ала мне всю историю с вашими бомбами! Вы  тут
ещё не живете, а мы все едва не взлетели  на  воздух!  Меня,  признаюсь,
такое соседство весьма тревожит. И я безмерно удивлен  тем,  что  вы  не
хотите обратиться в милицию!
   - Игорь Васильевич, побойтесь Бога! Я и
   В прошлый раз немедленно  вызвал  милицию,  и  сегодня  -  тоже,  но,
посудите  сами,  первым  делом  надо  было  обезвредить  бомбу,   и   я,
естественно, вызвал своих друзей ещё по Афгану...
   - Вы были в Афганистане? - быстро спросил дед.
   - Увы! Так вот, я понимал, что они с этим справятся быстро и тихо,  а
милиция подняла бы на ноги весь дом, и ещё неизвестно,  сколько  времени
это заняло бы. Ведь в отделениях милиции вряд ли дежурят  саперы  такого
класса!
   - Да, вы, безусловно, правы, я об этом не подумал.
   - Ася, вероятно,  вам  уже  сказала,  что  они  подозревают  главного
менеджера моего банка. Мне очень не хотелось бы  в  это  верить,  однако
против неё есть улики, прежде всего эта злосчастная машина,  на  которой
ездит главный подозреваемый. Мне так трудно в это поверить... Мы  с  нею
давно друг друга знаем, вместе учились в  Финансовом  институте,  вместе
начинали...
   - По-видимому, у неё есть к вам какие-то... претензии... как  бы  это
сказать... личного характера.
   - Нет! Между нами никогда ничего не было!
   - В том-то все и дело!
   - Вы думаете?
   - Почти уверен! Есть женщины, не прощающие невнимания к себе.  Можете
мне поверить!
   Феликс горько рассмеялся.
   - Вас тоже пытались взорвать?
   - Взорвать? Нет! Время было иное. Но зарезать одна дама меня  хотела.
Вот, видите, на руке шрам? Это я перехватил у неё нож!
   Чего только иной раз не узнаешь! Дед никогда мне про это не говорил.
   - И что вы сделали с этой дамой? Вы ведь не сдали её в милицию?
   - Разумеется, нет!
   - Вот видите! Мне тоже очень тяжело это сделать, но я понимаю, что  с
такими людьми шутки плохи.  Похоже,  она  одержима  желанием  уничтожить
меня, и если её не остановить, то  могут  пострадать  и  другие,  совсем
посторонние люди. Сразу оговорюсь - если это она! Бывают ведь и  ошибки.
Все кажется вполне очевидным, а потом оказывается, что обвинили ни в чем
не повинного человека. Тут надо разобраться! Я на днях, после  разговора
с девочками, пытался её прощупать, но она вела себя  как  ни  в  чем  не
бывало. А актриса она неважная, я хорошо её знаю.
   - А скажите-ка мне, молодой человек, случись что-то с вами, кто занял
бы ваше место? Эта дама?
   - Нет, мой заместитель.
   - А если допустить, что и он тоже пострадает?
   - Тогда, конечно, она... - Ас вашим заместителем ещё ничего такого не
случалось?
   - Да, на него недавно напали в подъезде какие-то  бандиты,  и  только
чудо его спасло. Сосед, каратист, как раз вышел  на  лестницу.  Но  ведь
такое случается сплошь и рядом.
   - А нападавших не задержали?
   - Куда там! Прогнали и слава Богу!
   - Простите, молодой человек,  но  это  не  может  быть  что-то  более
серьезное, нежели дамские страсти?
   - Вы имеете в виду мафию?
   - Да.
   - Не думаю.
   - А почему, простите?
   - Мне не хотелось бы сейчас вдаваться в  подробности,  но,  будь  это
мафия, я уже давно  был  бы  покойником.  По-моему,  это,  так  сказать,
частная инициатива. А вот чья - это вопрос.
   - Короче говоря, как вы намереваетесь обезопасить себя и  людей,  вас
окружающих? Соседей, к примеру?
