Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
56 -
57 -
58 -
59 -
60 -
61 -
62 -
63 -
64 -
65 -
66 -
67 -
68 -
69 -
70 -
71 -
72 -
73 -
74 -
75 -
76 -
77 -
78 -
79 -
80 -
81 -
82 -
83 -
84 -
85 -
86 -
87 -
88 -
89 -
90 -
91 -
92 -
93 -
94 -
95 -
96 -
97 -
98 -
99 -
100 -
101 -
102 -
103 -
104 -
105 -
106 -
107 -
108 -
109 -
110 -
111 -
112 -
113 -
114 -
115 -
116 -
117 -
118 -
119 -
120 -
121 -
122 -
123 -
124 -
125 -
126 -
127 -
128 -
129 -
130 -
131 -
132 -
133 -
134 -
135 -
136 -
137 -
138 -
139 -
140 -
141 -
142 -
143 -
144 -
145 -
146 -
147 -
148 -
149 -
150 -
151 -
152 -
153 -
154 -
155 -
156 -
157 -
158 -
159 -
160 -
161 -
162 -
163 -
164 -
165 -
166 -
167 -
168 -
169 -
170 -
171 -
172 -
173 -
174 -
175 -
176 -
177 -
178 -
179 -
180 -
181 -
182 -
183 -
184 -
185 -
186 -
187 -
188 -
189 -
- гнул я свою линию, - неужели
вам не хочется проводить досуг рядом с любимым супругом? По-моему, это
просто ужасно: утром ушел, вечером, вернее, ночью, прикатил. Хотя,
может, я не в курсе, вероятно, вы встречаетесь в городе, ходите вместе
обедать?
- Моему мужу, - вскинулась Анна, - некогда отвлекаться на ерунду, а я
не из тех жен, которые мешают мужчине самореализоваться. Валерий занят
наукой! Впрочем, вам этого не понять! Кстати, сами-то вы куда собрались?
Вот вы очень странный секретарь, никогда на месте не сидите. Вроде
Сергей нанимал вас для разбора архива?
- Приходится ездить в библиотеку, - выкрутился я, - проверять данные.
- И вы сейчас в читальный зал? - поинтересовалась Анна, прихлебывая
кофе.
- Нет, - честно признался я, - в милицию.
- Зачем? - вытаращилась Анна.
- Паспорт потерял.
- А... а... - протянула она. - Это хорошо.
- Вы полагаете?
- Ну да, сейчас я останусь совсем одна, очень люблю быть одна в доме,
- воскликнула Анна, - спокойно приму ванну, отдохну. Никого нет! Это же
роскошно!!!
- А где Лариса?
- У нее сегодня выходной, - зевнула Анна, - он у нее раз в месяц
случается, поэтому ужина не будет. Все об этом знают и поедят в городе.
- А вы?
- Ну мне и йогуртов хватит, - ухмыльнулась она, - вполне наемся и
покайфую в одиночестве!
Глава 20
В милицию я прибыл к полудню и обнаружил в коридорчике со стенами
синего цвета несметное количество народа. Втайне надеясь, что они все
явились сюда по другим делам, я робко спросил:
- Не знаете, заявление об утере паспорта куда нести?
- За мной станавыс, дарагой, - вымолвило лицо кавказской
национальности.
- А перед вами много людей?
- Так все.
- Неужели столько народа документы потеряло?
- Зачем говорыш, - возмутился кавказец, - регистрацию получить стоим.
- Но я москвич!
- И чэго? Очэрэд одна!
- За регистрацией и за паспортом?
- Да.
Я пригорюнился. Ну и ну, просижу тут неделю.
Первый час пришлось провести на ногах, потом я уселся на
освободившийся стул. За это время в кабинете побывали всего два
человека. Неведомый милиционер никуда не спешил. От тоски я изучал
стенды. "Родителям надо помнить: спички в руках плохая забава", -
предупреждал первый. Второй был приспособлен для объявлений. "Сотрудники
агентства "Щит" с удовольствием займутся кражами, разбоем и
изнасилованиями", - было написано на одном листке. Я хмыкнул: интересно,
только мне видна двусмысленность этой корявой фразы? У людей что, совсем
нет чувства языка? Хотя чего ждать от бывших сотрудников
правоохранительных органов, которые скорей всего и создали агентство
"Щит". Увы, наши милиционеры не слишком грамотны.
Впрочем, иногда творят чудеса и работники печати. На днях мне попался
в газете перл: "От "Спартака" присутствовал его президент, который по
окончании конференции уехал на двух "Мерседесах". А когда я, включив в
недобрый час телевизор, попал на какое-то шоу, ведущий, высокий мужчина
с радостным лицом идиота, громко воскликнул: "Летчик - тот же подводник,
только летает".
