е появилось вертлявое, тощее существо, похожее на стрекозу, натянувшую на себя белый халат.
     - Вы на массаж? - бодро спросила "стрекоза".
     - Если вы Катя, то да.
     - Катя, - кивнула она, - а вам какая разница к кому? Первый раз ведь у нас, или я ошибаюсь? Идите в кабинку. Вот на стене крючок, здесь вещи повесите, на тумбочке найдете стакан минеральной воды и упаковку одноразовых трусов.
     Минералку выпить надо обязательно. Если меня стесняетесь, наденьте плавки. Я медик и голых мужчин навидалась, но некоторые ощущают неловкость. Приготовитесь и в ванну залезайте, позвоните в колокольчик, я приду, и начнем.
     Я выполнил все ее указания. Вода на вкус была не противной, слабогазированной и, что меня особо порадовало, без всякого специфического запаха.
     Пришедшая на звук колокольчика Катя взяла резиновый шланг и включила воду. Подводный массаж оказался полной ерундой. Девушка водила по моему телу струей из шланга, заботливо спрашивая:
     - Вам не больно?
     Я сначала молча кивал головой, лихорадочно соображая, как лучше начать разговор, а потом неожиданно для себя ляпнул:
     - Катя, вы случайно не знакомы со Стриженовым Михаилом Юрьевичем?
     Медсестра поморщилась:
     - А что? Зачем он вам? Вроде вы на приличного человека смахиваете.
     Я чихнул:
     - Да так. Дело к нему небольшое имею.
     Катя визгливо рассмеялась:
     - Можете не темнить. Денег он у вас в долг набрал и не вернул, так?
     - Не совсем, - вздохнул я, - хуже. Он и правда взял взаймы, только не у меня, а у Сергея Кольского. Это очень крутой парень. Понимаете, что я имею в виду.
     - Ясный перец, - кивнула массажистка, - бандит. Ну, влип наконец Мишка. Чему лично я очень даже рада. Он у меня еще когда сто баксов взял - и ку-ку, прощайте, денежки. Вот ни в жизнь бы не подумала...
     - О чем? О том, что Стриженов обманщик?
     Катя увеличила напор воды.
     - Не, морда у него прохиндейская.
     - И почему ему тогда все в долг дают?
     Массажистка цокнула языком:
     - Гипноз. Он с вами разговаривает так.., обаятельно. Вроде и понимаешь, что мерзавец, а заслушаешься и все сделаешь. Потом Мишка уйдет, а ты сядешь и за голову схватишься: какого черта кошелек расстегнула? Не, меня другое удивило.
     Вы совсем на братка не похожи. Я их тут навидалась, лечиться сюда ездят.
     - Что вы, - покачал я головой, - я нахожусь, так сказать, по другую сторону баррикад, работаю в адвокатской конторе - специалист по улаживанию щекотливых дел. Вот Сергей Кольский и нанял меня, чтобы объяснить Стриженову: деньги следует вернуть. Никто Михаила Юрьевича убивать не собирается, прошли те времена, ныне Кольский легальный биснесмен. Если Стриженов долг не вернет, то его заставят продать свое имущество. Ну, к примеру, дачу, машину. Только и всего. Кстати, если вы мне поможете и сведете с Михаилом, получите приличную сумму в пятьсот долларов.
     Катя помолчала немного, потом сказала:
     - Полтыщи гринов еще никому не помешали.
     Мне они тоже пригодятся, только чем вам помочь, ума не приложу.
     Я приподнялся в ванне:
     - Одна маленькая птичка мне шепнула, будто вы живете рядом с его любовницей Светой. Может, припомните что-то интересное...
     Катя вытащила пробку из ванны и громко объявила:
     - Одевайтесь, процедура закончена.
     Потом наклонилась и, почти касаясь губами моего уха, прошептала:
     - Садитесь на автобус и ехайте до местечка "Скро", там отыщете кофейню "У Швейка" и подождите меня в зале. Ясно? Это на улице Вацлава.
     Я кивнул.
     - Буду там через два часа, - продолжала шептать Катя, - только никому ни слова, ясно?
     Я вновь кивнул. Катя приложила палец к губам и выскользнула за дверь.
