белых скатертей, белых стен и белого
потолка. Вдоль одной стены тянулась солидная стойка темного
дерева. За распахнутыми настежь высокими широкими дверьми
виднелась идущая под уклон улочка, ярко освещенная ночными
фонарями: на ней теснились туристы и местные жители, толкаясь
на узкой полоске тротуара между стоящими машинами и фасадами
домов.
    Пока они сидели там, прошел тропический ливень, улица
вдруг стала серой, когда ее накрыло сплошной пеленой отвесно
падавшего дождя. Человек шесть праздношатающихся нырнули в
открытые двери ресторана и остановились перед стеной дождя,
обмениваясь улыбками и болтая с официантами. Потом дождь
прекратился так же внезапно, как начался: капоты машин
заблестели в свете
    фонарей. Гуляющие отправились своей дорогой, с улицы в
ресторан потянуло свежим ветерком, и официанты снова стали
обращать внимание на посетителей.
    Оказалось, что, проведя на острове месяц, Патриция Челм
так и не видела Пуэрто-Рико, только аэропорт и дом Белл
Данамато. Поэтому после обеда они немного побродили по
старому городу, потом неторопливо доехали до своей гостиницы
и завершили вечер в здешнем казино, где Патриция некоторое
время увлеченно наблюдала за игрой в рулетку, потом недолго и
озадаченно следила за игрой в блэкджек и, наконец, за столом
для игры в кости, где Гроуфилд сделал шестерку на четвертом
броске, но не сумел выкинуть следующее очко, пятерку,
выбросив на третьем броске семерку.
    - С меня хватит, - заявил он. - Идемте, Патриция, нам
рано вставать.
    - Пэт? - сказала она.
    - Что?
    - Ненавижу, когда меня называют Патрицией, - ответила
она. - Как я хотела бы, чтобы кто-нибудь на этой вонючей
земле называл меня Пэт.
    - Пэт, - спросил Гроуфилд, - вы назюзюкались?
    - Я пила только вино, - заспорила она. - Да еще эту
"сангрию".
    - Это тоже было вино.
    - Совершенно верно. И две рюмки в баре, помните?
    - Помню.
    - Может, я малость навеселе, - сказала она, - но уж никак
не назюзюкалась.
    - Это хорошо, - похвалил Гроуфилд. Они поднялись наверх,
и Пэт немного постояла посреди комнаты, разглядывая кровати.
    - И как же мы гут устроимся? Вы отгородитесь занавеской
из одеял, как Кларк Геибл?
    - Нет, - ответил Гроуфилд, - я сниму верхнюю одежду,
лягу, мы погасим свет и пожелаем друг другу доброй ночи. Все
очень просто.
    - О-о. - Пэт посмотрела на него. Она и впрямь была под
мухой. - На самом-то деле я не девственница, вы знаете?
    - Да что вы? - Гроуфилд если и испытывал какие-либо
чувства, то в основном усталость. И был совсем не в
настроении греться у ее едва теплившегося огонька.
    - У меня был один мужчина, - с горечью сказала она.
    - О-о, - протянул он. - Неприятный опыт, я прав?
    - Вам-то легко злорадствовать, - ответила Пэт.
    - Просто мне это не впервой.
    - Я расскажу вам о нем, - продолжала она, - а потом
посмотрим, захотите вы смеяться или нет.
    Гроуфилд сел на кровать, закинул нога на ногу и
притворился, будто слушает.
    - Я весь внимание, - сказал он.
    - Вы ублюдок, - ответила она.
    - Все так говорят.
    - Но не такой гадкий ублюдок, как Джефф.
    - Джефф?
    - Он был женат, - изрекла Пэт. - И сказал мне об этом...
когда было слишком поздно.
    - О, Бога ради, - проговорил Гроуфилд.
    - Я от него забеременела. - Она рассказывала ровным
голосом, слова падали, будто камни. - Я сделала аборт. Мне
было семнадцать.
