ой парень, - а вот из-за границы привозят особые, для собачьих боев, ими запросто можно угробить, в особенности если к шее приложить, где сонная артерия проходит! Но я таким пользоваться не хочу, да и зачем? Важно же просто остановить...
     Но я уже вскочил на ноги и пошел к машине, забыв попрощаться с хозяином стаффа. Из квартиры Галины Масляниковой исчез йорк, и сейчас мне в голову пришла гениальная догадка. Что, если хозяйка ждала в гости человека, который до ужаса боится собак? Вдруг это Павел Бурцев, с которым дама сидела в "Дотти"? И куда Галя дела Степу? Да очень просто, попросила Инессу о помощи. Если Йорк сейчас обнаружится у собачьей парикмахерши, то мои предположения верны, и Инесса назовет координаты Павла, она должна про него все знать. Галина не такой человек, чтобы не разболтать подруге об очередном кавалере.

***

     В "Артемоне" кипела работа, вышедшая ко мне Инесса слегка поморщилась, но вежливо сказала:
     - Вы что-то забыли спросить?
     - Да. Где Степа? - Я мигом взял быка за рога.
     - Степа? Это кто? - удивилась парикмахерша.
     - Йорк Галины Масляниковой!
     - Ужасно! Вы ведь знаете, что ее убили? Из-за драгоценностей! Сколько раз ей говорила: не ходи обвешанная, словно елка.
     - Ее украшения были бижутерией!
     Инесса покачала головой:
     - Нет. У Гали имелись великолепные, раритетные вещи, да, она надевала их вперемешку с ерундой, могла всунуть в уши дивные изумруды, а на палец нацепить железку с бутылочным стеклом. Со вкусом у нее беда была.
     - Откуда же у Масляниковой камни?
     - От отца, - пояснила Инесса, - очень известного ювелира. Галина, к сожалению, была женщиной немного того... с приветом... она не работала, жила тем, что изредко продавала камушки, ну и еще Степа ей помогал.
     - Степа? Инесса, вы считаете меня полным дураком? Ну каким образом терьер способен содержать хозяйку?
     Инесса улыбнулась:
     - Вы не собачник. Степа суперэлита, чемпион, на выставках всегда первый. Галина с ним по всему миру ездила, получала большие призовые где-нибудь в Америке или в Германии. Это у нас собаки на ринге бесплатно выступают, а потом им просто медаль дают, а за границей еще и деньги платят, там элитная собака содержит своих хозяев. У Гали был муж, Федя, они развелись, он уехал в Америку и там разбогател, у него сейчас несколько собачьих питомников.
     Федор, хоть и ушел от жены, но дружил с ней, помогал, подарил Степу, и еще он бывшую супругу часто в США приглашал, на всякие местные выставки. И в России Степа бешеной популярностью пользовался, он отличный производитель, потомство от него просто супер, Галя алиментного щенка всегда имела, лучшего в помете себе забирала. Знаете, за сколько она его потом продавала?
     - Понятия не имею.
     - Меньше полутора тысяч баксов не брала!
     - Так где Степа?
     - У меня.
     - Как же он у вас оказался?
     - Галя попросила его на день забрать.
     - Почему?
     - К ней в гости должна была женщина прийти, какая-то очень нужная особа, - объяснила Инесса, - Галя мне позвонила и ну тарахтеть: "Иннуся, возьми Степу, знаешь, у меня столько новостей, все хорошие!
     Ну да потом расскажу! Только она уйдет, я тебе мигом перезвоню".
     - С какой стати надо было йорка удалять?
     - А эта гостья панически собак боялась, - улыбнулась Инесса, - даже таких, как Степа. Право, смешно!
     - Странно, - пробормотал я, - но почему бы не устроить свидание... в кафе?
     - Не знаю, - пожала плечами Инесса.
     - Галя говорила вам о человеке по имени Павел Бурцев?
     - Нет.
     - Павел Николаевич Бурцев?!
     - Никогда.
     - Вы уверены?
     - У меня отличная память, - начала злиться Инесса.
     - Значит, - сказал я, - к ней должна была прийти дама, не мужчина...
     - Именно. Но, очевидно, свидание не состоялось, Галю убили. Степа остался у меня, - вздохнула Инесса и добавила:
     - Извините, клиент ждет, больше времени на разговоры нет!
