а  одновременно
заключали отсед красного цвета. Но наконец опрометчивость этого  заключения,
приписывающего одинаковую древность  всем  вышеупомянутым  пластам  красного
мергеля и песчаника, была достаточно изобличена открытием, что даже в Европе
пласты эти принадлежат ко многим различным эпохам".
     Но, несмотря на то что в этом месте и в  других,  высказывающих  ту  же
мысль, сэр Чарльз Ляйель восстает против изложенного им здесь воззрения, сам
он, по-видимому,  не  совсем  от  него  освободился.  Хотя  он  положительно
отвергает старую гипотезу, что по всему  пространству  земного  шара  те  же
непрерывные слои лежат  один  на  другом  в  правильном  порядке,  наподобие
лепестков луковицы, тем не менее  он  пишет  так,  как  будто  геологические
"системы" действительно следовали одна за другой в таком порядке. Читая  его
Руководство,  можно  подумать,  что  он  придерживается  того  мнения,   что
первичная эпоха кончилась и вторичная началась по всему земному шару в  одно
и то же время, что эти термины и  впрямь  соответствуют  резко  обозначенным
всемирным  периодам  в  природе.  Так,  он  принимает,  что  деление   между
камбрианской  и  нижней  силурийской  системой   в   Америке   соответствует
хронологически делению между камбрианской и нижней  силурийской  системой  в
Валлисе, он считает несомненным, что границы, отделяющие нижнюю  силурийскую
систему от средней и среднюю от верхней в одной  местности,  одновременны  с
теми же границами в другой местности. Не заставляет ли это предполагать, что
он считает геологические "системы" всемирными в том смысле, что отделение их
одной от другой всюду было одновременно? Хотя он, без сомнения,  отрекся  бы
от этого  положения,  как  догмата  его  верования,  но  не  влияет  ли  оно
бессознательно для него на его мышление? Не вправе ли мы сказать,  что  хотя
гипотеза луковичных лепестков и умерла, но дух ее продолжает  жить  какой-то
трансцендентальной жизнью в умозаключениях ее противников?
     Рассмотрим   теперь   другое   основное   геологическое   учение.    Мы
подразумеваем  то  учение,  что  пласты  одинаковой  древности  содержат   и
одинаковые  ископаемые   остатки   и   что,   следовательно,   древность   и
относительное положение любого пласта  могут  быть  легко  распознаваемы  по
содержащимся в нем ископаемым остаткам. Между тем как  теория,  что  пласты,
представляющие одинаковые минеральные признаки, всюду оседали  одновременно,
всеми явно отвергалась, принята была  теория,  что  в  каждую  геологическую
эпоху  повсюду  существовали  одинаковые  животные   и   растения   и   что,
следовательно, эпоха, к  которой  принадлежит  формация,  может  быть  легко
распознаваема по содержащимся в формации органическим остаткам.  Хотя,  быть
может, ни один из первоклассных  геологов  не  решится  прямо  защищать  эту
теорию, без оговорок, тем не  менее  она  как  бы  подразумевается  во  всех
ходячих геологических умозаключениях.
     А между тем эта теория  едва  ли  состоятельнее  первой.  Мы  не  имеем
никакого основания  с  достоверностью  полагать,  что  формации,  содержащие
одинаковые органические остатки, одновременны по своему происхождению. Точно
также слишком смело было бы утверждать, что формации,  содержащие  различные
органические остатки, непременно различны и по времени своего происхождения.
