т подлецов.
   Спустя десять минут мы плавно  двигались  в  не  слишком  плотном  потоке
машин. Василий вел себя очень смирно, забившись в самый дальний угол заднего
сиденья.
   - Надеюсь, он не описает подушки, - вздохнул я.
   Миранда обернулась:
   - Нет, небось все на пальто профессора истратил.
   - Ты извини, детка, но я и предположить не мог,  что  Петр  Александрович
выкинет подобный фортель.
   - Ерунда.
   - Представляю, как тебе неприятно.
   - Успокойся, Ваня, он ко мне не приставал. От  неожиданности  я  выпустил
руль.
   - Ты наврала! Зачем?
   - Отомстила, - начала было Миранда и закричала:
   - Ваня, тормози!
   Я машинально повиновался, но поздно, "Жигули" плавно въехали в джип.
   - Ты, козел! - загремел, вылезая,  шофер,  здоровенный  бугай  в  кожаной
куртке. - Фару разбил, бампер помял, ну ты попал на две штуки баксов.
   Я, как мог, попытался успокоить мужика:
   - Естественно, я все уплачу.
   Сотрудников ГИБДД пришлось прождать больше часа. Наконец  появились  двое
парней в форме и стали составлять протокол. Сначала  опросили  бугая,  потом
обратились ко мне, но тут Миранда, вновь пунцовая, заявила:
   - Дядя милиционер, тот шофер врет, он ехал задом,  и  сам  в  нас  попал.
Бугай разинул рот.
   - Да? - удивился патрульный. - А почему же твой папа с  ним  соглашается?
Миранда ухватила меня за руку.
   - Папочка испугался, тот дядечка пообещал его убить.
   - И не стыдно вам, - налетел сержант на водителя джипа.
   - Да ты че, командир? - ответил тот. -  Девка  пургу  гонит,  без  понтов
говорю, этот фраер в меня сам впендюрился.
   - Ребенок не врет, -  покачал  головой  второй  милиционер,  -  вон,  вся
красная. Так как?
   - Если ко мне претензий нет, то я поеду, -  быстро  сказал  я,  вталкивая
слабосопротивляющуюся девочку в машину.
   Шофер джипа крякнул и сказал Миранде:
   - Далеко пойдешь! Еще встретимся! Уши тогда оборву.
   Девочка  молча  шмыгнула  в  салон,  я   отъехал   на   соседнюю   улицу,
припарковался и налетел на ребенка:
   - Почему соврала инспектору?
   - А зачем тот шофер тебя козлом обозвал? - парировала Миранда. - За козла
отвечать надо. Мне не нравится, когда тебя обижают!
   - Я сам способен разобраться.
   - А вот и нет.
   - По какой причине ты оболгала профессора?
   - Гнида! - поморщилась Миранда. - Сижу я, значит,  на  диване,  изображаю
придурка, а к этому Петру Александровичу подкатывает тетка расфуфыренная,  в
бежевом платье, ну та, которую Василий поцарапал...
   - Жоржетта Миловидова, дальше!
   - Села около этого хмыря и загундосила:
   "Ну, сегодня у Николетты скучно. Отчего она не позовет побольше  мужчин?"
А профессор отвечает: "Хочет сына женить, надеется, что ее  великовозрастный
оболтус наконец найдет пару, вот и стягивает сюда молодых женщин, а юноши ей
не нужны. Слишком ее сынок инфантильный, разбалованный, будет на чужом  фоне
бледно выглядеть. Впрочем, он всегда на дурака похож".
   - Ну и что?
   - Он обидел тебя!!!
   - Миранда, это светская вечеринка, у людей всегда яд с языка капает.
   - Он обидел тебя, а я отомстила.  Не  найдясь,  что  ответить,  я  поехал
домой, но потом все же спросил:
   - Как же тебе удается столь естественно краснеть?
