ет, спасибо, я совсем не нервничаю.
   - Тогда всего доброго!  - Девушка покинула палату,  на пороге едва не
столкнувшись с очередным пациентом с перебинтованным лицом.  -  Сидоров,
вы что, забыли? Сейчас идет раздача лекарств.
   - Извини,  сестричка,  засиделся совсем: размяться захотелось! - нес-
колько сконфуженно прозвучал из-под бинтов голос  Савелия  Говоркова.  -
Может, здесь отоваришь?
   - Ладно уж,  в порядке исключения... - Девушка кокетливо улыбнулась и
протянула ему пакетик с таблетками и мензурку с водой.  - Как  самочувс-
твие-то? Кстати, все хотела спросить, у вас что, осложнение произошло?
   - Осложнение? - удивленно переспросил Савелий. - С чего ты взяла?
   - Да так,  брякнул кто-то...  - Она пожала плечами. - К нам частенько
привозят с осложнениями: кто-то напортачит, а мы отдувайся!
   - Нет,  со мной все гораздо проще:  в вашей клинике моя  родственница
работает.
   - Старшая сестра, что ли?
   - А ты глазастая! - усмехнулся Савелий.
   - Будешь тут глазастой: только вы поступили - моя смена тогда была, -
вызывает меня Марина Михайловна и говорит:  "Головой за него отвечаешь!"
Ну, думаю, какая-то шишка на ровном месте...
   - А ты меньше думай,  и все будет в порядке. Так что... - Он сглотнул
горькие таблетки и,  глубоко вздохнув,  продолжил:  - ...физически само-
чувствие более чем,  а вот морально...  Хоть бы зашла поболтать, а то со
скуки сдохнуть можно!
   - Извините, Сидоров, но это категорически запрещено! - Она как бы из-
винялась, давая понять, что ей и самой не нравится это глупое правило. -
А если вам уж так поболтать захотелось,  зайдите в  первую  палату:  там
старичок лежит,  тоже совсем один,  глядишь,  и поддержите друг друга! -
Она подмигнула и заторопилась по коридору,  виляя пышными бедрами, потом
как  бы  случайно  остановилась за колонной и осторожно подала ему знак.
Савелий мгновенно сообразил:  это из-за  телекамер,  натыканных  в  этой
больнице  повсюду.  Подыгрывая девушке,  он с беззаботным видом,  словно
прогуливаясь, подошел к ней, и сестра быстро сунула ему записку. Савелий
тут же направился в сторону первой палаты.
   Собственно говоря,  он  и сам толком не знал,  зачем ему идти к этому
"одинокому старику",  хотя ему было интересно,  с какой стати старик ре-
шился на пластическую операцию.
   Подлечившись после ранения, полученного в зоне под названием "Райский
уголок",  он вновь вернулся к давно задуманному  плану  -  инсценировать
свою гибель, чтобы сбить со следа врагов, и начать бороться с ними уже с
новым лицом.  Подходящий случай не представлялся долго. Аварии и катаст-
рофы  в  Москве  происходили  ежедневно,  но были невелики,  и незаметно
"внедриться" в них было невозможно.
   Лишь через двенадцать дней после ухода Савелия в  "подполье"  человек
генерала  Богомолова сообщил о трагедии под Москвой в районе Домодедово:
с моста,  под которым проходила железная дорога,  прямо на  пассажирский
вагон свалился панелевоз с грузом.  Судя по всему, водитель не справился
с управлением.
   По распоряжению Богомолова место  трагедии  было  мгновенно  оцеплено
спецподразделением, допускались только врачи. Особого удивления это ни у
кого не вызвало в связи с многочисленными предостережениями в  прессе  о
возможных провокациях со стороны чеченских боевиков.
   Нельзя было терять ни секунды,  и Савелий вместе с талантливым гриме-
ром из спецотдела Богомолова принялся за работу.  Через пятнадцать минут
Савелия можно было отправлять на место происшествия.  Мастер-гример пот-
рудился на славу. Даже при ближайшем рассмотрении "ранения" Савелия выг-
лядели  смертельными:  огромная рваная рана на голове,  рука с обрывками
мышц и жил...  специальное устройство, приводимое в действие самим Саве-
лием,  выдавало такое "кровотечение",  что вздрагивали даже посвященные.
Богомолов в изумлении покачал головой и, глубоко вздохнув, сказал:
   - Отличная работа, даже смотреть страшно! Ладно, давай прощаться, Са-
велий Говорков,  думаю,  что никто и никогда тебя уже не увидит...  - Он
перехватил недоуменный взгляд Воронова и улыбнулся:  - Я имею в виду его
внешность...  - Генерал крепко обнял Савелия и отечески похлопал по спи-
не: - Удачи тебе, капитан!