     Примерно через полтора часа я, изображая из себя беспечного туриста, вылез из автобуса на остановке со странным, неблагозвучным названием "Скро". Вокруг носились толпы людей самых разных возрастов и национальностей. Городок смахивал на Ковальск. Но сюда, похоже, многочисленные туристы едут вовсе не за тем, чтобы полоскать внутренности полезной водой, нет, тут есть ряд достопримечательностей, в частности, парочка средневековых замков, несколько католических соборов, кладбище с уникальными надгробиями, монастырь, музеи... Все эти сведения я почерпнул из брошюрки, которую мне бесплатно всучил вихрастый мальчонка лет шести, не больше.
     Улица Вацлава оказалась центральной. Кофейня "У Швейка" возвышалась в паре шагов от остановки. Я вошел в заведение и попятился.
     Огромный зал, заставленный столиками, гудел как муравейник. Заполнившая необъятное пространство толпа гомонила на разных языках. Пейзаж сильно напоминал аэропорт Токио, по крайней мере, то, что я видел в кино. Если бы не официантки, одетые в серебряные костюмчики, сходство было бы полным, потому что почти у каждого туриста при себе имелись либо сумка, либо рюкзак.
     Я поискал глазами свободный столик, нашел его у самой кухни, сел и удивился предусмотрительности Кати. Несмотря на шум, эта кофейня очень удобное место, где можно спокойно поговорить, не привлекая к себе внимания.
     Ошалелые официанты, летающие по залу с подносами, явно не способны запомнить лиц клиентов - слишком их много. А туристы вскоре разъедутся по домам, в свои страны, ищи их потом, чтобы допросить. Это не сонный Ковальск, где окружающие, одурев от скуки, шпионят друг за другом. Ай да Катя! Небось не первый раз пользуется кофейней. Только каким образом она меня тут найдет?
     В этот самый момент на мое плечо опустилась легкая рука.
     - Привет, - сказала Катя, - а закажите мне капуччино, только без корицы!
     Я подозвал одну из девиц с подносом.
     - Два капуччино и пирожных.
     - Каких? - деловито осведомилась официантка.
     - Не знаю, ваших фирменных.
     Кивнув короткостриженой головой, подавальщица растворилась в толпе и вскоре принесла заказ.
     - Катя, - строго сказал я, - давайте перейдем к делу. Я так понял, что вы знаете, где Стриженов?
     - Неа.
     - Зачем тогда позвали меня сюда?
     - Я только предполагаю, где он прячется.
     - И где?
     - У Лиды Московской. Это фамилия такая, Московская. Хотя, прикиньте, она и на самом деле из Москвы. Ну, не смешно ли?
     Я отпил капуччино. Похоже, Кате весело от всего. Впрочем, такие люди нравятся мне намного больше тех, кто ищет малейшего повода для слез и причитаний.
     - Адрес Лиды, - потребовал я.
     - Сто баксов.
     Поскольку все расходы по данному делу несет Виктор Николаевич Бугаев, я со спокойной совестью вытащил портмоне, дал девушке купюру и велел:
     - Пишите расписку. Деньги не мои, мне их Сергей Кольский выдал.
     Катя спрятала ассигнацию и спокойно заявила:
     - Нашел дуру. Никаких бумаг, сам с хозяином разбирайся, со своим Кольским полуостровом. Хотел адрес - получи. Нижний Ковальск, автобус номер один, остановка "Фабрика", улица Гашека, дом девять. Запомнил?
     Я кивнул.
     - Тогда прощай, - сказала Катя, - ступай себе.
     - Э нет, милочка, - погрозил я ей пальцем, - нашла дурака. Ну-ка быстро рассказывай все, что знаешь, про Иржи, Лену, Свету и эту... Московскую.
     Катя прищурилась:
     - Так и говорить нечего, дело-то простое. Светка хотела замуж выйти, да обламывалось ей постоянно. Вот и решила у Ленки мужа отбить. Я за стенкой живу, все знаю. Иржи постоянно к Светке шастал, до полуночи просиживал, потом вдруг перестал, поругались они. Я еще тогда порадовалась. Мне Ленка больше нравилась - тихая, спокойная, глаза вниз. Ни с кем особо не болтала, а Светка настоящая дрянь да и сплетница. У нее в голове полная каша, верить ей ну никак нельзя было, черт-те что выдумывала. И еще она любила говорить людям гадости, завуалированные под комплимент, ну, например: "Ах, Катюша, тебе очень этот джемпер идет, просто писк. Знаешь, я мерила такой, но, увы, мне он не подошел, слишком грудь обтянул, вызывающе выглядит. А тебе, с твоим нулевым размером, самое оно. Да, от красивого, пышного бюста одни неприятности, лучше уж как у тебя, чтобы ничего не было!" А теперь подумайте, как после такого заявления Катя должна была относиться к Свете. Ясное дело, что массажистка обрадовалась, поняв, что Иржи вернулся в семью.