    Она словно хотела сказать: "Видите, как я была молода",
но Гроуфилд воспринял это по-иному.
    - Сейчас вам уже двадцать два, так ведь? - спросил он.
    - Да.
    - Не пора ли уже забыть об этом? Она заморгала, глядя на
него, и покачала головой. Потом сказала:
    - Рой со мной так не разговаривает.
    - Рою нравится, чтобы вы зависели от него, - ответил
Гроуфилд. - В этом случае он может и впредь сколько угодно
зависеть от вас.
    - Это не имеет никакого смысла.
    - Еще как имеет. Вы - два эмоциональных калеки,
опирающиеся друг на друга.
    - Эмоциональные калеки! Надо же - сказать такую гадость!
    - Это истина, - ответил Гроуфилд, слишком усталый, чтобы
заботиться о том, как бы не обидеть ее. - Ваш разум скован
еще более жестким корсетом, чем задница Ивы Милфорд.
    - Ха! - сказала Пэт, и, когда Гроуфилд поднял глаза, она
уже смеялась. И не могла остановиться.
    - Вы мертвецки пьяны, - заявил он.
    Пэт перестала смеяться.
    - Я не пьяна, - возразила она. - Признаю, я немного
навеселе, я выпила достаточно, чтобы расслабиться, но я не
мертвецки пьяна. А когда вы собираетесь поцеловать меня?
    - Никогда, - ответил Гроуфилд.
    - Почему? А Джордж Милфорд считал меня страстной.
    Гроуфилд засмеялся, встал с кровати и обнял Пэт. Немного
погодя, когда он потянулся к выключителю,
    она посмотрела на него и прошептала:
    - Ради Бога, сделайте все так, чтобы я не забеременела.
Хорошо?
    - Можете в этом не сомневаться, - пообещал Гроуфилд.

                          21

    Гроуфилд, - позвала она, и Гроуфилд проснулся. Он открыл
глаза; Пэт лежала рядом, опершись на локоть и глядя на него
сверху вниз. Ее голову обрамляло окно, в которое струился
свет. Наступило утро, они лежали в одной постели.
    - Зови меня Алан, - лениво сказал он, протягивая руки и
кладя их ей на плечи. Она отстранилась.
    - Машина, Алан! Они же станут искать машину!
    - Разумеется, станут, - радостно отозвался он. - Поцелуй-
ка меня, чтобы утро было добрым, утенок!
    Но Пэт так и не позволила Гроуфилду уложить себя.
    - Они снова поедут туда, где мы застряли, - с жаром
заговорила она. - Они увидят, что машины нет, и поймут, что
она по-прежнему у нас. Неужто им не придет в голову поискать
в гостиничных гаражах?
    - Определенно, - ответил он, глядя на нее снизу вверх и
улыбаясь. - Ты неплохо соображаешь. На месте Данамато я бы
прямо с утра послал кого-нибудь на Эшфорд, велев заглянуть во
все гостиничные гаражи и посмотреть, нет ли где "понтиака".
    - И его увидят? Он же внизу!
    - Разумеется, внизу, - сказал Гроуфилд. - Патриция, мне
нужны твои теплые мягкие губки.
    - Но... - Еще секунды две она отодвигалась от него,
напряженная и упрямая, потом замерла, уперлась руками ему в
грудь и подозрительно произнесла: - Так ты знал.
    - Разумеется.
    - Ты знал это еще вчера вечером. Улыбаясь, он тронул
кончиком пальца ее нос.
    - На все сто процентов.
    - Но как же так? Ради царя небесного, ты что, хочешь,
чтобы они нас нашли?
    - Меня, - ответил Гроуфилд. - Да, я хочу, чтобы они нашли
меня.
    - Потому-то мы и ходили гулять вчера вечером? В ресторан,
по городу, в казино?
    - Это была одна из причин, - ответил он. - Но не
единственная, иначе бы я пошел один.
