мужчина,  она  делает  как
раз наоборот!
   - Наоборот? - заморгал я.
   Одним рывком она распустила пояс,  и  халат  распахнулся  сверху  донизу.
Потом она сладострастно повела плечами, и халат упал на пол к ее ногам.  Под
ним ничего не было. Я смотрел, как она поворачивается вокруг себя,  медленно
описывая полный круг.
   - Сто пятьдесят фунтов, - сказала она с удовольствием, когда снова  стала
лицом ко мне. - И ни одна унция не пропадает зря.
   Она была восхитительна. Там она  выдавалась  горделивым  максимумом  двух
остроконечных грудей, здесь сужалась до изящного  минимума.  Ее  кожа  сияла
матовой белизной фарфора. Высоко на левом  бедре  был  трехугольный  шрам  -
единственный изъян на этом безукоризненно прекрасном теле, единственный и от
того восхитительно возбуждающий.
   - Тебе хочется только смотреть, и этого  достаточно?  -  лениво  спросила
она. - Я польщена, Дэнни Бойд!
   Я обошел бар и  медленно  двинулся  к  ней.  Воротник  душил  меня,  и  я
расслабил его примерно до пояса. Стоя в ожидании меня, она медленно  провела
руками по своим гладким бедрам.
   - Ты опять хочешь ударить меня? - спросила она, когда я остановился перед
ней.
   - Не это ли тебя привлекает в Обри?
   - Обри! - Это имя прозвучало у нее как грубое  и  раздраженное  слово.  -
Нет. Я подумала, что, может, это ты так развлекаешься.
   - Я парнишка с простыми привычками, - сказал я.  -  Для  меня  достаточно
хороши старинные способы.
   Тут я протянул руку и кончиками пальцев погладил треугольный шрам  на  ее
бедре.
   - Змеиный укус?
   - Можно назвать так, - согласилась она.  В  ее  голосе  была  насмешливая
нотка. - Разве ты не собираешься обнять меня или заняться кое-чем  столь  же
старомодным?
   - А у меня на уме и то, и другое. Может это и старомодно, но до  сих  пор
не устарело.
   - Ты когда-нибудь перестанешь болтать? - спросила она напряженным тоном.
   Я наклонился, подхватил ее под бедра и взвалил себе  на  плечо.  Ее  зубы
резко впились в мое тело, когда я ее нес в комнату. В ответ я шлепнул ее  по
наиболее близкому и наиболее подходящему для этого месту. Она взвизгнула  от
удовольствия.
   - Только вот что, - сказал я. -  Как  насчет  Обри?  Что,  если  он  рано
вернется?
   - Ну его к черту, - удовлетворенно сказала она. - Он  может  налить  себе
сам.
   - Значит, с Обри все улажено и остаешься только ты?
   - Так  у  меня  не  остается  никакого  выбора.  -  Она  мелодраматически
вздохнула. - А если я закричу?
   - Я опытный соблазнитель, - сказал я скромно. - При мне всегда есть ушные
затычки.
   ...Было чуть больше полседьмого, и мы снова выглядели респектабельно.  Мы
пили джин с тоником, потому что "смеющаяся вдова" годится только для  особых
случаев.
   - Мне пора идти, - сказал я.
   Эдел в шелковой рубашке и узких брюках лежала, растянувшись на кушетке.
   - Зачем? - спросила она, не двигаясь.
   - Нужно заниматься делами.
   - У тебя назначено свидание? - Она медленно повернула голову и  взглянула
на меня.
   - Никакого свидания.
   - Ну тогда оставайся, - сказала она. - Скоро приедет Обри и принесет  нам
что-нибудь поесть.
   - Знаю я его вкус, - я содрогнулся. - Пшеничные хлопья и йоргут!  Это  не
для меня!
   - Известно, что иногда он ест бифштекс, - лениво  сказала  она.  -  Очень
редко, конечно. Я опять содрогнулся.
