сю посуду,  так  и
знай!
   Эллен почти убежала на кухню,  а  Демарест  опустился  всей  тушей  в
только что освобожденное ею кресло.
   - Очаровательная девица, а? - заметил он. - Полагаю, ты понял  это  в
ту ночь, когда спал с ней.
   - Разумеется. Мне очень  нравится,  что  она  в  момент  траханья  не
снимает очки. И с тобой поступает таким  же  образом,  Демарест?  Может,
предпочитает снимать, чтобы не видеть тебя слишком четко?
   - Ты пытаешься спровоцировать меня  на  какой-нибудь  глупый  шаг,  -
понимающе покачал он головой. - Я тебе  вот  что  скажу,  лейтенант.  На
простом, славном, понятном тебе языке. Мы с тобой посидим тут  еще  пять
минут, поболтаем. Если ты вдруг решишь применить силу, мне придется тебя
пристрелить. Нет нужды напоминать, что я дважды уже убивал, стало  быть,
еще одно убийство для меня не имеет значения.
   - Только дважды? - спросил я.
   - Дважды, - кивнул он. - Эверарда и Браунинга. Видишь ли, мы с  Эллен
заключили пакт. Если оба убьем по одному из них, будем связаны до  конца
земной жизни. Правильно? Я, естественно, предоставил Эллен право выбора,
и она предпочла расправиться с  Джен  О'Хара.  Вполне  понятно,  на  мой
взгляд.
   - Ты налил ЛСД в бутылку шампанского?
   - Нечто вроде усовершенствованного  ЛСД,  -  поправил  он.  -  Я  его
разрабатывал  какое-то  время.  Он  вызывает  гораздо  более  сильные  и
устрашающие галлюцинации, после чего  наступает  глубокий-глубокий  сон.
Если б я только мог выдумать законный способ сбыта!
   - Я был прав насчет Эверарда?
   - И его крупного открытия? - Он торжественно кивнул. - О да.  Беда  в
том, что он не мог держать язык за зубами. Указал Эллен  на  дверь,  она
пригрозила ему крупными неприятностями, а он лишь рассмеялся и  объявил,
что в руках у  него  такой  крупный  выигрыш,  что  он  с  удовольствием
посоветует Браунингу  пойти  и  сотворить  с  собой  нечто  биологически
невозможное. Потом взял и увел миссис О'Хара прямо  у  Браунинга  из-под
носа. Он действительно изобрел нечто грандиозное.
   - А что они отмечали?
   - Признаюсь, тут потребовалась организационная подготовка,  -  охотно
рассказывал Демарест. - Мне  пришлось  убеждать  Эллен  в  необходимости
всего  этого.  Она  прозрела,  когда  пару  раз  испытала  на  себе  мой
усовершенствованный вариант ЛСД. - Он  от  души  рассмеялся,  неожиданно
замолчал и уставился на меня. - Замечательный вышел фокус!  Я,  наверно,
уже говорил тебе, Уилер, мне скоро сорок, и я  создал  имидж  мужчины  с
богатым опытом, сдержанного в оценках и абсолютно надежного.  Совершенно
недопустимо, чтобы молодой негодяй  вроде  Эверарда  вдруг  затмил  меня
своим изобретением. Это следовало предотвратить любой ценой! Стало быть,
первым делом надо было наладить с ним дружбу. К  сожалению,  Эверард  не
умел  хранить  секреты.  Болтал  о  своем  открытии  чуть   не   каждому
встречному-поперечному,  кто  слушал  его.  Ну,  мы  с  Эллен  и  решили
изобразить полное примирение и предложили собраться всем вчетвером, да и
отметить все это. Только  где-нибудь  в  укромном  месте,  поскольку  не
хочется, чтобы об этом пронюхал Браунинг. Тут Джен  сказала,  что  знает
один мотель, где никто  из  ?Калкон?  наверняка  не  бывает,  и  берется
устроить все так, что даже менеджер не узнает про наш приезд вчетвером.
