колоть его на  косвенных  доказательствах.  Твердит
свое "ничего не знаю" - и точка. Я - не я, хата не моя, отпускай  домой,
гражданин начальник! Даже от собственных отпечатков  пальцев  умудряется
отпереться: "Мало ли что ваши эксперты написали... Вот у них  и  спраши-
вайте..."
   К счастью (а может, и к несчастью - это  с  какой  стороны  смотреть)
среди "клиентов"  контрразведки  таких  тупарей  мало,  ибо  иностранные
спецслужбы ими не интересуются. Чаще попадается другой народ - с  фанта-
зией, воображением, а потому чрезвычайно мнительный. Дай ему только пищу
для размышлений, и он мигом сам себя изобличит  -  сначала  мысленно,  а
представив мрачные картины суда, этапа, тюремных камер, - и вслух.
   - Вот посмотрите - "о чем", - Межуев положил перед опрашиваемым квад-
ратик ватмана с простой, четко вычерченной схемой. От кружка с  надписью
"С. П. Калядов" отходили вниз две стрелки. Одна упиралась в кружок с фа-
милией Сливина, вторая - в кружок с фамилией Бобренкова.  Три  кружка  и
три фамилии, соединенные в соответствии с версией  Верлинова,  не  имели
никакого доказательственного значения, но  тем  не  менее  произвели  на
конструктора впечатление надлежаще оформленного уличающего протокола. Он
побледнел.
   - И вот "о чем", - на стол легли фотографии. Садящаяся  в  спортивный
автомобиль Маша, растерянное лицо Сливина, он сам перед "Хондой" у  "На-
ционаля"...
   "Знают и про пульт, и про Эранбаева, и про Ахмеда..." - мелькнула па-
ническая мысль. Богатое воображение  соединяло  зафиксированные  скрытой
камерой моменты его жизни. В следствии это называется "эффектом прозрач-
ности" - у обвиняемого возникает ощущение,  будто  следователю  известно
все, что знает он сам.
   - Итак, вы будете сотрудничать с государством? Или вам больше нравит-
ся наносить ему вред? - теперь в голосе контрразведчика задушевность от-
сутствовала напрочь. Второй раз за короткое время отцу  ядерного  фугаса
предлагалось заложить душу. Хотя нет... Душа уже заложена.  Сейчас  пре-
доставлялась возможность выкупить  ее  обратно  у  страшного  иноземного
дьявола. Свои дьяволы все же лучше чужих. По крайней мере появится опре-
деленность и можно рассчитывать на помилование...
   - Я все расскажу, - с трудом вымолвил он. И повторил  уже  тверже:  -
Расскажу все, что знаю.
   Покаянный рассказ занял два часа. Потом раскаявшийся грешник сидел  в
коридоре и ждал, а генерал Верлинов внимательно прослушивал  звукозапись
и делал пометки в рабочем блокноте.
   - Хорошо, - кивнул генерал, когда лента остановилась. - Заводите  его
ко мне.
   Через час серая "Волга" вывезла за ворота главного фигуранта операции
"Ловушка", которому Межуев присвоил нейтральный,  не  привязанный  ни  к
внешности, ни к роду занятий псевдоним "Соловей". Уж больно гладко изла-
гал Сливин историю своего грехопадения.


   * * *

   Под землей представление о времени утрачивается начисто. Слабо фосфо-
ресцирующие стрелки "командирских" часов показывали то ли  девять  трид-
цать, то ли двадцать один тридцать. Разглядеть число на календаре Скоро-
ходов не мог, да особенно к этому и не стремился. Они плутали по  беско-
нечным лабиринтам около четырех суток.  Может,  пять.  Еда  закончилась,
набранная во фляжку из-под водки грунтовая вода тоже подходила к  концу.
Свет фонаря стал желтым, и он старался не включать его без крайней необ-
ходимости. Со всех сторон давила непроглядная,  зловеще  шуршащая  тьма.
Теперь и ему казалось, что следом крадется кто-то большой,  бесформенный
и лохматый. Так и подмывало дать назад злую короткую очередь, он с  тру-
дом сдерживал палец на спуске.
   Марина уже пережила истерики, получила свою порцию пощечин  и  теперь
шла молча. Она впала в болезненное оцепенение и в контакт почти не всту-
пала. Если раньше он боялся, что женщина обессилит,  то  теперь  всерьез
опасался за ее рассудок. Как, впрочем, и за свой.
