ушки улеглись, главным  действующим  лицом  стала
няня Полли, которую попросили подробно рассказать обо всем, что произошло  с
того дня, когда они с ребенком исчезли, и до момента их  возвращения  домой.
Больше всего их, особенно Розочку, интересовало: как ребенок питался, не был
ли напуган, как к нему относились? И  успокоились  все  только  после  того,
когда услышали, что самым страшным испытанием для мальчика  было  отсутствие
родителей; он все время повторял: "мама, папа, мама, папа" и не мог  понять,
почему их нет.
   История, которую поведала Полли, была по меньшей мере странной. Когда  их
с Савушкой везли в машине, якобы к Майклу,  зазвонил  мобильный  телефон,  и
вежливый молодой человек, представившийся перед  этим  помощником  генерала,
сказал в трубку что-то  вроде  "Да,  сэр,  конечно,  сэр,  понял".  И  чтобы
успокоить Полли, показал ей знак сотрудника ФБР.
   Их  привезли  в  какой-то  дом   на   Манхэттене,   примерно   в   районе
Амстердам-авеню и шестидесятых улиц, точнее она сказать не может,  поскольку
Савушка раскапризничался и она занялась им. Помнит она только, что  это  был
трехэтажный особняк с большим садом позади, огороженным высоким забором.  Их
привели в дом и сказали, что сюда скоро приедут Савушкины родители и  Майкл.
Молодые люди, сославшись на неотложные дела, уехали.
   Естественно, когда ни родители, ни Майкл к  вечеру  не  появились,  Полли
начала волноваться. Но милые, улыбчивые восточного вида девушки  из  обслуги
понимали  по-английски  плохо  -  они  говорили  только,  "побудьте  здесь",
"кушать, пить хотите?". Угощали пленников  всевозможными  свежими  соками  и
фруктами, а также изысканными морскими блюдами.
   Когда Полли попыталась подойти к парадному выходу из дома, двое  вежливых
охранников, улыбаясь, отрицательно покачали головой и указали  на  сад,  где
они с Савушкой и провели большую часть времени. Телефонов в доме не было, во
всяком случае Полли их не обнаружила.
   Первую ночь она не могла заснуть и страшно переживала,  но  потом  как-то
успокоилась, увидев, что ни ребенку, ни ей никакая  серьезная  опасность  не
угрожает.
   Сегодня утром приехали давешние молодые люди  и  сообщили,  что  пора  им
ехать домой. Они вежливо попросили у Полли  разрешения  завязать  ей  глаза,
когда они будут выезжать из дома. Рассказ Полли никак не объяснял самой цели
похищения Савушки, и среди слушателей воцарилось недоуменное молчание.
   Тут Савелий вспомнил о послании в конверте и откровенно признался:
   - Я тянул и не открывал  конверт,  потому  что  боялся  прочитать  в  нем
какие-нибудь очередные угрозы от похитителей...
   Теперь он не стал медлить, решительно вскрыл конверт  и  достал  из  него
листок хорошей плотной бумаги, на котором красивым каллиграфическим почерком
было написано следующее:
   "Уважаемый Савелий Кузьмич! Рад, что Ваши поиски завершились  успешно!  У
Вас прелестный ребенок, и мне было бы страшно жаль, если бы с ним  случилась
хоть какая-то беда...
   Искренне Ваш Широши Такиро".
   - Какой внимательный господин, кто это? - спросила Розочка, когда Савелий
закончил читать.
   - Да так, знакомый один, - задумчиво ответил Савелий.
   Что-то его тревожило, и эта тревога была связана со  странным  посланием.
Он, конечно же,  понял,  что  поздравление  от  Широши  пришло  раньше,  чем
вернулись Полли с ребенком, но,  не  желая  лишний  раз  волновать  Розочку,
предпочел не заострять на этом внимания.
   - Я не понимаю, как... -  заговорил  вдруг  Константин,  но  его  перебил
Воронов, мгновенно разобравшийся, что волнует Савелия:
   - Хватит дискуссий! В этом доме нальют  когда-нибудь  стакан  водки  дяде
Воронову, который жаждет отметить счастливое возвращение племянника?..
   Вскоре приехали и Майкл с супругой, и тетя Розочки со своим мужем - вечер
прошел радостно и весело. Воронов с Рокотовым, по просьбе Савелия,  остались
у них погостить, и эти три дни были для Савелия  самыми  счастливыми  в  его
жизни: сын нашелся, Розочка и близкие люди рядом. Что еще нужно для счастья?
Именно об этом он и сказал, провожая Воронова и Рокотова в аэропорт Кеннеди.