   - И вы все вчетвером поехали в ее машине?
   - Конечно. Я, кстати, не знал о ее  связи  с  Браунингом.  Жалко!  Из
этого можно было бы кое-что выжать.
   Его физиономия вдруг раздулась, увеличившись в размерах раза в два. Я
быстро встряхнул головой, и она постепенно вернулась в нормальные рамки.
   - Ну, прихватили мы пару бутылок шампанского. Одну раздавили на всех,
а вторую, заправленную, разумеется, новой формулой ЛСД, оставили им. Они
охотно позволили нам взять машину Джен, а мы пообещали заехать  за  ними
утром. Вернулись часа в три с парой кухонных ножичков, купленных Эллен в
магазине в то утро, и все дела! -  Он  передернул  могучими  плечами.  -
Никаких проблем. Оба спали мертвым сном, храпели, как поросята!
   - Но ведь это не все, - не отставал я.  -  Тебе  пришлось  поработать
мозгами и загадать интеллектуальную загадку с шарадой?
   - Просто не мог отказаться от этой идеи, -  честно  признался  он.  -
Сперва мы подкидываем местной полиции явно сексуальное  преступление,  а
потом скармливаем несколько хитроумных подсказок, от  которых  помутился
бы любой жалкий умишко!  Только  этот  дурак  Браунинг  вдруг  припомнил
значение символов и чуть не угробил всю дьявольскую затею!
   - И позвонил тебе по этому поводу?
   - Он еще не уловил настоящего смысла. Попросил моего  совета.  Должен
признать, меня несколько занесло в  тот  момент,  и  я  ему  посоветовал
поразмыслить  насчет  шампанского.  Не  знал,  к  сожалению,  что   Джен
рассказала ему о намеченном на тот вечер  праздновании,  где  она  будет
пить импортное шампанское. Он поблагодарил меня и сообщил, что его  долг
позвонить тебе и попросить немедленно к нему  приехать,  чтобы  передать
эту явно важную информацию. Понятно, лейтенант?
   Вместо лица  Демареста  передо  мной  вдруг  возникла  волчья  морда.
Мясистый  нос  вытянулся,  губы  оттянулись  назад,   обнажив   длинные,
подпорченные, угрожающие клыки. В желтых глазах сверкал безумный  голод,
и я бессознательно вжался спиной в диванные подушки, слабо пробормотав:
   - Не надо!
   - Чего?
   Я заморгал, и лицо его медленно стало прежним.
   - Что ты там только что сделал со своим лицом. Больше не надо!
   - Как прикажешь, лейтенант, - не спеша улыбнулся он. - Еще что-нибудь
хочешь узнать?
   - Ты сказал, посидим пять минут, - напомнил я. - По-моему, пять минут
мы уже просидели. Что дальше?
   - Спешить особенно  некуда,  -  заметил  он.  -  Дальше  ты  поведешь
собственную машину прямо к краю большого утеса  где-нибудь  на  повороте
дороги на Вэлли-Хейтс.
   - Как ты заставишь меня это сделать?
   - Какие проблемы? - опять ухмыльнулся он. - Помнишь, я  упоминал  про
особую формулу ЛСД моего собственного изобретения?
   - Помню, - пробормотал я.
   - Я, по-моему, говорил,  что  это  усовершенствованный  ЛСД?  Что  он
вызывает самые сильные и устрашающие галлюцинации, за  которыми  следует
глубокий-глубокий сон?
   - Говорил!
   - Вдобавок ты, помню, заметил,  что  Эллен  даже  не  прикоснулась  к
мартини? - Оскал его снова стал волчьим. - Все море спиртного специально
заправлено усовершенствованным ЛСД Демареста,  лейтенант.  Ты,  как  мне
помнится, принял целый бокал?
