ожить!" по телевидению...
   - На кассете же изображение лучше!
   - На кассете?.. - В голосе явное недоумение.
   - В прошлый  раз я послал вам все книги, все мои  фильмы и даже майку с
изображением на ней обложки "Команды Бешеного"...
   - Вот  как? - В голосе снова злость: слышу, как громко отчитывает своих
помощников. Потом спрашивает: - К трем можешь подъехать ко мне?
   - Конечно!
   - Вот и хорошо! До встречи!..
   Незадолго до  этого  в Москву  прилетала  моя  мама, чтобы  пройти курс
лечения.  Узнав  о  возможной  встрече с Черномырдиным,  дала  мне бронзовую
нательную  иконку   восемнадцатого  века  и  просила  передать  ее   Виктору
Степановичу.  С маминым  подарком  без пяти  три я в  приемной, где толпятся
нетерпеливые губернаторы. Уныло вздыхаю:  ждать придется не один час.  Иду к
дивану:
   - Виктор Николаевич? - вдруг спрашивает один из помощников.
   - Да...
   -  Минуту... - Он  тут же заходит в кабинет шефа, а на  меня уставились
любопытные взоры губернаторов.
   Возвращается помощник.
   - Сейчас он вас примет, - говорит он мне.
   Недоуменные и завистливые взгляды ожидающих.  Кто-то из  них  подошел к
помощнику  и  что-то   спросил.  Любопытным   оказался   Аяцков,  губернатор
Саратовской  области.  Он  читал мои книги и с удовольствием  принял от меня
новый роман с автографом. Потом в приемную зашел Шохин, с которым я поболтал
на  различные темы. От  него  узнал, что Виктор  Степанович вот-вот  уедет в
Шереметьево  встречать  президента.  Ну,  думаю,   вряд  ли  сегодня  с  ним
встречусь: вон еще сколько губернаторов. Даже по две минуты на каждого - и я
в осадке.
   И вдруг помощник приглашает войти всех губернаторов одновременно. Стало
несколько  веселее. А вскоре и  меня  приглашают. Вхожу, а Виктор Степанович
уже с ними прощается. Увидев меня, спрашивает губернаторов:
   - Вы читаете книги писателя Виктора Доценко?
   - Господи, когда нам читать?
   - Тут свою работу дай Бог сделать...
   - Некогда, Виктор Степанович... - раздались голоса со всех сторон.
   -  А я  книги о Бешеном читаю по ночам!  -  победно  восклицает  Виктор
Степанович. - Страна, между прочим, живет так, как пишет Доценко!..
   Знаете,  уважаемый  читатель,  для  меня  эти  слова были очень важны и
дороги. Я испытал сходное чувство, когда смотрел одну из давнишних передач -
"Иванов, Сидоров, Петров". Журналист останавливает бомжа и задает ему разные
вопросы. Спрашивает:
   - Читаете ли вы что-нибудь?
   - Какое там... - отмахивается тот.
   - А что за книга торчит из кармана?
   - А... эта... Это  "Срок для Бешеного", - с какой-то  нежностью говорит
он. - Мы втроем сбросились и купили... вот и читаем по очереди...
   - Чем же нравится вам этот писатель?
   - А он правду пишет! - важно поясняет бомж.
   По-моему, это  самая  высокая  оценка  любого  творчества.  Если  бомж,
тратящий каждую копейку на алкоголь и еду,  выделил деньги на  чью-то книгу,
значит, автор пишет не напрасно...

   Когда  мы  с Черномырдиным  остались одни, я вручил ему иконку от мамы,
что растрогало его. Потом  мы с ним сфотографировались  на  память, и  много
позже, второй  раз став  премьер-министром,  Виктор  Степанович надписал эту
фотографию:
   "Виктору Николаевичу в знак  глубокого уважения и пожеланием творческих
успехов!
   В. Черномырдин. 8. 09. 1998 г."

   Потом спросил:
   - Когда будет продолжение фильма "Тридцатого уничтожить!"?
   - Так денег нет, Виктор Степанович...
   - А много ли нужно? - озабоченно спросил он.
   - Пару миллионов долларов...
   - Пришли мне финансовое обоснование и письмо,  попробуем помочь: народу
и армии нужны фильмы с таким героем, как Савелий...
   Получив документы, Виктор Степанович  одобрил их, все чиновники сказали
"Есть!", но через некоторое время президент вновь отправил его в отставку, и
чинуши затормозили мой проект... А жаль...
