ет ученик апостолов. И ее очень  легко
примирить с доктриной об  отлучении.  Если  еретику  не  удается  соблазнить
никого из католиков и если он не нарушает общественный порядок, то  пусть  к
нему относятся терпимо, в обратном случае он может быть отлучен,  но  только
внутрицерковно: от участия в таинствах. К этому только добавится предписание
избегать всякого общения с отлученным еретиком,  насколько  это  возможно  в
гражданском обществе. Но даже и это предписание не должно выполняться,  если
люди, отлученные от католической Церкви, ведут себя благопристойно и мирно и
не думают соблазнять верующих.
     XXXIV. Тертулиан, в своей речи в защиту христиан, которую  он  направил
императору Северу, с целью прекратить гонения на них, пишет  в  XXIV  главе:
"Остерегайтесь покровительствовать  неверию,  когда  вы  лишаете  свободы  в
выборе божества, запрещая мне служить Богу, которого я почитаю, и  заставляя
возжигать благовония Богу, которого я не люблю: ни Бог [ни даже сам человек]
не принимает благосклонно принужденное поклонение". Эти идеи не противоречат
учению апостола Павла, который уверяет,  что  наше  поклонение  должно  быть
осмысленным, то есть результатом нашего убеждения. Когда мы сделаем все, что
в нашей власти,  дабы  обратить  еретика,  и  это  не  принесет  плода,  нам
останется только избегать с ним общения, ибо если мы  будем  упорствовать  и
попытаемся обратить его страхом, то получим лишь лицемера:  таков  печальный
результат, которого добивается инквизиция. И если нам говорят, что отход  от
католической веры - это преступление, которое должно быть наказано,  то  св.
Павел и Тертулиан учат нас,  что,  если  какой-то  человек,  по  недомыслию,
полагает, что нашел истину в какой-то доктрине противоречащей учению Церкви,
он не  преступник  перед  людьми,  ибо  поступил  так,  желая  себе  вечного
спасения; и если его принуждают следовать прежней вере, он будет поклоняться
Богу без усердия, ибо тогда  он  будет  не  свободен  и  не  волен  в  своих
желаниях.
     XXXV. В главе XXVIII он пишет: "Но, кажется,  несправедливо  заставлять
свободных людей совершать жертвоприношение, ибо, согласно  предписанию,  оно
требует истинной набожности, и совершенно неразумно  принуждать  поклоняться
богам, ибо это следует  делать  только  по  доброй  воле".  Это  рассуждение
Тертулиана  подтверждает  уже  сказанное  в  предыдущем  параграфе.  Сам  же
Тертулиан в книге  к  Скапуле,  главе  II,  изъясняется  следующим  образом:
"Свобода следовать избранному вероисповеданию - это  привилегия,  основанная
на естественном праве и на людском законе, ибо нет нужды кого-то  заставлять
верить: необходимо, чтобы вера была добровольной,  а  не  навязанной  силой.
Жертвоприношение,  по  своей  природе,  дело  добровольное.  Если   вы   нас
заставляете приносить жертвы, вы тем самым не угождаете  вашим  богам:  ведь
они не смогут принять принужденную жертву, если только  ранее  она  не  была
оспорена, но  это  не  пристало  божеству".  По  этому  учению,  инквизиторы
нарушают естественное право и людской  закон,  наказывая  тех,  кто  следует
доктринам Лютера, Кальвина,  закону  Моисееву,  учению  Магомета  и  других,
полагающих, что истина на их стороне. И пусть они  продолжают  заблуждаться,
они-то считают, что не обманываются. Их вера основывается на  свободомыслии,
опираясь на естественное право и людские законы.
     XXXVI. Св. Киприан, епископ Карфагена, примас африканской Церкви, пишет
в  51-м  послании  к  священнику  отцу  Максиму,  говоря  об  отошедших   от
католической веры: "Пусть даже и есть плевела в нашей Церкви, это не  должно
помешать нашей вере и любви  сохранить  ее  единство.  Об  одном  мы  должны
радеть: стать пшеницей, дабы попасть  в  житницу  Господа  во  время  жатвы.