   Мне пришлось напрячься, чтобы  не  потерять  ощущение  реальности.  Я
осознал это и внезапно почувствовал в глубине души всепоглощающий ужас.
   - А открытие Эверарда? - еле выдавил я. - Оно в самом  деле  крупное?
Стоило ради него убивать?
   - Этого мы никогда не узнаем, - с сожалением провозгласил Демарест. -
Записей никто не нашел по той простой причине,  что  их  не  существует.
Этот хитрый подонок Эверард все держал в голове.
   Комната  вдруг  завертелась,  перевернулась,  на  миг  замерла  вверх
ногами, и я отчаянно вцепился ногтями в потолок, но комната опять бешено
закрутилась. Я полетел во вращающуюся воронку, визжа от беспомощности  и
страха, видя, что на  дне  меня  поджидает  волк.  Стенки  воронки  были
мягкими, как  диванные  подушки,  и  я,  яростно  вонзив  в  них  ногти,
попытался карабкаться вверх. Волк завыл, и это был  самый  жуткий  звук,
какой я когда-либо в жизни слышал. Я лез вверх, от  подушки  к  подушке,
пока наконец вновь не выбрался на край  воронки.  А  там  меня  поджидал
волк, длинная морда подрагивала от нетерпения, из пасти текла  слюна.  Я
испустил вопль и нырнул обратно в воронку. Все, что угодно, только бы не
попасть  волку  в  зубы.  Я  себя  чувствовал   совершенно   бессильным,
нарастающая сила инерции вертела меня и наконец швырнула на дно.
   Я приземлился легонько, как перышко. Ноги  коснулись  мягкой  зеленой
травки, до слуха донесся тихий ласковый плеск водопада.  Я  инстинктивно
понял - здесь мир и убежище. И пошел  вперед,  прислушиваясь  к  нежному
пению птиц в благодатных деревьях, чувствуя  на  спине  тепло  солнышка.
Потом солнце  внезапно  исчезло,  птицы  смолкли.  Яркая  вспышка  света
ударила в гигантское дерево прямо передо мной, и оно рухнуло  под  ноги,
сотрясая землю  сильнейшим  ударом.  Грянул  зловещий  раскат  грома,  я
обхватил руками голову и помчался  к  спасительному  водопаду.  Там  был
скалистый навес, и я знал, что под  ним  окажусь  в  безопасности,  если
только сумею добежать. Вновь сверкнул яркий луч, срезав  другое  дерево.
Оно  стало  падать,  бросив  тень  на  дорожку  передо  мной.  Я   делал
неимоверное усилие - легкие горели огнем, ноги налились свинцом, -  и  я
бежал в убежище к водопаду. А как только забрался под нависающую  скалу,
увидел его. Волка. Он притаился с пылающими огнем предвкушения  злобными
желтыми глазами, роняя из пасти слюну в ожидании своей добычи - меня!
   Пути назад не было. Я снова вцепился  ногтями  в  подушки  воронки  и
полез вверх. Я  знал,  что  до  края  миллион  миль,  только  выбора  не
оставалось. Меня неумолчно  сопровождали  хриплые  завывания,  но  я  не
обращал на них внимания. Главное - выбраться наверх, где я избавлюсь  от
волка. Были моменты, когда я слабел и едва  не  сдавался,  но  неистовый
страх в душе придавал силы, подгонял меня. Порой до меня долетал  жуткий
вой волка откуда-то снизу, возможно по-прежнему от водопада. Я знал - он
надеется, что у меня ослабеет хватка  и  я  полечу  назад  в  истекающую
слюной пасть, но мне это лишь придавало решимости. Потом наконец,  через
миллион лет карабканья, я добрался до верха. Удалось перевалиться  через
мягкий край, и я рухнул  всем  телом  на  подушки.  Казалось,  полностью
обессилев, я лежал  очень  долго.  Потом  все  мое  существо  постепенно
преисполнилось победным чувством. За мной охотился чудовищный волк, а  я
спасся. Сколько еще мужчин смогли выжить и  рассказывать  о  себе  такую
легенду? Я не спеша  оторвался  от  подушек  и  собрался  домой,  просто
радуясь, что остался жив.