Положения  эти,  без  сомнения,  поразят  большинство  читателей,  но   они,
безусловно, принимаются самыми  высокими  авторитетами.  Сэр  Чарльз  Ляйель
признает, что на органические остатки должно полагаться в этом отношении  "с
такими же ограничениями, как и на минеральные признаки".  Сэр  Генри  де  ла
Беч,  который  приводит  различные  примеры  в  подтверждение  этой  истины,
указывает между прочим на резкую разницу, которая должна существовать  между
ископаемыми остатками наших  каменноугольных  пластов  и  остатками  морских
слоев, образовавшихся в тот же период. Но несмотря на то, что в  отвлеченных
рассуждениях ясно сознается опасность  основывать  положительные  выводы  на
данных, представляемых нам ископаемыми остатками, на  практике  вообще  мало
обращают внимания на эту  опасность.  Общепринятые  заключения  относительно
степени древности пластов мало принимают ее в соображение; и многие геологи,
по-видимому, даже совершенно не подозревают ее существования. В Siluria  сэр
Р. Морчисон всюду принимает, что одни и те же или родственные породы жили по
всему лицу Земли в одно и то же время. В России, в  Богемии,  в  Соединенных
Штатах, в Южной Америке пласты классифицируются как принадлежащие к той  или
другой части силурийской системы только на том основании, что  они  содержат
схожие между собою ископаемые остатки; достаточно, чтобы  в  них  попадалось
известное количество одинаковых  или  родственных  между  собою  пород  -  и
принадлежность их к одной и той же эпохе, в какой бы местности эти пласты ни
находились, считается делом несомненным  В  России  относительное  положение
пластов определяется на  основании  того  факта,  что  вместе  с  некоторыми
венлокскими  формами  в  нем  попадаются  экземпляр   Pentamerus   oblongus.
Основываясь на том факте, что одна форма ракообразных, известная под  именем
евриптерий,  составляет  отличительный  признак  верхней  лодлоуской  горной
породы, автор замечает, что "евриптерий попадаются в так  называемом  черном
трауматовом сланце в Вестморланде, в Онейдском графстве в Нью-Йорке, сланце,
который, по всем  вероятиям,  окажется  соответствующим  верхней  лодлоуской
породе". Это "по всем вероятиям" показывает нам,  до  какой  степени  сильна
уверенность в повсеместном распределении одних и тех же организмов в одну  и
ту же эпоху, и в то же время служит нам образчиком легкости, с  которой  эта
уверенность  порождает  из  себя  самой   всякие   доказательства,   заранее
подготовляя умы находить тождество во времени  там,  где  ископаемые  породы
оказываются  одинаковыми.  Сэр  Р.  Морчисон  истолковывает  так  не  только
формации России, Англии и Америки, но простирает тот же прием и на антиподов
Ископаемые остатки, находимые в колонии Виктории, он заодно  с  интендантом,
посланным  от  правительства,  классифицирует  как  принадлежащие  к  нижней
силурийской или лландоверийской эпохе,  другими  словами,  он  принимает  за
несомненный факт, что в то время,  когда  известные  породы  ракообразных  и
моллюсков жили в Валлисе, подобные им породы ракообразных и моллюсков жили в
Австралии. А  между  тем  невероятность  подобного  совпадения  легко  можно
доказать фактами, сообщаемыми самим же сэром Р.  Морчисоном.  Если,  как  он
замечает, ископаемые  остатки  ракообразных,  находящиеся  в  самых  верхних
силурийских горных породах Ланаркшира, действительно  "все,  за  исключением
одного сомнительного случая,  резко  отличаются  от  всех  других  известных
пород, встречающихся на том же горизонте в Англии", то  какое  же  основание
имеем мы предполагать, что породы, жившие во время силурийского  периода  на
противоположной  стороне  земного  шара,  были  приблизительно  одинаковы  с
существовавшими здесь? Это учение  о  повсеместном  распределении  видов  не
только подразумевается в  выводах  сэра  Р.  Морчисона,  но  и  положительно
высказывается им. "Уже одно, присутствие граптолита, - говорит он,  -  прямо
указывает, что горная порода,  содержащая  его,  принадлежит  к  силурийской
системе." И говорит он это несмотря на то,  что  сам  не  раз  предостерегал
читателя против подобных обобщений. По мере того  как  геология  подвигалась
вперед, не раз оказывалось, что та или  другая  ископаемая  порода,  которую
долгое время считали характеристической  для  одной  какой-нибудь  формации,
была открываема и в других формациях. Лет около  двенадцати  тому  назад  не
бывало еще примера, чтобы гониатиты попадались ниже девонских пластов; но  в
настоящее  время  в  Богемии  их  находили  в  пластах,  которые   считаются
принадлежащими к силурийской системе. В очень  недавнем  времени  оказалось,
что ортоцеры, которые до  сих  пор  считались  исключительно  палеозоическим
типом, могут попадаться и вместе с мезозоическими аммонитами и  белемнитами.
