осле секундного размышления. - Годовщи-
на "Герата"!
   - Точно, шестилетие! Это, конечно, не круглая дата, но мы  должны  ее
достойно отметить, чтобы коекто всерьез задумался: стоит ли ставить  нам
палки в колеса?
   - Знаешь, Олежек, я вспомнил одну легенду, то ли о Тамерлане, то ли о
хане Батые, одним словом, с Востока родом был этот полководец. Взял он в
осаду один город, жители которого так отчаянно сопротивлялись, что  пол-
ководец решил, что ему пора перестать терять своих воинов, штурмуя  кре-
постные стены, а взять этот непокорный город измором.  Проходит  неделя,
он спрашивает своих лазутчиков: "Что делают жители города? ", те отвеча-
ют: "Плачут". - "Значит, у них еще кое-что осталось из пищи",  -  сказал
полководец. Проходит еще неделя, и вновь он задает тот же вопрос,  и  те
ему отвечают, что горожане веселятся, танцуют, смеются и поют. "Вот  те-
перь, - говорит полководец, - у них ничего не осталось, и нам такой  го-
род не нужен!" Он снял осаду и оставил город в покое.
   - Забавная легенда, - с кривой улыбкой сказал Олег. - Ну, ты и  бала-
бол, сам придумал?
   - Только конец, - нехотя признался Князев.
   - Мы не горожане из твоей байки и как следует  отпразднуем  маленький
юбилей нашего "Герата". Засучите рукава и вперед!
   - Послушай, Олег, чего так спешишь,  еще  больше  месяца  впереди,  -
буркнул Паша Еременко.
   - А ты считаешь, что времени много, чтобы сделать классный праздник?
   - Во всяком случае, не думаю, что  нужно  все  бросить  и  заниматься
только подготовкой праздника, - недовольно проворчал Паша.
   - А тебе никто не позволит все бросить - потому-то времени не  так  и
много.
   Несмотря на то что Олег изо всех сил старался скрывать боль  в  боку,
многие об этом знали и советовали лечь на обследование, хотя бы на  пару
дней. Но он никого не слушался и все силы и энергию  отдавал  подготовке
праздника, занимаясь параллельно и основной деятельностью "Герата".
   Дни летели быстро, на славу отпраздновали 850-летие Москвы. За  всеми
заботами и радостями незаметно промелькнул сентябрь. На шестилетие  "Ге-
рата" Олег сумел пригласить "команду" известных артистов, крупных деяте-
лей государства, политиков, военных. В четверг Центральный Дом  Российс-
кой Армии был забит до отказа.
   Обычно Олег очень стеснялся выступать со сцены, а уж если нельзя было
избежать этого, то старался быть как можно более кратким. Но в  тот  ве-
чер, словно предчувствуя, что в последний раз выступает перед  аудитори-
ей, он был не похож на себя: шутил, балагурил, заводил всех, много  вре-
мени провел на сцене, принимая поздравления от череды уважаемых в стране
лиц. А когда торжественная часть завершилась, Олег несколько раз появил-
ся на сцене во время концерта, по окончании которого пригласил  всех  на
банкет.
   Непонятно, какие силы поддерживали его в тот день и вечер. Он ни разу
не присел даже за праздничным столом. Когда веселье было в самом  разга-
ре, кто-то из уважаемых гостей обратил внимание  на  бледность  Олега  и
уговорил его выпить за здоровье "афганцев". Через пятнадцать минут "ско-
рая помощь" с включенной сиреной мчалась в Боткинскую  больницу,  а  еще
через полчаса глава "Герата" уже лежал на операционном столе.
   Когда хирурги добрались до его селезенки, они  поразились:  она  была
настолько повреждена, что видавшие всякое врачи никак не могли поверить,
как с такой травмой он не только жил, но еще и много работал.
   Операция длилась несколько часов, и собравшиеся в больнице  друзья  -
афганцы" безмолвно ожидали ее окончания, вопросительно бросая взгляды на
любого человека в белом халате, проходившего мимо них. По окончании опе-
рации возглавлявший бригаду хирург вышел к ожидавшим:
   - Вы все прошли дорогами войны и отлично усвоили, что доктора, к  со-
жалению, не Боги. Обратись Олег хотя бы на пару-тройку дней раньше, и  я
бы заверил вас, что он выкарабкается. А сейчас... - Доктор развел  рука-
ми. - Мы сделали все, что могли, и даже более того, и сейчас все в руках
Всевышнего. Будем надеяться...
   - Когда можно увидеть его? - спросил Равиль.