   - Спасибо, Константин Иванович! - Савелий вздохнул и повернулся к Во-
ронову: - Что-то грустно, братишка...
   - И неудивительно! - Воронов подмигнул, повернулся к Богомолову: - Он
же,  Константин Иванович,  свое тридцатилетие не успел отметить: четырех
дней не дотянул! - Он тоже обнял Савелия. - Заранее не поздравляют, поэ-
тому могу только пожелать всего самого доброго и заверить, что все будет
хорошо. Понял? - спросил он шепотом.
   - Конечно, Андрюша. Спасибо, братишка!
   - Ладно, мужики, хватит нюни разводить, - вмешался генерал. - В маши-
ну,  и действовать точно по плану!  В клинике никто ничего не  знает,  в
случае крайней необходимости обращайся к старшей сестре Марине Михайлов-
не Садовниковой: это наш человек! Кстати, называй ее своей дальней родс-
твенницей.
   - Постараюсь не обращаться, - тут же заметил Савелий.
   - Я же сказал: в самом крайнем случае...
   - Таких случаев не будет!  - твердо произнес Савелий, и генерал молча
кивнул. - Сколько мне придется лежать у вашего приятеля?
   - Минимум пару-тройку дней.  Кстати,  так уж совпало,  но и во второй
клинике старшая сестра - наш человек, зовут ее Машей.
   - Надо же,  почти одинаковые имена:  Маша, Марина... - Савелий помор-
щился. - Не много ли посторонних?
   - Без этого не обойтись. - Богомолов пожал плечами.
   - К сожалению! Во всяком случае, постараюсь общаться с ними как можно
реже,  а вот если Андрюша как-нибудь случайно заглянет ко мне через пару
недель, то я не обижусь.
   - Что-нибудь придумаем! - пообещал Богомолов.
   Самым трудным оказалось "подкинуть" Савелия на место происшествия, но
и  с этим справились,  "случайно" выключив на минутку прожектора.  Никто
ничего не заподозрил,  и только какой-то врач, внимательно вглядевшись в
лежащего на земле Савелия, недоуменно покачал головой: надо же, не заме-
тил человека с такими ужасными ранами!  Однако он списал  свою  рассеян-
ность  на  усталость  и суету.  Склонившись,  он уже хотел было пощупать
пульс "жертвы", но его опередил гример, изображавший врача "скорой помо-
щи":
   - С  ним все ясно,  коллега,  я его уже осмотрел:  отправляем прямо в
морг...
   - В морг? А опознание? - нахмурился доктор.
   - Обижаете, коллега, с подобным я сталкиваюсь по три раза в неделю...
Вот, пожалуйста! - Гример открыл окровавленный паспорт. - Говорков Саве-
лий Кузьмич,  одна тысяча девятьсот шестьдесят пятого  года,  четвертого
ноября! Бедняга, всего четырех дней не дожил до своего тридцатилетия!
   - Как?  Не дожил до своего тридцатилетия? - воскликнул молодой парень
с фотокамерой в руках.  - Так я и назову свой репортаж!  - Он  пару  раз
сверкнул вспышкой, потом повернулся к гримеру: - Вы не передадите на се-
кунду паспорт своему коллеге: у него внешность пофотогеничнее. Только не
обижайтесь, пожалуйста!
   - Что вы, какая может быть обида! - искренне воскликнул тот, радуясь,
что не пришлось выкручиваться, чтобы не "засветиться" на фото.
   - Вот так... Доктор, как вас зовут?
   - Александр Семенович Иванов.  Простая русская фамилия... - смущаясь,
ответил доктор.
   - Напрасно стесняетесь!  - бодро сказал корреспондент.  - На Ивановых
вся Россия держится!  Правда-правда,  я читал где-то... - Он поправил на
докторе  шапку и сказал:  - Александр Семенович,  пожалуйста,  подержите
паспорт вертикально!  Так, чтобы были видны фото и фамилия. Да, вот так,
спасибо!
   - А вы из какой газеты? - поинтересовался гример.
   - Из самой популярной!  Корреспондент "Московского комсомольца" Федор
Красилин,  - важно ответил он,  потом спохватился и торопливо бросил:  -
Побегу, надо успеть тиснуть в рубрику "Срочно в номер!".
   - Удачи тебе,  Красилин,  - в тон ему бросил гример и тут же деловито
крикнул:  - Ребята, тащите сюда носилки! Последнего заберем и в путь-до-
рогу, а то и к утру домой не попадем!