   - Знаешь что, - серьезно сказал я. - Если бы у меня были силы, я встал бы
с этого дивана и поехал домой. Если бы у меня были силы...
   Она удовлетворенно замурлыкала.
   - А ведь люди играют  в  гольф,  теннис,  плавают,  чтобы  избавиться  от
избытка сил...
   - Можно ли удивляться, что мир плохо устроен - согласился я.
   - Нальешь мне еще? - заискивающе спросила она.
   - Если бы я чувствовал  себя  настолько  сильным,  я  налил  бы  себе,  -
объяснил я, - а мой стакан пуст.
   - Размазня! - Она медленно села, потом  еще  медленней  встала  на  ноги,
подошла к моему креслу и наклонилась,  чтобы  забрать  у  меня  мой  стакан.
Одновременно она поцеловала мою руку. - Зверь! -  пробормотала  она.  Потом,
покачивая бедрами, направилась к бару.
   С большим трудом я приподнялся в кресле и сел. Едва я закурил, послышался
щелчок дверного замка.
   Через десять секунд в комнату вошел Обри. Он  остановился,  когда  увидел
меня, и неуверенно улыбнулся.
   - Хелло, Дэнни, - встревоженно сказал он. - Все в порядке?
   - Предположим, он ответил бы нет? - едко  спросила  Эдел.  -  Что  бы  ты
сделал, Обри? Опять уехал бы из города? Он оглянулся на нее.
   - Хелло, Эдел. Я тебя не  заметил  сначала...  Но  ведь  все  в  порядке,
правда? Я хочу сказать, что иначе бы вас здесь не было, верно?
   - Все было прекрасно, - сказала она. - Дэнни чудесно сработал. Иди сюда и
займись напитками, а я пока буду рассказывать.
   Он послушно потащился к  бару,  а  я  докурил  свою  сигарету,  пока  она
рассказывала ему, как все происходило.
   Когда она закончила, Обри подошел к моему креслу, сунул  стакан  в  левую
руку и энергично затряс правую.
   - Поздравляю, старина, первоклассная работа.
   - Жаль, что вас не было при этом, - сказал я. - Эдел говорила мне, что вы
уезжали сегодня из города.
   - Да, мне нужно было кое-кого повидать... Бизнес.
   - Конечно, - сказал я.
   На его лице отразилось облегчение.
   - А теперь, когда с этим покончено, нужно отпраздновать это.
   - С чем покончено?
   - А разве нет? - спросил он тревожно. - Ведь отца признали сумасшедшим?
   - Это только начало, - терпеливо сказал я. -  Вспомните  того  продюсера,
Вернона Клайда и головокружительную блондинку Чарити Адам. Они  были  здесь,
когда я держал пари с Ники-боем. Они слышали, как я упоминал психиатра. Как,
по-вашему, они отнесутся к известию, что ваш старик в больнице?
   Обри резко взвизгнул.
   - Об этом можете не беспокоиться, старина. Я уже думал  об  этом.  Мы  им
ничего не скажем. Все, что нам известно, это  то,  что  отец  вышел  сегодня
утром из квартиры, и мы больше его не видели. Как это вам?
   - Просто превосходно! - сказал я. - Они не станут беспокоиться день, два,
может быть, и три. Потом они звонят в полицию, в морг, в больницы...
   - О! - Обри перестал улыбаться и снова принялся покусывать усы.
   - Придется вам, старина, придумать что-нибудь получше, - сказал я.  -  И,
может быть, перестанете жевать этот свой половик на верхней губе.
   - Извиняюсь. - В его  больших  глазах  была  обида.  -  Нервный  рефлекс,
старина. Обычно я не замечаю, что делаю это.
   - Ручаюсь, что он это говорит всем девушкам, - лукаво сказала Эдел, но он
не слушал ее, вновь охваченный беспокойством.
   - У вас есть какие-нибудь соображения, Дэнни? - спросил он, наконец.
