ями первого рода и вообще очень мало напоминают то, чем они были
в своем начале.
В большинстве случаев люди не сознают иного происхождения влияния второго рода и
часто объясняют их так, словно у них те же истоки, что и у влияния первого рода.
Однако, хотя люди не знают о существовании двух этих родов, они воздействуют на
него, и он так или иначе на них отвечает.
Он может в большей мере отождествляться с каким-нибудь из влияний первого рода и
вовсе не чувствовать влияния на него второго. Либо он может притягиваться и
находиться под воздействием какого-нибудь из влиянии второго рода. В каждом из
этих случаев мы имеем различные результаты.
Назовем первый род - влияние А, а второй - влияние В. Если человек целиком
находится под общим влиянием А либо каким-то частным его проявлением и
безразличен к влиянию В, то с ним ничего не происходит, а возможности развития
убывают с каждым годом его жизни. В каком-то возрасте, иногда достаточно раннем,
они полностью исчезают. Это значит, что человек умирает еще при жизни, подобно
тому зерну, которое не способно рождать и давать жизнь растению.
Но если, с другой стороны, человек не полностью во власти влияния А, а влияние В
притягивает его и заставляет его чувствовать и размышлять, результаты
производимых чувством и мыслью впечатлении могут собираться, притягивать другие
влияния того же рода и расти, занимая все более важное место в его уме и жизни.
Если произведенные влиянием В результаты становятся достаточно сильными, они
сливаются и образуют в человеке так называемый магнетический центр. Сразу нужно
понять, что слово "центр" в этом случае имеет иное значение, чем там, где
говорилось об "интеллектуальном" или "двигательном" центрах. Это были центры в
сущности, а магнетический центр принадлежит личности - просто группа интересов,
которые, будучи достаточно сильными, служат в некоторой степени как направляющая
и руководящая движущая сила. Магнетический центр обращает интересы в
определенном направлении и помогает им держаться этого направления. В то же
время он многого не может сам по себе. Школа необходима. Магнетический центр не
может заменить школы, но может помочь осознать ее необходимость; он помогает
вначале поискам школы, или, если школа была найдена благодаря случаю,
магнетический центр помогает опознать школу и постараться не терять ее, ибо нет
ничего легче.
Обладание магнетическим центром есть первое, хотя и негласное, требование,
предъявляемое школой. Если человек без магнетического центра, либо со слабым и
мелким, либо с несколькими противоречащими друг другу магнетическими центрами
(т. е. с интересами, направленными одновременно на множество несовместимых
вещей) встречается со школой, у него не возникает интереса. Либо он сразу
занимает критическую позицию, еще до того, как он что-нибудь усвоил, либо его
интерес очень быстро угасает, встретившись с первыми трудностями школьной
работы. Это то главное, что охраняет школы. Без этого школа заполнилась бы
совершенно непригодными людьми, которые тут же исказили бы учение школы.
Правильный магнетический центр не только помогает узнать школу, он помогает
также усваивать школьное учение, которое отличается и от влияния А, и от В и
может быть названо влиянием С.
Это влияние С передается только устно, прямым поучением, объяснением, показом.
Когда человек встречается с влиянием С и способен его усваивать, то о нем
говорится, что в чем-то одном, т. е. в своем магнетическом центре, он
освобождается от закона случая. Начиная с этого момента роль магнетического
центра отыграна. Он привел человека в школу и помог ему совершить первые в ней
шаги. Идеи и учение школы занимают место магнетического центра и постепенно
проникают в различные уголки его личности, со временем и в его сущность.
О школах и об их устройстве, работе можно узнать многое, обычно путем чтения и
изучения исторических периодов, когда школы были заметнее и доступнее. Но есть
вещи, которым можно научиться только в самих школах. А разъяснение школьных
принципов и правил занимает весьма значительное место в их учениях.
Один из важнейших принципов, постигаемых в школе, состоит в том. что подлинная
школьная работа должна идти одновременно по трем линиям. Одна или две линии -
это еще не настоящая работа школы.
Что это за три линии?
В первой лекции я говорил, что лекции эти - не школа. Теперь я могу объяснить
почему это не школа.
Однажды во время лекции был задан вопрос: "Работают ли люди, изучающие эту
систему, только для себя, или они работают для других людей?" Я отвечу теперь и
на этот вопрос.
Первая линия есть изучение самого себя и изучение системы или "языка". Работая
по этой линии, работаешь, безусловно, для себя.
Вторая линия - это работа с другими людьми в школе, а работая с ними, работаешь
не только с ними, но и для них. Так что на второй линии человек учится работать
с другими и для других.
Вот почему вторая линия столь трудна для иных людей.