   - Через час-полтора, когда он отойдет от наркоза, один может войти  к
нему, но не больше чем на пять минут и, конечно же, никаких тем, которые
могут его взволновать.
   Никто из ребят не сдвинулся с  места.  Не  сговариваясь,  все  решили
ждать, когда Олег придет в себя. Никто не помнил, сколько прошло  време-
ни, прежде чем перед ними появилась молоденькая медсестра.
   - Кто из вас Паша? - строго спросила она.
   - Я. - Паша Еременко, словно школьник, поднял руку, чем вызвал на ли-
це девушки улыбку; с одобрением оценив  его  габариты,  она  уважительно
сказала:
   - Он вас просит... - Потом взглянула на остальных, вздохнула и махну-
ла рукой: - Ладно, что с вами поделаешь, можете взять с собой еще двоих.
   - Спасибо, сестричка! Ребята, не обижайтесь. - Еременко развел  рука-
ми, словно извиняясь перед остальными. - Равиль и Сергей...
   Когда они, набросив халаты, вошли в реанимационную палату, то  в  по-
лумраке не сразу разглядели Олега. Вскоре глаза привыкли к освещению,  и
они рассмотрели тянущиеся от Олега разнообразные провода и трубки, подк-
люченные к приборам и пузырькам на штативах.
   - Что, надеялись от меня так легко избавиться? - стараясь  бодриться,
тихо проговорил Олег.
   - Господи, он еще шутит, - возмутился Паша. - Ты знаешь, что  у  тебя
селезенка вся всмятку?
   - Вот черт, а я люблю вкрутую. - Он изобразил улыбку и вдруг спросил:
- Родителям сообщили?
   - Валентина Васильевна звонила, - ответил Равиль.
   - Она про меня все чувствует заранее, - вздохнул Олег. - А что отец?
   - Владимир Евдокимович выехал в Москву.
   - Вы уж позаботьтесь о них.
   - Конечно. О чем разговор, - пообещал Равиль.
   - А Лада знает?
   - Пока нет, - ответил Паша.
   - И не говорите, ей нельзя волноваться.
   - Разве от нее скроешь?
   - Придумайте что-нибудь, дня через три сам заберу ее из больницы.
   - Размечтался! - бросил Сергей. - Сколько раз тебе говорили, чтобы ты
лег на обследование?
   - Вот я и лег. - Олег застонал, но все-таки выдавил из  себя  подобие
улыбки.
   - Чего теперь говорить? - заметил Паша. - Может, что-то хочешь?
   - Притараньте мне видик, а то со скуки скорее умру, чем  от  разбитой
селезенки.
   - С утра будет у тебя видик, а фильмы какие?
   - "Крестного отца" принесите и "... по прозвищу "Зверь", они рядом  с
видиком лежат.
   - Серега, наклонись ко мне, - попросил Олег и произнес: -  Позаботься
о родителях, если что-то где-то не так...
   Тот кивнул и спросил:
   - Хорошо, а что тебе есть можно?
   - Ты что, не видишь, я даже сейчас питаюсь. - Он кивнул на висящие на
штативах пузырьки капельниц.
   - Шуточки у тебя, командир, - покачал головой Равиль и добавил: - Па-
ру дней ему действительно ничего нельзя, я точно знаю, у меня один  зна-
комый перенес такую же операцию на селезенке.
   - И как он? - насторожился Сергей.
   - Пять лет уже прошло, даже и не вспоминает.
   - Слышишь, Олежек? Все будет хорошо, - навис над ним Паша  и  шепотом
спросил: - Страшно?
   - Есть немного, - честно признался Олег и с грустью добавил: - Больше
всего родителей жалко. Они ведь будут переживать...
   Вишневецкий очень трогательно, с сыновьей заботой всегда относился  к
родителям, особенно к матери.
   - Мужики, дайте покурить! - бодрясь, попросил он.
   - А можно? - нахмурился Равиль.
   - Мне теперь все можно, - ответил Вишневецкий.
   Они пытались отговорить его, но Олег всегда отличался  упрямством,  и
ребята согласились, чтобы не огорчать его в таком состоянии. Заглядывала
медсестра, пыталась выгнать посетителей, но Вишневецкий так  убедительно
доказывал, что ему стало лучше от их присутствия, что она сдалась,  при-
бавила им еще несколько минут и вышла. Олег  продолжал  шутить,  балагу-
рить, и ни у кого из них и мысли не возникло, что они слышат его в  пос-
ледний раз.
