амонов струсил и вместо этого, боясь за бу-
дущую карьеру, задушил еще и девушку, после чего сбежал, не забыв, одна-
ко, уничтожить следы своего присутствия. Чему-чему, а этому его  научили
отлично.
   Вначале, страшась справедливого возмездия, он шарахался от любого ми-
лиционера, но, когда понял, что его преступление сошло с рук,  мгновенно
превратился в циника, стремящегося достичь уважения  сослуживцев  любыми
путями. Однажды, проговорившись в пьяном бреду о своем преступлении пер-
вой попавшейся проститутке, он и ее отправил на тот свет. Снова шарахал-
ся от людей в погонах. Вновь ему все сошло с рук. Тогда он и  почувство-
вал себя неуязвимым.
   Третий, сержант Прокофьев, тоже имел достаточно запятнанное  прошлое:
он подвел лучшего друга под уголовную статью, свалив на того  свою  вину
за подделку документов. Ничего не подозревающий парень продолжал считать
Прокофьева своим другом и чуть ли не каждый месяц писал ему  благодарные
письма, отбывая четырехлетний срок в "местах не столь отдаленных".
   Получив информацию, что искомая машина обнаружена в довольно населен-
ном районе Бургаса, хотя и перед домом, стоящим на отшибе,  капитан  Се-
лезнев приказал своим подчиненным занять выгодную позицию, а сам  позво-
нил болгарскому офицеру, который получил приказ оказывать им  помощь,  и
выяснил, что человек, которого они должны уничтожить, находится в  квар-
тире некоего Андрея Ростовского.
   Открыто напасть на эту квартиру, несмотря на то что она находилась на
первом этаже, он не решился, опасаясь, что в случае непредвиденных  пос-
ледствий ему придется отвечать в чужой стране перед Законом,  а  потому,
посвятив в план операции членов своей группы, принял решение ждать, пока
"объект" выйдет из квартиры...

                                   V
                           Битва в Болгарии

   После того как Розочка выдала замуж свою тетку, та окунулась с  голо-
вой в создание семейного гнездышка и довольно мало уделяла внимания сво-
ей племяннице, все больше и больше перенимая американский  образ  жизни,
где каждый заботится только о себе. У Розочки была весьма тонкая и очень
ранимая душа, и потому девушка болезненно переживала эту  перемену.  Она
привыкла к тому, что Зинаида Александровна все время рядом,  что  с  ней
всегда можно поделиться сокровенными  мыслями,  излить  душу,  посовето-
ваться, да и вообще не думать о многих бытовых проблемах. И  вдруг,  как
говорится, в одночасье, все это  рухнуло,  и  в  первый  момент  Розочка
действительно растерялась, не зная, как ей дальше жить: впервые в  своей
жизни она оказалась в депрессии.

   В такие моменты ничего не хочется делать, и если  в  голову  приходят
какие-то мысли, то от них иногда и в самом деле хочется в петлю.  Душев-
ное самоистязание доводит человека до крайности. Начинает казаться,  что
ты никому не нужен, что тебя никто не любит и что вообще жизнь твоя кон-
чена. Так важно, чтобы в подобный момент рядом оказался близкий человек,
который смог бы вас очень тактично и нежно  отвлечь  от  черных  мыслей,
смог бы внушить уверенность в своих силах, в своей нужности  другим  лю-
дям.
   Для любого человека такой момент один из самых опасных в жизни: иног-
да пережить его - все равно что заново родиться. Именно эти моменты  яв-
ляются как бы лакмусовой бумажкой, которая показывает,  какова  личность
того или иного человека. Достаточно ли у него характера,  чтобы  преодо-
леть этот приступ меланхолии, либо она поглотит его,  заставит  опустить
руки, плюнуть на все и всех, выпустив наружу, как злого джинна из бутыл-
ки, самое опасное чувство - безразличие.
   В таком состоянии слабовольный человек тянется к бутылке или наркоти-
кам, чтобы уйти от проблем. Ему кажется, что, приняв "дозу"  или  напив-
шись, он от  проблем  избавится,  но  это  чистая  иллюзия:  как  только
действие алкоголя и наркотика проходит, накатывает все большая тоска,  и
для того чтобы заглушить ее, нужна еще большая порция зелья. Смалодушни-
чав вначале и приняв первую "дозу", человек делает первый шаг  на  пути,
ведущем в пропасть.
