ть.
     Я порысил в противоположный конец магазина, подошел к даме постбальзаковского возраста, мирно укладывавшей яблоки горкой, показал губку и снова услышал песню об электронных механизмах и чеках.
     Следующие десять минут я пытался объяснить продавщице, зачем мне понадобилось взвешивать губку. Наш разговор заинтересовал как свободных продавцов, так и некоторых покупателей, поэтому вскоре около нас собралась толпа.
     - Чего вы мне голову дурите! - обозлилась наконец дама.
     Она явно собиралась продолжить фразу, вероятнее всего, сейчас всем предстояло услышать ее мнение о моих умственных способностях, но тут вдруг из подсобки вынырнул подросток в грязных джинсах и прошептал ей что-то на ухо.
     Вмиг продавщица стала приторно любезной, просто сахарная вата, а не женщина.
     - Уж и как вам помочь, прямо не знаю! - участливо воскликнула она. - Для нас покупатель завсегда прав. Любой его каприз исполним. Но только губочку, чес слово, взвесить не на чем! Поверьте!
     Я пригорюнился. И тут подросток сказал:
     - А пусть он на весы для картошки встанет, сначала один, а потом с этой дрянью!
     - Молодец, - одобрил хор голосов.
     - Сюда, сюда, - заквохтала тетка. - Кстати...
     В ту же минуту она горделиво выпрямилась, выпятила пышную грудь, попыталась втянуть живот, не справилась с этой задачей, поправила волосы, откашлялась и сообщила:
     - Меня зовут Галина Сергеевна Пилипенко, я продавец первой категории, в торговле тридцать лет, награждена грамотами и отмечена записями в трудовой книжке, имею среднее специальное образование, а это мой сын Владик, он тоже хочет стать продавцом, идет по моим стопам.
     Сказать, что я удивился, это не сказать ничего.
     Перед моим носом неожиданно оказалась пухлая рука с безвкусным золотым кольцом, в котором слишком ярко сверкал искусственно выращенный рубин. Пришлось пожимать бабе длань и представляться.
     - Очень рад знакомству, Иван Павлович Подушкин.
     - Становитесь сюда, - велела Галина.
     Я ступил на железный прямоугольник. Владик ловко подвигал гирьки.
     - Восемьдесят пять, - сообщил он, - а теперь с губкой.
     Я покорно повторил маневр.
     - А столько же... - протянул подросток.' - Она очень легкая! - крикнул кто-то из толпы.
     Я приуныл.
     - Да, и как же мне купить пять килограммов?
     - А зачем? - удивился Владик.
     - Чего ты любопытничаешь? - оборвала его Галина. - Раз надо человеку, значит, надо, наше дело товар отпустить. На фига было покупателя взвешивать? Мы сейчас барахло в мешок натолкаем, пять кило весы покажут. Эй, Света, Нина, тащите губки.
     Работа в магазине была парализована. Со склада притащили невероятное количество серо-желтых губок, вам и в голову не придет, какого размера мешок получился.
     Провожаемый взглядами и хихиканьем, я добрался до кассы. Толпа следовала за мной, впереди мощным авианосцем плыла Галина, в кильватере шел Владик, за ними остальные продавцы и покупатели. Возле кассы нервно улыбалась стройная женщина в деловом костюме.
     - Сидоркович Раиса Сергеевна, - представилась она, - директор магазина, вы довольны обслуживанием?
     - Более чем, - кивнул я.
     - Считай, Инна, - велела Раиса Сергеевна.
     Девушка за кассой принялась вынимать губки и пробивать их, процедура заняла довольно много времени. Наконец мне вручили чек, который смело можно было вешать в туалете вместо туалетной бумаги, и назвали стоимость покупки. Цифра оказалась невероятной, но отступать было некуда. Тихо радуясь тому, что Нора обязала меня всегда носить с собой большую сумму денег на случай форсмажора, связанного с расследованиями, я расплатился, взвалил мешок на плечо и пошел к выходу.
     - А где букет? - закричала Галина.
     Я обернулся.
     - Простите...
     - Цветы дарить не будут?
     - Кому?
     - Вам.
     - Мне? За что?
     - Ну как же! - возмутилась продавщица. - Я сколько раз по телику видела! Потом розы дарят и кричат: "Розыгрыш, розыгрыш!" Нас же сейчас для передачи снимали!
