ме.
Наконец, дети еретиков и тех, кто  их  укрывал  и  защищал,  не  могли  быть
допускаемы ни к какой должности, ни пользоваться никакими доходными  местами
до второго поколения, под страхом аннулирования  всего  того,  что  было  бы
противно этой мере {Райнальди, под 1231 годом. N 14; Пенья, в  приложении  к
Комментариям на Эймерика. Руководство для инквизиторов.}.
     IX.  Сенатор  Аннибал  и  другие  члены   управления   Рима   с   целью
содействовать папе, их светскому государю, во исполнение  постановленных  им
мероприятий  издали  разные  муниципальные  законы  о  розыске  и  наказании
еретиков. Они были почти те же, что и  узаконения  императора  Фридриха  II.
Замечу, что один из этих  законов  обязывал  римского  сенатора  приказывать
хватать  находящихся  в  городе  еретиков,  в  особенности  тех,  кто  будет
обнаружен инквизиторами святого престола или иными католиками, держать их  в
тюрьме до их осуждения Церковью и казнить их через неделю  после  осуждения.
Тот же закон предоставлял  треть  имущества  преступника  доносчику,  другую
треть сенатору-судье, а третья часть должна была  поступить  на  расходы  по
ремонту стен Рима. В этом кодексе римского  муниципального  правосудия  было
сказано также, что дома, служившие  местом  тайных  сборищ  еретиков,  будут
снесены с лица земли навсегда; точно так же  и  дома  тех  жителей,  которые
получили от еретиков рукоположение. Знающий сторонников ереси и не  донесший
на них присуждался к штрафу в двадцать ливров; если он был не в состоянии их
уплатить, он подвергался  проскрипции  до  тех  пор,  пока  не  удовлетворит
требованию закона. Если кто-либо  покровительствовал,  защищал  или  укрывал
еретиков, то лишался третьей части своего имущества, которая поступала на те
же  муниципальные  нужды;  если  эта  кара  оказывалась  недостаточною   для
обращения еретиков к вере, они должны  были  изгоняться  из  Рима  навсегда.
Выбранный сенатором перед вступлением в свою должность должен был  дать  под
присягой обещание соблюдать и  выполнять  все  законы,  направленные  против
ереси;  если  он  отказывался  подчиниться  этому  условию,  все  документы,
подписанные им как сенатором, вследствие его отказа теряли свою силу и никто
не был обязан ему повиноваться, даже  после  присяги  на  подчинение  ему  и
верность; если же, взяв на себя указанное обязательство, он изменил бы  ему,
с ним следовало поступать как с клятвопреступником, он должен был  заплатить
двести марок (которые шли на те же расходы, что и другие штрафные деньги)  и
объявлялся неспособным занимать какую-либо общественную должность. Судьи св.
Мартины [187] должны  были  наблюдать  за  исполнением  этих  постановлений,
которые включались в их акты; и ни одно из этих разных  наказаний  не  могло
быть отменено, ни в силу народного голосования, ни единогласно  народом,  ни
при каком-либо другом обстоятельстве.
     X. Григорий IX послал узаконения римского  управления  вместе  с  теми,
которые он издал  сам,  архиепископу  Миланскому  [188]  с  тем,  чтобы  тот
приказал строго исполнять их в своей епархии, в епархиях своих викариев и  в
некоторых других частях Цизальпинской Галлии [189], где  ересь  сделала  уже
внушающие тревогу успехи {Райнальди, под 1231 годом. N 18.}. Это мероприятие
папы заставило императора Фридриха II  возобновить  узаконения,  которые  он
опубликовал в  1224  году  против  еретиков,  и  в  частности  закон  против
богохульников, присуждавший  всех  без  различия  еретиков  к  сожжению  или
отрезанию языка, если бы епископы нашли уместным даровать  им  эту  милость,
для того чтобы им было невозможно  в  будущем  порочить  святое  имя  Божие.
Император написал об этом  папе  и  известил  его,  что  еретические  учения
проникли в Неаполь [190] и Сицилию [191], что он  решил  преследовать  их  с
величайшей строгостью и что множество виновных попало уже в руки правосудия.
Действительно,  он  послал  в  Неаполь  архиепископа   Регина   с   подобным
поручением, и многие из еретиков были обнаружены и казнены  {Райнальди,  под
1231 годом. N 19 и 20.}.