Я не удержался от смеха, а ведущий продолжил: "Женщина - тот же
мужчина, только лучше и добрее".
Мне стало совсем интересно, и я уткнулся в экран, а мужик просто
сыпал афоризмами: "Мы сегодня меньше берем оттуда и больше туда", "У нас
в гостях не шалава, она проститутка", "Никогда не испытывал ничего
подобного к женщине противоположного пола".
Я нажал на кнопку пульта, увидел ведущую и незамедлительно услышал:
"В жизни нашего россиянина есть три праздника: Пасха и Хеллоуин".
Так что незачем высмеивать сотрудников "Щита", и потом, может, они и
впрямь с удовольствием занимаются кражами, разбоем и изнасилованиями. В
конце концов, у каждого свое хобби.
В кабинет я попал в четыре часа дня. Угрюмый мент молча выслушал меня
и буркнул:
- Фотографии, выписку из домовой книги и квитанцию на рубль сорок две
копейки.
- Сколько? - изумился я.
- Рубль сорок две, - уныло повторил милиционер.
- И все?
- Да, принесете сюда.
- Но зачем же я столько часов провел в очереди?
- Ишь, цаца какая, - скривился капитан, - без очереди-то никак, не
один явился, людям тоже надо.
- Повесили бы список документов!
- Зачем?
- Чтобы народ зря времени не терял! - возмутился я. - Пришли,
посмотрели на доску, и все.
- Раз сюда явился, то стой! - гаркнул капитан.
- И мне потом опять к вам, с фото и квитанцией?
- Да.
Я выпал из кабинета. Ну и порядки! Ладно, тут по дороге есть
сберкасса, оплачу сначала квитанцию.
Естественно, к окошку змеилась очередь, потом я потратил больше часа,
сначала разбираясь, какая мне нужна форма для заполнения, затем сто раз
ошибся, переписывая бесконечные цифры и буквы. Ей-богу, сумму, не
превышающую двух рублей, можно доверить получить на месте сотрудникам
милиции.
Неужели они настолько вороваты, что польстятся даже на копейки?
Когда я, потный от напряжения и красный от злости, наконец-то
добрался до окошка, завыл мой мобильный.
Я, успев забыть, какой звонок у аппарата, подскочил на месте и больно
ударился локтем о прилавок. Стоящая сзади старушка перекрестилась:
- Свят, свят, сыночек, зачем ты так кричишь? Никак заболел?
Внезапно мне отчаянно захотелось пнуть милую бабусю. Испугавшись
такого абсолютно не свойственного мне желания, я выхватил мобильный.
- Да!!!
- Вава! Я знаю твой номер, - заорала Николетта, - вычислила его, все
утро звонила по разным людям!
- Давайте квитанцию, - потребовала кассирша.
- Перезвони мне, - попросил я и протянул девушке десятку.
Мобильный опять взвыл. Кассирша заорала:
- Граждане, кто собаку привел? А ну уберите! Я схватил телефон.
- Вава, запиши номер.
- Сейчас не могу!
- Это как? - заверещала Николетта. - Я потратила целый день, а ты...
- Сдачи нет, - рявкнула кассирша.
- Не надо, - быстро сказал я.
- Как не надо, - завопила маменька, - вот она, сыновняя
благодарность!
- Это я не тебе!
- А кому?
- Я в сберкассе.
- И что? Запиши телефон.
- Молодой человек, - зашумела очередь, - потом поболтаете, платите
скорей.
- Сдачи нет, - ныла кассирша.
- Пиши телефон, - орала маменька.
Я сунул мобильный в карман, бросил на тарелочку двухрублевую монету,
получил квитанцию и вышел на улицу. Телефон вновь издал предсмертный
вой. Пришлось выудить его из кармана.
- Вава! Что ты делаешь в сберкассе?
- Плачу за новый паспорт.
- Да? Послушай, что скажу...
- Мужчина, - заорала, высунувшись в окно, кассирша, - вы сдачу
забыли, пятьдесят восемь копеек.
- Оставьте себе!
- Вава, ты мне?
- Нет!!!
- Как это? - возмущалась кассирша. - Немедленно заберите, я не могу
людей отпускать!
- Вава, послушай...
- Потом!
- Вава!!!
Я снова засунул трубку в карман и вернулся в сберкассу. Очередь
встретила меня сердитыми возгласами:
- Явился!
- Видать, богатый больно, деньги ему не нужны! И тут опять взвыл
телефон.
