у кого возникли нелады с судьбой или законом.
   Могла ли его смерть рассматриваться как чья-то запоздалая месть?  Или
кто-то мог нагреть на этом руки? Разумеется, поводом для убийства  могла
стать женщина, но он овдовел чуть ли не тридцать лет тому назад, и с тех
пор никто не видел его с женщиной; не числился он  в  ценителях  женской
красоты. Дети дона были выше подозрений.
   Убивали профессионалы, на которых они выйти не могли.
   Более  того,  убийство  дона  многие  восприняли  чуть  ли   не   как
святотатство. Человек, который внушал такой страх, который тридцать  лет
железной рукой правил своей империей, недоступный ни слугам  закона,  ни
конкурентам.., как могло случиться, что его убили с такой легкостью?  Он
же ступил на путь праведный, отдал себя под защиту общества, но на  этом
пути судьба отмерила ему лишь коротких три года.
   Удивляло и то, что смерть дона не вызвала  всплеска  интереса  к  его
особе. Пресса очень  скоро  похоронила  эту  историю,  полиция  спустила
расследование на тормозах, ФБР просто не стало  вмешиваться,  сославшись
на то, что это местные дела. Выходило, что слава и власть дона Априле за
три года испарились, как дым.
   И преступный мир не выказывал ни малейшего интереса. Ответных  ударов
не последовало: все друзья и бывшие вассалы дона, казалось, забыли  его.
Даже дети вроде бы старались забыть о трагедии, смирившись с неизбежным.
   Все, решительно все вычеркнули дона из жизни.., за исключением  Курта
Силка.
 
*** 
 
   Курт Силк, глава нью-йоркского отделения ФБР, решил внести свою лепту
в расследование, хотя  полицейское  управление  Нью-Йорка  считало,  что
федералам там делать нечего. И начал с того, что побеседовал  с  членами
семьи дона Априле.
   Через месяц после похорон Силк  в  сопровождении  своего  заместителя
Билла  Бокстона  заглянул  к  Маркантонио  Априле.  Оба  понимали,   что
Маркантонио требует особого подхода.  Руководитель  отдела  в  одной  из
основных телевещательных компаний, он имел обширные связи в  Вашингтоне.
Через секретаря они договорились о встрече.
   Маркантонио принял их в  своем  роскошном  кабинете  в  штаб-квартире
телекомпании. Радушно приветствовал их, предложил кофе, от которого  они
отказались. Высокий, симпатичный, смуглолицый мужчина в  дорогом  темном
костюме  и  потрясающем  розово-красном  галстуке  эксклюзивной   работы
модельера, изделия которого предпочитали носить многие  телекомментаторы
и ведущие ток-шоу.
   - Мы помогаем в расследовании убийства Раймонде  Априле,  -  объяснил
Силк причину визита. - Вы не знаете кого-нибудь из тех, кто мог  затаить
зло на вашего отца?
   Маркантонио улыбнулся.
   - Просто не могу  знать.  Мой  отец  держал  нас  на  расстоянии,  не
подпускал к себе даже внуков.
   В его делах мы не принимали никакого участия, - и, словно  извиняясь,
Маркантонио взмахнул рукой.
   Силку этот жест не понравился.
   - И какая, вы думаете, на то была причина? - спросил он.
   - Вам, господа,  известно  его  прошлое.  -  Улыбка  исчезла  с  лица
Маркантонио. -  Он  не  хотел,  чтобы  его  дети  каким-то  боком  имели
отношение к тому, чем он занимался. Нас  отправляли  в  школы,  потом  в
колледжи, чтобы мы нашли свое место в этом мире. Он никогда не  приезжал
к нам пообедать. Но появлялся на выпускных вечерах. И мы,  когда  поняли
мотивы его поведения, могли только поблагодарить его.
   - Вы очень быстро заняли столь высокий  пост,  -  продолжил  Силк.  -
Может, он вам немного помогал?
   Впервые в голосе Маркантонио послышались недружелюбные нотки.
   - Никогда.  На  телевидении  молодые  люди  достаточно  часто  делают
карьеру. Отец посылал  меня  в  лучшие  школы,  выделял  мне  достаточно
большое  содержание.  Я  использовал  деньги  на,  как   мне   казалось,
перспективные проекты, и обычно делал правильный выбор.
   -  И  вашего  отца  это  радовало?  -  Силк  пристально  смотрел   на
Маркантонио, стараясь по выражению лица понять  то,  что  оставалось  за
словами.
   - Я не уверен, что отец в полной мере понимал, чем  я  занимаюсь,  но
мои успехи определенно его радовали, - сухо ответил Маркантонио.
   - Вы знаете, я гонялся за вашим отцом двадцать лет, но так и не  смог
его поймать. Он был очень умен.
   - Мы тоже не смогли, - ответил Маркантонио. - Ни  мой  брат,  ни  моя
сестра, ни я.
   Силк рассмеялся, словно услышал добрую шутку.
   - А вы не думаете о сицилийском следе? Нет у вас  никаких  мыслей  на
этот счет?
   - Абсолютно, - без запинки ответил Маркантонио. - Но я  надеюсь,  что
вы поймаете убийцу.
   - А его завещание? Он умер очень богатым человеком.
   - Насчет этого вы должны поговорить с моей сестрой Николь, -  ответил
Маркантонио. - Исполнитель завещания - она.
   - Но вы знакомы с его содержанием?
   - Да, - холодно ответил Маркантонио.
   - Вы не можете назвать человека, который, по вашему разумению,  желал
зла вашему отцу? - вмешался Бокстон.
   - Нет, - покачал  головой  Маркантонио.  -  Если  бы  я  знал  такого
человека, то обязательно назвал бы вам его.
   - Понятно. - Силк встал. - Я оставлю  вам  свою  визитку.  На  всякий
случай.
 