     XI. Такова была форма, которую инквизиция  приняла  уже  во  Франции  и
Италии, когда Григорий IX ввел ее в  Испании.  Я  прослежу  ее  в  различных
частях этого королевства, потому что она является главным предметом  взятого
мною на себя труда и предпринятых исследований.


       Глава III

О ПРЕЖНЕЙ ИНКВИЗИЦИИ В ИСПАНИИ


       Статья первая

УЧРЕЖДЕНИЕ СВЯТОГО ТРИБУНАЛА В ИСПАНИИ ПАПОЙ ГРИГОРИЕМ IX

     I. В 1233 году французская инквизиция получила устойчивую форму, данную
ей св. Людовиком на основании  определений  соборов  в  Тулузе,  Нарбонне  и
Безье. В  это  время  Испания,  не  считая  магометанских  государств,  была
разделена на  четыре  христианских  королевства:  Кастилию,  Наварру  [192],
Арагон [193]  и  Португалию  [194].  Кастилия  находилась  под  властью  св.
Фердинанда, который не  замедлил  присоединить  к  ней  королевства  Севилья
[195], Кордова [196] и Хаэна. Хайме I [197] правил Арагоном.  Этот  государь
вскоре оказался владыкой королевства Валенсия [198] и Майорка [199]. Наварра
подчинялась Санчо VIII [200], который в следующем году  умер,  оставив  свою
корону Теобальду I [201], графу Шампаньи [202] и Бри [203], Санчо  II  [204]
царствовал в Португалии.
     II.  В  этих  четырех  католических  королевствах  Испании   находились
доминиканские  монастыри  со  времени  учреждения  этого  ордена;   поэтому,
вероятно, там была учреждена инквизиция, как уверяют в этом  многие  авторы,
между  прочим,  монах  Педро  Монтэйро  {Монтэйро.   История   португальской
инквизиции. Ч. I. Кн. 2. Гл. 5.}. Между тем ни один  подлинный  документ  не
подтверждает ее существования в этих государствах до 1232 года,  когда  папа
Григорий IX обратился  к  архиепископу  Таррагоны  дому  Эспараго  и  к  его
викариям с буллой от 26 мая, в которой, после пышного  вступления,  извещает
их, что до него дошли сведения о проникновении ереси  во  многие  города  их
епархий. Он увещевает их, чтобы они противодействовали ее успехам, самолично
разыскивая еретиков и распространителей  ереси  или  приказывая  это  делать
монахам-проповедникам [205] и  другим  лицам,  согласно  тому,  как  он  уже
повелел в  1231  году  в  своей  булле  против  еретиков  и  их  сообщников.
Извлечение из  этого  документа  мы  видели  в  предшествующей  главе.  Папа
прибавляет: если какой-либо еретик захочет вернуться в  лоно  Церкви,  можно
ему дать отпущение согласно формам, предписанным канонами,  после  наложения
на него обычной епитимьи. Но он усиленно советует не оказывать этой  милости
иначе, как уверившись в искренности обращения виновных способами, диктуемыми
благоразумием и согласными со  всеми  постановлениями  на  этот  счет,  дабы
избегнуть скандала вторичного отпадения.
     III. Автор Истории португальской инквизиции утверждает, что архиепископ
Таррагоны сообщил полученное им папское бреве брату  Суэро  Гомесу,  первому
провинциалу [206] испанских доминиканцев,  уроженцу  Португалии,  одному  из
первых учеников св. Доминика, поручая ему определить монахов своего  ордена,
которых  он  сочтет  наиболее  подходящими   для   исполнения   обязанностей
уполномоченных папою инквизиторов и поставить их  именем  Его  Святейшества.
Утверждение этого историка не основано ни на каком свидетельстве;  однако  я
далек от того, чтобы оспаривать его истинность, Суэро  умер  7  апреля  1233
года, и архиепископ обратился к брату Хилю Родригесу де Вальядаресу, который
его  сменил  и  функции  которого  простирались   на   четыре   христианских
королевства полуострова вследствие небольшого числа монастырей  его  ордена,
тогда  существовавших.  Он  послал  папскую  буллу  также  дому  Бельтрандо,
епископу Лериды, который приказал ее исполнить в  своей  епархии,  где  была
основана первая испанская инквизиция {Фр Диего. История ордена проповедников
или доминиканцев в провинции Арагон. Кн. 4. Гл. 3}.
