на,  что  из  этого  что-нибудь
выйдет.
   - Но попытаться стоит! Быть может, на нашу передачу откликнутся люди,
сталкивавшиеся с чем-то подобным, и продолжение разговора обещает  стать
весьма интересным.
   На этом интервью закончилось.
   - Ну, дед, что ты об этом думаешь?
   - Интересно, очень интересно, - каким-то рассеянным тоном  проговорил
дедушка, - а впрочем, может, наведаемся нынче к Альбине духа  послушать,
а?
   - Давай, - согласилась я, а про себя  подумала:  если  там  не  будет
Гриши. Интересно, а при Грише дух тоже является?  Но  с  дедом  делиться
этими мыслями я не стала.
   - Бедная Тата, - вздохнула тетя Липа, - ее теперь замучают вопросами,
а она ведь все проспала!
   И тут в дверь позвонили. Ну, понятно, Ненорма пришла узнать  о  наших
впечатлениях. Это и в самом деле была она.
   - Ну как, Асенька, видела интервью? Да? А Игорь Васильевич? О,  Игорь
Васильевич, что скажете?
   - Альбина, голубушка, а что, если  я  нынче  напрошусь  к  тебе  духа
послушать?
   - Игорь Васильевич, милости прошу!
   - А мне можно еще раз, Альбина Федоровна? - спросила я.
   - Ася, о чем ты спрашиваешь, конечно!
   - Тогда, голубушка, мы поближе к двенадцати  к  тебе  и  заявимся,  -
сказал дед.
   - Я вижу, вы заинтересовались, Игорь Васильевич!
   - Да как тут не заинтересоваться, музыкальный дух - дело нечастое, я,
сказать по правде, вообще такое первый раз слышу.
   - А знаете, один мой знакомый мальчик предложил даже новый термин для
вашего духа, музйкгейст!
   - Музйкгейст, говоришь? А что, здорово! - восхитился дедушка.
   - Что это за мальчик у  тебя  объявился?  -  спросила  игривым  тоном
Ненорма.
   - Это не у меня, просто  один  знакомый  мальчик,  Костя,  -  нарочно
сказала я, чтобы дедушка не вылез с разговором о Мите.
   - Костя? - переспросил дед.
   - Да, Костя.
   - Игорь Васильевич, уже без четверти одиннадцать, может, пойдем прямо
сейчас, чайку попьем? - предложила Ненорма.
   - Нет, голубушка, я должен еще сделать  несколько  звонков,  так  что
явимся мы с Асей через час, не раньше.
   - Ну, как угодно, - слегка поджала губки Альбина.
   Когда она ушла, дедушка как-то  опять  рассеянно  на  меня  глянул  и
удалился к себе в кабинет. Что же это с ним такое?
   Он и в самом деле кому-то  звонил,  потом  подошел  к  роялю  и  взял
несколько мажорных аккордов.
   И тут пришла мама, зеленая от усталости.
   - Мама, что случилось, почему отменили генеральную?
   - Измайлов заболел, сипит, температура сорок, а Зворыкин, из  второго
состава, по пути в театр ногу сломал! Такое невезение! В  театре  просто
траур.
   - Ася, оставь маму, видишь, она еле на ногах держится! -  напустилась
на меня тетя Липа. - Таточка, иди поешь, а то небось целый день  маковой
росинки во рту не было.
   - Да я не голодна, Липочка.
   - Ну тогда хоть простокваши съешь или чаю выпей!
   - Хорошо! - покорно согласилась мама.
   - Мама, а мы с дедом сегодня пойдем к Ненорме духа слушать.
   - Делать вам больше нечего, - проворчала мама.
   - А кстати, Тата, эта твоя Альбина сегодня на  всю  Москву  объявила,
что ее подруга, известная актриса Наталья Монахова, с дочерью одними  из
первых ее духа слышали.
   - Господи, да я же ничего не слышала, все  проспала!  А  теперь  меня
изведут вопросами! - простонала мама.