Но как ни многочисленны подобного  рода  открытия,  они  все  еще  не  могут
поколебать верования, что принадлежность пласта к той или другой эпохе может
быть определена нахождением в нем одного какого-нибудь ископаемого вида Мало
того, это верование переживает доказательства, наносящие ему  более  роковые
удары. Говоря о силурийской системе в Западной  Ирландии,  сэр  Р.  Морчисон
замечает "Близ Маама профессор Николь и я собрали остатки, из  которых  одни
можно было отнести к нижней силурийской  системе,  другие  же  -  к  верхней
силурийской". И затем он называет  несколько  ископаемых  видов,  которые  в
Англии свойственны верхней части лодлоуской горной породы или самым  верхним
силурийским пластам, несколько других  видов,  которые  "во  всех  остальных
местностях, сколько известно, попадаются только  в  пластах  лландоверийской
эпохи", - другими словами: в пластах, принадлежащих  к  средней  силурийской
эпохе, и, наконец, несколько таких видов, которые  до  сих  пор  встречались
только в нижних силурийских пластах, лишь немногим выше самых древних  слоев
с ископаемыми остатками. Что же доказывают эти факты? Они  явно  доказывают,
что виды, которые в Валлисе отделены пластами, имеющими более двадцати тысяч
футов толщины,  и,  следовательно,  принадлежат,  по-видимому,  к  периодам,
значительно отдаленным друг от друга, в сущности, жили в одно и то же время.
Они доказывают, что  моллюски  и  морские  лилии,  считавшиеся  до  сих  пор
исключительно  принадлежащими  к  самым  древним   силурийским   пластам   и
предполагавшиеся вымершими задолго до того времени, когда появились моллюски
и  морские  лилии  позднейших  силурийских   пластов,   в   действительности
существовали в одно время с последними и что очень  легко  может  быть,  что
последние появились в столь же ранний период, как и первые. Они  доказывают,
что не  только  минеральные  свойства  осадочных  формаций,  но  и  собрание
органических видов, содержащихся в  них,  в  значительной  мере  зависят  от
местных условий Она доказывают, что ископаемые остатки, попадающиеся в какой
бы  то  ни  было  группе  пластов,  отнюдь  не  могут  быть  принимаемы   за
представителей флоры или фауны исключительно того периода,  к  которому  они
принадлежат. Словом, факты эти набрасывают сильную тень сомнения  на  многие
геологические обобщения.
     Но, несмотря на целый ряд подобных  фактов  и  на  прямо  высказываемое
мнение, что свидетельству органических  остатков  следует  доверять  в  этом
отношении "с  такими  же  ограничениями,  как  и  свидетельству  минеральных
признаков", сэр Чарльз Ляйель делает положительные заключения  на  основании
этого свидетельства, делает он их даже там, где количество общих  ископаемых
видов незначительно, а расстояние местности велико. Порешив, что в различных
местностях  Европы  отличительный  признак  эоценовых   пластов   составляют
нуммулиты, он заключает, не приводя в подтверждение  своего  мнения  никаких
дальнейших доказательств, что всюду, где попадаются  нуммулиты,  будь  то  в
Марокко, в Алжире, в Египте, в Персии, в Синде, в Куче, в Восточной Бенгалии
или на границах  Китая,  формация,  содержащая  их,  должна  принадлежать  к
средней эоценовой системе. И из этого положения он делает  следующий  важный
вывод:
     "Как скоро мы дошли до убеждения, что формация, содержащая  нуммулитов,
занимает  среднее  место  в   группе   эоценовых   пластов,   нас   поражает
сравнительная близость к ним эпох, к которым должны быть отнесены  некоторые
из самых важных переворотов в физической географии Европы, Азии  и  Северной
Африки. Все горные цепи, как-то: Альпы, Пиренеи,  Карпатские  и  Гималайские
горы, в состав центральных и верхних частей которых  входят  в  значительных
размерах  пласты,  содержащие  нуммулитов,  могли  образоваться  только   по
окончании среднего эоценового периода" (Руководство, стр. 232).