   Прежде чем ответить, я выпил немного джина.
   - Вам придется сказать, где он, - твердо ответил я. - Все, что нам нужно,
это хорошая история в придачу. Что, если Ники-бой чокнулся вчера вечером  на
своем Гамлете  и  набросился  на  Эдел  с  ножом?  Если  кому-то  вздумается
проверить у Фрэзера, он подтвердит эту версию. Это с ним и случилось.
   Эдел тихо засмеялась.
   - Старый, добрый  Ники?  Нам  нужен  был  какой-то  мазок,  чтобы  купить
Фрэзера, и Ники сам придумал захватить с собой этот нож для убедительности.
   Обри снова оживился.
   - Я понимаю, что это было вот так: отец был самим  собой  и  вдруг  начал
беспокоиться. Он решил, что Эдел хочет его отравить,  набросился  на  нее  с
ножом. Нам едва удалось помешать ему убить ее в самом деле. -  Он  улыбнулся
мне, довольный, будто бы сам придумал это.
   - Годится, Обри, - сказал я устало. - И когда  это  произошло,  Эдел  уже
была в контакте с доктором Фрэзером. Она связалась с ним за несколько  часов
до того, чтобы установить победителя в нашем пари. Так что сегодня утром  вы
первым целом запихнули Ники-боя в машину и отвезли его в  лечебницу.  Доктор
сказал, что он глубокий шизофреник и сразу же изолировал его.
   - Гениально! - Он смотрел на меня с восхищением. - Вы быстро соображаете,
Дэнни!
   - Следите за собой. Вы начинаете переигрывать, совсем как ваш  старик,  -
сказал я ему. - И не  забывайте  оба  выглядеть  несчастными,  когда  будете
рассказывать эту историю.
   - Конечно, - сказала Эдел.
   - Безусловно! - кивнул Обри.
   - Только не забывайте этого  ни  на  секунду,  -  предостерег  я  его.  -
Помните, что вы любили Ники-боя как.., как...
   - Как сын? - подсказал он весело.

Глава 6

   Моя квартира расположена  в  Вест-Сайде  с  видом  на  парк.  Конечно,  я
понимаю, что это не очень хорошо, но что мне было нужно?
   Квартира большая, квартплата низкая, летом неплохой вид, и  я  даже  могу
наблюдать, как  растет  трава.  Ист-Сайд,  Вест-Сайд...  Когда  дама  уже  в
квартире - разницы никакой. Конечно, если у вас профиль Бойда.
   Я налил себе и уселся в кресло лицом к окну.
   Если в подлости есть какие-нибудь  градации,  то  за  последние  двадцать
четыре часа я поднялся на пару отметок. Я вспомнил выражение лица  Ники-боя,
когда его волокли из кабинета Фрэзера, и то, как внезапно оборвался звук его
голоса. "Успокойте его", - сказал Фрэзер. Мне хотелось задуматься над точным
значением этой фразы.
   После еще одного стакана и еще одной сигареты я знал  ответ.  Я  не  могу
больше оставлять Николаев Блэра в этой больнице, я должен вызволить  его.  Я
мог бы сделать это, даже не нарушая этики. Эдел Блэр заплатила мне, чтобы  я
добился признания ее мужа сумасшедшим, и я в точности это  выполнил.  Работа
закончена. Теперь она уже не клиент. Тогда-то я, пожалуй, и нашел правильное
решение. Если Эдел не пожалела таких денег, чтобы упрятать мужа в лечебницу,
то насколько же дороже оценил бы Николае возможность выбраться оттуда?!
   Николае еще не знал этого, но он только что стал моим клиентом!
   Я сразу же почувствовал себя  лучше.  Подошел  к  зеркалу,  которое  было
достаточно велико, чтобы дама могла посмотреть  на  свой  грим,  но  не  так
велико, чтобы привести ее в смущение, и потому взглянул себе прямо в лицо.