     Я моментально понял, отчего Галина и директриса магазина представлялись мне по всей форме, чуть ли не с предъявлением паспорта, и по какой причине другие продавцы толпились около весов с идиотскими улыбками. Они решили, что в их супермаркет прибыло телевидение и тайком запечатлевает на пленку происходящее. Может, кто-то из вас видел передачу "Розыгрыш"? Я пару раз нападал на нее и даже смеялся.
     Жаль, но придется разочаровать персонал.
     - Простите, но мне и в самом деле нужны губки, никаких камер нет.
     Раиса Сергеевна моргнула раз, другой, третий.
     - Пять килограммов? - ошарашенно поинтересовалась она. - Но зачем?
     Я вцепился в покупку и дал деру. Следующая проблема поджидала меня на улице. Запихнуть огромный куль в "Жигули" было не так просто. Я по наивности подумал, что губки мягкие и легко сомнутся, но они пружинили и никак не желали деформироваться. Кое-как я все же сумел наполовину затолкать мешок в салон и в этот момент был остановлен милиционером, юным парнишкой с наивной физиономией. Сначала он тронул меня за плечо, потом сурово сказал:
     - Сержант Федорчук, чем мы занимаемся? Что в мешке?
     Я прислонился к машине и вытер со лба пот.
     - Губки - Какие?
     - Натуральные.
     - А ну покажь!
     - Смотрите на здоровье.
     - Вымай, - велел сержант.
     - Но я с таким трудом начал впихивать груз в машину, - сопротивлялся я.
     - Давай, не спорь, - не дрогнул парнишка, - а вдруг ты террорист, а там взрывчатка!
     - Побойтесь бога, молодой человек, - возмутился я, - представляете, какое количество тротила должно находиться в подобной таре! Его хватит, чтобы взорвать пол-Москвы!
     Но сержант не стал слушать мои справедливые возражения, пришлось высыпать губки.
     - Эт-та чего? - изумился милиционер, увидав начинку мешка.
     - Объяснил ведь уже, губки, натуральные.
     - Зачем?
     - Ими моются, в ванной.
     - Не, зачем тебе столько? Торгуешь? Тогда показывай накладную.
     - Я вовсе не занимаюсь продажей банных принадлежностей, для себя купил.
     - Столько? За каким фигом?
     - А вот это мое личное дело, - осерчал я, - вы искали тротил, его нет, теперь я могу уезжать?
     - Просто мне интересно, - по-детски ответил юноша. - Давайте помогу мешок внутрь засунуть.
     Когда куль оказался на заднем сиденье, я сел за руль и сказал"
     - Спасибо.
     - А все-таки, - не успокаивался сержант, - чего вы с ними делаете?
     Я тяжело вздохнул. Сказать правду? Мол, имею матушку, которая попросила приобрести пять килограммов губок? Мальчик мне никогда не поверит.
     - Я их ем, - выскочило у меня помимо воли, - оздоравливаюсь!
     - И вкусно? - вытаращил глаза сержант.
     - Знаете, - вздохнул я, - то, что полезно, никогда вкусным не бывает, чем гаже продукт, тем он здоровее.
     - Может, с майонезом и ничего будет, - протянул простодушный мальчик, - с провансалью что угодно слопать можно! А от чего они помогают?
     - От всего, - ответил я и укатил.

Глава 10

     Увидав мешок, Николетта взвизгнула:
     - Вава! Что это за гадость?
     - Ты же сама просила! Губки, пять кило, желтые!
     - Ужасно, - закатила глаза Николетта, - отвратительно. Ничего тебе поручить нельзя, все приходится делать самой! Мне нужны мочалки! Такие длинные!
     Как ты мог перепутать их с губками.
     - Ты же не хотела синтетику. А натуральные...
     - Длинные, - перебила меня Николетта, - волосатые!
     - Волосатые?!
     - О господи! Сейчас.
     Повернувшись на каблучках, она ушла. Я сел на кресло в прихожей и обмяк. Неожиданно перед глазами возник Виктор, его несчастное, испуганное лицо, побелевшие пальцы. Конечно, он убийца, расчетливый, хитрый, задумавший завладеть богатством Валерии. Он тщательно спланировал преступление и чувствовал себя в безопасности. Кто же мог ожидать, что фотография, на которой Виктора запечатлели совершенно случайно, поможет восстановить справедливость. Я стал орудием возмездия, но отчего у меня нет сейчас никакой радости? Почему в душе поселились тревога и уныние?
