чувствовал себя очень неловко. Сидит, молчит, как пень, и вроде чего-то ждет.
     Ясно - никакого вознаграждения им тут не обломится, так чего зря время терять?
     - Торопитесь? Какая жалость. А вы не могли бы оставить свои координаты, номер телефона к примеру?
     - Зачем это? - не слишком вежливо спросил Леха. - Мы вам вернули ваше имущество, и дело с концом. Пошли, Гошка!
     А вы, между прочим, в лопатник даже не заглянули.
     - Что? - растерялась женщина.
     - В бумажник, - перевел Гошка.
     - Ах да, верно...
     Она взяла с дивана бумажник, раскрыла его, достала паспорт, и вдруг плечи у нее задрожали, пепел с сигареты упал на стол возле пепельницы, а по щекам покатились крупные слезы.
     "Влипли, - подумал Гошка с тоской. - Сейчас выяснится какая-нибудь пакость..."
     - Мальчики, милые, вы даже не понимаете, что вы сделали для меня. Вы мне вернули надежду!
     - Какую надежду? - оторопел Леха:
     - Дело в том, что мой сын... Это его бумажник...
     Они выжидательно смотрели на женщину.
     - Мой сын уже три дня как пропал...

Глава II

ЛИДИЯ ПАВЛОВНА

     - Пропал? - переспросил Леха. - А вы в ментуру-то обращались?
     - Обращалась, - вздохнула женщина, - но они говорят, что еще рано. Мол, мало ли куда мог податься взрослый мужик... А я знаю, я чувствую - он попал в беду. Я до вашего прихода даже думала, что его.., что его больше нет в живых, а теперь у меня появилась надежда... Вы и представить себе не можете, как я вам благодарна... Понимаете, сейчас про Толю нельзя уже сказать, что он исчез бесследно, след обнаружился.
     Я, конечно, не знаю, что делать.., как быть...
     - Можно обратиться к частному детективу, - робко предложил Гошка.
     - На частного детектива у меня денег нет, - потупилась женщина. - Разве что занять... Но мне не у кого... И вообще это отпадает.
     - А вашего сына могли похитить? - задал вопрос Леха.
     - Похитить? Я не знаю... В наше время все возможно. - Женщина опять прикурила новую сигарету от старой. - Хотя я не понимаю, кому и зачем это нужно. Нет, вряд ли...
     - Зачем вы так много курите? Вредно же, - вырвалось у Шмакова.
     - Вредно? Жить вообще вредно, особенно когда теряешь единственного сына. Ладно, ребятки, спасибо вам большое. Я знаю, вы молодцы, честные ребята. Вот... - Она вытащила из бумажника пятьдесят долларов и протянула им. - Возьмите!
     - Да вы что, тетенька? - взвился Леха. - Думаете, мы уж совсем рыла неумытые? Чтоб взять с вас бабки, когда такое дело? Ни в жисть! Правильно я говорю, Гошка?
     - Конечно.
     - А еще говорят, что нынче дети плохие... Спасибо вам, дорогие мои. Я даже не спросила, как вас зовут.
     - Лично меня - Лехой звать, а вот его - Гошкой.
     - А я - Лидия Павловна.
     - Очень приятно, - благовоспитанно проговорил Гошка. - Лидия Павловна, знаете, дайте нам ваш телефон, и мы вам свои телефоны оставим. Мало ли что вдруг понадобится...
     - - Что ты имеешь в виду? - насторожилась Лидия Павловна.
     - Да я вот думаю... Каким образом ваш сын потерял бумажник? Либо он был пьяный...
     - Не исключено, - вздохнула женщина.
     - Либо в драке...
     - Либо же нарочно выбросил, чтобы сигнал подать! - вдохновенно воскликнул Леха.
     - Сигнал? Какой сигнал? Кому?
     - Вам! Вам, Лидия Павловна. Мама, я жив! Вот какой сигнал.
     - Алешенька, ты и вправду так думаешь?
     - Ну да! Запросто!
     - Да, да, наверное, ты прав! Недаром же я сразу почувствовала, как только этот бумажник увидела, что он жив, мой мальчик.
     - Лидия Павловна, а кто он по профессии, ваш сын? - осведомился Гошка.
     - Фотограф. Блестящий фотограф.
     - А где он работает?
     - Он свободный художник.
     - А что это тут никаких этих штучек нет? - полюбопытствовал Леха.
     - Каких штучек? - не поняла Лидия Павловна.
     - Ну, всякой там аппаратуры...
     - У Толи есть мастерская. Он там работает. Да и живет.