     IV. 8 ноября 1235 года Григорий IX возобновил и сделал общим для  всего
христианства узаконение, изданное им в 1231 году  против  римских  еретиков.
Видя, что доминиканцы справляются успешно с порученной им  обязанностью,  он
доверил им исполнение своей  буллы,  выпустив  20  мая  1233  года  бреве  с
поручением  приору  и  монахам-доминиканцам  Ломбардской   провинции.   Этот
документ  находится  в  Собрании  соборов  {Том  28  королевского   Собрания
соборов.}.
     V. По смерти архиепископа Эспараго его заместил дом  Гильерме  Монгриу.
Не зная, как держаться  в  отношении  некоторых  пунктов  последней  папской
буллы, он запросил римскую курию. Григорий IX ему  ответил  30  апреля  1235
года, послав при этом для руководства инквизиторов примечания, которые  были
редактированы  его  духовником  св.  Раймондом  де   Пеньяфорте,   испанцем,
доминиканским  монахом  {Фр.  Диего.  История   ордена   проповедников   или
доминнканцев в  провинции  Арагон.}.  Новому  архиепископу  было  предложено
доставить их инквизиторам и с точностью их выполнять.
     VI. Гильерме Монгриу с помощью инквизитора доминиканского монаха  Педро
де Планедиса и епископа Урхеля приступил к исполнению папской  буллы  против
еретиков своей епархии. Это стоило жизни монаху Педро, почитаемому  ныне  за
святого в  Урхельском  соборе.  Архиепископ  овладел  крепостью  Кастельбон,
которая  принадлежала  Гильому  Раймонду,  графу  Форкалькье   [207],   сыну
Раймонда, графа Форкалькье, и его  супруги  Тимборозы  {Фр.  Диего.  История
ордена... Кн. 1. Гл. 4.}.
     VII. После того как епископ Барселоны, дом Беренгер де Палау, принявший
также в свою епархию  инквизицию,  умер  в  1241  году,  не  успев  дать  ей
правильное устройство, его дело закончил тот, кому было поручено  управление
вдовствующей епархией {Там же. Гл. 3.}.
     VIII. В 1242 году дом Педро Альбалате, архиепископ Tapрагоны,  преемник
дома Гильерме  Монгриу,  собрал  в  этом  городе  поместный  собор.  На  нем
определили  способ,  каким  инквизиторы  должны  были   действовать   против
еретиков, и канонические епитимий, которым  примиренные  с  Церковью  должны
были подвергаться и которые, несомненно, были гораздо суровее, чем  епитимьи
теперешней испанской инквизиции. Одна из этих епитимий состояла в  том,  что
примиренный должен был в течение  десяти  лет  каждое  воскресенье  Великого
поста стоять у церковных дверей в одежде кающегося,  на  которую  нашивались
два креста из  материи  отличного  от  одежды  цвета,  чтобы  все  могли  их
заметить. Было постановлено также, чтобы нераскаянные передавались светскому
правосудию для смертной казни {Таррагонский собор в собрании  Агирре  и  др.
IV}.
     IX. Папа Иннокентий  IV  [208]  покровительствовал  инквизиции  и  умел
ценить услуги, которые  ей  оказывали  доминиканцы.  9  июня  1246  года  он
отправил генералу и монахам ордена бреве. В нем он позволял генералу  и  его
преемникам не признавать монахов, которые явились бы от святого престола для
проповеди  крестового  похода  или  для  борьбы  с  ересью;  посылать   этих
инквизиторов куда ему заблагорассудится и заменять их другими по  выбору.  В
случае отказа этих делегатов римской  курии  доминиканцы  были  уполномочены
принуждать их посредством церковных наказаний.  Каждый  провинциал  мог  это
делать по отношению к монахам своей провинции {Монтэйро.  Ч.  I.  Кн.  2.Гл.
7.}.
     X.  Особое  доверие,  которое  папа  оказывал  испанским  доминиканцам,
доказывает бреве от  22  октября  1248  года,  адресованное  провинциальному
приору братьев проповедников королевства и монаху этого ордена св.  Раймонду
де Пенья-форте. Папа заявляет, что эти монахи  особенно  отличились  в  деле
обращения еретиков; это заставляет его счесть уместным уполномочить приора и
св.  Раймонда  выбрать  и  назначить  некоторых  из  их  среды  в   качестве
инквизиторов той части Нарбоннской Галлии,  которая  находится  под  властью
арагонского короля Хаиме I, и обязать их взять за правило  своего  поведения
узаконения папы Григория IX { Там же.}.