   - Игорь Васильевич, дорогой, - с мукой в голосе произнес Феликс, - не
думайте, я все сообщил майору, который ведет дело  о  первом  покушении,
даже назвал предположительный номер машины хромого парня. Пусть они сами
выйдут на Шуркову, поймите: назови  я  её,  мне  неизбежно  пришлось  бы
упоминать о девочках, а зачем им это? Пусть милиция разберется. И ещё  я
сменю охрану в подъезде. Посажу тут своих ребят, афганцев. Это надежнее.
Надеюсь, в ближайшие дни или даже часы все выяснится. А я до конца  дней
буду благодарен вашей внучке и её подружке. Они уже дважды спасли  меня!
И если я смогу что-то для них сделать...
   - Ну, ладно, ладно! Пошли к гостям. Время позднее, они  скоро  начнут
расходиться, а хозяин куда-то пропал.
   Я отскочила от двери.
   - Игорь Васильевич, одну минутку!
   - Да?
   - Вы сегодня так пели!
   - Кажется, действительно недурно! Пошли!
   Мотька осталась у меня ночевать, как всегда в подобных случаях. Но  я
настолько вымоталась за этот день и вечер, что у меня даже не  было  сил
пересказать ей разговор дедушки с Феликсом.  Зато  утром  мы  проснулись
раньше всех в доме, и я во всех подробностях передала ей эту беседу.
   - Он ещё сомневается! - возмутилась Мотька. - А вообще, подруга, я от
него устала, сил больше нет! Ну его к  бесу!  Давай  лучше  про  концерт
поговорим! Какой Игорь Васильич счастливый! Так петь! Если хочешь знать,
я за одного Игоря Васильича десять Феликсов отдам! Я вчера  смотрела  на
того и на другого - разве их сравнишь! Красивый он, Феликс, даже  очень,
но Игорь Васильич лучше!
   - Ну ты скажешь! - засмеялась я. - Дед, конечно, красивый, но...
   - Это потому, что он твой  дед!  Понимаешь,  какая  кому  радость  от
красоты Феликса? Одни неприятности!
   - Мотька, ты настоящая "сыриха"!
   - Ну и пусть! Меня не убудет!  Игорь  Васильич  -  Артист  с  большой
буквы, а этот - просто денежный мешок!
   - Знаешь, что сказала бы Марфуша на эти твои  речи?  "Дети,  мне  это
напоминает басню Эзопа "Лиса и виноград".
   Ох, как разозлилась Мотька!  Видно,  я  попала  в  самую  точку!  Еще
минута, и мы бы с нею поссорились, но, к счастью, дверь распахнулась,  и
в комнату на бешеной скорости ворвался Мефистофель, а за ним чинно вошел
Лорд с таким скорбным выражением морды, что я тут же вскочила  и  начала
одеваться. Обычно в этот час бедный пес уже' давно выгулян и  покормлен.
Тофик забрался к Мотьке на руки и громко запел. Всю её злость как  рукой
сняло!
   - Погоди, Аська, я с тобой! Внизу дежурили незнакомые  парни.  Неужто
Феликс уже успел сменить охрану?
   Мы вышли во двор.
   - Аська, пошли, проводишь меня!
   - С какой стати? Твоя мама ведь  уехала,  пойдем  к  нам  завтракать,
столько всего вкусного осталось...
   Но тут к нам подбежала Лялька Дубова, которой после истории с  ложным
доносом Макс Гольдберг дал  кличку  "Ля-ля-фу",  по  аналогии  с  модной
песенкой "Ля-ля-фа".
   - Аська, это правда, что твой дед на иностранке женился?
   - А тебе какое дело?
   - Да ладно тебе, скажи: жалко, что ли?
   - Нет, не жалко. Правда! Женился! На иностранке! И что дальше?
   - А говорят, она в окошко корзину цветов выкинула?
   - Что? - оторопела я.
   - А вон, погляди сама! Это не ваши цветы?
   Действительно, возле мусорных контейнеров валялась давешняя корзина с
лилиями. При виде поломанных, замерзших цветов щемило сердце.
