сказал Гроуфилд и, направив на негров
автомат, спустил курок.
   26
   Вивьен вскрикнула, бросилась вперед и попыталась сверху
ударить по стволу автомата, но опоздала. Она переводила
взгляд с падающих тел на Гроуфилда и явно не верила своим
глазам.
   - Зачем? - пронзительно визжала она. - Зачем вы это
сделали?
   - Теперь никто не узнает, где канистры, - ответил
Гроуфилд. - Пошли, надо выбираться отсюда.
   Он подбежал к окну, открыл шпингалеты и распахнул его.
   - Вы убили их!
   - Вы знаете, как идет ко дну ядро?
   - Вы убили их!
   Гроуфилд сердито схватил ее за плечи и встряхнул.
   - Смирите вашу стервозность! Я не собираюсь рисковать ради
того только, чтобы вы могли поругаться вволю. Вы умеете
падать, как ядро в воду? Надо сгруппироваться, схватить ноги
в руки, прижать колени к груди...
   - Я умею, - ответила Вивьен. И вид, и голос у нее были
вконец ошарашенные.
   - Тогда прыгайте в окно, - велел Гроуфилд. - Не бойтесь,
снег мягкий. А потом бегите к флигелю, в котором мы
прятались.
   - Я не могу поверить... - она снова посмотрела на трупы.
   - Проклятье! - взревел Гроуфилд, схватил Вивьен и выбросил
ее из окна. При этом она выронила автомат, и Гроуфилд швырнул
его следом. Потом отправил туда же свой собственный и
выпрыгнул сам.
   Снег был не таким мягким, как накануне. Приземлившись,
Гроуфилд громко клацнул зубами. Его крепко встряхнуло, и он
почти напрочь забыл, что надо спешить, да и вообще позабыл
обо всем на свете. Правда, он знал, что вроде бы нужно
бежать, и поплелся по снегу, но тут способность к
мыслительной деятельности частично вернулась к нему, и
Гроуфилд вспомнил об автоматах. Он остановился, оглянулся и
не увидел их: автоматы оказались погребенными в снегу.
Гроуфилд сделал шаг назад, но тут кто - то принялся палить по
нему из окна, и он бросился наутек. Перед глазами смутно
маячило пляшущее зеленое пятно - лыжные брюки Вивьен.
   Продираясь по снегу в сторону флигеля, он наткнулся на
протоптанную тропку и наддал ходу. Возле самого дома Гроуфилд
нагнал Вивьен и схватил ее за руку.
   - Побежали через флигель, - сказал он. - Сэкономим время.
   Вивьен отпрянула.
   - Без вас обойдусь.
   - У нас нет времени на глупости, - заявил Гроуфилд,
схватил девушку и втолкнул в дом. Сзади стрекотали автоматы,
но стрельба велась просто для острастки. Гроуфилд оглянулся и
не увидел возле усадьбы ни одного преследователя. Погоня еще
начнется, но шайке понадобится две - три минуты, чтобы мало -
мальски наладить ее.
   Когда Гроуфилд вошел во флигель, Вивьен стояла за порогом,
яростно сверкая глазами.
   - Я убил их потому, что это был единственный выход, -
сказал он.
   - Вы убили их, потому что они чернокожие. Гроуфилд
вытаращил глаза.
   - У вас что, не все дома?
   - Американцы слывут расистами. Теперь я вижу, что они
вполне заслужили эту славу.
   - Вивьен, - сказал он, - я не мог унести этих четверых на
своих плечах. Я не мог их охранять. Надо было запечатать им
уста, прежде чем их накачали бы эликсиром правды.
   - Будь они белыми, вы бы их не убили.
   - Неужели непонятно, что тогда им пришлось бы убить меня?
   Вивьен нахмурилась.
   - Не валяйте дурака. Вы спасали их жизни. Почему они
должны были вас убить?
   - Потому что я - американец, временно работающий на
правительство и знающий о них чертовски много. Я мог
настучать на них после возвращения в Штаты, и они никогда не
поверили бы, что я буду молчать. Конечно, можно было
выпрыгнуть из окна вшестером, прибежать всем кодлом сюда, но
тогда один из них, улучив подходящий момент, подобрался бы ко
мне сзади, и все. Если вспомнить, что они приехали сюда
торговать смертью с любым желающим по сходной цене, вряд ли
можно считать этих парней бойскаутами.
   - Как и вас, - заявила Вивьен. - Судя по вашим поступкам,
вы тоже отнюдь не блюститель закона.