     - Мастерская? У моей мамы тоже есть мастерская, - сообщил Гошка.
     - А кто твоя мама?
     - Художница.
     - Ой, вы, конечно, извините, но только вы уверены, что ваш сын не в мастерской?
     Мало ли что бывает: загулял человек, выпил лишнего... - предположил Шмаков.
     - Леша, ты меня совсем за старую дуру считаешь? Конечно, первое, что я сделала, - я поехала в мастерскую.
     - И что?
     - Ничего.
     - Там все было как всегда?
     - Абсолютно. А что это вы меня прямо как следователи допрашиваете?
     - Да нет, что вы, - смутился Гошка. - Просто я подумал...
     - Ладно, мальчики, вот вам на всякий случай мой телефон, и я тоже запишу ваши номера.
     Обменявшись телефонами, они простились с Лидией Павловной и молча вышли из подъезда.
     - Ну, что скажешь? - начал разговор Шмаков.
     - Что ты хочешь услышать?
     - Чего делать-то будем?
     - С чем?
     - Гошка, кончай придуриваться. Надо шукать мужика-то!
     - Где ж нам его шукать, Леха?
     - Ты то место найдешь, где лопатник лежал?
     - Найду.
     - Тогда сейчас туда и двинем, пока еще не совсем стемнело.
     - Давай, - пожал плечами Гошка. - Хотя столько времени прошло, если что и было...
     - Там люди ходят?
     - А ты думал? Конечно, ходят, хотя...
     - Что?
     - Понимаешь, это у самого сквера было, может, в кустах что завалялось... Ладно, попытка не пытка.

***

     Гошка привел Шмакова на то место, где вчера нашел бумажник.
     - Да, тут, конечно бесполезно рыскать, тем более мы не знаем, чего ищем, - почесал в затылке Леха.
     Все же для очистки совести они тщательно осмотрели кусты, нашли несколько разных окурков, две смятые пачки от сигарет, оторванную пуговицу.
     - Пуговицу надо взять! - решительно сказал Леха. - А вдруг это его пуговица?
     - Даже если его, что это нам даст?
     - Эй, парни, вы чего тут рыщете? - раздался незнакомый мужской голос.
     Они подняли головы.
     Перед ними стоял мужчина средних лет в теплой куртке и кожаной кепке.
     - А что, нельзя? - произнес Шмаков.
     - Почему нельзя? Можно, даже нужно! - с улыбкой ответил мужчина, показавшийся вдруг Гошке знакомым.
     - Чего? - удивился Леха.
     - Да я тут вчера бумажник потерял... Выпил немного лишнего, ну и вот... Потерял.
     - Мы не видели! - решительно сказал Гошка. "Откуда я его знаю? Откуда?" - стучало у него в мозгу.
     - А заработать хотите?
     - Чего заработать-то?
     - Если вдруг найдете бумажник, уж будьте любезны вернуть, а? Я вам заплачу!
     - Сколько? - сурово спросил Шмаков.
     - Не бойся, не обижу! Понимаете, парни, у меня там паспорт одного моего корешка был.., и водительские права.., хрен бы с ним, с бумажником, да и деньги дело наживное, но вот документы чужие... Сами понимаете...
     - Да мы тут уже все облазили. Я ножичек классный посеял, и нету. Был бы тут бумажник...
     - Мы поищем, вы не волнуйтесь, - мило улыбнулся Гошка. - Но как нам с вами связаться, если вдруг найдем?
     - Да я тут недалеко живу и каждый вечер гуляю с собакой. Я бы вам телефон свой дал, но не хочу, чтобы меня жена поедом ела. Она и так все твердит: не пей, не пей, а что делать, если от этой жизни душа горит...
     - А вы в котором часу гуляете? - поинтересовался Гошка.
     - С девяти до десяти, каждый вечер, в любую погоду...
     - Понятненько-понятненько, - улыбнулся Леха, - вы не сомневайтесь, если найдем, не зажилим. Нам чужое без надобности.
     - Вот и чудесно, молодцы ребята. Я на вас надеюсь.
     - А какая у вас собака? - спросил вдруг Гошка, что-то смутно припоминая.
     - Французский бульдог. Ну, я пошел. До свидания.
     "Французский бульдог? Ну конечно же, это тот самый тип! Просто в теплой одежке его не так легко узнать".
     - Гошка, ты чего? - спросил Леха.
     - Леха, мне это ужас как не нравится!
     - Почему? Здорово! Только сунулись, а уже на след напали.
     - И на какой след!
     - Чего?