     Еще более резкий пример встречаем мы на следующей странице. Основываясь
на том  факте,  что  один  слой  в  Клайборне,  в  Алабаме,  содержащий  "до
четырехсот  видов  морских  раковин",  в  том  числе  содержит   и   Cardita
planicosta, "а также несколько других видов,  тождественных  с  европейскими
или, по крайней мере, очень близко подходящих  к  ним",  сэр  Чарльз  Ляйель
говорит, что  "в  высшей  степени  вероятно,  что  клайборнские  слои  имеют
одинаковую древность с центральной  или  бракльшамской  группой  в  Англии".
Итак, мы видим, что автор предполагает  современность  на  основании  такого
рода общности, которая нисколько не превышает общность, встречаемую в  одной
и той же стране между слоями, резко  разнящимися  друг  от  друга  по  своей
давности. Не производит ли это на нас такого  рода  впечатление,  как  будто
автор позабыл вышеупомянутое предостережение, высказанное им  же  самим?  На
этот  раз  он  принимает,  кажется,  что  виды,   широко   раскинувшиеся   в
пространственном  отношении,  имели  существование,  тесно  ограниченное  во
времени;   но   на   деле   было   совершенно   наоборот.   Наклонность    к
систематизированию пренебрегает фактическими доказательствами  и  втискивает
природу в рамку, слишком тесную для ее бесконечного разнообразия.
     Но нам возразят, быть  может:  "Неужели  и  тогда,  когда  в  различных
местностях порядок, в котором  пласты  лежат  один  на  другом,  минеральные
признаки и ископаемые остатки одинаковы, - неужели и тогда мы  не  вправе  с
достоверностью заключить, что формации, представляющие такое полное сходство
между собой, принадлежат  одному  и  тому  же  периоду?  Если,  например,  в
Соединенных Штатах мы встречаем  тот  же  порядок,  в  котором  силурийская,
девонская и каменноугольная системы следуют одна за другой,  как  и  у  нас,
если эти системы и там  отличаются  теми  же  литологическими  свойствами  и
представляют те же ископаемые признаки,  не  вправе  ли  мы  заключить,  что
каждая из этих групп пластов отложилась в Америке в те же периоды, как  и  у
нас?".
     На это возражение, которое  с  первого  взгляда  представляется  весьма
основательным, мы ответим, во-первых, что доказательства, говорящие в пользу
такого соотношения, всегда бывают более или менее сомнительного свойства. Мы
уже  имели  случай  намекать  на  некоторых  "идолов"  (употребляя  метафору
Бэкона), которым геологи, сами того не подозревая, приносят  жертву,  толкуя
устройство еще мало  изведанных  местностей.  Руководствуясь  классификацией
пластов, существующих в Европе, и принимая, что группы пластов других частей
света  должны  непременно  совпадать  с  какими-нибудь  из  групп   пластов,
известных у нас, геологи, естественным образом, слишком торопятся признавать
существование параллелизма на  основании  недостаточных  доказательств.  Они
редко задают себе предварительный вопрос: имеют ли еще  рассматриваемые  ими
формации соответствующие им формации в Европе? Для них вопрос лежит в том: к
которой из европейских групп причислить  им  эти  формации?  с  которой  они
представляют наиболее сходства? от которой они наименее разнятся? Неизбежным
результатом такого  способа  исследования  является  большая  небрежность  в
выводах. До чего доходит эта  небрежность,  нам  не  трудно  будет  показать
примерами. Там, где пласты  прерываются,  как,  например,  между  Европой  и
Америкой, нельзя иметь  никаких  доказательств,  основанных  на  порядке,  в
котором  пласты  лежат  один  на  другом,  независимо  от   минералогических
признаков и от органических остатков. Всюду, где нельзя проследить пласты  в
непрерывной связи, минералогические признаки и органические  остатки  служат
единственным средством для определения  принадлежности  пластов  к  той  или
другой системе. Что касается надежности минералогических  признаков,  то  мы
уже видели, что  они  почти  не  имеют  никакого  значения,  и  ни  один  из
современных геологов не решится утверждать, что  на  них  можно  полагаться.