   - Вам известна моя подноготная, - напомнил ей Гроуфилд, -
а они ее не знали. Им сообщили лишь, что я - американский
шпион, которого надо заморозить здесь на субботу и
воскресенье. Для них я - легавый, а стало быть, источник
всевозможных бед и напастей. Я сделал единственное, что можно
было сделать. Я позаботился о том, чтобы никто не завладел
канистрами, и заодно обезопасил себя. - Он выглянул в оконце
на двери и добавил: - Давайте лучше отложим этот спор. Вон
наши орлы из орлиной страны.
   На этот раз Вивьен охотно пошла за ним. Миновав длинный
коридор, они выскочили в заднюю дверь. Девушка достала
фонарик, и они бросились по собственным следам обратно к
снегоходу. Следы уже замело, их было еле видно. К тому же,
начинался снегопад.
   Преследователи заметно поотстали, но у них было много
фонарей. Оглянувшись, Гроуфилд понял, что при таком свете
албанцы без труда разглядят следы на снегу. Но поскольку и
беглецы, и преследователи передвигались на своих двоих, это
не имело большого значения.
   Снегоход был на месте. Его слегка запорошило, но это тоже
не имело значения. Гроуфилд и Вивьен забрались в машину,
запустили мотор, включили фару и поехали прочь. Минут десять
они молча скользили по снегу, забирая вправо, чтобы сделать
большой крюк. Огни усадьбы то исчезали, то появлялись вновь,
а снегопад мало - помалу усиливался. Когда они добрались до
озера, снег уже валил вовсю, да еще поднялся ветер, который
крепчал с каждой минутой.
   На этот раз Гроуфилд не пересек озеро от края до края, а
подъехал к ближнему берегу. Прежде чем остановиться, он
зарулил за высокий сугроб. Потом вылез из снегохода и
потянулся.
   - Что теперь? - спросила Вивьен, последовав его примеру.
   - Устроим привал.
   - Надолго?
   - До утра.
   - А потом?
   - Не знаю, все зависит от обстоятельств. Если буря
уляжется, поедем на юг и поглядим, куда нас вынесет. А если
сюда прибудет самолет, чтобы забрать наших друзей из
Шпикерии...
   - Шквиперии, - поправила Вивьен.
   - Я так и сказал. Если самолет прилетит и заберет их, мы
сможем вернуться в усадьбу, чтобы посмотреть, есть ли там
радио. - Гроуфилд повернулся и начал отвязывать от снегохода
одеяла.
   Вивьен тронула его за руку.
   - Гроуфилд... Он оглянулся.
   - Возможно, вы были правы насчет этих четырех парней, -
сказала она. - Во всяком случае, я верю вашему объяснению.
   - Надо думать, - ответил он, вручая девушке одеяло.

                          27

   - Гроуфилд!
   Он замерзал. Кто - то тряс его за плечо. На лице лежало
холодное мокрое одеяло, и, когда Гроуфилд отбросил его прочь,
голову и шею покрыло снегом.
   Он сел, мгновенно проснувшись от холода, и обнаружил, что
за ночь его покрыл примерно дюймовый слой снега. Было светло,
снегопад прекратился, хотя небо сплошь заволокли серые тучи.
Можно было подумать, что Земля натянула резиновую купальную
шапочку.
   - Я продрых восход солнца! - воскликнул Гроуфилд и
попытался встать, но Вивьен грубо потянула его вниз, и он
грохнулся в сугроб. - Эй, какого черта?
   - Самолет вернулся! - Она говорила сдавленным шепотом,
будто самолет нависал прямо у нее над головой, хотя это было
совсем не так.
   Гроуфилд заморгал.
   - Когда он прилетел?
   - Не знаю. Я проснулась минуту назад, а он тут как тут.
Гроуфилд встал и, согнувшись в три погибели, полез на высокий
сугроб. Да, самолет был здесь. Не тот, на котором прилетел
Гроуфилд, но очень похожий. Гроуфилд наблюдал. Вокруг
самолета ничего не происходило, и вскоре он спустился к
Вивьен.
   - Полагаю, стоит подождать и посмотреть, что произойдет.
   - Думаю, они уберутся отсюда?
   - Никто из них не знает, где лежат канистры. Наши следы
занесло снегом, поэтому, даже если албанцы решат, что мне
известен тайник, они не смогут догнать и допросить нас. Так
что, по - моему, им незачем тут задерживаться.
   - Надеюсь, что вы правы, - проговорила Вивьен. - Господи,
как хочется согреться.
   - Пока ждем, можно перекусить.
   - Костерок бы развести.
