етая, с пластиковым мешком, полным мандаринов, входила в подъезд дома на улице Бориса Галушкина. Она приехала сюда одна, несмотря на яростные возражения ребят.
     - Как это ты попрешься туда одна? - негодовал Леха. - А если с тобой что-нибудь стрясется?
     - Ничего со мной не стрясется, там же не мафия, а всего какая-то родственница!
     Вы будете мне мешать!
     - Не будем, - возразил Гошка. - Мы просто проводим тебя, поглядим, как там и что, и подождем.
     - Нет, ждать не надо!
     - Почему?
     - Потому что меня это будет раздражать! Я все время буду помнить, что вы меня ждете, что вы замерзли и все такое.
     Нет, я поеду одна.
     - Маня!
     - Нет, если вы за мной увяжитесь, я просто отказываюсь туда идти. Мне нужна свобода!
     - Свободолюбивая ты наша! - засмеялся Гошка. - Ну, дело твое!
     Леха недоуменно взглянул на Гошку, но тот незаметно ему подмигнул.
     - И совершенно незачем перемигиваться! - сурово произнесла Маня к вящему удивлению Гошки.
     Он готов был поклясться, что Маня ну никак не могла заметить их перемигиваний.
     Но тем не менее. Эта Маня просто чудо!
     На сей раз ей удалось настоять на своем и она поехала одна, по дороге обдумывая предстоящую встречу.