   Люди Богомолова,  подхватив Савелия, уложили его на носилки и втащили
в машину. Внутри Савелий с облегчением сел, встряхнув затекшими мышцами,
но отдохнуть ему не пришлось.  Снаружи раздался голос врача: - Извините,
коллега, не подбросите меня до ближайшего метро? А то пока вернется наша
машина, я совсем закоченею!
   - Что вам ответить...  - растерялся гример.  - Дело в том,  что смена
уже кончилась, а рабочий класс...
   - Не беспокойтесь,  коллега,  рабочий класс я беру на себя!  -  хитро
подмигнул врач и тут же подошел к водителю.  - Послушай, приятель, ты не
мог бы подбросить меня до метро? С вашим врачом я уже переговорил: гово-
рит, мол, все зависит от тебя и твоего напарника!
   - Даже и не знаю... - смущенно начал водитель: подобные случаи не об-
говаривались и было не ясно,  как поступить. Явный отказ вызовет у врача
нездоровое любопытство, а это уж совсем ни к чему.
   Замешательство водителя  врач расценил как намек и,  достав портмоне,
вынул оттуда две бумажки по десять тысяч:
   - Это вам с напарником за хлопоты! - Он подмигнул. - Договорились?
   - Миша,  придется подвезти врача до метро!  - громко сказал водитель,
предупреждая "санитара" и Савелия о неожиданном сюрпризе. - Не волнуйся,
всего минут десять лишних!
   - Коллегам нужно помогать, - не слишком обрадовавшись, ответил "сани-
тар".
   - Ну и слава Богу! - облегченно вздохнул врач и направился к дверям.
   - Нет-нет,  - торопливо воскликнул гример,  - посторонним не положено
находиться в салоне рядом с трупом!  - сказал он первое,  что пришло  на
ум,  надеясь,  что  объяснение  не  покажется  врачу  подозрительным.  К
счастью,  врач так вымотался, что не стал вникать в мелочи, да к тому же
и не стремился соседствовать с мертвецом.
   - Без проблем! - весело воскликнул он и уселся в кабину рядом с води-
телем.  Стеклянную перегородку между кабиной и салоном не  успели  прик-
рыть,  и как только "врач"-гример занял свое место,  доктор повернулся к
нему и весело воскликнул:  - А у нас с собой было!  Опля!  - Он выдернул
из-за пазухи хромированную плоскую фляжку.  И протянул гримеру: - Прошу!
Коньячок-с!
   - Вы знаете, я на работе... как-то... - Тот не знал, что и сказать.
   - Да бросьте вы!  В такой холод не устоял бы даже  самый  несгибаемый
трезвенник. По глоточку!
   - Ну ладно! - махнул рукой гример.
   - Вот это по-нашему! - ухмыльнулся доктор и представился: - Александ-
ром меня кличут.
   - Надо же, и меня! - воскликнул водитель.
   - А меня Василием! - Гример отхлебнул и возвратил фляжку.
   - Вот и познакомились! А ему... как тебя? - обратился врач к "санита-
ру".
   - Михаил!  - "Санитар" вопросительно взглянул на гримера,  и тот сог-
ласно кивнул.
   - Будем! - "Санитар" сделал добрый глоток.
   - Обязательно будем!  - воскликнул врач, допил остатки коньяка, удов-
летворенно крякнул и вдруг весело заметил:  - Во, анекдот про вас вспом-
нил!
   - Люблю анекдоты! - подхватил водитель. - Но что значит "про вас"?
   - А вот слушайте! Везет санитар каталку с телом в морг, а труп неожи-
данно приподнимает голову и спрашивает:  "Куда это вы меня везете?" "Как
куда? - отвечает санитар. - В морг!" - "Так я живой!" - "Врач лучше зна-
ет: живой ты или мертвый!"
   Последние слова  заглушил  взрыв хохота:  водитель,  давясь от смеха,
приговаривал:
   - В самую точку! "Врач лучше знает: живой ты или мертвый!"
   Недоуменно пожав плечами при виде такой бурной реакции,  доктор пере-
вел взгляд на гримера, который неожиданно тоже рассмеялся.
   - Не удивляйтесь,  коллега, анекдотец и правда про нас: с месяц назад
мы приехали по вызову забирать труп, а тот вдруг очнулся.
   - Вот это да! Что, прямо в машине?
   - Слава Богу, нет: в своей кровати.
   - Представляю,  если бы в  машине!  Сидите  себе  преспокойненько,  о
чем-то  разговариваете,  а мертвяк вдруг спрашивает задумчиво:  "Куда мы
едем?" Так и кондратий хватить может!
