оречия. Обычно мы  не
можем  видеть  их, так  как  всегда  находимся  в том  или другом  маленьком
изолированном отделении, но совесть может наблюдать сверху и показывать вам,
что  здесь  вы чувствовали одну  вещь, там другую  вещь и  где-то  еще опять
совершенно иную вещь, -- все по отношению к одному и тому же предмету.
     Например, если мы возьмем работу, мы должны осознать, что в один момент
мы  чувствуем относительно нее  одно, в другой момент --  совсем  иное, а  в
третий момент -- еще что-нибудь.  И мы  никогда не чувствуем  ее всю вместе.
Если  бы мы могли  чувствовать  в  одно и  то  же время  все, что когда-либо
чувствовали относительно работы, мы  получили бы большой удар.  Это  была бы
совесть. Вся наша жизнь, все  наши привычные  способы мышления  имеют только
одну цель -- избежать ударов, неприятных чувств,  неприятных представлений о
самих  себе. И  это  главное,  что сохраняет нас спящими, так как для  того,
чтобы пробудиться, мы не должны  бояться; мы должны быть достаточно смелыми,
чтобы видеть противоречия.
     Даже совершенно не касаясь  вопроса совести,  важно обнаружить в  самих
себе, что во время  переживания сильных эмоций (это не относится к умеренным
эмоциям), вы можете  быть уверены, что  в другой момент  будете иметь другую
эмоцию  относительно той  же  вещи.  Если  вы не можете видеть  это в  себе,
наблюдайте это  в  других  людях.  Когда  вы  осознаете  существование  этих
противоречивых  эмоций,  это  поможет  вам  понять вашу механичность  и  ваш
недостаток  понимания самих  себя --  недостаток  самопознания.  На  что  мы
похожи, когда чувствуем различные эмоции в различное время? В один момент мы
доверяем, в  другой момент  мы подозреваем, в один момент мы любим, в другой
момент  не  любим.  Таким  образом, цель состоит в  том, чтобы  собрать  эти
различные эмоции вместе, в противном  случае мы никогда не будем знать самих
себя.  Если  мы всегда чувствуем  только одну эмоцию  в момент  и  не помним
других эмоций, мы отождествлены с ней.


     1ЯЯ
     ЧЕТВЕРТЫЙ ПУТЬ





     Когда  мы имеем  другую эмоцию,  мы  забываем  первую;  когда мы  имеем
третью, мы забываем первую и вторую. Очень рано в жизни,  путем подражания и
различными другими  путями,  мы учимся жить  в  некоторого рода воображаемом
состоянии для  того,  чтобы  уберечь  себя  от  неприятности,  поэтому  люди
развивают в себе эту способность видеть только одну эмоцию.
     Вспоминайте  о  работе.  Вспоминайте  себя в  одном  настроении,  затем
вспоминайте себя в  другом  настроении. Пытайтесь связать их  вместе,  и  вы
увидите.
     В.  Если мы  имеем  различные изолированные отделения, выражают  ли они
себя?
     0. Как  я только что  сказал, каждое в свое  время. Например,  мы любим
кого-то в  один момент и желаем ему смерти  в следующий.  Только мы не видим
этого. Однако  иногда приходят моменты,  когда мы можем чувствовать все наши
эмоции об одном и  том  же объекте  одновременно.  Вы должны  ждать, пока не
почувствуете вкус такого момента, так  как  без  этого вкуса  вы  никогда не
достигнете  дальнейшего  понимания того,  что значит момент совести. Совесть
может быть очень сильна  и определенна.  Но в большинстве случаев она  спит,
так как большинство людей спит, и все в них является спящим.
     Таким образом, совесть должна  быть  пробуждена. В некоторых случаях мы
должны научиться понимать истину эмоционально, и мы можем делать это, только
если не боимся встретиться лицом к лицу с противоречиями в самих себе.
     В  нас есть  специальные  приспособления, которые  предохраняют  нас от
видения  этих  противоречий. Эти приспособления называются  буферами. Буфера
являются специальными устройствами, или  специальным  наростом, если хотите,
который  предохраняет  нас  от  видения  истины  относительно  нас  самих  и
относительно   других   вещей.   Буфера   делят  нас   на  некоторого   рода
мысленепроницаемые  отделения. Мы можем иметь  много противоречивых желаний,
намерений, целей, и мы не  видим, что они  являются противоречивыми, так как
между ними стоят буфера и мешают нам смотреть из одного отделения в  другое.
Когда вы  находитесь  в одном отделении,  вы думаете, что  это нечто  целое,
затем  вы переходите  в  другое отделение и думаете, что это является целым.
Эти приспособления  называются буферами, потому  что, как в  железнодорожном
вагоне, они смягчают удары. Но в отношении к человеческой машине они гораздо
сильнее: они не дают  человеку видеть, они являются шорами.  Люди с сильными
буферами  никогда  не видят;  но  если  бы  они  видели,  как  много  в  них
противоречий, они были  бы не в состоянии двигаться, они  бы не верили самим
себе.  Вот  почему  буфера  необходимы в  механической  жизни. Такие крайние
случаи означают ошибочное развитие, но даже в обычных


