какому-то
господину  Штольцу? - недоумевала Мариша. - Мало ли  что  он
там  мог  наговорить. Да по мне, когда дело касается  денег,
можно   хоть  десять  свидетелей  найти.  Многие  за  деньги
подтвердят  все,  что угодно. Завещание  никто  в  глаза  не
видел, а полиция берет твою сторону. Просто чудо.
      - Дело в том, что копия завещания у нотариуса была,  -
пояснила Аня. - Вернер все-таки отослал ему ее по факсу.  Но
если дело дойдет до суда, то могут возникнуть сложности. Вот
если  бы  нашелся  оригинал, то  с  ним  никто  не  смог  бы
поспорить.
     - Тогда вперед! - бодро воскликнула Мариша. - У нас еще
куча дел.
       Осмотр  дома  мы  продолжим  завтра  с  утра,  а   на
сегодняшнюю  ночь у меня другие планы. Мы с тобой  пойдем  в
тот ночной клуб, где работает наш милый Курт.
      Сделать  это нужно именно этой ночью по двум причинам.
Первая: твои родственнички еще не очухались после оказанного
им сегодня приема и вряд ли предпримут новую атаку. И вторая
-  если мы отложим поход, то Курт, чего доброго, может нас и
позабыть.
      -  Я  не  могу, - попыталась возразить Аня. -  У  меня
траур.
      -  Очень  славно,  -  одобрила Мариша.  -  Все  будут,
безусловно,  тронуты  тем,  как  ты  блюдешь  память  своего
дорогого  Вернера, и отметят, что ты оделась во все  черное,
что  тебе, безусловно, необычайно к лицу. Но сегодня мы идем
на дискотеку не развлекаться, а искать следы убийцы. Поэтому
ты можешь одеваться в черное или белое, но в клуб ты со мной
пойдешь.  А  чтобы  ты не волновалась за сохранность  своего
имущества,  мы  приготовим  пару  сюрпризов  для  тех,   кто
попытается  проникнуть  в дом в наше отсутствие.  Предоставь
это мне.
       Аня   охотно  согласилась.  У  бедняги   по   причине
длительного  ковыряния в плинтусах разыгрался  аллергический
кашель  и насморк, а кожа на руках неприятно зудела. Поэтому
@нна  не  стала слишком упираться и отказываться,  а  просто
прошла на кухню и ополоснулась над раковиной. В ванную,  где
закончил  свой земной путь Вернер, ей заходить почему-то  не
хотелось,  да  и  вообще  она стала относиться  к  ваннам  с
предубеждением. Немного поплескав на себя теплой водой,  Аня
почувствовала,  что  приободрилась  и  готова  приступить  к
выбору туалета.
     В ночь подруги вышли во всеоружии. Анна остановила свой
выбор на платье, подаренном Вернером. Во-первых, потому  что
оно  было черного цвета, а во-вторых, потому что было  самым
красивым   ее  платьем.  Мариша  ахнула  при  виде  подруги,
возникшей  перед ней словно ночная фея. Сама Мариша  оделась
просто  -  в  облегающие  джинсы,  шелковый  топ  и  кожаную
накидку,  которая  выдавала  себя  за  эксклюзивную  модель,
будучи   на   самом  деле  сделана  в  Турции  в  количестве
нескольких  тысяч. Но Мариша заметила, что,  отправляясь  на
деловое свидание с продавцами наркотиков, нужно быть готовой
к всевозможным неожиданностям.
      -  Может, нам придется удирать, - сказала она  Ане,  и
подруга  немедленно пожалела, что остановила свой  выбор  на
длинном платье и туфельках на каблучках.
     - Не могла раньше предупредить? - упрекнула она Маришу,
в  то  время как за окном электрички промелькнули  последние
домики Хайденгейма.
       Но  Мариша  ничего  не  ответила,  она  рассматривала
захваченные из дома фотографии членов семьи Вернера.
      -  Кто это такой? - неожиданно спросила она у Анны.  -
Тебе не кажется, что этот тип похож на Мишку Бременского?
      -  Кого?  -  поразилась Аня. -  Что  ты  несешь,  я  с
криминальным миром ничего общего до сих пор не имела.
      -  Поимеешь, - успокоила ее Мариша. - Но ты  вглядись,
вот  здесь  он,  правда,  не слишком  хорошо  получился,  но
сходство налицо.
     Аня с интересом посмотрела на мужчину на фотографии.
     - А знаешь, ты права. Действительно вылитый Михаэль. Но
только  это  не  он, это я тебе даю стопроцентную  гарантию.
