ентов - Бешеной Акулы, неудача с похи-
щением девушки Бешеного...
   Больше всего  он  заводился при упоминании о Бешеном.  Какова же была
его радость,  когда он получил сообщение о гибели Савелия!  Однако в тот
же день Петр Ефтимьевич узнал о том, что некто Рассказов всерьез интере-
суется Волошиным. Это сообщение взволновало его столь сильно, что он не-
которое время не мог ни есть, ни спать: Три "В" был единственным носите-
лем тайны счета золота КПСС, о котором не знал никто в Ордене. Петр меч-
тал когда-нибудь стать единоличным обладателем этого счета.
   Как ни странно, но деньги для Бахметьева не были главным. В его семье
существовала легенда, которая передавалась из поколения в поколение: его
предок,  Гордей Бахметьев,  получил титул графа от самого Петра Великого
за то, что сумел отбить у лихих людей царскую казну. Среди прочих драго-
ценностей  в  казне  находился  и огромный бриллиант голубоватого цвета,
изумительной красоты и огранки - "Голубое око Персии".
   С этим алмазом связана  удивительная  история,  где  слились  воедино
правда и вымысел. Многие знают алмаз "Орлов", ста двадцати девяти карат,
четвертый по величине в мире,  подарок графа Орлова русской императрице,
позднее вделанный в царский скипетр.  По одной версии,  этот драгоценный
камень был осколком "Великого Могола", алмаза, вставленного вместо глаза
индийского идола и похищенного злоумышленниками.  Так вот,  "Голубое око
Персии",  по той же версии,  являлся "меньшим братом" алмаза "Орлов", то
есть тоже был отколот от "Великого Могола". У этого алмаза насчитывалось
сто семьдесят пять граней,  весил он сто одиннадцать карат,  а  размером
напоминал маленькое куриное яйцо.
   Тем, кто  около трехсот лет назад похитил "Великого Могола" и поделил
его на три части,  здорово не повезло в жизни.  Главарю  достался  самый
крупный осколок, но похититель умер в мучениях от какой-то заразы, а ка-
мень бесследно пропал.
   Владелец будущего "Орлова" был убит своими приятелями,  и за  алмазом
потянулся долгий кровавый след. Впоследствии камень оказался в России.
   Хозяин "Голубого ока Персии" пал от руки французского солдата,  кото-
рый и доставил камень в Европу. Алмаз оказался у французского короля, он
впоследствии подарил его Петру Великому. Когда алмаз был похищен и возв-
ращен Бахметьевым,  царь приказал сделать "зело богатую диадему" и вста-
вить в нее алмаз.
   После Октябрьской  революции диадема с "Голубым оком Персии" исчезла.
По личному распоряжению Дзержинского на поиски ее была брошена специаль-
ная  группа.  Работа  увенчалась успехом:  роскошная диадема императрицы
вернулась в русскую сокровищницу,  и хотелось бы верить,  что  навсегда.
Однако на закате правления Брежнева диадема снова исчезла.
   Петр Ефтимьевич,  уверовав в семейное предание, решил проследить путь
реликвии,  и его ребята не менее упорно, чем люди железного Феликса, за-
нялись  поисками.  В  конце концов удалось выяснить,  что это уникальное
творение вместе с другими ценностями было переправлено в Швейцарию. Тог-
да-то Петр Ефтимьевич и узнал о Волошине.
   Казалось, словно сам алмаз, в память о графе Бахметьеве, который выр-
вал его из рук негодяев, оказывает содействие его потомку. Бахметьев уз-
нал, что Волошин находится в клинике пластической хирургии. Сейчас самое
главное - не выпустить счет из-под контроля,  а потом уже думать, как им
воспользоваться  и  стать  единственным владельцем содержимого.  Если не
удастся узнать кодовое слово от Волошина, он поставит задачу перед одним
весьма  толковым парнем,  который возглавляет компьютерный отдел Ордена.
Пригодится и Георгий, который станет в России его доверенным лицом.
   Какой же все-таки мерзавец этот Третий член!  Он злорадно усмехнулся:
звучит двусмысленно.  Еще живы в памяти те времена, когда Третий заиски-
вал перед Магистром,  чтобы забить за собой его место.  А как пытался он
поколебать в Магистре веру в Петра Ефтимьевича!