Третья линия - это работа для школы. Чтобы работать для школы, требуется сначала
понять работу школы, ее цели и нужды. А это требует времени, если только человек
уже не подготовлен по-настоящему хорошо, ибо некоторые могут начать с третьей
линии или, по крайней мере, с легкостью ее отыскивают.
Когда я говорил, что эти лекции не составляют школы, я имел в виду, что они дают
возможность только одной линии работы, т. е. изучения системы и изучения самого
себя. Справедливо, что. даже обучаясь вместе, люди получают азы второй линии
работы, по крайней мере они учатся выносить друг друга, и, если они наделены
широтой и свободой мысли, быстротой восприятия, то они могут уловить нечто
относительно второй и третьей линии работы. Тем не менее нельзя ожидать многого
от лекции.
На второй линии работы в совершенной школьной организации люди должны не просто
говорить друг с другом, но вместе работать, а эта работа может быть самой
различной, и она так или иначе всегда должна быть полезной для школы. Так что,
работая на первой линии, люди изучают вторую, а работая на второй, - третью. В
дальнейшем вы узнаете, почему все три линии необходимы и почему только три линии
работы могут успешно вести к определенной цели.
Уже сейчас вы можете понять главную причину, почему необходимы три линии, если
осознаете, что человек спит и какую бы работу он ни начал, он быстро теряет
интерес и продолжает поступать механически. Три линии работы необходимы в первую
очередь потому, что одна линия пробуждает человека, когда он засыпает в
отношении другой. Если человек по-настоящему работает по трем линиям, он никогда
не заснет полностью; в любом случае, спать столь счастливо он уже не сможет, он
будет все время пробуждаться и сознавать, что работа его остановилась.
Я могу указать также на одно очень характерное различие между тремя линиями
работы.
На первой линии работа идет главным образом по изучению системы или изучению
себя, наблюдению за собой, так что требуется проявлять известную инициативу в
отношении самого себя.
На второй линии работа связана с какой-то организованной работой, когда
требуется выполнять лишь то, что сказано. Никакая инициатива не требуется и не
допускается на второй линии, и главный пункт ее - это дисциплина и следование в
точности тому, что сказано, без привнесения каких-либо собственных идей, даже
если они могут показаться лучше, чем те, что были даны.
На третьей линии вновь проявляется инициатива, но тут требуется всегда проверять
себя и не позволять себе принимать решения вопреки правилам и принципам или
против того, что было сказано.
Я говорил ранее, что работа начинается с изучения языка. Сейчас вам было бы
полезно отдать себе отчет в том, что вы уже знаете небольшое число слов этого
нового языка и вам будет очень полезно также попробовать перечислить эти новые
слова и записать их вместе. Только записать их нужно без всякого комментария, т.
е. без интерпретации. Комментарии, интерпретации и объяснения должны быть в
вашем понимании. Вам не поместить этого на бумагу. Если б это было возможно,
изучение психологических учений было бы очень простым делом. Достаточно было бы
опубликовать своего рода словарь или глоссарий - и люди узнали бы все, что им
нужно знать. Но, к счастью или несчастью, это невозможно, и люди должны учиться
работать каждый сам для себя.
Теперь мы должны снова вернуться к центрам и посмотреть, почему мы не можем
развиваться быстрее, без нужды в долгой школьной работе.
Мы знаем, что, когда мы что-то учим, мы накапливаем новый материал в нашей
памяти. Но что представляет собой наша память? Чтобы понять это, мы должны
научиться рассматривать каждый центр по отдельности как независимую машину,
состоящую из чувствительной материи, сходной с массой фонографических пластинок.
Все, что происходит с нами, все, что мы видим, слышим, чувствуем, все, чему мы
обучаемся, регистрируется на этих пластинках. Это значит, что все внешние и
внутренние события оставляют на них "впечатления". Это очень хорошее слово -
"впечатление", поскольку речь идет именно об отпечатках или оттисках.
Впечатление может быть глубоким или легким, или оно может быть просто
скользящим, быстро исчезающим и не оставляющим после себя следа. Но глубокое оно
или легкое, речь идет о впечатлениях. Эти оттиски на пластинках - все, что у нас
есть, все наше имущество. Все, что мы знаем, все, чему мы научились, все, что мы
испытали, - это записи на пластинках. Точно так же все наши умственные процессы
состоят только в сопоставлении записей, в попытках понять их при совмещении и т.
д. Ни о чем новом, чего не было бы на пластинках, мы не можем подумать. Мы не
можем ни сказать, ни сделать чего-то такого, что не записано на наших
пластинках. Нам не изобрести новой мысли, так же как нам не изобрести нового
животного, поскольку все наши идеи о животных созданы нашими наблюдениями
существующих животных.
Записи и впечатления связываются ассоциациями, соединяющими впечатления либо по
сходству, либо по одновременности получения.
В моей первой лекции я говорил, что память зависит от сознания и что мы в
действительности помним только те моменты, когда мы имели вспышки сознания.