Апостол пишет к нам в своем послании: в богатом доме есть посуда  не  только
из золота и серебра, но также из дерева и глины; той подобает честь,  а  эта
заслуживает бесчестия; мы же должны делать  все,  чтобы  стать  сосудами  из
золота или, по меньшей мере, из серебра, однако только Господь имеет  власть
разбивать глиняные сосуды, ибо в его руках железная  палица.  Раб  не  может
быть выше своего господина; ни у кого нет власти, которую  отец  дал  только
сыну: держать посох, очищать воздух и  отделять  плевелы  от  пшеницы,  судя
человеков" {S. Cipr. ер. 55  ad  Maximum  presbiterum.}.  Это  поучение  св.
Киприана на евангельскую притчу о плевелах избавляет нас от  всех  сомнений,
которые могли бы возникнуть на эту тему. Как говорит  этот  святой  епископ,
людям не дана власть казнить  еретиков  по  той  же  причине,  что  не  было
позволено им выбирать плевелы от пшеницы в притче, и мы видели, как  Господь
поручает ангелам отложить это разделение до жатвы, то есть до Божьего суда.
     XXXVII. Тот же св. Киприан в 55-м  послании  св.  Корнелию  пишет:  "Не
должно удивляться, если один совершенный слуга  покинут  некоторыми  другими
слугами, ибо Господь был также покинут своими учениками, несмотря на великие
чудеса и деяния, через  которые  им  была  явлена  сила  Бога  Отца.  Однако
необходимо отметить, что Господь не корил их за это  и  не  угрожал  им,  но
повернулся к апостолам и сказал: Хотите идти за  мной?  Так  он  не  нарушил
закон, дающий человеку свободу следовать по пути жизни или смерти... Что  же
касается нас, мой возлюбленный брат, единственное, что в нашей власти, - это
всеми силами стараться не допустить, чтобы кто-то погиб по нашей  вине.  Ибо
если кто погибнет  по  доброй  воле,  из-за  своих  преступлений,  не  желая
возвратиться в лоно Церкви  и  покаяться,  то  мы  не  ответственны  за  его
погибель в день Страшного суда, ибо  мы  сделали  все,  что  могли  для  его
спасения; наказаны же будут те, кто не  послушал  наших  наставлений".  Так,
согласно св. Киприану,  должно  всячески  увещевать  еретика,  не  желающего
вернуться в лоно Церкви, и только в  крайнем  случае  отлучать  его;  миссия
Церкви на этом заканчивается, ибо он свободен следовать по  пути  жизни  или
смерти; а что касается епископа, он сделал достаточно,  если  дал  виновному
добрые наставления, которые предписывает христианское милосердие.
     XXXVIII. В послании 62 к Помпонию, говоря об отлучении согрешивших,  он
пишет следующее: "Бог когда-то установил смертную  казнь  для  тех,  кто  не
повиновался священникам и судьям, и они гибли от реального меча,  когда  еще
существовало телесное наказание. Но теперь появилось церковное наказание для
тех верных рабов Господа, кто страдает от гордыни и упрямства, и они  гибнут
от меча духовного, ибо отвергаются Церковью".
     XXXIX. Св. Киприан рассуждает здесь так же, как и в предыдущем  тексте.
Ничего о телесной смерти: Церковь не желает, чтобы даже косвенно  готовилась
передача еретика в руки светского судьи.
     XL. Лактации в своем трактате Божественные установления, книга V, глава
XX, пишет: "Не следует применять ни силу, ни поношения, ибо  вера  не  может
быть внушена насилием. Рассуждением, а не наказанием должно склонять на свою
сторону. Пусть враги ваши применят  свои  способности.  Если  правда  на  их
стороне, пусть покажут ее, мы готовы их выслушать. Но мы не верим  тем,  кто
молчит, и не отступим перед теми, кто преследует. Они  должны  следовать  за
нами или объяснить нам причины своего несогласия. Мы  не  завлекаем  лживыми
обещаниями, что бы об этом ни говорили наши враги,  мы  довольствуемся  тем,
что поучаем, доказываем и показываем. Так, мы  никого  не  лишаем  свободной
воли, ибо тот, кто не имеет веры и любви к Богу, не нужен Ему. Однако  никто
из наших не покинул нас, ибо истина всех удерживает в лоне  Церкви...  Чтобы
показать вам, какова разница между истиной и ложью, достаточно заметить, что
наши враги не способны никого убедить своим красноречием, а тем временем меж
нами этим занимаются люди грубые и  необразованные,  ведь  истинная  природа
вещей глаголет сама за себя. Почему же тогда враги наши гонят нас, еще более
впадая в безумие, когда считают, что уже  отказались  от  него?  Убийство  и
благочестие суть вещи диаметрально  противоположные,  и  истина  так  же  не
совместима с силой, как правосудие с жестокостью... Мы знаем, что в мире нет
ничего более полезного, чем христианская религия, и что необходимо  защищать
ее всеми возможными средствами, однако враги наши заблуждаются  относительно
способа защиты, который ей подобает. Она должна защищаться,  не  убивая,  но
умирая, не жестокостью, но терпением, не поруганием, но верой. Из этих вещей
одни хороши, а другие дурны, в религии же должно быть доброе, а  не  дурное.