   - Вот и я то же говорю! - не без торжества сказала тетя Липа.
   - Мама, хочешь, пойдем сегодня с нами,  послушаешь  и  тогда  сможешь
всем отвечать правду.
   - Да я же опять засну, неминуемо, у меня и так глаза  слипаются.  Нет
уж, ступайте без меня.
   Без двадцати двенадцать я постучалась к дедушке.
   - Войдите! - крикнул он.
   Я  вошла.  Дед  лежал  на  диване,  закинув  руки  за  голову,  и   с
мечтательным видом глядел в потолок.
   - Дед, пора идти!
   - Куда?
   - Как куда? Духа слушать.
   - Какого еще духа? Ах да, я совсем забыл!
   Это уж ни в какие ворота не лезет! Дедушка поднялся,  привел  себя  в
порядок.
   - Ну, пошли духа слушать!
   Альбина встретила нас более чем любезно.
   - Прошу, прошу, заходите! Игорь Васильевич, садитесь  в  кресло,  так
вам будет удобнее. Хотите чаю? Асенька, может, ты хочешь чего-нибудь?
   - Нет, спасибо, Альбина Федоровна, я ничего не хочу.
   - А скажи-ка мне, Альбина, ты всегда вот так своего духа встречаешь -
при полном освещении? Может,  стоило  бы  свет-то  погасить,  разве  что
свечечку какую-нибудь затеплить, глядишь, он и явится пред наши очи.
   - Ой, Игорь Васильевич, как вы правы! Мне и в голову не пришло!
   С этими словами Ненорма принесла из кухни огарок свечи, поставила  на
стол и зажгла. Потом погасила свет. И  тоже  села  в  ожидании  духа.  Я
сидела на диване, стараясь не спускать глаз  с  дедушки,  но  при  свете
свечи я его почти не видела. Часы в гостиной пробили двенадцать.  Прошло
еще несколько минут, и вдруг зазвучал рояль. Я вздрогнула, хоть и была к
этому готова.
   - Так, - тихонько проговорил дед. - Третья соната. Аля,  он  уже  это
играл?
   - Нет, первый раз.
   - И что, всякий раз что-то другое?
   - Да, - шепотом отвечала Ненорма. Она  сидела  напряженная,  в  свете
свечи казалось, ее пышные светлые волосы стоят дыбом. У меня  затряслись
поджилки. А дух тем временем прилежно играл Третью сонату.
   Мы  молча  слушали.  И  вглядывались  в  темноту.  На  мгновение  мне
почудилось, что за роялем кто-то сидит. Хотя клавиатура была закрыта.
   - Аля, - вдруг прошептал дедушка, - и что, он так до петухов играет?
   - Если не перекреститься. Дед быстро перекрестился, и Альбина  с  ним
вместе. Музыка смолкла.
   - Ну, что скажете, Игорь Васильевич?
   - Любопытно, весьма любопытно!
   - Вот видите, дело  тут  не  в  освещении...  -  горестно  промолвила
Ненорма.
   - А знаете, - сказала я, - мне на секунду почудилось, что  за  роялем
кто-то сидит, будто тень какая-то!
   - Ну уж это ты, матушка, врешь. Я все глаза проглядел, но  ничего  не
увидел. Нет, тут мы явно имеем дело с музикгейстом, как выражается  твой
приятель. Непонятно только, чего этот дух хочет.
   - По-моему, он просто зовет меня к себе,  -  с  надрывом  проговорила
Ненорма.
   - Да где ты тут какой-то зов услыхала? А  может,  просто  ты  слишком
много о нем думаешь, а? Это ведь нехорошо. Живые должны думать о живых.
   - Ах, Игорь Васильевич, как мне  о  живых  думать,  когда  жизнь  моя
кончилась со смертью Женечки.
   "А Гриша?" - подумала я.
   - Не гневи Бога, Альбина, тебе тридцать пять  лет,  у  тебя  еще  все
впереди!
   - Ах, разве я могу встретить человека, подобного Жене?