Видела  я  семейку Михаэля. Не всех, конечно, но достаточно,
чтобы сказать: они рядом с Вернером оказаться не могли.
      Совсем  другой  социальный  уровень.  По  сравнению  с
Вернером они просто гопники.
      Настоящая  голытьба.  Да ты сама  посуди,  работяги  с
пивоварни  и процветающий адвокат. Да и парень на фотографии
значительно моложе Михаэля. Это точно не он.
      -  А остальных ты знаешь? - спросила Мариша. - Это вот
кто?
      -  Это жена Вернера, - удивленно ответила Аня. - Ты же
ее сегодня видела?
      -  Должно  быть, она сделала себе пару  очень  удачных
пластических операций, - заявила Мариша. - На фотографии она
точная копия своего мужа, а он, как говорится, ни рожей,  ни
кожей.
     - Зато сердце золотое, - сочла нужным вставить Аня. - А
в  семье  его не ценили. Вернер был прекрасной души человек,
внешность значения не имеет.
      - Конечно, - согласилась Мариша. - Только хотела бы  я
знать, что бы ты пела, если бы он оставил свои деньги  кому-
нибудь  другому.  Уверена, что называла  бы  вонючим  старым
козлом. И заметь, была бы права.
      -  Что ты оскорбляешь моего любовника! - завопила Анна
на весь вагон.
      -  А  это  кто?  -  невозмутимо продолжала  спрашивать
Мариша.   Кажется,   она   была  единственной   среди   всех
пассажиров,   на   кого  Анин  вопль  не  произвел   нужного
впечатления.
     - Это первый муж Евы, - ответила Анна. - И его брат. На
самом  деле они еще не развелись. Он был археологом и сгинул
где-то в южноамериканских лесах.
     - Брат? - поинтересовалась Мариша.
      -  Нет,  муж, - пояснила Аня. - А Еве до  сих  пор  не
удалось получить развод. Но она наплевала на это и в  Канаде
вышла замуж за Тома.
      - То есть у нее теперь два мужа? - восхитилась Мариша.
-  Умеют же некоторые устраиваться. Ты явно попала в хорошую
компанию. А этот старикашка кто? Только не говори,  что  это
дедуля Вернера, хотя выглядит он именно так.
      -  Нет,  -  захихикала Аня. - Это его друг Густав.  Он
холостяк и тайно влюблен в Монику. То есть думает, что никто
ничего не знает, а на самом деле все прекрасно осведомлены о
его чувствах и втихомолку издеваются над ним.
      -  Бедный старичок, - посочувствовала Мариша. - А  что
Моника?
      -  Ей,  конечно,  льстит, что у  нее  есть  постоянный
воздыхатель, что ни говори, а его чувство не ослабевает  уже
более  тридцати  лет. Еще немного, и можно отмечать  золотой
юбилей. И к тому же он постоянно дарит ей разные безделушки,
помнит  про  ее  день рождения. Ему можно  поручить  отвести
детей  на  занятия  или вызвать врача,  если  станет  совсем
плохо. Он очень ответственный.
     Даже Вернер всегда признавал за ним это качество.
     - А эта мегера кто?
      - Мать Моники, но она уже умерла, - пояснила Аня. -  И
вот эта тетка тоже умерла, и эта, и эта тоже.
      -  Сплошные покойники, - пробурчала Мариша. - Зачем ты
их  только  потащила с собой? Тут из живых вообще есть  кто-
нибудь?
      - Разумеется, есть, - обиделась Аня и ткнула пальцем в
невысокого  усатого господина с объемистым  брюшком.  -  Это
Ганс, нынешний любовник Моники.
       Она   у  него  живет.  Он  тоже  друг  семьи.  Просто
удивительно,   какие  двуличные  люди  всю  жизнь   окружали
Вернера.   Лучшие  друзья  только  и  ждали  минуты,   чтобы
втиснуться  между ним и женой. И наконец одному из  них  это
удалось.  Дети, не успев зарыть тело отца в землю, сразу  же
начинают  ссориться из-за наследства. А  его  солнышко,  его
последняя  любовь,  его  ненаглядный  пушистик  тащится   на
дискотеку, когда еще и недели со дня его смерти не прошло.
      -  Ладно  уж,  - отмахнулась Мариша.  -  Так  и  быть,
танцевать не будем.
      Если  только  медленные танцы и  только  с  уродливыми
партнерами, но такие вряд ли будут.
      Но  она  ошиблась.  Само место, где располагался  клуб
Курта,  казалось,  кричало  о том,  что  ни  один  приличный
человек к нему не приближался и никогда не приблизится. Клуб
работал в каком-то грязном ангаре, где раньше явно хранились
какие-то  химические отходы, потому что в помещении  страшно
воняло. Ангар наспех переделали в дискотеку, но любому  было
ясно,  что  без  допинга в таком месте долго  не  выдержишь.
