оразумно,  но
ударился  в  противоположность,  стараясь  открыть  то,  чего  не  следовало
говорить. Этот декан инквизиции  был  впоследствии  епископом  Пати  и  даже
временным (par interim)  вице-королем  Сицилии.  В  1524  году  он  составил
комментарии под заглавием О еретиках и напечатал их в  1534  году  вместе  с
вышеупомянутым запросом. Они были посвящены дому Альфонсо Манрике,  главному
инквизитору.
     XXVI. Неудивительно, что инквизитор писал против еретиков,  как  сделал
это  Альбертино.  Этот  предмет  занимал  умы   со   времени   проникновения
лютеранства [466], уже осужденного в Испании с 1521 года, так как  20  марта
этого года папа адресовал два бреве  -  одно  главнокомандующему,  а  другое
адмиралу Кастилии, которые управляли королевством во время отсутствия  Карла
V, чтобы посоветовать им не допускать к ввозу в страну ни  одного  сочинения
Лютера и его защитников.  7  апреля  кардинал  Адриан  поручил  инквизиторам
арестовывать все сочинения, какие только можно было  найти.  Эта  мера  была
затем принята в 1523 году, и коррехидор [467] Гипускоа [468] получил  приказ
помогать в этом случае вооруженной силой должностным лицам инквизиции.
     XXVII. Лев X умер 10 декабря 1521 года,  и  кардинал  Адриан  стал  его
преемником 9 января 1522 года. Он сохранил звание инквизитора Испании до  10
сентября 1523 года,  когда  облек  этим  титулом  и  правами  дома  Альфонсо
Манрике, бывшего епископа Кордовы и Бадахоса, а тогда архиепископа  Севильи,
со смерти второго главного инквизитора дома Диего Десы, происшедшей  9  июня
1522 года.
     XXVIII.  Адриан  учредил  в  Америке  второй  трибунал   инквизиции   и
распространил его юрисдикцию на Вест-Индию и океанские острова.
     XXIX.  Испанцы  очень  далеки  от  мысли  воздавать  похвалу   главному
инквизитору Адриану, как это делал Лев X, говоря, будто он был добр до такой
степени,  что  позволял  инквизиторам  злоупотреблять  его   слабостью   для
совершения кучи несправедливостей {См. бреве от 12 октября 1519 года.},  так
как такое положение причинило величайшие бедствия Испании.  Если  бы  он  не
оказывал им безграничного доверия и не обманывал Карла  V  насчет  поведения
инквизиторов,  император  преобразовал  бы  трибунал,  как  он  обещал   это
кастильцам и арагонцам на собраниях кортесов в Вальядолиде и Сарагосе, и оба
королевства избегли бы страшных  бедствий.  Так  опять  подтверждается,  что
участь нации зависит часто от комбинаций самых непредвиденных и нисколько не
зависящих от человеческой мудрости!


       Глава XII

ПОВЕДЕНИЕ ИНКВИЗИТОРОВ В ОТНОШЕНИИ МОРИСКОВ


       Статья первая

УКАЗ О ДОНОСАХ НА ЕРЕТИКОВ-МАГОМЕТАН

     I. Дом Альфонсо Манрике [469], архиепископ Севильи  (вскоре  облеченный
саном кардинала),  наследовал  Адриану  в  должности  главного  инквизитора.
Новохристиане еврейского происхождения в начале его  служения  льстили  себя
надеждою увидать  вскоре  спасительную  перемену  в  форме  судопроизводства
инквизиции. Они ждали этого с тем большим доверием, -  что  в  1516  и  1517
годах возник вопрос о рассмотрении поданной ими просьбы об оглашении имен  и
показаний свидетелей, и тогда Манрике (который был в то  время  во  Фландрии
при Филиппе I, отце Карла V) [470] поддержал жалобу,  уверяя  государя,  что
она справедлива. Однако дело вышло не так, как они надеялись.
