наши возможности...
   Банкир пожал плечами.
   - Кое-какие слухи доходили... Про размах международного бизнеса,  про
учредителей. Болтали даже, что "Консорциумом" и  государством  управляют
одни и те же люди...
   - Во всяком случае, нам отдают долги исправней, чем Центробанку. Нап-
ример, задолженность Заира России  составляет  тридцать  пять  миллионов
долларов и считается невозместимой в этом веке. Между тем  тот  же  Заир
исправно возвратил "Консорциуму" двадцатимиллионный кредит. А знаешь по-
чему?
   - Почему?
   Юмашев полностью упустил инициативу и попал под гипнотизирующее влия-
ние собеседника. Тот улыбнулся еще шире.
   - Потому что нам отдать приказ о ядерном  ударе  гораздо  проще,  чем
официальным властным структурам! И гарантия исполнения будет стопроцент-
ной! Причем никакие накладки не смогут его замедлить!
   Банкир подавленно молчал, К, улыбался с торжеством победителя. Он яв-
но не врал.
   - Но в данный момент это не имеет значения, правда? Кругом твои люди,
и то, что далеко и потом, не играет никакой роли, важно только  то,  что
здесь и сейчас. Да?
   Тяжелая твердая ладонь похлопала по ватному плечу.
   - А что это у тебя?
   Рука в тонкой черной перчатке ткнула Юмашева в грудь. Он опустил  го-
лову и увидел на серо-черной буклированной ткани щегольского пальто  яр-
кую красную точку. И хотя Юмашев никогда не был  оперативником  и  видел
подобные штуки только в кино, он почувствовал, что его  бросило  в  жар.
Красная точка являлась маркером лазерного целеуказателя. Она  показывала
прильнувшему к оптике невидимому снайперу место, куда попадет пуля.
   Откуда у Куракина взялся снайпер, как он узнал, где будет происходить
разговор, каким образом сумел  замаскироваться?..  Вопросы  промелькнули
один за другим, но ответ нашелся лишь на  последний:  стрелок  лежит  на
заснеженном льду в белом маскхалате. И попадет в левую часть груди, бли-
же к сердцу.
   - Вижу, я убедил тебя не делать глупостей. - К. еще раз хлопнул  быв-
шего коллегу по плечу, и точка исчезла. - Теперь давай отвечай!
   Улыбка соскользнула с лица, как сдернутая маска, тон  стал  резким  и
требовательным. К, обозначил свои возможности, расставив все  по  полоч-
кам. Юмашев подумал, что если он захочет, то боевое звено штурмовых вер-
толетов вынырнет из-за черной рощи и разнесет шесть джипов вместе с  ох-
ранниками.
   - Я пошутил. Мы не пробили блокаду. Просто при испытании на полиграфе
выявились блокированные участки, и я хотел выяснить у тебя подробности.
   - И выяснил?
   Гипнотизирующие глаза были почти лишены ресниц, зрачки сужены до раз-
меров булавочной головки.
   - Разве ты забыл непременное правило Комитета: меньше знаешь - дольше
живешь?
   Юмашев покаянно вздохнул, как  двенадцатилетний  дебил,  нассавший  в
постель.
   - Я допустил ошибку... Ты же знаешь, мне можно доверять! К тому же  я
уже ничего не помню! - В его голосе чувствовались убеждающе-просительные
нотки.
   - Это хорошо, - похвалил К. И как о сущей безделице спросил: - А  как
получилось, что он завалил моих людей?
   - Не знаю. Какая-то случайность...
   - Ты веришь в случайности?
   - Его привел наш сотрудник для трудоустройства... Звучит  наивно,  но
дело действительно в простом совпадении! Во всяком  случае,  мне  ничего
больше не известно...
   - Как фамилия сотрудника? Я хочу с ним поговорить!
   - Терещенко. Но он умер...
   - Тоже случайность?
   Внезапно Юмашев понял: это не беседа. С него учиняют спрос. Вникать в
тонкости никто не будет: виноват - отвечай! И особенно дотошно  выяснять
наличие и степень вины тоже не будут. Есть факт, этого достаточно.
   - А кто еще его знал? Кроме умершего?
   - Терещенко говорил про какого-то дельца с завода. Он ему звонил нас-
чет Лапина, потом тот перезванивал...
   - Номера телефонов в вашей фирме фиксируются?
   - Да, все аппараты с  определителями.  А  Терещенко  сразу  угодил  в
больницу и наверняка не успел сбросить.
