двадцати от нас и любовался видом на озеро.
     - Кто это?
     - Паша Самарин, личный советник Старцева. Он же телохранитель.
     О нем толком ничего не известно. Говорят, что раньше он служил в спецназе КГБ... - Деревенев схватил меня за руку. - А если это он? Застрелил Иру?
     - Не знаю.
     Мне очень не понравился взгляд Самарина. Так охотник смотрит на привязанную дичь, которой бежать уже некуда.
     Что-то подсказывало мне: времени уже не осталось.

***

     Я разыскал Лернера.
     Похоже Миша не прекращал пить с той минуты, как мы расстались. От него разило перегаром, и, против обыкновения, он не побрился с утра.
     - Телефон починили? - спросил я.
     - Нет еще. Ик!.. Я послал... ик!.. человека в Коробицыно. Он еще... ик!.. не вернулся.
     - А ретранслятор? - спросил я.
     - Сейчас... ик!.. проверим. - Он набрал номер на своей трубке. - Не-а. Не фурычит.
     Ты можешь что-нибудь сделать?
     - А на х... - Миша вцепился мне в руку. - Вот ты, всегда такой правильный, ты мне скажи: на х... мне что-нибудь делать. Все само образуется.
     Я сбросил с себя руки Лернера:
     - Щи проспись, Миша.
     - Нет! Я лучше еще выпью! - Он повернулся и неровной походкой направился к своему кабинету.

***

     Что я могу сделать ? Нужно связаться с ребятами в Агентстве. Они смогут помочь.
     Если здесь телефон не работает, то...
     Деревня Красноозерное! Примерно три километра по озеру. Нужно отправить туда Свету. На лодке?
     Водный мотоцикл!
     Завгородняя была в номере. Она сидела в кресле у окна и смотрела на озеро.
     - Ты на водном мотоцикле ездила?
     - В Турции, когда мы с Аркашей там отдыхали. А что?
     - Придется прокатиться.
     - Сейчас?
     - Да. Одевайся. Быстро.
     Пока Света натягивала джинсы, кроссовки и куртку, я просмотрел бумаги.
     Вот это мы оставим. И вот это.
     Я отложил четыре страницы и пару фотографий. Остальное сунул в пластиковый пакет.
     - Это ты возьмешь с собой. Из Красноозерного позвонишь в Агентство...
     - Сегодня выходной, Шах!
     - Позвонишь на мобильник. Обнорскому, Повзло, Скрипке - кому угодно.
     Объяснишь ситуацию.
     - Все так серьезно?
     До этого я еще сдерживался, но тут сорвался:
     - Мы влипли! Понимаешь - влипли в настоящее дерьмо! Нужно из него выбираться!
     Света отшатнулась от меня и вся сжалась. От этого по-детски беззащитного движения я разом остыл.
     - Все очень серьезно. Очень. И нам надо выбираться. Ты готова?
     Она кивнула, засунула пакет во внутренний карман куртки.
     - Пойдем.
     Мы спустились по пожарной лестнице. Из багажника своей "лохматки" я забрал канистру с бензином - на всякий случай.
     Лернер окликнул нас, когда мы уже были на главной аллее:
     - Витя! Шаховский!
     Я оглянулся. Миша стоял на веранде главного корпуса. Он был не один.
     Рядом с ним стояли Самарин и еще двое парней.
     - Бежим! - Я дернул Свету вперед.
     От неожиданности она едва устояла на ногах. - Бежим!
     Когда мы были у лестницы, "мальчики" Самарина только двинулись с места.
     Их босс остался на месте, рядом с Лернером.
     Я перепрыгнул через поручни лестницы, помог перебраться Свете, и потащил ее к деревьям. Нам нужно было выиграть немного времени, чтобы вывести мотоцикл из лодочного сарая.
     Двери сарая были заперты.
     - Черт! - Я сунул в руки Свете канистру, подхватил с земли камень. Ударил по новенькому замку. Еще раз. И еще...
     Не выдержали скобы: они вылетели из деревянных дверей. Ногой я распахнул створки.
     - Идем!
     Мотоциклы были на месте. А рядом, у стены, стояли канистры с бензином.
     Я сорвал крышку бака с одного из мотоциклов, схватил канистру и, расплескивая топливо, начал лить его в горловину. Оглянулся на Свету:
     - Тележка! Здесь должна быть тележка!
     Света словно очнулась от забытья.
     Огляделась по сторонам. Шагнула куда-то в сторону. И через пару минут вернулась с двухколесной тележкой.
     - Подойдет?
     - Да!
     Я затащил мотоцикл на тележку, вытолкал ее на улицу. От дверей сарая к озеру вела узкая дорожка. Маленькие колеса тележки задевали за корни, пробуксовывали. Я напрягал все силы, чтобы толкать ее вперед.
     Десять метров... Пять... Три...
     На берегу тележка пошла легче. Я с разгона влетел в озеро. Мотоцикл соскользнул на воду и плавно закачался на небольшой волне.
     - Садись! - Я придерживал мотоцикл, пока Света садилась.
     - Эй! Стой! - Громилы заметили нас. Они были на лестнице. Похоже, они нас потеряли из виду, когда мы свернули с лестницы в лес. Чтобы добраться до нас, им нужно было пробежать кругом метров сто. Пара минут форы еще оставалось. Я не думал, что они начнут стрелять здесь, в курорте. Слишком много свидетелей.
     Я подтолкнул мотоцикл:
     - Заводи!
     Света повернула зажигание. Двигатель мотоцикла чихнул, но не завелся.
     - Еще раз! Давай, Света!
     Мотор чихнул и - заработал. Уже отплывая от меня, Света обернулась:
     - А ты? Как же ты?
     - Выкручусь! Главное, доберись до телефона!
     Она еще раз оглянулась и прибавила газу. Я посмотрел на лестницу. Парни уже добрались до нижних ступеней.
     У меня оставалось еще одно дело.
     Я бросился в сарай. На пороге схватил камень, которым сбивал замок. С размаху опустил его на блок зажигания одного из двух оставшихся мотоциклов. "Приложил" еще раз. Камень выскальзывал из пальцев.
     По второму мотоциклу я ударил только один раз.
     - Стой, гаденыш! - Мне на затылок опустилось что-то тяжелое.
     На ногах я устоял, выронил камень.
     Второй удар сбил меня с ног, а третий погасил сознание.