***

     - Девочка, ты к кому? - раздался голос за ее спиной, едва она поднесла руку к звонку.
     Маня резко обернулась. Перед ней стояла немолодая женщина. Про таких в книжках пишут "со следами былой красоты". На ней был кокетливый фартучек в красно-синюю клетку, на голове повязана косынка из той же материи, а в руках она держала пустое помойное ведро ядовито-зеленого цвета.
     - Я? Я к Майе Анатольевне!
     - К Майечке? А ее нет. Она в отъезде!
     - Уехала, значит? - растерянно проговорила девочка. - Вот жалость-то, а когда приедет обратно?
     - Не раньше, чем дней через десять. Ой, девочка, ты что плачешь? - испугалась женщина, увидев, что у юной незнакомки дрожат губы и как-то странно морщится нос.
     - Нет, я не плачу, - голосом полным слез проговорила Маня. - Просто я вот привезла Майе Анатольевне гостинцы... А теперь...
     - А ты откуда же приехала?
     - Из Сочи!
     - Ну, вот что, девочка, ты зайди, поговорим.
     Первый шаг сделан. И Маня всхлипывая, вошла в квартиру. Ничего не спросив и не дожидаясь приглашения, она стала снимать сапоги. Женщина не возражала.
     - А тапочки у вас есть? - без церемоний спросила Маня. Ее ведь пригласили зайти не для того, чтобы держать на коврике в прихожей. Она сняла куртку и аккуратно повесила на вешалку. Пригладила волосы и широко улыбнулась. - Вот, возьмите вы, раз Майи Анатольевны нету. Только вы ей обязательно скажите, что я приходила, да не с пустыми руками.
     - А как же тебя зовут-то?
     - Василиса!
     - В самом деле? Какое чудесное старинное имя! - восхитилась женщина. - Послушай, Василиса, давай попьем с тобою чайку.
     Что там у тебя за гостинцы?
     - Мандарины сочинские!
     - Какая прелесть. Идем-ка на кухню. Ты есть хочешь?
     - Есть? Нет, спасибо, но чайку бы выпила. Горяченького. Что-то я в вашей Москве замерзла.
     - А ты откуда Майечку-то знаешь?
     - Лечилась я у нее.
     - И вылечилась?
     - Да, да, вылечилась, все прошло! - поспешила сказать Маня, именно этих вопросов она больше всего и боялась. - А вы, тетенька, не сказали, как вас-то звать? - переменила она тему.
     - Меня? Ядвига Станиславовна.
     - Ядвига Станиславовна?
     - Да, я полька.
     - Вы приехали из Польши?
     - Нет, я приехала из Ярославля. Я просто по крови полька, а в Польше только один раз была, да и то проездом. А родилась я в Сибири.
     - - А в Сочи вы были?
     - Нет, увы, не была. Я раньше часто в Крым ездила, а на Кавказ все планировала поехать, да так и не удосужилась.
     "Слава Богу, - подумала Маня, - а то еще начала бы меня про Сочи расспрашивать и быстренько вывела бы на чистую воду". Однако имя Василиса, по-видимому, никаких воспоминаний ей не навеяло. А это плохо. Впрочем, разберемся.
     Ядвига Станиславовна между тем очень изящно накрыла на стол, достала из буфета бумажные салфетки точно с таким же рисунком на чашках и тарелках.
     - Здорово! - заметила Маня. - Как это у вас красивенько получается!
     Ядвига Станиславовна улыбнулась. Ей понравилась эта девочка. Такая занятная!
     - А где ж ты адрес Майечкин раздобыла?
     - Так я его и раньше знала, в прошлом году уж приезжала...
     - А ты что же, приезжаешь с Майечкой повидаться, как с доктором?
     Опять она на медицинские темы съезжает!
     - В прошлом году еще да, а теперь - нет. Просто у меня в Москве тетка родная живет, вот я на каникулы к ней и приезжаю. Только тетя Люся замуж собралась, и я теперь уж не знаю, смогу приезжать или же нет.
     Тут раздался телефонный звонок. "Междугородка, - сразу услышала Маня. - Не дай Бог звонит Майя Анатольевна".
     - Алло! Алло! - закричала в трубку Ядвига Станиславовна. - Майечка, ты? Ну как дела? У меня все в порядке, ты хорошо долетела? Слава Богу! А девочка как? Майечка, тут к тебе пришла твоя бывшая пациентка из Сочи, привезла чудесные мандарины.
     Как зовут? Василиса. Не помнишь? Она говорит, что приезжала в прошлом году! Да, да, Василиса из Сочи!
     У Мани душа ушла в пятки. "И как меня угораздило назваться Василисой. Два раза одна и та же хитрость не срабатывает. Назвалась бы Леной или Таней и все было бы нормально! Наверняка уж у нее какая-нибудь Лена или Таня из Сочи лечилась.
     А Василиса... А еще лучше было бы сказать, что лечилась у нее моя сестра. Но теперь уж поздно. Или все-таки попытаться запудрить голову этой славной тетке? Ладно, будь что будет, не сдаст же она меня в милицию. А если сдаст? Ну, тогда и я всю правду расскажу ментам, и мы еще посмотрим, кому хуже будет". Все эти мысли вихрем пронеслись в Маниной бедовой голове, но вот Ядвига Станиславовна положила трубку. И молча посмотрела на Маню.
     - Что, Майя Анатольевна меня не помнит? - с глубоким разочарованием в голосе спросила Маня.
     - Не помнит. Начисто. И мне это кажется странным. Она даже посоветовала мне вызвать милицию.