   Одумайтесь, люди! Одумайтесь те, кто еще может вернуться к  полноцен-
ной жизни! Не позволяйте самообману овладеть вами настолько, что  самос-
тоятельно вы уже не справитесь с ним. Смело обращайтесь  за  помощью:  к
врачам, к друзьям, к родным - не нужно стесняться.  Поверьте,  никто  не
застрахован от болезни, а значит, большинство сможет понять вас и попро-
бовать помочь. Только помните: любая помощь будет  бесполезна,  если  вы
сами не захотите спасти себя. Это все равно  что  попытаться  остановить
самоубийцу, который принял твердое решение покончить с  собой.  Несмотря
на все усилия окружающих, тот найдет подходящее  время  и  место,  чтобы
все-таки уйти из жизни.
   Наркотики и алкоголь страшны тем, что действительно дают  облегчение,
но это облегчение кратковременное и обманчивое. Никогда не  забывайте  о
том, что отношение к вам зависит от вас самих. Как вы к себе относитесь,
так и окружающие будут относиться к вам. Поверьте, не могут вас любить и
уважать другие, если вы не любите и не уважаете  самого  себя.  Так  что
одумайтесь, есть еще время, оглянитесь назад и подумайте, если не о  се-
бе, то о своих близких, которые вас любят, тревожатся  и  переживают  за
вас! Не доставляйте им боли, им хватает проблем в этой жизни.  Научитесь
немножечко терпеть, найдите себе занятие по душе и тогда у вас все будет
хорошо! Только идущий осилит дорогу! Извините за небольшое  отступление,
однако вернемся к нашей героине...

   К счастью, у Розочки были от родителей хорошие,  устойчивые  гены,  и
она смогла перебороть свою депрессию, целиком погружаясь в работу.  Едва
простившись с Савелием, Розочка для себя решила, что летних каникул  как
таковых у нее не будет, а свободное от учебы время она всецело  посвятит
совершенствованию английского языка, а также изучению города.  Ей  хоте-
лось знать НьюЙорк так же хорошо, как она знала Москву.
   Сдав с блеском все экзамены за первый курс. Розочка передохнула  пару
дней и приступила к выполнению своих планов. Для изучения Нью-Йорка  она
создала целую систему. Сначала она несколько дней ездила  по  городу  со
своим водителем Биллом, повествовавшим в меру своих знаний о тех улицах,
площадях, бульварах и достопримечательностях, которые они проезжали. Они
ездили не хаотично, мотаясь из одной части города  в  другую.  Напротив,
начав от побережья Атлантического океана в районе Брайтон Бич, они  пос-
тепенно, район за районом объезжали город, и Розочка жадно  впитывала  в
себя его дыхание, краски, привычки и причуды.
   Целую неделю Билл, почти не умолкая, рассказывал девушке о прошлом  и
настоящем города, после чего она, сделав один день перерыва, уселась  за
руль сама и попыталась, не заглядывая в карту, найти кратчайший  маршрут
до того или иного места назначения. Когда же через две недели  на  смену
изумлению и неуверенности пришел автоматизм, Розочка приступила к изуче-
нию города на своих двоих, причем знакомство начала все с того же  Брай-
тон Бич.
   Момент депрессии пришелся как раз на окончание первого курса,  и  Ро-
зочка несколько дней не хотела никого видеть, даже свою близкую подругу,
с которой особенно сблизилась после смерти ее отца, нью-йоркского  шери-
фа. Наткнувшись пару раз на грубость, подруга решила оставить ее в покое
и дать возможность ей прийти в себя. Она была уверена, что  Розочке  это
вполне под силу. И она не ошиблась. Помаявшись несколько  дней  наедине,
Розочка принялась ругать себя на чем свет стоит за то, что  она  слишком
много возомнила о своих способностях и переоценила свои силы.
   С удивлением Розочка осознала, что именно тетка  помогала  ей  справ-
ляться со всеми бытовыми трудностями, а стоило той завести семью и  уйти
к мужу, как у Розочки все стало валиться из рук; она ничего не успевала,
иногда даже забывая давать поручения обслуживающим ее людям.
   Неизвестно, до чего она дошла бы в порыве самокритики, как вдруг заз-
вонил телефон, который она отключила еще три дня назад. Первой ее  реак-
цией было отругать виновного, но тут она вспомнила, что сама  минут  де-
сять назад, бродя в раздражении по комнатам, зачемто включила телефонный
шнур в розетку. Брать трубку или не брать? А вдруг подруга?  Хоть  будет
на ком злость сорвать! Розочка резко схватила трубку:
   - Да, слушаю! - сердито воскликнула она.
