итическое и военное руководство
перед лицом мужественного сопротивления финнов попросту растерялось.
Доходило до того, что через голову командования фронта Москва отдавала
войскам спонтанные распоряжения тактического характера598. Несколько
советских частей в финских лесах были окружены и понесли большие потери.
  После месячной подготовки прорыва "линии Маннергейма" 11 февраля 1940 года
начались активные действия советских войск. Подавляющее превосходство в
конце концов сказалось. В приказе войскам Северо-Западного фронта,
подписанном 9 февраля 1940 года Тимошенко, Ждановым и Смородиновым,
говорилось: "Прорыв и овладение "линией Маннергейма" покроет неувядаемой
славой Красную Армию, доблестную защитницу великого Советского
государства... За Великого Сталина!"599 Но "неувядаемой славы" не
получилось. "Линия Маннергейма" была прорвана ценой больших людских
потерь. В начале марта 1940 года советско-финляндский мирный договор был
подписан.
  Сталин был раздосадован. Весь мир увидел низкую готовность Красной Армии к
войне. Вскоре после окончания войны, уже в марте 1940 года, он решил
сместить Ворошилова с поста наркома, предварительно заслушав его на
Главном Военном Совете и на Пленуме ЦК. В архиве сохранился доклад К.Е.
Ворошилова "Уроки войны с Финляндией", на котором видны многочисленные
пометы и правки Сталина, просмотревшего материал еще до обсуждения.
Приведу несколько фрагментов из пространного, многостраничного доклада
Ворошилова.
  "...Должен сказать, что ни я - нарком обороны, ни Генштаб, ни командование
Ленинградского ВО вначале совершенно не представляли себе всех
особенностей и трудностей, связанных с этой войной... Финская армия,
неплохо организованная, вооруженная и обученная применительно к местным
условиям и задачам, оказалась весьма маневренной, устойчивой в обороне и
хорошо дисциплинированной.
  С началом боевых действий в центре была создана Ставка Главного Военного
Совета в составе тт. Сталина, Ворошилова, начальника Генштаба т.
Шапошникова и наркома ВМФ т. Кузнецова (последний участвовал в заседаниях
только при решении морских вопросов). Постоянным и активным участником
Ставки являлся Предсовнаркома т. Молотов, хотя он официально и не был
членом Ставки. Ставка, вернее ее активный член тов. Сталин, фактически
руководила всеми операциями и всей организационно-творческой работой,
связанной с фронтом".
  Далее на многих страницах нарком вынужденно признает недостатки разведки
Красной Армии, слабое техническое оснащение армии, громоздкую организацию
соединений, плохую зимнюю экипировку и питание войск и т.д. "Не на должной
высоте оказались многие высшие начальники. Ставка Главного Военного Совета
вынуждена была снять многих высших командиров и начальников штабов, т.к.
их руководство войсками не только не принесло пользы, но было признано
заведомо вредным... Эту свою победу Красная Армия одержала, прежде всего,
сравнительно быстро потому, что с момента возникновения войны и до ее
победного конца фактическое руководство войной взял на себя тов.
Сталин..."600
Война, продолжавшаяся 104 дня, не принесла лавров ни армии, ни Сталину.
Понимал это или нет Ворошилов, но, утверждая, что "тов. Сталин фактически
руководил всеми операциями", тем самым бездарность управления и
неготовность к войне он перекладывал на диктатора. И хотя весь доклад
наркома пересыпан ставшими уже обычными хвалебными тирадами в адрес
"вождя", Сталин испытывал глухое раздражение.
  В своем заключительном слове на Главном Военном Совете, где был заслушан
доклад Ворошилова, Сталин сказал как будто правильные слова: нам надо
"расклевать культ преклонения перед опытом гражданской войны, он
закрепляет нашу отсталость. У нас появились новые люди: Алябушев, Чурюлов,
Младенцев, Рычагов и другие, - это мастера, инженеры войны. У нас есть в
командном составе засилье участников гражданской войны, которые не могут
дать ходу молодым кадрам..."601. Да, "культ" гражданской войны надо было
"расклевать". Но "засилья участников гражданской войны" уже не было.
