тел в руках пачку... Вот почему я не хочу жениться. Супруга моментально внесет коррективы в мою жизнь с устоявшимися привычками. Для начала она станет забирать зарплату, потом запретит сидеть в кресле с сигаретой. В выходные дни придется ходить к теще, есть лично приготовленные ею соленья и слушать рассказы тестя. Но у меня нет слабости к домашним консервам, а затяжные беседы о футболе мне тоже не по вкусу. Потом я предвижу обиды, упреки на тему: "Ты очень много работаешь и совсем не уделяешь времени семье!" Ну а затем родится ребенок. Вот это будет настоящий ужас!
     Поймите меня правильно, я люблю детей, но только чужих. При мысли о своих меня оторопь берет.
     Вначале это комочек плоти, без конца кричащий и испражняющийся, потом он побежит, круша все на пути, затем пойдет в школу, и мне придется общаться с педагогами, далее институт, свадьба - и вот вам, Иван Павлович, пожалуйста, вы дедушка, благообразный патриарх, восседающий во главе стола, старик, над которым исподтишка посмеивается юная поросль. Ужасная перспектива! И ради чего терпеть такие неудобства? Лишать себя спокойного вечера с книгой? С какой стати вешать на шею камень под названием "жена"?
     Из-за горячей еды, глаженых рубашек и регулярного секса? Бог мой, легче нанять домработницу и завести любовницу. Все мои женатые приятели постоянно воюют со своими половинами, я же живу относительно спокойно. А для поддержания тонуса мне хватает истерик Николетты, получать скандалы еще и от супруги не хочу. Впрочем, не все мои друзья имеют штамп в паспорте. Вот Гриша, обжегшись в юности на молоке, теперь тоже кукует в одиночестве. Впрочем, последнее утверждение неверно, Гриша просто увешан дамами, я совершенно не способен запомнить имен всех его обоже, они порой меняются через неделю.
     Гриша гипнотически действует на женский пол, все дамы, с кем он имеет дело, очень хорошо понимают: эта связь временная, она никогда не перерастет в крепкие, стабильные отношения. Но тем не менее женщины мигом мчатся на его зов. И, что интересно, разбежавшись с ним, бывшие любовницы не держат зла на Гришку. Они потом общаются с кавалером, причем весьма мило. Примерно месяц назад, Восьмого марта, Гриша приехал к нам поздравить Нору. Он вошел в прихожую с пакетом, снял пальто, взял подарок и вдруг воскликнул:
     - О черт, перепутал' Схватил не тот кулек! Ну вот, снова ботинки зашнуровывать.
     На лице приятеля отразилось самое настоящее отчаяние, и я быстро сказал:
     - Давай ключи, схожу за сувениром.
     - Ну спасибо тебе, - обрадовался Гриша, - прямо ломает на улицу идти, весь день сегодня носился как ошпаренный Багажник открой, там найдешь пакет.
     Я добрался до автомобиля приятеля и ухмыльнулся. Весь гигантский отсек, предназначенный для перевозки вещей, оказался забит кульками и мешочками.
     На каждый был предусмотрительно наклеен розовый листочек с именем: Оля, Тамара, Леся, Катя, Женя, Наташа, Лера, Галя, Люся, Валя, Таня... Просто можно составлять словарь имен. А еще как-то под Новый год мне понадобился авиабилет, в кассах все было раскуплено россиянами, собравшимися весело провести праздник. Я было пригорюнился, но тут приехал Гриша и, узнав о неприятности, воскликнул, вытаскивая записную книжку:
     - Чтобы это была твоя самая большая беда в наступающем году, ну-ка, поглядим, с кем мы спали в славной компании авиаперевозок. Вот, девушка из отдела VIP-клиентов.
     Приятель мигом набрал номер и зачирикал:
     - Машуня? Приветик, котя...
     Билет мне доставили через два часа, на дом, с курьером.
     Увлекшись воспоминаниями, я не услышал, как вернулась Ираида, просто внезапно увидел перед собой довольно рослую, крупную девочку. Малышка была в юбочке из джинсовой ткани и светло-розовой кофте. Маленькие ножки украшали лаковые туфельки и белые носочки. Милый, очевидно, избалованный, хорошо одетый и досыта накормленный ребенок.
     - Что нужно сказать? - проявила педагогическое занудство Ираида.
     - Здравствуйте, - прозвенел чистый, как звон колокольчика, голосок.
