клянусь ей в любви, а телефона не даю. Согласись, это выглядит странно.
     - Вот свой номер и сообщай, - окончательно разозлилась Лида.
     - Так они же звонить начнут, - хмыкнул Миша.
     - Ну назвал бы любой набор цифр, - продолжала недоумевать сестра, - зачем ты сначала мамин номер давал, а теперь мой?
     Брат скривился:
     - Ну вот услышишь ты из трубки: "Позовите Мишу", и что ответишь?
     Лида пожала плечами:
     - Ну... "Его сейчас нет, попробуйте перезвонить в понедельник или среду..." В общем, называю тот день недели, когда ты ко мне в гости собрался.
     - Вот! - Мошенник поднял вверх палец. - Замечательно получается. Я-то телкам нашептываю, что это номерок квартиры, где я раньше с женой жил, а теперь, встретив эту телку, стараюсь с супругой как можно меньше времени проводить, по приятелям контуюсь, домой лишь переодеться раз в три дня наведываюсь. А если назову ей незнамо чей телефон, там просто скажут: "Здесь такой не живет". Начнет баба выяснять, поймет, что ее обманули...
     У Лиды от возмущения пропал голос.
     - Если тебе не нравится, что они звонят, - прикинулся идиотом Миша, - так и быть, не стану твой номер давать.
     - Зачем же ты у женщин деньги берешь? - отважилась спросить Лида.
     - Так в долг ведь, потом отдам.
     - Это отвратительно!
     - На что же мне жить? - совершенно искренне удивился Миша.
     Лида только захлопала ресницами. Правда, ей перестали звонить любовницы брата, а потом Лида вышла замуж за чеха и уехала в Ковальск.
     Брат ей не писал, но иногда звонил. Стриженов внимателен и, как все альфонсы, показушно заботлив. Миша не забывал ни про день рождения Лиды, ни про ее именины, ни про дату свадьбы, всегда поздравлял, находил самые хорошие, самые правильные слова и перед тем, как повесить трубку, говорил:
     - Лидуська, я тебя люблю. Господи, как же мне повезло с сестрой.
     Но на Лиду эти нежности не производили никакого впечатления, и она радовалась, что ее и братца разделяют страны и границы. Впрочем, Миша никогда не рассказывал Лиде о своих похождениях, сведения о нем притекали от мамы.
     Анна Сергеевна очень не любила брать в руки стило, а потому тратила бешеные деньги на оплату телефонных счетов. Мать могла часами висеть на проводе, болтая с дочкой, и никакие увещевания Лиды, типа: "Мамуся, мы говорили уже целый вечер", на нее не действовали. Основной темой разговоров были Мишины успехи.
     Непутевый парень неожиданно взялся за ум.
     Он, к огромному изумлению сестры, поступил в институт, да не в какой-нибудь, а в театральный.
     Прошел творческий конкурс и попал на первый курс. В ГИТИСе Миша просто расцвел. Его безостановочно хвалили педагоги, он играл во всех курсовых постановках, а после получения диплома попал на работу в новый, но уже популярный театр "У дороги" и получил там несколько ролей.
     Одна беда - денег у парня так и не появилось.
     В театре платили мало. Зрительный зал, правда, всегда набитый под завязку, не мог вместить много народу, а в кино, в сериалы на телевидение, где актеры и получают основное "бабло", Мишу пока не звали.
     Анна Сергеевна, рассказывая Лиде об успехах брата, приговаривала:
     - Ну ничего, ничего, я, пока жива, помогу Мишеньке, жалко, папа умер, не увидел его успехов.
     Из всего вышесказанного Лида, благополучно в свое время окончившая институт и никогда не доставлявшая матери никаких проблем, сделала два вывода. Для того чтобы тебя трепетно и нежно любили родители, надо сначала выпить у них три литра крови, заставить пролить озера слез, а потом начать вести себя как все, лишь изредка совершая какую-нибудь гадость, дабы предки не расслаблялись и помнили, какой хороший у них ребенок. И второе: Миша не зарабатывает себе на жизнь, его содержит мама.
     Потом Анна Сергеевна скончалась, и Лиде никто не сообщал подробности о жизни брата. Но некоторое время назад Миша вдруг появился в Ковальске. Лида с ужасом наблюдала за разворачивающимися событиями. Похоже, брат совершенно не изменился ни внешне, ни внутренне.