   Вдруг ему стало плохо, и он потерял  сознание.  Ребята  бросились  за
доктором, который, пощупав его пульс, распорядился немедленно везти Оле-
га в операционную. Вновь несколько часов длилась операция, но надежды на
успех убывали с каждой минутой: началось заражение  крови.  Зная,  какие
боли испытывает человек после такой операции, решили держать его под об-
щим наркозом.
   Ко, времени второй операции приехали родители, и  Лада,  несмотря  на
противодействие врачей, сбежала из больницы. Все они неустанно  дежурили
около него, не оставляя Олега ни на минуту. Они разговаривали с  ним,  в
надежде, что он их слышит, даже будучи без сознания и, возможно, их при-
сутствие помогает ему в борьбе за жизнь. Потом, едва ли не подряд,  были
проведены еще две операции, и на следующий день, не приходя в  сознание,
в шесть часов утра Олег скончался.
   Его здоровое сердце, как сказали врачи, так долго помогавшее ему про-
тивостоять страшной травме, не выдержало и остановилось...
   Но до смерти Олега произошли другие события, о которых, по мнению ав-
тора, следует поведать уважаемым читателям.

   Что Олег Вишневецкий попал, в аварию, Богомолов узнал в тот же день и
совершенно случайно: ему захотелось осторожно, неофициальным путем выяс-
нить, кто такой Андрей Ростовский. Наверняка, подумал он, в  этом  может
помочь Вишневецкий. Когда он набрал номер офиса "Герата", ответила  сек-
ретарша:
   - Ассоциация ветеранов - афганцев" "Герат".
   - Я могу переговорить с Вишневецким?
   - Простите, а кто звонит?
   - Генерал Богомолов.
   - Товарищ генерал, Олега Владимировича нет, но я могу соединить вас с
его заместителем.
   - Как его имя-отчество?
   - Равиль Хакимович Альмяшов. Соединить?
   - Да, пожалуйста. - Богомолову показалось, что эту фамилию он  где-то
слышал.
   - Слушаю вас, Константин Иванович.
   - Мы знакомы?
   - Так точно, товарищ генерал, и очень давно, я служил  тогда  в  "му-
сульманском батальоне", а вы приезжали к нам перед самым штурмом  дворца
Амина.
   - Действительно давно, нужно как-нибудь пообщаться, былое  вспомнить,
можно сказать, соратники.
   - Я всегда готов.
   - Значит, ты заместитель Олега? Кстати, где он?
   - Выехал на несколько дней в Минск, тестя навестить,  -  ответил  Ра-
виль. - Что-нибудь срочное? Могу попытаться связаться с ним,  и  он  вам
перезвонит.
   - Было бы неплохо.
   Разговор пришлось закончить: по селектору в кабинете Богомолова проз-
вучал голос Рокотова:
   - Константин Иванович, вы просили сообщить,  когда  вернется  генерал
Филимонов...
   - У себя? - сразу спросил генерал.
   - Так точно! Соединить?
   - Не нужно, я сам. - Богомолов набрал прямой номер первого заместите-
ля директора ФСБ: - С приездом, Саша.
   - Спасибо, Костя. Проблемы?
   - Еще какие!
   - Ты сейчас можешь зайти ко мне?
   - Иду. - Богомолов положил трубку, вытащил из ящика стола заготовлен-
ную заранее докладную и быстро вышел из кабинета. - Миша, я к  Филимоно-
ву.
   - Надолго?
   - Как получится.
   - Понял...
   Когда Богомолов вошел в кабинет первого  заместителя  директора  ФСБ,
тот встал из-за стола и направился ему  навстречу,  загадочно  улыбаясь.
Тепло поздоровавшись и углядев бумагу в руках Богомолова, мирно  поинте-
ресовался:
   - Докладная?
   - Как догадался?
   - Думаешь, если я отсутствую, то не в курсе, что  происходит  в  моем
ведомстве? - Филимонов говорил с притворным негодованием. - Из-за  этого
амбициозного придурка я специально ездил к шефу, мешал ему отдыхать, так
что можешь забрать свою докладную и одновременно забыть о том,  что  сей
тип когда-то работал у нас.
   - Неужто уволили? - недоверчиво улыбнулся Богомолов.
   - Не вижу причин для сомнений: он уволен не только с должности замес-
тителя, но и вообще отправлен в запас. Шеф предлагал  применить  к  нему
еще более строгие меры, но я его отговорил.
   - Почему? - недовольно насупился Богомолов.