   * * *
   Нередки и забавные случаи, связанные с дарением книг. Адмирал Касатонов
пригласил  меня  на  празднование  300-летия Военно-морского  флота  России.
Вручил  я  книгу адмиралу и  нескольким военно-морским начальникам.  Стою  с
ними, разговариваю. Подходит мой старый знакомый:
   - Виктор, твои книги очень любит Жириновский...
   - Ну и что? - безразлично спрашиваю.
   Мне  уже попадались различные, чаще  всего нелицеприятные  высказывания
журналистов о Жириновском,  а  один раз  наблюдал по ТВ  его экстравагантную
выходку  с Немцовым. Мнение мое о  нем было не очень доброжелательным и даже
ироничным.
   - Понимаешь, он здесь, и я обещал ему вас познакомить, -  продолжал мой
приятель.
   - Напрасно обещал! - отмахнулся я.
   - Ну прошу тебя! - канючил он.
   - Отстань, не буду я  знакомиться с этим клоуном! - отрезал  я и в этот
момент перехватил беспокойный взгляд приятеля: обернувшись, увидел за спиной
Жириновского,    окруженного   многочисленной    свитой   телохранителей   и
почитателей. "Неужели он все слышал?" - почему-то стало неудобно.
   -  Познакомьтесь,  Владимир  Вольфович!  Это  -   писатель  Доценко!  -
воспользовавшись паузой, представил приятель.
   - Читал ваши книги: очень талантливо написаны! - заметил лидер ЛДРП.
   - Спасибо! - Я был несколько смущен.
   - Вот, я тоже  написал  книгу! -  сказал Жириновский, взял у  одного из
помощников брошюрку "Последний бросок на юг", подписал и протянул мне.
   Требовался ответный жест, и я подписал ему "Золото Бешеного".
   - У вас толще! - с усмешкой заметил он, взвешивая книгу на руке.
   Этот жест мне чем-то не понравился, а может, такое было настроение, и я
бездумно бросил:
   - Так я ж и умнее...
   Показалось,  что  я  оглох: наступила  мертвая  тишина, лица окружающих
превратились  в  окаменелые  маски,  словно  некто  всемогущий  скомандовал:
"Замри!"
   Пауза становилась томительной,  и мой приятель осторожно отодвинулся от
меня.
   -  А  вы  шутник! - вдруг весело проговорил  Жириновский и заразительно
расхохотался. Смех подхватили и окружающие.
   Мне  стало так  стыдно, что  это  заметил и  Жириновский  и, дружелюбно
похлопав меня по плечу, негромко сказал:
   - Нужно уметь владеть собой... - Подмигнув, он повернулся к окружающим.
- Только я должен быть президентом России: больше  никто не спасет страну от
коммунистов и голода! - Знакомый имидж вновь выплеснулся наружу.
   Я  стоял, не вслушиваясь в обычный набор лозунгов Владимира Вольфовича:
мысли вертелись вокруг того, что получил урок общения в толпе людей, которых
хочешь привлечь на свою сторону. Я понял, что Владимир Вольфович очень умный
человек, специально создавший себе маску скандального политика и клоуна.
   Судьба  еще  не раз  сталкивала  нас. Сначала  мы около  часа общались,
встретившись  на телевизионной  передаче "Суд  идет...".  Владимир Вольфович
предложил  мне написать книгу,  в которой  он становится президентом России,
как  сам расскажет.  На что  я  ответил,  что  всегда  пишу  только  правду.
Жириновский предложил:  сначала  я напишу его версию, а  потом - свою. Я  не
возражал при одном  условии: он  берет на  себя все расходы по изданию и мой
гонорар. Обещал подумать.
   Прошло  больше года, но  никаких предложений не  поступило. Однажды мне
пришло  приглашение  представить   на  презентации  книгу  "Азбука   секса",
написанную   Владимиром   Вольфовичем  в  соавторстве  с  В.  Юровицким.   К
приглашению прилагалась и книга. Открыв с некоторым скепсисом, я прочитал ее
и признаюсь, что, кроме эпатажа, нашел в ней и некоторые здравые мысли...

   Съемки подходили к концу и  вдруг застопорились из-за  того,  что новый
финансовый партнер не смог  выделить  валюту для  заграничных  съемок. Снято
девяносто  процентов  фильма - и  на тебе! Хоть локти  кусай! Ситуация  была
аховая и казалась  безнадежной! Но  вдруг  показался  свет в  конце тоннеля:
Рассказов, директор нашего фильма, познакомился с продюсером из Сирии, неким
Ганемом.  Если бы  я  знал, что это  за  проходимец, то никогда бы с  ним не
связался.  Свой капитал  он  сделал на советских  фильмах.  Воспользовавшись
бедственным положением нашего кинематографа, он за бесценок приобретал права
на  прокат  фильмов и  катал  их  по всему миру.  Посмотрев  материал  нашей
картины, он мгновенно сообразил, что на ней можно неплохо заработать.