Публика    здесь   кучковалась   соответствующая.   Какие-то
осоловевшие подростки, дымящие подозрительно сладким дымом и
с  бутылками  крепкого  пива в руках,  ярко  раскрашенные  и
громко  ржущие  девицы.  По  всему  ангару  тянулись   цепи,
огораживавшие места для отдыха. Что делалось там на  грязных
подушках, Анна предпочла не видеть.
      -  Мое  платье  тут явно не к месту, - прокричала  она
Марише,  отдирая от подола кем-то ловко прилепленную жвачку.
-  И  туфли  тоже,  -  добавила она через несколько  секунд,
вляпавшись во что-то мягкое и склизкое.
      -  Ищи  Курта! - посоветовала ей Мариша,  которой  эта
комбинация  детского сада, помойки и сарая для стрижки  овец
тоже не нравилась. - Тут не ошибешься. В таком заведении все
должны  просто погрязнуть в наркотиках. Иначе  и  минуты  не
выдержишь.
      ..Курта  они нашли довольно быстро. Правда,  не  сразу
узнали, потому что его лицо и тело были покрыты густым слоем
грима.  Парень  изображал  свирепого  тигра.  Грим,  правда,
местами  поплыл  от  жары, и тигр, казалось,  начал  активно
линять.
      -  Пришли, - констатировал тигр. - Очень рад. Как  вам
моя работа?
     Девушки вежливо промолчали.
      -  Вы  рано пришли, - продолжал Курт. - Основная часть
торговцев появится позднее, но все равно парочку я вам  могу
сосватать.  Только  покупайте у них  осторожно,  могут  соды
вместо порошка насыпать. Поэтому пробуйте.
      - Но мы покупать не собираемся, - возмутилась Аня. - Я
вообще никогда не употребляла наркотиков.
      -  Про  это молчи, - посоветовал ей Курт. - А  то  они
обдерут  вас  как  липку. Грамм героина стоит  сотню,  грамм
эфедрина  две, а дешевле всего таблетки и гашиш. Но  тут  уж
вам придется самим договариваться, все зависит от качества.
     Если деньги есть, тогда пошли.
      И  сочтя, что инструктаж закончен, он потащил девиц за
собой.  Продавцы  кайфа в этой стране  явно  принадлежали  к
избранным.  Во  всяком случае, прятаться они  не  желали.  А
продавали свой товар прямо в туалетах, сидя на унитазах. Как
пояснил  Курт, чтобы в случае облавы сразу же спустить  весь
товар в воду.
     - Не полезет же туда полиция, - сказал он.
      -  Видимо,  облавы у вас не такое уж  редкое  явление,
предположила Мариша.
     - Почему? - заволновался Курт. - Как раз наоборот.
     - Унитазы совсем замусорились, - пояснила ему Аня.
     - Это не наркотики, - успокоил ее Курт. Буквально через
несколько минут он представил девушек вертлявому пареньку  с
замусоленной жидкой косичкой на макушке и двумя парами серег
в  носу. Судя по состоянию его одежды, этот тип с презрением
относился к любому чистящему средству, не делая исключения и
для  стирального  порошка. Правда, зубы он,  похоже,  берег,
потому что без остановки жевал жевательную резинку.
      -  Ну,  подружки, - бодро начал он. - Могу  предложить
дамский кайф.
      Ни Мариша, ни Аня не имели ни малейшего представления,
что  ему  следует ответить. Поэтому подруги просто  кивнули.
Парень  достал  из  кармана небольшой  квадратик  фольги  от
сигарет и помахал им перед носом у Мариши.
     - Две сотни, - сказал он.
     Поняв, что сближение без покупки решительно невозможно,
Мариша достала из сумки деньги, но в руки их парню не  дала.
Она  незаметно подала Ане знак встать в дверях и  загородить
выход.
      -  Я  должна попробовать, - сказала она. -  Вдруг  тут
аспирин, а у меня на него аллергия.
      - Пробуй, - согласился парень, опасливо косясь на Аню.
Он  видел,  что все это ей не нравилось и свои  чувства  она
скрывать не привыкла.
      Мариша  оказалась в трудном положении.  Что  делать  с
порошком, она не представляла. То есть она слышала, что  ЛСД
чаще  лижут, героин вводят внутривенно, а кокаин нюхают.  Но
она не могла знать, что продал ей парень.