Глава 12

     Света прорыдала несколько вечеров. Катя, курившая на лоджии, со злорадством прислушивалась к всхлипам, доносившимся из соседней квартиры. Было тепло, окна у всех нараспашку, слышимость великолепная.
     Потом Света утешилась, у нее появился Стриженов.
     - Уж он ей небо в алмазах показал, - прошипела Катя, - по полной программе она за Ленку получила. Так ей и надо, не зарься на чужого мужа, не твое - не трогай.
     Затем началось непонятное. Иржи вновь зачастил к Свете. Вондрачков старался скрыть свои визиты, но разве в Ковальске такое возможно?
     Местные кумушки сладострастно обсуждали лакомую новость: Иржи опять от Лены ходит налево.
     Надо сказать, что все вокруг симпатизировали законной супруге Иржи. Кое-кто из баб попытался открыть обманутой жене глаза, но Лена заняла умную позицию: ничего не вижу, ничего не слышу, ничего знать не хочу, Светлана моя лучшая подруга, Иржи к ней в гости наведывается, а вам какое дело, ничего противозаконного в этом нет, спасибо, сами разберемся.
     Вот так они и жили, давая повод для сплетен всему городу. Света любила Мишу, тот особой страстью к любовнице не пылал, пользовался ее квартирой, брал деньги, ел, пил за счет дурочки, потом уезжал невесть куда, мог пропасть на несколько месяцев. Стоило Мишке исчезнуть, как его место мигом занимал Иржи, которого Света ни в грош не ставила. Вондрачков же, похоже, сильно влюбился в нее, раз терпел ее роман с другим мужиком. Более того, стоило Михаилу вернуться, как Иржи ретировался. Катя довольно долго ждала, что кто-нибудь из мужиков не вынесет двусмысленной ситуации и начнется смертоубийственная драка. Но отчего-то любовный четырехугольник мирно существовал, не собираясь распадаться. В конце концов сплетники замолчали. Да и какой смысл в сотый раз обсасывать хорошо известную ситуацию: Иржи опять пришел к Свете или Иржи вернулся к Лене?
     Ну а потом, когда все уже привыкли к "шведской семье", Света вдруг надумала покончить с собой, Лена умерла от сердечного приступа, Иржи разбил инсульт, а Михаил испарился в неизвестном направлении.
     - Вы слышали, как Иржи вчера ругался со Светой? - решил уточнить я.
     - Нет, - покачала головой Катя, - это Мишка вопил.
     - Что же он говорил?
     Катя нахмурилась:
     - Ну, на самом деле в моей квартире соседские разговоры не очень хорошо слышны, только по тону понять можно, что лаются. Иногда, если я на лоджии курю, а у них балконная дверь нараспашку, тогда да, создается впечатление, что в комнате у Светки сидишь. Так было и в тот раз...
     Катя облокотилась о перила и вздрогнула, услышав резкий голос Миши:
     - Мне деньги нужны.
     - Где ж их взять? - прогундосила Светка, - сколько я тебе давала, и куда все это подевалось?
     - Вложился неудачно. Теперь проблема с грузом.
     - Врешь.
     - Офигела?
     - Это ты охренел! Я тебе верила! Врун!
     - Заткнись! Возьми у Ленки.
     - Никогда.
     - Мне очень надо.
     - Ну и что? Я теперь должна в лепешку расшибиться?
     - Гони бабки. Иначе...
     - Что? Что иначе? Уйдешь от меня? Скатертью дорога, несись к своей Лидочке Московской, целуй ей ножки, выпрашивай денежки! Думаешь, не знаю про нее? Ошибочка вышла! Катись колбасой! Вон отсюда!
     Послышался сердитый голос Миши:
     - Лидка? Да что ты знаешь! Дура! А ты мне кто? Жена? Прошу, найди бабки!
     - Убирайся, сукин сын, - прорыдала Света, - навсегда уходи и возвращаться не смей, альфонс!!!
     Возникла тишина, потом Миша что-то пробормотал. Катя, чуть не умершая от любопытства, не расслышала ни слова, но, наверное, сказанная им фраза содержала какую-то угрозу, потому что Света с нескрываемым ужасом воскликнула:
     - Ты этого не сделаешь!
     - Ошибаешься, лапа.