   - Благое желание, - только и смог ответить Гроуфилд. Сидя
на свернутых одеялах, они жевали холодные консервы. Внезапно
раздался рев самолетных моторов, приглушенный мягким снегом.
Гроуфилд и Вивьен вскарабкались на сугроб и стали наблюдать,
как орлиное воинство грузится на борт. Посадка прошла быстро,
самолет неуклюже развернулся и неспешно пополз по льду. У
дальнего берега озера он снова сделал разворот и начал
набирать скорость. Наконец он поднялся в воздух и взмыл
вверх, к гряде облаков. Гроуфилд проводил его глазами, потом
посмотрел на усадьбу.
   - Пусть уберутся подальше, - сказал он, - а уж тогда мы...
   - Глядите!
   Гроуфилд взглянул на Вивьен. Ее глаза были устремлены в
небо. Он тоже поднял голову и увидел три самолета - толстый
громоздкий транспортник и два изящных проворных истребителя,
зловещих, как акулы.
   - Черт, откуда они взялись?
   - Из - за туч, - ответила Вивьен. - Это русские МИГи.
   - Против ООН я ничего не имею. Ее войска стоят везде. Они
следили за тремя самолетами. МИГи с ворчанием обгоняли
транспортник, промелькнули над усадьбой и развернулись для
второго захода. Гроуфилд не слышал стрельбы, но увидел черный
дым, поваливший из правого двигателя грузового самолета.
Транспортник клюнул носом, будто сонный человек, вздрогнул и
вдруг рухнул вниз. МИГи сделали круг и скрылись в облаках
раньше, чем он грохнулся на землю. Вдали, над местом падения
самолета, поднялся столб дыма.
   - Судя по всему, - негромко сказал Гроуфилд, - никто на
свете не хотел, чтобы китайцы завладели этими бактериями.

                        28

   Гроуфилд стоял у окна своего номера в "Шато Фронтенак" и
хмуро смотрел на стены соседних домов.
   - Правительство Соединенных Штатов совсем обнищало, Кен, -
сказал он. - Ему не по карману даже снять номер с приличным
видом из окна.
   - Не засматривайся на виды, - посоветовал Кен. - Надо
закончить работу над твоим заявлением. Гроуфилд отвернулся от
окна.
   - А она закончена. Транспортник взлетел, русские самолеты
сбили его, мы с Вивьен вернулись в усадьбу и увидели, что
все, кто остался в живых, сидят под замком в комнате на
втором этаже. Мы выпустили их, они радировали своему пилоту в
Роберваль, и в итоге все мы воротились с войны домой. В бою
пали три президента, включая полковника Рагоса из Ундурвы.
Извини, что не узнал имена двух других и названия их стран.
   - Со временем мы это выясним. Ты уверен, что самолеты были
русские? Видел какие - нибудь опознавательные знаки?
   - Вивьен сказала мне, что это МИГи, больше я ничего не
знаю. Они были слишком высоко.
   Кен кивнул и заглянул в свои записи.
   - Тебе повезло. Эта банда могла бросить тебя там с пулей в
голове.
   - Вивьен за меня вступилась, - ответил Гроуфилд. - К тому
же, мы не говорили им, что это я прикончил четверых
американцев. Операция все равно провалилась, и им не было
никакого смысла убивать меня. - Гроуфилд с хрустом потянулся
и зевнул. - Послушай, мы с тобой друзья до гроба, но я очень
устал, хотя можешь мне не верить. Почему бы тебе сейчас не
откланяться? А если возникнут новые вопросы, напиши их на
бумаге и просунь под дверь или еще куда - нибудь положи.
   - Ладно, пожалуй, хватит, - Кен встал. - Должен
признаться, Гроуфилд, я думал, ты от нас сбежишь.
   - Должен признаться, Кен, мне этого очень хотелось бы, -
ответил Гроуфилд.
   - Ну что ж, ты довел дело до конца, и мы оставляем тебя в
покое. За комнату уплачено по понедельник включительно, так
что, если хочешь, оставайся.
   - Вероятно, до понедельника я и просплю.
   - Спи. Наверное, придется ждать весны, чтобы отыскать эти
канистры. Но мы их обязательно найдем.
   - Прекрасно, - сказал Гроуфилд и снова зевнул. Кен
протянул руку.
   - Мы тебе очень признательны.
   Гроуфилд изумленно уставился на руку, потом пожал ее,
главным образом потому, что после этого ритуала Кен, как он
надеялся, должен был, наконец, уйти.
   - Если я снова вам понадоблюсь, - сказал он, - знайте, что
сможете заполучить меня только шантажом.
   Кен усмехнулся и ушел.
