екоторые  вещи,  которые  не  были
истинны.  Их  убеждение  нашло  подтверждение  несколько  позже,  в   другом
сочинении  Маканаса,  озаглавленном  Апология  защиты,   написанной   братом
Николаем де Хесу Беландо в пользу гражданской истории Испании, несправедливо
запрещенной инквизицией. Несмотря на суровость инквизиторов, Фердинанд VI  и
главный  инквизитор  дом  Мануэль  Кинтано  Бонифас,  архиепископ   Фарсала,
разрешили Маканасу вернуться  в  Испанию.  Король  послал  его  на  Ахенский
конгресс в качестве посла.
     XXXIX. В 1761 году  главный  инквизитор  Кинтано  Бонифас  опубликовал,
вопреки запрещению Карла III, папское бреве, осуждавшее катехизис  Мезангюи.
Король наказал его удалением от двора, но потом снова вызвал и  поставил  во
главе инквизиции. Совет Кастилии обратился к королю 30 октября того же года.
Он представил Его  Величеству  (опираясь  на  несколько  примеров)  пагубные
последствия, которые должна иметь для интересов государства тайная коалиция,
образовавшаяся  между  главным  инквизитором,  верховным  советом,   папским
нунцием в Мадриде и римской курией. Он говорил, что действие этого  опасного
соглашения состоит в распространении принципов и учений,  благоприятных  для
антиполитических руководящих правил духовенства и противных системе истинных
границ,  обеспечивающих  государственную   власть   короля.   Он   напоминал
скандальное покушение цензур против  положений,  содержащихся  в  заключении
совета Кастилии 1641  года,  и  прибавлял:  "Если  верховный  суд  нации  не
разуверится в опасности видеть свои предположения под угрозой едкой критики,
так мало сообразной с разумом и религией, каким образом простое частное лицо
осмелится посвящать свой труд и  свои  сочинения  в  защиту  прав  короны  и
государя?" Это собрание вызвало королевский указ от  18  января  1762  года,
согласно которому ни одно бреве  и  ни  одна  булла  не  могли  впредь  быть
приведены  в  исполнение  без  предварительного  согласия  короля.  Главному
инквизитору  было  запрещено  опубликовывать  какое-либо  постановление   об
очистке или запрещении книг до доклада Его Величеству, а также  арестовывать
труд католического автора, не выслушав  его,  согласно  постановлению  буллы
Бенедикта XIV  от  6  июля  1753  года.  Надо  согласиться,  что  инквизиция
причинила бы меньше зла испанской нации, если  бы  распоряжения  этой  буллы
верно соблюдались. Я был свидетелем многих нарушений этого закона в  1789  и
последующих годах и видел в эту эпоху запрещение разных трудов  католических
авторов, причем не были выслушаны ни они сами, ни их защитники.
     XL. В 1768 году инквизиторы тщетно  пытались  завладеть  процессами  по
делу о многоженстве. Карл III приказал, чтобы, за исключением случаев, когда
виновные  считали  многоженство  дозволительным,  расследование   этих   дел
производилось обыкновенными светскими  судами.  Он  выражал  желание,  чтобы
инквизиторы "ограничились наказанием  ереси  и  отступничества,  а  особенно
чтобы ни один из его подданных не подвергался позору ареста, если  он  ранее
не сознался в совершении преступления". Совет инквизиции объявил  королю  28
февраля 1771 года, что одно только  обстоятельство  вторичной  женитьбы  при
жизни первой жены заставляет подозревать совершивших  это  в  том,  что  они
впали в заблуждение в вере по вопросу о браке. Вследствие этого  инквизиторы
берутся  за  расследование  этого  мнимого  проступка,  обязывая  обвиняемых
уничтожить подозрение в ереси, происшедшее от простого факта многоженства
     XLI. В 1781 году главный инквизитор приказал,  чтобы  все  исповедальни
монастырских церквей были расположены на  виду  у  верующих,  находящихся  в
церкви. Провинциальные инквизиторы велели исполнить этот приказ, не  сносясь
с архиепископами и епископами епархий. Эти прелаты сильно обиделись на такое
пренебрежительное обращение, но скрыли свое недовольство, чтобы  не  смущать
общественного спокойствия. Инквизиторы Гранады в 1797  году  позволили  себе
еще большую дерзость: они велели перенести на другое  место  исповедальню  в
женском монастыре Св. Павлы,  состоявшем  под  непосредственным  управлением
архиепископа.  Церковный  администратор  епархии   принес   жалобу   королю.
