Максим  вернулся  в  гостиницу.
Спустился вниз, заглянул в бар "Коралл" - обладателя  кожаного  плаща  с
меховым воротником там не было. Зашел в туалет, заглянул в  единственную
кабинку - незнакомца не было и там. Оба гостиничных лифта  не  работали,
и, видимо, давно. Судя по всему, человек  этот  проследовал  в  один  из
шести  номеров  сауны.  Конечно,   подозрительным   типом   можно   было
поинтересоваться у банщицы, сидевшей слева от  входа,  однако  Лютый  по
вполне понятным причинам решил этого не делать...
   - ...пацаны, бля буду, да вы  совсем  охренели!  Сколько  той  жизни,
поехали в "Интуру", других баб найдем!
   Пьяный бас Виктора Лебедевского прозвучал столь раскатисто, что сизые
голуби, сидевшие на лепном карнизе  "Ореанды",  мигом  взлетели,  хлопая
мокрыми крыльями испуганно и возмущенно.
   Пьянка в сауне не оправдала надежд москвича. Малолетние  проститутки,
снятые  телохранителями  по  приказу  Лебедевского,  оказались  глупыми,
неопытными и вдобавок стеснительными: даже за сто  долларов  каждой  они
напрочь отказались заниматься лесбийской  любовью,  до  зрелища  которой
развратный Лебедь был так охоч.
   Поплескавшись в бассейне, он,  весь  заросший  шерстью,  облачился  в
банный халат и какое-то время глядел, как Амиран  трахал  одну  из  этих
глупых сучек.
   Амиранчик был племянником одного из самых  крутых  кавказских  ворюг,
того самого, кто за большие деньги "короновал" его, Лебедя, на  "вора  в
законе". Амиран тоже  теперь  был  "в  законе"  и,  по  слухам,  являлся
крупнейшим банковским  махинатором  на  территории  бывшего  СССР.  Этот
стриженный бобриком высокий грузин уже отбарабанил четыре ходки.
   - Гы-гы, - ухмылялся Лебедевский, прихлебывая чешское пиво  прямо  из
банки, - давай, Амираша, сунь-ка ты  свой  кожаный  шприц  ей  до  самых
печенок!
   - Э-э, Витек,  у  нее  такое  узкое  все,  -  подмигнул  ему  Амиран,
засовывая свой невероятно Длинный и тонкий член  в  неразработанное  еще
лоно имитирующей страсть пухлой блондинки. - Немного тут поколобродим, а
потом и в попочке все проверим: на месте ли...
   Девушка было  запротестовала,  но  Амиран  шикнул  на  нее,  увесисто
шлепнул по розовой ягодице, поставил на четвереньки и, смочив  пивом  из
банки коричневое пятнышко ее  попочки,  медленно  вдвинул  в  него  свою
длинную плоть.
   Девушка забилась и закричала,  Амиран  быстро,  как  кролик,  закачал
сзади, словно насосом.
   Остальные  девицы  обхватили  своими  пухлыми  губками   вздыбившихся
приятелей у телохранителей Лебедя и у двух приятелей  Амирана.  Одна  из
малолеток, понимая, что деньги надо отрабатывать, подползла на коленях к
Лебедю и взялась было за его могучую пушку, но делала это  так  неумело,
что Лебедь спустя пару  минут  грубо  оттолкнул  ее  волосатой  ногой  в
шлепанце.
   Затем выругался и допил пиво, высоко запрокинув банку. В общем-то  он
был возбужден, живые порнокартинки перед глазами ему отчасти  нравились,
но сейчас он много забашлял бы за опытную телку, такую,  чтобы  сама  от
секса с ума сходила...
   Так за чем же дело стало?
   - Эй, пацаны, хорош с этими жабами-неумехами елозиться, - пробасил он
и начал одеваться.
   Его телохранители как раз успели расправиться с малолетками и  следом
за хозяином начали одеваться.
   С какими-то шипящими грузинскими ругательствами завершил свои утехи и
Амиран.
   Его приятели,  правда  уже  совсем  косые  от  выпитого,  тоже  стали
одеваться.
   Через несколько минут сауна опустела,  девочки  разбежались,  бандиты
двинулись к выходу. Лебедь был мрачен и всем недоволен.
   Стоя у входа в гостиницу, он  -  стопятидесятикилограммовый  бугай  в
темно-зеленом кашемировом пальто - переживал  целую  гамму  чувств:  зуд
неудовлетворенной похоти, непреодолимое  желание  нажраться  в  хлам,  а
главное - звериную жажду удовольствий.
   А действительно, сколько той жизни?