    Пэт покачала головой, задумчиво глядя на него.
    - Не понимаю, - сказала она. - Мы так старались удрать от
них.
    - Если ты еще не забыла, - объяснил Гроуфилд, - у тебя
есть братец по имени Рой. Ты велела мне вернуть этого братца,
иначе очень громко настучишь на меня.
    - Так?
    - Вот именно. Сколько тут людей у Данамато? С полдюжины?
Может, чуть больше, человек восемь. Допустим, восемь. Плюс
еще он сам, разумеется. Значит, положим, девять. Девять
вооруженных мужчин, и все они стоят между мною и твоим
братом. Хочу ли я, чтобы все они сидели там, в доме, где у
них есть возможность доставить мне неприятности? Нет,
разумеется, нет. Я хочу, чтобы их силы были распылены по
разным местам. Я хочу, чтобы войско Данамато рассеялось, а
добиться этого можно, лишь заставив их малость побегать за
мной.
    - А если они нас поймают?
    - Меня - поправил ее Гроуфилд. - И я бы предпочел, чтобы
этого не произошло, поэтому сделаю все, что смогу, чтобы
избежать поимки.
    - Нас, - повторила она. - Без меня ты никуда не уйдешь.
    - Вздор, - сказал Гроуфилд. - Мне придется
пошевеливаться, я...
    - Я тоже шустрая. Мы не расстанемся. Она была настроена
весьма решительно.
    - Пэт, - сказал Гроуфилд, - я забочусь о твоей
безопасности. Ты понимаешь, что дело предстоит непростое.
    - Может, и заботишься, - ответила она. - А может, ты
думаешь, как удрать в аэропорт и сесть на первый же самолет,
вылетающий куда угодно. Я останусь с тобой, Алан, пока Рой не
обретет свободу.
    Гроуфилд напустил на себя оскорбленный вид.
    - Ты мне не доверяешь?
    - Ни секунды, - сказала она.
    - Милая, я не могу...
    - Милый, через "не могу", - она быстро наклонилась,
скользнула губами по его губам и уже хотела встать с кровати,
говоря при этом: - А теперь нам, пожалуй...
    - Эй, тпру! - Он схватил ее за руку и потянул обратно. -
Давай-ка повторим последнюю сцену еще разок, только чтобы
побольше чувства.
    Кончилось тем, что Пэт улеглась ему на грудь, приблизила
свое лицо к лицу Гроуфилда и с улыбкой спросила:
    - Мы останемся вместе, да?
    - До конца, любовь моя, - пообещал он.
    - Хорошо. - Она склонила голову и поцеловала его, на сей
раз чуть более пылко.
    - Ммммм, - промычал он. - Скажи мне, когда мы вызволим
Роя, ты опять возьмешься за старое?
    - О чем ты?
    - Ты знаешь, о чем.
    - Пэт укусила его за ухо.
    - Не знаю, - пробормотала она. - Разве я не всегда была
такая?
    - Разумеется, - ответил он и уткнулся носом ей в шею.
    - Разве нам не пора трогаться? - спросила она, но без
особой настойчивости.
    - Еще рано, - заверил ее Гроуфилд, понятия не имея,
который теперь час. - Наверное, они еще даже не нашли машину.
    - О-о.
    - Нам надо дать им возможность найти ее и устроить
засаду.
    - В этом есть смысл, - прошептала она.
    - Так что можно не торопиться, - сказал Гроуфилд,
переворачивая ее навзничь.
    - Это хорошо, - ответила Пэт, улыбнулась и закрыла глаза.

                         22

    Гроуфилд стоял у окна, глядя на Эшфорд-авеню и заправляя
рубашку в брюки. Гостиничная прислуга только что доставила им
завтрак, который дымился на столике справа от Гроуфилда. Было
самое начало одиннадцатого, и здесь, в комнате с
кондиционером, как-то не верилось, что за стеклом, в залитом
ослепительном солнцем мире, было градусов на двадцать жарче и
влажность воздуха на улице раза в три превосходила влажность
воздуха в комнате.