- Господи, - подскочила одна из женщин, - мой ребенок плачет.
- Вава, выслушай мать!!!
Я быстро нажал на красную кнопку, схватил мелочь, вылетел на улицу и
сел в "Жигули", чувствуя, как колотится сердце. Слегка успокоившись,
набрал номер маменьки.
- Але, - ответила Нюша, - это хто?
- Позови Николетту.
- А она велела передать, что больше с тобой говорить не хочет и
ничего не расскажет!
Я тяжело вздохнул: может, оно и к лучшему. Хватит с меня истерик.
- Ты знаешь, как работает наш ЖЭК?
- А вам чего, водопроводчика вызвать? - спросила Нюша.
Я постарался справиться с собой, на домработницу просто нельзя
сердиться, она недалекая баба, так и не научившаяся писать.
- Какая разница, что мне надо, скажи часы приема.
- Очень даже большая, - загундосила Нюша, - если коммунальные услуги,
то одно расписание, если к бухгалтеру - другое...
- Мне взять выписку из домовой книги!
- Это к паспортистке, ща гляну.
Напевая, она ушла, я тупо смотрел на улицу. Нет, я совершенно не
приспособлен для собирания бумажек. Как только люди ходят по кабинетам,
добиваясь решения своих проблем?
- Ваняша, пиши, - провозгласила домработница, - Демьяненко Ригонда
Филипповна.
- Как?!
- Ригонда Филипповна, - повторила Нюша, - ну и имечко какое, дикое,
право слово, а справки она выдает по четвергам с без пятнадцати восемь
до половины девятого.
- Чего, - насторожился я, - надеюсь, вечера?
- Да ты че, Ваняша, - мигом разубедила меня Нюша, - ясное дело, утра,
они только до трех работают, особо-то не перетруждаются. Вот завтрева и
езжай, да смотри не опоздай, а то цельную неделю потом ждать.
Я поскучнел. Чтобы явиться к паспортистке в восемь утра, мне нужно
проснуться в шесть. Страшно не люблю рано пробуждаться, мне легче уснуть
в три ночи и проснуться в час дня, чем рано лечь и встать в шесть. В
первом случае я буду бодр, весел и активен, а во втором стану ползать,
словно осенняя муха.
Из трубки послышались гневные вопли маменьки.
- Николетта велит передать тебе, - сообщила Нюша, - что ничего не
расскажет.
Я поехал к Норе. Буквально в двух шагах от нашего дома расположена
фотостудия.
Сами понимаете, что в крохотном зальчике клубилось невероятное
количество народа! Все хотели сфотографироваться!
Я покорился обстоятельствам. Значит, так тому и быть. Сегодня проведу
весь день в очередях. Один раз отмучаюсь!
Но потом я неожиданно сообразил: одним разом не обойтись. Еще
придется сидеть в милиции, а потом предстоят следующие этапы:
восстановление документов на "Жигули" и добыча водительских прав!
Я едва дождался, когда дряхлый старик, еле держась за треногу,
сделает снимок.
Ужасный день!
Нора, выслушав мой рассказ про платье на люстре, воскликнула:
- Вот хитрый мерзавец! - Кто?
- Да Валерий, - ответила хозяйка, - небось нашел платье в корзине и
решил от него избавиться. Ладно, езжай к Кузьминскому и сиди тихо. Не
нравится мне все это, ох не нравится.
Я абсолютно солидарен с хозяйкой. Мне тоже не по вкусу то, что я
делаю. Лучше нам отказаться от этой затеи и заняться чем-нибудь более
достойным.
- Давай, Ваня, - поторопила Нора, - мне тут идейка в голову пришла,
надо проверить.
Я поехал в поселок, понимая, что просто не способен ни на какие
активные действия. Дом оказался заперт. Значит, ни Белла, ни Клара, ни
Сергей Петрович еще не вернулись, Валерия тоже нет, а Анна, как она
выразилась, кайфует в одиночестве. Я позвонил. Тишина. Потом просто вжал
кнопку в стену. Никакой реакции. Наверное, Анна лежит в ванне, слушает
музыку. Ладно, попытаюсь войти через террасу. Но и эти двери были
закрыты. Я вытащил мобильный, но Анна не подошла к телефону.
В полной тоске я потыкался в окна, но и они были тщательно
законопачены. Ситуация казалась безвыходной. Отвратительный день
заканчивался совсем уж мерзко.
Я влез в машину и включил радио. Ну должна же она когда-нибудь
вылезти из ванны? Через каждые десять минут я звонил в дом и слушал
размеренное: ту-ту-ту-ту.