   Надо было не обращать внимания на угрожающее табло, сесть у  стальной
стены и ждать очередного контрольного  обхода.  Или  обосноваться  возле
светового барьера и пошвырять в него  камешки...  Конечно,  могли  вклю-
читься автоматы с локационным наведением, но тогда все кончилось бы сра-
зу. Ясно одно: он допустил ошибку. Уходить из искусственных туннелей бы-
ло нельзя.
   - Мы скоро выйдем? - спросила Марина. - Я хочу на свет.
   - Уже скоро, потерпи.
   - Почему мы не станем на эскалатор? Это будет быстрее.
   - Мы еще не дошли до эскалатора.
   - Я устала и растерла ноги... Думаешь, легко? Это сапоги на выход.  В
театр, на свидание... Если бы знала, что столько ходить, надела бы  дру-
гие, на танкетке... Почему ты меня не предупредил?
   Скороходов не ответил. У девчонки развивается невроз.  Могут  возник-
нуть существенные проблемы. Если не устранить стрессовую ситуацию, у нее
вообще съедет крыша.
   Вокруг что-то изменилось, и изменение это было благоприятным. Пол под
ногами стал ровным, в затхлой подземной сырости почувствовалось  дунове-
ние свежести. На несколько мгновений он включил фонарь и осмотрелся. Они
находились в прямом, квадратного сечения туннеле. Стены и  пол  выложены
каменными плитами. Без сомнения, здесь действовала  вентиляция.  Неужели
удалось выйти в ярус спецсооружений? Но что-то настораживало лейтенанта.
Слишком большие плиты, слишком неровная у них поверхность, слишком  гру-
бые швы... Все это отдавало средневековьем. Одно утешение: во все време-
на такие проходы не прокладывали бесцельно. Они обязательно  должны  ку-
да-то вести.
   Теперь он шел быстро, периодически включая фонарь.  Туннель  раздваи-
вался. Не задумываясь, лейтенант повернул направо. "Коня  потеряешь",  -
некстати вспомнилось сказочное предостережение. Проход сужался - сначала
незаметно, потом все сильнее.  Через  несколько  сот  метров  он  шестым
чувством ощутил впереди преграду и резко  остановился.  Марина  налетела
сзади, толкнув его на стену. Скороходов громко выругался.
   - Извини, я ничего не вижу... Что там?
   Лейтенант молча обследовал преграду. Зачем прокладывать коридор в ту-
пик? Здесь что-то не то... Приблизив рефлектор к  неровной  поверхности,
он обнаружил, что когда-то тут находился дверной  проем,  но  потом  его
наглухо замуровали.
   - Пойдем обратно, - сказал он, стараясь не думать,  что  и  остальные
ходы могут быть замурованными. Хорошо бы  иметь  с  собой  пару  зарядов
взрывчатки направленного действия. А еще лучше - вообще никогда Не попа-
дать под землю. Если удастся выкарабкаться отсюда, он никогда  не  спус-
тится даже и метро или подземный переход... Хорошо еще,  что  здесь  нет
огромных крыс и пауков-мутантов: они держатся поближе к  обитаемым  сло-
ям...
   - Мы скоро выйдем? - в очередной раз спросила Марина. - У меня каблук
сломался...
   Таким же обыденным голосом она недавно сообщила, что ее  укусила  ги-
гантская крыса. Трудно было понять - когда она говорит здравые  вещи,  а
когда заговаривается. Но сейчас каблук  действительно  оказался  сломан.
Все что смог сделать в данной ситуации Скороходов - отбить прикладом ав-
томата и второй.
   - Мне неудобно так... Лучше босиком.
   - Не вздумай, - как можно суровей прикрикнул лейтенант. - Потерпи еще
немного.
   Вернувшись к раздвоению, они двинулись по другому  рукаву.  За  время
скитаний по темным лабиринтам у Скороходова развилось ночное зрение. Или
обострилась интуиция. Во всяком случае, он угадал впереди препятствие  и
вовремя остановился. Желтый круг пробежался по перегораживающей  туннель
стене. Она была недостроена: слева чернела узкая щель, в которую  вполне
можно было протиснуться. Ощутимый сквозняк говорил о  том,  что  впереди
есть выход. Но чувство опасности перевесило желание немедленно броситься
вперед. Следовало тщательно осмотреться, разобраться в мозаике размытых,
как камуфляжный узор, теней.