    Пэт вышла из ванной, одетая и уже подкрашенная. Нынче
утром она была улыбчива, и улыбка немного смягчала ее черты;
они казались не такими резкими и жесткими. Тело ее сегодня
тоже, казалось, приобрело какую-то особую пышность, не набрав
при этом лишнего веса. Волосы она перетянула на затылке
голубой лентой, что тоже пошло на пользу ее облику.
    - Завтрак! - воскликнула Пэт. - Я бы могла съесть и быка!
    - Подойди-ка на секунду сюда, - сказал Гроуфилд и, когда
она подошла, показал рукой на окно. - Видишь это?
    - "Мерседес"!
    Черная машина, нарушая все правила, стояла прямо напротив
отеля, между магазинчиком одежды и государственным бюро
проката автомобилей.
    - Кто-то сидит за рулем, - сказал Гроуфилд. - Значит, в
подвале внизу, в гараже, еще один или двое. Они попытаются
схватить нас, когда мы спустимся туда.
    - И что же нам делать?
    - А мы не пойдем вниз, - Гроуфилд покачал головой. -
Жаль, что ты не веришь мне и не спускаешь с меня глаз. Я бы
заставил тебя уехать на "понтиаке", а сам пошел и взял
напрокат машину. Это сразу вывело бы ту парочку из игры и
дало бы мне преимущество.
    - Но я же не вожу машину, - напомнила она ему. Гроуфилд с
отвращением посмотрел на нее.
    - Что мне следовало бы сделать, - заявил он ей, - так это
отдубасить тебя до потери сознания, связать и оставить здесь,
в стенном шкафу.
    - Ну, и почему же ты этого не сделаешь? Он пожал плечами.
    - Наверное, потому, что я простофиля.
    - Ты просто не уверен, что это даст тебе необходимую
фору, - сказала она. - Вот о чем ты думаешь. Ты мог бы
чувствовать себя в полной безопасности, только убив меня, но
ты же не такой подлец.
    - Ты слишком высокого мнения обо мне, - ответил Гроуфилд.
    Пэт засмеялась и сказала:
    - Иди завтракай, пока не остыло.
    Она села и принялась за апельсиновый сок.
    Гроуфилд еще с минуту постоял у окна.
    - Что-то я не вижу "вольво".
    - "Вольво"? - Она откусила кусочек тоста.
    - Белый "вольво", - ответил Гроуфилд. - Тот, в котором
увезли Роя. - Он отвернулся от окна и сел за стол справа от
нее.
    - Я его толком и не разглядела, - сказала девушка. - Это
был "вольво"? Как ты думаешь, где он?
    - Я надеюсь, что в аэропорту, - ответил Гроуфилд. -
Данамато ведь рассчитывает, что я положу все силы на то,
чтобы убраться с острова. Стало быть, он поставит двух ребят
караулить в аэропорту. На тот случай, если я проскользну мимо
тех, что торчат у отеля.
    Пэт задрожала мелкой дрожью.
    - Я рада, что они не попытались забраться сюда прошлой
ночью.
    - С какой стати? Они только привлекли бы к себе внимание,
подняли переполох в отеле, и появилась бы полиция. - Гроуфилд
тускло улыбнулся. - Данамато не хочется, чтобы полиция
задержала меня по обвинению в убийстве его жены. Он хочет
управиться с делами сам.
    - Если бы только, - сказала Пэт, - мы могли вычислить,
кто убил Белл.
    - Я знаю, кто убил ее, - сказал Гроуфилд, беря стакан с
апельсиновым соком. - Это не имеет никакого значения, -
добавил он, осушив стакан.
    Пэт уставилась на него.
    - Ты знаешь?!
