ий и убеждений.
     Закон о Конституционном Суде предъявляет высокие требования к кандидатам 
на должность конституционного судьи. Им может быть только гражданин Российской 
Федерации, достигший ко дню назначения не менее сорока лет, с безупречной 
репутацией, имеющий высшее юридическое образование и стаж работы по юридической 
профессии не менее пятнадцати лет, обладающий признанной высокой квалификацией 
в области права.
     Конституция определяет порядок назначения судей Конституционного Суда 
(п. "е" ст. 83, п. "ж" ч. 1 ст. 102, ч. 1 ст. 128), который конкретизирован 
в ст. 9 Закона о Конституционном Суде. Конституционные судьи назначаются Советом 
Федерации в индивидуальном порядке тайным голосованием по представлению Президента 
Российской Федерации. Предложения о кандидатах в конституционные судьи могут 
вноситься Президенту различными органами, организациями и учреждениями, указанными 
в ч. 1 ст. 9 Закона.
     В отличие от других высших государственных структур, например Федерального 
Собрания, Президента, полномочия Конституционного Суда как органа не ограничены 
каким-либо сроком, что обеспечивает его большую самостоятельность, независимость 
во взаимоотношениях с законодательной и исполнительной ветвями власти. Этим 
же целям служит принцип несменяемости конституционных судей в течение срока, 
на который они назначены. Срок полномочий судьи Конституционного Суда - 12 
лет, предельный возраст для пребывания в этой должности - 70 лет, повторное 
назначение не допускается. Для судей, избранных в октябре 1991 г., в силу 
заключительных положений Конституции сохраняется единственное ограничение 
срока полномочий, установленное ранее, - достижение возраста 65 лет. В течение 
указанных сроков полномочия судьи могут быть прекращены или приостановлены 
не иначе как в порядке и по основаниям, установленным Законом о Конституционном 
Суде (ст. 12, 14, 17, 18 Закона).
     Целям обеспечения независимости и беспристрастности, деполитизации Конституционного 
Суда и его судей служат положения названного Закона о занятиях и действиях, 
несовместимых с должностью конституционного судьи. Статья 11 Закона устанавливает 
запреты занимать какие-либо иные государственные или общественные должности, 
заниматься любой иной оплачиваемой деятельностью, кроме творческой (преподавательской, 
научной и др.); оказывать кому бы то ни было покровительство в правовой сфере; 
заниматься политикой; высказываться по предмету рассмотрения в Конституционном 
Суде до принятия по нему решения.
     Основными принципами деятельности Конституционного Суда являются независимость, 
коллегиальность, гласность, состязательность и равноправие сторон.
     Федеральный конституционный закон от 21 июля 1994 г. внес принципиальные 
изменения в структуру и организацию деятельности Конституционного Суда, направленные 
на повышение ее эффективности и оперативности. Прежде Конституционный Суд 
действовал в едином составе судей. Новый Закон предусмотрел образование двух 
палат, что открыло возможность осуществлять конституционное судопроизводство 
тремя коллегиями - в форме пленарных заседаний и заседаний палат. При этом 
каждая палата выступает как Конституционный Суд - решения, принятые как в 
пленарных заседаниях, так и в заседаниях палат, юридически равнозначны: они 
являются решениями Конституционного Суда.
     Палаты равноправны. Этому принципу в наибольшей степени соответствовало 
бы их образование с равным числом судей. Однако идея образования палат возникла 
уже после того, как общее число судей Конституционного Суда было определено 
в Конституции. Поэтому в палаты входят соответственно 10 и 9 судей.
     Важной гарантией независимости Конституционного Суда, равенства прав 
судей являются положения Закона об избрании самими судьями из своего состава 
тайным голосованием Председателя, заместителя Председателя и судьи-секретаря 
Конституционного Суда.
     Осуществление конституционного судопроизводства посредством пленарных 
заседаний и заседаний палат потребовало разграничить компетенцию Конституционного 
Суда между ними. Закон установил, что в пленарном заседании может быть рассмотрен 
любой вопрос, входящий в компетенцию Конституционного Суда (ч. 1 ст. 21). 
Вместе с тем имеются вопросы, подлежащие рассмотрению исключительно в пленарных 
заседаниях. Одни из них носят юрисдикционный характер, другие являются организационными. 
Они определены как в ч. 2 и 3 ст. 21, так и в других статьях Закона о Конституционном 
Суде - ст. 15, ч. 4 ст. 17, пп. 1 и 7 ч. 1, ч. 5 ст. 18, пп. 3 и 4 ч. 1 ст. 
24, 26, 42, 47, ч. 3 ст. 111. На палаты возложено разрешение дел, отнесенных 
к ведению Конституционного Суда и не подлежащих рассмотрению согласно Закону 
о нем исключительно в пленарных заседаниях (ст. 22). Перечень этих дел весьма 
обширен. Практика показывает, что основной объем работы Конституционного Суда 
приходится на палаты.