     Он моментально обзавелся любовницей, глупой девочкой по имени Света. Лида не поняла, почему ее расчетливый братец, никогда не связывавшийся с бедными девчонками, выбрал эту, ничем не примечательную дурочку. В Ковальске было полно обеспеченных "больных" дам, явившихся на воды не столько для того, чтобы "прополоскать" печень и почки, сколько для поисков молодых любовников. Но Миша, вопреки своим привычкам, связался с нищей Светкой, работавшей администратором на ресепшн в лазне и по совместительству медсестрой.
     - Может, он ее полюбил? - подлил я масла в огонь.
     Лида скривилась:
     - Ну, в это верится с трудом! На мой взгляд, Миша просто не способен на сильное чувство.
     Внешне он вам изобразит что угодно, заплачет совершенно искренне, но душа у него из железа, а вместо сердца калькулятор. Он всего-навсего издевался над этой несчастной. Ковальск с энтузиазмом сплетничал на их счет: ушел, пришел, ушел, пришел. А еще он опять у всех набрал в долг.
     Да, видно, горбатого могила исправит.
     Как-то Лида, испугавшись, что обиженные толпой побегут к ней, позвонила Мише и велела:
     - Не смей ближе чем на километр подходить к нашему дому. Ясно? Только попробуй рассказать кому-нибудь про нашу родственную связь или соврать, что я твоя бывшая жена!
     Миша хмыкнул, но сестру послушал. В гости он больше не заявлялся и практически перестал звонить. При очередном приезде брата в Ковальск Лида начинала мучиться. В мире столько городов, земной шар огромен, угораздило же Мишу завести дела именно в Ковальске.
     - Значит, его у вас нет? - грустно спросил я.
     Лида покачала головой:
     - Поверьте, я говорю правду. Больше всего мне хочется, чтобы вы его нашли и увезли отсюда навсегда, понимаете?
     Я кивнул:
     - Конечно. Если вы мне поможете, я обязательно выполню вашу просьбу.
     - Каким образом?
     - Когда вы в последний раз видели брата?
     - Вчера.
     Я подскочил:
     - Где?
     Лида вздохнула:
     - Он опять сюда пришел. Я чуть не умерла, когда услышала его голос за дверью.
     - А ну рассказывайте! - сурово велел я. - Если, конечно, хотите, чтобы я убрал Мишу из вашей жизни.
     Лида согласилась:
     - Ну, слушайте.
     К Московской часто приходят клиенты. Многие туристы охотно покупают украшения из гранатов.
     Чехия славится изделиями из этого густо-красного камня. Но лавки забиты не слишком интересными поделками. В многочисленных магазинчиках, по сути, на прилавках лежит одно и то же, разница лишь в цене. Где-то брошь в виде ящерицы стоит сто долларов, а где-то девяносто, и все дела. Лида же делает эксклюзивные вещи и берет недорого. Да еще она дружит с одной из врачих в лазне, которая, не стесняясь, "пиарит" подругу, советуя всем приходящим к ней на прием: "Если хотите приобрести настоящие гранаты, не бегайте по лавкам, поезжайте к Московской".
     Поэтому Лида, услышавшая звонок домофона, решила, что к ней идет очередной клиент, и преспокойно открыла дверь. Ковальск - не Москва, жители городка начисто лишены подозрительности, никаких "ужасов" здесь не случается.
     Когда мужик в куртке с капюшоном вошел в коридор, Лида не испугалась. Просто подумала, что ее посетитель очень больной человек - ведь на улице тепло. Таких, к сожалению, в Ковальске много.
     - Раздевайтесь, - радушно предложила она, - и поднимайтесь в мастерскую.
     Мужчина снял верхнюю одежду..
     - Мишка! - вскрикнула Лида. - Я же тебя просила никогда сюда не приходить. Ты обещал!
     Это нечестно! Муж уехал в командировку, соседи невесть что подумают!
     - Ладно тебе, - отмахнулся брат, - эка невидаль. Подумают, что заказчик явился! Я же редко тебя навещаю. Угостила бы обедом, или совсем "очехилась" и предложишь мне орешки и крекеры?
     Лида устыдилась и повела брата в комнату.
     Когда Миша поел, сестра спросила:
     - Зачем пришел?
     - Да просто соскучился, - пожал он плечами, - мы ведь в последний раз виделись сто лет назад.
     - И очень хорошо, - оборвала его Лида, - я же умоляла тебя...
     Миша вздохнул:
     - Да, мы практически перестали общаться.