   Ему, "законному вору" Виктору Лебедевскому, за сорок, двенадцать  лет
из  которых  он  провел  за  колючей  проволокой.  Большая  часть  жизни
фактически прожита. Еще лет десять  -  пятнадцать  такой  вот  жизни  со
стрелками,  "терками",  сходками,  на  которых  приходится  общаться   с
хитрыми, расчетливыми и  умными  мерзавцами  вроде  Немца,  с  потаенным
страхом за свою жизнь...
   Затем -  внезапный  инсульт,  и  умрет  он,  богатый  и  авторитетный
человек, и похоронят его на Ново-Хованском кладбище,  и  обложат  могилу
веночками, и  поставят  у  типового  памятника  позеленевшую  майонезную
баночку с увядшей гвоздичкой...
   Так неужели нельзя хоть  раз  в  жизни  оторваться,  а?  Ну  и  пусть
завтрашнее пробуждение будет похмельным, ну и пусть будет болеть голова!
   С такой сволочной жизнью, как у него, лучше думать, будто сегодняшний
день - последний, и провести его надо так,  "чтобы  не  было  мучительно
больно за бесцельно прожитые часы и минуты".
   Несмотря  на  обилие  выпитого,  Лебедевский  выглядел   относительно
трезво, в отличие от приятелей-кавказцев, с трудом державшихся на ногах.
Даже телохранители, которым по долгу службы спиртное не полагается, были
заметно навеселе.
   А кого в Ялте-то бояться?
   Врагов в этом тихом городе у хозяина нет и быть не может.
   - Так что, пацаны, поехали со мной, а?
   - Вытек, двай звтра  прдолж-жим,  -  проглатывая  гласные,  отозвался
самый трезвый кавказец.
   Двое других  были  пьяны  настолько,  что  лишились  дара  речи,  как
минимум, до утра.
   - Завтра будет завтра, а сегодня еще сегодня! Не  хотите  к  барухам,
езжайте домой! "Спокойной ночи, малыши!" смотрите! Без вас  обойдусь!  -
вконец  обиделся  Лебедь   и,   обернувшись   к   охранникам,   произнес
просительно; - Пацаны, ну хоть вы меня не бросайте! А-а?!  Леша,  Валик,
поехали в "Интурист"! Там в  Малахитовом  зале  такие  шмары  шика-арные
встречаются!.. За все-ех плачу!
   - Мы лучше  п-по  дамам.  -  Самый  трезвый  кавказец  упрямо  мотнул
головой, направляясь к "Волге" с  таксистскими  шашечками.  Его  примеру
последовали двое других.
   -  Виктор  Иванович,  может,  в  санаторий  все-таки,  а?  -  несмело
предложил телохранитель Валик, когда такси с пьяными отчалило от  фасада
"Ореанды".
   - Что я в этой дыре, в этом санатории для  пролетариев  забыл,  а?  -
неожиданно вызверился Ле-бедевский. -  Почему  я.  Лебедь,  бля,  должен
ночевать в таком клоповнике? Этот Немец, бля, хрен  с  бугра,  уже  мной
командует: где мне жить, сколько денег получать, сколько ему отдавать! -
Он сам себя заводил. - Скоро небось будет распоряжаться, в  какое  время
на горшок ходить и каких телок трахать! А во  тебе!  Накось,  выкуси!  -
раскатисто крикнул он и в излюбленном  русском  жесте  рубанул  себя  по
локтю ребром ладони. - Хер вам... Не дождетесь.
   Лебедь вас всех оттрахает! Так что? Поехали?
   Охранники замешкались.
   С одной стороны, они не могли ослушаться работодателя. Слово  хозяина
для них закон. С другой стороны, в "Интуристе" вновь  придется  пить.  А
настоящий телохранитель никогда, ни при каких обстоятельствах не  должен
употреблять алкоголь.
   -  Не  хотите,  сам  поеду!  -  буркнул  Лебедевский,  демонстративно
направляясь к стоянке такси.  -  Грохнут  меня,  пусть  будет  на  вашей
совести. Ну, в последний раз спрашиваю, едем?!
   Возражать не приходилось, Леша и Валик, понимающе  переглянувшись,  с
явной неохотой двинулись  следом.  Лебедевский  открыл  переднюю  дверцу
такси, но в этот самый момент в боковом кармане его кашемирового  пальто
мелодично зазуммерил мобильник.
   - Алло... Да, я... Да... Помню... Хорошо... Сегодня?.. Во сколько?..
   Буду! - Хлопнув дверцей, Лебедь озабоченно бросил телохранителям:
   - Обождите, я на минуточку...