   - Я всегда бордовой делаюсь, когда смешно, а  смеяться  нельзя,  -  сонно
пояснила Миранда. - Имей в виду: враги моих друзей - мои враги.
 
Глава 15 
 
   К Елистратовой я попал на следующий день, часам к пяти вечера.  Едва  она
распахнула дверь, как стало понятно, ее следует звать Наташенькой, Наточкой,
Натой, но только не величать по отчеству,  потому  что  ей,  очевидно,  едва
исполнилось двадцать.
   - Это вы от фирмы "Злата"? - нежным голосом спросила она. Я кивнул:
   - Да, Иван Павлович Подушкин, мы по телефону договаривались о встрече.
   - И что вам надо? - нахмурилась Елистратова. - Я больше никогда  не  буду
пользоваться вашими услугами. Впрочем, входите, снимайте пальто.
   Через пять минут я оказался в комнате, служащей, очевидно,  гостиной.  До
этого момента, очутившись случайно в мебельных магазинах, я  недоумевал:  ну
кто приобретает все эти жуткие изделия из бело-голубой  кожи,  на  бронзовых
"львиных" лапах?
   И вот теперь сам сидел на таком диване.
   - Так что вам надо? - поинтересовалась Елистратова. - Только не вздумайте
совать мне рекламные буклеты.
   Я улыбнулся:
   - Неужели вы так рассердились на "Злату"? Наташа заявила:
   - Знаете,  сначала  я  хотела  взорвать  ваш  офис,  но  потом  вышло  по
пословице: не было бы счастья, да несчастье помогло.
   - Нельзя ли поподробней?
   - Да в чем дело?
   Я вспомнил, с каким честным лицом врет Миранда, и вдохновенно начал:
   - Наша фирма озадачена тем, как лучше обслужить клиентов.
   - Оно и видно, - фыркнула Наташа.
   - Случаются досадные проколы, - кивнул я головой. - Чтобы совсем  от  них
избавиться или свести  к  минимуму,  в  "Злате"  создали  специальный  отдел
расследований  и  меня  назначили  его  заведующим.   Я   должен   тщательно
разбираться с каждым конкретным негативным случаем.  Буду  очень  благодарен
вам, если расскажете, что произошло с  вами.  Смею  заверить,  что  виновные
будут примерно наказаны.
   Наташа улыбнулась:
   - Сейчас мне хочется этой Алене цветы послать, но сразу после  поездки...
Ладно, слушайте. Мне посоветовала обратиться в "Злату" Оля Шабанова.
   Подружка прибежала к Наташе  и,  захлебываясь,  рассказала,  как  отлично
смоталась в Лондон.  Она  привезла  туда  самую  ерундовую  вещь:  коллекцию
значков с символикой Московской олимпиады 1980 года  и  несколько  статуэток
мишек, сделанных на фабрике "Гжель". В детстве Оля  собирала  значки,  потом
повзрослела, забросила коллекцию на антресоли и, честно  говоря,  собиралась
ее вышвырнуть. Но тут в "Злате" нашли некоего Джона Монтогомери, к  которому
и отправили Олю.
   Поездка  оказалась  волшебно-прекрасной.  Джон  поселил  Ольгу  в   своем
загородном доме, а его жена провезла по магазинам,  не  позволив  гостье  ни
разу заплатить. Домой Оля явилась переполненная впечатлениями, с чемоданами,
набитыми подарками,  и  с  кредитной  карточкой,  на  которой  лежала  очень
приличная, по ее понятиям, сумма.
   Наташе тоже захотелось такого путешествия, и  она  прибежала  в  "Злату".