   Ганем согласился профинансировать оставшиеся десять процентов  съемок с
условием,  что съемки  будут в  Дамаске,  а получать он будет ровно половину
прибыли от  проката.  Мои  продюсеры  пошли на  это,  однако  выбили из него
согласие  оплатить  мне, и  как  автору сценария,  и  как режиссеру  фильма,
валютную часть гонорара. Вы, вероятно, уже догадались, что Ганем  до сих пор
так и не выплатил мне гонорар, заработав  на моем фильме несколько миллионов
долларов. А как  он потрепал нервы всей съемочной группе в Дамаске! Жара там
стояла  невыносимая: за сорок градусов ежедневно, при том что Дамаск окружен
со всех  сторон  горами и  никакого  ветерка. Потому  и  старались назначать
съемки, когда жара еще  не превратилась в пекло. Выезд из отеля в семь, а то
и шесть часов утра. Вся группа в вестибюле отеля ждет выезда. Проходит час -
Ганема  нет. Два часа - нет!  Три часа - нет!!! Мы нервничаем, не знаем, что
делать: чужая страна, араб-ским языком не владеем. Наконец около двенадцати,
то есть в самое пекло, он появляется. Спрашиваю: что случилось?
   -  Аллах  мне сказал, когда приходить! -  спокойно отвечает  тот, потом
достает носовой платок и протирает лысину, - Потею... ох, потею!..
   Наконец съемки завершились, закончили монтаж и приступили к  озвучанию.
Тут  меня знакомят с  одной  деловой дамой,  назовем  ее  Галиной. Посмотрев
рабочую   копию  фильма,   она  настолько  увлеклась   им,  что   предложила
содействовать продаже его  на  Запад.  Более того,  оплатила  нам  поездку в
Лондон - мне и одному из продюсеров.
   По-видимому,   несмотря   на  то,   что   английские   и   американские
кинематографисты искреннее удивлялись тому,  что "в  России  смогли  сделать
такой фильм"  в год выхода  на  экраны  "Тридцатого  уничтожить!" вошел,  по
оценкам специалистов, в пятерку лучших фильмов Европы.
   Прочитав рукопись  и узнав, что  я  никак  не могу найти  издательство,
которое   все-таки  выпустит  ее,  Галина  привела  меня  в  новое   частное
издательство,  созданное  талантливыми  людьми:  Васильевым,  Григорьевым  и
Успенским.  Первые слоги  их  фамилий  и  легли  в  аббревиатуру названия  -
"ВАГРИУС". К сожалению, вскоре умер, Васильев, я его  видел лишь один  раз и
лучше  знаком с  его женой, талантливой писательницей  Ларисой  Васильевой -
наверняка многие читали ее нашумевшую книгу - "Кремлевские жены".
   Галина предложила мне познакомиться с нужными людьми, имеющими контакты
с западным  кинематографическим рынком.  Как выяснилось, она  была знакома с
каким-то сотрудником из уже известной тогда компании  "Премьер-СВ",  который
порекомендовал  ей  встретиться   с   Владимиром   Григорьевым.  Он  любезно
согласился   встретиться,   посмотреть  фильм,  высказать  свои   пожелания,
рекомендации.
   Мы  приезжаем  с  Галиной в  полуподвальное помещение на улице Щепкина.
Малюсенький кабинет Григорьева, который мог вместить не больше трех человек.
Он  посмотрел фильм, дал  ему очень высокую  оценку и тут  же договорился  с
английскими и американскими кинокомпаниями о  нашем визите  в Лондон. Узнав,
что у меня есть рукопись и первой книги о Бешеном, он сильно заинтересовался
ею.
   Я передал ему  многострадальную рукопись, которая побывала  уже в  ряде
редакций журналов  и  издательств и  испытала на  себе все "прелести" нашего
книгоиздания:  то  бумаги не  оказывалось,  то  планы издательств  менялись.
Причина  же,  на мой  взгляд,  была  одна  - страх  редакторов  опубликовать
использованный в рукописи материал.