   Перед щелью на полу что-то  лежало.  Вначале  показалось  -  какое-то
тряпье, похожее на распластанную человеческую  фигуру.  Лейтенант  почти
вплотную приблизил фонарь. Сапоги с задраными острыми  носами,  широкие,
непонятного цвета шаровары, расползающийся по швам кафтан... Скорчившая-
ся кукла на управляющей палке? Откуда?.. Здесь не реквизитная кукольного
театра... Он осторожно поддел находку стволом автомата и отпрянул. Прямо
на него глянуло сморщенное, туго обтянутое коричневой кожей лицо,  оска-
ленное в жуткой гримасе. И сразу ударил в нос то ли  действительный,  то
ли порожденный воображением запах тления. Мумифицированный  труп,  наск-
возь пронзенный копьем. Убийство произошло так давно, что  древко  почти
истлело, но покрытое окалиной ржавчины или крови острое железо как ни  в
чем не бывало торчало из спины мертвеца.
   - Что там? - спросила сзади Марина. - Покажи и мне...
   Лейтенант поспешно убрал фонарь. У Скороходова были крепкие нервы, но
они слишком долго находились в напряжении, и увиденное выбило его из ко-
леи. Мелькнула мысль, что они заблудились не только в лабиринте  подзем-
ных переходов, но и во времени, и теперь над головой находится  чужая  и
неизвестная средневековая Москва.
   - Иди за мной! - Скороходов скользнул в щель и протащил женщину  сле-
дом. Сразу почувствовалось обширное пространство - пришлось долго осмат-
риваться, шаря по сторонам слабеющим лучом умирающего фонаря. Наконец он
понял, что оказался в просторном, со сводчатым потолком и десятками  ко-
лонн зале. Здесь воздух был абсолютно сухой, без характерной для  подзе-
мелья сырости.
   Двинувшись вперед, он ударился об острый угол старинного, обитого же-
лезом сундука. Рядом ойкнула Марина - она тоже налетела на сундук.
   - Их здесь много, - прошептала женщина. - Наверное,  мы  нашли  клад!
Давай посмотрим, что там внутри...
   Действительно, весь зал был заставлен сундуками.
   - Идем быстрей! Не до того сейчас... - чувство тревоги  не  оставляло
лейтенанта. К тому же появилось ощущение, что выход близок.
   В противоположном конце зала обнаружилась приоткрытая дверь.  Сделан-
ная из толстых дубовых досок и усиленная массивными железными  накладка-
ми, она криво висела на одной петле. Несколько досок были  проломлены  и
обуглены. Скороходов понял, что ее взорвали. Причем, судя по характеру и
локализации повреждений, не бочонком с  порохом,  а  вполне  современным
пластитом.
   Прямо за дверью, на каменном полу, лежал человек в кожаном  пальто  и
зимних полуботинках с вымазанной чем-то белым рифленой подошвой.  Рядом,
в темной лужице, нелепо валялась меховая шапка. На этот раз картина была
простой и понятной. Скороходов нагнулся, протянул руку. Тело еще не пол-
ностью остыло.
   - Какой ужас! - ахнула Марина. - Его убили?
   Лейтенант  не  успел  ответить.  Вдали  послышались  какие-то  звуки,
мелькнули блики света. Погасив фонарь,  он  втолкнул  Марину  обратно  в
сводчатый зал, прыгнул следом.
   - Молчи, а то и нас убьют!
   Действуя на ощупь, они спрятались за ближайшую колонну. Стояла гробо-
вая тишина, воздух пах склепом. Выходы из зала  сторожили  трупы  людей,
убитых с интервалом в несколько веков. Они не отмщены и не преданы  зем-
ле. Где-то здесь витают их неуспокоенные души. Вполне возможно, сейчас в
поисках виновных сюда войдут стрельцы с пиками наперевес. Или милиционе-
ры с укороченными автоматами.
   За перекошенной дверью послышались шаги нескольких  человек,  всполо-
шенно забегали яркие, явно от свежих батарей, световые лучи.
   - Вот он, - раздался низкий, с угрожающей интонацией голос. -  А  все
остальное - там, в сундуках.
   Шаги остановились. Лучи перекрестились  на  одном  месте.  Скороходов
точно знал - на каком.
   - Напрасно ты поторопился, - второй голос был слегка тягучий и  авто-
ритетный.
   - А как не торопиться? Он решил, мы столько бабок и времени вложили в
это дело для того, чтобы передать все его долбанному институту! Он хотел
тут же звонить в какую-то комиссию! - горячо оправдывался угрожающий.
