шали, что у тебя деньги завелись.
     Матильда сидела как пыльным мешком прихлопнутая.
     - Я ее убью! - наконец выдавила она. - Убью к чертовой матери. Это какой же надо быть бестолочью!
     Говорила - молчи в тряпочку. Так нет, раззвонила! Господи, как мне от этих денег избавиться, я же с самого начала чувствовала - это добром не кончится!
     - Вот и надо принять меры, - стояла на своем Людка. - Надо, чтобы к приходу Степаниды вас уже ограбили.
     - Это, конечно, неплохая идея, но ведь мама узнает, вот я чего боюсь! - измученным голосом проговорила Мотька. Она была бледная, одни синие глазищи на почти прозрачном лице.
     - Но как она узнает? Думаешь, ей кто-нибудь позвонит с этой новостью? - спросила Людка.
     - Можешь быть уверена! Обязательно найдется доброжелатель! Позвонит посочувствовать!
     - Моть, а может, предупредить маму?
     - Да ты что, Людка, тогда ей придется все рассказать про эти чертовы деньги, она так разволнуется, что у нее молоко пропадет... Нет, нельзя, а с другой стороны, я просто не вижу выхода! Если этого не сделать, к нам не сегодня-завтра явятся бандюки...
     - То-то и оно! Матильда, давай не будем время терять, идем сейчас же к тебе и на месте все продумаем! - горячилась Людка.
     Мало-помалу ее горячность передалась и Матильде.
     - Да, действительно, пошли ко мне!
     Через десять минут мы уже были в Мотькиной квартире. Первым делом она достала с антресолей барсетку и пересчитала деньги. До двенадцати тысяч недоставало шестисот долларов.
     - Нет, ты подумай! Тебе она сказала, что взяла триста, в школе говорят, что пятьсот, а на самом деле шестьсот! - кипятилась Мотька. - Интересно, на что она деньги-то тратит, вроде ничего нового у нее не появилось... Ох, и дура же я... Точно говорят, ни одно доброе дело не остается безнаказанным. Вот взяла я ее к себе, а теперь... - И Матильда вдруг разрыдалась.
     - Моть, ну ты чего? - растерялась Людка.
     - Все, Матильда, хватит слез, надо действовать! - сказала я, чтобы самой не рассиропиться.
     - А что, что вы предлагаете? Куда мне девать эти бабки, черт бы их побрал?
     - В камеру хранения на вокзале, - закричала Людка, - самое милое дело! Во всех детективах так делают!
     А если вдруг придется их отдать хозяину, просто скажешь ему шифр, и все.
     Мы с Матильдой переглянулись. Идея была донельзя примитивной, но, с другой стороны, чем проще - тем лучше.
     - А что? - улыбнулась Мотька. - Можно. Дешево и сердито. И Степанида в жизни их не найдет. Отлично!
     Просто здорово! - воодушевилась она. И принялась вышвыривать вещи с антресолей.
     - Ты что делаешь? - удивилась Людка.
     - Как что? Воплощаю в жизнь твою идею! Имитирую ограбление! Аська, не стой столбом, выбрасывай все из гардероба! Людка, займись письменным столом!
     И мы рьяно взялись за дело. В результате через несколько минут квартира выглядела ужасно!
     - Здорово! - весело блестя глазами, сказала Мотька.
     - Моть, сколько тебе уборки... - посочувствовала Людка.
     - Ни фига! Убирать будет Степанида!
     - А ты ей скажешь, что знаешь про ее художества? - полюбопытствовала я.
     - Нет! А то она еще чего доброго поймет, она сообразительная, зараза! Меня только смущает... Как быть с замком? Ломать уж больно неохота!
     - Не надо ломать, зачем? - воскликнула я. - Воры просто подобрали ключи...
     - Все это, конечно, хорошо, но... Понимаешь, ведь все кругом станут требовать, чтобы я милицию вызвала.
     - Подумаешь! - пожала плечами Людка. - Ну и вызовешь...
     - Нет, мне стыдно... У них и так дел по горло...
     - Пожалела!
     - А они что ж, не люди? Только я вот что скажу...
     Что не буду милицию вызывать, все равно они ничего не найдут, тем более украли-то у меня всего-навсего сто двадцать три доллара!
     - Почему сто двадцать три? - удивилась Людка.
     - Сто двадцать три - достовернее... Да и меньше внимания привлечет. Если девчонка помнит про три доллара, значит, больших денег в жизни даже не видала...