   - Зачем привлекать лишнее внимание к ФСБ? И так приходится чаще,  чем
хотелось бы, отбрехиваться от прессы. Ты  перестанешь  хмуриться,  когда
ознакомишься с приказом об увольнении, который  будет  оглашен  по  всем
подразделениям. После, уверен, вряд ли найдется хоть один уважающий себя
сотрудник, который захочет подать ему руку.
   - Хотелось бы верить".
   - Сам увидишь. А теперь, - Филимонов поднялся с кресла и  вытащил  из
папки какой-то листок, - товарищ генерал-лейтенант,  -  строгим  голосом
начал он, - этим приказом по ФСБ  вы  освобождаетесь  от  должности  на-
чальника Управления ФСБ... - Он сделал эффектную паузу, но долго не  вы-
держал, улыбнулся и продолжил обычным тоном: - Уважаемый друг мой, после
того как был подписан приказ об увольнении заместителя, на освободившую-
ся должность мною была  предложена  кандидатура,  которую  шеф  утвердил
мгновенно, заметив по ходу дела, что этот кадровый вопрос нужно было ре-
шить давно. Поздравляю тебя, Костик! Шеф очень ценит тебя и твою работу.
   - Ты хочешь сказать, что именно я назначен вместо него? - Такого  по-
ворота Богомолов действительно никак не ожидал.
   - Ты о-очень догадлив, - с насмешкой протянул Филимонов.
   - Но я не могу.
   - Это почему?
   - Что подумают люди? Вот генерал Богомолов состряпал быстренько  "те-
легу", подсидел своего начальника и занял его место, так, что ли?
   - Ох уж, это твое чистоплюйство!  Во-первых,  заместитель  уволен  до
твоей докладной, впрочем, как и утверждено твое  назначение,  во-вторых,
ни я, ни шеф не читали твою докладную и читать не  собираемся.  Поскорее
сунь злополучный листок в машину для уничтожения документов и  забудь  о
нем, ты понял? Нет, посмотрите на этого пижона, я первым  делом  поторо-
пился сообщить ему добрую новость, думал, что он будет рад  восстановле-
нию справедливости, думал, если уж не в ресторан пригласит отметить,  то
хотя бы поблагодарит старого друга, а он еще  недоволен  и,  представьте
себе, ворчит...
   - Извини, Саша, все так неожиданно, что...  -  смутился  Богомолов  и
вдруг обнял его. - Спасибо, дружище, это действительно настоящий подарок
для меня.
   - Именно подарок к твоему дню рождения, завтра, кажется, если не  пу-
таю?
   - Точно, завтра! Господи, я и забыл совсем о нем! Давай у меня на да-
че гульнем?
   - Отличная мысль! Во сколько?
   - Часов в семь, устроит?
   - Вполне.
   - Внуков тоже возьми, пусть отдохнут на природе и побесятся с моими.
   - Попробую. Кстати, приказ вошел в силу с  сегодняшнего  дня,  потому
переселяйся; к твоему предшественнику я  уже  послал  своего  помощника,
приказав очистить кабинет и проследить, чтобы тот взял  с  собой  только
личные вещи, а то еще начудит сдуру...
   - Не слишком ли круто?
   - Ну вот, теперь жалко его стало? А он-то без всякой жалости,  исклю-
чительно из-за своих амбиций, угробил стольких  сотрудников!  Пусть  еще
благодарит, что избежал тюрьмы...
   Когда Богомолов вернулся к себе, Рокотов  вопросительно  взглянул  на
него.
   - Собирай вещи, Миша, - приказал генерал.
   - В каком смысле? - обеспокоенно спросил помощник.
   - Переезжаем на новое место.
   - На новое место? - Полковник был явно растерян.
   - Меня назначили на место Мамонова.
   - Господи, Константин Иванович, я всегда был уверен, что Бог все-таки
есть! Поздравляю вас! - Полковник бросился к нему и крепко пожал руку. -
Когда переезжаем?
   - Сегодня! Свяжись с его помощником и обговори все детали.
   - Слушаюсь! - весело откликнулся Рокотов.  -  Да,  вам  звонил  некий
Альмяшов...
   - Передал что-нибудь?
   - Нет, он оставил свой мобильный и просил вас  с  ним  соединить  при
первой возможности.
   - Хорошо, звони ему.
   Не успел Богомолов войти в кабинет, как Рокотов проговорил  в  селек-
тор:
   - Альмяшов, товарищ генерал, по красному.
   - Слушаю, Равиль Хакимович.
   - Константин Иванович, - упавшим голосом начал тот, - Олег  в  аварию
попал.
   - Насколько серьезно? - насупился Богомолов.
   - Жена с тяжелым сотрясением мозга отправлена в больницу, а Олег вро-
де отделался ушибами.