   - Государственная комиссия по поиску библиотеки Ивана Грозного, - по-
яснил авторитетный. - Профессор Пеструхин являлся заместителем председа-
теля этого солидного органа. А ты привычно замочил его, как обычного ур-
ку. Что скажет научная общественность, профессура историко-архивного ин-
ститута, многочисленные ученики?
   Авторитетный явно издевался над своим напарником.
   - А эти книжки действительно таких денег стоят? - третий человек  го-
ворил тонким и каким-то расхлябанным голосом.
   - Конечно. Особенно те, что с картинками, - подтвердил тягучий.
   - А много с картинками-то? - заинтересовался тонкий.
   - Это нам Ржа сейчас покажет...
   Скрипнула, поворачиваясь на одной петле, дверь, белые, с  клубящимися
внутри пылинками лучи пронизали непроглядный мрак. Сундуки стояли  вдоль
стен, у колонн, громоздились в проходах. Темные силуэты, пересекая пучки
света, прошли в глубину зала. Ни лиц, ни фигур различить было нельзя.
   - Они все заперты. Мы только два распечатали. В одном круглые, в дру-
гом квадратные...
   Заскрипела вогнутая крышка, черная рука извлекла свиток древнего  ма-
нускрипта.
   - Тут только такие.
   Из другого сундука рука вытащила большую, даже на вид тяжелую книгу в
толстом переплете с массивной застежкой.
   - А тут такие...
   - С картинками? - снова спросил фальцет. И вдруг, без всякого перехо-
да, воскликнул: - Гля, чего это?!
   Фонари уставились в каменный пол, на котором отчетливо виднелись  две
цепочки белых следов.
   - Ржа? - требовательно бросил тягучий голос.
   - Никого тут нет... Только мертвяки.
   - А следы чьи?
   - Откуда я знаю! Их не было.
   - Значит, появились, пока ты ходил за нами! Может, друзья профессора?
Тогда они видели тело!
   - Мы бы не успели разминуться...
   - Значит, они где-то здесь. Быстро выходим и забьем дверь!
   Если бы не последняя фраза, криминальные  кладоискатели  остались  бы
живы. И если бы нервы лейтенанта Скороходова не  находились  на  пределе
своих возможностей - тоже. Роковое совпадение определило их судьбу. Лей-
тенанту не было дела до совершенного здесь убийства, его не интересовало
содержимое сундуков, он хотел выбраться наконец на поверхность. И  очень
хотел заполучить фонарь со свежими батарейками, от которого могло  зави-
сеть выполнение первого желания. Но добыть фонарь можно было только  од-
ним путем, и он с трудом сдерживал прыгающий на  предохранителе  большой
палец.
   - ...и забьем дверь! - гулко отдалось под сводчатым потолком.
   Характерный щелчок прозвучал, как предвестник грома. И тут же  грянул
настоящий гром с ослепительной вспышкой бешеного пламени и упругим  сно-
пом вылетевших в темноту искр. Одна из темных фигур сломалась пополам  и
осела на землю. Остальные могли спастись, выключив фонари  или  отбросив
их в стороны. Но за оставшиеся секунды такое решение не пришло им в  го-
ловы.
   В замкнутом пространстве  грохот  выстрела  многократно  усиливается.
После третьего удара грома наступила звенящая тишина, Скороходову  пока-
залось, что он внезапно оглох, только где-то в районе горла бешено коло-
тилось сердце. Держа автомат наготове, он подошел и поднял два массивных
цилиндра с большими рефлекторами.
   "Импортные, - подумал кто-то в его черепной коробке.  -  Батарейки  в
них емкие, надолго хватит. Надо бы и третий взять..."
   На третий не хватало рук. Снизу раздался какойто звук,  но  лейтенант
не хотел смотреть вниз. И были более важные дела - отдать лишний фонарь.
   - Ты где?! - крикнул он и, поняв, что кричит, сказал уже тише:  -  Ты
где?
   - Здесь...
   Лейтенант посветил на голос. Свет пробивался сквозь рваное облако ды-
ма. Остро пахло тиром и чем-то еще - приторным и страшным. Марина  осто-
рожно выглядывала из-за колонны.
   - Держи, - он протянул женщине фонарь и попятился к двери,  чтобы  не
поворачиваться спиной к расстрелянной троице. Только выбравшись из  зала
и машинально притворив тяжелую, косо висящую створку, Скороходов перевел
дух.