     - Хорошо, хорошо, - залебезила Света, - сейчас побегу к Ленке и добуду денег.
     - Поздно, надо было сразу соглашаться, теперь сам возьму.
     - Мишенька, стой, - заплакала Света, - ну, поругались, погорячились, с кем не бывает, всякое случается между любящими людьми. Миша!
     Ты куда? Стой! Мишенька! Не уходи, не бросай...
     Катя от возмущения чуть не проглотила сигарету. Надо же так унижаться! Парень требовал бабки, пообещал уйти к другой, а Светка чуть ли не на коленях ползет за ним! Нет, абсолютно ненормальная! Ну какой мужчина после этого станет тебя уважать, а?
     Хлопнула дверь подъезда. Катя под аккомпанемент истерических рыданий Светы увидела с балкона Михаила, который направился к автобусной остановке. А тут из-за угла вынырнул как по заказу подошедший вовремя "Икарус". Миша влез внутрь, автобус уехал. Катя сразу поняла, что Стриженов не соврал, он и в самом деле рванул к Лиде Московской, которая живет на конечной остановке этого маршрута. Окажись Катя на месте Светы, ее бы бегство любовника не огорчило. Очень хорошо, пусть теперь Лидка печалится от проблем, которые создает "любовь" со Стриженовым.
     Но глупая Светка, очевидно, была другого мнения. Рыдания, доносившиеся из соседней квартиры, делались все горше и горше. В какой-то момент Катерине даже стало жаль Светлану, и она совсем уж было решила позвонить той в дверь и утешить дурочку. Господи, виданное ли дело - так по мужику страдать? Да парни, как электрички - одна ушла, другая подойдет.
     Внезапно рыдания утихли, и Света воскликнула:
     - Иржи, ты?
     - Что случилось? - послышался голос Вондрачкова.
     - Иржи, милый! Он все знает.
     - Кто?
     - Мишка.
     - Ты уверена?
     - Да.., он.., поехал.., сам возьмет...
     Доведенная до нервного приступа Света говорила сбивчиво и невнятно. Потом раздались скрип и стук. Очевидно, Вондрачков, сохранивший хладнокровие, увидел открытую балконную дверь и решил от греха подальше закрыть ее.
     Катя осталась стоять на балконе. Она неожиданно задумалась о собственной жизни. Конечно, ее Андрея и сравнить нельзя с Мишкой Стриженовым. Гражданский муж любит Катю, отдает ей зарплату, но ведь штампа в паспорте нет...
     В общем, Катя предалась грустным мыслям, потом глянула на часы и сообразила, что пора на работу. Катюше предстояло выйти во вторую смену, Катя забегала по квартире. Как всегда, куда-то задевался фен, потом сумочка с косметичкой, а еще никак не находились чулки. В конце концов, потратив уйму времени зря, она собралась, вышла на лестницу и замедлила шаг. Кто-то впереди спускался вниз. Сама не понимая почему, Катерина подошла к окну и посмотрела на улицу.
     Из подъезда выскочил Иржи. Он на ходу пригладил волосы, потом заправил выбившуюся из брюк рубашку. Кате показалось, что невозмутимый чех чем-то взволнован, да и шел он очень быстро.
     В Ковальске все ходят чинно, никто никуда не торопится, опоздание на час тут считается совершенно обычным делом. Даже поезд Ковальск - Москва не отходит по расписанию, частенько задерживается и одноименный авиарейс. Если во всем мире считается признаком плохого воспитания явиться на встречу спустя шестьдесят минут после назначенного времени, то в Ковальске, наоборот, не принято спешить, уж лучше опоздать, чем прийти раньше. Что сделало ковальцев такими неспешными пофигистами, непонятно. Может, присвоенный городу статус всемирно известной лечебницы, а может, минеральная вода, которую тут пьют все жители без исключения, так подействовала им на мозги.
     И вот сейчас Иржи, наплевав на окружающих, несся по улице сломя голову. У Кати возникли нехорошие предчувствия. Она позвонила Светлане в дверь раз, другой, третий, потом толкнула ее, вошла внутрь...
     Дальнейшее хорошо известно.
     - А из этого местечка я могу на чем-то доехать до Лиды Московской? - спросил я.
     - Нет, - покачала головой Катя, - надо вернуться в Ковальск и там пересесть на нужный автобус.
     Я оплатил счет и спросил:
     - Вы идете?
     Катя улыбнулась:
     - Нет, погожу пока.