     - Вот, - закричала маменька, выруливая в переднюю, - смотри!
     Я уставился на длинные, тонкие, похожие на лапшу ленточки красновато-рыжеватого цвета.
     - Ты хотела это?
     - Да!
     - Николетта, это называется мочало. Им торгуют в банях. Да и то сомневаюсь, что сейчас можно где-либо отыскать сей раритет.
     - Мочалки продаются повсюду, - топнула ножкой маменька.
     - Мочало!
     - Без разницы.
     - Вовсе нет. Мочалка...
     - Вава! - прошипела Николетта. - Человек, купивший вместо мочалки губку, не имеет права делать мне замечания. Ясно? Немедленно верни мешок в магазин и принеси необходимое. В банях, говоришь, торгуют? Вот и поезжай в Сандуны.
     - Но зачем тебе мочало?
     - Нужно!
     Приведя последний аргумент, маменька, гордо задрав голову, удалилась. Я задумался, что теперь предпринять.
     - Слышь, Ваняша, - сказала Тася, выходя в прихожую, - совсем она сбрендила. Знаешь, за каким фигом ей эта дрянь нужна? Спать на ней собралась, чтобы тяготение не чувствовалось, а еще я фольгу сегодня весь вечер под ее кроватью расстилала.
     Я потряс головой. Спать на мочале? Фольга на паркете? Может, позвонить Грише? Он, конечно, бабник, фанфарон и болтун, но отличный психиатр.
     - Ну что, Ваня, - появилась в передней Вера, - повезло тебе? Сбылся мой прогноз?
     - Ты еще здесь? - заорала Николетта. - Нет, подумать только...
     В голове у меня быстро застучали молоточки. Руки схватили мешок с губками, ноги сами понесли меня к машине. Похоже, Николетте совсем плохо. Прямо из автомобиля позвоню Гришке.
     Приятель неожиданно серьезно откликнулся на ситуацию:
     - Приехать могу лишь к одиннадцати вечера, ты ее не зли, потому что будет только хуже. Сгоняй в баню и купи мочалок.
     - Еще не факт, что ими в Сандунах торгуют.
     - Езжай в Краснопресненские, - посоветовал Гриша, - я хожу туда регулярно, и всегда у банщиков мочало есть.
     Я поблагодарил приятеля и покатил в супермаркет. Теперь события начали разворачиваться в обратном порядке. Сначала я вытащил мешок и тут же налетел на сержанта Федорчука.
     - Чегой-то назад прете? - поинтересовался он.
     - Губки, - мрачно ответил я.
     - Невкусные оказались?
     - Наоборот, - буркнул я, - истинный деликатес, боюсь, все разом проглочу и растолстею.
     Федорчук покачал головой, а я поспешил в магазин. Кассирша, услыхав мою просьбу, наотрез отказалась выполнить ее, пришлось вызвать Раису Сергеевну и напомнить ей о правилах торговли.
     - Издеваетесь, да? - воскликнула директриса. - Сначала берете, мы их час пробиваем, а теперь назад приволокли!
     Около четверти часа мы горячо спорили, и я взял верх.
     - Прими у него товар, - ледяным тоном велела Раиса Сергеевна кассирше, - да погляди, чтобы не испорченный оказался. Знаем мы таких! За ними глаз да глаз нужен.
     Я перевел дух, облокотился было о стену и вздрогнул: чья-то робкая рука подергала меня за куртку.
     - Говорите, губки от всего помогают?
     Я застонал. Ну какого черта я пошутил с сержантом Федорчуком? Похоже, у юноши нет и намека на чувство юмора.
     - От разных болячек, да? - приставал сержант.
     - Здесь разорвано! - заявила кассирша.
     - Где?
     - Тут.
     - Значит, так было.
     - Не возьму в нарушенной упаковке, - уперлась девица.
     - Любую болезнь вылечат? - зудел Федорчук.
     - Да, - я отмахнулся от него и стал осматривать губку.
     - Не приму, - вредничала кассирша.
     - А импотенцию исправит? - слегка покраснев, продолжал сержант.
     Я вцепился в резиновую ленту, на которую следует выкладывать продукты. Ну как избавиться от Федорчука?!
     - Импотенция, геморрой, СПИД, атипичная пневмония - все проходит, - выпалил я, - бога ради, сейчас я не могу разговаривать.