   - Ну ладно, голубушка, ты эти унылые мысли брось, а не хочешь  больше
с духом общаться, пригласи  священника.  Он  ведь  у  тебя  на  крестное
знамение реагирует. Пускай священник освятит квартиру, и, как говорится,
с плеч долой.
   - Вот и Тата мне то же самое советует.
   - Естественно,  она  же  моя  дочь.  Да,  кстати,  ты  на  магнитофон
пробовала эту музыку записать?
   - Да.
   - И что?
   - Записалось.
   - Любопытно,  весьма  любопытно!  Ну  что  ж,  вот  на  старости  лет
сподобился я услыхать музыкального духа. Чего только на свете не бывает!
Ладно, пойдем, Ася, домой. Пора спать.
   Дома я спросила:
   - Дед, скажи честно, что ты об этом думаешь?
   - А черт его знает! Все на свете бывает, а в наше время  всяких  этих
духов развелось...
   - Ну, понятно, все бывает, и кит икает, так, что ли?
   - Вот именно, - как-то очень легкомысленно произнес дедушка,  щелкнул
меня по носу и шепнул:
   - Остается только теряться в догадках! Спокойной ночи, Анастасия!
   И с этими словами он удалился к себе. Да, дела!

Глава IX
ПОДОЗРИТЕЛЬНЫЙ ТИП

   Утром мне позвонил Митя.
   - Видел я вчера эту передачу. Информации - ноль.
   - А я вчера опять духа слышала. Вместе с дедом.
   - Ну, и что твой дед говорит?
   - Все бывает, и кит икает.
   - Ясно. А сама ты что скажешь?
   - Понимаешь, в этот раз мы его слушали без света, только при  свечке,
и мне на какую-то секунду показалось, что за роялем кто-то сидит.
   - Только тебе?
   - Да.
   - Ну, скорее всего, это игра воображения.
   - Может быть.
   - Ась, а ты с Лордом уже гуляла?
   - С ним утром мама выходила.
   - А может, вместе погуляем, а?
   - Можно. Тем более  Матильда  сегодня  к  тетке  с  утра  поехала,  в
Чертаново.
   - Тогда выходи.
   - Ладно. Пока.
   Едва я вышла из подъезда, как к дому  подкатила  красная  "шестерка".
Гриша! Я остановилась и сделала вид, что считаю  деньги  в  кошельке,  а
сама исподлобья наблюдала за ним. Он не спеша вышел из машины, запер  ее
и направился к подъезду. Теперь  я  разглядела  его.  Довольно  молодой,
темноволосый, глаза карие, нос слегка вздернутый, на подбородке  ямочка.
И походка чуть вразвалку. Теперь-то я его где угодно узнаю. Я юркнула за
ним в подъезд, посмотреть, к Ненорме ли он собрался.  Похоже,  да.  Лифт
остановился на нашем этаже.
   Теперь надо разглядеть номер машины и даже записать. "Н-22-37МН".
   Я помчалась на сквер к Мите и сразу сообщила ему о своих наблюдениях.
   - Так, сейчас давай позвоним Косте и скажем ему номер. Пусть добывает
сведения через ГАИ.
   - А вдруг дядя просто шуганет его с этим номером, и все дела?
   - Ну, попытка не пытка. Он позвонил Косте и сообщил номер "шестерки".
   - Говорит, что дядька его завтра дежурит.
   - А знаешь, Митя, этот Гриша совсем на вора не похож.
   - Ну, если бы все воры были похожи на воров...
   - Понимаю, а все как-то не верится, что он грабитель.
   - Верится не верится, а напрочь отмести эту версию мы не можем. И там
был Гриша, и тут Гриша, может, просто совпадение, а может,  он  под  эту
вашу Альбину клинья подбивает, чтобы удобнее было грабить.
   - Вообще-то, да, ты прав.
   - Знаешь что, давай-ка пойдем к тебе во двор, и я сам погляжу на  эту
машину, а если повезет - и на Гришу.
   - Пошли!