   - Скорей! - они осторожно обошли труп профессора и  быстро  пошли  по
коридору. Теперь фонари ярко высвечивали трещины, щербинки и камешки под
ногами. Несколько раз им казалось, что сзади доносятся шаги  преследова-
телей, но это было всего лишь эхо. Коридор ощутимо поднимался вверх.
   - Там кто-то стонал, - сказала Марина. Сейчас ее  голос  и  интонации
были совершенно нормальными, как до начала вынужденного путешествия.
   - Что? - Скороходов начал приходить в себя. Психика защищалась от не-
посильных перегрузок, и ему казалось, будто ничего  не  произошло.  Если
что и было, то это сделал кто-то другой...
   - Остались раненые. Надо будет прислать им помощь.
   - Я ничего не слышал, - Скороходов посветил женщине в лицо. - Как  ты
себя чувствуешь? Помоему, тебе получшело.
   Она закрылась ладонью.
   - Да. Будто пелена с сознания спала. Кажется, я была не в себе.
   И реакции стали нормальными. Наверное, пережитый только что шок  снял
невроз. Клин клином...
   Шаг у обоих стал бодрым и упругим, настроение повысилось: теперь  они
точно знали - впереди есть выход. Скороходов  понимал,  что  его  вполне
можно проскочить, поэтому тщательно обшаривал световым лучом пол, стены,
потолок. И не напрасно. Внезапно  справа  открылся  узкий,  неправильной
формы пролом, словно угольно-черная тень на серой стене. Один миг  -  и,
не заметив его, они бы прошли мимо.
   - Скорей всего нам сюда, - Марина впервые за долгое  время  высказала
собственное мнение. - Эту дырку сделали совсем недавно.
   Мысль была здравой. Пролом гораздо младше древнего  подземного  хода.
Но ошибка может стоить жизни... Скороходов лег на пол и посветил фонари-
ком. Впереди на каменных плитах лежал толстый слой пыли, последние  нес-
колько веков здесь явно никто не ходил. Зато у пролома отчетливо виднел-
ся белый отпечаток подошвы. Боком они протиснулись  сквозь  острые  края
каменной щели и в очередной раз оказались в лишенной следов  цивилизации
и довольно сырой норе. Едва различимые белые следы на  полу  показывали,
что они не ошиблись.
   Нора петляла и несколько раз  разветвлялась,  отпечатки  ног  убитого
Скороходовым человека служили единственным и не очень надежным путеводи-
телем. Через несколько часов они раскиснут  и  нить  Ариадны  оборвется.
Удастся ли за это время выбраться из лабиринта? Эта мысль не давала лей-
тенанту покоя.
   Марина поскользнулась и упала, лейтенант тоже терял  равновесие,  ты-
кался лицом в склизлую стену, вдыхая надоевший до тошноты дух сырой гли-
ны. Вдруг запаховая гамма изменилась. Едва заметно повеяло смесью сухого
кондиционированного воздуха, машинного масла, металла и резины. С каждым
шагом характерный запах метрополитена становился все  ощутимее.  Похоже,
что навязчивая идея Марины стать на эскалатор скоро воплотится в жизнь.
   И действительно, через несколько  минут  они  подошли  к  узкому,  не
больше тридцати сантиметров в ширину, проходу. На этот  раз  его  стенки
были ровными. Протиснувшись между бетонными плитами, лейтенант с  девуш-
кой оказались в туннеле метро.
   Вечный непроглядный мрак кончился. Тускло светили разбросанные  через
сто метров лампочки у узлов профилактики, матово отблескивали уходящие в
обе стороны рельсы, вдали тлел красный глаз семафора.
   - Пойдем, - кивнул Скороходов в сторону запрещающего сигнала.  -  Там
станция. Если поезд - ложись в угол.
   - Спрячь оружие, - посоветовала Марина. Действительно, они  возвраща-
лись в мир, где действовала какая-то видимость законов и где автомат  из
средства выживания превращался в основание для уголовной ответственности
владельца.
   Оглядевшись, Скороходов положил автомат в бетонную  канавку  рядом  с
толстыми черными кабелями высокого напряжения, здесь же  оставил  боеза-
пас. Стараясь держаться ближе к стене, они быстро пошли к станции. Когда
из темноты ударил ослепительный луч локомотивного прожектора, они съежи-
лись в небольшой нише. Грохочущий, выдавливающий из туннеля воздух поезд
пролетел мимо. В вагонах было по нескольку человек,  из  чего  лейтенант
сделал выв