     Лиде вновь стало стыдно, и она спросила:
     - Как твои дела?
     Миша пожал плечами:
     - Ну, по-разному, как у всех, наверное. Послушай, мне нужна твоя помощь.
     - Больше тысячи крон не дам, - быстро сказала Лида.
     Миша усмехнулся:
     - Успокойся, не о деньгах речь.
     - А о чем? - удивилась сестра.
     - Насколько я знаю, ты дружишь с Карелией Яновной из лазни? - скорей утвердительно спросил Стриженов.
     - Да, - кивнула Лида.
     - Карелия вроде улетела в Москву.
     - Верно.
     - Она же цветы разводит, - вдруг совершенно невпопад заявил братец. - Вся лазня говорит о том, какая она сумасшедшая садоводка.
     - Правильно, - улыбнулась Лида, - у нее дома просто ботанический сад, чего только нет, всякие розочки уникальные. Кара над ними трясется, минеральной водой поливает. А что это ты вдруг про растения спрашиваешь? Только не говори, что хочешь черенок для разведения попросить, никогда не поверю.
     - Как же она свой садик бросила, - не обращая внимания на ехидство сестры, спросил Миша. - Цветочки поливать надо, или я чего-то не понимаю?
     - Ну, с этим проблем нет, - улыбнулась Лида. - Кара мне ключи оставила.
     - И надолго она смоталась?
     - На три недели, - ответила Лида, не понимая, отчего Миша вдруг проявляет такой интерес к Карелии Яновне.
     Внезапно Стриженов схватил сестру за руку.
     - Лидка, скажи, ты меня любишь?
     - Ну, в общем, да.
     - Дай ключи от квартиры Карелии.
     - С ума сошел! - подскочила сестра. - Никогда!
     - Умоляю!
     - Но с какой стати? Вернее, зачем?
     - Там меня не найдут, - мрачно ответил Миша.
     И вот тут Лида перепугалась по-настоящему.
     - Господи, что ты наделал? Говори скорей.
     - Ничего, просто мне надо где-то перебиться некоторое время. Со Светкой я поругался, пришлось уйти.
     - В Ковальске полно гостиниц, - протянула Лида, - они тут на каждом углу, есть совсем недорогие. В нижней части на пансион вообще за копейки устроиться можно.
     - Нет, - покачал головой Миша. - В отель не могу, там паспорт предъявлять надо, меня сразу вычислят.
     Лида схватилась за валидол, засунула таблетку под язык и мрачно сказала:
     - Пока не узнаю, во что ты вляпался, пальцем не пошевелю.
     Миша помялся "и выдал совершенно дикую историю.
     Он постоянно нуждается в деньгах, они утекают у парня сквозь пальцы. Вроде особо много не тратит, а ни копейки в кошельке нет. Не так давно к Мише обратился какой-то "новый русский" и предложил ему хороший заработок за плевое дело. Богач от скуки забавляется всякой ерундой.
     Он поспорил с другим небедным человеком на приличную сумму денег.
     Я молча слушал хорошо мне известные условия пари. Естественно, Лида совершенно не поверила брату. Она решила, что он, как всегда, врет.
     Разве взрослые люди станут играть в прятки? Скорее всего, любимый братец снова влип в какую-то историю.
     - Ладно, - кивнула Лида, когда Миша завершил рассказ. - Ну, предположим, я похожа на дуру, которая примет эту туфту за правду. Но ключи от квартиры Карелии Яновны я тебе никогда не дам.
     - Лидусик!
     - Не начинай свои штучки!
     - Но мне очень надо...
     Внезапно Лида замолчала.
     - Ну и дальше? - поторопил я ее.
     Московская тяжело вздохнула:
     - Умолял он меня, говорила же, Миша кого хочешь уговорит, дар у него такой.
     - Вы дали ему ключи?
     Лида кивнула:
     - Да. И теперь очень прошу, ступайте на эту квартиру и заберите его оттуда. Желательно навсегда. Брат меня просто достал, я хочу жить спокойно и не дергаться каждый раз, узнав, что это сокровище в Ковальске. Избавьте меня от него!
     Пишите адрес: улица Святой Терезы...
     - Думаю, Михаил не откроет мне дверь, покачал я головой. - Посмотрит в "глазок" или на экран видеофона и запрется на все замки.
     Лида поправила прическу:
     - Ну, "глазка" там нет... Вы позвоните так: три коротких, один длинный, тогда он и не засомневается.