      Однако,  решив,  что  после  ассортимента  и  качества
продуктов, которые лежат на прилавках магазинов у нее  дома,
она сможет съесть все, что угодно, смело слизнула почти весь
порошок.  У  парня глаза округлились и стали огромными,  как
яблоки,  но  Мариша сочла, что это ей кажется под  действием
наркотика,  и  порадовалась, что не ошиблась в покупке.  Она
точно  помнила,  что все вызывающее галлюцинации  надо  было
есть. Этому ее научил еще в молодости старина Кастанеда.
       Грибы,  кактусы  и  лишайники  -  все  шло  в  ход  у
неприхотливого индейца.
     - Ну как? - спросила Аня.
      - Действует, - сообщила Мариша, и тут ее по-настоящему
развезло.
      Все  вокруг  внезапно стало необыкновенно сексуальным.
Мариша  дотронулась  до  своего кошелька  и  ощутила,  какая
нежная  у него кожа. Она протянула деньги парню и неожиданно
для  самой  себя  схватила его в объятия. Парень  отбивался,
дрыгал ножкой и тоненько визжал.
      -  Поцелуй  же  меня, - требовала от  него  Мариша.  -
Немедленно, а то мамочка тебя отшлепает.
      Парень понял, что это не пустая угроза, и удвоил  свои
старания  спастись. Но где ему было тягаться с Маришей.  Она
слопала   остатки  порошка  и  почувствовала  новый   прилив
возбуждения.
     - Мариша, фотографии, - подала голос Аня.
     - Ах да, - спохватилась Мариша. - Обещаешь, если я тебя
отпущу, то ты поможешь нам кое-кого опознать на фотографии?
     Парень энергично затряс головой в знак согласия. Мариша
отпустила  его,  и  он  тут  же  попытался  удрать.   Мариша
перехватила его возле двери, отвесила пару увесистых тумаков
и сунула ему под нос несколько фотографий.
      -  Кого-нибудь узнаешь? - строго спросила она. -  Кто-
нибудь из этих людей покупал у тебя кайф?
     - Вот эта! - быстро ткнул пальцем парень.
     - Д-р-р-р! Переход хода, - буркнула Мариша. - Эта тетка
уже мертвая.
     Аня, сколько лет, как она умерла?
      -  Два  года,  -  прошептала Аня. -  Это  жена  Ганса.
Мальчик,  посмотри получше. И советую говорить правду.  Если
тебе  тут никто не знаком, то так и скажи. А то моя  подруга
не любит, когда ее обманывают. За это она и в унитаз мокнуть
тебя может. Ясно?
      -  Ты  понял? - сурово спросила Мариша. - Тут половина
покойников, поэтому предупреждаю, если еще раз вздумаешь  от
меня  отделаться, то получишь сначала по морде,  а  потом  я
тебя поцелую.
       Угроза  явно  возымела  действие.  Парнишка  принялся
внимательно  изучать фотографии. Девушки ему  не  мешали.  -
Этот  дед покупал, - наконец сказал парень. - Я его не сразу
признал, он тут в приличном костюме. А когда ко мне на улице
подошел,  я  подумал,  что он совсем конченый.  Одет  был  в
лохмотья, и его всего трясло. Дед хотел купить какого-нибудь
возбуждающего  порошка. Он так и сказал.  Я  чуть  не  упал.
Говорю:
      "Дед,  ты  знаешь, сколько это стоит?" А он достал  из
кармана  толстенную пачку денег, я столько в кино  видал,  и
сказал,  что  ему нужно на все. У меня при себе было  только
пять грамм. Я больше никогда не держу, и я их ему продал  за
две  тысячи.  Он  ушел  совершенно счастливый  и  больше  не
возвращался, хотя и обещал.
     - Когда это было? - спросила Аня.
     - Недели две назад. Да нет, скорей дней десять.
     - А раньше ты его не видел?
      -  Раньше нет и потом нет, - ответил парень. - Могу  я
идти?
      -  Иди,  - разрешила Мариша. Дождавшись, когда  парень
вылетит за дверь, Аня в недоумении пожала плечами.
     - Зачем Густаву надо было покупать эту дрянь?
      -  Не  такая уж это и дрянь, - мечтательно  улыбнулась
Мариша. - Я лично чувствую себя, как Самсон и Венера в одном
лице.  А что мы имеем? Парень показал на тайного воздыхателя
Моники. Должно быть, по ее просьбе и купил.
      -  Или Вернер сам заказал, - вздохнула Аня. - Сплошные
загадки. Что делать дальше будем?