     II. Инквизиторы изменили настроение Манрике, убедив его,  что  просимое
новшество клонится к уничтожению самого  святого  трибунала  и  к  торжеству
врагов  веры;  было  признано,  прибавляли  они,  что  число  иудействуюгцих
значительно уменьшилось через  эмиграцию  одних  и  через  страх,  внушаемый
инквизицией другим; но следовало опасаться, что в случае ослабления  системы
тайных доносов и особенного судопроизводства они вернутся  к  своим  прежним
верованиям; к тому же появление двух новых  сект  -  морисков  и  лютеран  -
делает еще более необходимой суровость, которую употребляли до сих пор
     III. На самом деле несколько времени  спустя  была  речь  о  расширении
области объектов и предметов доносов, как это  явствует  из  указа,  который
читали  ежегодно  в  первое  воскресенье  Великого  поста,  чтобы  напомнить
обязательство, налагаемое на каждого христианина,  доносить  в  шестидневный
срок о  том,  что  он  увидит  или  услышит  противного  вере,  под  страхом
отлучения, разрешаемого только епископом, и смертного греха.
     IV. Относительно морисков, возращавшихся в магометанство, было повелено
каждому верному объявлять, если он услышит  от  них,  что  религия  Магомета
[471] хороша и нет другой, которая могла бы привести ко спасению; что  Иисус
Христос просто пророк, а не Бог, и что качество и имя Девы не  приличествуют
его матери. Повелено было также объявлять, если он был свидетелем или узнал,
что мориски соблюдают некоторые обычаи магометан,  например,  едят  мясо  по
пятницам, думая, что это позволительно; проводят  этот  день  как  праздник,
одеваясь чище,  чем  обыкновенно;  оборачивают  лицо  к  востоку,  произнося
Висмилей [472], связывают ноги животным, которых будут есть, перед  тем  как
их зарезать; отказываются есть мясо тех животных, которые не  были  зарезаны
или же были зарезаны женщиной; обрезывают своих  детей,  давая  им  арабские
имена, или  высказывают  желание,  чтобы  этот  обычай  соблюдался  другими;
утверждают, что надо верить в Бога и его пророка [473] Магомета;  произносят
клятвы Корана или соблюдают пост рамазан, и свою Пасху,  творя  милостыню  и
принимая пищу в питье  только  при  восходе  первой  звезды;  делают  зохор,
поднимаясь до света, чтобы  поесть,  и,  выполоскав  рот,  снова  ложатся  в
постель; соблюдают гвадок, моя себе руки от кистей  до  локтей,  лицо,  рот,
ноздри, уши, ноги и половые части, или делают  сала,  оборачиваясь  лицом  к
востоку [474], садясь на циновку или ковер, поднимая и  опуская  попеременно
голову, произнося некоторые арабские молитвы и  вычитывая  андулилей,  коль,
алагухат и другие формулы магометанского  обряда;  справляют  пасху  барана,
убивая это животное после обряда гвадок; женятся по  магометанскому  обычаю;
поют песни мавров и исполняют замбры, или танцы, и леилы, или концерты,  при
помощи  запрещенных  инструментов;  соблюдают  святые  заповеди  Магомета  и
возлагают руку на голову своих детей  или  других  лиц  в  качестве  обряда,
предписанного законом; моют мертвецов и хоронят их в новом саване; погребают
их в девственной земле или кладут в каменные гробницы лежащими  на  боку,  с
головой на камне; покрывают могилу зелеными ветвями, поливают медом, молоком
и другими напитками; призывают Магомета в своих нуждах, называя его пророком
и посланником Божиим и говоря, что святилище Мекки  (где,  по  их  уверению,
погребен Магомет) есть главный храм Бога; заявляют, что они крестились не по
вере в нашу святую религию; что их отцы  и  их  предки  наслаждаются  вечным
блаженством в награду за устойчивость в религии мавров; что можно  спастись,
оставаясь мавром (или в  Моисеевом  законе,  если  говорящий  принадлежит  к
евреям). Наконец, христиане обязывались указом  о  доносах  объявлять,  если
слышали о переселении кого-нибудь в Варварию [475] или другие страны,  чтобы
отступить от христианства или по другому подобному мотиву.
     V. Нетрудно видеть, что среди действий и слов,  переданных  мною,  есть
много  таких,  которые  настоящий  добросовестный  католик  не  поколеблется
сделать или сказать  как  безразличные  по  существу  и  которые  становятся
еретическими  или  навлекающими  подозрение   в   ереси   в   соединении   с
обстоятельствами,  придающими  им  этот  характер.  Это  новое   предписание
инквизиционного кодекса и презрение, которое  вообще  питали  к  морискам  в
Испанском  королевстве,  открывали  путь  клевете,  которую  возбуждали  дух
ненависти и мести и другие столь же свирепые настроения.