   - Ну ты и дура! - сказала Мотька.
   - Ты зато умная! Прихлебательница!
   Мотька схватила Ляльку за воротник, встряхнула  её  и  вместе  с  ней
повалилась на снег. Не знаю, чем бы дело кончилось, но к  ним  подскочил
Лорд и так залаял, что Лялька взвыла,  наподдала  с  перепугу  Мотьке  и
бросилась бежать!
   - Попадись мне еще! - крикнула вдогонку Мотька.  -  Вот  погань!  Дай
руку, а то она мне локтем в живот заехала, больно!
   Я помогла Мотьке подняться, стряхнула с неё снег.
   - Мотя, что случилось? - спросила вышедшая из дому мама. Ей пора было
в театр. -  Деточка,  ты  ушиблась?  Нет?  Ну  и  хорошо!  Идите  скорее
завтракать, там столько вкусного осталось!
   - Не пойду! Спасибо! Но не пойду!
   - Почему? Мотя, что случилось!
   - Мама, да тут эта задница,  Лялька,  назвала  её  прихлебательницей!
Мотька вдруг расплакалась.
   - Матильда! Не смей реветь! - прикрикнула на неё мама. - Тебе в жизни
ещё много всякой дряни встретится, так  что,  из-за  всех  реветь?!  Сию
минуту прекрати! Чтобы жить нормально, надо уметь никому не завидовать и
не обижаться по мелочам! Впрочем, ты и так совсем не завистлива, а  если
ещё запомнишь то, чему меня  научил  твой  обожаемый  Игорь  Васильевич,
будешь, как говорится, кума королю: обидчивость - признак глупости.
   Мотька подняла на маму полные слез синие глаза и улыбнулась.
   - Тетя Тата...
   - Вот и умница! Все, девочки, я побежала, а  то  опоздаю!  Воспитание
мимоходом - самое действенное, я уверена! Привет!
   И мама убежала.
   - Ладно, кончай реветь, пошли к нам!
   - Пошли! - шмыгнула носом Мотька.
   Дома только ещё собирались завтракать. Когда все наконец  уселись  за
стол, папа вдруг сказал:
   - Аська, а ведь ты была права!
   - Права? В чем?
   - Помнишь, ты говорила, что у нас ворует ребенок?
   - Да, а ты уверял, что у вас ребенка нет
   И быть не может.
   - Выяснилось, что наша уборщица приводила с собой своего  семилетнего
пацана, как оказалось, весьма вороватого! Хорошо, что мы с тобой  ничего
не предприняли! А то черт знает что могло бы получиться!
   - Да уж! -
   - Асютка, - обратилась ко мне тетя Липа, - ты вот  любишь  в  сыщиков
играть, да и Матильда тоже, так скажите мне, куда могла деваться большая
корзина цветов?
   - Какая корзина?
   - Да вот стояла в передней, кроме прочих, корзина с  белыми  лилиями.
Уж так она мне понравилась, а сегодня гляжу -  нет  ее!  Все  другие  на
месте, а этой нет!
   Все растерянно переглянулись.
   - Липа, а. вы ничего не перепутали? - осторожно спросил папа.
   - Перепутала? А чего  тут  можно  перепутать?  Была  корзина,  и  нет
корзины! Я очень белые лилии люблю...
   - Лила, ты намекаешь,  что  мои  гости  корзину  цветов  стибрили?  -
засмеялся дедушка.
   - Не знаю, не знаю...
   - А может, Тата взяла в театр? - : предположил папа.
   - Зачем? - удивилась тетя Липа. - И как она её понесет?
   - Я слыхала, что в России часто воруют, - сказала Ниночка, -  но  это
странная кража...
   - Зато изысканная! - веселился дед, прекрасно знавший, в чем дело.  -
Подумайте, вор проник в квартиру, и его так пленили белые лилии, что  он
махнул рукой на другие ценности и уволок корзину к себе в логово! И там,
вдыхая  сладостный  аромат  лилий,  он   постепенно   перевоспитывается!