Если отстаивать ее ценой крови, пыток и казней, она не  будет  защищена,  а,
напротив, осквернена и поругана. Ибо нет дела более добровольного, чем вера:
ее незамедлительно теряет всякий жертвователь, лишенный свободы воли. Отсюда
следует, что разум велит нам отстаивать религию своим терпением и смертью, в
них хранится вера, что благоприятно Богу,  на  вере  же  возрастает  влияние
религии" {Lactatius. Instit. divinae. Lib. 5, cap. 20.}.  Поучение  Лактация
не нуждается  в  комментариях  применительно  к  нашей  теме.  Яснее  нельзя
выразить, что обращения еретиков, произведенные инквизицией, не имеют смысла
и противоречат сути и духу христианской религии.
     XLI. Св. Афанасий,  епископ  и  патриарх  Александрии,  в  одном  своем
послании {S. Athanasius in epistola ad solitariam vitam a gentes.} выступает
против ариан, преследующих католиков, и упрекает их в неуважении  принципов,
на которых покоится христианская религия,  а  именно:  принципов  свободы  и
убеждения, и, между прочим, пишет следующее: "Если постыдно,  что  некоторые
католические епископы,  охваченные  страхом  пред  арианами,  поменяли  свои
убеждения, то  как  еще  более  постыдно  для  этих  последних,  действовать
методами, подобающими лишь людям, не уверенным в правоте своего  дела!  Так,
диавол, на стороне которого никогда не было правды, идет в бой, вооружившись
топором и секирой, и взламывает двери души, дабы войти в нее. Спаситель,  по
мягкости своей, поступает совершенно иным образом: "...если кто,  -  говорит
он, - хочет идти за Мною и стать Моим учеником..." и т.д. И учит  нас,  что,
когда Он ищет кого, не войдет в дом силою, но, подойдя к двери,  постучит  и
скажет: Сестра моя, супруга моя, открой мне. И если откроют Ему - войдет,  а
если  не  захотят  открыть  Ему,  уходит.   Действительно,   истина   жаждет
провозглашения не мечом и дротиками  или  каким-то  иным  оружием,  а  путем
убеждения и  наставления.  Но  откуда  возьмется  свобода,  необходимая  для
уверения, если господствует страх  перед  императором?  И  какая  польза  от
наставлений, если несогласные изгоняются или предаются смерти?"
     XLII. "Не достаточно назвать  ариан  язычниками,  ибо  они  еще  дальше
отстоят от христианства,  чем  последние.  Их  обычаи  более  присущи  диким
зверям, нежели людям, в их поведении больше жестокости, чем у  палачей.  Они
гораздо хуже других еретиков и не заслуживают даже сравнения  с  язычниками,
которых они оставили далеко позади в этом отношении. Я слышал, что некоторые
Отцы  Церкви  вспоминали  по  этому  поводу  правление  Максимилиана,   деда
императора Константина, эпоху больших гонений на христиан,  когда  язычники,
спасая, часто укрывали их, и предпочитали даже заплатить значительный  штраф
или пойти в тюрьму, но не выдать, где  скрываются  доверившиеся  им  гонимые
христиане. Невзирая на опасность  для  собственной  жизни,  они  делали  для
христиан все, что сделали бы и себе. Ныне же  вызывающие  восхищение  авторы
новой ереси (известные лишь своим искусством готовить  западни)  ведут  себя
совсем иначе. Палачи по доброй воле, они смотрят как на врага не  только  на
католика, скрывающегося от них, но и на того, кто дает ему  убежище.  Таковы
они: жестокие по природе, человекоубийцы, преемники иудина бесчестия...  Эта
новая и ненавистная ересь, до сих пор еще не павшая под давлением  разума  и
стыдящаяся узреть истину, будет и дальше обращать в свою веру силой,  сажать
в тюрьмы и наказывать тех, кого не может увлечь  идеями,  подтверждая  этим,
что  ей  чужды  преданность  и  любовь  к  Богу.  Ведь  сам  строй   религии
предполагает убеждение, а не понуждение (как уже было  сказано  ранее),  ибо
каждому была дана свобода самим Господом нашим, который, никого не понуждая,
часто говорил всем так: Если  кто  хочет  идти  за  Мной,  и  т.д.  И  своим
ученикам: Хотите и вы тоже идти за Мной? Что могла сделать  подобная  ересь,
как не явно противное вере, суть которой - любовь к Богу? Ересь эта, изменив
Богу, приписывает свои жестокости Константину, называя его Антихристом"  {S.