   Но Третий явно недооценил потомка русских дворян.  Потеснить Бахметь-
ева с его позиций ему не удалось,  но он нажил в лице Пятого члена Вели-
кого Магистрата смертельного врага:  с этого момента каждая,  даже мель-
чайшая его оплошность бережно фиксировалась в особом досье, хранящемся у
Бахметьева.  Петр  Ефтимьевич  выделил для круглосуточного наблюдения за
Третьим членом Великого Магистрата двух доверенных,  которые ежедневно и
весьма подробно писали ему рапорты. Окончательная победа над Третьим бы-
ла не за горами...
   Пятый член Великого Магистрата усмехнулся,  в  глазах  его  вспыхнуло
зловещее пламя.


Странный старик

   Проснувшись утром, Савелий вдруг подумал о странном больном из первой
палаты. Лидочка вчера обмолвилась о нем, и у Говоркова это почему-то от-
ложилось в памяти. Он решил навестить старика.
   - Простите, пожалуйста, к вам можно? - Савелий заглянул в палату.
   Старик полулежал на кровати, читая какойто журнал.
   - Да, прошу вас! - любезно отозвался он. - Вы по делу или просто так?
   - Какие здесь могут быть дела? - усмехнулся Савелий.
   - Ну, не знаю: справиться о чем-нибудь... Мало ли...
   Голос у старика был приятный, низкого бархатистого тембра. Однако Са-
велия  поразила какая-то страшная усталость в этом голосе.  Похоже,  она
была вызвана отнюдь не операцией и долгим лежанием в  больнице,  а  всей
прожитой жизнью.
   - Извините, у вас есть родные, близкие? - неожиданно спросил он.
   Несколько минут старик молчал,  прикрыв глаза,  и Савелию показалось,
что он заснул. Говорков на цыпочках направился к двери.
   - Не уходите,  пожалуйста! - с тоской проговорил старик так тихо, что
Савелий скорее догадался, чем разобрал слова. - Присядьте, если не торо-
питесь.
   - Чего-чего, а времени у меня хоть отбавляй! - бодро воскликнул Саве-
лий и опустился на стул у кровати.
   - Почему вы спросили о моих родных?
   - Мне показалось,  что...  - медленно начал Савелий,  не зная,  что и
сказать, но его выручил сам старик:
   - Вам правильно показалось:  у меня действительно никого нет. - В его
голосе слышалось столько страдания и грусти, что Савелий, забыв об осто-
рожности, тихо вымолвил: - А я тоже сирота!
   Трудно сказать, почему он так поступил, с ним никогда ничего подобно-
го не случалось.  Может,  сказались его мысли о прошлом, может, он чисто
интуитивно доверился этому усталому пожилому мужчине.
   - Сирота? Вы хотите сказать, с раннего детства? - Старик, похоже, за-
волновался.
   - С двух лет.
   - И никого из родных?
   - Никого! - Савелий горестно вздохнул.
   - Как же вы выжили?
   - Так и выжил... Можно задать вам еще один нескромный вопрос?
   - Знаете,  молодой человек,  я столько повидал на своем веку, что для
меня уже не существует  нескромных  вопросов,  только  нескромные  люди.
Спрашивайте, но с одним условием: не обижайтесь, если не отвечу.
   - Собственно говоря,  он не такой уж нескромный... Вот высказали, что
столько прожили, но зачем же тогда решились на операцию, которая...
   Мужчина грустно закончил сам: - Которая нужна скорее молодым, вернее,
молодящимся людям,  нежели такому старому пню,  как я?  Что ж, вы весьма
наблюдательны.  Для подобной операции я действительно слишком стар...  -
Он замолчал.
   Савелию не  хотелось  его торопить,  он даже пожалел,  что задал свой
вопрос, по всей видимости задев человека за живое.
   - Извините, если я оказался бестактным. Я не хотел. - Савелий смущен-
но встал, собираясь уйти, но старик вдруг снова остановил его:
   - Подождите, молодой человек...
   - Меня Сергеем зовут!  - выпалил вдруг Савелий первое пришедшее на ум
имя.
   - Сергей? - воскликнул тот. - Надо же! Так звали моего сына!
   - Звали?
   - Да, он по... умер. - Видимо, старик хотел сказать "погиб", но пере-
думал.  Он еще немного помолчал,  что-то вспоминая, потом грустно произ-
нес: - Вы почему-то располагаете к себе, вызываете доверие...
   - А может быть, у вас сейчас "дорожный синдром"? - улыбнулся Савелий.
   - "Дорожный синдром"? - переспросил тот.
   - Бывает,  встретятся двое в поезде  и  волейневолей  проводят  время
вместе. Знакомство, разговоры, постепенно переходящие в доверительные...