   Гроуфилд отправился в ванную и включил душ. Пока вода
нагревалась, он стащил с себя одежду - впервые с тех пор, как
напялил ее в кузове грузовика тридцать шесть часов назад. А
ведь за это время ему пришлось немало попотеть!
   Душ, потом - спать. Гроуфилд влез в ванну и встал под
горячие струи. Скованный льдом север был не более чем сном.
Да, всего лишь сном...
   Растираясь полотенцем, он вернулся в комнату и увидел
Вивьен, сидевшую на своем излюбленном стуле. Гроуфилд замер и
уставился на нее.
   - Ой, слушайте, я устал. Вивьен улыбалась во весь рот.
   - Меня прислал полковник Марба, - сообщила она, - чтобы
выразить свою благодарность за все, что вы для него сделали.
   - Полковник Марба?
   - На родине еще никто не знает о кончине полковника
Рагоса, - ответила Вивьен, и улыбка ее стала еще шире. -
Пусть его преемник сам сообщит народу эту весть.
   - Передайте полковнику Марбе мои наилучшие пожелания, -
сказал Гроуфилд, подошел к кровати, лег и натянул на себя
одеяло.
   Девушка приблизилась и присела на краешек постели.
   - Я тоже хотела поблагодарить вас, - промолвила она. - За
все, что вы сделали для меня.
   - О, правда?
   - А еще я пришла сказать, что ваш номер больше не
прослушивается. Все микрофоны сняты.
   Гроуфилд с любопытством взглянул на нее.
   - О, правда?
   Спустя час или два Вивьен спросила:
   - Помнишь ту глупость, которую я сказала, когда впервые
увидела тебя?
   - Конечно.
   - Я была не права.
   - Ах, вот ты о чем! - воскликнул Гроуфилд. - Это весьма
распространенное заблуждение. В расслабленном состоянии v
представителей разных рас они выглядят по - разному.
   - Понимаю.
   - Но в деле все одинаково хороши, - объяснил Гроуфилд.
   - Люблю образованных людей, - сказала Вивьен.


   Д.Уэстлейк
   Жертвенный лицедей

   Перевод В.Постникова и А. Шарова


    Не зная еще, что к чему, Гроуфилд спустился с борта
самолета на солнцепек и зашагал в здание аэровокзала. Это был
международный аэропорт "Исла Верда" в столице Пуэрто-Рико,
Сан-Хуане, городе, где солнечные лучи и морской ветерок
врывались в здания, почти не имевшие капитальных стен.
    Он взял свой чемодан и спустился по лестнице к бюро
проката автомобилей.
    - Для меня заказана машина, - заявил он клерку с
задиристо торчащими усами. - Моя фамилия Уилкокс. Назваться
этим именем ему велели в письме. Клерк торжествующе наставил
на Гроуфилда указательный палец.
    - Да, сэр! Мы вас ждали. - Он был вне себя от радости.
Суетливо отступив на шаг, он взял ключи и положил их на
стойку. - Все уже улажено, сэр. Документы вы найдете в
"бардачке".
    - Благодарю вас.
    - И мне велено передать вам вот это.
    Еще один конверт. Гроуфилд взял его, снова поблагодарил
клерка и вышел на стоянку, чтобы найти машину с номером,
обозначенным на ключах.
    Это оказался голубой "форд" с двухдверным кузовом.
Счетчик показывал три тысячи двести миль с небольшим
хвостиком, а на бамперах уже появилась ржавчина. Наверняка
из-за морского воздуха.
    Гроуфилд бросил только что полученный конверт на
пассажирское сиденье и первым делом проверил "бардачок", но
наше там лишь карту острова, изданную фирмой "Тексако", и
квитанцию, подтверждающую, что он управляет этой машиной на
законном основании.
    Он вскрыл конверт и обнаружил внутри лишь сложенный вдвое
листок бумаги, на котором были отпечатаны указания: "26, 3 до
Лойзы, 185 за Тома-де-Агва, первый поворот за столбом 954,
через 0, 4 мили-направо".
    Что ж, весьма кратко. Гроуфилд развернул карту и увидел,
что Лойза находится в восемнадцати километрах к западу от его
нынешнего местонахождения. Пораскинув мозгами, он перевел
километры в мили и получил одиннадцать с гаком. Тома-де-Агва
находилась в трех километрах к югу от Лойзы, это чуть меньше
трех миль, но что значит "за"? И сколько до того первого
поворота налево после столбика 964, который и сам находился
за Тома-де-Агва?
    Наверное, никак не больше мили. Значит, всего миль
четырнадцать максимум. Но до чего? До места или до следующей
записки?