Athanasius in epistola ad  solitariam  vitam  a  gentes.}.  Хваля  поведение
язычников, которые не только не выдавали христиан, несмотря на императорские
эдикты, но и скрывали их у себя от преследований,  св.  Афанасий  тем  самым
порицает учение инквизиции, обязывающее доносить, а также обычай  наказывать
людей,  укрывающих  преследуемых.  Он  также  осуждает  применение  силы   и
запугивание, как непрямые методы воздействия на  еретиков,  враждебные  духу
христианской религии, которыми надеются добиться их обращения в веру.
     XLIII. В своей первой книге св. Иларий, епископ  Пуатье,  так  пишет  к
императору Константину, последователю арианской ереси, с целью  убедить  его
прекратить гонения на христиан: "Бог явил себя  более  в  учении,  нежели  в
силе. И своими заповедями, явленными  в  небесных  откровениях,  Он  показал
нежелание того, чтобы какой-либо закон принуждал к исповеданию Его как Бога.
Если бы закон силы был принят как способный порождать истинную  веру,  этому
скоро воспротивилось бы учение епископов о том, что Бог  есть  господин  над
всякой вещью и потому не нуждается в поклонении, совершаемом против воли. От
нас Он ожидает исповедания не по принуждению; должно стремиться не  обмануть
Его, но ублажить посредством добрых дел. Богу следует поклоняться не потому,
что Он в этом нуждается, но потому, что это полезно нам самим. Так,  я  могу
считать христианином только того, кто называется так  по  собственной  воле,
слушать учение лишь того, кто молит быть услышанным и исправленным,  осенять
крестным знамением того, кто  исповедует  веру.  Мы  должны  искать  Бога  в
простоте нашего сердца, познать, исповедуя  Его,  любить  из  одного  только
чувства любви, славить со страхом и быть Ему верными, ибо таково наше прямое
желание" {S. Hilarius. lib. I; ad Const antinum.}. Св. Иларий соглашается  с
другими Отцами Церкви и осуждает методы  принуждения,  когда  речь  идет  об
обращении отошедшего от истинной веры.
     XLIV. Св. Амвросий, епископ Миланский,  пишет  в  своем  толковании  на
Евангелие от Луки, книга VII, глава 10, следующее: "Св. Матфей учит нас, что
Спаситель  наказал  апостолам  ходить   без   посоха,   когда   они   пойдут
проповедовать Евангелие. А что понимается под  этим  инструментом,  если  не
символ высшей духовной власти и орудие  наказания,  причиняющее  боль?  Так,
апостолы смиренно исполняли заповедь своего Учителя, который показал образец
смирения, сам отдав себя на суд. Посылая их  проповедовать,  Он  наказал  им
учить без насилия и провозглашать учение  о  смирении,  не  используя  своей
власти... Более того, когда апостолы просили  дождя  огненного  на  самарян,
которые не хотели принять в своем городе Господа Иисуса, Он  осудил  их:  Не
знаете,  какого  вы  духа,  ибо  Сын  Человеческий  пришел  не  губить  души
человеческие, а спасать" {S. Ambrosius, commet. in Lucam. lib. 7. Cap. 10.}.
     XLV. Св. Григорий, епископ Назианзенский, заметив, что  некоторые  люди
медленно, мало-помалу переходили от  идолопоклонства  к  ветхозаветной  вере
Святого Писания, а затем к христианству,  дает  этому  обоснование:  "Почему
так? Бог попустил это, дабы показать нам, что  мы  не  силой,  а  убеждением
обращаемся в веру, поскольку то, что делается не по доброй  воле,  не  может
длиться долго, как нельзя удержать волну или заставить растение  развиваться
в направлении, противном его природе. То, что делается с желанием, не только
длится дольше, но и еще бывает и прочнее. Этому последнему  благу  и  должно
быть отдано предпочтение, все прочее принадлежит тем, кто опирается на силу;
воистину,  методы   ненасильственного   убеждения   согласуются   с   Божьим
правосудием, насилие же свойственно тиранической власти.