    - Да, - Гроуфилд накинулся на яичницу.
    - Ну так? - спросила она. Он посмотрел на нее.
    - О, нет. Ты хочешь, чтобы я сказал тебе? И не надейся.
    - Господи, да почему?
    Он умял яичницу, выпил кофе, поставил чашку.
    - Потому, - заявил Гроуфилд, - что ты мне не поверишь. Я
назову тебе имя, ты скажешь, этого не может быть, я отвечу,
что, тем не менее, это так; ты спросишь, с чего это я взял, и
мне придется рассказывать всю историю, отстаивая свою точку
зрения... - Он покачал головой. - Я не собираюсь с этим
связываться, - сказал Гроуфилд. - У меня и так хлопот полон
рот. - Он пожевал тост.
    Она недоверчиво уставилась на него.
    - Ты шутишь со мной? Это розыгрыш?
    - Нет, - ответил он. - А теперь тихо, я размышляю.
    - Что это еще за "тихо"? Ты и впрямь знаешь, кто убил
Белл?
    - Да, - сказал он с набитым яичницей ртом. - Жаль, я не
знаю наверняка, что тот "вольво" в аэропорту. Увы, мы не
можем съездить туда и посмотреть своими глазами.
    - Почему же ты не скажешь Данамато? - спросила Пэт. -
Просто пойди и скажи ему, что такой-то и такой-то убийца.
    Гроуфилд посмотрел на нее.
    - Это было бы умно, - съязвил он. - Это было бы очень
умно.
    - А что тут такого?
    - Ты думаешь, Данамато поверит мне на слово? - спросил
Гроуфилд. - Милая, да мне не поверила бы даже ты.
    - А ты попробуй.
    - Нет. И на Данамато я тоже пробовать не буду. Пэт
нахмурилась. С минуту она ковыряла вилкой яичницу,
разглядывая ее, потом сказала:
    - Неужели у тебя нет никаких доказательств?
    - Никаких. Ни отпечатка пальца, ни следа покрышки, ни
загадочного письма, написанного рукой преступника, вообще
ничего.
    Пэт покачала головой.
    - В таком случае, ты не можешь быть совершенно уверен,
так ведь? - сказала она.
    Гроуфилд улыбнулся и наставил на нее руку с тостом.
    - Ну вот, - сказал он. - Ты не веришь мне, даже еще не
услышав имени.
    - Но ты не можешь знать наверное.
    - Хорошо, не могу. - Он сунул остаток тоста в рот и допил
кофе. - Ты готова?
    Она неодобрительно оглядела его.
    - Я не знаю, когда ты врешь.
    - Всегда, - заявил Гроуфилд. Он встал, подошел к
телефону, дозвонился до бюро обслуживания и попросил прислать
коридорного.
    - Зачем он тебе нужен? - спросила Пэт.
    - Мы отдадим ему ключи, машину нам подгонят к парадному
входу. Не будет нужды спускаться в гараж.
    - О-о, - протянула она. - Хорошо. Это разумно.
    - Благодарю. - Гроуфилд подался вперед и выглянул в окно:
черный "мерседес-бенц" так и стоял там. Пока он наблюдал за
машиной, какой-то парень в светло-сером костюме прошел по
подъездной аллее отеля, пересек улицу и сел в "мерседес" с
пассажирской стороны. Машина не стронулась с места.
    Пэт сказала из-за спины Гроуфилда.
    - Иногда ты просто бесишь, ты это знаешь?
    - Подойди сюда, - велел он.
    - Я думаю, ты лжешь, - сказала она. - Я думаю, ты ничего
не знаешь, ты просто играешь со мной, потешаешься надо мной.
    - Подойди сюда!
    Она осознала серьезность его тона и подошла к окну.
    - В чем дело? - спросила Пэт.
    - Следи за "мерседесом", - сказал он. - Через минуту из
него будет вылезать парень.