Где-то через час во двор въехал "Мерседес", и из него выбрался Сергей
Петрович.
- Езжай за девочками, в кафе "Рояль", - велел он шоферу, потом увидел
меня и удивился:
- Ваня? Чего в машине сидишь?
Я хотел было объяснить ситуацию, но Кузьминский быстро продолжил:
- Ты извини за вчерашнее, я наорал, нахамил...
- Ерунда, вы просто устали.
- Все равно, не держи на меня зла.
- И в мыслях не было.
- Вот и славно, - кивнул Сергей Петрович, - пошли в дом.
- Он заперт, и парадный вход, и с террасы.
- Да ну? Почему?
- Похоже, в здании никого нет, у Ларисы Викторовны выходной,
остальные в городе, а Анна, очевидно, моется или тоже ушла.
- Ясно, - бормотнул хозяин, вытаскивая связку ключей.
Через мгновение он пробормотал:
- Она дома, еще и на крючок заперлась, пошли через сад. Авось там
только на замок закрыто.
Но и со стороны террасы нас ждала неудача.
Анна проявила похвальную осторожность. Она тщательно закрыла все
входы в дом, причем накинула изнутри большие латунные крючки.
Около часа мы с хозяином тщетно пытались проникнуть в помещение. Изо
всей силы дергали ручки, колотили ногами в филенки из цельного массива
дуба, жали на звонок и безуспешно пытались соединиться с Анной по
телефону. Я очень хорошо представлял себе, что происходит. Она лежит в
джакузи, намазала лицо какой-нибудь липкой дрянью, включила плеер или
радио и наслаждается музыкой, забыв о времени.
- Вот черт, - зло проговорил Сергей Петрович, - делать нечего,
отойди-ка, Ваня.
Я не успел спросить, что он собирается делать, как Кузьминский
подошел к альпийской горке, схватил круглый темно-серый булыжник и со
всего размаха запустил его в одно из окон гостиной. Дождь осколков
рухнул вниз.
- Ты можешь влезть внутрь и открыть дверь? - спросил Сергей Петрович.
Я кивнул. Это совсем не трудно, подоконник находится примерно на
уровне моего пояса, я могу просто перешагнуть его.
Без особых усилий я оказался в доме, выскочил в холл, поднял крючок и
впустил Сергея Петровича. Хозяин, шумно дыша, вошел в дом и покачал
головой.
- Просто беда, когда вокруг одни бабы, как считаешь, Иван Павлович?
Я предпочел промолчать и почти бегом отправился в свою комнату. Как
это ни странно, но толкание по очередям для меня намного более
утомительно, чем самая напряженная работа.
Предвкушая мирный отдых, я вымыл руки, переоделся, сел в кресло и
потянулся за книгой, но тут дверь в мою комнату распахнулась и на пороге
возник Сергей Петрович.
- Ваня, - с тревогой произнес он, - иди немедленно со мной!
Слегка удивившись, я проследовал за Кузьминским до дверей его
кабинета.
- Что она там делает? - отчего-то шепотом поинтересовался Сергей
Петрович и толкнул створку. - Иди глянь, у меня сильно болит голова!
Ощущая необъяснимое беспокойство, я шагнул в кабинет и увидел Анну,
сидевшую за огромным письменным столом. Одетая в темно-синий велюровый
халат, она, казалось, спала. Растрепанную голову положила на руки. Я
хотел бы поверить тому, что Анна внезапно заснула, но этому мешала
мысль: за каким чертом она решила отдохнуть в кабинете Сергея Петровича,
да еще в столь неудобной позе, скрючившись? В доме полно диванов,
кроватей и на худой конец мягких кресел.
Я медленно приблизился к ней и увидел, что перед Анной лежит
опрокинутая чашка, в которой был кофе. Темно-коричневая лужица
растекалась по зеленой кожаной столешнице. Я удивился. Надо же, как
много кофе! Чашечка выглядит небольшой, примерно на сто миллилитров. Но
внезапно сообразил: лужа - это не любимый напиток инков, а застывшая,
подернувшаяся пленкой кровь, кофе там совсем, мало. А спустя мгновение
взгляд остановился на блестящих колечках, торчащих из шеи несчастной.
Ножницы!
Надеюсь, вы меня не осудите, если признаюсь, что с огромным трудом я
устоял на ногах. Отец в детстве мне внушал:
- Ваня, мужчина всегда должен сохранять трезвую голову, в любой
момент, в самой экстремальной ситуации. Учись владеть собой, это умение
может сохранить тебе жизнь. Ну представь, что оказался в толпе, среди
потерявших рассудок людей. Человеческая масса несется, давя упавших.