     - Ну, Матильда, ты и психолог... - засмеялась я. - А теперь надо сматываться, скоро может Степанида заявиться.
     - Что ж мы так и бросим открытую квартиру? - испуганно спросила Людка.
     - Нет, зачем. Воры как открыли дверь, так и закрыли! Кстати, первый шум поднимет Степанида... Вот только бы не проболталась она с перепугу про деньги! - забеспокоилась я.
     - Ничего, я сразу подоспею и сыграю тут спектакль... Пошли скорее, она вот-вот явится...
     - Куда?
     - На лестницу, куда! Подождем у окна...
     Так мы и сделали. Минут через пятнадцать мы увидели возвращавшуюся из школы Степаниду.
     - Идет паршивка и в ус не дует! - проворчала Матильда. - Ну поглядим, что будет...
     Мы затаились. Вскоре Степанида вышла из лифта и направилась к двери, напевая: "А в ресторане, а в ресторане, а там гитары, а там цыгане..." Вот она повернула ключ в замке, потом второй и вдруг вскрикнула: "Ой, мамыньки!"
     - Мотька, может, тебе уже пора? - прошептала Людка.
     - Да нет, я еще погляжу...
     Но тут дверь квартиры захлопнулась. Мотька тенью метнулась вниз и приникла к двери. Мы с Людкой присоединились к ней. Но ничего слышно не было. Однако, если бы Степанида вопила или даже громко причитала, мы бы скорее всего услышали.
     - Проверяет, на месте ли деньги... - определила Людка. - Кстати, надо их поскорее отнести на вокзал...
     - Сделаем так! - шепотом распорядилась Мотька. - Вы с Аськой ступайте на вокзал, а я пойду домой, пока она еще бед не натворила... Только обязательно идите вдвоем на вокзал, а то одной опасно...
     - Конечно! - согласились мы.
     - Как придешь домой, сразу звони! - напомнила Мотька и достала из кармана ключи. - Ну, пока."

Глава 8

Сто двадцать три доллара

     Кроме одиннадцати с лишним тысяч долларов, у нас были еще Мотькины "драгоценности": тонюсенькая золотая цепочка, колечко с аметистом и два золотых червонца царской чеканки, доставшихся Мотьке от прабабки. Золото Матильды я собиралась спрятать у себя дома...
     На Ленинградском вокзале все сошло благополучно, мы с Людкой аккуратно все осмотрели, и, не заметив ничего подозрительного, я выбрала ячейку.
     - Погоди, я отойду! - сказала Людка.
     - Зачем?
     - Чтобы не видеть, какой код ты набираешь!
     - Почему? - не поняла я.
     - Лучше не знать... - загадочно произнесла Людка. - А то вдруг потянет...
     - Куда потянет?
     - Сюда! За деньгами!
     - Людка, ты что, спятила? По-моему, раньше за тобой это не водилось!
     - Нет, Аська, это будет.., как его.., искушение! На фиг мне оно?
     Я засмеялась.
     - Ну как хочешь!
     Людка отошла на порядочное расстояние, бдительно озираясь по сторонам, а я набрала код - день, месяц и год рождения деда.
     - Все, Людка! Дело сделано, и тебя никто не ввел в искушение!
     - И отлично!
     Мы побежали домой. Едва я вошла в квартиру, как тетя Липа сообщила мне:
     - Асюта, тебя Матильда ищет!
     - Так она меня уже нашла у Людки...
     - Нет, она еще раз звонила, просила срочно позвонить ей, их обокрали!
     - Как? - с притворным ужасом воскликнула я и, чтобы не продолжать тему, бросилась к телефону. И зачем она сказала об этом тете Липе? Кто ее за язык тянул?
     - Матильда! Что случилось?
     - Аська, - поразительно натурально всхлипывала Мотька. - Аська, нас обокрали!
     - Кто? - не придумала я вопроса умнее.
     - Как кто? Воры!
     - И много украли?
     - Все! - трагическим голосом проговорила Матильда. - Все!
     - А точнее?
     - Ну, то, что было... Ты же знаешь... То, что нашла Степанида, и еще...
     - Я сейчас приду! - крикнула я, корчась под сочувственным взглядом тети Липы.
     - Да ты сегодня в театр идешь! - напомнила мне она.
     - Сто раз успею!
     И я выскочила на улицу. До чего же трудно врать, когда люди кругом сочувствуют, сокрушаются... Фу! Но ничего не попишешь! Другого способа приструнить Степаниду мы не придумали.