Алена Шергина радушно приняла клиентку и стала предлагать  разные  варианты,
но все  они  не  подходили,  потому  что  первоначально  требовали  вложения
капитала в России, а у Наташи денег хватало только на билет в одну сторону в
какую-нибудь страну, желательно не очень далекую. Коллекций она не  собирала
и ничего предложить не могла. Было видно,  что  Алена  Шергина  находится  в
некотором  затруднении.  Она  попросила   Наташу   подождать   недельку,   и
Елистратова приуныла, понимая, что ей, скорей всего, никуда не поехать, либо
надо рискнуть, занять денег, купить какой-нибудь товар в надежде на то,  что
он за рубежом хорошо продастся. Наташа - боязливая, очень осторожная,  взять
чужие деньги, пусть даже ненадолго, для нее большая проблема. Вот девушку  и
одолевали тяжкие раздумья: и мир посмотреть  хочется,  и  деньги  одалживать
неохота. Впрочем, Наташа уже была почти готова к  тому,  чтобы  попросить  у
одной из своих подружек некоторую сумму,  как  позвонила  Алена  и  радостно
сообщила:
   - Ну, все чудесно устроилось! Ни копейки не потратите даже на билет,  вам
оплатят дорогу в оба конца. Правда, отправим вас  ненадолго,  всего  на  три
дня, но это только начало. Гостиница будет самая дешевая, номер  без  всяких
удобств, но ведь вам там не всю жизнь проживать.
   - Так куда надо отправляться?  -  еле  живая  от  радости  задала  вопрос
Наташа.
   Она ожидала услышать - в Турцию или в Египет, но Алена выпалила:
   - В Париж!
   Елистратова едва не потеряла сознание от счастья. Париж! Вот это номер!
   - Что же такое туда можно привезти? - недоумевала Наташа. - Вы не забыли,
денег-то у меня на всякие коллекционные штуки нет.
   - Вам жутко повезло, - сказала Алена, - слушайте.
   История   казалась   невероятной.   Некий   подмосковный   фермер   решил
обогатиться, разводя лягушек. Почему ему  пришла  в  голову  подобная  идея,
отчего он не захотел заниматься обычными курами, коровами и козами, осталось
за кадром. Крестьянин  оказался  продвинутым  и  через  Интернет  вышел,  на
некоего Анри Дамеля, владельца ресторана в Париже. Через некоторое время они
договорились. Парень должен был сам, за счет Анри, транспортировать в  Париж
пробную партию деликатесов. Фишка состояла в том, что земноводных  следовало
доставить живыми, в специальном контейнере. Фермер оформил  все  необходимые
бумаги и.., сломал ногу.
   - Если согласитесь, - объясняла Алена, -  он  вам  еще  сто  долларов  за
услуги заплатит, ну как? Здорово, да?
   - Я лягушек боюсь, - прошептала Наташа.
   - Да что вы! - воскликнула Алена. - Такое раз в  жизни  случается.  Париж
посмотрите, всех и делов-то, что контейнер передать. Да  не  волнуйтесь,  он
будет хорошо закрыт, лягушки не выскочат.
   И Наташа согласилась. Шергина мигом уладила все формальности. Елистратова
получила билет, паспорт с визой, сто долларов и контейнер, довольно  тяжелый
ящик с ручкой.
   Наташа сильно волновалась, проходя таможню, это был ее  первый  выезд  за
рубеж. Но  никаких  сложностей  не  случилось.  Документы  были  в  порядке,
Наташенька спокойно прибыла в Париж и встала, как  ей  было  приказано,  под
табло в зале прилета.
   Через два часа, поняв, что никто не собирается к  ней  подходить,  Наташа
отыскала бесплатный телефон  и  позвонила  в  ресторан.  Но  договориться  с
противоположной  стороной  ей  не  удалось,  Наташа  совершенно  не  владела
французским,  женщина,  поднявшая  трубку,  не   понимала   по-английски   и
тарахтела, словно безумная погремушка, повторяя что-то больше всего  похожее
на ля-ля-ля-ля.