     VI. Надо, впрочем,  отдать  справедливость  Манрике,  что  он  жалел  о
положении, до которого были доведены мориски, и противился,  насколько  мог,
преследованию, помня обещание, данное Фердинандом и Изабеллой,  что  они  не
будут подчинены инквизиции и не будут ею наказываться по  маловажным  делам.
28 апреля 1524 года Манрике был в Бургосе, когда мориски доложили  ему,  что
получили от его  предшественников  гарантии,  что  инквизиция  не  будет  их
привлекать к суду  и  преследовать  по  маловажным  мотивам;  однако  вскоре
инквизиторы начали сурово с ними обращаться, арестовывая и предавая суду без
достаточных оснований для такого обхождения; поэтому они умоляют о  милости,
чтобы при его служении им было оказано не меньше  покровительства,  чем  при
его предшественниках.
     VII. Манрике передал их просьбу на обсуждение верховного совета и снова
велел опубликовать и  подтвердил  благоприятные  для  них  распоряжения.  Он
приказал быстро закончить начатые процессы к выгоде обвиняемых, если  только
не  будет  констатирована  приписываемая  им  ересь;  в  таком   случае   до
произнесения приговора должны были запросить верховный совет.


       Статья вторая

МОРИСКИ КОРОЛЕВСТВА ВАЛЕНСИИ

     I. Мы видели, что приказ Фердинанда  и  Изабеллы  обязал  в  1502  году
мавров, не желавших принимать христианскую религию, покинуть  Испанию.  Хотя
этот закон получил силу в Кастилии, он нисколько не  задел  мавров  Арагона,
потому что  король  счел  нужным  уступить  настояниям  частных  владетелей,
представивших ему громадный урон, который следовал бы для них от  ослабления
населения в их владениях, где почти не было крещеных жителей.  Оба  государя
возобновили свое обещание в Монсоне в 1510 году [476], а Карл V на  собрании
кортесов в Сарагосе в 1519 году обязался присягою не  делать  на  этот  счет
никаких нововведений.
     II.  Вскоре  гражданская  война  разразилась  в  королевстве  Валенсия.
Началось  восстание,  подобное  тому,  которым  в  то  время  была  охвачена
Кастилия. Мятежники были почти  все  люди  из  народа,  питавшие  величайшую
ненависть к  дворянам,  а  особенно  к  сеньорам,  пользовавшимся  некоторой
властью над жителями. Повстанцы старались  причинить  им  как  можно  больше
ущерба. Они знали, что для сеньоров будет огромным бедствием,  если  сделают
их мавров-вассалов христианами, так как различие в религии обязывало  мавров
уплачивать своим сеньорам более обременительные повинности, чем платили лица
христианского вероисповедания.
     III. Вследствие этого  повстанцы  заставляли  креститься  всех  мавров,
попадавших к ним в руки;  таким  способом  было  крещено  более  шестнадцати
тысяч. Так как насилие  более,  чем  убеждение,  принимало  участие  в  этой
перемене, они не замедлили вернуться к своему прежнему верованию.  Император
велел казнить главных вожаков восстания. Много мавров (которых эта суровость
заставила опасаться подобного же обращения  с  ними)  уехало  из  Испании  и
удалилось в королевство Алжирское [477], так что  в  1523  году  более  пяти
тысяч  домов  осталось  без  жителей  {Сауяс.  Летопись  Арагона.  Гл.  100;
Сандовал. История Карла V. Кн. 13. п. 28.}.
     IV. Раздраженный этим, Карл V  убедил  себя,  что  не  следует  терпеть
мавров в государстве, и попросил папу освободить его от присяги,  данной  на
собрании кортесов в Сарагосе. Папа сначала  ответил,  что  подобная  уступка
будет скандалом. Император настаивал, и она была  ему  дана  12  марта  1524
года. Папа только обязал его своим  отдельным  бреве  поручить  инквизиторам
ускорить обращение мавров,  объявив  им,  что  в  случае  отказа  перейти  в
христианскую  веру  их  обяжут  выехать  из  королевства  под  страхом  быть
обращенными в пожизненное рабство. Они подпадут под исполнение этой  угрозы,
если пропустят предоставленный им срок, не  крестившись  или  не  выехав  из
Испании.