     На мой звонок Матильда тут же распахнула дверь.
     - Я смотрю, замок в порядке! - заметила я, снимая куртку. - Как же они сюда попали?
     - Наверное, подобрали ключи... - слабым голосом произнесла Матильда.
     Степанида смотрела на меня весьма недружелюбно.
     Вид у нее был неважный.
     - И много украли?
     - Сама знаешь, двенадцать штук зелеными, ну и по мелочи еще...
     Степанида испуганно взглянула на меня. Я промолчала. Ясно, ей не хотелось, чтобы Мотька узнала о потраченных деньгах.
     - В милицию не заявили? - спросила я.
     - Я бы заявила, но такую мелочь они искать просто не станут. А про зеленые я же не могу им сказать... Черт знает что... Степанида, ты точно никому про деньги не говорила?
     - Не, не говорила, - буркнула Степанида.
     - Но тогда почему же они к нам залезли? Мы нешто богатые?
     - А може, они не по наводке, а так... Сами по себе?
     - Вообще-то все бывает... Только, Степа, прошу тебя, маме ни слова! А то у нее от расстройства молоко пропадет!
     - Я не скажу, но ты сама так вопила, что, если тетка Саша узнает, я не виноватая буду! Сама орала! На весь подъезд!
     - А что ж мне делать-то было! Аська, я как увидела...
     И Мотька принялась красочно описывать мне свои чувства при виде учиненного ворами разгрома.
     Время от времени к Матильде наведывался кто-то из соседей, прослышав о краже. И Матильда с горестным видом рассказывала, как у них украли сто двадцать три доллара. В какой-то момент, когда я уже собралась уходить, Степанида вдруг довольно мрачным тоном заявила:
     - Я знаю, хто это украл...
     - Кто? - хором крикнули мы с Мотькой.
     Степанида ткнула в меня пальцем.
     - Вот она и украла!
     - Что? - опешила я.
     - Что слышала! Это ты украла! Только ты знала, где эти деньги лежат и у тебя вполне могли быть ключи! Тебе просто завидно было, шо я нашла такие деньги...
     Бац и Матильда влепила ей затрещину.
     - А ну замолчи! Пошла вон, дура! Как ты смеешь оскорблять мою лучшую подругу? Мы всю жизнь с ней вместе, а ты тут без году неделя... Развыступалась, корова! - вне себя от бешенства орала Матильда. - Сию минуту извинись!
     - Мотька, не волнуйся, это так глупо, что я даже не обиделась!
     - Ну уж нет! Пусть немедленно извинится!
     Трезво оценив обстановку, Степанида выдавила из себя:
     - Извиняюсь! Я не сказала, шо ты украла, я сказала, ты могла украсть!
     В сущности, она была не так уж не права, со смехом подумала я, но Матильда продолжала бушевать.
     - Как ты смеешь? Воровка здесь одна - ты! И давай, сию минуту рассказывай, как ты нашла эти бабки!
     - Я уж сколько рассказывала! Не надоело?
     - Ты врала!
     - Ничего я не врала! Говорю же, я шла пешком, а она лежит! За батареей! Ну и вот...
     - Степанида!
     - Ну чего ты привязалась? Все равно теперь их нет... А я папке написала, шоб приезжал... И чего теперь будет? - с тоской проговорила Степанида. - Он приедет?
     - Ну он же не сумасшедший, папка твой, чтобы по одному твоему глупому письму обратно через океан кидаться, - заметила я. - Надо думать, он сперва позвонит!
     - Вот именно, - подтвердила Матильда. - Я тебе говорила - ворованное добро впрок не идет! Ну, ладно, все, с воспитанием закончили...
     В этот момент зазвонил телефон. Это был папа. Он сказал, что у него сегодня не получится пойти со мной в театр и я могу пойти с Матильдой.
     - Отлично! - обрадовалась Мотька. - Я давно хочу посмотреть этот спектакль, а все некогда! Здорово!
     - А я? - спросила Степанида.
     - А ты дома посидишь, порядок в квартире наведешь!
     - Как Золушка! - вздохнула она.
     - Видала Золушку? - возмутилась Матильда. - Золушка, между прочим, чужих денег не брала, воров на квартиру не наводила. Никого не оскорбляла, как некоторые... И вообще, у нас завтра гости, надо как следует убраться!
     - Какие гости?
     - Такие! Увидишь!
     - Матильда, я боюсь одна оставаться... - тихо, сквозь подступающие злые слезы проговорила Степанида.
     - А пакостить одна не боялась?