   - Вы куда, Виктор Иванович? - не понял Леша.
   - Да в "Ореанду"... А вы садитесь в мотор и ждите. Я  сейчас.  Совсем
из головы вылетело:  мне  тут  с  одним  человеком  надо  ком...  код...
комфендециаль...
   Тьфу, бля, короче, один на один встретиться... Минут десять всего, не
больше.
   Дождитесь!..
   Конечно,  сообразно  законам  безопасности  и   элементарной   логики
телохранители не имели права оставлять объект охраны даже на  минуту,  а
уж тем более в незнакомом  городе.  Но  если  хозяин  в  приказном  тоне
сказал: "садитесь в мотор и  ждите",  если  пообещал  задержаться  всего
только на минуточку, если к тому же у него  конфиденциальная  встреча  с
каким-то  человеком,  -  неужели  охранники   имеют   право   ослушаться
работодателя?
   Они имеют  право  лишь  подчиниться:  сесть  в  машину  и  ждать  его
возвращения.
   Леша и  Валик  ожидали  Лебедевского  долго  -  минут  сорок.  Затем,
отпустив таксиста, решили  разделиться:  Валик  остался  у  гостиничного
входа, а Леша отправился в "Ореанду" на поиски хозяина.
   Швейцар, бдящий у дверей, подтвердил: мужчина,  которого  разыскивает
телохранитель,  действительно  пошел  вниз.   Однако   Лебедевского   не
оказалось ни в ночном баре "Коралл",  ни  в  оздоровительном  комплексе,
который по требованию  Валика  открыла  банщица,  насмерть  перепуганная
агрессивностью охранника. Не было его и в бассейне, общем для всех шести
номеров сауны. Оба гостиничных лифта не работали. В подсобные  помещения
"Коралла", со слов бармена, никто, похожий на Лебедя, не заходил.
   Ситуация отдавала мистикой: получалось, что Лебедевский  испарился  в
буквальном смысле слова!
   - Опять на мою  жопу  неприятности,  -  пробормотал  Валик,  которого
бесследное исчезновение хозяина перепугало не на шутку. - И кто это  ему
в Ялте звонить мог?
   Вернувшись к Леше, он сообщил растерянно: нету Лебедя,  исчез,  сукин
сын!
   - Может, телку какую  из  гостиницы  снял  и  в  номера  по  лестнице
подался?
   - предположил Леша наиболее вероятное.
   - Может, и так... А может, и нет. Что делать будем? Ночевать  тут,  у
входа?
   - А что еще остается? Черт, ввек бы этого козла охранять не пошел бы,
- горестно вздохнул Алексей. - Но куда еще бывшему офицеру податься?
   - Вот и я о том же...
   Над Ялтой незаметно занималось  пасмурное  октябрьское  утро.  Первые
солнечные лучи робко пробивались из-за низких ватных туч. Неоновые блики
ресторанной рекламы тускло отсвечивали на влажном  асфальте  набережной.
Ветер кружил у края тротуаров пожухлые, скрюченные листья. Но море  было
спокойным - волнение наконец улеглось.
   В половине седьмого утра на набережной появились первые дворники.
   Метелки  с  мерзким  жестяным  скрежетом  скребли  щербатый  асфальт,
грохотали тележки, звенели бутылки, вынимаемые из мусорных баков.
   Без  четверти  семь  тетя  Зина,  самая   известная   дворничиха   на
набережной, подойдя к каменному парапету, обратила внимание на  какой-то
странный предмет, темнеющий в клочковатом тумане у  самой  кромки  моря.
Отставив метлу и совок, она спустилась на берег, но,  едва  взглянув  на
лежащий предмет, тоненько вскрикнула...
   Это было человеческое тело.
   Темно-зеленое кашемировое пальто набухло  морской  водой.  Скрюченные
пальцы рук судорожно подгибались  к  ладоням  -  казалось,  погибший  из
последних сил  пытался  взобраться  на  берег.  Лицо  мертвеца  было  до
неузнаваемости разбито ударами волн о каменистый берег. Ботинок на левой
ноге почему-то отсутствовал... Но больше всего впечатляла  резаная  рана
на бычьей шее: длинная, широкая, от уха до уха-Кровь вымыло  волнами,  и
зрелище розоватого, уже вымокшего в  соленой  воде  мяса  отталкивало  и
притягивало одновременно.
   - Батюшки... - схватившись  за  сердце,  пробормотала  дворничиха,  -
никак, утоп кто-то! Да нет, зарезали! Убили!
   Милиция прибыла к месту обнаружения трупа спустя двадцать минут.  Еще
через пять минут появился микроавтобус молочного цвета с красным крестом
на борту - труповозка из городского морга.