     Оказавшись в машине, я с огромным трудом попытался связать вместе расползавшиеся концы, но ничего не получалось. В голове роились невероятные предположения. Юля говорила, что боится собак... До паники и ужаса... Но о том же сообщала и Фаина. Две девушки, смертельно обиженные Павлом, а потом очень долго мучившиеся из-за его страшной кончины. Кто-то из них узнал, что бывший жених жив, и, решив отомстить ему, затеял всю эту историю. Но при чем тут Виктор? Что-то не то мне приходит в голову... Боже мой, как болит голова. Но еще собак побаивались Люся и ее соседка Марина, мать Яны... кто-то из них...
     Резкий звук мобильного заставил меня вздрогнуть.
     - Алло, - сказал я, - слушаю.
     - Иван Павлович?
     - Да.
     - Это Жанна Ниловна.
     - Откуда вы узнали мой номер? - удивился я.
     - Соединилась с Женей Милославским, он и дал, - ответила дама, - я выполнила вашу просьбу, быстро получилось. Вот, подумала, зачем вам до завтра ждать, пишите адрес и паспортные данные. Милейшего профессора Кондратюкова на том экзамене подменял...
     Имя взорвалось в голове бомбой. Разломанные кусочки сразу сложились в единое целое. Я понял, кто убийца, но, увы, никак не мог сообразить, почему этот человек решился на страшное преступление. Потом в голове забрезжила робкая догадка. Бурцев! Павел, он...
     Трель мобильного испугала меня почти до обморока.
     - Вава, - закричала маменька, - немедленно!..
     И тут меня со всей силы стукнула железной дубиной мигрень. Я ослеп, оглох и почти перестал соображать от резкой головной боли, дергавшей висок, и от вязкой тошноты, поднимающейся из желудка. Голос Николетты, противный, резкий, словно ржавое долото, долбил мозг.
     - Замолчи, - бесконтрольно вырвалось у меня.
     - Вава...
     - Мама, мне надоели твои истерики, - совершенно неожиданно заявил я, - и ты сама мне стала поперек горла. Оставь меня в покое!
     - Вава, - словно иерихонская труба взвыла Николетта, - да как ты смеешь! Мне! Ты! Ты!!!
     Я отключил мобильный, посидел пару минут, приходя в себя, потом "оживил" сотовый, набрал хорошо знакомый номер и сказал:
     - Макс! Я знаю, кто задумал выдать Виктора за убийцу, нарыл много информации, выяснил почти все, кроме нескольких деталей. У меня есть свидетель, способный опознать убийцу, но вот мотивы преступления мне не ясны...
     - Немедленно приезжай, - ответил Макс, - жду.

Глава 32

     Прошло больше месяца. Мое время было заполнено самыми разными хлопотами. Во-первых, требовалось перевезти Николетту в родное гнездо. Маменька дулась на меня. Стоило сыну сунуться к ней в комнату, как родительница демонстративно отворачивалась.
     Все указания она передавала мне через Тасю. Я же испытывал некоторое смущение от того, что нахамил Николетте. Да, совершенно случайно, под влиянием стихийно начавшейся мигрени я сказал ей чистую правду. Но ведь хорошее воспитание предписывает нам никогда не делать ничего подобного. Еле-еле мне удалось убедить маменьку сменить гнев на милость.
     Пришлось потратить много сил и немало денег, чтобы задобрить Николетту, но в конце концов она простила сына и уехала в свою свежеотремонтированную квартиру. Передо мной во всей красе встала новая задача: приведение в порядок апартаментов Норы. А еще меня без конца дергал Макс и его коллеги.
     Но все уже позади, сегодня мы привезли домой Элеонору. Операция у хозяйки завершилась успешно.
     Конечно, она пока не способна ходить, ей предстоит длительный и тяжелый период обучения, но Нора справится. Сейчас она может просто стоять, опираясь руками на костыли.
     Мы с Максом доставили Нору в квартиру, и она моментально продемонстрировала нам обретенное умение.
     - Это фантастика! - воскликнул приятель.
     - На Новый год мы с тобой спляшем брейк-данс, - пообещала хозяйка, - ну, Ваня, рассказывай, как дела.
     Макс улыбнулся:
     - Он молодец, все узнал сам, я лишь чуть-чуть ему помог.
     - Давай, Иван Павлович, - поторопила меня Нора, - экий ты, оказывается, мучитель, не пожелал мне в клинике все объяснить.