     - Ладно, Моть, возьмем ее с собой, по крайней мере будет под присмотром, - сжалилась я над несчастной дурехой.
     - Думаешь?
     - Конечно!
     - А билет?
     - Ничего страшного, я позвоню маме, и она ее куда-нибудь приткнет.
     Я тут же позвонила в театр и, к счастью, маму очень быстро позвали. Я объяснила ей ситуацию, и мама пообещала оставить на контроле контрамарку.
     - А контрамарка это шо? - мрачно полюбопытствовала Степанида.
     - Пропуск! Посадим тебя или на свободное место, или на ступеньках где-нибудь пристроишься! - объяснила Матильда. - Давай, быстро приведи себя в порядок. Я с таким чупидралом не пойду! Умойся, надень синее платье. Живо!
     Степанида подхватилась и убежала в ванную.
     - Аська, ты прости ее, идиотку? Ладно?
     - Уже простила, тем более в известном смысле она права, - подмигнула я подружке.
     Она расхохоталась.
     - Но, кажется, сработало! - шепотом заметила Мотька. - Она струсила!
     - Да, похоже на то!
     - Значит, все не зря было!
     Но тут вернулась Степанида, умытая, причесанная и вполне хорошенькая.
     Когда мы подходили к театру, Мотька вдруг толкнула меня локтем, указывая на стоящую в переулке красную малютку "Мицубиси".
     - До чего похожа на ту машину, помнишь?
     Я глянула на номер. Это была та самая машина, которую видели мы с Валеркой.
     - Похожа еще не значит та самая.
     - Это верно, - вздохнула Мотька. - В Москве таких машин до фига и больше.
     - Каких машин? - тут же встряла Степанида.
     - Красных! - огрызнулась Мотька.
     Степанида внимательно на нее посмотрела. И ничего не сказала. Я тоже промолчала о том, что эта машина мне знакома. К тому же никакой уверенности в том, что эта та самая машина, у меня не было.
     На контроле - о чудо! - было оставлено три билета.
     Два в седьмом ряду и один в семнадцатом.
     - Сядешь в семнадцатом! - распорядилась Мотька, отдавая билет Степаниде.
     - А шо я одна делать буду?
     - Что делают в театре? Сидят и смотрят спектакль, - возмущенно объяснила Матильда. - Но только попробуй у меня шуметь или храпеть...
     - Я никогда не храплю! Но, наверное, будет скучно...
     - А ты вообще когда-нибудь была в театре? - поинтересовалась я.
     - Не, никогда. Папка говорил, шо в театры только бездельники ходят! Со школой, правда, мы ходили.
     В первом классе, на "Репку"! Скукотища!
     - А ну марш на место! Развыступалась! Тебя, между прочим, никто не звал, сама напросилась! - раздраженно воспитывала ее Матильда. - Идем, я тебя посажу...
     - Моть, - еле слышно сказала я, - может, ты с ней сядешь, а?
     - Еще чего! Пусть привыкает к самостоятельности!
     У меня нет времени с ней нянькаться, да и вообще, я хочу с тобой сидеть!
     Наконец мы усадили Степаниду и уселись сами.
     Я начала волноваться, как всегда на маминых спектаклях. И вдруг в ряду перед нами появилась та самая женщина, из красной "Мицубиси". Она извинилась и протиснулась на свое место.
     - Моть, ты не знаешь, кто это? - шепнула я.
     - Знаю. Это Мария Додонова. Артистка. Хорошая, между прочим.
     Додонова? На красной "Мицубиси"? Та самая, которой должны были дать роль, доставшуюся в результате Мотьке? Неужели такое может быть? Неужели эта маленькая изящная женщина пыталась из мести нас убить?..
     - Аська, ты чего? - учуяла что-то Матильда.
     - Ничего, потом расскажу...
     И в этот момент начался спектакль. Комедию Островского "Бешеные деньги" я хорошо знаю. У нас дома все обожают Островского. И едва на сцене появились Васильков, главный герой, и Телятев, я сразу обо всем забыла. А когда в четвертом явлении на сцену вышла мама, по залу прокатился вздох - она была ослепительна в роли красавицы Лидии Юрьевны Чебоксаровой, и хотя Лидии по пьесе двадцать четыре года, а маме уже тридцать шесть, но никто не мог бы сказать, что она стара для этой роли. В элегантном зеленом платье, в большой шляпе с цветами и перьями она была неотразима.
     - Аська, какая она красавица, - прошептала Мотька и сжала мою руку.