*** 
 
   Прежде чем побеседовать с двумя  другими  детьми  дона  Априле,  Силк
решил  встретиться  с  главным  городским  детективом.  Афишировать  эту
встречу ему не хотелось, поэтому он пригласил Пола Ди Бенедетто  в  один
из модных итальянских ресторанов Ист-Сайда. Ди Бенедетто любил  красивую
жизнь, особенно если платили другие.
   За долгие годы им неоднократно приходилось работать рука об  руку,  и
Силка вполне устраивал такой партнер. А теперь он  с  улыбкой  наблюдал,
как Пол отдает должное каждому блюду.
   - Нечасто феды приглашают нас, простых копов, на такой пир. Наверное,
тебе что-то нужно.
   - Готовят здесь отменно. Ты согласен?
   Ди Бенедетто повел широченными плечами.
   Улыбнулся. Улыбка у него была потрясающая.
   Она разительно меняла грубое лицо, превращая его  в  добрую  мордашку
какого-нибудь персонажа диснеевских мультфильмов.
   - Курт, это не ресторан, а дерьмо. И  работают  тут  инопланетяне  из
глубокого  космоса.  Да,  еда  выглядит  как  итальянская,  пахнет,  как
итальянская, но по вкусу  она  напоминает  марсианскую  замазку.  Говорю
тебе, здешние повара - инопланетяне.
   Силк рассмеялся.
   - Ну хоть скажи, что вино хорошее.
   - По вкусу вино напоминает  лекарство,  но  я  знаю,  что  это  кровь
морской свинки, смешанная с крем-содой.
   - Тебе трудно угодить.
   - Нет, - возразил Ди  Бенедетто.  -  Мне  угодить  легко.  В  этом  и
проблема.
   Силк вздохнул.
   - Двести баксов из федерального бюджета, выброшено псу под хвост.
   - Да нет же,  -  вновь  улыбнулся  Ди  Бенедетто.  -  Я  ценю  доброе
отношение. Так что у тебя случилось?
   Силк заказал эспрессо.
   - Я расследую убийство дона Априле. Это твое дело, Пол. Мы следили за
ним долгие годы и ничего не смогли найти. Он отходит от дел,  живет  как
добропорядочный гражданин. У него нет ничего такого, на что кто-то может
позариться. Так зачем убивать? Кто-то пошел на очень большой риск.
   - Профессиональная работа, - покивал Ди Бенедетто. - Высший пилотаж.
   - И что из этого следует?
   - Смысла в убийстве  никакого.  Ты  посадил  за  решетку  большинство
главарей мафии, это тоже профессионализм высшего  класса.  Снимаю  перед
тобой шляпу. Возможно, ты даже заставил  дона  уйти  на  пенсию.  А  той
мелкоте, что осталась, убивать его незачем.
   - А как насчет принадлежащих ему банков?
   Ди Бенедетто помахал сигарой.
   - Это по твоей части. Мы занимаемся отбросами.
   - Семья? Наркотики, женщины, что-нибудь?
   - Нет, нет и нет. Законопослушные граждане.
   Сделавшие блестящую карьеру. Дон об этом позаботился. Он хотел, чтобы
они не имели ничего общего с его прошлым. - Ди Бенедетто помолчал,  лицо
его окаменело. - Это не месть. Он со всеми рассчитался. Но убили его  не
случайно. Должна быть причина. Кто-то от  этого  выигрывает.  Вот  мы  и
пытаемся разобраться, кто именно.
   - А завещание?
   - Регистрация назначена на завтра. Я  спрашивал  у  его  дочери.  Она
предложила мне подождать.
   - И ты согласился?
   - Естественно, - кивнул Ди Бенедетто. - Она - первоклассный  адвокат,
у нее обширные связи, ее контора имеет  немалый  политический  вес.  Так
какого черта я буду на нее напирать? Наоборот, я глажу ее по шерстке.
   - Может, мне удастся добиться большего.
   - Я уверен, что удастся, - заверил его Ди Бенедетто.
 