   - Еще как! Но хватит о грустном. - Гример решил сменить скользкую те-
му. - Послушайте лучше анекдот: идут два лысых еврея...
   - Уже смешно! - хохотнул водитель.
   - Идут они, значит, и на одного вдруг какнула птичка, он провел рукой
по лысине, потом понюхал и обращается к попутчику: "Мойша, у тебя газет-
ки нет?" А тот пожимает плечами и удивленно спрашивает: "Зачем тебе: жо-
па-то улетела!"
   Машина содрогнулась от хохота,  вспугнув какую-то влюбленную парочку,
одиноко бредущую по тротуару. Больше всех хохотал водитель: казалось, он
вот-вот захлебнется от смеха.
   - Эй, поаккуратнее, Саша, а то врежемся куда-нибудь! - с тревогой за-
метил "санитар".
   В этот момент гример взглянул на Савелия и тут же повернулся к своему
"коллеге",  но тот все еще хихикал над анекдотом, не обращая внимания на
"покойника", с трудом сдерживающегося, чтобы не рассмеяться.
   К счастью, водитель наконец остановил машину:
   - Приехали, метро!
   - Спасибо,  ребята, и за хорошую компанию и за дорогу: в жизни так не
смеялся!  Надо будет своим рассказать.  Счастливо! - Он хлопнул дверцей.
Машина тотчас сорвалась с места.
   - Фу,  слава Богу!  - Савелий сел на носилках.  - Думал, не выдержу и
расхохочусь!
   - Ладно, пора поторопиться: нас уже ждут в клинике.
   Гример привел Савелия в порядок, затем аккуратно забинтовал лицо, ос-
тавив только глаза, и протянул спортивный костюм. Тот моментально перео-
делся.  Пожалуй,  в нем будет намного удобнее,  чем в больничной пижаме.
Лицо же скрыли под бинтами для того,  чтобы кто-нибудь из обслуживающего
персонала или пациентов клиники случайно не опознал его по снимку в  га-
зете.
   Дежурный врач уже был в курсе. Без лишних слов он оформил Савелия под
фамилией Сидорова, определил его в отдельную палату и сказал, что опера-
ция, по-видимому, состоится завтра.
   Предварительно Савелий уже встречался с хирургом,  приятелем Констан-
тина Ивановича,  и сдал все необходимые анализы.  Доктор долго и  внима-
тельно осматривал его лицо, недовольно морщился, качал головой, а в кон-
це со вздохом заметил, как бы про себя:
   - Да,  над шрамом придется поработать:  больно глубок. - Помолчав, он
весело подмигнул Савелию.  - Ничего,  Бог даст, справимся! Как новенький
будете, молодой человек!
   - Именно этого я и хочу,  Альберт Иванович,  - серьезно заметил Саве-
лий.
   - Да, помню-помню, Костя говорил. Единственное, что меня волнует, так
это полнейшая неопределенность:  пока вас сюда не доставят,  палату при-
дется держать свободной черт знает сколько!
   - Но... - начал Савелий, однако доктор тут же его прервал:
   - Все в порядке.  Надо так надо! Это я так, брюзжу по-стариковски. До
встречи, молодой человек?
   Стоило Савелию оказался в клинике,  как все мгновенно завертелось: на
следующий  день  Савелий  уже  лежал на операционном столе в присутствии
старшей медсестры,  которую вызвали специально по просьбе Савелия,  хотя
доктор и намекал, что оперирует только со своей сестрой.
   Операция длилась часов шесть,  не меньше,  и,  когда наконец закончи-
лась, оба буквально с ног валились от усталости, но на лице хирурга сия-
ла счастливая улыбка.
   - Кажется, кое-что получилось? - кокетливо произнес он.
   - Кое-что?!  - воскликнула старшая сестра.  - Да вы просто волшебник,
Альберт Иванович!
   - Скажешь тоже - волшебник! Просто неплохая работа. - Он вдруг засму-
щался и спросил: - Сами забинтуете или помощь нужна?
   - Обижаете, Альберт Иванович, - оскорбленно произнесла девушка.
   - Да шучу я,  шучу, Машенька! Экие мы обидчивые! Ладно, закругляйся с
ним и...  сегодня ему можно только соки,  а завтра посмотрим.  Я к  себе
пойду, кое-какие документы подработать нужно. Сегодня кто дежурит? - не-
ожиданно спросил он.
   - Из врачей - Виталий Петрович, а из сестер - Наташа Колыванова.
   - Как закончите с Сидоровым, передай, чтобы Наташа зашла ко мне.
   - Если по поводу Сидорова,  то будьте спокойны,  Альберт Иванович,  я
всю ночь могу подежурить, - настойчиво проговорила Маша.