     - Тогда прощайте.
     Я пошел было к выходу, но вдруг притормозил, потому что в голову пришла еще одна мысль.
     - Скажите, а когда вы нашли Светлану?
     - Ну, в районе трех часов, - ответила Катя.
     Я кивнул и ушел. Выходит, Иржи не виноват.
     Я заглядывал в квартиру Светланы раньше, она уже была мертва. Иржи же явился позже. Стоп, но он же разговаривал со Светой. Впрочем, это можно объяснить. Пришел, утешил любовницу и удалился. Дверь на балкон Иржи запер, вот Катя и не услышала, как он вышел. Ей казалось, что он все еще находится в квартире у соседки, а Иржи почему-то решил вернуться. Может, он забыл у Светы кошелек или ключи? Но за то время, что он отсутствовал, Светлана впустила убийцу, который и прирезал ее. Или она сама себе нанесла смертельные ранения? Представляю, что испытал Иржи, увидев тело. Лично я, совершенно посторонний человек, перепугался до потери пульса. Хотя, если вдуматься, меня ни в чем плохом обвинить нельзя. А про Иржи весь город знает: он был Светланиным любовником.
     Задумавшись, я пошел до выхода, постоял на пороге и вернулся назад. Катя по-прежнему сидела на том же месте. Я встал за ее спиной и, деликатно кашлянув, хотел сказать: "Простите, у меня к вам еще пара вопросов", но девушка, услыхав звук за спиной, резко обернулась. На ее лице было странное выражение решимости и страха. В правой руке она комкала какую-то тряпку, в левой держала телефон.
     - Ну, принес? Опаздываешь, я уже звонить стала! - в нетерпении воскликнула она. Потом увидела меня и побледнела. - Это вы? Вы?
     - Бога ради, простите, если напугал, - ответил я, - право, я подкрался, аки тать. У меня есть еще парочка вопросов.
     Катя улыбнулась, но пальцы ее продолжали терзать мужской носовой платок, светло-бежевый, явно очень дорогой, с ручной вышивкой: на одном из уголков ясно виднелся знак доллара, исполненный золотыми нитями. Но эксклюзивный платок был отвратительно грязным, его покрывали неприятные буро-коричневые пятна.
     Катя проследила за моим взглядом и вдруг воскликнула:
     - Бегите скорей, вон автобус идет, следующий будет лишь через два часа, торопитесь. Поговорим вечером. Я с пяти снова в лазне дежурю, там можно потрепаться. Извините, я мужа жду, а он у меня очень ревнивый, увидит вас рядом со мной и прибьет.
     - Ладно, - кивнул я, - тогда до вечера, побегу к автобусу.
     Но раскрашенный в желто-зеленые цвета "Икарус" уехал без меня. По пути к остановке я врезался на полном ходу в группу шумных, страшно активных немецких туристов, в основном старушек. Маленькие, юркие, похожие друг на друга, словно белые мыши, они запрудили весь тротуар, и когда я наконец сумел выбраться из суетливой толпы, то увидел уже удаляющийся автобус.
     Но я решил не огорчаться. В конце концов, куда мне торопиться? Мобильный молчит, следовательно, Николетта и Кока пока спокойно спят.
     Едва дамы проснутся, мигом начнут дергать Ивана Павловича за поводок. Лида Московская, скорей всего, сейчас на работе, у меня есть только ее домашний адрес. Впрочем, можно вернуться в кафе и спросить у Кати, где она работает.
     Ноги сами собой понесли меня назад. Но на пороге заведения я притормозил. Стоп, Иван Павлович, ты, по извечной московской привычке, излишне суетишься. Автобуса нет и в ближайшее время, учитывая местные порядки, он не подойдет. Я сейчас, правда, не в Ковальске, но, сдается, в этом местечке, название которого мне трудно произнести, царят все те же привычки. И потом, Катя же предупредила меня о ревнивом муже, не стоит ее подставлять.
     Я толкнул дверь и снова оказался в человеческом муравейнике. Глаза обежали зал - где же свободный столик? Выпью еще кофе, посижу спокойно, поразмышляю.
     - Извините, - сказала запыхавшаяся женщина в форменной одежде, - внизу яблоку упасть негде. Не соблаговолите ли подняться на второй этаж, там посвободней да и спокойней.
     Я взобрался по лестнице и очутился на небольшом балконе, нависшем над залом. Выбрав столик у окна, я сделал заказ и от скуки принялся разглядывать гомонящее вн