      -  Лично я бы потанцевала и подцепила бы какого-нибудь
смазливого  немчика, - воскликнула Мариша, но,  поймав  Анин
взгляд, добавила:
      -  Просто у меня такое ощущение. Но если ты против, мы
можем  просто  потанцевать.  Если  хочешь,  можешь  облизать
бумажку,  там еще осталось немного порошка. Не пропадать  же
добру.
      От  облизывания бумажки Аня отказалась и танцевала без
допинга.  Поэтому, когда они вернулись домой,  настроение  у
Ани  было прескверное. Голова раскалывалась от боли, в  носу
нестерпимо  воняло какими-то помоями, а в глазах  вспыхивали
зеленые  огни.  Анна толкнула входную дверь,  и  ее  окатило
ледяной водой. У Мариши это вызвало дикий приступ веселья.
     - Я совсем забыла предупредить тебя о ловушках, которые
я поставила по твоей просьбе, - объяснила она Ане.
      -  По  моей просьбе? - прошипела подруга, в ярости  не
обратив внимания на множественное число.
      Поэтому  не было ничего удивительного в том, что  едва
она сделала еще один шаг, как ее обсыпало каким-то порошком.
     - Что это такое? - возмутилась Аня, пытаясь стряхнуть с
себя  вещество, которое, смешавшись с водой, превратилось  в
вязкую кашу.
      -  Ой,  прости! - заволновалась Мариша. - Надо  скорее
смыть.
     - Что это такое? - повторила Аня, преисполненная дурных
предчувствий.
      - Так, один компонент, который используют строители, -
уклончиво пояснила Мариша. - Пошли в душ.
      -  Не  могу,  - неожиданно сказала Аня. - Меня  что-то
держит.
      -  Ах, это я тут тюбики с клеем разложила, - вспомнила
Мариша.  -  Не  беспокойся, я тебя  отдеру.  Или  лучше  его
сначала   смыть?  А  то  еще  засохнет,  чего   доброго,   -
пробормотала она.
      -  Что  засохнет?! Чем ты меня обсыпала? -  заголосила
Аня. - Это гипс?
     - Хуже, - мрачно констатировала Мариша. - Цемент.
     - Ну, цемент так быстро не засохнет, - успокоилась Аня.
     - Этот засохнет.
       И  действительно,  Аня  почувствовала,  как  ее  тело
начинает цепенеть.
      Каждое  движение  давалось с  большим  трудом.  Одежда
задубела,  о прическе не стоит говорить, а кожа лица  и  рук
покрылась коркой, содрать которую удавалось только местами.
     - Спасай меня скорей! - взвыла Аня.
      -  Брось  туфли! - скомандовала Мариша. - Я  тюбики  с
клеем уже собрала:
     Можешь смело идти.
      - Не могу я смело идти и вообще никак не могу идти,  -
завизжала Аня. - Я даже ногу в колене согнуть не могу...
     - А зачем тебе это? - удивилась Мариша.
      -  Идиотка  несчастная,  а  как  я,  по-твоему,  сниму
туфельки? Они ведь на пуговках. Их расстегивать нужно, чтобы
снять.
      Мариша  проворно освободила Аню от обуви  и  буквально
потащила  подругу наверх в душ. Они едва успели. Цемент  еще
не  схватился намертво. Поэтому большую часть платья удалось
отмыть. А оставшиеся небольшие пятна, по мнению Мариши, лишь
оживляли и придавали своеобразие Аниному одеянию. С лицом  и
руками тоже все обошлось. Благодаря слою крема цемент с  них
полностью смылся. А вот с волосами пришлось повозиться.  Тут
$%+   обстояли  хуже всего. Местами цемент вымылся,  местами
девушки  обоюдными  усилиями его вычесали  и  выкрошили,  но
осталось  еще  несколько безнадежных мест. На этих  участках
цемент  застыл  навечно, и никакими  средствами  его  Оттуда
извлечь не удавалось.
     - Это какой-то кошмар, - заключила Аня, поглядевшись на
себя в зеркало.
     - Придется выстригать.
     - Ты что, я не умею, - испугалась Мариша.
      - Волосы у Ани были роскошные. Густые, пышные и вились
красивыми локонами. Аня ими очень гордилась. Вот у Марйшиной
тети  тоже  была роскошная рыжая грива, но тетка никогда  не
обращала  на  них  особого  внимания.  Они  у  нее  росли  в
совершеннейшем  небрежении.  Тетка,  верно,  не   стала   бы
особенно   возражать  против  нескольких  кусочков  цемента,
случайно  застрявших в ее волосах. А вот  Аня  возражала.  И
очень активно.
     - Ладно! - решилась Мариша. - Но потом не говори, что я
тебя не предупреждала. - И она защелкала ножницами.
      -  Можешь  смотреть, - разрешил