   Воронов долго колебался, говорить ли Савелию о  ранении  Богомолова,  но,
пока Савушка не нашелся, это было  как-то  не  к  месту,  потом  уже  Андрей
побоялся, что Савелий рассердится; почему сразу не рассказал? И так тянул  с
этой новостью, что дотянул до проводов в аэропорту. А там уж эта  информация
вообще выглядела как-то нелепо.
   Костя Рокотов, предупрежденный Вороновым,  тоже  не  проронил  ни  слова.
Заговорили они об этом уже в самолете, и  оба  сошлись  во  мнении,  что  не
стоило  волновать  Савелия  понапрасну,  тем  более  что  Богомолов  вот-вот
выпишется из больницы...
   - Ты чего такой печальный, словно моряк перед уходом в далекое  плавание?
- усмехнулся в аэропорту Воронов, дружески подтолкнув Савелия в бок. - Вы же
скоро в Москву приедете! Не забыл о своем обещании сыграть свадьбу в  родном
городе?
   - Бешеный никогда ни о чем не забывает, - заверил  Савелий.  -  Разберусь
тут с одним делом - и к вам! Просто мне очень грустно на душе. Сам  не  знаю
почему!
   - Расставаться всегда грустно, - заметил Константин.  -  Можно  спросить,
наставник?
   - Спрашивай, Костик, - улыбнулся Савелий.
   - Сколько  раз  тебя  просил  поднатаскать  меня  в  рукопашном,  ты  все
откладывал, говорил, что  времени  много  нужно,  а  Розочку  подготовил  за
несколько дней. - В голосе Константина чувствовалась обида.
   - Ошибаешься, приятель: здесь я ни при чем!
   - Не ты, а кто же?! - едва ли не хором воскликнули Воронов с Рокотовым.
   - Честно  говоря,  и  мне  бы  хотелось  это  узнать...  Сегодня  вечером
поинтересуюсь...
   - Поделишься?
   - Возможно...
   Однако узнать, у кого Розочка научилась приемам рукопашного боя,  Савелию
в этот вечер не удалось: самолет в Москву улетал поздним вечером, а когда он
вернулся, Розочка ждала его в кровати и было им совсем не до  вопросов:  они
занялись более приятным делом...
   На другой день навалились хлопоты, связанные с поездкой  в  Никарагуа,  и
вскоре он уже летел на Маис, не предполагая, что  именно  там  и  откроется,
почему ему было так грустно расставаться с Вороновым и Рокотовым...


   Глава XIII. Остров Бешеного

   На этот раз Савелий летел на Маис не  один,  а  с  двумя  американцами  -
геологом и подрывником. Основная группа должна  была  привезти  оборудование
через два дня. Бешеный не сомневался, что с помощью Рауля  сумеет  опередить
людей Майкла и добыть драгоценную капсулу. Помня, с чем пришлось столкнуться
Савелию на Маисе в прошлый  раз,  Майкл  едва  ли  не  в  приказном  порядке
заставил Бешеного подстраховаться и взять хотя бы  один  пистолет,  который,
воспользовавшись  помощью  своего  приятеля,  хитроумно  упаковал  в  пакете
дипломатической почты.
   - Назад его можешь  не  привозить.  Я  договорился:  сдашь  его  военному
атташе, - сказал генерал на прощанье.
   Выйдя из аэровокзала в Манагуа, Савелий увидел Самсона, стоящего у своего
"экипажа", и радостно помахал ему.
   - Я так и думал, что вы сегодня прилетите, - подойдя  к  Савелию,  сказал
Самсон.
   Савелий сразу почувствовал, что в его голосе не ощущается никакой радости
от их встречи, и участливо спросил:
   - Что случилось? Дети заболели или жена?
   - Дома все в порядке, - коротко ответил Самсон, - но звонил  отец.  Рауль
убит. Лаборатория разграблена.
   - Как? Кем? - Савелий никак не ожидал подобного поворота событий.
   - Отец вам все сам расскажет, - только  и  ответил  Самсон,  и,  даже  не
попрощавшись, пошел обратно к машине.
   Савелий на мгновение растерялся и хотел было последовать за Самсоном,  но
понял,  что  тот  считает  его  косвенным  виновником  гибели  Рауля,  и,  к
сожалению, отчасти он был прав.
   Еще не объявили посадку в  небольшой  самолет,  следовавший  на  Маис,  а
Савелий уже сообразил,  кто  успел  добраться  до  лаборатории  раньше  его.