     ГЛАВА VI
     189






     людях,  в том  или  ином  направлении, всегда  имеются  глубоко скрытые
буфера.
     В.  Если  человеку  удалось  найти в  себе буфер, то как можно от  него
избавиться?
     0.  Сначала вы должны увидеть  его; ничего  невозможно сделать, пока он
невидим. А  можете  ли вы делать что-либо  после  того, как вы увидели  его,
зависит от размера буфера и от многих других вещей. Иногда необходимо  брать
молоток и  разбивать его, а иногда он  исчезает,  если вы  бросаете свет  на
него, буфера не любят света. Когда  буфера начинают исчезать или  становятся
менее  сильными,  совесть  начинает  проявлять  себя.  В  обычной жизни  она
подавляется буферами.
     В.  Могли  бы  вы  объяснить  более  подробно,  что подразумеваете  под
буферами?
     0.  Буфера  очень  трудно  описать или  определить.  Как я сказал,  они
представляют  собой ряд  подразделений в  нас,  которые  удерживают  нас  от
наблюдения  самих себя. Вы можете  иметь  различные эмоциональные  отношения
(буфера всегда относятся к эмоциональным отношениям) к одной и  той же  вещи
утром, в  полдень и вечером, не  замечая этого.  Или при некотором  стечении
обстоятельств  вы  имеете один род мнений,  а при  других обстоятельствах --
другой род  мнений, и буфера  являются  стенами,  которые стоят между  ними.
Обычно каждый буфер основан  на некоторого  рода  ошибочном мнении  о  самом
себе, своих  способностях, своих силах, склонностях, знании, бытии, сознании
и т. д. Они отличаются от обычных ошибочных идей, так как они постоянны: при
данных обстоятельствах человек всегда чувствует и видит одну и ту же вещь; и
вы должны понять, что в людях NoNo  1, 2л 3 ничто не должно быть постоянным.
Единственный шанс изменения, который есть у человека, состоит в  том, что  в
нем  нет  ничего постоянного. Мнения,  предрассудки, предвзятые идеи  еще не
являются буферами, но когда  они  становятся очень прочными, всегда одними и
теми же, и всегда имеют один и тот же способ выключения вещей из нашего поля
зрения,  они  становятся буферами. Если люди имеют некоторый род постоянного
ошибочного отношения,  основанного на ложной информации, неправильной работе
центров,  отрицательной эмоции, если  они всегда применяют один и тот же род
оправдания,  они  готовят буфера.  И  когда  буфер  установлен и  становится
постоянным,  он  останавливает  всякий  возможный  прогресс.   Если   буфера
продолжают  развиваться, они  становятся фиксированными  идеями,  а  это уже
умопомешательство или начало умопомешательства.
     Буфера могут  быть весьма различны. Например, я  знал человека, который
имел  очень  интересный  буфер.  Всякий  раз,  когда  он  совершал  что-либо
ошибочное, он говорил, что делал это намеренно, в качестве эксперимента. Это
очень хороший пример