     В последующих частях ст. 125 Конституции подробно регламентируются полномочия 
Конституционного Суда, ряд иных полномочий установлен в ст. 100, 104 Конституции 
(о посланиях Федеральному Собранию, праве законодательной инициативы).

     2. Часть 2 ст. 125 определяет группу полномочий Конституционного Суда 
по разрешению дел о соответствии федеральной Конституции нормативных актов 
государственных органов и договоров между ними, не вступивших в силу международных 
договоров Российской Федерации. При этом в комментируемой части речь идет 
об абстрактном нормоконтроле, т.е. вне связи с конкретными делами.
     Юрисдикция Конституционного Суда в этой, как и в других, сфере определяется 
через закрепление не только перечня подлежащих проверке актов, но и круга 
правомочных субъектов обращения в Конституционный Суд. Часть 2 ст. 125 и начинается 
с перечня таких субъектов.
     Если прежде правом обращения в Конституционный Суд обладали общественные 
организации, любой депутат Верховного Совета (что приводило к переносу политических 
дебатов депутатов из стен парламента в Конституционный Суд), Генеральный прокурор, 
то действующая Конституция предоставляет такое право более узкому кругу органов 
и лиц. Это Президент, Совет Федерации, Государственная Дума, одна пятая членов 
Совета Федерации (36 членов) или депутатов Государственной Думы (90 депутатов), 
Правительство, Верховный Суд и Высший Арбитражный Суд Российской Федерации, 
органы законодательной и исполнительной власти субъектов федерации. Вместе 
с тем вряд ли оправдано исключение из этого перечня Генерального прокурора. 
Сам Конституционный Суд не вправе рассматривать дела по собственной инициативе.
     Пункт "а" комментируемой части к актам федерального уровня, конституционность 
которых правомочен проверять Конституционный Суд, относит прежде всего федеральные 
законы. Здесь, как и в ч. 2 ст. 4, п. "а" ст. 71, ч. 3 ст. 80, ч. 3 ст. 90 
и ряде других статей Конституции, термин "федеральный закон" использован как 
родовое понятие, то есть включающее и федеральные конституционные, и обычные 
федеральные законы.
     К юрисдикции Конституционного Суда следует отнести и проверку конституционности 
другой категории законов - о конституционных поправках (см. о них комментарий 
к ст. 136). Это обусловлено установлениями ст. 16 Конституции, что никакие 
положения Конституции не могут противоречить основам конституционного строя, 
закрепленным в гл. 1, и требованием ст. 135 о том, что положения гл. 1, 2 
и 9 Конституции не могут быть пересмотрены Федеральным Собранием. Принимая 
во внимание особый порядок вступления в силу поправок к гл. 3-8 Конституции, 
установленный ст. 136, необходимо предусмотреть, что Конституционный Суд разрешает 
дела о конституционности законов о конституционных поправках после их принятия, 
но до передачи на одобрение органам законодательной власти субъектов федерации.
     Конституционный Суд правомочен по запросам указанных выше органов и лиц 
разрешать также дела о конституционности любых нормативных актов Президента, 
Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства Российской Федерации 
независимо от их формы и наименования. Иные акты этих органов, норм права 
не устанавливающие, Конституционный Суд проверять не правомочен. Поэтому он 
вынужден отказывать в принятии к рассмотрению запросов, касающихся ненормативных 
актов. Такие запросы неоднократно поступали, например, от Государственной 
Думы.

     Примечание

     Так, в определении от 9 июня 1995 г. Конституционный Суд указал, что 
оспариваемые Государственной Думой положения Указа Президента Российской Федерации 
от 25 января 1995 г. "О государственной поддержке структурной перестройки 
и конверсии атомной промышленности в г. Железногорске Красноярского края" 
имеют оперативно-распорядительный характер, содержат ограниченные во времени 
конкретные предписания, адресованные определенным субъектам и касающиеся развития 
и деятельности конкретного объекта, следовательно, не являются нормативными. 
Впоследствии они были оспорены в Верховном Суде.
     В 1995 и 1996 гг. Государственная Дума оспаривала конституционность ряда 
постановлений Совета Федерации, которыми были отклонены законы, принятые Государственной 
Думой.
     Конституционный Суд отмечал, что эти постановления, как и любое другое 
правоприменительное решение, являются актами однократного действия, которое 
исчерпывается отклонением соответствующего закона, и распространяются только 
на данный конкретный случай, следовательно, они не подпадают под юрисдикцию 
Конституционного Суда.