Конечно же, убили Рауля и  разграбили  остатки  лаборатории  люди  Широши  -
больше некому. Неужели Рауль показал им тайный ход?
   В отеле "Морган"  Окоталь  на  месте  не  было  -  ее  смена  только  что
закончилась. Савелий, объявив своим спутникам, что хочет прогуляться к  морю
и искупаться, на самом деле направился к старому Киламбе.
   Тот был дома и пригласил  Савелия  зайти.  Нельзя  сказать,  что  он  был
неприветлив, но от прежней теплоты не осталось и следа.
   - Они убили Рауля, - без всяких предисловий сообщил старик.
   - Знаю, мне об этом сказал в аэропорту Самсон.
   - Хочешь сходим на его могилку? - спросил Киламбе.
   - Конечно...
   Они молча постояли несколько минут  у  небольшого  холмика,  из  которого
торчала маленькая дощечка. На ней была простая надпись: "Рауль". Ни фамилии,
ни даты рождения и смерти.
   "Так и не удалось тебе вернуться в Москву, - с грустью подумал Савелий, -
но ты погиб на посту как настоящий солдат революции".
   Савелий вынул пистолет и трижды выстрелил в воздух, отдавая этим  салютом
дань уважения убежденному борцу за счастье человечества.
   - Всего их было пятеро, - рассказывал  тем  временем  старый  Киламбе,  -
главарем у них был карлик. Злобный, как дьявол, и очень сильный.  Почти  как
ты. Он кричал на Рауля и требовал, чтобы тот показал ему тайный ход.
   -  Странно,  откуда  они  знали  про  тайный  ход?  -  удивился  Савелий,
помнивший, что Рауль заверял, что о нем знает только он сам.
   - Между прочим, даже я не знал о том, что имеется такой ход,  -  горестно
вздохнул старик.
   - И что Рауль?
   - Рауль твердо держался своего: "Никакого хода нет!"  Тогда  карлик  стал
его избивать, а потом начал по очереди ломать ему пальцы на руках и отрывать
их - мальчишки подсматривали из-за кустов, но потом не выдержали этого ужаса
и сбежали.
   - Представляю... - У Савелия невольно сжались кулаки.
   - Мы похоронили то, что от Рауля осталось, -  карлик  буквально  разорвал
его на куски...
   Голос старого Киламбе погребальным звоном отдавался в висках  Савелия.  В
нем закипало бешенство.
   - Но Рауль так ничего и не сказал им, - продолжал свою  страшную  повесть
старый Киламбе. - Откуда мне это известно? После  того  как  Рауль  перестал
дышать,  эти  звери  собрались  у   главного   забетонированного   входа   в
лабораторию, и через три часа к ним прилетел  большой  черный  вертолет.  Из
него выгрузили какую-то мудреную установку - я смотрел в свой старый морской
бинокль и все видел.  Они  сначала  взрывали  бетон,  потом  бурили,  и  так
несколько раз. Потом они спустились в лабораторию и были там примерно  около
часа. Я вызвал полицейских, чтобы они задержали убийц Рауля,  но  эти  трусы
побоялись даже идти к лаборатории, сказав, что Рауль не гражданин  Никарагуа
и не приносил никакой пользы государству. А смерть его они отнесут к разряду
несчастных случаев.
   - Да уж, видел я вашу доблестную полицию, - с иронией  вступил  в  беседу
Савелий.
   - Но дай  же  мне  закончить  рассказ,  -  настоятельно  попросил  старый
Киламбе. - Из-под земли донеслось несколько взрывов, потом они вышли наружу,
и все, кроме карлика и смуглого юноши в белом тюрбане,  сели  в  вертолет  и
улетели.
   - И куда же делся этот карлик? - буквально  трясясь  от  злости,  спросил
Савелий.
   - Скорее всего, он на острове, хотя из наших никто его больше не видел...
   "Так, все ясно, - подумал Савелий, - этот чертов карлик дожидается  меня.
Да я и сам не прочь с ним побеседовать! Так что в этом случае наши  интересы
очень тесно переплетаются".
   Проводив опечаленного Киламбе до дома, Савелий дружески похлопал  его  по
плечу:
   - Поверь, старый Киламбе, я очень не хотел,  чтобы  все  произошло  таким
образом. И у меня от этого пасмурно на душе.
   - Ты очень правильно сделал, что по-военному почтил его  память  салютом,
сынок! Очень правильно! Умер он как солдат: на посту!
   Старому Киламбе стало намного легче.
   Пообещав ему, что обязательно зайдет, Савелий  отправился  в  тропический
лес, простиравшийся по другую сторону отелей и  примыкающих  к  ним  пляжей.