    Пэт повернула голову и стала смотреть на "мерседес".
    - Какой парень? - спросила она.
    - Вот это ты мне и скажешь.
    Они постояли с минуту, наблюдая за машиной, потом
пассажирская дверца снова открылась, и парень вылез. Эшфорд -
улица с односторонним движением, но парень посмотрел налево и
направо, прежде чем пересечь мостовую и вернуться на
подъездную дорожку к гостинице.
    - Это один из них! - сказала Пэт.
    - Он был в доме?
    - Да. Когда вы с Данамато по очереди допрашивали людей,
этот и еще один охраняли нас в другой комнате. Гроуфилд
кивнул.
    - Я его прежде не видел, - сказал он. - Я все гадал, не
подтянул ли Данамато утром новые подкрепления. Вроде бы, не
должен. Я один, а тут остров. - Он отвернулся от окна. - Где
коридорный, черт бы его побрал?
    - Ты нервничаешь, - сказала Пэт. Он удивленно посмотрел
на нее.
    - Разумеется, нервничаю. Я нервничаю всякий раз, когда
мне приходится бороться против девяти мужчин с пистолетами.
Тут любой занервничает.
    Она улыбнулась и сказала:
    - Прости. Просто, наверное, я считаю тебя очень бывалым
человеком.
    - Я очень опытен, - заверил ее Гроуфилд. - Но я еще и
нервный. Эти качества вполне совместимы.
    - Хорошо, хорошо.
    Он побродил по комнате, прикидывая, что делать. У него
зародилось некое подобие плана, всего лишь набросок, но
предстоит еще много импровизировать на ходу. Это ему не
нравилось: он предпочитал играть по тексту.
    - Это Марба?
    Гроуфилд посмотрел на нее с легким раздражением, потому
что она прервала его размышления.
    - Что?
    - Убийца - Марба? - спросила она.
    - Прекрати, - сказал Гроуфилд, отвернулся и опять
принялся мерить шагами комнату.

                       23

    Пэт повернулась и посмотрела в заднее стекло.
    - Там машин семь, - сообщила она.
    - А белого "вольво" по-прежнему не видно?
    - Вообще ничего белого, - ответила Пэт. Они снова катили
по шоссе № 3, тому самому, по которому он позавчера - всего
два дня назад, невероятно! - ехал из аэропорта. Оно было все
так же забито машинами. Бесконечный поток автомобилей тащился
по пологим изгибам и зигзагам на восток от Сан-Хуана. Более
того, насколько видел Гроуфилд, транспорт был не просто
похожий, а тот же самый: красный ржавеющий "Шевроле", желто-
синий микроавтобус "форд", черный грузовик "оуки"; а в
зеркале заднего обзора виднелся тот же черный "мерседес-
бенц", иногда ухитрявшийся обогнать какую-нибудь машину.
    - Шесть, - сообщила Пэт.
    - Я видел, - ответил Гроуфилд и снова посмотрел вперед.
Они ехали за синим в белый горошек автобусом, который
враскачку тащился по дороге. Его задние окна были доверху
завалены плетеными корзинами. Гроуфилду приходилось вылезать
в левый ряд, чтобы посмотреть, есть ли впереди какое-нибудь
движение. Оно почти не прерывалось, поэтому Гроуфилд решил не
дергаться, пока "мерседес" не обгонит еще три-четыре машины.
    Они покинули свой номер в гостинице, только когда
дежурный позвонил и сказал, что машина ждет у подъезда. Тогда
Пэт и Гроуфилд быстро спустились, вышли из лифта, пересекли
вестибюль и оказались во влажном мареве солнечного дня.
    К сожалению, улыбчивый молодой человек с усиками, который
выгнал машину из гаража, все еще сидел в ней, демонстративно
вытряхивая мусор из пепельницы. А пепельница никак не желала
влезать в гнездо на приборном щитке. Тем временем подручный
Данамато, тот самый, которого они