   Но тут произошло нечто жуткое. Где-то совсем близко я услыхал  жуткий
смех. Обернулся, инстинктивно  нашаривая  рукой  оружие,  отвратительный
смех быстро приближался. А потом  прямо  передо  мной  неожиданно  вырос
волк, торжествующе насмехаясь над моей глупой уверенностью в  избавлении
от него. Выбора не было. Либо я должен его убить, либо он меня разорвет.
Я услышал низкий утробный голос:
   - Ты почему не сдаешься, Уилер? Кому нужны такие кошмары, коп? Почему
не ложишься поспать, а?
   Тогда  мы  отправили  бы  тебя  в  замечательную  прогулку  в   твоем
собственном автомобиле!
   Я помнил, что пистолет лежит в кобуре  на  поясе.  Нащупывая  его,  я
старался не смотреть волку прямо в  глаза,  чтобы  его  взгляд  меня  не
гипнотизировал. Пальцы сомкнулись на рукоятке, и  я,  резко  вытащив  из
кобуры пистолет, наставил его на волка. Он  воззвал  к  своим  богам.  Я
слышал вопль: ?Эллен!? Я дважды нажал на спусковой крючок,  и  волка  не
стало...
   Только я кое-что позабыл. Рядом  с  каждым  волком  есть  волчица.  И
теперь она  мчалась  ко  мне,  скалясь  от  ненависти,  ибо  я  убил  ее
господина. Остановить ее можно  было  единственным  способом.  Так  я  и
сделал. Вновь нажал на спусковой крючок, и ее просто не стало.  Наконец,
все было кончено. Я каждой косточкой ощущал  усталость.  Я  инстинктивно
понимал - из всего этого сложится сага. Эпическое повествование, которое
будут вечно рассказывать и пересказывать,  где  бы  ни  собрались  члены
племени копов. Я стану героем. Отныне мои  соплеменники  с  восторженным
придыханием начнут произносить мое имя. Но в данный момент это, кажется,
не имело значения.  Я  слишком  устал,  чтобы  раздумывать  дальше.  Мне
хотелось лишь одного - спать. В итоге я повалился на диван,  доверившись
мягким объятиям Пуха - святого патрона племени копов.

***

   Никому это особенно не понравится.
   Кто-то из обитателей квартиры, расположенной прямо под  апартаментами
Эллен Спек, услыхал стрельбу и  позвонил  в  службу  шерифа.  Патрульная
машина подкатила минут через пятнадцать. Двое  копов,  одетых  в  форму,
вломились в дверь и обнаружили меня мертво  спящим  на  диване.  В  моей
правой  руке  был  по-прежнему  крепко  зажат  пистолет  38-го  калибра.
Демарест лежал на полу со снесенным наполовину черепом, а рядом с ним до
потери сознания визжала от боли раненная в живот Эллен Спек.
   Другое обстоятельство, вызвавшее, в частности,  возражения  Лейверса,
заключалось в том, что никто  не  сумел  меня  разбудить.  Ему  казалось
немыслимым, будто я смог не только пристрелить насмерть мужчину,  но  и,
кроме того, серьезно ранить женщину, после чего сразу же с  наслаждением
завалился  спать.  Любого,  не  проснувшегося  при  появлении  окружного
шерифа, ожидали бы серьезные неприятности.