   Я  передал  рукопись  Владимиру  Григорьеву, нисколько  не  надеясь  на
положительный результат. Однако  Григорьев позвонил  мне на следующий день и
предложил встретиться.
   Соглашаюсь, снова  вхожу в  его  миниатюрный  кабинет и попадаю  в  его
объятия:
   - Вы даже не представляете! Мы давно и  безуспешно ищем автора, который
мог бы  выписать образ отечественного Рембо. Здесь, - добавляет он, указывая
на  лежащую  на  столе  рукопись,  - практически  готовое  произведение,  не
требующее   композиционного   вмешательства.  Все   сюжетные   линии  удачно
прописаны, не хватает  только немного эротики. Обычная редакторская работа -
и в стране  появится новый литературный жанр. Вы будете пионером, за которым
последуют  все.  Сколько вам нужно времени, чтобы добавить три-четыре сцены?
Готов указать места в романе. Месяца хватит?
   - Достаточно и трех дней.
   Удивляется.  Говорит,  что российские  литераторы  и лингвисты  еще  не
создали соответствующую эротическую  лексику.  И  что издательства постоянно
сталкиваются с этой проблемой при переводе романов иностранных авторов.
   Заключаем  договор.  Несколько  ошеломленный дифирамбами в свой  адрес,
возвращаюсь домой, чтобы добавить заказанные сцены.
   Дело в том,  что эти эротические  сцены были уже написаны, но некоторые
издательства  просили их убрать. На  следующий день звоню Григорьеву и прошу
прислать кого-нибудь за переделанной рукописью. Он удивляется,  но присылает
курьера, а  через день высылает  за мной машину,  и мы торжественно отмечаем
"рождение  нового российского классика". В  тот день я познакомился и  с его
партнером  Глебом  Успенским и  друзьями:  Сергеем  Лисовским  и  Владимиром
Жечковым.
   Да, все  начиналось с подвала.  Кто тогда мог предположить,  что  в том
подвале  собрались известнейшие в будущем люди России. Владимир Григорьев  и
Глеб Успенский сумели поднять  свое издательство на такой уровень, что о нем
знают  далеко  за  пределами  России.  Когда  дописывал  эти   воспоминания,
сообщили,  что Владимир Григорьев назначен  заместителем  министра  по делам
печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций.
   Владимир  Жечков стал не только известным  продюсером, но и прославился
исполнением своих песен, едва ли не каждая из которых моментально становится
хитом. Кому из любителей российской эстрады не известен "Белый орел"?
   А  Сергея   Лисовского,  думаю,  и   представлять  не  нужно:  об  этом
талантливом человеке не знает лишь слепой и глухой: его фирма ЛИС'С занимает
прочные позиции в мире шоу-бизнеса.
   Я искренне радовался, что Григорьев выполнил обещание, и через  месяц я
уже держал свой первый роман, еще  пахнущий  типографской краской. И сейчас,
по  прошествии  более  шести  лет,  могу  уверенно  заявить,  что  в  выборе
издательства  мне просто  повезло, а его руководители: Владимир Григорьев  и
Глеб  Успенский стали  моими  самыми  близкими друзьями,  с которыми хочется
делиться не только  своими бедами и радостями,  но и  делить последний кусок
хлеба.  Они  всегда  желанные  мои  гости  на  семейных  торжествах.  И если
несколько дней, по каким-либо причинам, мы не общаемся, становится грустно и
как-то не по себе. Это ли не счастье Великой Дружбы?..

   Однако мы все не закончим с историей фильма...
   Едва  ли  не детективная  история  произошла  с  его  первой копией. По
договору,  как  автор и режиссер, я  имел право  на первую копию. Но когда я
решил ее забрать, мне  отказали,  ссылаясь на распоряжение продюсера  фильма
Ганема  мне  ее не выдавать.  Словно предугадав ситуацию,  возникшую,  как я
упомянул  ранее,  спустя  много  лет с Юрием  Кара  и  его фильмом "Мастер и
Маргарита", который  так и  не получил  свою  копию,  я понял, что  открытый
скандал может надолго  затянуть решение  вопроса, а мне  копия  нужна срочно
(Русский  центр в Софии пригласил меня  показать  фильм  русской  колонии  в
Болгарии). Прошу монтажера фильма заказать копию для технического просмотра.
Обаятельная Марина спокойно выполняет мою просьбу, а потом  отпрашивается по
семейным  делам, но чтобы никто не знал об ее отсутствии. Заказываю зал  для
просмотра,  ставлю киномеханикам  "по  сто", и те, закрыв  зал, якобы  гонят
фильм на экран. А я, зная, что машину одного моего приятеля не обыскивают на
проходной,  прошу его  срочно  подбросить  меня  с  фильмом  на Фрунзен-скую
набережную.