   - Никаких "всю ночь"! - резко возразил доктор. - Шесть часов на ногах
при такой операции - более чем достаточно!  За него  не  волнуйтесь:  от
наркоза  отойдет,  потом спать будет - я укольчики пропишу,  а утром уже
можно не тревожиться,  - с явным намеком сказал он.  - Вы думаете,  он в
забытьи наговорит чтонибудь не то?
   - Что вы,  я совсем не это имела в виду!  - с горячностью воскликнула
девушка. - Просто помочь хотела...
   - Ничего, Наташа весьма толковая и опытная сестра: справится. А вам -
отдыхать! Понятно?
   - Понятно,  Альберт Иванович,  - вздохнула девушка и принялась бинто-
вать Савелия.
   Маша не напрасно беспокоилась. Доктор ошибся, предполагая, что сможет
уколами усыпить Савелия.  Как только действие наркоза прекратилось и Са-
велий пришел в себя,  он никак не мог сообразить,  что с ним и где нахо-
дится.  Лицо горело, словно языки пламени обжигали кожу. Что происходит?
Почему голова забинтована? Сквозь узкие щелки бинтов он попытался осмот-
реться, но тут же провалился в темноту.
   Вопреки приказу Альберта Ивановича Маша рисковать не пожелала и оста-
лась у постели больного.  Ее опасения подтвердились:  Савелий выкрикивал
имена,  бормотал что-то про Афганистан,  иногда переходил на английский.
Боясь,  что кто-нибудь услышит,  девушка нежно поглаживала его по руке и
промокала губы влажным тампоном. Парень затихал минут на тридцать, а по-
том все повторялось вновь. Лишь под самое утро он спокойно заснул. Сест-
ра взглянула на часы:  половина шестого, теперь можно и самой поспать, а
в восемь ему придут делать уколы. Девушка устало прикрыла глаза и тут же
отключилась.
   Как всякая  медсестра,  она  спала очень чутко и проснулась сразу же,
как только раздались шаги у дверей палаты.
   - Доброе утро, Марья Филипповна, - проворковала Наташа.
   - Здравствуй, Наташа.
   - Ну, как он: намучались, наверно? - участливо спросила она.
   - Ничего подобного: спал как сурок! - бодрым голосом ответила Маша.
   - А мне показалось, он кричал даже...- начала было Наташа, но старшая
сестра тут же с усмешкой прервала ее:
   - Вот именно, показалось! А может, приснилось...
   - Ну зачем вы так,  Марья Филипповна? Я никогда не сплю на дежурстве!
У любого врача спросите. - Казалось, она вот-вот расплачется.
   - Ты что,  Наташа,  шуток не понимаешь?  - Маша улыбнулась и дружески
потрепала девушку по плечу: - Не обижайся!
   - Ладно!  - Наташа наконец улыбнулась. - Вы сейчас домой? - Она засу-
чивала Савелию рукав, чтобы ввести обезболивающее.
   - Как бы не так!  - вздохнула Маша.  - В десять  -  "пятиминутка",  в
одиннадцать приедут из горздрава,  то ли комиссия,  то ли конкурсанты...
Так что, дай Бог, хотя бы в четыре уйти!
   - Мне казалось, старшая сестра дышит гораздо вольнее! - Наташа намор-
щила лоб. - Что ж, пойду "дырявить" дальше. Зовите, если что!
   - Спасибо, - улыбнулась Маша, и девушка тут же удалилась.
   - Значит, вас зовут Машей? - неожиданно спросил Савелий.
   - Проснулись? - Она склонилась над ним.
   - Я вас здорово ночью помучил?
   - Не очень! - Она улыбнулась и участливо спросила: - Сильно болит?
   - Не очень! - в тон ей ответил Савелий, и оба подумали, что обманыва-
ют друг друга.  От этой мысли в их глазах одновременно мелькнули лукавые
искорки.  - Как прошла операция?  - спросил Савелий,  чтобы сменить тему
разговора.
   - Альберт Иванович просто волшебник,  что называется от  Бога!  Боже,
как у него работают пальцы! Сколько раз наблюдала за другими врачами, но
Альберт Иванович непревзойденный мастер своего  дела!  -  Девушка  стала
расхваливать доктора.
   - Значит, стреляться не придется? - усмехнулся Савелий.
   - Стреляться?  Да вы теперь красивее, чем были! - От этого невольного
признания она даже смутилась. - Может, вам соку налить?
   - Отлично!
   - Какого?
   - На ваш вкус.
   - Тогда апельсинового. - Наполнив стакан, она вставила туда изогнутую
соломинку, и Савелий с наслаждением отх