   Меня спас док Мэрфи. На месте  еще  оставалось  море  мартини,  и  он
отослал его на анализ. А на следующий  день,  когда  я  пытался  убедить
группу субъектов с каменными физиономиями, что действовал  под  влиянием
усовершенствованного ЛСД Демареста, док Мэрфи вколол себе в вену дозу  и
попросил пару коллег понаблюдать за реакцией. Таким образом, мне удалось
сорваться с крючка Лейверса, но лишь в самый последний  момент.  Он  был
вынужден доверять заключению дока Мэрфи, поскольку оно оказалось научным
и   подтверждалось   фактами,   удостоверенными    двумя    независимыми
свидетелями-медиками. Таким образом, Лейверс милостиво разрешил снять  с
меня обвинение в человекоубийстве, и до него  дошло,  что  произошло  на
самом деле. Именно в этот момент на сцену  вышел  прокурор  федерального
судебного округа и сообщил ему,  что  коллегия  присяжных  при  коронере
вынесла решение наградить меня какой-то медалью  за  раскрытие  тройного
убийства, ибо, если бы дело осталось нераскрытым, чуть ли не все чины  в
Пайн-Сити, а главное окружной шериф, - попали бы в идиотское  положение,
так как коллегия присяжных при  коронере  состоит  из  шести  человек  и
решает вопрос о наличии преступления  в  случае  смерти  по  результатам
расследования коронера, обязанного засвидетельствовать смерть  человека,
предположительно погибшего насильственной смертью.  Пробовать  объяснить
Лейверсу  мотивы  поведения  таких  двух  свихнувшихся  психопатов,  как
Демарест и Эллен Спек, все равно что растолковывать папуасскому охотнику
за  скальпами  теорию  относительности.  Он  просто  клацал  зубами   от
недоверия и в конце концов предположил, что мне нужен отпуск.
   Из живота у Эллен Спек извлекли пулю, и  выяснилось,  что  особенного
вреда  она  не  причинила.  Было  действительно  больно,  но   явно   не
смертельно.  Эллен  вдруг  взялась  за  ум,  может  быть,  потому,   что
избавилась от влияния  усовершенствованного  ЛСД  Демареста,  и  сделала
полное признание. Изложила она дело  так,  что  стала  невинной  жертвой
дьявольского замысла, от начала и до конца разработанного Демарестом. На
мой  взгляд,  учитывая  ее  внешность  и  все   прочее,   только   самый
жестокосердный судья дал бы ей больше, чем от трех до пяти.
   Итак, дня через три  после  всего  я  вернулся  домой,  не  испытывая
удовольствия при мысли о вынужденном отпуске и с таким ощущением,  будто
мир, предварительно не посоветовавшись со мной,  перестал  существовать.
Даже стерео утратило волшебный эффект, и огромный  диван  ни  о  чем  не
напоминал. В одном я был уверен -  последнее  приключение  не  превратит
меня в капитана. С другой стороны, с  внезапным  приливом  благодарности
вспомнил, что дня два назад на счет в банке должен был поступить  чек  с
ежемесячным жалованьем. Пора браться за дело.  Пора  встряхнуться.  Пора
Уилеру вернуться в мир.
   Я  выкатил  свой  ?ягуар?  из  подземного  гаража  и  отправился   по
магазинам. Мне был известен один тип на набережной, торгующий лучшими  в
мире омарами, а если как следует полюбезничать, то и  готовившим  их  аu
gratin  - мечта  гурмана!  Оставалось  лишь
сунуть блюдо в горячую духовку минут за пять до еды. Я побеседовал с ним
в  высшей  степени  обходительно  и  уехал,  заполучив  пару   тщательно
упакованных омаров au gratin. Потом остановился у винного магазинчика  и
прикупил пару бутылок импортного белого вина из Германии. На то, что еще
оставалось в  бумажнике,  приобрел  колоссальный  букет  цветов,  вполне
подходящий для возложения на гроб какого-нибудь гангстера, и решил,  что
вполне готов.