   - Отлично! - вроде бы обрадовался К. - Тогда прокатимся к тебе и про-
верим. А потом надо пообедать. Я проголодался на свежем воздухе. Ты зна-
ешь приличный ресторанчик? Только давай не в "Маленький Париж"!
   Он оглушительно захохотал, хотел обнять банкира за плечи, но  вовремя
отдернул руку и просто плечом к плечу пошел со старым товарищем к  маши-
не.
   Москва, 12 февраля, 18 часов, минус двенадцать, ветер, снег.
   На новой территории, будь это лес, город или страна, следует оборудо-
вать для себя "точку". Вырыть землянку, подобрать просторное дупло, выб-
рать безопасный район, снять номер или квартиру, арендовать  или  купить
дом. Только после этого можно приступать к выполнению задания.
   Макс договорился с таксистом за сто баксов в час и уже проездил около
трехсот. Отыскав очередной круглый вестибюль метро, тот медленно  объез-
жал вокруг, останавливался и ждал, пока пассажир в очередной раз  скажет
"нет". Ждать приходилось недолго. Водителю было за пятьдесят,  он  много
повидал на своем веку и ничему не удивлялся.
   - Нет, значит, погнали дальше! - бодро приговаривал он, включая пере-
дачу. - Будем ездить, пока не найдем. Или пока деньги не кончатся. Как в
гарантии на машину: два года или двадцать тысяч  пробега  -  что  раньше
наступит... Если бы вы еще какой-то ориентир  запомнили,  глядишь,  дело
быстрей пошло!
   - Там есть цирк! - вдруг сказал Макс. - Я смотрел из окна на метро, а
справа в квартале был цирк! Только что он этого не помнил и вдруг словно
отдернулась какая-то шторка. - И внизу в лотке  продавали  апельсины!  А
слева магазин "Океан", и туда стояла очередь!
   Водитель хмыкнул.
   - Знаешь, сколько в Москве лотков? И "Океанов"? А  вот  цирков  всего
два. А рядом с круглым метро - один. На Вернадке.
   "Волга" резво рванулась к цели, и на  этот  раз  пассажир  не  сказал
"нет". Когда машина сворачивала с проспекта Вернадского  на  Ломоносовс-
кий, Макс узнал место. Слева здание цирка, справа круглый выход метро. В
створе с ним в нескольких сотнях метров большой  Г-образный  жилой  дом.
Если смотреть из окна, метро будет впереди, а цирк справа. А слева  дол-
жен располагаться "Океан"...
   - Давайте туда, - Карданов показал рукой. Он ощутимо волновался.  Ма-
газин должен был стать окончательным  подтверждением  реальности  примет
недавнего сна. Иначе все идет прахом... Мало ли что может человеку прис-
ниться!
   Но зеленая неоновая вывеска оказалась именно там, где он ее и  видел.
Выстрел наугад попал точно в цель.
   - Ну что? - с неподдельным интересом спросил  водитель.  Его,  видно,
тоже охватил азарт поисков. Каждому нормальному человеку должно быть не-
безразлично дело, которое он выполняет.
   - Приехали, - скрывая эмоции, ответил Макс. - Давайте во двор...
   Когда "Волга" развернулась и уехала. Лапин  опечалился.  Таксист  был
единственным человеком, которого он здесь знал, продолжением ниточки Ти-
ходонск - Степнянск - "Синяя ночь" - Казанский вокзал - искомый дом. Ил-
люзией связи с привычными местами. Теперь ниточка оборвалась и он остал-
ся с гигантским городом один на один. Мороз забирался под брюки, влажно-
ватый снег норовил облепить лицо. Было сиротливо и  бесприютно.  Длинное
серое здание под прямым углом стыковалось со смежным домом.  Большинство
квартир светилось, но многие оставались темными, ожидая хозяев. Его ник-
то и нигде не ждал. Сергею не верилось, что он тоже сумеет зажечь свет в
одном из окон.
   Тем временем Карданов деловито осматривал запертые двери пяти подъез-
дов. Решетки домофонов, россыпи кнопок под ними, еще ниже - круглые руч-
ки с прорезями замочных скважин. Подойдя к первому подъезду, он  вытрях-
нул из замшевого футлярчика ключи и приготовил самый маленький. Предметы
из прошлого наконец обретали смысл. Но ключ вошел только  наполовину,  и
Макс двинулся к следующей двери. Здесь  тоже  ждала  неудача.  В  третью
скважину ключ вошел, но не повернулся. К четвертой  не  подошел  вообще.