Министром юстиции был тогда дом Гаспар Мельхиор де Ховельянос. Этот  министр
был образован, сведущ в серьезной литературе и  хорошо  знаком  с  истинными
принципами гражданской и канонической юриспруденции. Он  решил  использовать
это происшествие и обратился к главному инквизитору, архиепископу Бургоса, к
епископам  Уэски,  Туи,  Пласенсии,  Осмы,  Авилы  и  к  дому  Хосе  Эспиге,
раздавателю милостыни при короле. Он пригласил их предложить ему,  "что  они
считали бы годным для прекращения злоупотреблений,  совершающихся  в  святом
трибунале,  и  для  искоренения  ложных  принципов  из  трудов,  на  которые
опираются эти меры". Архиепископ Бургоса (как и следовало  ожидать)  прислал
замечания,  благоприятные  для   трибунала;   другие   доставили   замечания
противоположного характера. Ответ, данный 10 марта 1798 года  домом  Антонио
Тавирой, тогда епископом Осмы, а затем Саламанки, был образчиком учености  и
хорошего вкуса и обнаруживал величайшее уважение к истине. Эта благоразумная
попытка  не  имела  удовлетворительного   результата.   Ховельянос   покинул
министерство прежде, чем Карл IV что-нибудь решил. Его преемник имел  другие
виды,  а  на  Ховельяноса  донесли  как  на  подозреваемого  в  заблуждениях
относительно веры.


       Статья третья

ДОЛЖНОСТНЫЕ ЛИЦА, ПОДВЕРГШИЕСЯ ПРЕСЛЕДОВАНИЮ

     Вышеприведенное хронологическое изложение распрей, возникших по делу  о
подсудности между инквизицией  и  светскими  судами,  достаточно  доказывает
постоянное посягательство инквизиторов на расширение  влияния  и  прерогатив
против воли государя и вопреки государственным законам и королевским указам.
Для дополнения картины, предлагаемой мною  читателям,  я  присоединю  список
самых известных должностных  лиц,  которые  стали  жертвами  анафем  святого
трибунала или как подозреваемые в ереси, или как противившиеся инквизиции  и
подверглись вследствие этого карам, определенным  в  папских  буллах  против
врагов  трибунала,  -   даже   если   они   удовольствовались   препятствием
инквизиторам  завладеть  процессами,  чуждыми  вере,  и  сопротивлением   их
честолюбию, высокомерию  и  желанию  распространить  ужас  для  установления
повсюду их власти. Я буду следовать алфавитному порядку.
     1. Альмодовар (дон Кристобал Хименес де Гонгора, герцог). Он был послом
при венском дворе и опубликовал труд под заглавием Колонии европейских наций
в заморских странах. Эта книга была вольным переводом труда  Рейналя  [908].
Он скрыл свое имя  под  псевдонимом  Эдуард  Мало  де  Луке,  представляющим
анаграмму [909] речения el duque de Almodovar (герцог  Альмодовар).  Он  сам
представил экземпляры своей книги королю: вопреки этому ходу и принятому  им
решению устранить  некоторые  места,  на  него  донесли  инквизиции  как  на
подозреваемого в принятии систем неверующих философов. Инквизиторы старались
узнать, как герцог выражался в ученом обществе;  результат  не  доставил  им
достаточно мотивов для обвинения, как это почти всегда бывало в царствование
Карла III и Карла IV по отношению  к  ученым,  на  которых  желали  напасть.
Вследствие этого секретари, комиссары и нотариусы были очень  заняты  в  это
время,  но   бесполезно,   потому   что   множество   процессов   оставалось
приостановленным после предварительного следствия, за неимением  достаточных
улик заявленного в доносе преступления.
     2. Аранда (дон Педро - Пабло Аварка де Болеа, Хименес  д'Урреа,  граф),
гранд Испании. Он был более знаменит  своими  талантами  и  познаниями,  чем
происхождением и высоким положением. В качестве военного он  достиг  степени
генерал-капитана, что в Испании соответствует степени  маршала  во  Франции.