     - Ну, во-первых, меня пустили к вам в палату совсем недавно, - улыбнулся я, - во-вторых, доктор все время шипел: "Не сидите долго, не волнуйте ее". А мне хотелось изложить историю со всеми подробностями, в присутствии Макса, он же тоже участвовал в процессе.
     - Совсем чуть, это твое дело, - поднял вверх руки приятель, - самостоятельно его распутал. Ты, Ваня, молоток!
     - Давайте говорите, - стала сердиться Нора, - потом друг друга похвалите! Ваня, приступай!
     Я устроился поудобнее в кресле, откашлялся и, вообразив себя мудрым Ниро Вульфом, который снисходительно растолковывает остальным, менее сообразительным, людям суть дела, начал:
     - У моего отца в детстве была любимая собака, сеттер по кличке Рыжий. Папа обожал его и страшно переживал, когда пес погиб, глупо, по собственной безалаберности, выскочил на дорогу и попал под машину. Мальчик долго плакал, и тогда, чтобы утешить его, ближайший друг отца, Олег, подарил ребенку щенка, тоже сеттера. У Олега дома жила сучка этой породы, она принесла помет, и одного кобелька отобрали для Павла...
     - Ваня, - перебила меня Нора, - нельзя ли поближе к нашей истории, при чем тут рассказы о детстве твоего отца. Я уважала и даже любила Павла, но какое отношение он имеет к происходящему?
     Я вздохнул:
     - Понимаете, Нора, щенки родились в августе, Рыжий тогда еще был жив, он погиб в октябре. Рыжий радовался хорошей погоде, вкусной еде, но колокола судьбы прозвенели, в другом доме уже подрастала собака, которой суждено было сменить в семье Подушкиных Рыжего, а он об этом и не подозревал. Все было предопределено, кто-то заранее расставил фигуры на доске, а потом начал игру.
     - Ваня, - всплеснула руками Элеонора, - ты это к чему?
     - Да к тому, что от судьбы не уйдешь, что на роду написано, то и получишь!
     - Ты явно переобщался с Николаем, - возмутилась хозяйка, - вот и стал фаталистом.
     - А еще, - невозмутимо продолжал я, - нужно твердо знать: любой наш поступок, хороший или плохой, подлый, благородный, в общем, всякий, имеет далеко идущие последствия, одно цепляется за другое.
     Совершил давным-давно преступление, спрятал концы в воду, избежал наказания - будь готов к тому, что рано или поздно правда обязательно прорвется наружу! Ивиковы журавли!
     - Что? - не понял Макс.
     - Был такой человек по имени Ивик, - решил я рассказать старинную легенду, - и однажды его убил грабитель. Умирая, Ивик сказал ему:
     - Тебя накажут!
     - Никогда, - захохотал мерзавец. - Кто? Здесь лишь мы вдвоем.
     Ивик поднял глаза к небу, увидел журавлей и прошептал:
     - Они свидетели.
     Прошло много лет, однажды грабитель, который стал почтенным гражданином, сидел в гостях, в саду.
     В этот момент над домом в небе показался клин птиц.
     - Ивиковы журавли, - усмехнулся мерзавец.
     Никто не обратил внимания на эти слова, кроме лучшего друга Ивика, который тоже был в числе приглашенных. Тот задумался: отчего человек назвал журавлей Ивиковы? Ну, не буду вас утомлять подробностями, но именно эта случайно брошенная фраза и помогла раскрыть давнее преступление. Ивиковы журавли!
     Прошлое с нами! От него не уйти!
     - Ваня, - рявкнула Нора, - ближе к делу!
     - Хорошо, - кивнул я, - теперь излагаю сухо и коротко. Все началось очень и очень давно. Но прежде давайте, как делают драматурги в пьесах, обозначим действующих лиц. Итак, имеем молодого преподавателя, врача по кличке Масик, будущих медиков студентов Павла и Виктора, студенток Валерию и Фаину, учащуюся медицинского училища Юлю.
     Павел Бурцев, веселый, беззаботный, симпатичный, холостой, очень нравится девушкам. Они буквально вешаются ему на шею, а Бурцев не обременен особыми моральными принципами. Он с огромным удовольствием пользуется тем, что само падает в руки.