Зато пятая дверь открылась сразу. Прошлое соединилось с настоящим.
   Просторный и довольно чистый вестибюль показался знакомым.  Три  ряда
почтовых ящиков вдоль длинной стены тоже навевали  какие-то  ассоциации.
Над ними висел указатель жильцов: на синем фоне белые фамилии  и  номера
квартир. Ни одной знакомой фамилии Макс не увидел.
   Наверх он пошел пешком, надеясь, что интуиция подскажет, к  какой  из
квартир на четвертом-пятом этаже надо попробовать  остальные  ключи.  Но
интуиция молчала. Одинаковые двери - деревянная планка или  декоративный
пластик поверх броневого листа - слепо смотрели закрытыми стальными  ве-
ками глазами замочных скважин. Подбирать ключи наугад было рискованно  -
вполне могли принять за квартирного вора.
   Макс поднялся на шестой этаж, когда к мусоропроводу  вышла  неопреде-
ленных лет женщина в халате и с ведром в руках. Она  пристально  устави-
лась на него, и он решил, что уже заподозрен в тайном умысле  на  кражу.
Прижимаясь к стене, Карданов осторожно обошел неожиданного  свидетеля  и
двинулся дальше.
   - Валерий Сергеевич, - раздалось за спиной, и он решил,  что  женщина
зовет соседа, чтобы поделиться  подозрениями.  Инстинктивно  он  ускорил
шаг. - Валерий Сергеевич! Подождите, вы куда?
   Макс обернулся. Женщина обращалась к нему. Он застыл на месте.
   - Что с вами, Валерий Сергеевич? Зачем вы идете на  седьмой  этаж?  И
почему не здороваетесь?
   - Извините. - Карданов слабо улыбнулся. - Я попал в  аварию  и  почти
потерял память. Я вас не помню.
   - Мы же рядом живем! Я - в сто двадцать третьей, а вы - в  сто  двад-
цать четвертой!
   - Извините. Это болезнь.
   Макс медленно спустился на площадку и сразу увидел свою квартиру. Она
отличалась от остальных обычной дубовой дверью - шесть лет назад еще  не
было моды на стальные облицовки.
   - Вас спрашивали несколько раз какие-то люди... Сказали  -  сослужив-
цы... Но те небось знают, куда вы уехали! Я уж подумала - шпионы...
   Женщина смотрела очень серьезно.
   - Почему вдруг шпионы?
   - А квартира-то чья? Минатомэнерго!  Меня  много  раз  предупреждали,
особенно когда только дом заселили...
   - Когда они приходили? - с безразличным видом спросил Макс.
   - Первый раз с полгода назад... И совсем недавно... Оставили телефон,
просили позвонить, если вы появитесь. Прям я им так и  разбежалась  зво-
нить! Что я, порядков не знаю?
   - Как вас зовут?
   Женщина удивилась.
   - Валентина Андреевна. Неужто и вправду позабыли?  А  я  всех  хорошо
помню. Дольше всех первые жили, Петя с Таней. А потом началась  чехарда:
поживут два-три года и уезжают. Правда, все серьезные, культурные, ниче-
го не могу сказать! Но все парами - муж с женой, муж с женой. Только вот
вы одинокий. И тоже дольше всех прожили... Да еще вернулись! А ведь ник-
то не возвращался...
   - Валентина Андреевна, мы еще поговорим, но чуть позже. Я устал с до-
роги. А вы пока никуда не звоните. Успеется...
   Она кивнула.
   - Заходите, я вас покормлю. У вас же нет ничего!  Почитай,  пять  лет
проездили... Даже шесть!
   - Спасибо, не сегодня.
   Сейфовый ключ легко вошел в прорезь и мягко провернулся один и второй
раз. Крестообразный отщелкнул засов и втянул защелку.  Дверь  открылась.
Лапин-Карданов с замиранием сердца зашел  в  незнакомую  квартиру.  Свою
квартиру, в которой не был шесть лет.
   Тиходонск, 11 февраля, 14 часов 15 минут, минус  два,  легкая  облач-
ность.
   Установить контакт Лапина на  ПО  "Электроника"  Юмашев  поручил  на-
чальнику своей информационной службы, и тот блестяще справился с задани-
ем, уже через час доложив результат. Проверка телефонного  аппарата  по-
койного Терещенко выявила два связанных  между  собой  звонка.  Восьмого
февраля он позвонил в ПО "Электроника", девятого ему  звонили  из  фирмы
кабельного телевидения. Объединяло оба звонка то, что  на  другом  конце
провода находился Григорий Михайлович Мелешин. Митяев успел даже навести
о нем некоторые справки.