Дипломатические таланты выдвинули его на пост посла при парижском дворе.  По
своим  познаниям  в  качестве  государственного  человека  он  стал   первым
министром, государственным секретарем в царствование Карла IV.
     Как политик он был назначен председателем совета Кастилии. Во всех этих
четырех   областях   управления   он    был    действительно    велик.    Он
председательствовал на чрезвычайном королевском совете, созванном Карлом III
по  делам  иезуитов.  На  этом  совете  обсуждали:  1)  докладную   записку,
обращенную к королю домом Исидоро Карбахалом, епископом  Куэнсы,  в  которой
плохое положение королевства представлялось следствием нарушения  привилегий
духовенства; 2)  предполагаемые  меры  против  действия  недавнего  папского
бреве, направленного против  владетельного  герцога  Пармы;  3)  средства  к
прекращению непрерывных узурпации  святым  трибуналом  королевской  светской
юрисдикции, отчего последовали большие беспорядки. Хотя члены этого собрания
вели свои обсуждения тайно, публике удалось  узнать  не  только  предмет  их
обсуждений, но и мнение каждого члена совета. На графа Аранду поступил донос
в святой трибунал как на подозреваемого в  исповедании  убеждений  философов
XVIII  века,  потому  что  его  политические  убеждения   были   чрезвычайно
либеральны. Думали, что указ,  подписанный  Карлом  III  в  1770  году,  был
произведением председателя совета Кастилии. Этот указ запрещал  инквизиторам
браться за расследование  процессов,  не  имеющих  своим  мотивом  ереси,  и
переводить  в  секретную  тюрьму  того,  кто  не   сознался   в   совершении
преступления, принимая во внимание, что эта  мера  сама  по  себе  навлекает
бесчестие. Инквизиторы были на него сердиты. Процесс, предпринятый несколько
позже против дона Пабло Олавиде, доставил  подробности,  способные  уверить,
что граф Аранда думал подобно этому обвиняемому о проявлениях чисто внешнего
благочестия. Однако трибунал не осмелился решить, что существует достаточная
улика для возбуждения против него процесса. Граф умер; четыре раза поступали
против него доносы в святой трибунал, но ни разу он не был привлечен к суду.
     3. Арройо (дон Эстеван д'), коррехидор и супрефект Эсихи,  андалусского
города, член королевского  гражданского  суда  Гранадского  округа.  Он  был
отлучен инквизиторами Кордовы в 1664 году за  то,  что  противился  попыткам
инквизиторов расширить их юрисдикцию за счет юрисдикции светских судов.
     4. Авалос (дон Диего Лопес д'), коррехидор Кордовы,  встал  под  угрозу
быть отлученным и заключенным в тюрьму в 1501 году, потому  что,  когда  два
лучника инквизиции были посажены в королевскую тюрьму, он  отказался  выдать
их инквизиторам, если только выдача не будет требуема формально.
     5. Асара (дон Хосе Николас д'), уроженец Арагона,  был  последовательно
начальником канцелярии Министерства иностранных дел,  полномочным  министром
короля в Риме и чрезвычайным послом в Париже. Он опубликовал  перевод  Жизни
Цицерона, с примечаниями, объяснениями и таблицами. Он был уважаем в Испании
как один из ученейших людей в царствование Карла III и Карла IV. Хотя он жил
постоянно в Италии или во Франции,  его  имя  внесено  в  реестры  испанской
инквизиции.  На  него  поступили  доносы  в  Сарагосу  и  в  Мадрид  как  на
неверующего философа. Но в обоих случаях недоставало  улик,  и  процесс  был
приостановлен в ожидании новых обвинений.
     6. Арагон. Королевство Арагонское в старину было представляемо  восемью
депутатами в промежутки между двумя собраниями кортесов.  Двое  (из  которых
один почти всегда был епископ) были избираемы духовенством,  двое  -  высшим
дворянством, состоящим из баронов королевства, двое - буржуазией  и  двое  -
коммунами городов и деревень. Это собрание  было  крайне  уважаемо  и  имело
некоторое сходство с палатой депутатов во  Франции.  Однако  инквизиторы  не
побоялись отлучить его членов без всякого  иного  мотива,  если  не  считать
мужества в деле подавления покушений против арагонской конституции.