     19П
     ЧЕТВЕРТЫЙ ПУТЬ






     буфера.  Другой человек  имел  буфер,  что  он никогда  не  опаздывает,
поэтому  с этим прочно установленным буфером он всегда опаздывал, но никогда
не замечал  этого, а если его внимание обращалось на это, всегда удивлялся и
говорил: "Как я могу опоздать? Я никогда не опаздываю".
     В. Каков  следующий шаг, когда буфер побежден, и  вы видите нечто,  что
кажется невыносимым?
     О. Вся настоящая работа является  подготовкой  к этому. Если человек не
работает, но  только  думает, что  работает,  и  буфер внезапно исчезает  по
какой-то  случайности, то  он находит себя в очень неприятной ситуации, и он
видит,  что  только  притворялся,  что   работает.   Буфера   помогают   нам
притворяться, что мы работаем. Вот почему люди в обычном состоянии  не могут
иметь совесть,  так  как если бы совесть внезапно  появилась, они сошли бы с
ума. Буфера полезны в этом отношении: они помогают нам продолжать спать, так
как если  другие  стороны  в человеке не развиты, если  все  не приведено  в
определенное равновесие, человек не в  состоянии выносить себя  таким, каков
он  есть.  Поэтому  даже  нецелесообразно  разрушать буфера  без подготовки.
Человек должен быть сначала готов. Мы можем выносить себя только потому, что
не знаем  себя. Если  бы  мы  знали  себя, какими  мы являемся, это было  бы
невыносимо.
     В. Однако мы рассматриваем себя интеллектуально, не особенно чувствуя.
     О. Интеллектуальное самоизучение является только подготовкой,  но когда
вы  пытаетесь  помнить себя  и не отождествляться, вы  начинаете чувствовать
эмоционально.
     В. Все ли мы имеем буфера?
     О. Да, мы не могли бы жить без них. Иначе мы были бы  всегда искренни и
всегда все видели.
     В. Какова причина внутренней дисгармонии, присущей обычно человеку?
     О. Эта дисгармония является нормальным состоянием человека No 1, 2 и 3.
Спящий  человек не может быть  гармоничным;  если бы он был  гармоничным, не
было бы  никакого  побудительного мотива для развития, и не было бы  никакой
возможности развиваться.
     В. Но  если  человек пытается  быть  более пробужденным,  он становится
более  осведомленным о своей дисгармонии; тогда, видя это, мог  бы  он стать
более гармоничным?
     О. Это  теоретический  вопрос.  Человек  перестает быть дисгармоничным,
когда  он  перестает быть  тем,  чем  он  является теперь.  Таким, каким  он
является  теперь,  он  является дисгармоничным, затем  осведомленным о своей
дисгармонии, затем снова дисгармоничным, снова осведомленным о ней и т. д.
     В. Таким образом человек никогда не может быть счастлив?


     ГЛАВА VI
     191






     О. Счастье означает равновесие, а равновесие в нашем состоянии является
невозможным,  если мы рассматриваем  равновесие  в смысле  гармоничности. Мы
всегда уравновешены  каким-то образом,  но уравновешены неправильно. Если бы
мы были гармоничны  в  нашем настоящем состоянии, не было бы никакой причины
для нашего изменения; поэтому природа устроила очень хорошо, что мы не можем
быть  гармоничными в том виде, какими являемся, чтобы мы не были счастливы в
нашем   настоящем  состоянии.   Счастье   есть   гармония   между   внешними
обстоятельствами и  внутренними проявлениями, и для нас оно невозможно, если
под счастьем вы понимаете гармонию.
     В. Кажется, что работа делает человека более несчастным?
     О. Изучение настоящей системы, приобретение  большего контроля не могут
делать человека более несчастным. В этом нет никакого самоотрицания. То, что
человек  должен потерять, это  воображение. Все,  что  реально,  не является
препятствием  к пробуждению. Это воображаемые  вещи, которые  сохраняют  нас
спящими, и от них мы должны отказаться.
     В. Обусловлены ли буфера воспитанием и окружением?
     О. Многими вещами; но наилучшие буфера созданы самовоспитанием.
     В. Учит ли нас система, как избавляться от буферов?
     О. Да, система учит нас сначала находить их. Затем, найдя их, вы можете
находить методы, как избавиться от  них. Вы не можете начинать  работать над
ними прежде, чем вы знаете их.
     В. Как можно найти буфера?
     О. Человек не может найти их, если он не наблюдает  себя правильно.  Вы
должны искать противоречия.
     В.  Нужно ли самим находить свои  буфера, или они должны  быть показаны
человеку?
     О. Во всяком случае, они  не могут быть показаны до тех пор, пока вы не
сделали для себя все, что  вы можете. Люди никогда не верят  сказанному; они
говорят: "Что угодно, только не это!"
     В. Является ли буфером говорить самому себе: "Я сделаю это завтра?"
     О. Это не буфер, но очень  хороший метод поддержания буферов в  рабочем
состоянии.
     В. Вы  говорите, что человек  должен искать несовместимые вещи в  самом
себе. Я вижу многие из них, но я приписываю их различным "я".
     О.  Да,  это совершенно  верно. Но когда  мы находимся в  одной из этих
несовместимостей, мы  обычно  отождествлены  с одним  из этих взглядов и  не
можем видеть другого. Когда вы не находитесь ни в том, ни в другом, когда вы
стоите в стороне, вы можете сказать:  "Иногда я смотрю на это таким образом,
а иногда таким",