   - Жучара еще тот! - сообщил он - Организовал свое дело, "кинул" соуч-
редителей, тянет детали с "Электроники", не  платит  своим  работягам...
"Крышей" у него какие-то блатные. Адрес фирмы...
   Юмашев слушал начальника разведки внимательно, а его гость -  человек
с холодным немигающим взглядом и нечеловеческими ушами - рассеянно рисо-
вал электронной ручкой на экране наладонного компьютера. Но  безразличие
было притворным: и фамилию, и адрес он записал совершенно точно.
   - Так ты угостишь меня сегодня обедом? - спросил  К.,  поднимаясь.  -
Только зайду кое-куда...
   Через комнату отдыха он прошел в туалет. Почти сразу служба техничес-
кой безопасности зафиксировала радиовсплеск из здания банка, но  расшиф-
ровать его не смогла. По внутренней связи Тимохин  встревоженно  доложил
начальнику.
   - Не надо искать источник, я знаю, в чем дело, - успокоил его Юмашев.
На миг к нему вернулась уверенность в себе. Руководитель крупного банка,
за ним большие деньги, серьезные связи, охрана, он узнает о том, что де-
лал в сортире К., еще до того, как тот вышел из него! Почему он  теряет-
ся, когда тот рядом? Неужели все дело в  каком-то  животном  магнетизме,
подавляющем волю и вызывающем страх? Ну и что, если тот привез  с  собой
нескольких головорезов и сумел их умело расставить? У него есть не менее
опасные люди, и их гораздо больше!
   Юмашев вздохнул полной грудью. Сейчас он спросит: всегда  ли  мочеис-
пускание К, вызывает импульс радиоволн? Пусть знает, что они здесь  тоже
не пальцем деланные... Но, когда человек со  звериными  ушами  вернулся,
прилив уверенности прошел. И проявлять излишнюю осведомленность ему рас-
хотелось.
   - Поехали, что ли? - спросил К. Юмашев поспешно поднялся. Святой долг
хозяина - накормить гостя.
   - Поехали! - ответил он и вышел из кабинета вслед за приезжим.
   Мелешин тоже собирался обедать. Настроение у него было скверным, при-
чем скверность эта напрямую связывалась с  бывшим  подчиненным  Сережкой
Лапиным. Жалкий, никчемный человечишка, которого он кормил и в прямом  и
в переносном смысле, оказался не только неблагодарным и  крайне  опасным
психопатом, но и предвестником несчастий.
   Мало того, что чуть не задушил и отобрал деньги,  как  матерый  урка!
Из-за него испортились отношения с Терещенко, и непонятно было, чего тот
хочет: то глотку рвет за этого засранца, то на хер посылает! А с  деяте-
лями из банка лучше не ссориться, себе дороже обойдется... Послал  ребят
разобраться с ним, а те не вернулись. Сушняк позвонил,  орал  в  трубку,
чуть ухо не лопнуло, что он их под "мокруху" подставил, грозился под мо-
лотки пустить. И очень просто: уколется, подстережет и проломит башку!
   Да и с работой начались проблемы: выполнение оплаченных заказов  зас-
топорилось, сегодня приходили клиенты с  Алексеевской,  40,  скандалили,
грозили заявить в милицию, даже про налоговую полицию чего-то  вякали...
Кто бы мог подумать, что с этим получокнутым доходягой окажется  связан-
ным такое множество неприятностей! А вчера его идиотскую  рожу  показали
по телевизору и объявили, что он подозревается  в  тяжком  преступлении!
Весь город говорит об этом - в кабаке застрелили самого Тахира, а с  ним
еще чуть не десяток человек! Как жалкий засранец оказался  замешанным  в
такой истории и каким боком она обернется для самого  Мелешина,  остава-
лось только гадать. Если бы можно было каким-то образом изменить прошлое
и никогда не иметь никаких дел с Чокнутым, оказавшимся довольно зловещим
типом, даже близко не подходить к нему...
   Голова шла кругом, хотелось хорошенько встряхнуться, отдохнуть и при-
думать что-то путевое для поправки дел. Мелешин решил сегодня уже в фир-
му не возвращаться: собрать корешков, пообедать и махнуть в сауну с  де-
вочками, а там, расслабившись, посоветоваться и обрешать все вопросы.  И
по новой "крыше", и по монтажникам... Да и по Лапину обозначиться,  мол,
никаких общих дел у них нет, мало ли что позвонил из-за него  Терещенко,
за этим совершенно ничего не стоит. Информация расходится  быстро,  все,
кому надо, узнают... План был настолько хорош, что у Григория Михайлови-
ча улучшилось настроение. Но реализовать свою чудесную  задумку  ему  не
удалось.