     Я встал, подошел к девочке и присел около нее на корточки.
     - Добрый вечер, мой ангел, давай знакомиться, меня зовут дядя Ваня, а тебя как?
     - Соня, - без всякого страха и стеснения ответила девочка.
     - Сонечка, - ласково продолжил я, - ты же хорошо знаешь дядю Павла? Он тебя любит?
     Соня уставилась на Ираиду.
     - Говори, говори, - ободрила ее нянечка, - ему можно, он хороший.
     Малышка кивнула:
     - Он на маму не кричит, мне подарки приносит. Он еще хотел мне щенка подарить, только мама собак боится. Но дядя Павел все равно его купит и мне принесет.
     - Понимаешь, твоя мама сегодня задерживается на работе, - осторожно продолжал я, - такое ведь случается или нет?
     - Если папа работает и мама тоже, я в садике ночую, - последовал быстрый ответ.
     - Вот и сегодня тебя забрать не смогут.
     Было похоже, что Соня даже обрадовалась.
     - А на ужин сырники дадут? - деловито осведомилась она.
     - Да, - кивнула Ираида, - с кефиром.
     - Я их люблю.
     - Ты молодец, - похвалила нянька. - Кушаешь, не кривляешься, не то что другие.
     - Понимаешь, Сонечка, - ласково продолжал я, - еще твоя мама просила меня предупредить дядю Павла. Они встретиться хотели, а мама не придет.
     Я же, вот растяпа, потерял бумажку с его координатами! Скажи, у Павла есть телефон?
     - Да.
     - Ты его знаешь?
     - Знаю.
     Я обрадовался:
     - Будь другом, назови.
     - Такой черный, - принялась морщить лобик девочка, - с крышкой и кнопочками, они горят, когда включается.
     - А номер, цифры знаешь? Ну те, которые набрать надо, чтобы ему позвонить?
     - Нет.
     Я тяжело вздохнул: не следует забывать, что дитя еще не ходит в школу.
     - Хорошо, ты умница, а адрес?
     - Чей?
     - Дяди Павла.
     - Знаю.
     - Скажи, пожалуйста.
     Сонечка сдвинула бровки.
     - Ну... дом... такой большой, с лифтом.
     - Так, - приободрил я Соню, - молодец. А дальше?
     - Там качели на улице.
, - Как она называется? - решила мне помочь Ираида.
     - Улица Соловьева, - бодро, заученно сказала Сонечка.
     Я было обрадовался, но следующая фраза нянечки заставила меня испытать горькое разочарование.
     - Это ты про свою квартиру говоришь, а дядя хочет узнать, где Павел живет!
     - В доме, большом, - повторила Соня, - там есть магазин игрушек рядом. Дядя Павел мне всегда подарки покупает.
     Я решил заехать с другой стороны:
     - Может, ты слышала, кем он работает?
     - Зубки чинит!
     - Стоматолог?
     - Ну зубки лечит.
     - Ты точно знаешь?
     - Да. Он сказал, что моему папе клыки выдерет!
     Мы с Ираидой переглянулись.
     - Пусть идет ужинать, - вздохнула нянька.
     Я кивнул, и тут Сонечка добавила:
     - Дядя Павел в больнице работает, на улице Девятнадцатого Мая!
     - Ты уверена? - подскочил я.
     Улица Девятнадцатого Мая, никогда не слышал про такую, но Москва огромный город, вполне вероятно, что сия магистраль существует.
     - И как туда ехать? - оживилась Ираида.
     - На метро, на поезде. Сначала на одном, потом по лесенке пойти и в другой сесть. Мы хотели там котеночка купить, только мама сказала, что сейчас нельзя, папа животных не любит, он киску утопит, а нас обругает, папа очень злой, всегда кричит, вот мама дядю Павла в папы мне возьмет, тогда и заведем кошку, нет, лучше собаку! Только мама их боится.
     - Кто тебе сказал, что улица имеет такое название: Девятнадцатого Мая? - Я поспешил перевести разговор на другую тему.
     - Я на больнице прочитала, где дядя Павел служит, там табличка висит!
     - Ты умеешь читать? - с сомнением спросил я.
     - Конечно, очень хорошо, мне осенью в школу идти.
     Я взял газету, лежащую на подоконнике, и подал ее Сонечке.
     - Ну-ка, что тут написано?
     - Большими буквами?
     - Да.
     - Ме-га-по-лис, - по складам, но очень бойко огласила девочка, - но-вос-ти. Дальше читать?