     Вот, кстати, почему Бог рассудил сделать благо не тем, кто  отказывался
принять Его, а тем кто желал этого" {S. Cregorius Nanzianzenus. Sermons 5.}.
Это учение св. Григория не  нуждается  в  комментариях,  оно,  в  частности,
подтверждает уже сказанное о методах обращения, принятых в святом трибунале.
     XLVI. Оптат, епископ Милевитанский в Африке, живший в  эпоху  правления
Валентиниана и Валента, в своем трактате против Пармениана,  епископа  секты
донатистов, признает, что насилие противоречит  духу  христианской  религии,
как и все, что противно свободе. Ибо, как пишет Пармениан,  "нельзя  назвать
Церковью ту, которая стоит на крови,  питается  кровью  и  жиреет  на  плоти
человеческой". Оптат признает правоту этой фразы и только не согласен с тем,
что она может быть применена к  католической  Церкви.  "Церковь  (пишет  он)
состоит из  очень  разных  членов,  а  именно:  из  епископов,  пресвитеров,
диаконов, служителей, общины верующих. Скажите, на какой из этих  категорий,
по вашему мнению,  лежит  ответственность  за  Церковь?  Укажите  служителя,
назовите диакона или священника; покажите, что хоть один епископ  согласился
с тем, что вы говорите;  докажите,  что  кто-то  из  нас  ставил  среди  вас
западни. Где вы найдете человека, который бы вас преследовал? Как вы сможете
доказать,  что  мы  преследовали  хоть  одного  из   ваших?"   {S.   Optatis
Milevitanus. lib. 2 contra Parmenianum et donatistas.} Очевидно,  что  Оптат
открыто  соглашается  со  своим   противником,   осуждая   жажду   крови   в
церковнослужителях, но делает это для того, чтобы  восхвалить  свою  партию,
отбрасывая факты, которые Пармениан вменяет ему в вину.
     XLVII. Св. Иоанн Златоуст в проповеди об анафеме устанавливает  тот  же
принцип и  глубоко  осуждает  преследователей  еретиков,  выдающих  неверных
судьям, и  почти  в  конце  проповеди  добавляет:  "Необходимо  отбросить  и
запретить нечестивые учения, которые  пытаются  распространять  еретики,  но
также необходимо прощать людям их ошибки и молить Бога об их спасении".  Мне
кажется невозможным примирить это учение с методами действий инквизиционного
трибунала.
     XLVIII.  Блаженный  Иероним,  пресвитер  и   учитель   Церкви,   сделав
наблюдение, что во времена императора Константина ариане сильно преследовали
католиков, и многие из последних перешли в  ересь,  дабы  избежать  гонений,
признал необходимость душить вредные учения всеми возможными методами,  даже
наказывать разносчиков ереси, но не предавая их смерти,  а  трудясь  над  их
обращением к вере. В 62-м послании  к  Теофилию  на  Иоаннна  Иерусалимского
пишет: "Церковь Иисуса Христа утвердилась его кровью и муками, но никого  не
проклиная; возросла в гонениях, мученики составили ее славу".  В  толковании
на XIII главу Евангелия от  Матфея  (где  разъясняется  притча  о  плевелах)
блаженный Иероним пишет: "Тот, кто правит Церковью,  должен  быть  бдителен,
чтобы враг, воспользовавшись нерадением главного пастыря, не посеял плевелы,
то есть ереси. Однако слова: "...чтобы, выбирая  плевелы,  вы  не  выдергали
вместе с ними пшеницы", - поучают нас, что прежде чем отлучать нашего брата,
надо открыть ему двери покаяния; ибо тот, кто сегодня  соблазнился  вредными
принципами, может завтра раскаяться и  стать  поборником  истины"  {Idem  S.
Hieronimus in Evang. sec. Math. Cap.13.}. В совокупности  тексты  блаженного
Иеронима подтверждают, что в  Церкви  должен  господствовать  дух  терпения,
незлобивости, д