Многие тысячи их погибли в 1937 - 1938 годах. Да и некоторые "инженеры
войны", как, например, Рычагов, по воле Сталина не примут участия в
будущей войне...
  Сталин наконец понял, что представляет собой Ворошилов как полководец.
Война показала крупные недостатки в организации, подготовке, управлении
частями и соединениями Красной Армии. Гитлер был удивлен и обрадован. Его
стратегические планы, казалось, основаны на верных расчетах. Победа,
достигнутая большой ценой, была равносильна моральному поражению. Это
понимали и Сталин и Гитлер. Каждый сделал свои выводы. Но у Сталина
оставалось меньше времени для реализации задуманного. К нему пришла
неведомая в последние годы неуверенность. С этого момента "вождь"
непрерывно муссировал одну идею: "Если Гитлера не спровоцировать, он не
нападет". Когда советские пограничники сбили немецкий самолет-нарушитель,
глубоко вторгшийся на территорию СССР, Сталин лично дал указания
извиниться. Воюющая Германия получила невоюющего фактически союзника. В
Берлине почувствовали это быстро. В больших маневрах Сталину была теперь
уготована роль ожидающей стороны. А Гитлер был близок к завершению
подготовки похода на Восток.
  Политические и теоретические споры по поводу шагов Сталина в 1939 году
продолжаются и сейчас. Бесспорно, в его поступках, как и в определении
путей решения возникших в то время проблем, было много ошибок и грубых
просчетов (о некоторых из них я еще скажу). Но сейчас мы "судим" Сталина,
используя критерии сегодняшнего дня. В те, теперь уже далекие 30-е годы ни
Сталин, ни его окружение не обладали тем видением мира, которое мы
называем сегодня "новым политическим мышлением". Чтобы правильно понять
феномен Сталина, его шаги, помыслы, деяния, часто - преступления, нужно
попытаться мысленно перенестись в то яростное, жестокое, суровое время. С
этих позиций приходится признать, что некоторые шаги и меры Сталина по
предотвращению войны, отдалению ее сроков, укреплению западных рубежей
были в немалой мере вынужденными. Подчеркну еще раз: в этой деятельности
Сталин допустил крупные ошибки и просчеты. При всей своей подозрительности
он передоверился Гитлеру и совершил ряд однозначно опрометчивых шагов, о
которых в последующие годы предпочитал не вспоминать, за исключением
одного случая. Выступая 24 июня 1945 года на приеме в Кремле в честь
командующих войсками Красной Армии, Сталин, в частности, сказал: "У нашего
правительства было немало ошибок..." Скажу точнее: эти ошибки допускались
не только в ходе войны, но и накануне ее. И, пожалуй, наиболее крупной,
принципиальной ошибкой явилось заключение 28 сентября 1939 года
"Германо-советского договора о дружбе и границе между СССР и Германией". В
соответствии с этим договором были очерчены границы "сферы интересов" двух
государств, с приложением географической карты. Граница уже отличалась от
той, что была определена "секретным протоколом" к пакту от 23 августа 1939
года. Она пролегала в основном по рекам Нарев, Буг и Сан.
  В ходе переговоров Молотова с Риббентропом в Москве 27 - 28 сентября, в
которых участвовал, как и в августе 1939 года, непосредственно сам Сталин,
была зафиксирована "дружба" между сталинским государством и фашистским
режимом. Это еще больше обескуражило и дезориентировало антифашистские
силы во всем мире, в известной мере связало руки и самому Сталину в
осуществлении необходимых шагов по укреплению обороноспособности страны.
Есть некоторые доказательства того, что Сталин еще до начала войны
почувствовал и понял политическую ошибочность этого шага. Если пакт о
ненападении был в какой-то мере вынужденным шагом, то договор о "дружбе" -
результатом переоценки Сталиным собственного анализа, отсутствия
прогностического видения. Сталин в своем стремлении не допустить войны
или, по крайней мере, оттянуть ее начало переступил последнюю политически
оправданную грань, что имело далеко идущие крайне отрицательные
последствия.