   Машина все  еще  стояла  у  подъезда.  Митя  тщательно  ее  осмотрел,
стараясь не привлекать к себе внимания,  обошел  со  всех  сторон,  даже
присел и пощупал заляпанные грязью покрышки.
   - Вообще-то, для вора бедновато тачка выглядит, - сделал вывод  Митя.
- Хотя, возможно, он не хочет бросаться в глаза.
   И тут из подъезда вышел Гриша с Альбиной под  ручку.  Альбина  сияла.
Увидев меня, однако, она тут же погасила улыбку и скорбно поджала губки.
   - Гуляешь, Асенька? - спросила она, покосившись на Митю.
   - Гуляю, Альбина Федоровна.
   - Ну, гуляй, гуляй.
   И они с Гришей сели в его машину.
   - Ася, внимание! -  вдруг  шепнул  мне  Митя  и  глазами  показал  на
какого-то типа, который быстро направлялся к нашему подъезду.
   - Ты его знаешь? - шепнул он.
   - Нет, а что?
   - А то, что он торчал на углу, как будто чего-то ждал, и  как  только
Гриша выехал, он пошел сюда. Я давно его приметил.  Давай  проследим  за
ним. Скорее наверх, на твой  этаж,  надо  посмотреть,  куда  он  пойдет.
Может, это и пустой номер, но чем черт не шутит.
   Мы сломя голову влетели в подъезд и успели первыми к лифту. Поднялись
на шестой этаж и взбежали на один пролет  выше.  Лифт  вызвали  вниз,  и
вскоре он опять остановился на нашем этаже.
   Это был тот самый тип. Осторожно озираясь, он подошел к нашей двери и
прислушался. Видимо, то, что он там услышал, удовлетворило его, и он  на
цыпочках подошел к Альбининой двери. Мы замерли. Теперь он стоял  к  нам
спиной, и мы не видели, что он делает. Уже через  минуту  он  отошел  от
двери и стал спускаться по лестнице.
   - Беги вниз и следи за ним, - шепнул мне Митя, - а я посмотрю, что он
сделал с дверью!
   Я бросилась вниз за жуликом. Но его и след простыл. Когда  через  две
минуты из подъезда выскочил Митя, я стояла, растерянно озираясь.
   - Упустила?
   - Упустила.
   - Но куда же он делся?
   - А я знаю?
   - Вот непруха!
   - А что с дверью?
   - Не дойму, но вроде ничего.
   - Но что-то же он делал!
   - Надо с Костей посоветоваться. Пошли к нему.
   - А удобно?
   - Вполне. Пошли, пошли. Костя жил неподалеку. Открыла нам его мама.
   - А, Митя, здравствуй! Ты с девочкой?  Заходите,  ребятки,  заходите!
Костя, к тебе пришли!
   Костя слегка удивился.
   - Что-то случилось?
   - Есть разговор, - отвечал Митя.
   - А как девочку зовут? - поинтересовалась мама.
   - Меня зовут Ася.
   - Очень приятно, а меня Вера Ипполитовна! Заходите, заходите!  Костя,
что же ты гостей в передней держишь?
   Мы вошли в комнату, и Митя сразу рассказал Косте то, что мы видели.
   - Как думаешь, что он делал с дверью?
   - Скорее всего, хотел открыть, но что-то его спугнуло. Зато теперь ты
вполне можешь сказать своей соседке, что видела, как кто-то с ее  дверью
возился.
   - Это верно! Но ее сейчас нет дома. А вдруг он вернется?
   - Надо идти туда и дежурить, пока она не придет!  А  если  обнаружим,
что он лезет в квартиру, вызовем милицию, и вся недолга!  Тетка,  кстати
сказать, жутко противная, я ее вчера по телеку видел. И дура к тому  же.
У нее дух в квартире, а она ничего интересного рассказать не может.
   - А что тут рассказывать? Я вот два раза его слышала, но тоже  ничего
рассказать больше не могу, - невольно вступилась я за Ненорму.
   - Ты - другое дело, ты еще маленькая, - сказал Митя.