     XI. 21 июня 1253 года  тот  же  папа  отправил  доминиканским  монахам,
инквизиторам Ломбардии и Генуи [209],  новое  бреве,  распоряжения  которого
относились также и к инквизиторам Испании. Он им давал власть  истолковывать
регламенты   и   права   городов   таким   способом,   чтобы   считать    их
недействительными  во  всех  тех  случаях,  когда  они  могли  бы  повредить
интересам инквизиции; лишать должностей, почестей и звания тех, кого  сочтут
достойными этого наказания, и вести судебные  дела,  не  сообщая  обвиняемым
имен свидетелей. Даруя эти новые привилегии и преимущества,  папа  повелевал
инквизиторам распорядиться, чтобы  показания  подтверждались  свидетелями  в
присутствии уважаемых  особ,  дабы  не  возникало  никакого  сомнения  в  их
подлинности {Книга бреве в совете главной испанской инквизиции.}.
     XII. 9 марта 1254 года папа подтвердил свои распоряжения  новым  бреве.
Права инквизиторов получили новое расширение,  так  как  им  было  позволено
лишать почестей, должностей и званий не только еретиков, но и их пособников,
сообщников и укрывателей. Бреве гласило также, что  свидетельские  показания
будут иметь силу в судопроизводстве,  хотя  имена  свидетелей  и  оставались
неизвестными" { Там же.}.
     XIII. 7 апреля того же 1254 года папа адресовал частное  бреве  приорам
доминиканских монастырей Лериды, Барселоны и Перпиньяна  [210],  чтобы  они,
когда того потребует арагонский король Хаиме I,  предоставляли  ему  монахов
своего ордена для исполнения обязанностей инквизиторов в тех владениях этого
государя, где их еще не было {Фр. Диего. История  ордена  проповедников  или
доминиканцев в провинции Арагон. Кн. 1. Гл. 3.}.
     XIV. Доминиканцы, назначенные при этом, были, вероятно, брат  Педро  де
Тоненес и брат Педро де Кадирета, так как они произнесли 11 января 1257 года
вместе с  Арнольдо,  епископом  Барселоны,  окончательное  осуждение  памяти
умершего Раймонда, графа Форкалькье и Урхеля, объявили его  еретиком,  вновь
впавшим в ересь после отречения от ереси при кардинале Пьетро  Беневентском,
перед епископом Урхеля домом Понсе, и приказали выкопать из земли его  кости
и лишить их церковного погребения {Фр. Диего. История  ордена  проповедников
или доминиканцев в провинции Арагон. Кн. 1. Гл. 3.}.
     В то же время они привели к примирению с церковью его вдову Тимборозу и
его сына графа Гильома, которому оставили имущество и суверенитет  его  отца
{Монтэйро. История португальской инквизиции. Ч. I. Кн. 2. Гл. 1.}.
     XV. Папа Урбан IV [211], видя, с каким рвением  доминиканцы  преследуют
еретиков, выпустил бреве, в котором заявлял, что  отныне  в  королевстве  не
будет  иных  инквизиторов,  кроме  доминиканских  монахов-проповедников.  Он
уполномочивал их вытребовать к себе все процессы, начатые каким-либо  другим
инквизитором, кто бы он ни был,  за  исключением  тех  дел,  которые  должны
разбираться епархиальным епископом. В то  же  время  он  даровал  им  власть
арестовывать в согласии с епископом не только еретиков, но и их  пособников,
сообщников  и  укрывателей;  лишать  их  церковных  доходов,  если  они  ими
обладают,  отлучать  их  от  Церкви  и  привлекать  к  суду  всех  тех,  кто
воспротивится мерам, которые инквизиция сочтет нужным принять {См.: Эймерик.
Руководство для инквизиторов. Рубрика 2. О десяти апостолических  посланиях.
С. 129, mihi.}.
     XVI.  1  августа  того  же  года  [212]  Урбан  IV   предоставил   всем
провинциалам доминиканцев Испании право назначать двух инквизиторов, смещать
их, если ими останутся недовольны, и выбирать на их место других. 4  августа
он прибавил к этому праву привилегию, состоящую в том,  что  инквизиторы  не
могут быть никем отлучаемы от  Церкви  или  отрешаемы  от  священнослужения,
кроме папы или по специальному апостолическому поручению, и  что  они  могут
освобождать друг друга взаимно от всякого рода отлучения {См. в числе бреве,
приведенных у Эймерика.}. Бреве 28 июля было возобновлено папою Климентом IV
[213] 2 октября 1265 года, как это можно видеть у Эймерика {С.  133  той  же
рубрики.}.