Ниночка, замечательный сюжет для балета, ты не находишь? Это  можно  так
красиво поставить! Роскошный одноактный балет!  Лилию  будет  изображать
девица в белой тунике. А назвать такой балет  надо...  Впрочем,  давайте
объявим конкурс на лучшее название.
   - "Гибель лилии"! - предложил папа.
   - Плагиат! "Гибель розы" уже есть!
   - "Вор и лилия" - сказала тетя Липа.
   - Нет, слишком прямолинейно!
   - Просто "Белая лилия", - включилась Ниночка.
   - Слишком сопливо! Аська! Мотька!
   Вы чего сидите? У вас головы молодые, давайте думайте! - шумел дед.
   - "Украденная белолилия", - в дух любимого Северянина предложила я.
   - Уже лучше, - одобрил меня дед, - хотя слишком по-декадентски.
   - "Лилейные грезы"! - воскликнул; Мотька.
   И в этот момент в дверь позвонили. Я по шла открывать.
   - Кто там?
   - Асенька, открой, это я, Феликс!
   Я  распахнула  дверь.  На  пороге  стоял  Феликс  с  таким   усталым,
измученным лицом что у меня сжалось сердце.
   - Еще что-то случилось? - спросила я.
   - Слава Богу, нет, - улыбнулся он, - просто я не спал ни минуты. Ася,
все выяснилось! Можно мне войти?
   - Да, конечно, раздевайтесь!
   - Я хотел бы поговорить с тобой и Иго рем Васильевичем, это возможно?
В переднюю выглянула Ниночка.
   - А, Феликс! Заходите, заходите! Вы пейте с нами кофе!
   - Благодарю вас, не откажусь! Феликс вошел в  столовую,  поздоровался
со всеми и сел.
   - Игорь Васильевич! Мне надо с вами по говорить!
   -  Поговорим,  непременно  поговорим,  не  сперва  выпейте   кофе   и
что-нибудь съешьте на вас нет лица!"
   Тетя Липа налила Феликсу кофе в большую чашку и пододвинула сливки.
   - Спасибо, я черный пью!
   - Липа, положи ему пирога! - потребовал дед.
   Феликс выпил кофе, поел и с мольбой взглянул на дедушку.
   Тот сразу все понял.
   - Так, а теперь, дорогие мои, мы с Феликсом ненадолго уединимся!
   Мы  с  Мотькой  возмущенно  переглянулись.  Но  дед,  проходя   мимо,
нагнулся, словно бы поцеловать меня, и шепнул:
   - Через пять минут жду вас у себя!
   Он же гениальный конспиратор, мой дед!
   Действительно,  мы   вскоре   вылезли   из-за   стола   и   незаметно
проскользнули в его комнату.
   - А вот и они! - воскликнул дед. - Можете начинать свой рассказ!
   Феликс, чуть помедлив, заговорил:
   - Игорь Васильевич, девочки, я доставил вам столько беспокойства, что
не считаю возможным держать вас в неведении. Благодаря вам, девочки, все
выяснилось очень просто. Милиция по номеру машины, естественно, вышла на
Аню. Та сразу сообщила, что дала доверенность на  свои  старые  "Жигули"
двоюродной сестре.
   - Сестре? - удивилась Мотька.
   - Да! А парень в бордовой куртке - муж этой самой двоюродной  сестры.
Эта
   Сладкая парочка разработала план уничтожения меня и моего заместителя
для того, чтобы  во  главе  банка  встала  Аня,  ни  сном  ни  духом  не
подозревавшая обо всей этой истории.
   - А зачем им это? - спросила я.
   - Они считали, что, когда Аня возглавит банк, они  смогут  с  помощью
шантажа полностью подчинить её себе. Мол, мы  тебя  вознесли  преступным
путем, теперь поди от мойся, докажи, что ты не замешана, а потому изволь
плясать под нашу дудку.
   - Они что, признались?