     Федорчук покашлял и исчез за стеллажами. Я продолжал препираться с кассиршей. Вторая девочка, бойко пробивавшая тем временем чеки остальным покупателям, постоянно хихикала. Снова появилась Раиса Сергеевна, в воздухе стали мелькать молнии.
     К консенсусу мы пришли не в один момент, но в конце концов, подписав кучу бумажек, я получил назад свои деньги и, стараясь унять сердцебиение, двинулся на выход.
     - Мама родная! - взвизгнула кассирша.
     Я в панике обернулся. Ну а теперь в чем дело?
     Предстоит новый раунд переговоров? Но возглас девушки относился не ко мне. Вскочив на ноги, она тыкала пальцем в сторону столика, где обычно упаковывают в пакеты купленные продукты.
     Там стоял сержант Федорчук. Перед ним на серой столешнице маячила баночка майонеза и бутылка кетчупа. В левой руке дурачок держал губку, намазанную красно-белой субстанцией. Скривившись, он разинул рот, откусил кусок и начал мерно шевелить челюстями. Я не знал, как поступить. Сказать ему, что неудачно пошутил? Или попросту уйти прочь?
     - Господи, - прошептала Раиса Сергеевна, - вам вкусно?
     Сержант сделал судорожно-глотательное движение.
     - Нет, - пожаловался он, - это ваще-то не пиво!
     Прямо назад лезет.
     - Так зачем едите? - прошелестела кассирша.
     - Для здоровья, - с набитым ртом пробубнил сержант. - Говорят, от всего помогает.
     Поняв, что больше никогда не посмею переступить порог этого супермаркета, я вышел на улицу и порулил в Краснопресненские бани.
     Можете мне не верить, но кряжистый мужик в белом халате на просьбу продать пять кило мочала молча отвесил мне сколько надо, так же без слов взял деньги и захлопнул окошко.
     Я, едва не ослепший от головной боли, опять приволок набитый мешок домой, отдал его Тасе, пошел в ванную, хотел было взять в аптечке таблетку анальгина и, сам не понимаю как, разбил зеркальную дверку шкафчика. Водопад сверкающих осколков ссыпался в умывальник. Решив убрать их, я сильно порезал палец, снова полез в аптечку, вытащил пузырек с зеленкой и уронил его. Мгновенно все вокруг окрасилось в цвет старой лягушачьей кожи.
     Ощущая полнейшее бессилие, усталость и изматывающую головную боль, я вышел в коридор и крикнул:
     - Лена, помоги мне! Скорей!
     Но вместо домработницы передо мной возникла Вера.
     - Как денек прошел? Оправдался мой прогноз?
     Звезды предсказывали феерическую удачу.
     - Со стопроцентным попаданием, - ехидно ответил я, - только что я разбил зеркало, порезал палец, разлил зеленку.
     - Зеркало! - схватился за голову материализовавшийся из воздуха Николай. - Семь лет удачи не видать! Надо срочно исправить положение. Вера, таз, воду, свечу!
     Вокруг меня началась круговерть. Честно говоря, после тяжелого, невероятно утомительного дня сил сопротивляться уже не было.
     - Бросьте осколки в воду, - командовал Николай, - капайте туда воск, живо! Ваня, опусти руки!
     Нет, не так!
     - Лучше я пойду лягу, - сопротивлялся я.
     - Нет!!! - закричал Николай. - Семь лет будешь притягивать к себе горе!
     - Ерунда, я не верю ни в приметы, ни в гороскопы, - отбивался я, - кстати, сегодня ваша жена прогнозировала мне везение, редкостное, невероятное, и что?
     - Так тебе невероятно подфартило, - заявила Вера.
     - И в чем?
     - Осколки упали в раковину, а в обычный день один из них точно бы попал прямехонько в сонную артерию и перерезал ее, - не растерялась шарлатанка, - не всегда везение - выигрыш в лотерею, иногда это просто возможность остаться живым, понял!
     После этой фразы я потерял всяческую способность к сопротивлению и был скручен присутствующими. Николай бросил осколки в таз, накапал туда воск, нашвырял какой-то травы, потом велел мне присесть на скамейку и опустить в таз руки. На голову мне надели шапку.
     - Чтобы не случился энергетический удар, - пояснил Николай. - Теперь на шею повяжем белую ленту с магическими знаками, а в зубы сунем трубочку, выточенную из дерева.
     - Это еще зачем? - безнадежно спросил я.