Оба знают,  что никогда больше не увидятся, и потому рассказывают о себе
то, о чем никогда и никому бы не рассказали.
   - Интересно! Мне как-то и в голову не приходило такое. - Старик пока-
чал головой. - Нет, в данном случае это не так. У меня достаточно опыта,
чтобы разбираться в людях.
   - А как вас зовут? - прервал его Савелий.
   - Меня зовут... ну, называйте меня Григорием. Думаю, что и вы вряд ли
назвались своим настоящим именем.  Не отрицайте...  - Он печально вздох-
нул.  - А на ваш вопрос я все-таки отвечу... Может, вы и правы по поводу
"дорожного синдрома" и мне действительно хочется  с  кем-то  поделиться,
но...  - Даже сквозь бинты было заметно,  как он поморщился. - Черт, все
время забываю, что мимика в теперешнем моем состоянии доставляет боль...
Да,  с одной стороны неплохо бы облегчить душу,  но с другой - ни к чему
подвергать опасности даже незнакомого человека. - Он вдруг бодро поднял-
ся с кровати,  подошел к окну, открыл форточку и повернулся к Савелию: -
Не возражаете, если я закурю?
   - Ради Бога!
   Савелий внимательно наблюдал,  как Григорий взял с подоконника  пачку
"Явы", лежавшую рядом с шахматной доской, вытащил дрожащими пальцами си-
гарету,  прикурил и глубоко затянулся.  Савелий про себя порадовался,  -
теперь  будет с кем коротать время за шахматами,  но тут же спохватился:
этому мужчине сейчас очень тяжко,  так тяжко,  что он  готов  поделиться
своими проблемами даже с посторонним,  несмотря на известную долю риска.
Интересно, пойдет он на это или передумает?
   - Нет, ни к чему подставлять кого бы то ни было! - тихо произнес Гри-
горий. Он словно ответил на незаданный вопрос собеседника. - Достаточно,
что я сам живу в постоянном страхе...  - Он не договорил и резко  повер-
нулся  к Савелию:  - Прошу вас,  забудьте все,  что здесь услышали!  Это
старческий маразм! Оставьте меня! - Он прикоснулся левой рукой ко лбу, и
Савелий заметил,  что на ней не хватает мизинца.  В этот момент в палату
заглянула медсестра.
   - Разрешите?  - Она пошире распахнула дверь. Сзади виднелся столик на
колесиках.
   - О,  Лидочка, входите! - обрадовался Григорий. - Вы как нельзя кста-
ти:  здорово побаливает! Но почему вы снова дежурите? Должна же быть Зи-
ночка...
   - У нее сегодня зачеты в медицинском, вот я ее и подменяю, - пояснила
девушка.
   - А не тяжело после ночи-то?  - Вопрос  старика  прозвучал  настолько
двусмысленно, что девушка смутилась.
   - Я пошел? - полувопросительно произнес Савелий.
   - Подождите,  Сидоров! - Лидочка говорила деланно строгим тоном, но в
глазах ее светилась благодарность.  Она повернулась к хозяину палаты.  -
Товарищ Иванов,  не будете возражать,  если я прямо здесь уколю и вашего
собеседника? Очень уж не хочется возвращаться.
   - Что ж с вами поделаешь,  красавица вы наша? Валяйте, если Сергей не
застесняется старика.  - Он усмехнулся,  в душе радуясь, что так вовремя
появилась медсестра и прервала их тяжелую беседу.
   - О чем речь! - весело воскликнул Савелий. - Штаны скидывать?
   - Нет, вам, как и Иванову, в руку. - Девушка почему-то смутилась.
   - Ишь, размечтался! - Старик неожиданно рассмеялся. - Увидел красивую
девчонку и тут же: "Штаны скидывать?"
   - А  как же!  - Савелий решил поддержать шутку.  - Чего резину-то тя-
нуть!
   - С кого начнешь, сестричка? - спросил Григорий.
   - Конечно,  с вас!  - Она разорвала упаковку разового шприца и быстро
сделала укол.
   Савелий уже обнажился по пояс,  и вдруг увидел, как Григорий любопыт-
ным взглядом скользнул по его наколке.  Он чертыхнулся про себя,  но  не
подал виду и тут же повернулся,  словно решив подставить другую руку для
укола. Он не заметил, что старик внимательно рассматривает шрам от ране-
ния на спине: Савелий совсем забыл о нем. Сейчас он думал о наколке, ко-
торая вполне могла в будущем его выдать.
   - Спасибо,  Лидочка! Пойду, пожалуй, к себе: скоро обед начнут разно-
сить! - Он быстро надел майку и вышел.