Если группа старого красного песчаника в Средней Англии совершенно  разнится
в литологическом отношении от соответствующей ей группы в Южном  Девоне,  то
ясно, что сходство в строении и  в  составе  не  может  служить  достаточным
основанием для приравнивания слоев из другой части света к которой-нибудь из
европейских  систем.  Итак,  единственным  критерием   остаются   ископаемые
остатки; для того же,  чтобы  убедить  читателя,  с  какой  малой  точностью
прилагают этот критерий, достаточно одного примера. Из  сорока  шести  видов
английских девонских кораллов только шесть  встречаются  в  Америке,  и  это
несмотря на обширную  область  распространения,  занимаемую,  как  известно,
антозоями. То же следует заметить  о  моллюсках  и  о  морских  лилиях;  как
кажется, в  Америке  хотя  и  встречается  несколько  таких  родов,  которые
попадаются и в Европе, но едва ли есть один вид, тождественный с  нашими.  И
сэр Чарльз Ляйель  признает,  что  "крайне  трудно  определить  в  точности,
насколько нью-йоркские  подразделения,  перечисленные  выше,  параллельны  с
членами европейской девонской системы, - до того  малочисленны  виды,  общие
обеим системам". А между тем на  основании  этой-то  общности  в  ископаемых
остатках предполагается, что вся  девонская  система  в  Соединенных  Штатах
современна  всей  девонской  системе  в  Англии.  И  это-то  положение,  что
девонская система Соединенных Штатов соответствует нашей девонской  системе,
составляет  один  из  доводов,  на  основании  которых  сэр  Чарльз   Ляйель
утверждает, что поверхлежащие каменноугольные формации обеих стран совпадают
во  времени  своего  образования.  Не  правы  ли  мы   были,   говоря,   что
доказательства, на основании которых  делаются  подобного  рода  заключения,
весьма сомнительны? Нам могут, конечно, совершенно  основательно  возразить,
что  это  соотношение,  принимаемое  за  доказательство  синхронизма   между
формациями, далеко лежащими  одна  от  другой,  не  есть  соотношение  между
известными  пластами  и  известными  видами,  а  соотношение  между   общими
признаками содержащихся в этих  формациях  собраний  ископаемых  остатков  -
между физиономиями (facies) обеих фаун. На это мы скажем, что,  хотя  такого
рода  соотношение  и  может  служить  более   убедительным   доказательством
синхронизма,  чем  рассмотренные  нами  выше,  оно   все-таки   недостаточно
убедительно. Как скоро мы выводим синхронизм из подобного рода  соотношения,
мы допускаем тем самым, что во все продолжение  каждой  геологической  эпохи
существовало легко распознаваемое сходство между группами органических форм,
населяющих различные части земного  шара,  и  что  причинны,  видоизменявшие
органические  формы  в  одной  какой-нибудь  части  земного  шара  в  формы,
характеризующие следующую за  тем  эпоху,  одновременно  влияли  и  во  всех
остальных частях земного  шара,  обусловливая  соответствующее  изменение  в
свойственных этим частям органических формах. Между тем предположение это не
только слишком смело,  но  прямо  противоречит  всем  вероятностям.  Гораздо
вероятнее, что  причины,  изменявшие  различные  фауны,  были  не  общие,  а
местные; что, следовательно, между тем  как  фауны  некоторых  стран  быстро
изменялись,  фауны  других  оставались  почти  неподвижны  и  что  когда   в
последних,  в  свою  очередь,  наставали  изменения,  то  изменения  эти  не
поддерживали параллелизма, а, напротив, обусловливали расхождение форм.
     Но, предполагая даже,  что  местности,  отстоящие  одна  от  другой  на
несколько  сотен  миль,  могут  представлять  группы   пластов,   совершенно
совпадающих как в порядке распределения, так и в минеральных признаках  и  в
свойственных им ископаемых остатках, - все-таки современность этих групп  не
может