     - Надо свистеть, чтобы отогнать духов зла, - закивала Вера. - Сейчас мы выйдем, а ты десять раз свистнешь и можешь вынимать руки. Воду потом выплеснем на землю, осколки закопаем, и несчастья пройдут стороной. Старое, поколениями испытанное средство.
     - Можете не уходить, - вздохнул я, - сейчас я быстро посвищу - и дело с концом.
     Понимаю, что после этой фразы вы станете считать меня в худшем случае идиотом, а в лучшем - мямлей, неспособным дать никому отпор. На самом деле все обстоит иначе. Я слишком хорошо знаю Николетту и понимаю, что представляют собой Николай и Вера. К сожалению, подобных людей не переубедить ни криком, ни разумными доводами, если сейчас я окажу яростное сопротивление, то ничего, кроме скандала, не добьюсь Несколько часов в доме будут идти военные действия, а у меня невыносимо болит голова, и лучше я проведу это время в кровати, рядом с любимыми книгами. Ну разве тяжело посидеть пару минут около тазика с водой, дуя в свисток? Можете считать мое поведение пораженческим, но таким образом я избавлюсь от воплей. Михаил Кутузов тоже отдал Наполеону Москву для того, чтобы затем начисто разгромить врага.
     - Нет, нет, - затараторила Вера, - нам следует удалиться, иначе несчастья на нас сядут! Ну-ка, быстренько пошли в комнаты.
     Николетта, Тася, Ленка и Николай гурьбой вывалились в коридор, замыкала шествие Вера. Притормозив в проеме двери, она сказала' - Давай, Ваня, свисти десять раз, погромче, да повернись спиной к двери!
     Я подождал, пока она скроется, принял нужное положение и начал дуть в свисток, раз, другой, третий... Неожиданно ситуация стала меня веселить, ей-богу, смешно! Сижу, обнимая длинными ногами табуретку, руки опущены в таз с водой, дно которого покрывают осколки, и издаю мерные гудки, словно обезумевшая электричка.
     Сзади послышался скрип.
     - И зачем входите, - вынимая изо рта деревянную трубочку, ехидно осведомился я, - еще десять раз не просвистел, тут по ванной комнате несчастья летают, сейчас к вам прилипнут.
     - Ваня! Ты в порядке? - воскликнул мужской голос.
     Я обернулся и увидел своего приятеля.
     - Гриша! - обрадовался я, вставая. - Очень рад, что ты приехал. Похоже, с Николеттой беда.
     - И в чем дело? - осведомился Гришка, подходя к рукомойнику. - Кстати, сам-то ты отчего здесь в столь странном виде?
     - Ерунда, - отмахнулся я, - разбил по случайности зеркало, вон осколки в тазу валяются, и теперь семь лет несчастий свистом отгоняю. Я в полном порядке, а вот маменька! Представляешь, она отправила меня в магазин, велела купить пять кило мочала, а теперь собралась на нем спать!
     - И ты приобрел необходимое? - ласково спросил Гриша - Да, - кивнул я.
     - А потом кокнул дверку этого шкафчика и теперь сидишь в ванной с дудкой в зубах, чтобы отогнать беды?
     - Согласен, это выглядит глупо, но...
     - Знаешь, Ванька, - покачал головой Гриша, - очень хорошо, что я у тебя есть. У вас с Николеттой, кажется, семейное помешательство. Я на подобных случаях собаку съел!

***

     В восемь утра меня разбудил телефонным звонком Макс.
     - Можешь приехать? - резко спросил он.
     Я собрался и отправился на зов. В кабинете у приятеля сидели двое мужчин. Приветливо пожав мне руку и назвавшись Лешей и Костей, они принялись задавать вопросы. С некоторых пор я являюсь поклонником детективного жанра и заметил, что многие авторы пишут о вражде, которая существует между сотрудниками МВД и частными сыскными конторами.
     Вторые считают первых идиотами, а работники официальных структур полагают, будто их коллеги из детективных агентств совсем даже не профессионалы, а так, дворняжки!
     Но Леша и Костя разговаривали со мной на равных и даже похвалили за находчивость вкупе с оперативностью.
     - Нам Харченко дожать надо! - воскликнул Леша. - Поможете? А то не колется, гад!
     - Рад оказать содействие, - кивнул я, - но, боюсь, мои усилия будут тщетными, я не способен давить на людей, увы, слишком мягкотелый для этого.
     - Ничего особенного делать не надо, - объяснил Костя, - просто повторите свой рассказ про Валерию при Викторе Харченко, а мы по