     Паша живет с Юлей, как с женой, перетащил к ней свои вещи, но, с другой стороны, он не брезгует и Фаиной, умело лавирует между девушками, и до поры до времени "двоеженство" ему сходит с рук. Но потом случается скандал, Павел ссорится с обеими пассиями и едет к Масику.
     Разница в возрасте между Бурцевым и Масиком не так уж велика. То, что один студент, а другой педагог, им не мешает. Масик познакомился с Бурцевым случайно, когда заменял профессора Кондратюкова, вел вместо него семинарские занятия и принимал экзамен. Мужчины быстро сблизились, у них похожие характеры: оба бабники, легкомысленные, не слишком порядочные, а еще картежники. Они частенько играли у Масика на квартире. Вместе с ними за карты садился и Виктор, приятель Павла.
     Так вот, поругавшись со своими любовницами, Павел приезжает к Масику и начинает жаловаться на жизнь. Педагог произносит свою любимую фразу:
     - Все бабы дуры, - и предлагает сыграть партию, просто так, чтобы развеяться.
     Но вдвоем играть неинтересно, поэтому из дома вызывается Виктор, и компания усаживается за стол.
     Кроме карт, у мужиков есть водка и немудреная закуска.
     Сражались почти до утра, не забывая наполнять рюмки, потом Виктор заснул на диване, а проигравшийся в пух и прах Масик сердито сказал Павлу:
     - Похоже, ты жульничал!
     - Я? - возмутился студент.
     - Ты!
     Начался спор, потом скандал, переросший в драку. Выпитое спиртное горячило кровь и туманило мозг. Масик схватил со стола нож с длинным, очень острым лезвием и воткнул его в Павла. Он не собирался убивать приятеля, просто в пылу баталии потерял над собой контроль.
     Бурцев упал бездыханный. Масик разом протрезвел и испугался до одури - будучи врачом, он сразу понял: приятель мертв.
     Девяносто девять людей из ста, оказавшись в подобной ситуации, впали бы в панику и потом начали звонить в милицию. И они отделались бы потом относительно небольшими сроками. Непреднамеренность совершенного, желание помочь расследованию, искреннее раскаяние - много бы аргументов нашел на суде адвокат в пользу подзащитного. Но Масик оказался тем единственным из сотни, который в момент экстремальной ситуации не потерял головы.
     Быстро взяв себя в руки, врач начал действовать.
     Нож по случайности угодил Бурцеву прямо в сердце.
     Тот, кто полагает, что в случае такого ранения прольется океан крови, ошибается. Если пробито сердце, кровотечения практически нет.
     Масику повезло вдвойне. Во-первых, как уже сообщалось выше, кровь не залила пол, во-вторых, на дворе стояла ночь.
     Поборов первую растерянность, Масик кое-как поднял Бурцева и стащил его вниз. Откуда у не слишком крупного мужчины взялись на это силы, не спрашивайте. Еле дыша от натуги, Масик запихнул труп на заднее сиденье. Издали умерший походил на крепко выпившего человека, и Масик надеялся, что если сотрудники ГАИ остановят машину для проверки документов, то не станут особо рассматривать пассажира.
     Но удача просто "преследовала" Масика.
     Его никто не заметил. Он отъехал пару кварталов от дома, увидел большую стройку и обрадовался. Возводимое здание никто не охранял, нулевой цикл был уже практически завершен, Масик побродил по будущему подвалу, потом впихнул тело между двумя плитами, в довольно узкую нишу, там, где рабочие не успели доделать стену, и заложил "могилу" кирпичами. Потом, вспоминая произошедшее, Масик многократно радовался, что в студенческие годы ездил со стройотрядами и возводил какие-то коровники. Умение делать кладку из кирпичей пригодилось ему в этой опасной ситуации.
     Вернувшись домой, Масик перевел дух и начал было убирать со стола карты, но тут с дивана донесся то ли всхлип, то ли всхрап, и врач похолодел, он совершенно забыл про спящего пьяного Виктора. Получалось, что и убийство, и вытаскивание трупа было произведено при ненужном свидетеле.
     Сначала Масик запаниковал, но потом успокоился. Вряд ли Виктор заметил, что происходило в комнате. Парень был сильно подшофе, он мирно спал, вот проснется, спросит про Павла, и тогда...
     И тут Масик снова испугался. Павла хватятся быстро, у него есть мать, сестры, любовницы... Поднимется шум.