   На следующий день звонит Марина и говорит, что Ганем ищет копию фильма,
- что отвечать? Предлагаю отвечать "как  есть":  МЫ посмотрели  фильм, а  на
склад не отвезли - он был уже закрыт, а потому оставили в монтажной. Так она
и  поступила.  Потом  мне  рассказывали, как  Ганем  проводил расследование.
Приходит на склад: получали? Да, отвечает монтажер фильма - для технического
просмотра: вот роспись. Приходит в просмотровый зал: смотрели? Да, целых три
часа не выходили из зала. Идет снова на склад: во сколько закрылся? Закрылся
как раз  во  время  просмотра. И  только  после этого "расследования"  Ганем
приходит ко  мне: где копия?  На "голубом глазу" спрашиваю: неужели пропала?
Потом с усмешкой  добавляю: это  тебя  Аллах наказал  за  то, что ты нарушил
условия договора, не заплатив мне гонорар и запретив выдавать мне мою копию.
Топал ногами и  брызгал слюнями, призывая всяческие кары на мою  голову. А я
ему отвечал его же словами: "А ты, Ганем, в суд обратись!" Тут он и утих...

   Через несколько дней я -  в Софии. В то время в  Болгарию в силу разных
причин почти  не  поступала  информация  о  современной  русской культуре  и
искусстве,  я и мой  фильм  явился своеобразным  информационным  прорывом не
только  для изголодавшихся соотечественников, но и для  болгар. На просмотре
фильма  зрители устроили настоящую овацию. Было  немало  острых  вопросов, и
меня благодарили за честные ответы.
   Из той  поездки более всего мне запомнилось  приглашение на прямой эфир
молодежной радиостанции - "Христо Ботев". Дело было в пасхальную ночь, и мне
выделили  пятнадцать  минут.  Я  сообщил  это  друзьям,  ожидавшим  меня  за
праздничным столом. Началась  передача: звонят со всей Болгарии и задают мне
вопросы.  Честно на них отвечаю.  Звонит какой-то мужчина,  который, видимо,
что-то читал обо мне. Говорит, что знает о моем пятилетнем  заключении и что
я  там  писал  стихи:  не могу ли прочитать хотя  бы одно  стихотворение  на
политическую  тему? Прикрываю микрофон рукой  и спрашиваю ведущего: а если в
стихах есть  мат? Говорит: ничего страшного, читайте!  И я читаю те  стихи о
Ленине! Вы  не представляете, что тут началось! Два с половиной часа меня не
выпускали из  эфира! Рейтинг этой радиостанции настолько вырос, что мне даже
заплатили, чего никогда  раньше  не делали!  Приезжаю к друзьям  виноватый и
уверенный,  что все уже  разъехались. Вхожу и... бурные аплодисменты! Друзья
не только внимательно слушали всю передачу, но даже не притронулись к еде...
   Возвращался в  Москву  в очень приподнятом настроении.  Со мной  в купе
оказалась  болгарка с  хорошим знанием  русского языка -  Надежда  Пещерска.
Рассказала: ее муж  с Украины  и она едет  к его родителям. Сам  он уже  лет
десять живет с Надеждой в  Болгарии, и у них  двое детей: мальчик и девочка.
Надежда - добрый, нежный и очень  отзывчивый человек с тонкой и ранимой, как
у меня, душой, что нас и сблизило.
   Ни она,  ни  я не могли  в тот момент предположить,  что наша случайная
встреча  прорастет   не  только   крепкой   дружбой,   но   и   плодотворным
сотрудничеством.  Через пару  лет Надежда  стала  болгарским  издателем моих
книг,  а позднее я стану "крестным отцом" ее дочери Тамары, которую перетяну
во ВГИК к своему приятелю Сергею Соловьеву в его режиссерскую  мастерскую, и
каждый год то они приезжают ко мне в гости, то я к ним...
   Кстати, именно  Надежда устроила презентации  моих книг и  показы  моих
фильмов во всех крупных городах Болгарии и по болгарскому телевидению...

   Внимательный  читатель  наверняка заметил,  что  я  упомянул  о  фильме
"Черные  береты".  Напоминаю: до  начала съемок  "Тридцатого уничтожить!"  я
помог Стасу  Гагарину снимать фильм  по  его сценарию.  Прошла пара ле