  Несмотря на отчаянные усилия Сталина отодвинуть войну, эту задачу удалось
решить лишь частично. Вскоре после подписания договора о "дружбе" стало
абсолютно ясно: война вплотную подошла к нашим рубежам. Время политических
маневров кончалось. В любой момент Гитлер мог развязать войну. Правда, в
силу ряда причин он, по данным советской разведки, неоднократно переносил
сроки нападения на СССР. Трижды в мае - на 14-е, на 15-е и затем на 20-е.
Один раз в июне - с 15-го на 22-е. Сталин, который до последнего момента
не хотел в это верить, просматривал уже не просто туманные контуры
фашистской угрозы, ему была ясно видна агрессивная, изготовившаяся к
броску на Восток гигантская гитлеровская военная машина. "Дружба"
диктаторов оказалась эфемерной.



  Сталин и армия_________________________________________


  В те предвоенные годы армия пользовалась немалой популярностью.
Отличившиеся в боях на Халхин-Голе, у озера Хасан, в Испании или
советско-финляндской войне бойцы и командиры становились национальными
героями. Не было недостатка кандидатов для поступления в военные училища.
Народ все отдавал армии. Лучших летчиков, танкистов, моряков знала вся
страна. Служба в армии была почетным делом. Дисциплина и политическая
благонадежность личного состава не вызывали теперь беспокойства у
политического и военного руководства. Люди в шинелях слепо верили Сталину
и партии, хотя шок после репрессий еще далеко не прошел. Многонациональные
воинские коллективы связывала интернациональная дружба. Центральные газеты
регулярно писали о лучших людях армии и флота, достижениях красноармейцев,
командиров и политработников в боевой и политической подготовке. "Правда"
только в течение августа 1940 года поместила несколько передовых статей,
посвященных армии и флоту, - "Священный долг советского гражданина", "В
боевые ряды Красной Армии", "Молодежь - в военные училища!". Немалой
популярностью в стране пользовался Осоавиахим.
  Чтобы привести содержание и характер подготовки молодежи, всего населения
страны к военной службе в соответствие с требованиями современной войны,
по инициативе Сталина в сентябре 1939 года был принят новый Закон "О
всеобщей воинской обязанности".
  Лозунг "Защита Отечества - священный долг каждого гражданина Советского
Союза" на фоне приближавшейся войны нашел горячий отклик у советских
людей. Народ гордился армией, которая за короткий срок, как утверждалось,
стала современной и - все были уверены - способной защитить рубежи первого
в мире социалистического государства.
  Однако советско-финляндская война, хотя ее и освещали только в "победном"
свете, вызвала недоумение у советских людей: такая могучая армия, какой
представлялась в печати РККА, за четыре месяца с трудом одолела армию
малой страны. Сталин больше других переживал позор "зимней войны", но, как
всегда, вины своей не видел. В марте 1940 года он предложил Ворошилову
доложить на Политбюро оценку Наркоматом обороны действий РККА в войне с
Финляндией. Пожалуй, с того дня и до конца жизни для Сталина было
характерно насмешливо-ироническое отношение к Ворошилову, которого он
безжалостно раскритиковал на Политбюро. Но этого ему показалось мало.
Через месяц по указанию Сталина был созван Главный Военный Совет с той же
повесткой дня. На его заседании были выявлены крупные упущения в
оперативной, технической, боевой подготовке войск, их комплектовании, в
военном строительстве. Выступление Сталина не отличалось глубоким знанием
дела, но содержало едва скрытую угрозу тем, "кто отвечает за оборону
страны". По его предложению был создан ряд комиссий для обобщения уроков
советско-финляндской войны и принятия неотложных мер по выправлению
положения в военном строительстве.
  Сталин, не будучи профессиональным военным, подспудно чувствовал, что
Ворошилов недостаточно умело руководил военным строительством в целом, не
обеспечивал должного управления штабами в ходе конфликтов на Халхин-Голе,
во время советско-финляндской войны, не успевал за стремительным развитием
оперативного искусства. Беседуя после событий на Халхин-Голе с Г. К.