     - Я этого мужика знаю. Он преступник, настоящий, он связан со всякими убийцами... И он искал бумажник Горенича, значит, явно связан с этим делом.
     - Ну, это и самому плохонькому ежику понятно. Но откуда ты его знаешь?
     - Помнишь, когда Ксюха под скамейку залезла?
     - Ну?
     - И разговор Двух типов подслушала?
     - Блин! Так это тот посредник, да?
     - Именно!
     - Охренелушки! Но это же здорово, Гошка, такие возможности открываются...
     - Какие возможности, ты что?
     - Гошка, какой самый короткий путь между двумя точками?
     - Прямой, ясное дело.
     - То-то же!
     - Шмаков, ты что надумал?
     - Выпросить у мамашки Горенича лопатник, можно без денег и даже без паспорта, и пойти к этому дядьке...
     - И что нам это даст?
     - Поглядим...
     - Леха, это не шутки, тут надо сто раз взвесить...
     - Семь раз отмерь, да?
     - Да, именно, и не семь, а все семьдесят.
     Кстати, как ты считаешь, зачем ему бумажник понадобился?
     - Наверное, чтобы следы замести, - предположил Леха.
     - Ничего себе замел! Наоборот, только внимание привлек. Нет, тут что-то другое.
     Ему не бумажник нужен, а то, что в бумажнике. И это, Леха, не паспорт и не деньги!
     - А разве там еще что-то было?
     - Было, Леха, было!
     - Что?
     - Бумажка с какими-то буквами и цифрами. А если это так...
     - Тогда что?
     - Тогда его матери, Лидии Павловне, может грозить опасность. Эх, черт, надо было предупредить, чтобы она ни одной живой душе про найденный бумажник не обмолвилась.
     - Поздно, брат, боюсь, она уже раззвонила про это...
     - Да, история закручивается не слабая...
     Я так и знал. Раз рядом Тягомотина крутилась, жди беды.
     - Ты сдурел? При чем тут Тягомотина?
     - Ага, сдуреешь тут. Как теперь быть-то?
     - Для начала, Гошка, давай позвоним Лидии Павловне и попросим никому про это не говорить, про лопатник то есть. А завтра надо собраться всей компанией и помозговать хорошенько. Две башки хорошо, а пять лучше.
     - Шесть, - поправил его Гошка. - Про Маньку забыл?
     - Точно, про Маньку забыл, дуролом, она, кстати, хоть и младше, а соображает будь здоров.
     - Леха, пошли ко, мне, позвоним, не с улицы же по такому случаю звонить...
     - Ага, пошли! У тебя супчику не осталось?
     - Осталось.
     Телефон Лидии Павловны был долго занят.
     - Впечатлениями делится, черт бы ее побрал, - ворчал Леха. - А потом тюкнут старушку - и привет. И чего у баб язык как помело? Ну кто ее просил делиться с кем ни попадя?
     - Леха, не бухти! Может, она никому ничего и не сказала еще?
     - Ага, как же! За каким хряпом она тогда на телефоне висит?
     - Может, и к лучшему...
     - К лучшему? Как это? - недоуменно спросил Леха.
     - Понимаешь, тут надо очень осторожно говорить, чтобы не напугать старушку до смерти.
     - Да, оно конечно... А уж под каким предлогом бумажник у нее назад попросить, я и вовсе не представляю...
     - Я, Леха, думаю, надо ей все рассказать, как есть.
     - А бабьи вопли-сопли не начнутся?
     - Могут, конечно, хотя... Мне показалось, она тетка не робкого десятка.
     - Тогда, как дозвонишься, сразу попроси ее, чтобы...
     - Ага, есть! Лидия Павловна? Здравствуйте еще раз, это Гоша говорит, мы у вас сегодня были...
     - Да-да, Гоша, я тебя узнала. Что окажешь?
     - Лидия Павловна, вы понимаете, мы тут еще кое-что узнали...
     - О Толе?! - воскликнула она.
     - Ну, не о нем, а... Короче, вы пока, если можно, ни одной живой душе не говорите, что бумажник нашелся.
     - Почему?
     Гошка замялся.
     - Гоша, в чем дело?
     - В том, что за бумажником идет охота...
     И лучше, чтобы никто пока про это не знал.
     - А я уже сказала.
     - Кому?! - в ужасе закричал Гошка.
     - Своему брату.
     - А он...
     - Нет-нет, брат не станет болтать, но я все-таки его предупрежу. Гоша, я понимаю, по телефону такие вещи лучше не обсуждать...
     - Вот-вот, я сам хотел попросить у вас разрешения приехать к вам завтра, поговорить.