     Пункт "б" ч. 2 ст. 125 определяет перечень актов субъектов федерации, 
подлежащих проверке. Это прежде всего конституции республик и уставы других 
субъектов федерации. Относительно законов и иных нормативных актов субъектов 
федерации, также включенных в сферу юрисдикции Конституционного Суда, установлены 
определенные ограничения. Конституционный Суд вправе проверять только те из 
них, которые изданы по вопросам, относящимся к ведению федеральных органов 
государственной власти (по этим вопросам субъекты федерации вообще не вправе 
принимать какие-либо акты) и совместному ведению с органами государственной 
власти субъектов федерации, но не к исключительному ведению последних.
     Еще одно ограничение вытекает из самого понятия "нормативный акт субъекта 
федерации". Под ним подразумевается нормативный акт, принимаемый органом законодательной 
или исполнительной власти субъекта федерации, т.е. законодательными собраниями, 
думами, президентами республик, правительствами, администрацией субъектов 
федерации. Иные нормативные акты, например акты республиканского министерства, 
органа местного самоуправления, как и ненормативные, не относятся к сфере 
юрисдикции Конституционного Суда. Они могут быть обжалованы в общие или арбитражные 
суды, орган конституционного контроля субъекта федерации.
     В п. "в" ч. 2 ст. 125 указаны договоры, конституционность которых правомочен 
проверять Конституционный Суд. При этом имеются в виду государственно-правовые, 
внутрифедеральные договоры, заключаемые между органами законодательной (или 
исполнительной) власти федерации и ее субъектов или двух и более субъектов 
федерации. Это договоры в сфере конституционно-правовых отношений, в публично-правовой 
сфере, например о разграничении предметов ведения и полномочий. В то же время 
под юрисдикцию Конституционного Суда не подпадают договоры имущественно-правового 
характера, в сфере экономической деятельности (см., например, ст. 22 Арбитражного 
процессуального кодекса).
     По всем перечисленным в пп. "а", "б", "в" ч. 2 ст. 125 актам Конституционный 
Суд осуществляет последующий конституционный контроль, т.е. контроль вступивших 
в силу актов. В п. "г" ч. 2 ст. 125 предусмотрено полномочие осуществлять 
предварительный конституционный контроль. Он связан с разрешением дел о конституционности 
не вступивших в силу международных договоров Российской Федерации. Правда, 
это положение п. "г" ч. 2 ст. 125 не совсем точное. Правильнее было бы записать 
"не вступивших в силу для Российской Федерации международных договоров", так 
как до вступления в силу для нашего государства они еще не являются международными 
договорами Российской Федерации.
     Все такие договоры с иностранными государствами (государством) или международной 
организацией независимо от того, заключаются ли они от имени Российской Федерации 
(межгосударственные договоры), или Правительства Российской Федерации (межправительственные 
договоры), либо федеральных органов исполнительной власти (договоры межведомственного 
характера), подпадают под юрисдикцию Конституционного Суда.
     Статья 89 Закона о Конституционном Суде в связи с этим уточняет - предметом 
оспаривания могут быть те международные договоры Российской Федерации, которые 
согласно Конституции и федеральному закону подлежат ратификации Государственной 
Думой или утверждению иным федеральным органом государственной власти. Категории 
международных договоров, подлежащих ратификации или утверждению, определены 
в ст. 15 и 20 Федерального закона от 15 июля 1995 г. "О международных договорах 
Российской Федерации" (СЗ РФ, 1995, N 29, ст. 2757). Но независимо от их законодательного 
перечня любой международный договор, представленный на ратификацию или утверждение, 
может быть оспорен в Конституционном Суде. Это относится как к международному 
договору в целом, так, исходя из ст. 91 Закона о Конституционном Суде, и к 
отдельным положениям договора.
     Особая важность данного полномочия обусловлена тем, что Конституция России 
1993 г. в ч. 4 ст. 15 впервые признала общепризнанные принципы и нормы международного 
права и международные договоры Российской Федерации составной частью нашей 
правовой системы, а также примат названных договоров (ратифицированных и вступивших 
в силу для России) над законами страны.
     В Конституционный Суд иногда приходят обращения, касающиеся проверки 
конституционности вступивших в силу международных договоров Российской Федерации 
(например, связанных с образованием СНГ). Однако Конституционный Суд не правомочен 
рассматривать такого рода дела. Вопросы относительно недействительности действующих 
международных договоров решаются в соответствии с нормами международного права 
(см., например, ст. 46, 65, 66 и др. Венской конвенции о праве международных 
договоров 1969 г. - ВВС СССР, 1986, N 37, ст. 772).
     Что касается федеральных законов о ратификации международных договоров, 
а также актов Президента и Правительства об утверждении, принятии международных 
договоров, то по смыслу Конституции и ст. 46 Венской конвенции о праве международных 
договоров, обязательной для России как правопреемника СССР, Конституционный 
Суд правомочен проверять конституционность названных актов в случае явного 
нарушения ими положений Конституции о компетенции федеральных органов государственной 
власти заключать международные договоры.