     Она принялась быстро, без ошибок, произносить слова.
     Я погладил девочку по мягким пушистым волосам.
     - Спасибо, мой ангел, ты великолепно справилась с задачей, в школе обязательно станешь отличницей. На, держи шоколадку.
     Цепкая ручонка схватила плитку, пальчики с ноготками, накрашенными ярко-красным лаком, начали срывать обертку.
     - А что сказать надо? - напомнила зануда Ираида.
     - Спасибо. Я и цифры хорошо знаю, до ста, и календарь, и дни недели, и месяцы, - стала хвастаться Соня.
     - Если ты сейчас вспомнишь фамилию дяди Павла, то я побегу и куплю тебе Барби, - пообещал я.
     Сонечка запихнула в рот огромный кусок шоколада.
     - Фу, как некрасиво, - неодобрительно покачала головой Ираида. - Кто же так ест? Словно впервые конфеты увидела! Ну, как фамилия Павла?
     Соня вытерла ротик кулачком.
     - Не знаю, у мамы спросите.
     Ираида увела перемазанного шоколадом ребенка мыться. Я остался в комнате. Сейчас попрощаюсь с нянькой, вернусь в машину, раскрою атлас, отыщу в нем улицу Девятнадцатого Мая и поеду туда. Будем надеяться, что эта городская артерия невелика и на ней находится всего одна клиника. Впрочем, первая часть задачи довольно проста, вторая намного сложней. Ни отчество, ни фамилия Павла мне не известны, его специализация тоже. Вряд ли он дантист, его обещание вырвать Виктору клыки не имеет никакого отношения к стоматологии.
     - Послушай, - Ираида вернулась в комнату, - тут Маринка пришла, мама Яны. Она соседка Люси и Виктора, за стеной у них живет и много чего знает, только молчит всегда. Вежливая очень, тихая, может, с ней поговорить попробуешь? Вдруг она чего про этого Павла слышала?
     - Спасибо, - обрадовался я.
     - Только у нас тебе больше сидеть никак нельзя, - сказала Ираида, - директриса сердится, когда посторонние тут толкутся. Ты на машине или пешком?
     - За рулем.
     - Ну и хорошо, там на улице дождь, - засуетилась Ираида, - прямо хлещет. Ты Маринку с Яной до дома подвезешь, они тут недалеко живут, ну и поболтаешь.

Глава 19

     У входной двери стояла худенькая брюнетка в зеленом костюме, к ней прижималась такая же черноволосая девочка.
     - Это вы согласились нас подвезти? - хриплым меццо спросила Марина. - Большое спасибо.
     - Подождите секундочку, - попросил я, - сейчас подгоню машину прямо к воротам, льет как из ведра, девочка промокнет.
     Когда я притормозил у подъезда, где жила Марина, она, молчавшая всю дорогу, любезно произнесла:
     - Ираида Сергеевна сказала, что вы из милиции и хотите со мной побеседовать о Викторе. Вот беда! Здорово его избили хулиганы! Пойдемте, поговорим у меня в квартире.
     - Это удобно? Ваши родственники не будут против? - спросил я.
     Значит, Люся сообщила всем, что ее мужа избили.
     - Мы живем вдвоем с дочерью, - ответила Марина, - и я вправе сама решать, кого и когда приглашать в гости. С одной стороны, жить без мужа тяжело материально, с другой - полная свобода. Вот и не знаешь, что лучше: обрести стабильный доход и сесть в клетку или быть нищей, но свободной. Лично мне больше по душе ни от кого не зависеть.
     В небольшой квартирке меня провели на кухню и угостили чаем с печеньем. Яна, тихая, незаметная девочка, тенью шмыгнула в свою крохотную комнатушку. Я взялся было за чашку, но тут входная дверь с силой хлопнула, затем раздался грохот и пьяный вопль.
     - Манька, б..., жрать давай!
     - Не бузи, - завизжал женский голос.
     - Сука!
     - Ах ты гад! Приперся! Нажрался до бровей...
     Скандал начал набирать обороты.
     Я быстро поставил чашку на стол.
     - Простите, но я решил, что вы живете одна. Кто же это к вам пришел?
     Марина горестно вздохнула:
     - Это не ко мне, соседи отношения выясняют, из девяносто третьей квартиры.
     - И так слышно?