     - Милицию? - ахнула Маня. - Я, что ли, преступница? Что я вам плохого сделала?
     - Я не собираюсь сдавать тебя в милицию, но давай сделаем так: ты сейчас возьмешь свои фрукты и уйдешь подобру-поздорову.
     - Ядвига Станиславовна! - оскорбление воскликнула Маня. - Это несправедливо!
     - Я понимаю, - огорченно проговорила Ядвига Станиславовна. - Но только ты тоже меня пойми, я тут не дома, в гостях, и если не дай Бог что-то случится... Ты меня извини, но...
     - Хорошо, я уйду!
     Но не успела Маня и шагу ступить, как опять раздался звонок. На сей раз звонили в дверь.
     - Кто бы это мог быть? - пробормотала Ядвига Станиславовна и пошла в прихожую.
     Видимо, от расстройства чувств она забыла спросить, кто там, и сразу открыла дверь.
     И тут произошло нечто невероятное. Маня услыхала какой-то вскрик, чьи-то грубые голоса:
     - Оттащи ее в сортир, живо! - произнес один.
     - Помоги мне, быстрее будет!
     "Грабители! - сообразила девочка и тут же юркнула под кухонный стол, накрытый длинной скатертью. Она слышала возню в коридоре и вдруг ее пронзила страшная мысль - а ведь Ядвига наверняка решила, что я - обыкновенная наводчица! Что была заслана бандитами вперед, чтобы..." Девочку прошиб холодный пот. Она прислушалась. Бандитов было двое, и сейчас они орудовали в комнате. Маня высунула голову из-под стола с той стороны, где бандиты, если войдут на кухню, сразу ее не заметят.
     Надо запастись хоть каким-то оружием.
     И первое, что бросилось ей в глаза, была сковорода. Не слишком большая, но увесистая, даже с виду. А еще рядом с плитой стоял высокий баллон со средством для чистки духовок. В семье Малыгиных имелся точно такой же. Маня схватила баллончик и сковородку и снова юркнула под стол.
     Из комнаты доносились приглушенные голоса и время от времени что-то падало.
     "Ценности ищут, - смекнула Маня. - Просто сидеть под столом и ждать невыносимо. А ведь они запросто могут сюда и не заглянуть, заберут ценности из комнаты и свалят. А я останусь, и меня будут считать их сообщницей. Нет, этого нельзя допустить!
     Что может быть хуже такого позора? Надо выскользнуть из квартиры и вызвать милицию. Но пока все объяснишь соседям, пока милиция приедет, грабители могут смыться. - Маня горько пожалела, что отказалась от сопровождения. - Эх, если бы я сейчас знала, что во дворе меня ждут мальчишки!
     Но предаваться сожалениям нет времени, надо что-то делать! Главное, не дать грабителям унести награбленное!" Маня тихонечко выползла из-под стола и, сжимая в руках баллон со средством для чистки духовки, на цыпочках вышла в прихожую. Дверь в комнату была приоткрыта, и девочка увидела страшный разгром, который учинили там грабители.
     - Давай, давай, - донесся до нее голос одного из них.
     - А может, хватит? - Нет, не хватит, надо еще в книгах посмотреть, бабки часто в книгах прячут!
     - Ты сдурел, здесь вон их сколько!
     И тут вдруг Маня увидела, что в двери комнаты с внешней стороны торчит ключ!
     О такой удаче даже и мечтать не приходилось! Дверь, конечно, не слишком крепкая, и они смогут, наверное, ее высадить, но это уже шум, а им шуметь невыгодно, значит, они постараются выбраться как-то иначе, а это потребует времени... Дальше рассуждать она не стала. Одним каким-то балетным прыжком она оказалась у двери, осторожненько прикрыла ее и повернула ключ... Затем метнулась к двери уборной. Она была заперта просто на задвижку. Маня мгновенно ее открыла. На унитазе сидела Ядвига Станиславовна с кляпом во рту. Глаза ее от ужаса вылезли из орбит. Маня прошептала:
     - Не бойтесь и выходите скорее, я их заперла в комнате, надо запереть их в квартире и вызвать милицию.
     И лишь произнеся эту фразу, она выдернула кляп изо рта Ядвиги Станиславовны и тут же заметила, что руки женщины связаны за спиной.
     - Идемте, скорее, я вас на лестнице развяжу!
     - Открой, чертова кукла, я тебя застрелю на фиг! Старая ведьма, - донеслось вдруг из-за запертой двери.
     Этот голос придал сил Ядвиге Станиславовне. Вместе с Маней они выскочили в прихожую. Маня схватила с подзеркальника связку ключей, и они выбежали из квартиры.
     - Какие ключи? - спросила Маня.
     - Большой для верхнего замка.
     И вот квартира с грабителями внутри заперта.
     Маня мигом сорвала веревку, второпях довольно небрежно завязанную, и теперь Ядвига Станиславовна уже с гримасой боли растирала затекшие руки, а Маня звонила к соседям.
     - Кто там? - раздался из-за двери немолодой мужской голос.
     - Леонтий Кузьмич, это я, Ядвига! Скорее вызывайте милицию, у меня в квартире грабители!
     Дверь мгновенно распахнулась.
     - Что вы говорите, душа моя?
     - Милицию! Скорее! - И Ядвига Станиславовна сама кинулась к телефону, стоявшему на столике в прихожей. - Милиция?
     Скорее, у меня в квартире воры!