Жуковым перед назначением его командующим Киевским особым военным округом,
Сталин неожиданно в разговоре раздраженно бросил фразу о Ворошилове:
  - Хвастался, заверял, утверждал, что на удар ответим тройным ударом. Все
хорошо, все в порядке, все готово, товарищ Сталин, а оказалось...602
В мае 1940 года по решению Сталина Ворошилов был освобожден от должности
наркома обороны, правда, одновременно был назначен заместителем
Председателя СНК СССР и Председателем Комитета обороны при СНК СССР.
Наркомом обороны был назначен командующий Киевским особым военным округом
С.К. Тимошенко, сразу ставший и Маршалом Советского Союза. Первым крупным
шагом нового руководства явилось решение о создании механизированных
корпусов (постановление СНК СССР от 6 июня 1940 г.) в составе двух
танковых и одной моторизованной дивизии. А всего лишь полгода назад
управления танковых корпусов были расформированы... Сталин своего твердого
мнения по этим вопросам не имел, полагался то на генералов Д.Г. Павлова и
Г.И. Кулика, механически ссылавшихся на опыт войны в Испании, то на
начальника Генштаба Б.М. Шапошникова и его заместителя И.В. Смородинова,
отстаивавших важность и необходимость таких формирований.
  В рабочем распорядке дня Сталина практически ежедневно несколько часов
уходило на рассмотрение конкретных вопросов военного строительства:
организационных, технических, оперативно-стратегических, кадровых,
воспитательных. В конце 30-х годов Сталин, поняв, что в армии слишком
уповают на опыт гражданской войны, в чем он не раз упрекал К.Е.
Ворошилова, назначил специальную партийно-правительственную комиссию во
главе с А.А. Ждановым и Н.А. Вознесенским по проверке состояния армии и
флота. Вывод комиссии был серьезным. "Наркомат отстает в разработке
вопросов оперативного использования войск в современной войне", что
усугубляется большим количеством молодых, неопытных кадров. Это было в
огромной мере результатом массовых репрессий, обрушившихся на армию и флот
в 1937 - 1938 годах. Смертоносный смерч прошел не только по стране, но и
по ее армии и флоту. Репрессии ударили прежде всего по высшим командным
кадрам, политсоставу, центральному аппарату Наркомата обороны. По
имеющимся данным, с мая 1937 года по сентябрь 1938 года, то есть в течение
полутора лет, в армии подверглись репрессиям 36 761 человек, а на флоте -
более 3 тысяч603. Часть из них была, правда, лишь уволена из РККА. В
результате борьбы с "врагами народа" в 1937 - 1940 годах сменились все
командующие округов, на 90% произошло обновление начальников штабов
округов и заместителей командующих, на 80% обновился состав управлений
корпусов и дивизий, на 90% - командиров и начальников штабов. Следствием
кровавой чистки явилось резкое снижение интеллектуального потенциала в
армии и на флоте. К началу 1941 года лишь 7,1% командно-начальствующего
состава имели высшее военное образование, 55,9% - среднее, 24,6% -
ускоренное образование (курсы) и 12,4% командиров и политработников не
имели военного образования604.
  Для того чтобы попасть в "обойму врагов", нужно было немного. Совсем
немного. Вот, например, что доносил комиссар государственной безопасности
второго ранга М.И. Гай Ворошилову о военном атташе в Болгарии В.Т.
Сухорукове:
  "В 1924 году, после выпуска академией слушателей восточного факультета, на
котором учился Сухоруков, последний был вызван к Троцкому и имел с ним
беседу. Сухоруков в честь Троцкого назвал сына Львом"605.
  Судьба человека была решена. Это написано еще в октябре 1936 года. В
следующие два-три года столь "основательной" аргументации уже не
требовалось.
  Вышинский и Ульрих, войдя во вкус, предлагали упростить процедуру расправ.
Вышинский, обращаясь к Ворошилову и Ежову, просил дать полномочия Особому
Совещанию при НКВД лишать воинских званий, что раньше делалось только по
приговору суда. А Ульрих "доказывал" в апреле 1938 года необходимость
"санкционировать выделение из Верховного суда СССР военной коллегии и
реорганизации ее в Военный трибунал СССР"606. Эти люди хотели, чтобы над
каждым красноармейцем, краснофлотцем и командиром постоянно висел топор
"правосудия".