     3. Часть 3 комментируемой статьи возлагает на Конституционный Суд полномочие 
разрешать споры о компетенции. Такие споры могут быть связаны с вторжением 
одного органа в компетенцию другого, присвоением чужих полномочий посредством 
издания акта (нормативного или правоприменительного) или совершения действия 
правового характера; с уклонением органа от осуществления собственной компетенции 
или игнорированием компетенции другого органа при решении вопроса совместного 
ведения.
     Рассматриваемое полномочие распространяется прежде всего на споры о компетенции 
между федеральными органами государственной власти (п. "а" ч. 3 ст. 125). 
К этим органам, исходя из ст. 11 Конституции, относятся Президент, Федеральное 
Собрание (Совет Федерации и Государственная Дума), Правительство Российской 
Федерации, федеральные суды. На федеральном уровне действуют и другие государственные 
структуры - федеральные органы исполнительной власти (министерства, госкомитеты 
и ведомства), Счетная палата, Центральный банк.
     Однако, как следует из п. 1 ч. 1 ст. 93 Закона о Конституционном Суде, 
оспариваемая компетенция должна быть определена Конституцией. Компетенция 
указанных иных федеральных государственных структур Конституцией прямо не 
устанавливается. Поэтому споры о компетенции с их участием Конституционный 
Суд рассматривать не правомочен, если только компетенцию какого-либо из этих 
органов нельзя вывести из конституционных норм о полномочиях Российской Федерации 
по вопросам ее ведения или по предметам совместного ведения с субъектами федерации.
     С другой стороны, федеральным представительным и законодательным органом 
является Федеральное Собрание в целом, а не каждая его палата в отдельности. 
Тем не менее и та, и другая палата обладают собственной конституционной компетенцией. 
Поэтому не исключается возможность рассмотрения Конституционным Судом спора 
о компетенции между Советом Федерации и Государственной Думой.
     Участниками спора о компетенции могут быть и высшие судебные органы, 
когда, например, орган законодательной или исполнительной власти вторгся в 
их компетенцию, присвоил полномочия судебной власти изданием акта или совершением 
действия правового характера. Однако согласно п. 2 ч. 1 ст. 93 Закона о Конституционном 
Суде он не правомочен рассматривать спор о подведомственности дела судам или 
о подсудности, т.е. спор между судебными органами. Такие вопросы должен решать 
федеральный законодатель.
     Пункт "б" комментируемой части возлагает на Конституционный Суд разрешение 
споров о компетенции по вертикали - между органами государственной власти 
Российской Федерации и органами государственной власти ее субъектов. Под первыми 
в принципе понимаются те же федеральные органы государственной власти с указанными 
выше ограничениями, под вторыми - аналогичные органы субъектов федерации. 
Последние не могли быть конкретно определены в федеральной Конституции, учитывая 
особенности системы и компетенции органов государственной власти в каждом 
из субъектов федерации. При выявлении конституционной компетенции этих органов 
необходимо, исходя из ч. 3 ст. 11 Конституции, опираться на анализ положений 
федеральной Конституции о вопросах ведения федерации, совместного ведения 
федерации и ее субъектов, исключительного ведения субъектов федерации (ст. 
71-73, 76 и др.), а также федеративного и иных договоров о разграничении предметов 
ведения и полномочий в части, не противоречащей Конституции.
     В п. "в" ч. 3 ст. 125 говорится о спорах о компетенции между высшими 
государственными органами субъектов федерации (что равнозначно понятию "органы 
государственной власти субъектов федерации"). При этом имеются в виду споры 
между высшими государственными структурами различных субъектов федерации. 
Разрешение споров о компетенции между органами одного и того же субъекта федерации 
к ведению Конституционного Суда не отнесено, что не исключает возможности 
делегирования ему этого полномочия на основе договора о разграничении предметов 
ведения и полномочий между органами федерации и соответствующего субъекта 
федерации. Такой вывод опирается на положения п. 7 ч. 1 ст. 3 Закона о Конституционном 
Суде.
     Обращение в Конституционный Суд о разрешении спора о компетенции называется 
ходатайством (в отличие от запросов по ч. 2 ст. 125). С ним вправе обращаться 
любой из участвующих в споре органов, указанных в ч. 3 ст. 125, а Президент 
также в случае, предусмотренном ч. 1 ст. 85 Конституции. При этом необходимо 
соблюсти условия допустимости ходатайства, определенные в ст. 93 Закона о 
Конституционном Суде, в частности обязательное использование досудебных согласительных 
процедур.
     Конституционный Суд рассматривает споры о компетенции исключительно с 
точки зрения установленных Конституцией разделения властей и разграничения 
компетенции между федеральными органами государственной власти, а также с 
точки зрения разгранич