   - Слава Богу, живы, - облегченно вздохнул Богомолов. - Помощь нужна?
   - Нет-нет, спасибо, сами справимся.
   - Когда оклемается, пусть позвонит мне.
   - Обязательно, товарищ генерал.
   - Кстати, Равиль Хакимович, ты, случайно, не знаешь Андрея Ростовско-
го?
   - Конечно же знаю, что вас интересует?
   - Что он из себя представляет?
   - Нормальный парень, а Ростовским его ребята прозвали потому, что  из
Ростова. Он дружит с Олегом и... - Равиль запнулся, но все-таки  рискнул
прямо спросить: - У него неприятности?
   - Нет-нет, просто я случайно услышал о нем и решил  побольше  узнать,
спасибо.
   - Не за что, всего доброго.
   Богомолову нравился Олег, и весть об аварии была очень  огорчительна.
Естественно, возникла мысль о Савелии: ему  можно  сообщить,  что  через
несколько дней, которые уйдут на доведение до сведения всех  сотрудников
ФСБ приказа о новом назначении Богомолова, а также  на  отмену  приказов
его предшественника, Савелий спокойно может вернуться в Москву. Генералу
даже захотелось сейчас позвонить Савелию и поделиться новостью, но он не
сделал этого, подумав, что тому надо спокойно отдохнуть и набраться сил.

                                 * * *

   Единственным человеком, который обрадовался аварии Вишневецкого,  был
Геннадий Жарковский. Сообщил ему об этом Валерий Злодеев.  Он  сидел  за
рулем полуспортивного "форда" уже несколько часов, не выпуская  из  виду
машину Вишневецкого от самого автосервиса. Держась на приличном расстоя-
нии, чтобы не привлечь внимания "объекта", Валерий  выжидал,  уверенный,
что вот-вот что-нибудь да случится. Его терпению постепенно приходил ко-
нец, и он уже начинал подумывать, что допущен какой-то промах,  когда  и
произошла известная нам авария. Машина Вишневецкого столько раз  кувырк-
нулась, что Валерий не сомневался - в ней вряд ли можно было остаться  в
живых. Не откладывая в долгий ящик, он позвонил Жарковскому:
   - Это Валерий.
   - Ну? - нетерпеливо бросил тот.
   - Все в порядке, дело сделано.
   - Что с нашим "приятелем"?
   - Он больше никому не причинит беспокойства.
   - Уверен?
   - Все видел собственными глазами.
   - Отлично, вечером встретимся, и я выполню свое обещание: мне  кажет-
ся, ты будешь доволен.
   - Спасибо...
   Положив трубку, Жарковский радостно потер руки. Наконец-то он  сможет
без помех прижать эту непокорную фирму.  Геннадий  уже  хотел  позвонить
своему "благодетелю" и сообщить приятную новость, как  заглянула  секре-
тарша.
   - Геннадий Александрович, - едва ли не шепотом обратилась она, -  вас
спрашивает Велихов.
   - Так что же ты, соедини быстро! - раздраженно приказал он.  -  Я  же
тебе говорил, что о таких звонках можешь не докладывать  и  соединять  в
любой момент.
   - Но он не звонит, а пришел сам, - смущенно заметила секретарша.
   - Сам? Тем более! - Жарковский мгновенно покрылся испариной, выскочил
из-за стола и бегом бросился в приемную. - Аркадий  Романович,  дорогой,
извините, что пришлось ждать, эта безмозглая... - Он  бросил  в  сторону
секретарши испепеляющий взгляд: - Приготовь кофе и все, что  полагается.
Пусть Света принесет.
   - Мне чай, если можно, - скромно попросил Велихов.
   - Слышала, принеси чай! Проходите, пожалуйста, Аркадий Романович.
   Когда Жарковский закрыл дверь, Велихов вальяжно развалился  в  кресле
хозяина кабинета и небрежно кивнул ему, словно милостиво позволяя сесть.
Молчание затянулось на несколько минут, и Жарковский нетерпеливо поерзал
на стуле, чувствуя надвигающиеся неприятности, которые всегда, как гово-
рится, предчувствовал своей задницей.
   - Слышал, что, вместо того чтобы вкалывать по-настоящему и найти пути
экономического воздействия, ты начал ворошить муравейник, - не  глядя  в
его сторону, словно разговаривая сам с собой, цедил сквозь зубы банкир.
   - Какой муравейник? - не понял Жарковский.
   - Зачем ты в открытую попер против "афганцев"?
   - А что мне оставалось делать? Я пытался договориться  с  Ви