   - Розочка, - услышала она голос, от которого вдруг сильно-сильно  за-
билось ее сердечко, - ты почему такая грозная? Кто посмел разозлить  мою
девочку?
   - Са... - начала она, но тут же спохватилась.  -  Сереженька,  милый,
родной мой, как же я рада, что ты позвонил именно сейчас! Господи,  спа-
сибо тебе! - От волнения ее голос задрожал, а из глаз брызнули слезы.
   - Что с тобой, родная? Что случилось? - встревожился Савелий.
   - Ты знаешь, тетка моя... - начала Розочка  с  того,  что,  вероятно,
действительно тревожило ее сердце. - Помнишь ее?
   - Зинаиду Александровну? Конечно! Что с ней? - Савелий подумал, что с
теткой Розочки что-то произошло.
   - Так вот, она вышла замуж, за профессора одного, - с грустью  произ-
несла она.
   - Вышла все-таки? Значит, нашла свое счастье? Какая она у тебя  моло-
дец! Постой, - спохватился он. - Почему в голосе твоем такая грусть?
   - Да нет никакой грусти, - деланно возразила Розочка.
   - Не ври, пожалуйста, - строго произнес он. - Рассказывай. Что, оста-
лась одна и раскисла?
   - Ну, вот, видишь, ты и сам все знаешь. - Розочка обиженно  всхлипну-
ла.
   - А ну, вытри слезы! Что это такое? Что случилось  с  моей  девочкой?
Совсем не узнаю ее. - Савелий специально не стал жалеть  Розочку,  чтобы
заставить ее взять себя в руки.
   - Не сердись, милый, я больше не буду, -  совсем  по-детски  ответила
Розочка, чем сразу разжалобила Савелия.
   - Никогда, милая, не распускай нюни. Помни, какие у тебя были родите-
ли. Сколько страданий им пришлось перенести и так рано уйти из жизни.  А
если и это не поможет, то знай, что есть человек, который все время  ду-
мает о тебе, и ты всегда можешь рассчитывать на его поддержку.
   - Спасибо, Сереженька! Знай, что именно мысли о тебе очень часто  по-
могают мне в трудную минуту. - Розочка говорила с такой  нежностью,  что
ему вдруг захотелось взметнуться ввысь и  единым  движением  мысли  очу-
титься рядом с ней. - Как все-таки здорово, что ты позвонил именно  сей-
час, когда так хотелось услышать твой голос! Наверное, в  Москве  сейчас
очень тепло, правда?
   - Я не в Москве сейчас...
   - А где же? Или не можешь сказать?
   - В Болгарии.
   - В Болгарии? Как здорово! В море, конечно, купаешься, загораешь? - с
некоторой завистью проговорила Розочка.
   - К сожалению, не до отдыха. Как ты, милая? Как семестр закончила?
   - Первый курс на "отлично", - не без гордости доложила она. - А в ос-
тальном... очень скучаю по тебе.
   - Я тоже...
   - Почему столько времени не звонил?
   - Ты же помнишь, о чем я тебе говорил?
   - Все помню. До последнего слова помню. Но иногда так  хочется  услы-
шать твой голос, что просто мочи нет.
   - Ко дню твоего рождения тебя ждет сюрприз...
   - Господи! Неужели сможешь вырваться? - радостно воскликнула девушка.
   - Наполовину, - остудил ее Савелий.
   - Как это?
   - Ну какой же тогда будет сюрприз?
   - До дня рождения так далеко. Скажи, пожалуйста, - умоляюще произнес-
ла она, и Савелий не смог отказать.
   - Я пришлю тебе свой голос.
   - Правда? Вот здорово! А что же ты мне расскажешь?
   - Нет! - решительно отрезал он. - Пускай хотя бы это останется  сюрп-
ризом.
   - Хорошо, придется подождать, - покорно согласилась Розочка. - Только
очень прошу тебя, наговори побольше, хорошо?
   - Обещаю.
   - Боже, как бы мне хотелось сейчас, чтобы мы были  вместе,  -  словно
подслушав его мысли, с грустью отозвалась она.
   - И мне! - признался Савелий и тут же добавил: - Пока,  к  сожалению,
это невозможно.
   - Очень давно хочу спросить тебя, можно?
   - О чем? - насторожился Савелий.
   - Можно? - настойчиво повторила Розочка.
   - Ладно, спрашивай.
   - Ты помогал устроить мою учебу в Нью-Йорке?
   - С чего это вдруг тебе захотелось узнать об этом  именно  сейчас?  -
ответил он вопросом на вопрос.