Савелий шел, довольно громко мурлыча под  нос  какой-то  нехитрый  мотивчик,
задевая кусты и деревья, словом, вел себя, как обычный, не  подозревающий  о
какой-либо опасности человек на прогулке. В то же время внутренне он был  до
предела собран и напряжен - еще не хватало, чтобы  какой-то  гнусный  карлик
застал его врасплох.
   Впереди Савелий вскоре услышал звуки пения  и  ускорил  шаги.  Взору  его
открылась небольшая поляна, на которой сидели три девушки, освещенные лучами
заходящего солнца: они пели и плели венки. Савелий  неслышно  приблизился  к
ним и сел рядом. Одна из девушек, а все они были как на подбор  хорошенькие,
темнокожие  и  черноглазые,  подняла  голову  и,  не  говоря  ни  слова,   с
застенчиво-кокетливой  улыбкой  протянула  ему  крупный   цветок   с   алыми
лепестками. Савелий из вежливости взял цветок. Девушки, хотя и  хорошенькие,
были одеты в какие-то рубища.
   - Господин, купите у нас, пожалуйста, венок.  Он  очень  красивый,  -  на
ломаном английском сказала та, что подарила ему цветок.
   Савелий дал ей пять долларов, девушки  сразу  вскочили  и,  окружив  его,
стали целовать, а затем водрузили  ему  на  голову  венок  из  алых  цветов,
которые, как козырек, закрывали его лоб.
   Всегда совмещавший приятное с полезным, Савелий поинтересовался:
   - Красавицы, вы не видели здесь карлика? Девушки пожимали  плечами,  явно
не понимая, чего от  них  добивается  голубоглазый  незнакомец,  и  стыдливо
хихикали. Савелий решил перейти на более понятный язык  жестов.  Он  показал
примерное расстояние от земли и попытался, скорчив гримасу, изобразить  лицо
карлика, каким он его запомнил в те краткие мгновения их встречи в ресторане
Широши. По всей вероятности, он достиг результата. Девушки радостно закивали
прелестными головками и стали показывать в лес, правда, почему-то  каждая  в
своем направлении.
   Савелий задумался, и в этот момент из кустов, окружавших поляну, выглянул
карлик. Сначала он повел себя не  агрессивно,  а  даже  как-то  по-клоунски:
вытаращил глаза, скорчил рожу, криво ухмыльнулся и дико захохотал.
   Бешеный хотел было прыгнуть и сбить его  с  ног,  но  между  ними  стояли
девушки с венками, испуганно смотревшие на карлика и  что-то  лопотавшие  на
непонятном языке.
   Фактор внезапности был явно упущен.
   Вдоволь нахохотавшись и  накуражившись,  карлик  вприпрыжку  пустился  по
лесу, оглашая его дикими воплями. Савелий  ринулся  за  ним.  Карлик  бежал,
ловко минуя низкие кусты и плотные заросли. На бегу он оборачивался и корчил
забавные, плаксивые рожи. В другой ситуации Савелий вряд ли удержался бы  от
смеха, но сейчас нужно было не только поймать это исчадие ада и отомстить за
бедного  Рауля,  но  прежде  всего  выяснить,  куда  отправился  драгоценный
контейнер с энергией.
   И тут Савелий понял,  почему  карлику  бежать  легче:  оказалось,  что  в
зарослях есть узкая, едва заметная тропинка. Потеряв еще  несколько  секунд,
Савелий оказался на петляющей в зарослях тропинке и в конце ее, правда,  еще
довольно далеко, разглядел море - на этой стороне острова он  еще  не  успел
побывать.
   Вдруг карлик, по-особому гикнув, сделал в воздухе  классический  кульбит,
приземлился на обе ноги и несколько раз перекувырнулся через голову.
   С изумлением наблюдая за его  штучками,  Савелий  наращивал  темп  -  ему
казалось, что карлик выдохся. Вдруг  беглец  остановился  как  вкопанный,  а
разогнавшийся Бешеный чуть не сбил его и сам с трудом удержался на ногах.
   Савелий крепко обхватил могучие плечи карлика обеими руками, и тот, вовсе
не сопротивляясь, поднял вверх свое безобразное лицо, неожиданно улыбнулся и
протянул Савелию невесть откуда взявшийся алый цветок.
   - Гу-гу-гу, - неожиданно мелодичным голосом пропел он.
   - Куда отправили контейнер? - спросил Бешеный.