9

     - Обыщите его, - скомандовал властный мужской голос.
     Сознание медленно возвращалось.
     Я лежал на боку, мои руки были завернуты за спину и скованы наручниками.
     Кто-то наклонился надо мной, резко перевернул на спину. Разбитый затылок отозвался вспышкой боли, и я застонал.
     - Он уже очухался, - произнес кто-то у меня над ухом.
     - Крепкий парень, - без восхищения сказал властный голос. - Посади его и проверь карманы.
     Меня резко подняли с пола и толкнули в кресло. Я открыл глаза.
     В комнате было пятеро мужчин. Надо мной колдовал один из "мальчиков"
     Самарина. Сам экс-комитетчик стоял у входа; обманчиво-расслабленный, он курил сигарету и наблюдал за мной с легкой усмешкой. У стены пристроился Деревенев, рядом с ним - Лернер.
     Во втором кресле сидел мужчина лет пятидесяти в светлых брюках и спортивной рубашке. На его левой руке поблескивали дорогие часы. В пальцах правой он сжимал "Кэмел" без фильтра.
     - Приятно познакомиться, Виктор.
     - Здравствуйте, Юрий Викторович.
     Старцев удивленно вскинул брови:
     - Мы уже встречались?
     - Нет. Просто догадался.
     - Весьма похвально. - Старцев кивнул своему "мальчику". - Обыщи его.
     Парень проверил карман моей рубашки, вытряхнул из джинсов ключи от машины, пригоршню мелочи, брезгливо отбросил в сторону не совсем свежий платок. Из заднего кармана достал конверт Иры Дягиной.
     - Дай сюда, - скомандовал Старцев. Парень протянул ему конверт.
     - Это вы искали? - в первый раз подал голос Деревенев.
     Старцев словно и не слышал своего партнера. Просмотрел бумаги и фотографии.
     - Где остальное? - рявкнул он на меня.
     Я только блаженно улыбнулся.
     - Зачем задавать дурацкие вопросы? - произнес Самарин. - Документы он своей телке отдал.
     - Догоните ее?
     - Мотоциклы он уже раздолбал.
     Я двоих на лодке отправил. Они уже часа на два от нее отстали.
     Два часа! Только бы в деревне работал телефон! В том, что Света сможет позвонить, я не сомневался. И невольно улыбнулся, представив себе, как двое телохранителей Старцева - в костюмах и при галстуках - машут веслами посреди озера.
     - Ты чего смеешься? - спросил Старцев. С него разом слетел тонкий слой изящного аристократизма. Он был самим собой: "бык" он и в Африке "бык", даже если стал вице-президентом холдинга "Хоре". Или какого другого.
     - Вы не поймете.
     - Где остальные бумаги?
     - Не было никаких "остальных".
     - Врешь! - Старцев взял себя в руки. - Паша, объясни господину Шаховскому, что он не прав.
     Самарин оторвался от стены; проходя мимо пепельницы, потушил сигарету. Чуть наклонился надо мной:
     - Извини, Витек. Работа такая.
     - Чего уж там, - отозвался я. Самарин занес руку для удара. - Только я бы на твоем месте валил отсюда сломя голову и не оглядываясь.
     - Объясни?
     - Что будет, когда Жора Армавирский узнает о проделках твоего шефа?
     Не надо. Не отвечай. Вижу, что догадался. Тебя же вместе со Старцевым положат. В общей могиле закопают.
     - Не слушай его! Жора в тюрьме.
     И не скоро оттуда выйдет... - Старцев изо всех сил сам старался поверить в свои слова.