     - Ну, конечно, какие могут быть вопросы? И чем раньше, тем лучше.
     - В девять утра вас устроит?
     - Прекрасно!
     - А сегодня... Вы никого чужого к себе не пускайте, под каким бы предлогом к вам ни явились бы.
     - Ты думаешь...
     - Нет, я думаю, что пока вам нечего бояться, я это так сказал, на всякий случай.
     - Хорошо, я жду вас завтра!
     - До свиданья!
     Гошка повесил трубку.
     - Знаешь, Леха, с ней нам, кажется, повезло. Клевая тетка. Значит, с утра мы подадимся к ней, а после школы соберемся всей командой.
     - Хорошо бы она нам лопатник дала, мы бы подлезли к тому типу... А бумажку подменим.
     - Чем?
     - Как чем? Другой бумажкой, с другими цифрами.
     - Нельзя с другими... Мало ли что, может, мы только навредим этому Гореничу.
     Но переписать все или отксерить нужно.
     Леха, я вот что думаю, какие шифровки могут быть у фотографа, а?
     - А может, шифровка тут и ни при чем?
     Может, они какую-то фотку ищут, а? Может, он кого-то заснял тайком, а они теперь это ищут?
     - Понимаешь, Леха, в таких случаях обычно не фотки ищут, а пленку. Но пленку в бумажниках не носят.
     - Точно! Ты, Гошка, здорово сечешь в таких делах... Слышь, а может, нам пока самим действовать, а? По крайней мере без девчонок? Никитосу твоему надо звякнуть, у него котелок потрясно варит.
     - Нет, Леха, это нехорошо, они обидятся.
     - Я же не предлагаю вообще все от них скрыть, но пока.., чего на ночь глядя людей шебаршить? Пусть спят себе, спокойно в школу шкандыбают, а уж потом...
     - Вот это мудро, Леха. Они, конечно, поймут, когда мы на уроки не явимся, что у нас какое-то дело, и сами нас будут отлавливать.
     - Звони Никитосу!
     - Ладно.
     Однако Гошкина тетя, Ольга Александровна, сообщила, что ее сын Никита болен, у него тяжелый грипп, высокая температура, и она даже не подумает звать его к телефону.
     - Во, значит, не судьба, - решил Шмаков, - выходит, нам самим надо со всем справиться.
     На том и порешили.

Глава III

МЕРЫ ПРЕДОСТОРОЖНОСТИ

     Рано утром мальчики помчались к метро.
     И были очень рады, что их не засек никто из соседей или одноклассников. - - Леха, как тебе кажется - там все нормально?
     - Где? У этой тетеньки?
     - Ну да.
     - Думаю, нормально, если она не набрехала, что только с братом поделилась. Вряд ли ее брат главный в этом деле и сразу наведет бандитов на родную сестренку. Мне, Гошка, покоя не дает одна мыслюха... Почему они еще не наведались в его мастерскую, а?
     - Может, уже наведались?
     - Проверить бы...
     - Как?
     - Надо так мозги старушке запудрить, столько лапши на уши понавесить, чтобы она вместе с лопатником дала бы нам ключи от мастерской.
     - Ага, держи карман шире! Одно дело - отдать нам практически пустой бумажник, и совсем другое - ключи от мастерской. Кто мы такие?
     - Соображаешь, - вздохнул Леха, признавая Гошкину правоту.
     - Мы, конечно, если она нам доверится, могли бы попросить ее еще разок туда наведаться и заодно захватить нас.
     - А что? Запросто! - возликовал Шмаков. - Самое оно!
     Когда они подошли к знакомой двери тамбура, у Гошки от волнения даже дыханье перехватило. Но Лидия Павловна как ни в чем не бывало открыла им дверь и провела в квартиру, предложила раздеться и спросила:
     - Вы завтракали?
     - Да, спасибо. Лидия Павловна, тут такое дело... - начал Гошка.
     - Ну говори же, не бойся, я не такое уж хрупкое создание. Что вы еще узнали?
     И Гошка во всех подробностях рассказал ей о том, что произошло вечером. По мере возможности описал внешность мужчины.
     - Вы такого не знаете?
     - Нет, кажется, нет, - покачала головой Лидия Павловна. - Боже мой, во что впутался Толя? Я ничего, ровным счетом ничего не знаю о его делах. Я думала, что у него все нормально, он всегда меня уверял, что беспокоиться не о чем. Только он жив, это я знаю... Чувствую. Жив.., пока жив.
     - Лидия Павловна, - осторожно начал Леха, - а вы не могли бы дать нам ваш лопатник?