   Наташа  слегка   приободрилась.   Значит,   ресторан   работает,   может,
встречавший человек просто не нашел ее? Девушка вытащила бумажку с  адресом,
подошла к полицейскому... Как она добралась до места -  особый  рассказ,  но
наконец цель была достигнута. Представьте теперь ее  ужас,  когда  в  здании
номер двенадцать по улице Франсуа Араго не оказалось никакого ресторана. Это
был самый обычный дом,  с  жилыми  квартирами.  Наташа  еще  раз  попыталась
позвонить, но трубку теперь никто не брал.
   Только выйдя из телефонной будки, Наташа осознала ужас своего  положения.
Одна в чужой стране, среди людей, чей язык  ей  неизвестен,  с  контейнером,
полным лягушек... Было отчего заплакать.  Но  она  решила  не  сдаваться,  а
добраться до гостиницы, где был забронирован для нее номер,  название  отеля
она знала.
   Наташа стала останавливать прохожих, но те лишь качали  головами,  буркая
что-то себе под нос, и убегали.
   Вот тут  она  растерялась  окончательно.  В  Москве  вокруг  потерявшейся
иностранки мигом собралась бы толпа, но в Париже проявили  к  ней  полнейшее
равнодушие. Наташа решила вернуться к метро и найти там полицейского, пошла,
как ей показалось, в правильном  направлении,  повернула  налево  и  ахнула.
Город внезапно кончился. Впереди виднелся лес или парк, чуть поодаль  вилось
шоссе и стояли красивые особняки.  Было  очень  тихо,  безлюдно  и  страшно.
Наташа села на контейнер и зарыдала.
   Внезапно около нее остановилась блестящая  машина,  выглянул  симпатичный
белокурый парень и спросил что-то на французском.
   - Я говорю только на английском, - безнадежно ответила девушка.
   Француз вышел из автомобиля и поинтересовался уже на английском:
   -  Что  за  горе  приключилось?  Или  хочешь,  чтобы  в  Париже  началось
наводнение?
   Наташенька, рыдая, принялась вываливать историю своих приключений.  Через
какое-то время француз поинтересовался:
   - Так ты из Москвы?
   - Ага, - кивнула Наташа.
   - Во, блин, встреча, - на чистейшем русском языке заявил француз, - давай
знакомиться, Сергей.
   Дальнейшие  события  походили  на  сказку.  Сергей  мигом  решил  все  ее
проблемы. Сначала  отвез  Наташу  в  гостиницу,  другую,  не  ту,  где  была
забронирована комната, а, очевидно, очень дорогую. Потому что номер оказался
роскошным, с джакузи, телевизором и холодильником, набитым бутылками. Потом,
взяв контейнер, Сергей отправился искать ресторан.
   Вернулся примерно через час и сообщил:
   - Такой харчевни в Париже нет, напутали в твоей фирме, на, держи.
   Наташа уставилась на груду незнакомых бумажек.
   - Это что?
   - Шесть тысяч франков, -  пояснил  Сергей,  -  я  твоих  лягух  в  другую
обжираловку пристроил.
   - Поменяй мне их на доллары, - попросила Ната.
   - Зачем? - удивился добрый самаритянин. - В Париже только франки ходят.
   - Так мне деньги в Москву везти.
   - Это почему? - удивился Сергей.
   - Лягушки-то не мои, надо баксы хозяину отдать.
   - Ни фига подобного, - взвился мужчина, - он еще тебе должен за то, что в
такую историю втравил, потрать их на себя.
   И Наташа понеслась по магазинам и музеям, она провела в Париже  волшебные
дни, но, вернувшись  в  Москву,  прибежала  в  "Злату"  и  устроила  громкий
скандал.
   Алена  пыталась  оправдаться,  показывала  какие-то  бумаги,  но   Наташа
пообещала взорвать офис, поколотить Шергину и выскочила на улицу с  чувством
выполненного долга. Естественно, она  не  собиралась  выполнять  то,  о  чем
кричала в приемной турфирмы, просто выплеснула злость  на  женщину,  которая
доставила ей неприятности.