     - Бумаги только Жоре нужны.
     Остальные долго думать не будут. Им виновник нужен. Тот, кто Жору ментам сдал.
     - Заткнись! - Старцев вскочил, в два шага добрался до моего кресла и наотмашь ударил меня по лицу. Голова взорвалась болью, перед глазами заплясали цветные круги.
     - Сегодня-завтра по городу пустят слух, что Старцев Юрий Викторович сдал Жору Армавирского ментам. Как думаешь, Паша, сколько часов после этого твой шеф проживет? День? Два? Неделю?
     - Сука! - Старцев ударил еще раз, замахнулся.
     Самарин схватил его за руку:
     - Не торопись, Юра. Парень дело говорит.
     Время! Я решил сблефовать.
     - Хорошо, если тебя, Паша, только за грешки Старцева "завалят". Тебе еще Иру Дягину вспомнят.
     - Не понял?
     - Ты же не просто бабу положил.
     Ты же подружку младшего брата Жоры завалил. Бывшую, правда, но все-таки...
     - Откуда знаешь? - тихо спросил Самарин.
     - Она мне сама сказала.
     - Ты об этом знал?! - Старцев резко повернулся к Деревеневу.
     - Нет. Ты сам мне ее представил. Помнишь?
     - Громче!
     - Ты же ко мне ее направил.
     - Заткнитесь, оба! Какая Дягина, Витек? О чем ты?
     Похоже, я промазал. Самарин был удивлен искренне. Играть сейчас он бы не смог.
     - Разве Старцев не приказывал тебе барышню в четыреста седьмом номере "успокоить"?
     - Не было такого, - спокойно сказал Самарин.
     Старцев расхохотался:
     - Ошибочка, Витек, вышла. Не трогали мы Иру.
     - А документы зачем искали?
     - Нам Миша сказал, что у тебя какие-то бумажки есть.
     - Миша? - Я посмотрел на Лернера. - С чего ты взял, что бумаги у меня?
     О документах в "Красном озере" знали, по крайней мере, два человека: Ира и я. Значит...
     - Ты был в ее номере? До того, как пойти за мной? - посмотрел я на Мишу.
     Он отвел глаза. Мог и не отвечать: был Миша в номере Иры. Но не потому, что постоялец пожаловался на музыку.
     Музыка... В номере у Иры не было магнитофона!
     - Это ты Иру убил! - Я попытался вскочить, но Самарин толкнул меня в кресло. - Музыка громкая! Сука! Там даже магнитофона не было!
     Лернер молчал. Все смотрели на него.

***

     - Да, я убил, - наконец глухо сказал Миша. Повторил, уже громче:
     - Да!
     Жора на этот курорт давно засматривался. Братцу своему хотел "Красное озеро" отдать. Со мной несколько раз говорили. Просили помочь. Я отказывался. А тут эта Дягина приехала. Мы с ней на тех переговорах виделись. Она с братаном Жоры приезжала, все советовала, как лучше сделать. А уже сейчас я случайно услышал, как она по сотовому с братом Жоры про какие-то бумаги говорила. Сказала, что будет ждать здесь, в "Красном озере". Что так Жора велел.
     - Чего ты испугался?
     - На последних переговорах они мне сказали: мол, кое-что нашли на тебя. Либо поможешь, либо твои об этом узнают.
     - Что нашли? - спросил я.
     - Мало ли что! Она отказалась мне это отдать!
     - И ты ее убил?
     - Да! Да! Да!
     Миша вдруг рванул из-за спины пистолет.
     - Ты чего это? - удивился Старцев.
     И ему досталась первая пуля.
     Я рухнул на пол, пополз в укрытие.