   Я хотела сначала возмутиться, но почему-то мне это было приятно.
   Тут в комнату вошла Костина мама.
   - Ребятки, пошли на кухню, пить чай с тортом. Отцу нашему вчера такой
торт подарили!
   - Мама, нам надо спешить!
   - Ничего, выпьете по чашке чаю и никуда  не  опоздаете!  Успеется,  а
торт - с ума сойти, - продолжала соблазнять нас Вера Ипполитовна.
   - Ребята, лучше не спорить, - сказал Костя. - Тем более  что  торт  и
вправду потрясный!
   В довольно просторной кухне торт занимал полстола, хотя уже  довольно
много было съедено. И красоты он был неимоверной.
   - Это папа со  своей  группой  спас  хозяина  одного  ресторана,  его
похитили, потребовали выкуп, а папа его нашел и спас. Так он каждому  из
группы по такому торту преподнес. Ешьте, ешьте, а то пропадет.
   Торт и в самом деле был потрясающий. И  вообще  на  этой  кухне  было
очень уютно, и сама Вера Ипполитовна была такая уютная и милая,  что  мы
обо всем позабыли.
   Наконец Костя все-таки сказал:
   - Ребята, пошли, а то может быть поздно.
   - Да, да, спасибо большое, но нам пора!
   - Ну, что ж, идите! - отпустила  нас  с  миром  Вера  Ипполитовна.  -
Костя, только не поздно, очень тебя прошу!
   - Ладно, мама, обещаю! А  когда  мы  спускались  по  лестнице,  Костя
объяснил:
   - Понимаешь, мама и так из-за отца  постоянно  волнуется,  так  уж  я
стараюсь зря ее не мучить.
   - Ну и молодец! - одобрила я.
   Когда мы пришли в наш двор, я посмотрела наверх, на окна Альбины. Там
горел свет.
   - О, она дома, - сказала я. - Дежурство отменяется.
   - Вот и хорошо, - отозвался Костя. - Ты сейчас же пойди к ней и скажи
про того типа.
   - А может, не стоит ее пугать, а? - заметил Митя.
   - Да ты что! - возмутился Костя. - Явно же на ее квартиру покушаются.
Один раз у воров сорвалось из-за девчонок, но про это говорить нельзя, а
сегодня этот тип у ее двери отирался, как же можно промолчать?
   - А что она с этой информацией сделает? Заявит в милицию? И  что  она
им скажет: соседская девочка видела, как кто-то на  минутку  прижался  к
моим дверям?
   - Ну, пусть, по крайней мере, не оставляет квартиру без присмотра.
   - Легко сказать!
   - Ладно, вообще, ребята, не наше это дело. Предупредить мы обязаны. А
дальше пусть сама думает. Может, ей собаку купить? - предложил Костя.
   - Тоже верно.
   - Да она не любит животных!
   - Ничего, полюбит, когда какой-нибудь бультерьер ей вора загрызет!
   Я простилась с ребятами и прямиком направилась к Ненорме.
   - Кто там? - спросила она.
   - Это я, Ася!
   - Асенька? Что-то случилось?
   - Альбина Федоровна, я сегодня днем видела, как кто-то  прижимался  к
вашей двери!
   - Как прижимался?
   - Понимаете, он подошел сперва к нашей двери,  прислушался,  а  потом
быстро подошел к вашей и так вот, боком, прижался  к  ней.  Что  он  там
делал, я не видела, но подумала, что надо все-таки вам сказать.
   - А может, это был просто пьяный?
   - Не похоже. У вас все замки в порядке?
   - Да, вроде бы все. Да, конечно,  я  же  их  открывала,  все  было  в
порядке.
   Она держала меня в передней, не приглашая войти,  но  непохоже  было,
что у нее кто-то еще есть в квартире. На вешалке висела только ее шуба.
   - Ладно, Альбина Федоровна, я пойду.
   - Спасибо, деточка, что ты мне сказала, но я все же  думаю,  это  был
просто какой-то пьяный.