   - Дэнни, - сказал я себе, - если уж необходимо иметь совесть, то наша, по
крайней мере, умеет делать деньги.
   - Не пытайся меня одурачить, - холодно сказало отражение. -  Единственная
причина, по которой ты сюда вообще подошел, это желание  полюбоваться  своим
профилем, и ты это знаешь.
   Было немногим больше десяти, когда я добрался до лечебницы.  Ворота  были
заперты. Парень в униформе замаячил в свете  моих  фар,  когда  я  остановил
машину. Я сказал ему, что хочу видеть доктора Фрэзера, но это  не  произвело
на него впечатления. Мне пришлось дать ему пять долларов, чтобы он подошел к
телефону и сообщил обо мне.
   - О'кей! - недовольно сказал охранник, отойдя от телефона. - Док  сказал,
что вас можно впустить. - Он отпер ворота и распахнул их.
   Я миновал ворота и подъехал к главному входу. Тощей секретарши  на  месте
не оказалось. Я подошел к кабинету Фрэзера, коротко постучал и вошел.
   Фрэзер быстро говорил по телефону и не обращал на меня внимания.  Я  сел,
закурил сигарету и стал  ждать,  раздумывая,  что  заставило  его  сделаться
психиатром.
   Наконец, Фрэзер закончил разговор и положил трубку на рычаг.
   - Да, мистер Бойд? - спросил он отрывисто.
   - Извините, что надоедаю, - вежливо сказал я. - Я думал о Николасе Блэре.
Я беспокоюсь о нем с тех пор, как уехал отсюда сегодня утром.
   - Но вы не один, - тихо сказал он. - Я  тоже  о  нем  беспокоюсь,  мистер
Бойд.
   - Мне вот что пришло в голову, - сказал я.  -  Николае  очень  напряженно
работал в последнее время. Это представление, которое он здесь устроил, ведь
он мог сделать нарочно, именно разыграть спектакль.
   - Очень интересно, - вымолвил доктор. - Что-нибудь еще, мистер Бойд,  раз
уж вы о нем думали целый день?
   - Я хотел бы повидать его, доктор, поговорить с ним немножечко.
   - И я тоже, - прорычал он.
   - А?  -  Я  непонимающе  уставился  на  него.  Фрэзер  взял  с  подставки
серебряную ручку, некоторое время пристально смотрел на нее, потом  с  силой
воткнул в крышку стола.
   - Мистера  Николаев  здесь  больше  нет,  -  сказал  он  негромко.  -  Он
неожиданно покинул нас несколько часов назад.
   - Вы отпустили его? - недоверчиво спросил я.
   - О, нет! - Он жестко рассмеялся. - Это  была  целиком  его  идея.  После
вашего отъезда он немного  успокоился  и  казался  вполне  мирным.  Довольно
логично, как думал я. После утреннего возбуждения он находился  в  состоянии
улучшения.
   Он выдернул ручку из доски, рассмотрел ее, потом бросил на пол..
   - Я ошибался, мистер Бойд, полностью ошибался. Один из служителей  принес
ему ужин, и Блэр яростно напал на него. У бедняги  сломана  рука,  ко  всему
прочему, Блэр запер его в комнате и побежал через главный вход. Там он сел в
машину, которая, к несчастью, стояла у самых ворот.
   - Вы хотите сказать, что какой-то дурак оставил  ключи  в  своей  машине,
возле такого заведения? Фрэзер едва не задохнулся.
   - Это была моя машина!
   - Значит, он смылся?
   - Ворота были открыты, - буркнул он. - Никогда за пять лет,  что  я  веду
лечебницу, не случалось ничего подобного! Никогда!
   - Всегда бывает в первый раз, - усмехнулся я, - как говорят девушки.
   Я развил бы эту идею, но как раз вовремя увидел в его глазах жажду крови.
   Он перевел дыхание.
   - Позвольте мне кое-что сказать вам, мистер Бойд, - медленно произнес он.