***

     Когда все кончилось, грабителей в наручниках увезли и было покончено со всеми формальностями, Маня, помогая Ядвиге Станиславовне навести в комнате порядок, спросила:
     - А вы небось подумали, это я навела их на вашу квартиру?
     - Сказать по правде, да! Ну сама посуди, что еще я могла подумать? Такое совпадение! Я тебя почти что выставляю из квартиры, а тут эти... Но погоди... А что это все значит? А?
     - Ничего. Просто у Майи Анатольевны память плохая. Что я могу с этим поделать?
     Тут надо заметить, что милиционеру она назвалась Василисой Антоновой из Сочи.
     А иначе такая каша заварилась бы... Она прекрасно понимала, что никто ее проверять не будет, ведь в этой истории она была не подозреваемой, а настоящей героиней.
     - Ладно, как бы там ни было, а ты спасла и меня, и Майечкино добро, и я тебе по гроб жизни обязана.
     Прибравшись, Маня засобиралась домой.
     Да, она ничего не узнала, но все-таки не зря приехала. Дала отпор грабителям, спасла свою честь. А что-то еще выяснять, хитрить, выспрашивать у нее просто не было сил. Она сердечно попрощалась с Ядвигой Станиславовной и вышла на улицу, ее даже слегка пошатывало.
     - Маня! - окликнул ее знакомый голос. - Наконец-то!
     - - Гошка! - выдохнула Маня. - Ты?
     - Я? Кто же еще? Я уж беспокоился, ты так долго... Что с тобой? Ты такая бледная!
     - Ой, Гошка, тут такое было! Ты даже представить себе не можешь!
     И тут вдруг до нее дошло, что Гошка примчался сюда, один, потому что беспокоился за нее, Маню Малыгину! Это значит, что она ему все-таки небезразлична, что ему есть до нее дело! От пережитых волнений, от радости, внезапно захлестнувшей ее, она совсем обессилела.
     - Гошенька, миленький! - всхлипнула Маня и пошатнулась.
     Гошка едва успел подхватить ее. Она ткнулась носом ему в грудь и разревелась.
     Было так приятно плакать у него на груди!
     - Маня, Манечка, что случилось? Тебя кто-то обидел, да?
     Но Маня упоенно рыдала, ничего ему не отвечая.
     - Слушай, Маня, может, хватит слезы лить? Это так на тебя непохоже! Ну все, все, вот, возьми платок, вытри слезы! Тут поблизости я видел кафе, пойдем, сядем, попьем водички, и ты мне все расскажешь!
     В кафе Гошка усадил Маню за столик, принес две бутылочки кока-колы и две ватрушки, сел напротив и ласково сказал:
     - Если ты не перестанешь реветь...
     - Что тогда будет? - шмыгнув носом, спросила Маня.
     - Я буду считать, что ты обычная девчонка, плакса и пустышка.
     Слезы мигом высохли.
     - Я не плакса! И не пустышка!
     - Вот теперь я это вижу! Ну, что стряслось, рассказывай!
     Когда Маня завершила свой рассказ, Гошка смущенно пробормотал:
     - Прости меня!
     - За что?
     - За глупость. За плаксу и пустышку.
     Ты... У меня даже слов нет! Ты - настоящее чудо! Правда-правда! Ты самая храбрая и самая умная из всех девчонок, каких я знал!
     Маня таяла от счастья. Гошка, ее обожаемый Гошка, все-таки сумел оценить ее по достоинству.
     - Но вообще-то я ведь ничего не узнала и чуть-чуть не провалилась, как самая большая бездарь... Если бы не грабители, меня выгнали бы с позором. Я такого маху дала!
     - Но зато потом повела себя, как настоящая героиня!
     И Манино зареванное лицо озарилось счастливой улыбкой.