   - Да! Эта баба, кузина Ани, все рассказала со злости... Дело  в  том,
что её муженек, как выяснилось, уже почувствовав опасность  и  очень  не
хотел вчера приносить сюда эту бомбу, но жена настояла. Тогда он  сделал
это, а потом  смылся,  прихватив  все  семейные  денежки,  не  такие  уж
малые...
   - Значит, он ещё на свободе? - встревожено спросил дед.
   - Да, но уже далеко. Он ещё вчера вече ром  улетел  в  Южную  Африку.
Словом - замечательное сочетание жадности, подлости и глупости! А бедная
Аня тут совершение ни при чем.
   - Вы уверены?
   - Да! Она слишком умная женщина. Если бы она  взялась  за  это  дело,
меня бы уже на свете не было! К тому же она...
   - Она вас любит! - выпалила Мотька. - Как выяснилось, да... Но что бы
там ни было, я  дважды  обязан  вам  жизнью!  Благодарности,  сообразной
этому, просто не существует, но я решил вот что: у вас  скоро  каникулы,
подумайте, поговорите с родителями, посоветуйтесь и скажите мне, куда, в
какую страну вы хотели  бы  поехать  на  две  недели.  Я  полагаю,  если
недельку вы в школе пропустите, ничего страшного не будет...
   Мы с Мотькой восторженно переглянулись. Вот это предложение!



   Екатерина ВИЛМОНТ
   СЫСКНОЕ БЮРО "КВАРТЕТ"



Глава I
В 12 ЧАСОВ ПО НОЧАМ...

   - Ася, ужинать пора! - зовет с кухни тетя Липа.
   Мы с Мотькой (это моя подруга Матильда) продолжаем резаться в нарды.
   - Ася, Мотя, сколько можно вас звать?
   - Тетя Липочка, минутку, только эту игру доиграем, и все!
   - Ладно уж, - ворчит тетя Липа.
   - Все, Аська, у меня дубеш!
   - Тогда пошли ужинать, потом еще сыграем.
   Но едва мы садимся в кухне за стол, как в дверь кто-то звонит.
   - Ешьте, я открою!
   - Кто там? - спрашивает тетя Липа, на всякий случай взяв  за  ошейник
Лорда.
   - Липочка, откройте ради Бога, это я, Альбина.
   - Тьфу на тебя, - едва слышно произносит тетя Липа и отпирает дверь.
   - Липочка, Тата дома?
   - Да откуда ж ей в такой час дома быть? У нее нынче спектакль.
   - А кто дома? - истерическим голосом спрашивает Альбина.
   - Да никого, только Асенька с подружкой. Да что стряслось-то, Альбина
Федоровна?
   - Не знаю, не знаю, что-то странное творится у меня в доме!  Я  боюсь
одна войти в квартиру.
   - Да  вы  пройдите,  Альбина  Федоровна,  может,  вам  чайку  налить,
валерьяночки накапать?
   - Да, дайте мне валерьянки! Она входит в кухню, плюхается на  стул  и
закатывает глаза.
   - Тетя Аля, что случилось? - спрашиваю я.
   - Ах, девочки, хотите верьте, хотите нет, Но у меня в квартире дух.
   - Дух? Какой дух? - восклицает Мотька.
   - Боюсь, что дух моего покойного мужа!
   Альбина Федоровна - вдова знаменитого композитора.  "Профессиональная
вдова", Как называет ее мой дедушка, который  ее  терпеть  не  может.  А
мама, добрая душа, жалеет и даже дружит с ней.
   - Вы его видали? - спрашивает любопытная  и  охочая  до  всяких  тайн
Мотька.
   - Нет, только слышала.
   - Он что-нибудь говорил?
   - Нет, он играл на рояле.
   - Как?
   - А вот так! Я прошлой ночью долго не могла уснуть, лежу,  вспоминаю,
как он любил меня, как мы были с ним счастливы, и вдруг слышу -  играет,
он играет, уж я его туше ни  с  чьим  не  спутаю.  Ну,  думаю,  мне  это
чудится, но нет,  звуки  доносятся  из  его  комнаты.  Может,  думаю,  я
пластинку на проигрывателе оставила. Иду туда и вижу - все выключено.  А
рояль играет.