   - Я же сказала, что давно хочу, а спрашиваю сейчас потому... - начала
объяснять она, но вдруг остановилась. - А когда еще  я  могла  спросить?
Ответишь?
   - Обещаю, когда-нибудь ты все узнаешь.
   - Только не сейчас?
   - Мне уже нужно идти.
   - Так скоро? Милый, я так люблю тебя, что иногда мне самой становится
страшно. Боюсь, что сойду с ума.
   - А вот это совсем ни к чему, - с полной серьезностью  заметил  Саве-
лий.
   - Не бойся, любимый, я возьму себя в руки!
   - Это уже лучше, обнадеживает. - Он улыбнулся и добавил по-английски:
- Смотри, больше не кисни и займись каким-нибудь полезным делом.
   - А вот в этом можешь быть уверен: займу свои мозги непременно, - то-
же по-английски ответила Розочка.
   - Твой английский стал намного лучше за это время.
   - Я старалась...
   - Умница! Целую крепко! Пока!
   - Я тебя тоже целую, звони! - Розочка чмокнула в трубку, и он услышал
короткие гудки.

   Некоторое время Савелий задумчиво глядел на трубку. Как  здорово  Ро-
зочка повзрослела за эти полгода! И как в то же время ей не хватает  ря-
дом близкого человека. Отсюда и ее стресс, переживания. Может быть,  зря
тетка поспешила с замужеством и оставила девочку одну? С другой стороны,
ей, наверное, тоже было не сладко столько лет быть  в  одиночестве,  без
любимого мужчины? Да и Розочке все равно пришлось  бы  рано  или  поздно
повзрослеть и самой начать заботиться о себе. А чем раньше придет  жела-
ние отвечать за свои поступки, тем раньше появится и самоуважение, а это
уже не так мало.
   - О чем задумался, капитан? - услышал Савелий и обернулся. - У твоего
мужественного лица такое странное и необычное выражение... - сказал  Де-
нис.
   - Что значит странное?
   - Не знаю, мечтательное, вот! - нашел он подходящее определение.
   - Может быть, так оно и есть. - Савелий пожал плечами. - Ну, что  там
Андрюша?
   - Он созвонился со своими партнерами, которые перебросят нас в  Моск-
ву, они готовы принять троих прямо сейчас.
   - Сейчас? А когда вылет? - Савелию не очень улыбалось  столько  часов
ожидать отлета черт знает где.
   - Не знаю...
   - Подожди, я мигом. - Савелий пошел в комнату, откуда слышался  голос
Андрея, постучал: - Можно?
   - Заходи, Серега, я скоро закончу один базар и поговорим, - кинул тот
и продолжил разговор по телефону: - Слушай, Костик, я прилетаю сегодня в
шесть часов вечера, к этому времени ты должен связаться  с  людьми,  про
которых я тебе сказал, и передать им мою просьбу, понял?  Да,  и  обяза-
тельно расскажи все Эдику Рижскому.  Пусть  подключит  своих  ребятишек.
Сказал уже? Отлично! Так и действуй! Встречай один, нас трое будет.  Да-
вай, до встречи! - Он отключил трубку и повернулся к  Савелию:  -  Какие
проблемы, братишка?
   - Денис сказал, что мы можем отправляться к самолету прямо сейчас, но
ты мне вроде говорил, что вылет только ночью. Изменилось что-то  или  мы
до ночи будем в салоне самолета загорать? Не слишком  светит  с  нашимто
довеском...
   - Черт, совсем забыл сказать, что, к счастью, вылет  сдвинули,  и  вы
отлетаете через два часа после нас, а не ночью. Но в аэропорт можно  вы-
езжать и сейчас, пока документы, пока  груз  проверят;  чартерные  рейсы
всегда дольше оформляют, чем пассажирские. Кстати, что ты думаешь с  ва-
шим "уазиком" делать?
   - Хочешь, забери себе, - предложил Савелий. - Сам сказал, что в само-
лете места нет. Только поставить на учет морока будет: документов-то  на
машину нет, как ты понимаешь. Да и менты могут поинтересоваться - почему
дырки от пуль? К тому же чеченские номера...
   - Это пустяки, всякую дырку долларом можно заклеить. Одного цвета,  -
он хитро сощурился, - защитного. Здесь "уазик" штуки  три-четыре  стоит.
Так что держи.
   - Что?
   - Три с половиной штуки баксов.
   - Слушай, Андрюша, оставь ты эти штучки. - Савелий  разозлился.  -  Я
тебе что, торговец какой?