10

     Лернера застрелил Самарин.
     Уже смертельно раненный, Паша сумел достать пистолет. Он успел выстрелить только один раз: пуля попала Мише в голову, отбросила его к стене. Лернер выронил пистолет и сполз вдоль стены.
     Самарин умер через несколько минут.
     Последнее, что он слышал в своей жизни, - вопли Деревенева, которому пуля раздробила локоть.
     Старцев и телохранитель умерли сразу.

***

     Я собрался с силами, поднялся на колени. С трудом добрался до телохранителя, обыскал его карманы.
     - Помогите! Ой, больно! Мать! - Деревенев катался по полу, заливая все вокруг своей кровью.
     Ключ от наручников я нашел в нагрудном кармане телохранителя. Извернулся и расстегнул "браслеты". Размял руки. С трудом поднялся на ноги. Доплелся до ванной, забрал оттуда полотенца и вернулся в комнату, к Деревеневу.
     - Заткнись, сука. - Я прижал его к полу. Наложил жгут на руку. Примотал ее к телу.
     Шок понемногу отпускал Деревенева. Он попытался встать и потерял сознание. Так лучше.
     В дверь коттеджа барабанили:
     - Откройте! Откройте!
     Я отпер дверь. Трое мужиков из персонала курорта долго не решались войти в коттедж. Одному из них - молодому, лет двадцати парню - стало плохо, когда он увидел побоище в комнате.
     - Помогите ему. - Я ткнул пальцем в Деревенева.
     И медленно побрел по аллее к озеру.
     Сделать я больше ничего не мог. Оставалось только ждать.
     Я спустился на берег, сел у кромки пляжа, прислонившись спиной к дереву. И провалился в темноту.

***

     - Витя! Проснись!
     Кто-то тряс меня за плечо. Я с трудом приоткрыл глаза:
     - Уже утро?
     - Вечер, - услышал я голос Обнорского.

11

     Света без приключений добралась до деревни Красноозерное. Разыскала контору одноименного совхоза.
     Сторож долго не соглашался пустить ее к телефону. Но наконец сломался. То ли чары Светы подействовали, то ли красные "корочки" Агентства.
     Ей повезло: она застала в городе и Обнорского, и Повзло. Уже Коля потом разыскал Каширина. Через час после звонка Светы все трое уже были в пути.
     Когда они приехали в Красноозерную, Света уже договорилась насчет моторки.
     Они высадились на пляж "Красного озера" и нашли меня, спящего.

***

     - Ты говорить можешь? - спросил Обнорский.
     Мы остались на берегу вдвоем. Каширин, Повзло и Света ушли наверх, к коттеджу.
     - Да, могу. - Я пошарил по карманам в поисках сигарет.
     Андрей молча протянул мне свои, помог прикурить.
     - Что здесь произошло?
     - Лернер сначала застрелил Иру Дягану. А сегодня у него сдали нервы. И он убил Старцева, Пашу Самарина, еще одного охранника и ранил Деревенева. Его застрелил Самарин.
     - Все?
     - Да.
     Обнорский посмотрел на озеро.
     - Часа через два здесь будет милиция. Скорее всего, дело заберет РУБОП.
     У них будет много вопросов.
     - Не проблема.
     - Кто такая Ира Дягина?
     - Авантюристка.
     - Что? - не понял шеф.
     - Искательница приключений. Раньше такие дамы отправлялись на Эверест или в кругосветки. А сейчас они играют в мужские игры. История с портовой темой была для нее только игрой. Но ставка оказалась высоковата.