   Уже первичный осмотр трупа дал немало. В карманах убитого обнаружили:
паспорт на имя гражданина Российской  Федерации,  жителя  города  Москвы
Лебедевского Виктора Ивановича, листок временной  прописки  в  санатории
имени Кирова и корешок путевки того же  санатория,  несколько  кредитных
карточек, около трех десятков визиток,  мобильный  телефон  "Эриксон"  и
бумажник с деньгами:  две  тысячи  триста  пятьдесят  семь  американских
долларов и сто двадцать пять тысяч российских рублей.
   Глубокая резаная рана на горле не  оставляла  сомнений  в  умышленном
характере преступления, а присутствие в карманах кредиток, мобильника  и
крупной суммы наличными не оставляло сомнений в том, что убийство  имеет
заказной, а не корыстный характер.
   В заднем кармане брюк оперативники нашли  обрывок  старого,  забытого
покойным письма. Морская вода несильно размыла чернила, и  милиционерам,
производившим обыск, удалось прочитать начало:
   "Лебедь, братуха, привет! Перезвони мне насчет  транспортной  конторы
и..."
   - Лебедь, значит... М-да. Не все то лебедь, что  из  воды  торчит!  -
цинично резюмировал старший опергруппы, производившей досмотр тела.
   Через  час  Ялтинское  ГОВД  связалось  с  Симферополем,  оттуда   по
компьютерной сети послали  запрос  в  Москву,  и  уже  к  полудню  стало
известно: погибший Виктор Иванович  Лебедевский,  неоднократно  судимый,
проходит в картотеках Московского РУОПа как мафиозный авторитет,  правда
отошедший   с   недавних   времен   от   криминального    бизнеса.    По
неподтвержденным данным, Лебедевский является так  называемым  "вором  в
законе", поддерживает  контакты  с  лидерами  организованных  преступных
группировок, совершающих тяжкие преступления на  территории  Московского
региона.
   Уже к обеду оперативники ГОВД появились  в  санатории  имени  Кирова.
Опрос соседей по этажу и персонала ничего не дал. Мол, видели его  вчера
вечером,  в  сауну  "Ореанды"  собирался...  Ночевать  не  явился.   Для
холостого мужчины дело привычное...
   В  оздоровительном   комплексе   гостиницы   "Ореанда"   Лебедевского
запомнили хорошо - слишком шумно он там себя вел. Да, видели его:  вышел
где-то в полночь в сопровождении пятерых человек, а что дальше было - не
наше дело. Вроде потом вернулся, забыл что-то, вроде его потом искали...
А нашли или не нашли-не знаем.  Вон  сколько  тут,  в  "Ореанде",  людей
каждый вечер бывает, за всеми не уследишь.
   В шесть вечера молодой кутаисский "законник" Амиран Габуния, один  из
друзей погибшего, бывших с ним в сауне, получил от неизвестного адресата
заказное письмо с оплаченной доставкой.
   В письме сообщалось следующее:
   "Именем правосудия гр. Лебедевский Виктор  Иванович,  так  называемый
"вор в законе", за совершение многочисленных тяжких преступлений  против
честных россиян - мошенничество, похищение людей, вымогательства в особо
крупных размерах - приговаривается к высшей  мере  социальной  защиты  -
физической ликвидации.
   Гр. Лебедевский В. И. трижды привлекался к уголовной ответственности,
однако, отбыв срок наказания, вновь возвращался к преступному промыслу.
   Так как правосудие не способно защитить  граждан  от  бандитизма,  мы
вынуждены сами обезопасить наших соотечественников.
   Точно так же мы будем поступать и впредь.
   ЧЕРНЫЙ ТРИБУНАЛ".
   Наверное,  если  бы  особо  опасный  рецидивист  Амиран  Теймуразович
Габуния получил повестку в прокуратуру, он и то взволновался бы  меньше.
Слухи  о  глубоко   законспирированной   террористической   организации,
наводящей порядок в России  неконституционными  методами,  оказались  не
досужими журналистскими домыслами. И, судя по  всему,  у  этих  страшных
людей длинные руки: и сюда, в Крым, добрались, шэни дэда!
   Спустя  минут  сорок  о  полученном  приговоре  узнала  вся   братва,
приехавшая на сходку. А узнав, впала в тихую панику.
   Сходку пришлось прервать неожиданно у всех обнаружились дома срочные,
не терпящие отлагательства дела.
   У кого-то заболел старенький дядя, у кого-то конкуренты "наехали"  на
любимого   подшефного   бизнесмена,   у   кого-то   возникли   серьезные
неприятности с налоговой полицией.