     V. В то же время папа другим бреве рекомендовал обратить в  церкви  все
мечети и решил, что десятина, получаемая с земель,  обрабатывавшихся  раньше
маврами, будет отдаваться владетелям  этих  земель  как  возмещение  двойных
повинностей, платеж которых прекратится, когда мавры станут христианами.  Он
поручил  также  сборщикам  десятин  выплачивать  расходы  по   католическому
богослужению, для которого будут основаны бенефиции  с  доходом  от  земель,
принадлежавших мечетям {Там же. Гл. 110.}.
     VI. Историки, приводившие  буллу  1524  года,  думали,  что  эта  мысль
принадлежит самому папе. Однако письмо, которое герцог Сесо, посол  в  Риме,
писал 7 июня, отправляя этот документ, и декрет, узаконивший способ действия
инквизиторов относительно мавров, доказывают не только то,  что  папа  долго
отказывался  дать  эту  буллу  из  опасения  скандала,  который  она  должна
произвести, но и то, что, отправив ее, он  отказывался  вручить  оба  бреве,
предвидя их последствия. Надо  сознаться,  что  сомнения  папы  были  вполне
обоснованны, так как он освобождал Карла V от присяги, чтобы  принять  меры,
клонившиеся к уменьшению населения королевства в ущерб  интересам  сеньоров;
это было также  не  в  интересах  епископов,  которые  не  могли  равнодушно
смотреть, что инквизиторы исполняют новые функции в их епархиях.
     VII. Появились сомнения насчет действительности крещения,  совершенного
над маврами в  королевстве  Валенсия  повстанцами;  эти  сомнения  следовало
разрешить до приведения в исполнение папской буллы. Карл  собрал  совет  под
председательством  главного  инквизитора,  составленный  из  членов   совета
Кастилии,  Арагона,  инквизиции  Индий  и  военных  орденов,  из  нескольких
епископов и богословов. Это собрание имело двадцать два заседания  в  церкви
францисканского монастыря в Мадриде. После долгих обсуждений было объявлено,
что крещение мавров должно считаться достаточным ввиду того, что неверные не
оказали никакого, сопротивления, а, напротив,  горячо  желали  его  принять,
чтобы избежать того,  что  считали  величайшим  несчастьем;  это  настроение
позволяет думать, что они  пользовались  полной  свободой,  необходимой  для
признания действительности таинства. Император, узнав об этом, присутствовал
на последнем  заседании  собрания,  происходившем  23  марта  1525  года,  и
приказал на основании этой декларации, чтобы крещеные мавры были  принуждены
остаться в Испании в качестве христиан, жить как таковые,  крестить  тех  из
своих детей, которые еще не получили крещения; для исполнения  этой  двойной
цели и для наставления их  в  истинах  религии  были  назначены  священники,
которым будет  поручена  эта  забота,  Монах-иеронимит  Яго  Бенедет  заявил
императору, что  он  видит  в  каждом  крещеном  мавре  отступника.  События
доказали, что он не ошибался.
     VIII. Франциск I, король Франции [478] (который жил тогда  пленником  в
Мадриде), сказал Карлу V, что спокойствие будет  установлено  в  государстве
только тогда, когда он выгонит всех мавров и морисков. Таково было  тогда  в
Европе состояние познаний в области политики.
     IX. Дом Альфонсо Манрике передал свои полномочия  главного  инквизитора
для королевства Валенсии дому Гаспару д'Авалосу,  епископу  Кадиса,  который
потом был архиепископом Гранады. Этот прелат опубликовал  несколько  указов,
чтобы дать знать жителям о данном ему поручении, и  приказал  всем  крещеным
маврам явиться в кафедральный собор Валенсии для примирения  с  католической
церковью и разрешения от двойного греха ереси и отступничества, без  всякого
наказания и епитимьи, но с увещанием, что если  они  еще  раз  откажутся  от
христианской веры, то подвергнутся смертной казни и будут лишены имущества.
     Королевский указ от 4 апреля  гласил,  что  мечети,  в  коих  уже  была
принесена святая жертва литургии, не могут более служить для  магометанского
культа.
     X. Большинство мавров бежали в горы и в Сьерру-де-Берниа.  Они  подняли
там восстание против Карла V и  до  августа  сопротивлялись  могуществу  его
оружия; они капитулировали, получив амнистию.