     XVII. Инквизиторы Барселоны Педро Тоненес и Педро де Кадирета во  время
своего пребывания в этом городе судили Арно, виконта Кастельбона и  Серданьи
[214], и его дочь Эрмензинду, графиню Фуа, которая вышла замуж за графа Роже
Бернара II. Приговором от 2 ноября 1269 года их присудили  обоих  -  отца  и
дочь - к бесчестию, как умерших в ереси, и распорядились выкопать  их  кости
из земли, если окажется возможным их распознать на месте  общего  погребения
{Фр. Диего.  История  ордена  проповедников  или  доминиканцев  в  провинции
Арагон. Гл. 5.}. Они умерли оба до 1241 года, когда  умер  Роже,  женившийся
вторично и оставивший нескольких детей.  До  какого  фанатизма  надо  дойти,
чтобы начать и вести процесс против государей, уже давно  умерших,  несмотря
на опасение, что в убежище мертвых нельзя найти  следов  их  погребения!  Но
поведение инквизиторов было  принято  с  одобрением  и  рассматривалось  как
следствие их ревности по вере. Между тем  реальным  побуждением  была  жажда
мести, потому что доказано, что в 1237 году инквизиторы Тулузы  велели  Роже
явиться к ним на суд в качестве обвиняемого в ереси. Роже не только  отнесся
с презрением к этому требованию, но приказал  инквизиторам  своего  графства
Фуа лично явиться к нему в качестве его вассалов и подданных. Этот  властный
поступок заставил непокорных инквизиторов отлучить графа от Церкви, а  после
его  смерти  они  предали  память  его  бесчестию.   Этот   акт   мести   не
воспрепятствовал  историкам  дать  Роже  имя  Великого,  которое  он   сумел
заслужить  своими  военными  успехами  и  своими  общественными  и   личными
добродетелями. Инквизиторы Барселоны унаследовали дух инквизиторов Тулузы  и
Фуа {Искусство проверять даты. О графах Фуа и Форкальке.}.
     Монах Педро де Кадирета был побит камнями, и его считают  в  Урхельском
округе мучеником {Диего. История ордена  проповедников  или  доминиканцев  в
провинции Арагон. Гл. 5.}.
     20 июля 1263 года  брат  Пабло  Кристиано  из  ордена  св.  Доминика  в
присутствии короля Хаиме I вел диспут со знаменитым евреем Хероны,  раввином
Моисеем, а 12 апреля 1265 года с другим евреем того же города в  присутствии
епископа Арнольдо. Мы имеем сведения об этих  двух  происшествиях  в  письме
короля от 29 августа того же года, адресованном всем евреям  королевства,  в
котором он им приказывает уплатить издержки, сделанные братом Пабло во время
его путешествия, за счет государственных податей, которые они должны  внести
в этом году, и быть спокойными относительно спора, который с ними вели об их
книгах именно для того, чтобы дать  им  возможность  узнать  истину  {Диего.
История графов Барселоны. Ст. о короле Хаиме.}.
     XVIII. 27 января 1267 года папа Климент  IV  утвердил  за  провинциалом
Испании дарованное  его  предшественником  право  назначать  инквизиторов  и
дозволил в его отсутствии делать то же его  наместнику.  {Монтэйро.  История
португальской инквизиции. Ч. I. Кн. 2. Гл. 12.}
     Причина этого, без сомнения, заключалась в следующем: так как на четыре
королевства  Испании  была   только   одна   провинция   доминиканцев,   то,
естественно, каждый государь обязывал провинциала иметь  в  его  государстве
наместника, способного быть его представителем  в  тех  случаях,  когда  сам
приор бывал обязан переезжать из одного королевства в другое.
     XIX. Короли Арагона продолжали покровительствовать инквизиции, и  Хаиме
II  [215]  22  апреля  1292   года   объявил   королевский   указ,   которым
предписывалось всем еретикам, к какой бы секте они ни принадлежали, покинуть
его владения, а  всем  судебным  трибуналам  -  оказывать  полную  поддержку
доминиканским монахам - апостолическим инквизиторам: сажать в тюрьму тех, на
которых ими будет указано;