   Во всех номерах санатория  спешно  паковали  чемоданы.  Телохранители
наконец осознали, что хозяева смертны, а потому утроили бдительность.
   Билеты на самолеты и  поезда  покупались  на  самые  ближайшие  часы;
уголовная публика спешила смотаться от греха подальше.
   Александр Фридрихович  Миллер  покинул  Ялту  одним  из  первых.  Это
выглядело вполне  оправданно:  крупный  криминальный  делец,  "авторитет
новой волны" и просто богатый, влиятельный человек, от которого в Москве
зависит слишком многое, имел все основания бояться за свою жизнь...
   -  Мне  уже  все  известно,  Максим   Александрович.   Не   трудитесь
пересказывать...
   Прокурор неторопливо  закурил  и,  пустив  в  потолок  колечко  дыма,
задумался...
   Они не планировали эту встречу. Они вообще не собирались  встречаться
в ближайший месяц - и не только по соображениям конспирации. Встречи  не
дали бы ничего нового, а общаться можно было и по электронной  почте,  и
по другим каналам.
   Механизм действия "Черного трибунала" отлажен как часы, каждый  занят
своим делом: "КР",  по-прежнему  подконтрольная  Прокурору,  собирает  и
анализирует информацию, а Лютый - эдакий бронебойный  наконечник  тайной
контролирующей  структуры  -  ликвидирует  тех,  от  кого,   по   мнению
Прокурора, нельзя избавить общество законным путем.
   Однако неожиданные события в Ялте опрокинули все расчеты.
   Именно потому, вернувшись из Крыма  в  Москву,  Нечаев  в  экстренном
порядке  связался  с  обитателем  рублевского   коттеджа   и   предложил
встретиться.
   Минут пять собеседники  молчали.  Хозяин  особняка,  задумчиво  глядя
впереди себя, морщил лоб, - вне сомнения, он еще и еще раз проигрывал  в
голове крымские события, силясь осознать их  логику.  Нечаев,  не  желая
первым вступать в беседу, скромно молчал.
   - М-да, - наконец прервал паузу Прокурор. - Похоже, у  нас  появились
конкуренты.
   - Скорее плагиаторы. Содрали не только идею, но и название.  -  Лютый
был до странности спокоен.
   - Формально  да,  -  согласился  Прокурор.  -  Но  только  формально,
пожалуй, внешне.
   - А что совпадает? Цели? Средства?
   - Думаю, только средства. Не мне вам объяснять, чем первое отличается
от второго. Одними и теми же средствами можно достичь совершенно  разных
целей.
   Впрочем, в средствах-то эти люди  не  очень  разборчивы.  Вы,  Максим
Александрович, работали так, что умышленное убийство  нельзя  было  даже
заподозрить.
   Скоропостижная  смерть,  несчастный  случай,  самоубийство,  в  конце
концов... А Лебедевскому хладнокровно перерезали горло. Так делают  лишь
в том случае, когда хотят кого-то демонстративно напугать.
   - Кого?
   - Пока неизвестно. Предполагаю, что кого-нибудь из его окружения.
   Очевидно одно: смерти этого человека хотели не мы одни...
   - Но ведь это значит, что цели обоих "трибуналов" совпали!
   - Я бы не стал это утверждать, - поджал губы Прокурор.
   - Террористы множатся с безответственностью кроликов. -  Прикурив  от
предупредительно предложенной зажигалки. Лютый зло хмыкнул. - Вот уж  не
подумал бы, что этот самый Лебедь понадобится и нашему "трибуналу", и...
   - И?.. - с напряжением в голосе перебил Прокурор.
   - Ну, и... второму. Самозванцам, или как их там.
   - Средства и у нас, и у этих, как вы изящно  выразились,  самозванцев
одни и те же. Или почти, одни и те же. Цели разные. - Кто же  эти  люди,
как вы думаете? - Лютый искоса взглянул на собеседника.
   -  Максим   Александрович,   мне   совершенно   не   хочется   делать
скоропалительные выводы из одного эпизода. Но думаю, те,  кто  стоит  за
лжетрибуналом, быстро ухватили,  каким  образом  воспитывается  в  людях
страх за свою жизнь. Поняли, что страх - лучший рычаг управления людьми.
   Часы на каминной полке мелодично пробили восемь вечера,  и  Прокурор,
следуя привычке, вставил в  отверстие  фигурный  ключ,  взводя  пружину.
Золоченая фигурка охотника с ружьем наперевес  по-прежнему  преследовала
золоченого волка со вз