Вполне понятно, что различные одновременные впечатления, соединенные друг с
другом, останутся в памяти дольше, чем бессвязные. Во вспышке самосознания или в
состоянии, близком к ней, все впечатления данного момента соединяются и остаются
соединенными в памяти. То же самое относится и к впечатлениям, связанным по их
внутреннему подобию. Чем более сознателен человек в момент получения
впечатлений, тем определеннее соединяются новые впечатления со сходными старыми
и они сохраняются соединенными в памяти. С другой стороны, если впечатления
получены в состоянии отождествления, то их просто не замечают и их следы
исчезают еще до того, как они восприняты или соединены. В состоянии
отождествления не слышат и не видят, в нем человек погружен в свои обиды,
желания, фантазии. Невозможно отделить себя от вещей, чувств или воспоминании, и
человек закрыт для всего окружающего мира.



ЧЕТВЕРТАЯ ЛЕКЦИЯ
Диаграмма центров. - Скорость центров. - Изучение скоростей функций - Разное
время разных центров. - Необъяснимые явления для обычной психологии. -
Внутренние подразделения центров и их функций. - Подразделения интеллектуального
и инстинктивного центров. - Положительная и отрицательная части центров. -
Утверждение и отрицание. - Приятные и неприятные ощущения. - Подразделения в
эмоциональном центре. - Непредвиденные результаты. - Положительные и
отрицательные эмоции. - Как можно определить положительные эмоции? -
Положительные эмоции невозможны для человека в его нынешнем состоянии. -
Господство отрицательных эмоции. - Что создает отрицательные эмоции. -
Отождествление и воображение. - Истина об отрицательных эмоциях. - Человек
должен пожертвовать своим страданием. - Происхождение отрицательных эмоций. -
Единственная хорошая вещь, в нашем положении. - Что человек открывает, наблюдая
себя. - Возможность самовоспоминания.
Мы начнем сегодня с более детального рассмотрения центров. Вот диаграмма четырех
центров (см. диаграмму).

Диаграмма представляет человека, стоящего боком, смотрящего налево, и очень
схематично указывает на относительную позицию центров.
В действительности каждый центр занимает все тело целиком, пронизывает, так
сказать, весь организм. В то же самое время каждый центр имеет то, что
называется его "центром тяжести". Центр тяжести интеллектуального центра
находится в мозгу; центр тяжести эмоционального центра - в солнечном сплетении;
центры тяжести инстинктивного и двигательного центров помещаются в спинном
мозгу. Следует понимать, что в нынешнем состоянии научного знания у нас нет
средств удостоверить подлинность такого утверждения. Основная причина этого в
том, что каждый центр имеет много свойств, пока неизвестных обычной науке - даже
анатомии. Это может звучать странно, но анатомия человеческого тела еще далека
от совершенной науки.
Поэтому изучение скрытых от нас центров должно начаться с наблюдения их функций,
которые вполне доступны для нашего исследования.
Это вполне обычный ход. В различных науках - физике, химии, астрономии,
физиологии, - когда нам недоступны факты, предметы или вещества, которые мы
хотели бы исследовать, то изучение начинается с их следствий или следов. В
данном случае мы имеем дело с прямыми функциями центров. Так что все
установленное относительно функций может быть применено к самим центрам.
У всех центров есть много общего, но в то же самое время у каждого из них
имеются свои особенности, о которых нужно помнить.
Одним из важнейших принципов понимания центров является громадное различие в
скорости, т. е. различие в скорости их функций.
Самым медлительным является интеллектуальный центр. Вслед за ним идут, хотя они
уже значительно быстрее, двигательный и инстинктивный центры, у которых скорость
примерно равна. Быстрейшим из всех является эмоциональный центр, хотя в
состоянии "сна наяву" он очень редко работает приближенно к своей действительной
скорости, обычно он работает со скоростью инстинктивного и двигательного
центров.
Наблюдения могут помочь нам установить громадные различия в скорости функций, но
точных цифр они нам не дадут. Различия действительно очень велики, больше, чем
можно было бы себе представить у функции одного и того же организма. Как я
только что сказал, нашими обычными средствами мы не можем вычислить разницу в
скорости центров, но если нам расскажут, что это такое, мы можем обнаружить
множество фактов, подтверждающих если не цифры, то существование громадного
различия.
Так что перед тем, как вводить цифры, я хотел бы привести обычные наблюдения,
которые доступны без всякого специального знания.