     ЧЕТВЕРТЫЙ ПУТЬ
     192
     но когда вы отождествлены, вы не можете делать это. Вы должны стараться
разрушить это отождествление.
     В. Является ли буфером хотеть и не хотеть какую-то вещь  в одно и то же
время?
     О.  Это  не  буфер.  Буфер  часто  принимает  форму сильного убеждения.
Например,  один человек,  которого я  знал, был  убежден, что он  любит всех
людей. В действительности он никого не любил, но благодаря силе этого буфера
он был свободен быть настолько неприятным, насколько ему хотелось. Это очень
надежный и прочный буфер.
     В. Можно ли узнать о буферах путем наблюдения других?
     О. Да, потому что это может помочь вам видеть  буфера в  самих себе. Но
так как  вещи  редко повторяются  один в один,  человек будет всегда  видеть
буфера только в других, а не в самом себе. Но если он  подготовлен для этого
путем  нахождения этих вещей сначала в  самом  себе, путем  осознания  своей
механичности, он может начать видеть буфера.
     В. Когда человек видит буфер, то иногда он, по-видимому, создает другие
буфера, чтобы оправдать себя?
     О. Вы не  можете столь легко создавать буфера. Вы можете создавать ложь
и  воображение,  но буфера  являются  прочными  вещами,  и создание  их есть
длительный процесс.
     В.  Может  ли совесть быть  понята  только  тогда, когда мы  переживаем
высокую эмоцию?
     О. Нет,  как я  сказал,  совесть есть чувство, возможное для совершенно
обычных людей, без какой-либо школы. Это есть род внутреннего чувства истины
в связи с  одной частной  вещью, или другой вещью, или третьей  вещью. Связь
может быть ошибочной, но чувство само по себе будет вполне правильным.
     В. Несомненно,  совесть -- это больше, чем осведомленность о всех своих
эмоциях  в  данное время, так  как она  может  изменить  результат  действия
человека. Она, по-видимому, усиливает некоторые эмоции и ослабляет другие.
     О.  Это  потому,  что  вы  видите  их.  Это  есть  наибольшая  из  всех
возможностей, так как  когда вы увидите  ваши различные эмоции  относительно
одной и той же вещи и будете видеть их постоянно, вы ужаснетесь.
     В. Не есть  ли то,  что мы называем  совестью, одно "я",  не одобряющее
другое?
     О. Это очень хорошее наблюдение совести  в обычном смысле слова. Но то,
что я называю совестью, есть некоторое состояние, в котором  мы  можем  быть
позднее.  То,  что   называется  совестью  в   обычной  жизни,  есть  просто
определенные  ассоциации.  Мы  привыкли  мыслить  и  поступать  определенным
образом, и если по некоторой причине поступаем по-иному, мы испытываем не-