- Если ваш Блэр разыграл этим утром представление, значит, он величайший  из
всех актеров!
   - Но...
   - Это была не игра! - убежденно заявил он. - Блэр - маньяк. Более того  -
маньяк со склонностью к убийству! Именно так я описал его полиции.
   - Полиции?
   - Естественно, я вынужден был сообщить о его побеге, - сказал он кисло, -
как ни отвратительна была мне эта необходимость. Вы представляете, что может
значить такого рода  огласка  для  человека  в  моем  положении?  В  течение
последнего часа мне не  было  покоя  от  репортеров  и  газет.  Я  отказался
отвечать на звонки или встречаться с кем-либо, но ущерб уже нанесен.
   - Вряд ли это теперь имеет значение, - пробормотал я. - Да и  мне  теперь
незачем оставаться здесь.
   - Что вы собираетесь делать?
   - Искать Николаев.
   - Один совет, мистер Бойд, - произнес он сдавленно. - На  вашем  месте  я
был бы осторожен, если вы его найдете!
   - Вы считаете, что он опасен?
   - Я это знаю! - резко сказал он. - Особенно опасен, когда  дело  касается
вас и миссис Блэр. Ведь это вы его сюда привезли, помните?
   - Угу, отлично помню.
   Секунду Фрэзер тупо смотрел на меня пустым  взглядом,  потом  неторопливо
снял пиджак. Он аккуратно положил его на стол, затем медленно провел пальцем
по продольному шву до разреза внизу.  Я  столь  же  тупо  наблюдал,  как  он
захватил в горсть материю по обе стороны разреза.
   На мгновение вены вздулись у него на руках, и он  крякнул  от  внезапного
усилия. Раздался треск рвущихся ниток и пиджак аккуратно лопнул по  спинному
шву до самого воротника.
   - По-моему, легче отдавать в чистку, - заметил я, -  или  вам  просто  не
нравился костюм?
   - Мне он очень нравился, - сказал он ровно. - Но видите ли, мистер  Бойд,
даже у психиатра накапливается напряжение.  Внезапно  он  скомкал  пиджак  и
швырнул его в угол.
   - Так что, естественно,  я  предпочел  направить  свою  агрессивность  на
неодушевленный предмет, -  процедил  он  с  приятной  монотонностью.  -  Вы,
кажется собирались уходить, мистер Бойд.
   - Пожалуй, да, - сказал я и направился к двери.
   - Мистер Бойд!
   Я обернулся и посмотрел на него. Он попытался  улыбнуться,  но  неудачно.
Закрыл глаза и пробормотал почти про себя:
   - Мне не следует встречаться  с  пациентами  сегодня...  Мне  не  следует
встречаться с пациентами сегодня... - Он сунул палец в рот и сильно прикусил
его. Потом вынул его и стал смотреть, как из ранки течет кровь.
   - Вы что-то хотели мне сказать? - спросил я его.
   - Да. - Он резко кивнул  головой.  -  Извините  меня,  мистер  Бойд.  Как
видите, я немножко взволнован...
   У дверей квартиры Блэр стоял коп в форме. Он  осторожно  следил  за  моим
приближением.
   - Что вам нужно? - спросил он.
   - Видеть миссис Блэр, - ответил я.
   - Поздновато для визитов, а? После полуночи.
   - Я старый друг семьи. Меня зовут Бойд. Она меня примет.
   - Да? Оставайтесь на своем месте, я сейчас узнаю, - недовольно сказал  он
и нажал на звонок.
   Эдел открыла дверь на три четверти дюйма и спросила, в  чем  дело.  Потом
увидела меня и распахнула дверь настежь.
   - Дэнни! Я весь вечер пыталась до тебя дозвониться.
   - Вы знаете этого человека, миссис? - спросил ее коп.
   - Конечно, знаю. Это старый друг семьи. Входи же, Дэнни!