     Она кивнула:
     - Просто сил нет, тут на лестничной клетке три квартиры. Моя посередине. Слева Ямщиковы, вы их сейчас слышите. Андрей пьет, светлых промежутков у него не случается, каждый вечер под градусом, и всегда ругань несется. Если ему Маша пол-литра не поднесет то у них драка ближе к полуночи начинается, ну а коли супруга бутылку выставит, муж спать ложится и храпит, как зверь. Я ведь из хорошей квартиры сюда переехала после развода. Жили мы в капитальном кирпичном доме, я и предположить не могла, что бывают стены как картон! У нас даже с Яной смешной случай вышел.
     Я внимательно слушал Марину, наверное, она светлый, оптимистично настроенный человек, если даже в неприятной ситуации способна увидеть смешную сторону. Впрочем, история, рассказанная Мариной, на самом деле была забавной.
     Когда мама и дочь очутились в новой квартире, Яне едва исполнилось три года. В первую же ночь на новом месте малышка расплакалась и запросилась в постель к матери.
     - Ты уже взрослая, - попыталась усовестить капризницу Марина, - иди к себе.
     - Боюсь!
     - Кого? Тут только мы с тобой!
     - Там тигр, он голодный, рычит!
     Рассердившись на вредничавшую дочку, мать встала.
     - Ну-ка, покажи мне этого хищника, но имей в виду, если его там нет, останешься на неделю без мультиков.
     Марина полагала, что, испугавшись наказания, Яна ляжет спать, но та потянула мать за руку:
     - Пошли!
     Оказавшись в детской, Марина сердито спросила:
     - И где он?
     - Там, - ткнула Яна пальчиком в стену около своей кровати. - Вон рычит как!
     Марина прислушалась. Из квартиры соседей на самом деле доносились не слишком приятные звуки: р-р-р-гр-гр-гр-бр-бр-др-др...
     - Это не тигр, - попыталась успокоить малышку Марина, - там стенку сверлят, наверное, хотят картины повесить или полку для книг.
     Яна легла было в кровать, но через десять минут прибежала назад.
     - Не могу заснуть! Дядя все время рычит.
     Марина обозлилась. Время за полночь, пора и честь знать! Накинув халат, она позвонила в дверь к соседям и накинулась на выглянувшую женщину:
     - Безобразие! По ночам полки вешаете! Ребенок не спит! Ремонт разрешается делать только до одиннадцати!
     Соседка вздохнула:
     - Не кричи. Это мой муж храпит, как нажрется, так рулады выводит, а пьяный он всегда.
     - Что же нам делать? - растерялась Марина.
     - Ковер повесь на стену, - посоветовала тетка.
     Марина замолчала, а потом добавила:
     - Еще тетка, соседка, вечно к себе собак с улицы притаскивает, жалеет их. Они лают, а я вздрагиваю, мне кажется, тут эти псы, в нашей квартире. А я их боюсь! И как мне быть?
     - Малоприятное соседство, - покачал я головой, - мне не доводилось жить рядом с пьяницами, но думаю, что это тяжелое испытание.
     Марина налила нам еще чаю и грустно сказала:
     - В принципе ничего ужасного, я даже привыкла, по Андрею можно часы сверять, в одно и то же время пьяным заявляется, поорут они с Машей друг на друга, иногда подерутся, но никаких неожиданностей, а вот Харченко... Эти да! Просто невменяемые.
     - Виктор пил?
     - Ни капли в рот не брал, он шофер, причем очень осторожный, водки даже не нюхал.
     - Что же вам не нравилось?
     Марина безнадежно махнула рукой:
     - Лучше бы по брови наливался, а то скандал на скандале.
     - По какой причине, не знаете?
     - Он Люсю страшно ревновал, - пояснила Марина. - Вычислил, сколько ей времени надо на дорогу от работы до дома, и, если она задерживалась хоть на пять минут, такое устраивал!
     Люся оправдывалась, пыталась вразумить супруга, приводила веские доводы, объяснявшие ее опоздание: маршрутное такси подошло не сразу, заглянула в магазин купить сахар. Соня долго одевалась в садике... Но ничего не помогало. Виктор бушевал, как раненый кабан.
     Очень скоро Марина оказалась в курсе всех проблем семьи Харченко. Виктор в момент очередного скандала выплескивал все свои претензии к супруге.
     Марина поняла, что он не хотел жить в Москве, его устраивало тихое, размеренное существование в провинциальном городке.