     7. Арагон. Великий судья Арагона (Justiza mayor) был магистрат высокого
ранга, облеченный верховной властью и поставленный между  королем  и  нацией
для  произнесения   безапелляционных   приговоров   относительно   нарушения
королевскими министрами органических законов, установленных с возникновением
монархии  в  Арагоне.  Сам  король  был  обязан  подчиняться  решению  этого
магистрата,  во  всем  имеющего  отношение  к  конституционным  делам.   Для
предотвращения   расхождения   между   двумя   верховными   властями    было
постановлено, чтобы великий судья, его трибунал и  королевская  тюрьма  были
независимы  от  короля  в  уголовных  делах.  Вопреки  этому   распоряжению,
инквизиторы Сарагосы  постановили  принять  меры  против  великого  судьи  и
угрожали в 1591 году подвергнуть его анафеме, что можно видеть из предыдущей
статьи и о чем мы  подробно  изложим  в  процессе  Антонио  Переса,  первого
государственного секретаря Филиппа II.
     8. Баньюэлос (дон Висенте), дворцовый и придворный  королевский  судья,
был отлучен инквизиторами Толедо за  желание  защитить  юрисдикцию  светских
судов в процессе по делу об убийстве. - См. предыдущую статью.
     9. Барселона. Этот город представлялся палатой депутатов, среди которых
были  гражданский  вице-губернатор  и  военный  губернатор  города.   Приказ
инквизиторов велел посадить их в тюрьму с несколькими подчиненными им лицами
за то, что они осмелились ввести в их законные границы привилегии чиновников
святого трибунала относительно налогов. - См. N 4 предыдущей статьи.
     10. Бариэнтос (командор), рыцарь военного ордена Сант-Яго, коррехидор и
супрефект города Логроньо, был обязан в 1516 году явиться  в  Мадрид,  чтобы
представиться лично главному  инквизитору  и  верховному  совету  и  просить
прощения за отказ в помощи лучникам святого трибунала для ареста  нескольких
монахов. Он подвергся наказанию малого аутодафе, присутствовал стоя на мессе
со  свечой  в  руке  и  подучил  легкие  удары  кнута  из  собственной  руки
инквизитора. Эта церемония закончилась торжественным отпущением цензур.
     11. Беналькасар  (граф)  был  отлучен  и  состоял  под  угрозой  ареста
инквизиторами Эстремадуры в 1500 году. Та же угроза была сделана губернатору
крепости. Их можно было  упрекнуть  лишь  в  том,  что  они  защищали  права
светской власти против притязаний  святого  трибунала  в  деле  арестованной
женщины, которой вменили в вину некоторые тезисы против веры.
     12. Кампоманес (дон Педро Родригес де Кампоманес, граф де), может быть,
величайший литератор Испании в царствование Карла III и  Карла  IV.  Он  был
автором нескольких трудов, о  которых  упоминается  в  Испанской  библиотеке
времени Карла  III,  опубликованной  доном  Хуаном  де  Семпера  Гуариносом.
Сначала он отправлял обязанности королевского  прокурора  в  государственном
совете Кастилии и в королевской камере,  которой  потом  управлял.  В  своих
сочинениях  он  никогда  не  удалялся  от   здравых   принципов,   постоянно
поддерживал независимость королей от римской курии, обязанность всех граждан
государства уплачивать свою  долю  общественных  расходов  и  невозможность,
чтобы тяжебная юрисдикция когда-либо составляла часть духовной власти,  если
государь не пожалует ее или не потерпит по  своей  собственной  милости.  Не
трудно понять, что граф Кампоманес должен был иметь множество  врагов  среди
членов белого и черного духовенства,  которые  из  церковной  истории  знали
только то, что прочли в дурных книгах. На него донесли святому трибуналу как
на  антикатолического  философа.  Улики  были  многочисленны,  но   они   не
доказывали, чтобы  он  выражал  какое-либо  еретическое  предположение.  Они
клонились только к уверенности, что  его  труды,  очевидно,  были  пропитаны
духом, противным христианству. Он  был  приглашен  присутствовать  на  малом
аутодафе дона Пабло Олавиде,  потому  что  желали  предупредить  об  участи,
ожидавшей его, если бы он стал проповедовать  приписываемые  ему  убеждения.