     Но вот мама произнесла свою первую фразу "Жаль, вы такой добрый, вас можно бы любить...", и я поняла, что она волнуется. Но вскоре она справилась с волнением, и я уже не отрываясь следила за нею, да и не только за нею, все актеры играли хорошо, слаженно, одним словом, я наслаждалась, и Матильда тоже.
     В антракте мы пошли искать Степаниду. Она сидела на своем месте, и выражение лица у нее было странным.
     - Ну, хочешь в буфет? - строго спросила Мотька.
     - Не, не хочу!
     - Скучно тебе было? - спросила я.
     - Не, не скучно. А эта... Лидия.., это твоя мама?
     - Да!
     - Больно красивая! Но дура!
     - Почему?! - в один голос воскликнули мы с Мотькой.
     - Не понимает, что эти вот, которые вокруг нее вьются, - гады!
     Мы расхохотались.
     - Ничего, она еще поймет, - успокоила я Степаниду. - Пошли, пройдемся по фойе! А после спектакля, если хочешь, свожу тебя за кулисы...
     - Зачем?
     - Поглядишь на артистов вблизи...
     - Это можно, - кивнула она. - А где тут туалет?
     Мы показали ей дорогу, а сами стали прохаживаться по фойе. Я озиралась в поисках Додоновой, но не видела ее.
     - Аська, - сжала мою руку Матильда, - знаешь, я смотрела на тетю Тату и думала, неужели и я скоро буду вот так стоять на виду у всех? И мне стало как-то не по себе... Я ж ничего еще не умею... Ну сейчас я девчонка, а вдруг постарею и никому будет не интересно на меня смотреть? Тетя Тата с каждым годом все красивее, все лучше играет... Вдруг я не смогу? Тогда и жить незачем...
     - Ты сдурела? Совсем? На всю голову? Да? - набросилась я на подружку. - Ты ж не в самодеятельности играешь, тебя пригласил в театр известный режиссер, опытный, думаешь, из-за мордашки твоей?
     Поверь, Мотька, мордашек, даже получше твоей, в Москве пруд пруди! У тебя талант, а он с годами никуда не девается, если, конечно, не иметь вредных привычек...
     - Аська, какие еще вредные привычки, ты что?
     - Бывает же, сама знаешь...
     И тут появилась Степанида. Глаза у нее сверкали.
     - Я, знаете, кого видела?
     - Где?
     - В туалете!
     - И кого же?
     - Арину Шарапову! Вот!
     - Повезло тебе, Степанида! Теперь можешь написать своим подружкам в Харьков, что ходишь в один туалет с Ариной Шараповой! - засмеялась Мотька.
     - А шо ты смеешься? И напишу!
     - Постыдилась бы! Это твое самое главное впечатление от театра? - возмущенно фыркнула Мотька.
     - Да ладно тебе, - дернула я ее за рукав. - Вот подожди, Степанида, скоро Матильда будет играть в спектакле, и ты не только Арину Шарапову увидишь! Все знаменитости сбегутся на Матильду смотреть!
     - Не смей! Не смей так говорить! Сглазишь! - зашипела Мотька.
     Но тут прозвенел звонок. Я сразу увидела Додонову.
     Она сидела на своем месте, о чем-то весело чирикая с полным немолодым мужчиной. Неужели она способна хладнокровно наехать на живых людей? А, кстати, случайно ли она тут появилась? Но она же не могла знать, что Матильда здесь будет. А если она собирается убить не Матильду, а меня? Но при чем тут я? Чем я-то могла помешать Додоновой? Бред сивой кобылы! Допустим, можно предположить, что она не в состоянии смириться с тем, что ее променяли на какую-то пигалицу... Но это тоже бред... А вот уже открылся занавес...
     Спектакль имел громадный успех! Артистов без конца вызывали, мама сияла, ей преподнесли много цветов, в том числе и роскошную корзину желтых и сиреневых хризантем. Матильда была в восторге.
     - Ах, Аська, а я-то, дура стоеросовая! Надо ж было тете Тате цветочков купить! Скотина неблагодарная!
     - Брось, Мотька! Гляди, сколько цветов! Пошли к маме!
     - А эту охламонку возьмем?
     - Возьмем обязательно, я же ей обещала!
     - И ты не обиделась на нее, Аська?
     - Да ну ее, буду я обижаться... Мне ее, если хочешь знать, жалко! Она же думала, что отец вернется... Значит, скучает по нему...
     - Скучает, коне