   - При чем здесь торговец? Чудак человек. Я же всетаки  каким-никаким,
а бизнесом занимаюсь и сумею пристроить твою тачку.
   - Спасибо за помощь. Но... - Савелий открыл свой рюкзак и показал ту-
гие банковские упаковки стодолларовых купюр.
   - Ничего затарился! - удивился Андрей. - И сколько здесь?
   - Без малого триста штук.
   - Хорошо, что заговорили об этом сейчас. Могли бы возникнуть неприят-
ности при вылете. Придется с вами смотаться. - Он взглянул  на  часы.  -
Еще есть время, успею. Что, двигаем?
   - В принципе мы готовы. Что с оружием делать?
   - Что за оружие?
   - Пистолет-пулеметы и еще кое-какое спецоружие...
   - Тоже огнестрельное?
   - Частично.
   - И конечно же, оно числится за вами?
   - К сожалению.
   - А служебных документов, естественно, нет?
   Савелий виновато пожал плечами.
   - С ходу я вряд ли сумею решить этот вопрос, - после небольшой  паузы
ответил Андрей, - но через пару дней его притащат в Москву, обещаю.
   - Ладно, - огорченно вздохнул Савелий.
   - Так что все огнестрельное придется оставить  здесь,  а  холодное...
холодное возьмите с собой, договорюсь.
   - Куда положить оружие?
   - Идем, открою сейф.
   Облегчив свои рюкзаки от оружия, все, кроме Оксаны, направились к вы-
ходу.
   - Миша, ты тоже оставайся, зачем нам тесниться в моем "мерседесе".
   - Что ж, давайте прощаться, - с грустью промолвил Гадаев, и они  поо-
чередно обнялись.
   - Мужики, я могу помочиться? - попросил вдруг Мушмакаев.
   - Во блин! Нашел мужиков! - вскипел Андрей. - Молчал, молчал,  а  как
только выходить, ему, видишь ли, поссать захотелось! Вот сучка!
   - Не заводись, Андрюша, пусть помочится, вдруг там негде будет и он в
штаны наделает. Нюхай тогда весь рейс... Отведи его, Денис.
   - Иди, ссыкун! - подтолкнул его тот, и все рассмеялись.
   - А что, отличное погоняло ты ему подкинул, Денис, - ухмыльнулся Анд-
рей, - с тебя пайка сахара, гнида!
   Вскоре они вернулись, и все вышли из квартиры. Первым шел Андрей,  за
ним Савелий, а потом уже Денис вел под руку Мушмакаева.  Черный  "мерсе-
дес" стоял буквально в пяти метрах от подъезда.  Андрей  достал  ключ  и
только успел повернуть его в замке, как услышал за спиной незнакомый го-
лос:
   - Послушайте, парни, отдайте вашего пленника, и обещаем, что  никаких
неприятностей у вас не будет.
   - О каких это неприятностях ты говоришь? - спокойно спросил Савелий.
   - Твоя башка, Бешеный, находится сейчас под прицелом, и если  ты  или
твои люди не будут благоразумны, то твои мозги забрызгают весь  асфальт.
- В голосе парня было столько ехидства, что это сразу разозлило двух че-
ловек.
   Во-первых, Савелия, который не любил, когда ему, как он это  называл,
"капали на психику", и моментально ощетинивался. Во-вторых, Андрея,  ко-
торый на  поверку  оказался  человеком,  не  владеющим  ситуацией  перед
собственным домом, да еще в присутствии людей, за коих  он  ответственен
перед Вишней. В такие моменты Ростовского просто клинило. Прекрасно соз-
навая, что предупреждение о возможном выстреле в Бешеного вряд  ли  неу-
дачная шутка, Андрей тут же с досадой подумал, что  зря  заставил  ребят
оставить оружие в сейфе, но моментально вспомнил, что под сиденьем у не-
го припрятан "Макаров".
   Замок, к счастью, уже открыт, остается распахнуть  дверцу,  выхватить
пистолет и выровнять шансы, взяв этого ублюдка под прицел. Даже взводить
не придется: Андрей специально держал его готовым к стрельбе  в  экстре-
мальных ситуациях. В отражении оконного стекла он заметил, что  незнако-
мец не вооружен, по крайней мере в его руках ничего нет и карманы  вроде
не оттопыриваются.
   Была не была! Андрей резко дернул на себя дверцу, сунул руку под  си-
денье и вытащил ее уже вооруженной. Казалось, все заняло лишь одно мгно-
вение, но и