ДЕЛО О ВИЗИТЕ К ГАДАЛКЕ

Рассказывает Алексей Алмазов

     "Алмазов Алексей Юрьевич, 23 года. Стажер репортерского отдела. В 1999-2001 гг. работал в милиции (ППСМ МОЕ ГУВД).
     Опыта журналистской работы не имеет. Замечен в употреблении спиртных напитков. По итогам стажировки в репортерском отделе руководству Агентства рекомендовано не заключать контракт с Алмазовым А. Ю."
     Из служебной характеристики

     Будильник вытащил меня из цепких объятий сна. Голова раскалывалась на части, а противное пиканье сводило с ума. Ужасно хотелось пить. Я пошарил рукой по тумбочке в поисках этой не прекращающей пищать сволочи, но тщетно. Будильник надрывался где-то за пределами моей досягаемости. Пришлось слегка приоткрыть один глаз и оглядеться. Глаз, правда, тут же захлопнулся, но выяснить, что я нахожусь у себя дома, мне все-таки удалось. Я даже разглядел лежащий на полу будильник.
     Добраться до него, однако, не представлялось возможным.
     Боже, как болит голова! Я сполз на пол и из последних сил дотянулся до будильника. Он продолжал пищать. Какая же все-таки сволочь! Никакого, даже самого элементарного, сочувствия!
     Я безжалостно размахнулся и ударил будильник об пол: искать нужный рычажок сил не было. Видел бы меня сейчас Обнорский - уволил бы.
     Будильник заткнулся только после третьего удара, и я в полном изнеможении прижался щекой к паласу. Тяжело-то как! Минут пять я лежал и не шевелился, пытаясь в то же время восстановить в памяти вчерашние события, однако быстро сообразил, что без посторонней помощи это занятие ровным счетом ни к чему не приведет. Ладно, раз в год можно и оторваться. Все-таки не каждый день лучшему другу четверть века исполняется. Дата! Но Обнорский все равно уволил бы.
     Все, пора вставать и собираться в Агентство. Хорошо, что рабочий день начинается не рано утром, а в промежутке от десяти до одиннадцати. К такому графику привыкать только в радость. Придешь раньше - хорошо, позже - никто трагедии делать не станет (за исключением Скрипки, конечно).
     Я поднялся на четвереньки, прислушался к себе и пришел к выводу, что уже можно принять более пристойное, то есть вертикальное, положение. Голова, конечно, трещала по швам, но в общем и целом мое состояние особых опасений не вызывало. Значит, буду жить, подумал я и трижды прошептал "ура!".

***

     Когда с кухни раздался сначала звон посуды, а потом и свист закипающего чайника (моей гордости, такого я больше ни у кого из знакомых не видел!), я насторожился. Родители должны быть на работе, сестра в институте. Неувязочка. Мне не оставалось ничего, кроме как пройти на кухню и узнать, чего ради кто-то из них остался дома.
     Действительность разрушила все построенные мной логические цепочки: посреди кухни стояла совершенно незнакомая мне девушка. Стояла и смущенно улыбалась. Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! По идее смущенным должен был выглядеть я, ведь это я стоял перед ней в трусах и с жуткого перепоя, пусть даже у себя дома, но... Выяснять подробности ее появления в моей квартире я не стал, так как полным ходом устремился к крану с холодной водой.
     Я выпил два стакана ледяной воды, и тут мне пришло в голову, что у девушки неудобно даже имя спрашивать, не то что выяснять обстоятельства ее появления. Спас телефонный звонок.
     Звонил Димка. Его звонок я безошибочно отличаю от всех остальных, хотя и не могу объяснить, почему так получается. Наверное, потому, что дружим мы с самого рождения. Моего. Он ведь старше меня на два года, и в детстве мы с ним говорили всем, будто Димка мой старший брат. Наши матери вместе росли, вместе учились, вместе приехали в Питер на практику и вместе вышли замуж. Даже жили вместе в одной коммуналке семь лет. Потом, правда, дом расселили, Димкин отец занялся бизнесом, и наши родители стали собираться гораздо реже, чем раньше. Только для нас это ровным счетом ничего не изменило, мы с Димкой учились в одной школе и после нее всегда гуляли вместе. Сейчас он у отца в фирме крутится. Менеджером, что ли. Лучшего друга у меня никогда не было и, уверен, не будет.
     Димка сразу же начал с того, что интересовало меня на данный момент больше всего:
     - Слушай внимательно: девочку зовут Юля, ты с ней вчера в баре познакомился, во втором или в третьем, не помню. Девчонка ничего - присмотрись, если в состоянии. Домой мы тебя привезли на такси, а ее я попросил у тебя остаться, чтобы за тобой, алкашом, присмотрела. Да, и телефон бабушки запиши, адреса ее я не нашел.
     Ошеломленный неожиданно обрушившимся на меня потоком информации, я бессильно оглядывался по сторонам, вспоминая, где в квартире можно найти ручку. Наконец заметил лежащий на холодильнике карандаш, взял его и приготовился записывать.
     - Готов? Пиши...
     Я записал на телефонном справочнике