Инквизиторы не сомневались, что он был врагом святого трибунала, по  манере,
с которой он выразился в совете  Кастилии,  когда  там  рассуждали  о  делах
подсудности, порождавших несогласия между инквизицией и другими  судами;  но
это мнение не было достаточным мотивом, и  инквизиторы  не  осмелились  идти
далее.
     13. Кардана (дон Педро де), сын  и  брат  герцогов  Кардона,  наместник
Каталонии, был принужден в 1543 году просил у инквизиторов отпущения цензур,
которым, по их мнению, он подверг себя, защищая права королевской юрисдикции
против захватов святого трибунала. Он присутствовал  стоя  и  без  шпаги  за
торжественной мессой в кафедральном соборе Барселоны, после которой стал  на
колени и получил несколько ударов кнута от руки декана инквизиторов, который
произнес затем отпущение. - См. главу XVI.
     14. Кастилия. Верховный совет Кастилии есть первый и самый уважаемый  в
монархии. Предполагают, что король присутствует на нем,  потому  что  прежде
это было так. Короли советуются с  ним  во  всех  важных  делах.  Филипп  IV
захотел в  1641  году  узнать  его  мнение  о  средствах  прекращения  часто
возобновлявшихся споров между святым трибуналом  и  королевскими  судами  по
вопросу о подсудности. Совет дал ответ, не понравившийся  членам  верховного
совета, и они затеяли против совета Кастилии так  называемый  процесс  веры,
обвиняя его в безрассудстве и близости к ереси. Я говорил о нем в предыдущей
статье.
     15. Чавес (дон Грегорио Антонио де), коррехидор  и  супрефект  Кордовы,
был отлучен и состоял под  угрозой  тюремного  заключения  в  1660  году  со
стороны инквизиторов Кордовы. Побуждение, послужившее  основанием  для  этой
меры, было так же  достойно  презрения,  как  то,  о  котором  я  говорил  в
предыдущей статье, под N 23.
     16. Чумасеро (дон Хуан), граф де Гуаро, председатель  совета  Кастилии,
посол в Риме, составил несколько трудов, о которых упоминает Николас Антонио
в своей Испанской библиотеке, и  несколько  рассуждений  в  защиту  светской
власти против власти церковной и в  пользу  независимости  государей  против
злоупотреблений римской курии. Испанские инквизиторы, подстрекаемые  папским
нунцием, взялись осудить его учение и запретить чтение его сочинений, как  и
многих других авторов, писавших в том же смысле, чтобы принудить их в отказу
от своих мнений под страхом анафемы и заключения в тюрьму. Я об этом говорил
в предыдущей статье, под N 21.
     17.  Кордова  (дон  Педро  Фернандес  де),  маркиз  де   Приэго,   член
муниципалитета Кордовы, был преследуем святым трибуналом в 1506 году. -  См.
главу X.
     18.  Кордова  (дон  Диего  Фернандес   де),   граф   де   Кабра,   член
Муниципалитета Кордовы, испытал ту же участь. - См. главу Х.
     19.  Годой  (дон  Мануэль),  Князь  мира  (principe  del  paz),  repцог
д'Алкудиа, первый министр и государственный секретарь Короля Карла IV. - См.
главу XLIII.
     20. Гонсалес (дон Матиас), королевский прокурор при апелляционном  суде
в Гранаде, был отлучен инквизиторами в 1623  году  за  то,  что  поддерживал
права своего суда в конфликте юрисдикции. - См. предыдущую статью, N 13.
     21. Гудиэль (лиценциат), дворцовый  алькальд,  член  палаты  придворных
алькальдов, испытал такое же обращение со стороны инквизиторов в 1588 году и
по такому же мотиву, что и Гонсалес. - См. предыдущую статью, N 7.
     22. Гудиэль де Перальта (дон Луис), член суда с присяжными  в  Гранаде,
был третирован в 1623 году подобно предыдущим. Его мнимое преступление  было
такое же. - См. предыдущую статью, N 13.
     23. Гусман  (дон  Гаспар  де),  граф-герцог  Оливарес,  первый  министр
Филиппа IV. - См. главу XXXVIII.
     24. Искиердо (лиценциат),  старший  алькальд,  судья  первой  инстанции
города Арнедо, в провинции Сории, был наказан в 1553 году за то,  что  велел
посадить в тюрьму убийцу, чиновника  святого  трибунала.  -  См