   Уже вечером Наташа забыла об учиненном скандале, потому что на пороге  ее
дома появился Сергей с букетом цветов и предложением руки и  сердца.  Парень
оказался  богатым  холостым  бизнесменом,  принц  полюбил  Золушку,  и  дело
мгновенно понеслось к свадьбе. Сейчас Сережа делает в этой квартире  ремонт,
соседей он расселил в другие места.
   - Вот, мебель купили,  -  гордо  заявила  Наташа  и  похлопала  рукой  по
бело-голубому дивану.
   - Значит, вы не станете подавать жалобу на Шергину? - уточнил  я.  Наташа
рассмеялась:
   - Не-а, я послала ей приглашение на свадьбу, как  ни  крути,  получается,
что она нас сосватала.
   Я ушел от нее со спокойным сердцем. Она не  имела  никакого  отношения  к
смерти Алены. Следующим по списку шел Дюкин Мирон Сергеевич, и я  отправился
в Переделкино.
   Выслушав рассказ об отделе расследований, Дюкин  потер  рукой  затылок  и
заявил:
   - А че? Деньги заплатить могут? Хотя это навряд ли.
   - Сначала разберемся, что к чему, найдем виновных.
   Мирон Сергеевич хрипло рассмеялся:
   - Так они далеко, в Берлине.
   - Ответственность лежит на сотруднице, которая вас  отправляла,  если  не
ошибаюсь, это Алена Шергина?
   Дюкин вяло махнул рукой:
   - Да ни при чем она.
   - Но вы, вернувшись в Москву, устроили в офисе скандал!
   - Было дело, - согласился Мирон Сергеевич, - от злости. Ведь  было  очень
обидно, но потом я остыл, разобрался и понял, что сам старый дурак, решил на
пятак рублей купить, ну и получил по заслугам...
   - Если не затруднит, то поподробней, пожалуйста.
   - Что ж, слушайте, - пожал плечами Дюкин, -  мне  спешить  некуда,  я  на
пенсии. Оттого и в историю  полез,  заработать  маленько  хотел,  ну  и  мир
посмотреть, конечно.
   Дюкин узнал о "Злате" в "Рамсторе". Стоял у стеллажей с йогуртами, и  тут
к нему подскочила вертлявая девчонка в юбочке по самое некуда и всунула  ему
купон. Мирон Сергеевич всегда охотно берет то, что дают бесплатно, поэтому и
ездит в "Рамстор", а не ходит в близлежащие магазины. В "Рамсторе" постоянно
угощают: то кофе нальют, то чаю, то сыр предложат. Мирон Сергеевич не  спеша
обходит все точки, рекламирующие свой товар, и особо понравившиеся  продукты
без всякого стеснения пробует по несколько раз.  Поэтому  он  взял  купон  и
принялся внимательно его изучать. Сначала Дюкин испытал  разочарование:  это
оказалась рекламная листовка фирмы, организующей выезды за рубеж.  Но  потом
его привлекла фраза в самом низу: "Каждому обратившемуся -  подарок".  Мирон
Сергеевич приехал домой и позвонил в "Злату". Там его любезно заверили:
   - Сувенир получит всякий, приехавший в нашу фирму.
   - Даже если путевку не купит? - решил уточнить Дюкин.
   - Да, - ответили на другом конце  провода.  Мирон  Сергеевич  на  пенсии,
делать ему нечего, вот он  и  отправился  в  центр,  нашел  фирму,  попал  в
комнату, где сидели две милые девушки, получил симпатичную кепку с  надписью
"Турфирма "Злата" и уже собрался в обратный путь, но  тут  девицы  принялись
рассказывать об экономическом туризме. Мирон Сергеевич  загорелся  идеей,  и
Алена Шергина  подобрала  ему  тур.  Дюкина  отправили  в  Берлин,  где  жил
коллекционер наград, а у Мирона Сергеевича имелась достаточно редкая вещь  -
нагрудный знак сотрудника НКВД, оставшийся от  отца,  и  медаль  "За  взятие
Кронштадта", которую его папенька получил в молодые годы.  Алена  пообещала,
что за раритет ему  дадут  хорошие  деньги.  Немецкий  коллекционер  оплатил
дорогу и гостиницу, Дюкин прилетел в Берлин.