     ГЛАВА VI
     193






     приятное чувство, которое называем совестью. В действительности совесть
является  более глубоким и более сильным чувством, и  когда реальная совесть
появляется,  вы можете увидеть,  что она  не  похожа на то, что вы называете
совестью в настоящее время.
     В.   Тогда   то   чувство,  которое  мы   называем  совестью,  является
неправильным?
     О. Не обязательно  неправильным, но это  не  другое  чувство. Оно может
быть  привязано к  совсем будничным вещам, которые  не имеют  никакой особой
моральной  ценности.  Мораль  всегда  относительна,  совесть  --  абсолютна.
Совесть -- это особенная положительная эмоция. В нашем настоящем состоянии в
нас есть небольшой след этой эмоции, достаточный для того, чтобы иметь общее
чувство,  что  что-то  может быть  правильным, а  что-то другое  может  быть
ошибочным, но  недостаточный, чтобы сказать определенно, что правильно и что
ошибочно. Это должно быть развито. В настоящий момент та совесть, которую мы
можем  иметь, не  отличает  крупного от  малого, но  позднее  совесть  может
сделаться совсем иным методом познания, инструментом различения.
     Прежде, чем совесть  может  быть  раскрыта полностью,  мы должны  иметь
волю, должны  быть  способны  "делать",  поступать  согласно  велениям нашей
совести, иначе,  если бы совесть  полностью  пробудилась  в  человеке в  его
сегодняшнем состоянии, он был бы  самым несчастным  существом; он не был  бы
способен забывать, не был бы способен приспосабливаться к вещам и не был  бы
способен ничего изменять.  Совесть разрушает буфера, поэтому человек находит
себя в беззащитном состоянии  перед самим собой, и в то же самое время он не
имеет никакой воли, поэтому он не может измениться, не может делать то, что,
как он знает,  является правильным.  Поэтому он сначала должен развить волю,
иначе он окажется в очень неприятной ситуации, вне своего контроля. Когда он
приобретет контроль, он может позволить себе роскошь совести, но не раньше.
     В.  Что  такое  чувство  раскаяния,  которое  приходит  от   совершения
поступка, который, как человек чувствует, является неправильным? Есть ли это
совесть?
     0.   Нет,  совесть  это  другое,   она   более   могущественная,  более
всеобъемлющая. Но даже если человек  помнит моменты раскаяния, это  полезно.
Только необходимо знать, на чем основано это раскаяние.
     В. Имеется ли связь между сущностью и совестью?
     0.  Имеется большая  связь, так как и сознание,  и совесть приходят  из
сущности,  но   не  из  нашей   сущности.  Наша  сущность   является  просто
механической.
     В.  Я  полагаю,  что самовоспоминание  не обязательно  влечет за  собой
повышение морального уровня?


     194
     ЧЕТВЕРТЫЙ ПУТЬ
     





     О.  Это,  конечно,  влечет за  собой  другое  понимание. Так как, когда
человек становится сознательным, он понимает моральную  сторону вещей лучше,
ибо противоположностью морали является механичность. Если человек становится
более сознательным, он будет способен контролировать свое поведение.
     В.  Может ли моральное чувство быть полезным  или  надежным в отношении
поведения человека?
     О. Трудно говорить вообще, но чем больше вы изучаете настоящую систему,
тем больше будете видеть  себя. Имеется много вещей, которые, как  вы можете
думать,  являются вполне правильными, но которые,  с  точки зрения настоящей
системы, являются совершенно ошибочными. Имеется  много вещей, которых мы не
знаем.  Мы  можем делать  много  вреда  самим себе,  думая,  что  мы  вполне
моральны,  --  действительного  вреда,  и  не  только  в  моральном  смысле.
Настоящая  система,  особенно на  более  поздних стадиях, имеет  значительно
более строгий кодекс правил,  и в то же самое время она является,  возможно,
более  свободной,  чем что-либо  еще. Но,  как я сказал,  вы  можете  всегда
начинать с  точки  зрения  того, что  является  механическим  и что является
сознательным.
     В. Мне все еще не ясно, какова функция совести?
     О.  Если вопрос задан именно таким  образом, без добавления, тогда все,
что я могу сказать, -- это то,  что если человек не имеет определенной цели,
если человек не работает для некоторой определенной цели, то функция совести
состоит  в  том, чтобы только  портить  жизнь этому  человеку,  которому  не
повезло, что она  у него есть. Но  есл