    Узнать это можно было только одним способом. Гроуфилд
завел мотор, выехал задним ходом со стоянки и покатил вверх
по пандусу.
    Дороги к аэропорту были ровными и широкими, вдоль них
тянулись зеленые лужайки. Движение было весьма оживленное.
Главным образом - старые дребезжащие легковушки; изредка
попадались ветхие грузовики. Гроуфилд рассчитывал оставить их
позади, свернув налево с главной дороги на Сан-Хуан, но
многие машины тоже сворачивали в ту сторону, а когда
четырехрядное шоссе сузилось вдвое, Гроуфилд словно попал в
бесконечную едва ползущую автоколонку. Дорога изобиловала
поворотами как будто ее прокладывая любитель водных лыж, и
когда впереди открывался мало-мальски прямой участок, и
какой-нибудь "мерседес" успевал обогнать идущую впереди
машину, Гроуфилду и его "форду" оставалось лишь молча
горевать по этому поводу.
    Через милю-другую экзотическая зелень подступавших к
дороге джунглей приелась и потускнела, а редкие хижины
бедняков, мимо которых он проезжал, выглядели точно так же,
как любые бедняцкие лачуги в тропиках. "Форд" не был оснащен
радиоприемником, и Гроуфилду оставалось только убеждать себя,
что все происходящее - не розыгрыш. Кто же хохмы ради станет
оплачивать авиабилет от Браунсвилла, штат Техас, до
техасского же Хьюстона, а оттуда - до Сан-Хуана, столицы
Пуэрто-Рико? Нет, определению за всем этим что-то кроется,
кто-то где-то чего-то от него хочет, и этот кто-то наверняка
настроен очень серьезно.
    Два дня назад Гроуфилд еще был в Матаморосе, Мексика,
напротив Браунсвилла, на противоположном берегу Рис-Гранде.
Он сидел в зеленом полумраке гостиничного номера, многословно
прощаясь со славной молодой дамочкой. по имени Элли, когда
вдруг в дверь постучали, и появился смуглый нервный
человечек, напрочь лишенный подбородка. Он держал в руке
конверт с посланием от генерала Позоса, диктатора одной
банановой республики. Но так уж вышло, что незадолго до того
Гроуфилд совершенно случайно спас ему жизнь, и теперь генерал
просил об одолжении. Короткая записка была нацарапана
чернилами:
    "Возможно, Вы сумеете помочь одному моему знакомому. Дело
прибыльное".
    Вместе с запиской в конверте лежали авиабилеты и
инструкция: явиться в бюро проката машин в Сан-Хуане и
назваться Уилкоксом.
    Он не сразу принял это предложение. Во-первых, он ехал
домой, к жене, долготерпеливой девушке, которую не видел уже
очень долго. Во-вторых, ему надо было таскать за собой целый
чемодан денег - плоды предыдущей весьма удачной экспедиции.
В-третьих, у него уже было две профессии, лицедей и вор, ни
одна из которых вроде бы не востребовалась в этой записке, а
по совместительству ему работать не очень-то и хотелось.
    Но что же им нужно? Кто этот "знакомый" генерала Позоса?
Откуда тут взяться прибыли? И чего от него ждут? Рассыльный
без подбородка ничего этого не знал. Так он Гроуфилду и
сказал.
    - Если ты переживаешь из-за денег, - произнесла, наконец,
Элли, пока он мерил шагами комнату, впадая то в безразличие,
то в любопытство, - то я могу отвезти их твоей жене.
    - Хо-хо-хо, - изрек Гроуфилд. - Боюсь, она этого не
поймет.
    - На самом деле ты боишься, что она все поймет.
    - Толкуй, как хочешь.
    - Я надену эластичные чулки, - вызвалась Элли. Гроуфилд
перестал расхаживать и посмотрел на нее.
    - Что ты сделаешь? Зачем?
    - Тогда она проникнется жалостью ко мне.
    Ему нечего было противопоставить такой логике. Поэтому
деньги Гроуфилда поехали с Элли к его жене, а сам Гроуфилд -
на "форде" в какое-то местечко "за" Тома-де-Агва.
    Шоссе 185 не было отмечено указателем. Увидев дорогу,
отходившую налево, к Сан-Исидро, Гроуфилд понял, что
проскочил. Чертыхнувшись по-английски, он развернулся так
резко, что завизжали тормоза, возвратился к дороге, которая
была ему нужна, свернул налево, разорвав бесконечный поток
идущего на восток транспорта, и оказался на узкой пустынной
дороге, слева и справа о