   Вначале он был очень доволен. Немец встретил его в  аэропорту,  отвез  на
своей машине в отель, осмотрел награды и тут же  вручил  Дюкину  две  тысячи
марок, астрономическую сумму для Мирона  Сергеевича.  Следующий  день  Дюкин
шлялся по Берлину в полном восторге, деньги он не тратил. Решил отложить  на
черный день. Впрочем, в Германии он  не  голодал,  хоть  и  не  истратил  ни
копейки. У немцев угощали в магазинах бесплатно даже  более  охотно,  чем  в
"Рамсторе", и в Москву Мирон Сергеевич летел  совершенно  счастливый:  сумка
его  была  полна  бесплатных  приобретений:  шампуни,  кремы   в   маленьких
пакетиках, пробники духов, шапочка для душа из  отеля,  пластмассовые  очень
красивые ложечки, на которые немцы кладут кусочки  рекламируемых  продуктов,
шариковые ручки, зажигалки, презервативы, щетка для одежды...
   Наверное, у Дюкина на  всю  оставшуюся  жизнь  сохранились  бы  наилучшие
воспоминания, но, на свою  беду,  в  самолете  он  разговорился  с  соседом,
отлично одетым парнем лет сорока, похвастался перед ним удачным гешефтом.
   Собеседник рассмеялся и объяснил Дюкину, что его облапошили.
   -  Поймите,  вы  отдали  редкие  вещи  за  копейки.  Коллекционер  просто
воспользовался вашей безграмотностью. Да одна медаль стоит около пяти  тысяч
долларов. Их осталось очень мало, а про нагрудный знак сотрудника НКВД  я  и
не  слышал.  Правда,  торгую  антикварной  мебелью  и,  так  сказать,  не  в
материале.
   Мирон Сергеевич ужасно расстроился. Видя это, сосед сказал:
   - Не переживайте,  это  обычная  ситуация,  в  моем  деле  тоже  подобное
случается, я сам иногда сильно цену занижаю, если вижу, что клиент ничего не
соображает, это  бизнес  -  не  обманешь,  не  получишь  прибыли.  Наверное,
сотрудница фирмы в доле с немецким коллекционером.
   - Это как? - не понял простоватый Дюкин.
   - Элементарно, - усмехнулся ушлый антиквар, -  небось  получит  от  фрица
процент за ваши железки.
   Как только прилетел  в  Москву,  Мирон  Сергеевич  побежал  в  "Злату"  и
набросился на Алену с криком:
   - Воровка!
   Шергина спокойно выслушала его, потом показала подписанный им контракт.
   - Видите, тут написано: "Фирма не несет  ответственности  за  совершенные
сделки".
   - Обманщица! - гремел Дюкин. Алена покраснела:
   - Вам не стыдно? Я так для вас постаралась! Извините, но с коллекционером
вы договаривались сами!
   Мирон Сергеевич пригрозил Алене и уехал. Дома он стал  выплескивать  свой
гнев на жену, но та неожиданно оказалась на противоположной стороне.
   - Знаешь, Мирон, - возразила  верная  супруга,  -  девочка  права,  а  ты
поступил некрасиво.
   - Это почему, еще?! - взвился супруг.
   - Ну посуди сам! Валялись бы эти знак  с  медалью  никому  не  нужные,  -
пояснила жена, - а так ты и за границей побывал, и подарков привез, и деньги
получил. И потом, ну отчего ты поверил тому парню? Может, он  вовсе  никакой
не антиквар, а просто увидел, какой ты довольный, и  решил