  В начале 1939 года Сталин затребовал справку о командном составе армии и
флота. Он долго молча всматривался в графы таблицы, скупыми цифрами
повествующей о более чем "зеленом" возрасте армейских и флотских
командиров: около 85% - моложе 35 лет. В молодости - сила, но и явный
недостаток опыта. А опытных кадров остро не хватало. Неторопливо
перелистывая страницы справки, Сталин, может быть, вспомнил, что, кроме
трех маршалов и группы командармов первого ранга, не без его ведома
навсегда исчезли такие способные и крупные военачальники, как И.Н.
Дубовой, М.К. Левандовский, А.И. Корк, Н.Д. Каширин, А.И. Седякин, И.И.
Вацетис, Я.И. Алкснис, П.А. Брянских, С.Е. Грибов, Я.П. Гайлит, Н.В.
Куйбышев, С.Н. Богомягков, Е.И. Ковтюх, Н.Н. Петин, С.П. Урицкий и другие.
  Сталин не мог не помнить, что только в 1937 году он дал согласие на арест
нескольких десятков военачальников, входивших в состав Военного Совета при
наркоме обороны. По существу, оказалось, что Военный Совет на 90% состоял
из одних "шпионов" и "вредителей". Но Сталина это нисколько не смущало. Он
жил в мире, в котором выдумывал все новых и новых "врагов". Патологическая
подозрительность Сталина передалась его окружению и шла по стране
страшными волнами.
  Именно по его указанию Мехлис "чистил" кадры. В округа, академии, на флоты
шли шифровки наподобие такой:
  "Москва. ПУРККА. Кузнецову
Назначьте комиссию для обследования и изучения преподавательских кадров
Академии Ленина. Если сохранились участники толмачевской группировки,
изъять до последнего...
  5 июля 1938 года.
  Мехлис"607.
  И изымали. Везде. Сотнями. Тысячами. Хотя к порогу Отечества подходила
страшная война.
  В начале 1939 года волна выискивания "врагов народа" и "единомышленников"
Тухачевского, Якира, Уборевича, других безвинно павших военачальников
начала спадать. Но еще 14 июня 1939 года В. Ульрих докладывал:
  "Тов. И.В. Сталину
тов. В.М. Молотову
В настоящее время имеется большое количество дел об участниках
правотроцкистских, буржуазно-националистических и шпионских организаций.
  В Московском военном округе 800 дел
В Северо-Кавказском округе 700 дел
Харьковском военном округе 500 дел
Сибирском военном округе 400 дел.
  Предлагаем в силу секретности защитников на судебные заседания не
допускать. Прошу указаний.
  Армвоенюрист В. Ульрих"608.
  Резолюции Сталина на докладной нет. Но на основании других данных
известно, что в условиях огромного дефицита военных кадров, перед лицом
растущей военной опасности Сталин отдал распоряжение еще раз проверить эти
дела на предмет "выявления ошибок и наговоров". Указание Сталина
прозвучало как команда. С этого момента "прореживание" армейских и
флотских кадров пошло на убыль. Но и без того положение дел в ряде округов
было просто катастрофическим. Для иллюстрации приведу один документ,
датированный мартом 1938 года.
  "Постановление Военного совета Киевского военного округа о состоянии
кадров командного, начальствующего и политического состава округа.
  1. В результате большой проведенной работы по очищению рядов РККА от
враждебных элементов и выдвижения с низов беззаветно преданных делу партии
Ленина - Сталина командиров, политработников, начальников - кадры
командного, начальствующего и политсостава крепко сплочены вокруг нашей
партии, вождя народов тов. Сталина и обеспечивают политическую крепость и
успех в деле поднятия боевой мощи частей РККА...
  3. Враги народа успели немало напакостить в области расстановки кадров.
Военный совет ставит как главную задачу - до конца выкорчевать остатки
враждебных элементов, глубоко изучая каждого командира, начальника,
политработника при выдвижении, выдвигая смело проверенные, преданные и
растущие кадры...
  Ком