   Тот никак не отреагировал.  Савелий  с  силой  встряхнул  его  и  тут  же
почувствовал легкий укол в правое бедро. Обернувшись, он увидел в двух шагах
от себя улыбающегося  смуглого  юношу  в  белоснежном  тюрбане  с  небольшим
арбалетом в руках. Савелий мгновенно осознал, что  это  за  укол,  -  совсем
недавно он имел подобный опыт - через несколько секунд он либо  умрет,  либо
потеряет сознание. Карлик! Это исчадие ада, с которым он обязан расквитаться
за Рауля. Направив  внутреннюю  энергию  в  правую  ладонь,  Савелий  громко
выдохнул:
   - За Рауля! - Молниеносным движением руки он пробил мощную грудь карлика,
схватил горячий бьющийся комочек сердца и вырвал его.
   Карлик издал предсмертный звериный рык, подобный которому вряд ли слышали
когда-нибудь эти окрестности, печально взглянул на Савелия, и его  уродливое
лицо стало почти нормальным. Он хотел что-то сказать, но  не  успел,  грузно
рухнув на землю.
   Но этого Савелий уже не увидел: за мгновение  до  этого  он  сам  потерял
сознание.
   С обеих сторон на тропинку вышли два европейца в шортах  и  футболках,  в
руках одного из них были легкие спортивные носилки, на таких с  поля  уносят
травмированных футболистов.
   Они аккуратно уложили Савелия на носилки, покрыли белоснежной  простыней,
которую им подал юноша в чалме, и быстрым шагом двинулись в сторону  берега,
где  их  давно  дожидался  небольшой  катер.  Через  несколько   минут   они
погрузились на борт, захватив с собой мертвое тело карлика.  Судно  вышло  в
открытое море, и еще через два часа его  пассажиров  приняла  в  свое  чрево
точно  прибывшая  в  заданный  квадрат  подводная  лодка.  Бедный  катер   с
единственным "капитаном" на борту  был  безжалостно  расстрелян  торпедой  в
упор...
   Сознание постепенно возвращалось к Савелию. Он вздохнул и  открыл  глаза.
На него  пристально  смотрели  три  пары  глаз,  одна  из  них  принадлежала
господину Широши, который дружелюбно и даже несколько виновато улыбался.
   Две другие пары глаз принадлежали небольшим зверькам. Один -  пушистый  и
размером побольше устроился у Широши на ладони, другой - гладкий и  поменьше
расположился  на  плече  хозяина.  Оба  зверька  своими   глазками-бусинками
внимательно смотрели на Савелия.
   Широши поднес ладонь со зверьком к лицу  и  спросил  с  явным  кавказским
акцентом:
   - Ну, что, Лаврэнтий, мы будэм дэлат с нашим гостэм?
   Не сводя изучающего взгляда с Савелия, Лаврентий встал на  задние  лапки,
держась  передними  за  указательный  палец  хозяина,  и  громко  запищал  и
засвистел,  впрочем,  довольно  мелодично.  Звуки,  издаваемые   Лаврентием,
напомнили Савелию чириканье неведомых экзотических птиц.
   - Правилино говоришь, дарагой Лаврэнтий, гостя надо кормить  и  ухаживать
за ним.
   Широши взял с большого блюда на столе сочный плод папайи,  отрезал  ножом
несколько ломтиков и угостил зверьков. Они деловито и аккуратно принялись за
еду, один - на ладони, другой - на плече хозяина.
   - Что это за животные? - спросил Савелий, чтобы начать разговор.
   - Самые обычные морские свинки. Поешьте фруктов. -  Он  подвинул  Савелию
блюдо, где были папайя, манго, киви, яблоки, груши, бананы. - А если  хотите
пить, - Широши пододвинул сервировочный столик на  колесиках,  -  тут  соки,
заметьте, натуральные,  собственного,  не  заводского,  производства  и  без
консервантов.
   Савелий попытался сесть, но это ему не удалось, и тут он  обнаружил,  что
лежит в широком гамаке, привязанном между двух высоких деревьев. Рядом с ним
Широши, сидящий в удобном  плетеном  кресле,  и  большой  круглый  стол.  Их
окружал густой кустарник, защищавший от палящих лучей тропического солнца.
   Савелий попытался встать, но ноги его не слушались.
   - Сегодня вам  лучше  побольше  лежать,  господин  Бешеный,  -  заботливо
сказал" Широши, - а завтра уже будете нормально сидеть,  только  вот  ходить
некоторое время вы не сможете.
   Савелий посмотрел на свои ноги - они были на месте и в полном порядке. Он
напряг мышцы и пошевели