     - Что это такое?
     - Бумажник, - поправился Леха.
     - Бумажник? Зачем?
     - Понимаете, мы бы принесли его тому мужику, который его шукал, и сказали бы, вот, дяденька, мы нашли...
     - Зачем это? Ты с ума сошел, разве можно?
     - Не можно, а нужно! Мы бы тогда поглядели, как и что.
     - Нет, я не позволю вам! Вы еще дети...
     Кроме того, это нам ничего не даст. Ничего!
     Ну, возьмет он у вас бумажник, допустим, даже заплатит вам что-то, но неужто вы полагаете, что он станет с вами чем-то делиться? Нет, ни в коем случае! Вот если бы незаметно за ним проследить... Узнать, где он живет...
     - Это мы и так знаем, - заметил Гошка.
     И тут же он понял, что Лидия Павловна права. Идти на открытый контакт с этим типом опасно, он ведь может что-то сопоставить и вспомнить, что двое мальчишек сыграли роковую роль в судьбе его знакомых, киллера Усольцева и художника-убийцы Шишмарева. Прятаться от него, разумеется, не стоит, но и лезть на рожон тоже глупо, а вот последить за ним не мешает.
     - Я сперва подумала, что надо бы в милицию заявить, учитывая новые обстоятельства, но понимаю - бессмысленно это. Не станут они искать Толю. Слишком мало времени прошло.
     - Лидия Павловна, мы попытаемся сами... - вырвалось у Гошки.
     - Попытаетесь сами?
     - Да, попробуем.
     Гошка ждал возражений, но Лидия Павловна молчала, дымя сигаретой и уставившись в одну точку. Потом она вдруг словно очнулась.
     - Да, правильно, мы сами, - проговорила она. - Мы попробуем вместе. Старуха и дети привлекут куда меньше внимания, чем милиция. У вас есть какие-нибудь соображения на этот счет?
     - Вы что, серьезно? - удивленно пробормотал Гошка.
     - Разумеется. Я же мать... У меня один сын, он в беде, так неужели я буду сидеть сложа руки? А вам я поверила. К тому же я в вашем возрасте тоже играла в сыщиков Мы тогда даже поймали одного преступника, и нам объявили благодарность.
     Мальчики потрясение взирали на Лидию Павловну.
     - И у вас тоже, судя по всему, уже есть кое-какой детективный опыт, да?
     - Кое-какой есть, - кивнул Гошка. - А еще у нас есть подруги, они с нами, и еще мой двоюродный брат, Никита, только у него грипп!
     - Боже мой, да тут целая компания! - всплеснула руками Лидия Павловна. - И они уже все знают?
     - Нет, пока знаем только мы, - сказал Леха. - Но стоит нам свистнуть...
     Лидия Павловна задумалась.
     - Нет, мальчики, - сказала она немного погодя, - я не имею морального права вовлекать вас в эту историю: вы дети, а это опасно. Нет и еще раз нет.
     Мальчики переглянулись. А потом Гошка решительно заговорил:
     - Лидия Павловна, вы ни во что нас не вовлекаете, скорее наоборот. И потом, кто-то же должен помочь вам и вашему сыну! Милиция не хочет или не может, не знаю, но мы-то можем и хотим! Я не говорю, что мы какие-то необыкновенные, на все способные, нет, мы самые нормальные ребята и хотим попробовать.., помочь вам, раз уж так судьба распорядилась. И мы вовсе не намерены лезть на рожон, изображать из себя невесть каких героев, ничего подобного. Мы просто потихонечку последим за тем типом, вдруг что и выясним. Только и всего. И, конечно, мы ничего не гарантируем. У нас ведь может ничего не получиться. Но попробовать надо, и мы попробуем в любом случае, даже если вы откажетесь иметь с нами дело. Вот...
     Лидия Павловна улыбнулась:
     - Нет, я не откажусь иметь с вами дело.
     Вы - моя последняя надежда.
     - Хорошо, - кивнул Гошка, - но в таком случае нам от вас кое-что понадобится...
     Леха испуганно взглянул на Гошку. Что он еще выдумал?
     - Слушаю тебя, - тихо проговорила Лидия Павловна.
     - Первым делом, нам нужна какая-нибудь фотография вашего сына.
     - Да-да, разумеется, это не проблема.
     Я вам найду хорошую...
     - Во-вторых, скажите, кроме вас, есть кто-то близкий у вашего сына? Жена, подруга?
     - Есть бывшая жена и дочка. И подруга тоже есть.
     - Дочка? - встрепенулся Гошка. - А сколько ей