*** 
 
   Заместителя  главного  детектива   Нью-Йорка   Эспинеллу   Вашингтон,
афроамериканку шести футов  роста,  с  коротко  стриженными  волосами  и
точеным лицом, Курт Силк знал добрых десять лет. Она наводила ужас и  на
полицейских, которыми командовала, и на преступников. Силка в  частности
и ФБР вообще она недолюбливала, а потому  всегда  старалась  подчеркнуть
свою независимость.
   Заглянувшего в ее кабинет Силка она встретила вопросом:
   - Курт, ты пришел,  чтобы  озолотить  еще  одного  моего  чернокожего
брата?
   Силк рассмеялся.
   - Нет, Эспинелла. Мне нужна информация.
   - Ну и ну, - она покачала головой. - За бесплатно? Ты и так  обошелся
городу в пять миллионов долларов.
   Под  пиджаком  Эспинеллы  легко  угадывалась   наплечная   кобура   с
револьвером. Светло-коричневые брюк?! подчеркивали  стройность  ног.  На
правой  руке  сверкало  кольцо  с  бриллиантом,  грани  которого   могли
разрезать щеку, как бритвой.
   Она  затаила  зло  на  Силка,  когда  ФБР  доказало  необоснованность
применения силы двумя  ее  детективами.  В  результате  жертва  получила
внушительную компенсацию, а детективы угодили за решетку. Жертвой  этой,
враз ставшей богачом,  был  сутенер  и  торговец  наркотиками,  которого
Эспинелла сама однажды избила до  полусмерти.  Несмотря  на  собственный
цвет кожи, с черными преступниками она обходилась  даже  жестче,  чем  с
белыми.
   - Перестань избивать невиновных, и у меня не будет никаких претензий.
   - Я и  пальцем  не  касалась  тех,  кто  действительно  невиновен,  -
усмехнулась Эспинелла.
   - Меня интересует убийство дона Априле.
   - А что тебе до него? Это убийство подпадает под нашу юрисдикцию. Или
ты хочешь защищать его гражданские права?
   - Возможно,  убийство  связано  с  отмыванием  денег  и  контрабандой
наркотиков.
   - Откуда ты это взял? - спросила Эспинелла.
   - У нас свои источники информации.
   Эспинелла вспыхнула как спичка.
   - Гребаные феды, приходите, что-то вынюхиваете, а мне ничего  сказать
не хотите? Честного слова от вас не услышишь! Только  и  ждете,  как  бы
арестовать хорошего копа! Грязную работу вы делать не желаете.  Даже  не
знаете, что это такое.
   Убирайся из моего кабинета!
 
*** 
 
   Силк остался доволен результатом этих встреч.
   Многое прояснилось. И Ди Бенедетто, и Эспинелла  не  горели  желанием
найти убийцу дона Априле. Не собирались они и сотрудничать с ФБР.
   Расследование велось формально, из чего вытекал однозначный вывод: их
подкупили.
   Обвинение   не   было   голословным.   Силк   знал,   что   наркотики
распространяют только  там,  где  полиция  получает  свою  долю,  и  ему
говорили, пусть в суде от этих показаний адвокаты не оставили  бы  камня
на камне, что крупнейший наркодилер платит и Ди Бенедетто, и Эспинелле.
 