   - До свиданья, тетя Аля.
   - Привет маме и дедушке!

Глава X
ХИМИЯ И ЖИЗНЬ

   Каникулы подошли к концу. Завтра утром  в  школу.  До  чего  неохота!
Опять рано ложиться, рано вставать, учить уроки. Впрочем, все бы ничего,
если бы не химия! Я ничегошеньки в ней не понимаю! Мотька изо  всех  сил
старается что-то мне втолковать, но  у  меня  в  мозгу  словно  какой-то
клапан закрывается и не пропускает туда  химические  познания.  Хоть  ты
тресни! Мама уже брала мне репетитора, но все без толку, он сам от  меня
отказался. Я могу только что-то  зазубрить,  и  потому  изредка  у  меня
бывают даже четверки тем и держусь, но знаний нет никаких.  Пусто,  хоть
шаром покати!
   Учительница уже махнула на меня рукой. Перед концом прошлой  четверти
она как-то вошла в класс и говорит:
   - Монахова, не могу я больше смотреть на твою  тоскливую  физиономию.
Так и быть, тройку в четверти я тебе натяну, только сейчас уйди  с  глаз
долой! Не порти настроение!
   Я с удовольствием ушла, а химичка потом звонила маме и говорила, что,
по ее мнению, я просто органически не способна к химии, что за всю жизнь
ей встречалось только четыре таких ученика. Кстати, то же самое  говорил
маме и репетитор. И вот завтра эта пытка опять начнется. И первый  урок,
как назло, химия.
   - Что, Аська, пригорюнилась? - спросил дед.
   - В школу идти неохота. Тем более первый урок - химия.
   - Так ты и не одолела эту злодейку химию?
   - Дед, у меня ничего не выходит, я сразу тупею, вон даже наша химичка
говорит, что я органически неспособна.
   - Глупости, ты же нормальная умная девочка, а беда в том, что и тебе,
и твоей химичке так проще - неспособна, и дело с концом. Я  думаю,  если
бы ты по-настоящему, страстно захотела понять эту треклятую  химию,  все
было бы в полном порядке.
   - Дед, где же мне взять это страстное желание, а?
   - Ну, матушка, это ты сама должна себе внушить.
   - А почему же по другим предметам, и по физике, и  по  математике,  я
все понимаю, хоть и не  люблю?  И  у  меня  по  этим  предметам  твердая
четверка и даже пятерки бывают. А по химии - хоть тресни!
   - А тебе не стыдно?
   - Да хоть и стыдно, что с того?
   - А у Матильды как дела с химией?
   - Нормально. Я знаю, что ты скажешь, дед, но она  уже  тоже  на  меня
рукой махнула, просто дает мне  списывать,  подсказывает.  Я  ведь  могу
перед уроком что-то зазубрить и даже  неплохо  ответить,  но  стоит  мне
выйти из класса - все, я это уже и не вспомню.
   - Выходит, внучка у меня с изъянцем?
   - Выходит, так.
   - А если бы у тебя появился стимул?
   - Какой стимул? Вон даже папа, когда был тут, знаешь, как он со  мной
бился, он же в химии прекрасно  разбирается,  так  он  чуть  не  плакал.
Говорил, что дочка у него идиотка. Он сначала мне все то же  твердил,  и
про нежелание, и про лень, а потом и он отступился. Сказал, что,  видно,
я в Потоцких пошла, чисто гуманитарное направление ума.
   - Почему? - возмутился дедушка. - Я когда учился, вполне справлялся с
точными науками. Вот мама твоя, правда, тоже мучилась в школе, но все же
не до такой степени.
   - Ладно, дед, пойду-ка я лучше спать. Спокойной ночи.
   - Спокойной ночи, бестолочь моя дорогая.
   Утром, на первом уроке, химичка объясняла новый материал, я, конечно,
сидела дура дурой, а под конец урока она вдруг обратилась ко мне:
   - Ну что, Монахова, как жить будем в этой четверти?
   Я встала