Никогда нельзя поддаваться стадному чувству, уйди в сторону, остановись,
оглянись и постарайся трезво оценить ситуацию: может, следует бежать
совсем в противоположном направлении?
Но сейчас все навыки стремительно покинули меня. Я отступил назад,
споткнулся о ковер и чуть не упал.
- Что с ней? - абсолютно спокойным голосом поинтересовался
Кузьминский.
- У Анны в шее ножницы, - пробормотал я и поднял глаза на портрет
Глафиры.
И едва сдержал крик. На картине сияло пятно, отчего-то синее. Сергей
Петрович сделал шаг вперед, покачнулся, вытянул одну руку, вторую
приложил к затылку и медленно сделал второй шаг. Я стоял, окаменев,
словно жена Лота, молча наблюдая за происходящим и не имея никакой
возможности пошевелиться. Ноги стали словно каменные, тело налилось
свинцом.
Кузьминский, шатаясь, прошел по кабинету пару метров, потом, коротко
всхлипнув, широко открыл глаза и осторожно, словно нехотя, сполз на
ковер. Меня отпустил столбняк, и я кинулся к Сергею Петровичу. Он лежал
на спине, изо рта стекала струйка слюны. Я совсем растерялся - не знал,
что делать, но тут неожиданно из холла донесся веселый голос Беллы:
- А почему у нас окно в гостиной разбито? Эй, папа, ты где? Мы
приехали!
Я выбежал в коридор, плотно закрыл дверь и схватил телефон. Сначала
следует позвонить в "Скорую". Анне уже не помочь, а Сергей Петрович еще
жив и нуждается в помощи.
Проводить ночь без сна стало моим хобби. Сначала в дом приехал
доктор. Предварительный диагноз не утешал - инсульт. Кузьминского со
всеми предосторожностями поместили на носилки и увезли. Затем явилась
милиция. Белле и Кларе врач вкатил по успокоительному уколу, и
одурманенные девочки крепко спали в мансарде на огромной кровати
Беллочки. Я же, наглотавшись валокордина, тупо отвечал на вопросы Макса,
радуясь, что рядом ближайший друг, а не посторонний мент.
- Значит, дом был закрыт? - вопрошал Воронов.
- Да.
- Все двери? На ключ?
- Да. Поэтому Кузьминский разбил стекло.
- Зачем? Разве он не мог отпереть замок снаружи?
- Мог, - бормотал я, - конечно, мог.
- И почему разбил окно?
- Анна закрылась изнутри на крючки. Макс взъерошил и без того
лохматые волосы.
- Когда вы вошли, в доме никого не было?
- Не знаю, я сразу отправился к себе в спальню, но думаю, что нет.
- Почему? Вдруг убийца прятался в комнатах или кладовках? Тут же до
черта укромных уголков.
Внезапно ко мне вернулась способность мыслить логически.
- Понимаешь, участок Сергея Петровича обнесен кирпичным забором, по
верху которого натянута колючая проволока. Через нее пропущен ток.
Макс поднял брови.
- Вот оно как!
- А через равные промежутки по периметру забора встроены видеокамеры,
транслирующие изображение на пульт охраны. Охранники великолепно знают
всех живущих в поселке, посторонних они ни за что не пропустят.
- Слышь, Максим, - сунулся в столовую незнакомый мне мужик, - глянь,
записка!
Приятель молча уставился на смятый клочок бумаги.
- Ну-ну, - пробормотал он наконец.
- Что там, - занервничал я, - что?
- "Я приняла это решение сама", - озвучил текст Воронов, - и подпись:
"Анна".
- Самоубийство, - выдохнул я, - так я и думал.
- Да? - скривился Макс. - Позволь узнать ход твоих мыслей.
- Даже если предположить, что ее убили, - ответил я, - хотя, честно
говоря, я не понимаю мотива. Анна была бедной...
- Живя в таком доме? - ухмыльнулся Макс. - Нищенка в бриллиантовом
ожерелье!
- Именно так! Анна была у Кузьминского в приживалках, личных средств
она не имела, никакого корыстного расчета у убийцы быть не могло.
- Любовник? - отрывисто поинтересовался Макс. - Иногда бабы надоедают
мужикам, и те принимают экстремальные решения.
- Не знаю, - растерялся я, - она не походила на женщину, менявшую
мужчин. Казалась влюбленной в своего мужа, постоянно говорила о его
гениальности... Но даже если и предположить, что у Анны имелся еще один
мужик, то каким образом он отсюда удрал? Нет, она покончила с собой.
Заперла двери, опустила крючки