     - Спасибо, - кивнул я.
     - Не за что, - сердито ответила Лида, - я понимаю, что вы сейчас про меня думаете. Злая сестрица решила отдать бедного братца на растерзание, мешает ему заработать малую толику. Только он мне уже поперек горла встал. Вор!
     - Почему вор? - удивился я. - Разве Миша крадет деньги? Насколько я понял, люди сами ему их дают. Или он у вас взял что-то без спроса?
     Лида мрачно процедила:
     - Да вроде нет. Знаете, пока он тут сидел и ключи выклянчивал, ко мне клиентка заявилась, местная, из ковальских.
     Меньше всего Лиде хотелось, чтобы дама увидела у нее в квартире Мишу. Поэтому она быстренько впихнула братца к себе в спальню и велела:
     - Сделай одолжение, посиди тихо.
     Наглый родственник мигом просчитал ситуацию и заявил:
     - Хорошо, только дай ключи.
     - Потом, когда она уйдет.
     - Нет, сейчас, - ухмыльнулся Мишка. - Иначе я выйду к твоей клиентке и объявлю, что ты моя родная сестра.
     - Только посмей, - помертвела Лида.
     - А что? - Прикинулся лаптем Миша. - Разве это не правда?
     Тут по коридору полетел чуть картавый говорок тетки, в недобрый час решившей заказать себе колечко.
     - Лидуся, ты где, ау...
     Московская метнулась к комоду, вытащила из ящика связку, сунула ее Михаилу и прошептала:
     - На, изверг, только сиди молча!
     Миша улыбнулся:
     - Ты со мной по-хорошему, и я с тобой по-человечески, не дрейфь!
     - Сволочь, - прошипела Лида и побежала к клиентке. Когда они просмотрели один альбом до конца, хлопнула входная дверь.
     - Лидуся, - заволновалась дама, - к тебе кто-то пришел?
     - Это сквозняк, - быстро нашлась Московская, - я замок забыла запереть.
     После того как заказчица ушла, Лида побежала в спальню и нашла ее пустой. Миша отправился в апартаменты Карелии Яновны, и на столике осталась записка. "Звони в дверь так: три коротких, один длинный".
     Лида разозлилась сама на себя, но потом увидела, что шкаф с одеждой раскрыт, и рассердилась на Мишу. Значит, братец решил стащить у нее деньги, которые она без особых затей хранила на полке под бельем.
     - И много он взял? - с сочувствием спросил я.
     - Ни копейки, - пожала плечами Лида, - только переворошил все мои вещи.
     - Зачем? - удивился я.
     - Понятия не имею, - ответила Лида. - Может, искал что-то? Разбросал шмотки, пооткрывал коробки с туфлями. Просто бред.
     Я поднялся с дивана.
     - Большое спасибо. Последний вопрос. Скажите, у Миши есть носовые платки?
     - Конечно, - удивилась Лида, - странный вопрос.
     - Такие шелковые, а в углу вышит знак доллара?
     - Понятия не имею, - ответила Лида, - вполне вероятно, что да. Знак доллара, это и "с" на латинском шрифте. С - Стриженов. Миша понтярщик, обожает пускать пыль в глаза. Шелковый платок с инициалами - это в его духе.

Глава 15

     Я вышел из дома Лиды Московской в состоянии, близком к эйфорическому. Похоже, берлога Стриженова обнаружена, дело за малым - взять его там. Следовало сообщить радостную весть Hope. Но не успел я дотронуться до мобильного, как раздался звонок.
     - Ваня! - заорала Николетта. - Ты где?
     Я взглянул на часы.
     - Вы разве уже освободились?
     - Пока нет, - зачирикала маменька. - Немедленно дуй к лазне.
     - Но...
     - Туда сейчас придет Эстер, мы договорились встретиться, скажи ей, пусть спустится в кафе.
     Пришлось, отложив дела, поспешить на зов.
     Я пришел в лазню и с некоторым опасением глянул на стойку, но на ресепшн на одноногой табуретке восседала полная тетка. Зиночки, слава богу, не было.
     - Иван Павлович, вы купались? - раздался знакомый голос. Это была Эстер.
     - Принимал ванну, - кивнул я, - потом гулял, матушка с Кокой сейчас выйдут. А вы уже закончили процедуры?
     Эстер покачала головой:
     - Я не хожу в лазню.
     - Да? - удивился я. - А мне показалось, что вы с Николеттой столкнулись именно там.