   Как же он мог упустить из виду наколку?  Конечно,  такие есть почти у
каждого воздушного десантника,  побывавшего в Афганистане, но удлиненный
ромб...  Это знак посвящения, и избавиться от него, если верить Учителю,
невозможно:  он сохранится на всю жизнь, а после смерти исчезнет сам со-
бой.
   Погоди так волноваться,  Савелий!  Попытайся вспомнить, кто видел эту
наколку из тех, кто тебе может навредить! Видела та проститутка, которая
помогла ему после смерти Наташи,  но она не в счет: вряд ли когда-нибудь
пересекутся их пути. Видели зрители в клубе "Виктория". Впрочем, едва ли
кто-нибудь  из них обратил внимание на наколку,  да и тщательно рассмот-
реть ее ни у кого не было возможности.  Конечно,  там присутствовал Кра-
савчик-Стив,  так что известный риск имеется, но стоит ли так волновать-
ся? Остальные, слава Богу, уже никому не причинят вреда.
   Теперь заграница...  Савелий задумался, но ничего такого не вспомнил.
Он даже облегченно вздохнул, но в тот же момент у него выступила испари-
на на лбу:  Гюли! Она-то уж досконально рассмотрела наколку. И еще Лана!
Сердце Савелия учащенно забилось. Лана предала его и укатила с Григорием
Марковичем. Наверняка она была его любовницей.
   Савелий напряженно стал вспоминать их краткую,  как  молния,  любовь.
Любовь? С его стороны - да! А с ее? Неужели можно было так притворяться?
Он горестно поморщился.  Нет, не мог он так сильно ошибаться в человеке,
не мог! Тем более что она стреляла в него по приказу Григория Марковича.
Она не хотела его убивать!  Она же видела,  что после выстрела  не  было
крови, не могла не видеть!
   Тут в палату вбежала встревоженная Лидочка:
   - Тебя срочно просит зайти Иванов!
   - Что с ним? - Савелий сразу вскочил с кровати.
   - Не знаю! К нему сейчас приходили двое каких-то мужчин, вроде навес-
тить.  Потом они пошли к главврачу, а Иванов так разволновался, что даже
сердце прихватило,  пришлось дать успокоительное.  Ему уже лучше,  но он
просит тебя поторопиться.  - Девушка умоляюще посмотрела на  Савелия.  -
Мне его так жалко! Ты пойдешь?
   - А как же, конечно! - Савелий на мгновение задумался. - Вот что, по-
ка я буду говорить с ним,  постой у дверей и стукни,  когда увидишь тех,
кто его навещал, хорошо?
   - Конечно,  милый! Что-то серьезное? - Теперь она не на шутку обеспо-
коилась. - Может, охране сообщить?
   - Ни в коем случае!  Делай то,  что я сказал! - прикрикнул Савелий, и
девушка, обидчиво поджав губы, последовала за ним.
   - Что-то случилось? - Савелий без стука вошел в палату Иванова.
   - Не знаю... - неуверенно проговорил тот, но Савелий нутром чуял, что
старик обезумел от животного страха.
   - Говорите,  у нас мало времени!  - бросил Савелий.  - Это связано  с
тем, на что вы намекали? - спросил он.
   - Сомневаюсь,  но...  Пришли двое,  я их впервые вижу, и заявили, что
меня переводят в другую  клинику.  -  Казалось,  еще  секунда  и  старик
всхлипнет.
   - Они как-то объяснили причину?
   - Нет, просто сослались на одного человека...
   - Которого вы знаете! - закончил Савелий. - Так что же вас тогда бес-
покоит?
   - Да вот... - Старик хотел что-то сказать, но никак не решался.
   - Вы им не доверяете, так?
   - Так! - Он облегченно вздохнул.
   - В таком случае, откажитесь. Вряд ли они заберут вас насильно.
   - ОНИ могут все!  - Старик так многозначительно произнес "они", что у
Савелия не осталось никаких сомнений:  его новому знакомому грозит серь-
езная опасность.
   - Не волнуйтесь,  все будет хорошо. Давайте играть в шахматы. Умеете?
Или они остались от предыдущего больного? - Савелий улыбнулся.
   Старик, удивленно посмотрев на него,  машинально ответил:  - Нет, это
мои, но я не пони...
   - Доверьтесь мне!  - Савелий подмигнул и начал быстро расставлять  на
доске фигуры.