     В этот момент Масик увидел кожаную куртку Бурцева, мирно висевшую на спинке стула, тут же ему в голову пришла гениальная идея. Павел рассказал ему, как поругался с обеими своими бабами, от Юли он ушел, не говоря, естественно, что отправился к Фаине, а повздорив с последней, хлопнул дверью и убежал тоже без всяких объяснений. Павел никому не сообщил, что едет к Масику, и сейчас требовалось сделать так, чтобы все окружающие подумали: Бурцев один улетел на юг.
     Масик порылся в куртке, нашел билет и понесся в аэропорт, и снова ему повезло, он успел прямо на регистрацию.
     Прикрыв часть лица шарфом, Масик сначала сдал билет, предназначавшийся для Юли, а потом зарегистрировался на рейс.
     - Павел Николаевич Бурцев? - устало спросила девушка в голубой форме.
     - Ага, - кивнул Масик, - извините, зубы дико болят, прямо сил нет, вот и замотался.
     Но служащая Аэрофлота, одуревшая от наплыва людей, желающих отдохнуть на майские праздники, даже не глянула в сторону пассажира. Она быстро зарегистрировала его и напрочь о нем забыла. Масик поспешил назад.
     Естественно, убийца и предположить не мог, что лайнер рухнет в море, и никаких бомб он в самолет не подсовывал. Врач хотел просто запутать официальные органы, которые станут заниматься поиском Павла.
     Начнет милиция расследование, увидит в списке зарегистрированных пассажиров Бурцева и сообщит родным:
     - Чего бучу подняли, улетел ваш пропавший отдыхать.
     Промчатся десять дней, отведенные Павлу для отдыха, и поиски начнут заново. Запросят милиционеров из Крыма, в общем, целый геморрой... И никто не заподозрит Масика, ведь Павел ушел от него, направился в аэропорт, зарегистрировался и улетел.
     Вернувшись домой, врач нашел уже проснувшегося Виктора, жадными глотками пившего воду на кухне.
     - Куда вы подевались? - обиженно спросил тот.
     - Паша на самолет опаздывал, попросил его в аэропорт подвезти, - осторожно ответил Масик.
     Доктор был в тревоге: вдруг Виктор на самом деле не так уж крепко спал? Вполне вероятно, что он слышал или видел какие-то события...
     Но Витя спокойно зевнул.
     - Да уж, отдохнули, башка раскалывается!
     - Выпей аспирин, - посоветовал Масик.
     Приятели вернулись в комнату, и Витя воскликнул:
     - Гляди-ка! Пашка куртку забыл!
     Масик повернул голову и чуть не заорал. Кожаный пиджак Паши, дорогая и довольно редкая по тем временам вещь, преспокойно висел на спинке стула.
     - Как же он без него укатил? - прищурился Виктор.
     - Забыл, - натужно улыбнулся Масик, - очень уж торопился.
     - Пашка эту куртку обожает! Купил ее в конце марта и сразу натянул, хоть еще и холодно было.
     - Вернется и заберет.
     - Ну-ну, - протянул Виктор, - конечно, обязательно назад прикатит, куда ж ему деваться, а?
     Масику стало нехорошо, похоже, Виктор что-то подозревает... В этот момент тот натянул на себя пиджак и подошел к зеркалу.
     - Классная штука, и как на меня сшит. Носил бы его с удовольствием, только денег на подобные прибамбасы нет. Слушай, если Пашка не заберет куртку, отдай ее мне, а? Тебе все равно не подойдет, велика будет!
     - Отчего не заберет, - изобразил удивление Масик, - вот прилетит...
     - А вдруг нет? - спросил Виктор. - Всяко случается! Значит, договорились, если с Пашкой чего случится, куртенка моя, только не забудь! Ну я двинул домой, покедова.
     Насвистывая, Виктор ушел. Масик рухнул на диван. Вот беда! Виктор абсолютно все знает и теперь играет с врачом, как кошка с мышью.
     Потом пришло известие о крушении самолета.
     Масик, не ожидавший подобного подарка судьбы, обрадовался до потери пульса. Надо же, какое фантастическое везение! Все концы, простите за идиотский каламбур, ушли в воду, Пашу никто никогда искать не станет. Похоже, Масику удалось совершить идеальное убийство. Стройка, где было похоронено в стене тело, быстро превратилась в торговый комплекс, труп не обнаружили, Масику оставалось жить да радоваться. Но не тут-то было.

Глава 33