   Около семи вечера я поставил машину перед фасадом обшарпанного жилого
дома, собрал все свои приобретения в обе руки и ввалился в  фойе.  Неким
чудом мне удалось втиснуться в лифт и подняться на  пятый  этаж.  Там  я
звякнул в дверь квартиры 5-А и даже как  бы  затаил  дыхание.  Казалось,
прошло чертовски много времени,  прежде  чем  дверь  открылась.  За  ней
оказалась Джуди Трент, с полнейшим равнодушием глядевшая на меня.
   - Я пришел извиниться, - сказал я.
   -  Что  стряслось?  -  мельком  взглянула  она  на  цветы.   -   Умер
кто-нибудь?
   - Это тебе, - сообщил я. - У меня также потрясающие омары au gratin и
две бутылки немыслимо дорогого импортного вина.
   - Почему бы тебе где-нибудь не поесть и не выпить? - спросила  она  и
захлопнула дверь у меня перед носом.
   В конце концов Джуди вновь отворила, главным образом  потому,  что  я
нажал пальцем кнопку звонка и не стал ее отпускать.
   - Если ты не уйдешь, - холодно предупредила она, - я  вызову,  извини
за выражение, копа.
   - Я полностью ошибался насчет тебя! - воскликнул я. - Никакая  ты  не
нимфоманка! Я оскорбил тебя и признаю это!
   - Ты совершил кое-что и получше, приятель, - холодно сообщила она.  -
Преподнес мне поистине щедрый  подарок,  прикончив  Демареста  и  послав
Эллен Спек на электрический стул. Хочешь знать, как отреагировали на все
это крупные шишки из ?Калкон??
   - Нет, - отказался я с внезапным  интуитивным  предчувствием.  -  Но,
наверно, ты мне все равно скажешь.
   - Решили, что это уж чересчур, - бесцветным тоном продолжала она. - И
прикрывают лавочку. Грубо говоря, это значит,  что  я  потеряла  работу,
равно как и прочие служащие.
   - У такой блестящей девушки, как ты, не должно быть никаких проблем с
поисками другой работы. С твоим-то воображением!
   - Я нашла другую работу, - сухо уведомила она. - Но благодарить  тебя
не намерена.
   - Не хочу быть назойливым, - сдержанно вымолвил  я,  -  но,  если  ты
будешь и дальше держать меня на пороге, треклятые цветы перепачкают весь
костюм. Начать с того, что я вообще не должен  был  позволять  себе  его
покупать. Как только вспомню об этом костюме, всегда  прихожу  к  мысли,
что переживал в тот момент припадок безумия, и...
   - Может, заткнешь фонтан и зайдешь?  -  неожиданно  фыркнула  она.  -
Знаешь что? В данный момент ты смахиваешь на прирожденного неудачника!
   И я, проглотив  жалкие  остатки  гордости,  зашел.  Свалив  цветочное
подношение на ближайший  стул,  направился  на  кухню.  Сунул  омаров  в
духовку,  вино  в  холодильник,  а  освободив  руки,  ощутил   некоторое
облегчение. Джуди Трент стояла  прислонясь  к  дверному  косяку,  сложив
руки, с более или менее удовлетворенным выражением на лице.
   - Ты в последнее время виделась с Тимом Вейлом? - спросил я как можно
небрежней.
   - Он решил, что зря  тратил  в  ?Калкон?  время,  -  сказала  она.  -
Особенно после того, как его  уволили.  Так  что  он  двинул  в  Чикаго.
Говорит,   нашел   дело   по-настоящему   крупное,    коммерческое,    с
неограниченными возможностями!
   - Хватит одной его смертоносной улыбки, - заметил я, -  и  Чикаго-Луп
 никогда уж не будет прежним.
   - Зачем ты пришел, Эл Уилер? - тихо спросила она.
   - Понял, что потерял, -  сказал  я.  Она  долгую  минуту  непонимающе
смотрела на меня, потом сообразила.
   - Ты ведь не захотел  меня  в  тот  момент,  помнишь?  Посчитал  меня
нимфоманкой, дешевкой...
   - Это не