   - Сам по себе?
   - Да, звуки эти раздаются из рояля.
   - А клавиши?
   - А что клавиши? Клавиатура закрыта. И крышка опущена, а на ней,  как
всегда, ваза стоит  и  портрет  покойного  Женечки.  Я  так  испугалась,
креститься стала, ну он и замолк.
   - Да, уж коли крестное знамение помогло,  значит,  точно  -  нечистая
сила! - констатировала Мотька.
   - Да ладно вам чепуху молоть, - рассердилась тетя  Липа,  она  всякую
чертовщину на дух не переносит.
   - Просто уж и не знаю, как быть, боюсь дома одна  ночевать.  Асенька,
деточка, ты у меня сегодня не переночуешь?
   Я и рта раскрыть не успела, как тетя Липа взвилась:
   - То есть как? У вас там незнамо что делается, а вы ребенка хотите  в
это дело впутать?
   - Тетя Липа, тетя Липа! Я хочу, я ужасно хочу  послушать  духа.  Если
мама разрешит, я у вас переночую!
   - Как же, жди, разрешит тебе мама ночами  не  спать,  духов  каких-то
слушать.
   - Но ведь сейчас каникулы!
   - А я? - вдруг всхлипнула Мотька. - А мне можно?
   Альбина Федоровна не без брезгливости взглянула на Мотьку -  еще  бы,
она ведь всего лишь дочка почтальонши, - но согласилась.
   - Что ж, вдвоем вам будет не так страшно. А твоя мама позволит?
   - А я маме скажу, что останусь ночевать у Аськи. Я у нее часто ночую.
   - Не беспокойтесь, Альбина Федоровна, маму я тоже уговорю.
   Когда мама пришла из театра, то поначалу рассердилась.
   - Альбина, как тебе не стыдно, что за чепуха! И почему девочки должны
у тебя ночевать? У тебя что, нет никого повзрослев на примете?
   Но мы с Мотькой так пристали к маме, что она в конце  концов  махнула
рукой.
   - Бог с вами, делайте что хотите. Только одно условие  -  возьмите  с
собой Лорда. А иначе я вас не пущу.
   Альбина терпеть не может животных,  и  я  подозреваю,  что  мама  это
сказала нарочно; но, как ни странно, Альбина тут же согласилась.
   - Ну, конечно, пусть, может, он побоится собаки...
   - Кто? - спросила мама.
   - Дух, кто же еще, - пожала плечами Альбина.
   - Аля, а это не плод твоего воображения?
   - Тата, если ты мне не веришь, то давайте все вместе пойдем.
   - А в котором часу он является, твой дух?
   - Вчера это было в начале первого.
   - То есть, как и положено духу, после полуночи.
   - В двенадцать часов по ночам из гроба встает композитор!  -  пропела
я.
   - Ася! - одернула меня мама, но я видела, что в глазах у  нее  пляшут
чертики.
   - А что? - сделала я невинные глаза.  -  Дедушка  часто  это  поет  в
концертах: "В двенадцать часов по ночам из гроба встает император".
   Короче, без четверти двенадцать мы все, и даже тетя Липа, отправились
в квартиру Альбины. Там мы расселись в гостиной, а дверь в кабинет,  где
стоял рояль, была распахнута настежь.  Мама,  усталая  после  спектакля,
примостилась в большом кресле, завернувшись в  теплую  шаль.  Тетя  Липа
села на стул, мы с Мотькой пристроились  на  диване,  а  Альбина,  ломая
руки, бегала  взад  и  вперед  по  квартире.  Лорда  оставили  лежать  в
передней.
   Так прошло около получаса, мама заснула, пригревшись в  кресле,  тетя
Липа клевала носом, бодрствовали только мы с Мотькой да Альбина, которая
раскладывала пасьянс на столе. И вдруг она тихонько вскрикнула  -  карты
посыпались