   - Пусть проходит, - сказал коп  разочаровано.  Я  двинулся  мимо  него  в
квартиру, и Эдел быстро закрыла дверь. Мы вошли в гостиную,  и  меня  быстро
потянуло к бару: так необходимо было выпить. Судя по  полупустой  бутылке  и
стоящему рядом стакану, Эдел чувствовала то же самое. Она намного  опередила
меня.
   Ее пальцы стиснули мою руку, когда я наливал себе.
   - Дэнни! - прошептала она. Я посмотрел на нее  и  увидел,  что  ее  глаза
расширены и испуганы. - Ты слышал о Николаев?
   - Я был у Фрэзера, и он мне обо всем рассказал. Там может наделать  много
шума другая история. Хочешь послушать о психе, который заведует лечебницей?
   Она покачала головой.
   - Что нам делать? - спросила она.
   - Нужно его найти, прежде чем его найдут копы. Это наш единственный шанс.
Он может рассказать нам все.
   Эдел вырвала стакан  прямо  у  меня  из  рук,  едва  я  успел  налить.  Я
потянулся, чтобы отнять его, но потом решил, что она нуждается  в  нем  даже
больше меня, и это была пугающая мысль. Так что я просто налил  себе  другой
стакан.
   - Я боюсь, Дэнни! - Ее ногти впились мне в руку. - Ты знаешь, каков Ники?
У него по-настоящему бешеный темперамент, а после того, что мы сделали с ним
сегодня утром...
   - Спокойно, - сказал я. - Он сюда не придет!
   - А если придет, то убьет меня, я знаю, - затряслась она.
   - Он не придет сюда, - нетерпеливо повторил я, - пока этот  коп  стоит  у
твоих дверей.
   - Если бы я  могла  тебе  поверить,  -  пробормотала  она.  -  Ты  просто
стараешься подбодрить меня.
   - Ни черта я не стараюсь, - сказал я. - Мне бы  сейчас  себя  подбодрить.
Ники-бой сюда не придет - это наверняка. Но куда-нибудь он пойдет. И  сейчас
ему чертовски нужен друг... У него есть друг?
   - У какого актера он есть? - Эдел жестко рассмеялась.
   - Как насчет Вернена Клайда?
   - Я не уверена. Может быть.
   - А где он живет?
   - Кварталов за шесть отсюда.
   - Пойду, загляну к нему, - сказал я.
   Я выпил примерно половину стакана и почувствовал себя немного лучше. Эдел
дала мне адрес Клайда. Я сначала хотел позвонить ему, но потом передумал.
   - Где Обри? - спросил я.
   - Ушел, - коротко сказала она. - Он ушел около восьми. Если он услышит  о
Ники, то, пожалуй, и не вернется. Он найдет какое-нибудь неотложное  дело  в
другом городе и будет там оставаться до тех пор,  пока  его  отца  опять  не
посадят в сумасшедший дом. - Она прикончила свой стакан  и  хлопнула  им  об
стол. - У него нет ни смелости, ни характера. И еще он...
   - Поверю  тебе  на  слово,  -  сказал  я.  -  Но  что,  если  ты  к  нему
несправедлива? Может быть, у  него  есть  приличное  местечко  где-нибудь  в
другом штате?
   - Перестань, Дэнни, - произнесла она сдавленным голосом. - Сейчас я этого
не вынесу!
   Я  услышал,  как  открылась  и  хлопнула  входная  дверь.  Эдел  замерла,
охваченная страхом, прислушиваясь к шагам, направляющимся к гостиной.  Потом
в гостиную вошел Обри, и ее тело заметно обмякло. Она начала  дрожать,  и  я
подал ей свой недопитый стакан.
   - А, Дэнни, привет! - оживленно сказал Обри. - Здорово, что мы так  скоро
встретились. Но что здесь происходит?
   - Обри! - укоризненно сказал я. - Я вам удивляюсь. Вы же видите,  что  мы
даже не стоим рядом! Он покраснел.
   - Слушайте, старина, я вов