     XI. Император писал 13 сентября главным  вождям  мавров  в  королевстве
Валенсия,  чтобы  побудить  их  принять  христианство.  Он  обещал  им  свое
покровительство и пользование всеми правами наравне с христианами  и  уверял
их, что его слово будет нерушимо, вопреки возможным советам о мерах, которые
следовало принять относительно их.
     XII. 16 июня папа послал буллу главному инквизитору, чтобы он  приказал
дать безусловное разрешение всем морискам, и уполномочил его принять на себя
расследование всех дел, которые могут их коснуться. Вследствие.этого епископ
Кадиса  и  множество  катехизаторов  [479]  и  проповедников  отправились  в
Валенсию в сентябре для выполнения своей миссии. Среди  них  находился  брат
Антонио де Гевара, который вскоре стал епископом Мондоньедо. Для того  чтобы
побудить морисков жить, как следует хорошим христианам, он говорил, что  они
все, как и прочие жители, происходят  от  испанских  христиан.  Когда  мавры
вступили во владение городом Валенсией  по  смерти  Сида  (храброго  Родриго
Диаса де Вивара [480]), они будто бы забрали себе всех христианских  женщин,
которых нашли в городе, и от них якобы происходят все мориски.  Я  не  знаю,
как доказывал проповедник этот факт.
     XIII. 21 октября был опубликован указ, запрещавший  морискам  продавать
золото, серебро, шелк, украшения,  драгоценности,  животных  и  другие  виды
товаров. 18 ноября был опубликован  приказ  доносить  святому  трибуналу  на
морисков-рецидивистов.
     XIV. Указ 16 ноября обязывал мавров отправиться в  города  и  местечки,
наиболее близкие к  их  местопребыванию,  чтобы  получить  там  наставление,
которое хотели им дать; впредь носить на шляпах полумесяц  из  синего  сукна
величиною с апельсин (это было  знаком  их  будущего  рабства);  выдать  все
оружие с запрещением впредь им пользоваться под угрозой получения ста ударов
кнута; становиться на  колени  на  улицах  во  время  перенесения  причастия
умирающим; не совершать публичных религиозных обрядов, закрыть  все  мечети.
Христианские  сеньоры,  имевшие  мавров  в  числе   своих   вассалов,   были
ответственны за исполнение этих мер.
     XV. 25 ноября появилась папская булла, которая обязывала всех христиан,
под угрозой отлучения, разрешаемого только епископом, оказывать помощь, если
потребуется, для успешного исполнения этих решений.  Этим  не  ограничились.
Королевским указом было предписано всем маврам креститься до  8  декабря,  и
объявлено, что они будут изгнаны из королевства  через  данный  им  короткий
срок и будут считаться рабами, если не станут повиноваться.
     XVI. По истечении льготного срока  было  обнародовано  при  звуке  труб
приказание всем маврам удалиться из Испании до 31 января 1526 года по путям,
которые им будут назначены, до порта Короньи через обе Кастилии и Галисию. В
то же время было запрещено сеньорам удерживать  их  на  землях  после  этого
срока, под  угрозой  штрафа  в  пять  тысяч  дукатов.  Инквизиторы  угрожали
предоставленными их власти церковными наказаниями жителям, которые стали  бы
помогать маврам в их сопротивлении {Сапатер. Летопись Арагона.  Кн.  3.  Гл.
35.}.
     XVII. Мавры Альмонасида [481] с октября месяца отказались креститься  и
сопротивлялись вооруженной рукой воле монарха до февраля.  Город  был  взят;
многие из них были преданы смерти,  остальные  стали  христианами  Можно  ли
придумать  для  распространения  христианства  меры,  более  противоположные
апостольским, чем принятые в этом случае?
     XVIII. В местечке Корреа мавры  убили  местного  сеньора  и  семнадцать
христиан, которые с его согласия принуждали их принимать крещение.  Наконец,
вспыхнул общий мятеж среди мавров королевства Валенсия, где их было не менее
двадцати   шести   тысяч   семейств;   мавры    укрепились    в    местечках
Сьерры-д'Эспадан, где королевская  армия  спустя  долгое  время  одолела  их
{Сандовал. История Карла V. Кн. 13. п. 28 и сл.}. Оставшиеся в местечках или
удалившиеся оттуда при