   Не успели они сделать и десятка ходов,  как в дверь палаты постучали,
и сразу же ввалились двое. Савелий моментально распознал в них либо быв-
ших военных,  либо людей,  имевших отношение к спорту. Высокие, подтяну-
тые,  под метр восемьдесят ростом;  руки с расплющенными  костяшками  от
постоянных  тренировок и ударов о кожаные груши и мешки.  Глаза - беспо-
койные и злые.
   - С главврачом мы договорились,  он не возражает,  - сказал тот,  что
вошел первым,  похоже, старший. - Так что собирайтесь, и побыстрее! - Он
не просил, а приказывал.
   Это совсем не понравилось Савелию,  но он решил посмотреть, что будет
дальше.  Однако он подготовился загодя: встал, занял позицию поудобнее и
весь напружинился. От него не ускользнуло, что старший, отметив его дви-
жение, переглянулся с напарником.
   - Но я не давал согласия на перевод! - Старик старался говорить твер-
дым, уверенным голосом.
   - Можно подумать,  кому-то нужно твое согласие,  - ехидно  усмехнулся
второй.
   "Сейчас, пожалуй,  самый удобный момент для того, чтобы вмешаться", -
подумал Савелий.
   - А почему, собственно, вы себя так нагло ведете с пожилым человеком?
- спокойно спросил он.
   - Позвольте поинтересоваться, а вы-то какое отношение имеете к этому,
как вы выразились,  пожилому человеку? - Старший говорил подчеркнуто лю-
безно,  но  в его голосе слышалось столько ехидства,  что Савелий понял:
без шума не обойдется, эти ребятки готовы на все.
   - Очень просто:  дядя Гриша - мой партнер по шахматам! - как ни в чем
не бывало ответил Савелий.
   - Послушай,  партнер, а не... - грубо начал второй, но старший тут же
оборвал его:
   - Заткнись!  - Он повернулся к Савелию и,  продолжая  издеваться,  на
этот раз угрожал впрямую:  - Мне кажется, не стоит вам вмешиваться, а то
разволнуетесь, швы разойдутся, кровь хлынет...
   - Давайте так:  вы называете убедительную причину,  по  которой  дядю
Гришу  собираются  против  его воли перевести из этой клиники,  а дальше
посмотрим!  - Савелий все еще надеялся,  что ребята не захотят поднимать
шум.
   - Да кто ты такой? - потеряв терпение, процедил сквозь зубы старший.
   - Я же сказал - партнер! - не двинувшись с места, ответил Савелий.
   - Послушай,  мумия сраная, вали отсюда, пока я не сделал тебе больно!
- прошипел второй.
   Шагнув вперед,  он угрожающе замахнулся и в тот же миг, глухо вскрик-
нув,  согнулся пополам и начал хватать воздух открытым ртом,  словно его
только что вытащили из петли.  Старший сунул руку в карман, но мгновенно
перехватил быстрый взгляд Савелия.
   - Не советую! Хлопотно это! - тихо оросил Говорков.
   Трудно сказать,  что убедило старшего: то ли невидимый профессиональ-
ный удар,  после которого его напарник лежал в полной  отключке,  то  ли
предупреждение странного "партнера", но он тут же улыбнулся и поднял ру-
ки вверх.
   - Все,  партнер, все: не хочет старик - значит, не хочет. Мы ж стара-
лись как лучше! Так что прошу извинить.
   - Ладно!  -  усмехнулся Савелий.  - Когда ваш приятель придет в себя,
извинитесь перед ним за меня:  я больше не буду! - Савелий тоже позволил
себе поиздеваться.
   - Обязательно!  -  отозвался старший и при этом так сверкнул глазами,
словно готов был разорвать Савелия на части.  Подхватив стонущего напар-
ника, он ногой открыл дверь и поспешил прочь.
   В палату  тут  же вбежала Лидочка.  - Все в порядке?  - Она испуганно
смотрела широко раскрытыми глазами.
   - Конечно,  Лидочка,  чего это ты так перепугалась?  - Савелий лукаво
усмехнулся.
   - Как только они вошли, я побежала в кабинет главврача... - Казалось,
она вот-вот расплачется.
   - И что увидела? - поторопил ее с ответом Савелий.
   - Главврач связан, телефон обрезан...
   - Надеюсь,  ты действовала,  как я сказал? - встревожился Савелий. Не
дай Бог, она обратилась к охране, тогда уж точно без жертв не обойдется.
   - Конечно!  - обиженно воскликнула девушка. - А кто это? Мафия? И что
им здесь нужно?
   - Ну уж сразу и мафия! - добродушно улыбнулся Савелий. - Просто пере-
п