Попробуйте, например, сравнить скорость умственных процессов с двигательными
функциями. Понаблюдайте за собой, когда вам требуется выполнить много быстрых
одновременных движений, скажем, когда вы ведете машину по запруженной улице,
либо на хорошей скорости по плохой дороге, либо выполняете любую работу,
требующую быстрых решении и движении. Вы сразу увидите, что не можете наблюдать
все ваши движения. Вам будет нужно либо замедлить движения, либо пропустить
большую часть ваших наблюдений; иначе вам грозит авария, и она почти наверняка
произойдет, если вы будете настойчивы в такого рода наблюдениях. Есть множество
сходных наблюдении относительно эмоционального центра, который еще быстрее. У
каждого из нас имеется много наблюдении по поводу различных скоростей наших
функции, но очень редко мы сознаем значимость этих опытов и наблюдений. Только
знание закона даст нам понимание прежних наблюдении.
В то же время следует сказать, что цифровые данные относительно этих различных
скоростей установлены и хорошо известны школьным системам. Как вы увидите,
различие в скорости центров выражается очень странной, имеющей космическое
значение, цифрой, т. е. входящей во многие космические процессы или, лучше
сказать, отделяющей одни космические процессы от других. Эта цифра - 30 000. Это
значит, что двигательный и инстинктивный центры в 30 000 раз быстрее
интеллектуального, а эмоциональный центр, когда он работает с присущей ему
скоростью, в 30 000 раз быстрее двигательного и инстинктивного центров.
Трудно поверить в столь громадную разницу скоростей функции в одном и том же
организме. На деле это означает, что различные центры имеют совершенно различное
время. Инстинктивный и двигательный центры имеют время в 30 000 раз более
долгое, чем интеллектуальный центр, а время эмоционального центра в 30 000
дольше в сравнении с двигательным и инстинктивным.
Понятно ли, что значит "более долгое время"? Это значит, что Для любого рода
работы, исполняемой центром, он имеет во столько раз большее время. Сколь бы
странным этот факт огромной разницы скоростей центров ни казался, он объясняет
многие хорошо известные явления, необъяснимые для обычной науки, которая либо
молчаливо пропускает их, либо попросту отказывается обсуждать.
Я имею в виду удивительную и необъяснимую скорость некоторых физиологических и
психических процессов.
Например, человек пьет стакан бренди и тут же, в ту же секунду испытывает
множество новых ощущений и чувств - теплоту, расслабленность, облегчение,
умиротворение, довольство, чувство благополучия либо, наоборот, гнев,
раздражение и т. д. Его чувства могут быть разными в различных случаях, но факт
остается фактом - тело отвечает на спиртное очень быстро, практически сразу.
Нет нужды говорить здесь о бренди или любых других напитках; если у человека
жажда или сильный голод, то стакан воды или кусок хлеба производят тот же
быстрый эффект.
Сходные явления, дающие представление об огромной скорости некоторых процессов,
можно заметить, например, при наблюдении за сновидениями. Я привожу некоторые из
них в "Новой модели Вселенной".
Различие и в этом случае вновь либо между инстинктивным и интеллектуальным, либо
между двигательным и интеллектуальным центрами. Но мы так привыкли к этим
явлениям, что редко думаем, насколько они загадочны и непонятны.
Конечно, для человека, который о самом себе никогда не думал и не пытался себя
изучить, в этом нет ничего странного, как, впрочем, и в чем бы то ни было. Но на
деле, с точки зрения обычной физиологии эти явления выглядят чуть ли не
чудесными.
Физиолог знает, что между выпитым бренди или стаканом воды и ощущением
производимого ими эффекта лежат многочисленные сложные процессы. Любое вещество,
поступающее через рот в тело, как бы подвергается анализу, испытывается
различными путями, а затем либо принимается, либо отвергается. И все это
происходит за секунду или даже меньше. Это чудо, но в то же время тут нет
никакого чуда. Поскольку, зная о разнице в скорости центров и памятуя, что в
данном случае работает инстинктивный центр, обладающий скоростью в 30000 раз
большей, чем у интеллектуального, служащего для измерения времени, нам
становится понятно, как это происходит. Это значит, что у инстинктивного центра
для работы была не одна секунда, а около восьми часов своего собственного
времени, а за восемь часов эту работу вполне можно сделать без какой-либо
ненужной спешки, в обычной лаборатории. Так что наше представление о необычайной
скорости является чистейшей иллюзией, возникающей у нас потому, что мы полагаем
наше обычное время, время интеллектуального центра, единственно существующим.
К этому мы еще вернемся при изучении разницы скоростей центров.
Теперь мы должны попытаться понять другую особенность центров, которая даст нам
в дальнейшем очень хороший материал для наблюдения и работы над собой.
Предполагается, что каждый центр подразделяется на две части, положительную и
отрицательную. Это разделение особенно ясно в интеллектуальном и инстинктивном
центрах.
Вся работа интеллектуального центра разделяется на две части: утверждение и
отрицание; да и нет. В каждый момент нашего мышления перевешивает одно или
другое, либо на мгновение они равны по силе в со