Глава IX

ВОЗВРАЩЕНИЕ БЕГЛЯНКИ

     По дороге домой Маня спросила:
     - Гош, а что же мы дальше-то делать будем?
     - Не знаю, я вот все думаю - зачем?
     - Что - зачем? - не поняла Маня.
     - Зачем украли Инночку?
     - Но мы уже столько раз про это говорили.
     - И еще...
     - Да?
     - Надо бы проверить, действительно Василиса попала в больницу или нет.
     - А как это можно проверить? Ты хочешь, чтобы я опять с Диной встретилась?
     - Да нет, это мало что даст. Вот найти бы ее в больнице..
     - Найти в больнице? А что? Можно! Гошка, это не так уж трудно сделать - Ты думаешь?
     - Думаю! Я вспомнила, одна мамина знакомая попала в больницу, и никто не знал в какую. Тогда мама села к телефону и стала по справочнику обзванивать все больницы!
     - И нашла?
     - Представь себе! Нашла!
     - Но она знала ее фамилию, да?
     - Да, - вздохнула Маня. - Хотя через Дину я это узнаю в два счета. Просто по телефону!
     - Маня, это твоя очередная гениальная мысль. Правда, завтра опять праздник...
     - Ну и что? Больницы-то работают! Гош...
     Можно я задам тебе один вопрос?
     - Валяй!
     - Ты бы пошел со мной в разведку?
     - Спрашиваешь! Наверное, из всех знакомых девчонок только с тобой и пошел бы!
     Маня хотела спросить еще, пошел бы он в разведку с Сашкой, но решила, что это будет уж чересчур. Собственно говоря, Гошка уже ответил на этот вопрос, сказав, что из всех знакомых девчонок пошел бы в разведку только с ней. Зачем еще допытываться?
     - Гош, а если мы найдем Василису в больнице, что мы будем делать? - задала Маня совсем другой вопрос.
     - Я думаю, мы могли бы ее там навестить.
     - Зачем?
     - Чтобы задать те вопросы, которые ты так жаждала ей задать.
     - В больнице?
     - А что тут такого?
     - Ну, она же все-таки больная. А вдруг она умрет от наших вопросов?
     - Нет, не умрет, - засмеялся Гошка. - А я вот точно умру от твоих! Что толку сейчас об этом думать, пока мы ее не нашли. И скорее всего, не найдем. И вообще, давай поговорим про что-нибудь веселенькое. Сегодня все-таки праздник, сочельник!
     - Ты предлагаешь поговорить про Рождество Христово?
     - А чем плохо? Все-таки две тысячи лет прошло, это тебе не фунт изюму!
     - Между прочим, наша мама была в Израиле на гастролях, и их возили на экскурсию в Вифлеем, где родился Христос. У нас есть много фотографий, могу тебе показать.
     И там, где Христа распяли, она тоже была!
     На Голгофе! Эта самая Голгофа теперь находится в храме Гроба Господня, и там есть такое место, где был врыт Крест, там многие освящают крестики. И еще мама прошла весь крестный путь...
     - Моя мама тоже мечтает поехать в Израиль. Только это очень дорого.
     - Это я не знаю. Но мама говорит, что ни один город в мире не произвел на нее такого впечатления, как Иерусалим. А она много ездила. Гош, а я забыла, где сейчас твой папа? На Мадагаскаре?
     - Нет, на острове Маврикий!
     - А, да. Там, наверное, интересно...
     - Надо думать. Знаешь, ездить вообще жутко интересно. Мы с мамой каждое лето ездим куда-нибудь. На этюды. В этом году на Волге были, такая красота.
     - А на Майорке красиво?
     - Очень! Только совсем по-другому.
     В сентябре Гошка и Никита с мамами целую неделю провели на испанском острове Майорка.
     - А вообще, я должен был эти каникулы провести у папы, в Германии...
     - Ничего, ведь твой папа не насовсем на Маврикий уехал.
     - Знаешь, он когда в самый первый раз уехал, тоже казалось, не насовсем. А вышло...
     - Гошка, это же совсем другой случай.
     На Маврикий его в командировку послали, он же не сам... - попыталась Маня утешить Гошку. - А вообще, хамы, они как-то надежнее, правда?
     - Правда, - улыбнулся Гошка.
     - Твой папа оттуда тебе звонил? - спросила Маня.
     - Звонил, один раз!
     - Вот видишь! Нет, теперь уже твой папа никуда не денется! Разве от такого сына, как ты, он теперь откажется? - сказала Маня, густо покраснев.
     Когда они вошли в подъезд, Гошка открыл почтовый ящик и вместе с "Вечеркой" вытащил невероятной красоты большую открытку.
     - От папы! - воскликнул он, взглянув на адрес отправителя. - Порт-Луи! Столица Маврикия!
     - Вот видишь! А что он пишет, если не секрет?
     - Какой секрет на открытке? Вот сейчас прочитаем: "С Новым годом, сынок! С двухтысячным, это не шутка! Будь здоров, весел и не забывай - твой непутевый папаша помнит о тебе и любит! Я вернусь в Германию в апреле, самое позднее, в первой половине мая и тут же вышлю приглашение.
     А ты как кончишь учиться, приедешь ко мне. Я столько интересного расскажу тебе про Маврикий! Извини, на большое письмо просто нет времени. Привет маме. Обнимаю.
     Твой папа".
     Гошка сиял.
     - Поздравляю, Гошка! - Маня поглядела ему прямо в глаза. - Я рада за тебя.
     И на этом они простились до завтра.

***

     Утром Маня проснулась от звонка в дверь.
     Глянула на часы. Половина одиннадцатого.
     Ни фига себе! Звонок повторился. Никого дома нет, что ли? Маня вскочила и в ночной рубашке бросилась к двери.
     - Кто там?
     - Маня, открой! - узнала она голос тети Лены;
     - Сейчас!
     - Ой, Маняша, я тебя разбудила?
     - И хорошо, а то я все на свете продрыхла. Да вы заходите, тетя Леночка!
     - Нет, детка, не могу, а вот ты оденься и зайди ко мне, да поскорее.
     - Что-то случилось? - насторожилась Маня.
     - Да, кое-что...
     - Плохое или хорошее?
     - Не знаю, еще надо разобраться. Ты давай, детка, одевайся. Завтраком я тебя накормлю! Гошке я тоже позвонила, но его дома нет. Ну все, жду!
     Маня мигом умылась и оделась, потом все-таки набрала Гошкин номер. Он сразу взял трубку.
     - Гошк