     - Верно, - подтвердила Эстер, - но не в бассейне, а в кафе, здесь в подвале изумительная забегаловка. Хотите покажу?
     Мы спустились по лестнице вниз и очутились в премилом местечке, где мне сварили почти пристойный капуччино.
     - Не люблю баню, да и воду мне с таким весом нельзя в больших количествах пить! - вздохнула Эстер.
     - Вы вовсе не полная, - галантно сказал я.
     Эстер погрозила мне пальцем с кроваво-красным ногтем:
     - Комплиментщик. Иван Павлович, поверьте, даже в молодости я не страдала от комплекса неполноценности. Кстати, в кавалерах я никогда не испытывала дефицита. А годам к двадцати пяти поняла: можно иметь безукоризненные формы и остаться в старых девах. Мужчинам, как это ни парадоксально, нужно не женское тело, а душа.
     Хотя внешняя привлекательность тоже имеет значение, особенно в юности. Но пройдут годы, появятся морщины, и красота поблекнет, характер же не изменяется столь радикальным образом.
     Разве не так?
     На всякий случай я кивнул. Конечно, кое в чем Эстер права, только она не слишком хорошо знает представителей сильного пола. Многие из нас, увы, по чистой глупости наплюют на уродку с благородной душой и, словно крысы на звук дудочки из легенды, завороженно пойдут за красавицей-стервой.
     Впрочем, может, Эстер на жизненном пути попадались другие экземпляры.
     - Замечательно! - воскликнула Николетта, спускаясь по лестнице. - Кофе пьете!
     - А мы чуть не умерли! - завопила Кока так громко, что на стойке затряслись бокалы.
     Я подавил улыбку. Пожалуй, Кока слегка преувеличивает, умирающий человек не станет столь оглушительно орать, и уж подавно ему не придет в голову облиться с головы до ног духами фирмы "Шанель".
     - Боже, - закатила глаза Николетта, усаживаясь на стул, - для того чтобы лечиться, требуется лошадиное здоровье. Нет, вы только представьте, что нам пришлось вытерпеть! Сначала заставили ходить по булыжникам!
     - Натуральные кирпичи! - взвизгнула Кока. - Огромные, залитые водой, жуткие! Очень больно!
     - Потом посадили в кресло, - перебила ее Николлета, - всунули в нос две трубочки и велели дышать какой-то гадостью.
     - А ингаляция! - подхватила Кока. - Я чуть не скончалась. Отвратительная мерзость! Жуткая!
     - Невероятная!
     - Неописуемая!
     На секунду обе прелестницы замолчали, потом Николетта протянула:
     - А уж субаквальная ванна!
     - Об этом не стоит говорить, - быстро сказала Кока. - Ей-богу, ничего интересного, ванна как ванна.
     Я скосил глаза на Эстер. Та, опустив взор в чашку с кофе, сидела с самым невинным видом.
     Голову на отсечение даю, она великолепно знает, что субаквальная ванна на самом деле простая клизма.
     - Хватит рассиживаться, - засуетилась Кока, - нам еще предстоит пить воду, минеральную, из источника номер семь, пошли. Эстер, душенька, у вас есть такая кружечка с носиком?
     - А как же, - ответила Эстер, - всенепременно.
     - И мы купили, - взвизгнула маменька. - Вот у меня самая дорогая, фарфоровая, кобальтовая, с видами Ковальска.
     - Боюсь разочаровать тебя, малышка, - хихикнула Кока, - но моя кружка дороже, это настоящий эксклюзив, ручная роспись! Я так и сказала в магазине: мне самое лучшее, то, что выпущено в единичном варианте.
     На секунду Николетта растерялась, но потом воскликнула:
     - Ручная роспись! Бог мой! Мне еще ни разу не попался товар, сделанный ногами. Эка невидаль! Да тебя обманули! Посмотри, таких кружек пруд пруди, вон точная копия твоей у женщины за соседним столиком!
     Кока обернулась, побагровела и отбила мяч:
     - А твоя кобальтовая просто ужасна! В Москве подобными на рынке возле кладбища торгуют!
     - Милая! - скорчила брезгливую гримаску маменька. - Ты просто упала в моих глазах! Никогда бы не подумала, что ходишь по таким местам, как толкучка при погосте.
     - Я?! - возмутилась Кока. - Я? Ты с ума сошла! Да я отовариваюсь только в элитных бутиках.
     С чего тебе в г