     - Ясное дело, с начальником спишь, если он тебя с собой в столицу потащил и квартиру купил, - вопил Виктор, - сделала из меня нахлебника, заставила копейки получать!
     Люся не оставалась в долгу и каждый раз не упускала случая сообщить мужу, что зарабатывает намного больше, чем он, кормит и одевает его, но денег лишних нет, потому что Виктор получает гроши.
     Сонечка плакала, родители орали, а иногда отец принимался допрашивать дочь:
     - Говори, маленькая дрянь, где вы с мамой шлялись, а? Небось тебя во двор играть отправила, а сама с мужиком трахалась!
     Слушая безумные речи Виктора, Марина испытывала сильнейшее желание пойти к соседу и сделать ему внушение, но, естественно, не решилась. Если пьяницы, живущие слева, дрались и матерились по расписанию, умолкая к ночи, то пара справа не имела четкого графика. Крик мог начаться и в два, и в три, и в шесть утра. Стоило Люсе отказаться исполнять супружеский долг, как несся вопль.
     - А-а, натрахалась на стороне! Сонька, вставай, говори, где с мамой были!
     Положение усугублялось болезнью Люси, у нее была эпилепсия, и несчастная, не выдержав нервного напряжения, иногда падала в припадке. Виктор сразу принимался орать, но уже моля о помощи:
     - Умирает! Помогите! Господи, Соня, неси шприц...
     В общем, Марина жила, словно сидя на гранате с выдернутой чекой. Взрыв мог случиться в любую минуту.
     - Как на ваш взгляд, - спросил я, - Виктор ревновал Люсю без оснований?
     Марина усмехнулась:
     - Думаю, она имела любовников, только муж не знал точно. Я один раз, совершенно случайно, встретила Люсю в таком месте... "Дотти", на Тверской.
     Очевидно, на моем лице появилось недоумение, потому что Марина быстро добавила:
     - Мне не по карману посещать подобные заведения, я вообще не хожу по кафе, а уж тем более на Тверской, но в тот день, извините за подробность, очень захотелось в туалет, ну и пришлось зайти в "Дотти".
     Марина заказала капуччино и пошла в санузел, он там расположен на втором этаже. Она стала подниматься наверх и увидела, что под лестницей, в самом укромном месте сидят... Люся, Соня и неизвестный мужчина. Соседка уписывала за обе щеки торт, Соня ела мороженое, а незнакомец пил кофе.
     Стоять на лестнице, разинув рот, Марина сочла неприличным, поэтому она, смеясь про себя, пошла в туалет.
     - Так я и думала, что у Люси имеется любовник, - качала сейчас головой Марина. - Ну какая женщина выдержит вечные попреки? Может, плохих мыслей у нее с самого начала в голове не было, только Виктор их сам посеял, собственными руками. Орал, орал про измены, вот жена и решила: лучше грешной быть, чем грешной слыть!
     - Не слышали, Виктор не упоминал имени Павел?
     - Он ни о ком конкретно во время скандала не говорил, просто орал: "Ты с любым ложишься, я знаю, знаю..."
     - И Люся вам про Павла не говорила?
     - С какой стати, - Марина наклонила по-птичьи голову набок, - мы никогда не дружили, просто здоровались. Люся и понятия не имела, что я в курсе ее семейных проблем.
     - Неужели она не знала про тонкие стены? Ей не мешали другие соседи?
     Марина вздохнула:
     - Понимаете, мы живем на последнем этаже, сверху чердак, над головой никто не топает. Моя жилплощадь между чужими квартирами расположена, Люсина крайняя. У нее с одной стороны улица, с другой я, а от нас с Яной никакого шума. Гостей не созываем, телевизор почти не глядим, очень тихо живем, а внизу, под Люсей, бабуся век коротает, слепая почти, весь божий день спит. Понятно, да?
     Я кивнул. Что ж, Люсе повезло с месторасположением квартиры.
     - Если вас интересует человек по имени Павел, - вдруг сказала Марина, - то того кавалера, с которым Люся в "Дотти" сидела, звали Пашей. Вы думаете, это он избил Виктора до полусмерти? Небось Люся любовнику пожаловалась.
     Я подскочил над стулом.
     - Откуда вы знаете его имя?
     Марина намотала на палец прядку темных волос.
     - Когда я из туалета спустилась, их уже за столиком не было, а у меня капуччино стоял. Не бросать же его. Ну я и села выпить, конечно, дорого, сто рублей чашка, но вкусно.
     Марина с