   Когда, одевшись, он направился к выходу из кабинета, дверь резко рас-
пахнулась, пропуская двух человек. Их внешний вид говорил о силе, а дви-
жения и манеры - о жесткой, не признающей преград решительности. Они бы-
ли похожи как братья или сотрудники системы, подбирающей людей по  опре-
деленным признакам. Глубоко надвинутые шапки, явно сросшиеся у одного  и
почти сросшиеся у другого брови, глаза, как бездонные зрачки пистолетных
стволов, прямые короткие,  с  деформированными  переносицами  носы,  ма-
ленькие рты с недобро сжатыми губами, квадратные подбородки, мощные шеи,
уходящие в воротники одинаковых кожаных курток, широкие штаны и одинако-
вые черные ботинки. Ни одной броской детали, ни одной особой приметы. По
таким лицам очень трудно составлять фотороботы или словесные портреты.
   - Вы из милиции? - спросил перетрусивший Мелешин.
   - Хуже! - коротко ответил первый и крюком снизу опрокинул его на пол.
Второй неторопливо, по-хозяйски запер дверь, как делал это сам  Мелешин,
собираясь отодрать Динку из приемной. Сегодня секретарша отпросилась,  у
конструкторов не было работы и они ушли с двенадцати, лишь на входе дол-
жен был сидеть дядя Ваня, но Мелешин с пронзительной ясностью понял, что
ни дядя Ваня, ни кто другой ему не поможет, он находится в полной власти
незнакомцев, и они могли беспрепятственно сделать с  ним  то,  для  чего
пришли.
   - Где твой дружок Лапин?
   Тот, который нанес удар, наклонился и впился в  мутные  жидкие  глаза
развратника и проходимца твердым гипнотизирующим взглядом. Мелешин  зас-
тонал. Лапин преследовал его, разрастаясь в размерах значимости и приоб-
ретая черты мистически-неотвратимого рока.
   - Никакой он мне не дружок, работал у меня, три дня назад мы поссори-
лись, и он уволился, где он, я не знаю и вообще ничего не знаю...
   Тяжелая оплеуха прервала поток его красноречия.
   - Что он тебе рассказывал?
   Сам по себе Лапин и то, что он рассказывал, заведомо не могли  никого
интересовать, столь выраженный интерес говорил только о  том,  что  этот
шизофреник действительно встал поперек дороги серьезным людям...  Но  не
мог же он стрелять в Тахира! Хотя почему... Смог же его душить! И  очень
ловко получилось!
   Путаясь и коверкая слова, Мелешин попытался передать содержание  пос-
леднего разговора, но уже после второй фразы последовала новая оплеуха.
   - Что он тебе рассказывал?
   Цикл повторялся несколько раз, наконец допросчик повернулся к  напар-
нику:
   - Толку не будет. Давай...
   Зловеще блестящая игла вошла в синюю вену, и поршень вытолкнул полто-
ра кубических сантиметра тягучей желтоватой жидкости. В голове у полупа-
рализованного страхом Мелешина все помутилось, и он перестал соображать.
Его мозг разросся до огромных размеров и плавал в гигантском аквариуме с
теплой приятной жидкостью, откуда приходили вопросы, на которые следова-
ло дать как можно более полный и правдивый ответ. Но ответы  не  отлича-
лись от тех, которые давались ранее.
   - Ясно! - Допросчик махнул рукой, и шприц впрыснул  в  набухшую  вену
два кубика морфина. Для "нарка" - новичка это была смертельная доза.
   Юмашев повел К, в "Деловой двор". Когда-то так  в  народе  прозывался
кабак, расположенный на первом этаже гостиницы "Южная" и официально  но-
сивший одноименное название. Но запрещенные в то время  предприниматели,
артельщики, деловики всех мастей называли его по-своему.  Вырвавшись  из
подполья в перестроечную вольницу, предприимчивые  люди  открывали  свои
точки, и ностальгические воспоминания породили волну  названий  в  стиле
"ретро". Теперь "Деловым двором" стал уютный ресторанчик на углу Большо-
го проспекта и Крепостного переулка.
   Они сидели в уютном кабинете, рассчитанном на восемь человек. Дорогая
мягкая мебель, обитые шелком стены, п