*** 
 
   Перед тем как пообщаться с дочерью  дона,  Силк  решил  посетить  его
старшего сына, Валерия Априле. Для этого ему и Биллу  Бокстону  пришлось
поехать  в  Уэст-Пойнт,  где  Валерий,  полковник  американской   армии,
преподавал тактику военных действий. Силку оставалось только гадать, что
сие означает.
   Валерий принял их в просторном кабинете.
   Окна выходили на плац, где курсанты занимались строевой  подготовкой.
В отличие от брата особого дружелюбия он не выказывал. Силк спросил,  не
знает ли он врагов своего отца.
   - Нет, - ответил Валерий. - Последние двадцать  лет  я  прослужил  на
зарубежных военных базах. Бывал на семейных  торжествах,  если  выпадала
такая возможность. Мой отец с нетерпением ждал, когда же меня произведут
в генералы. Хотел увидеть меня с большой звездой на погонах. Его  вполне
устроило бы даже звание бригадного генерала .
   - Так он был патриотом? - спросил Силк.
   - Он любил эту страну, - сухо ответил Валерий.
   - Он добился того, чтобы вас приняли в военное училище?  -  продолжил
Силк.
   - Полагаю, что да. Но генералом он меня сделать  не  смог.  То  ли  в
Пентагоне у него не было достаточного влияния,  то  ли  я  не  тянул  на
генерала. Но в армии мне все равно нравится. Я нашел свое место в жизни.
   - Вы уверены, что не сможете  помочь  нам  выйти  на  его  врагов?  -
спросил Силк.
   - У него их не было. Из моего отца вышел бы великий генерал. Уходя на
пенсию, он полностью обеспечил свои тылы.  А  если  уж  ему  приходилось
применять силу, он всегда наносил упреждающий удар. Благо возможности  у
него были.
   - Вас, похоже, особо не волнует тот факт, что вашего  отца  убили.  У
вас нет желания отомстить?
   - Не больше, чем за коллегу-офицера, павшего в  сражении,  -  ответил
Валерий. - Мне, разумеется, хочется, чтобы  убийц  нашли.  Кому  приятно
видеть, как убивают твоего отца.
   - Вам что-нибудь известно о завещании?
   - Об этом вам надо спрашивать у моей сестры.
 
*** 
 
   Во второй половине того же дня  Силк  и  Бокстон  сидели  в  кабинете
Николь Априле. Здесь их ждал совсем другой  прием.  Чтобы  добраться  до
кабинета, им пришлось преодолеть тройной секретарский барьер  и  личного
телохранителя. Как показалось Силку, при необходимости девица  могла  бы
разделаться с ним и Бокстоном в две секунды.  Чувствовалось,  что  силой
она не уступает мужчине. Поверх свитера  и  черных  слаксов  она  носила
просторный пиджак.
   Николь встретила их без особой теплоты.
   - Господа, я могу выделить вам ровно двадцать минут,  -  и  протянула
руку за удостоверением Силка. Внимательно  изучила  его.  -  Специальный
агент,  а?  Не  слишком  ли  большая  шишка  занялась   столь   рутинным
расследованием?
   Тон этот Силк слышал не раз, и всегда он вызывал  у  него  неприязнь.
Чуть  пренебрежительный  тон  федеральных  юристов,  избираемый  ими   в
контактах  со  следственной  структурой,  за  которой  они  осуществляли
надзор.
   - Ваш отец был очень известным человеком, - ответил Силк.
   - Да, до того как вышел на пенсию и  вверил  себя  защите  закона,  -
голос Николь переполняла горечь. Силк отметил про  себя,  что  ей  очень
идет темно-фиолетовый костюм работы одного из известных кутюрье. Длинные
черные волосы блестели, в ушах сверкали большие серьги-кольца.
   На строгом лице выделялись большущие карие глаза.
   - От этого его убийство выглядит еще более загадочным. Мы  надеялись,
что у вас есть какие-нибудь идеи насчет того, кто мог  затаить  на  него
зло.
   - Загадочного тут ничего нет, - возразила  Николь.  -  Его  жизнь  вы
знаете гораздо лучше, чем я. Врагов  у  него  было  много.  В  их  число
входили и вы.
   - Даже самые бескомпромиссные наши критики не обвиняли ФБР в том, что
его агенты стреляли в вашего отца, - сухо ответил Силк. - И я не был ему
врагом. Я всего лишь слуга закона. После того как он  удалился  от  дел,
врагов у него не стало. Он от них откупился.  -  Силк  помолчал.  -  Мне
представляется странным, что ни вы, ни ваши братья, судя  по  всему,  не
заинтересованы в том, чтобы найти человека, убившего вашего отца.
   - Потому что мы не лицемеры, - ответила Николь. -  Наш  отец  не  был
святым. Он знал  правила  игры,  в  которой  участвовал.  -  Теперь  она
выдержала  паузу.  -  И  вы  ошибаетесь   насчет   того,   что   мы   не
заинтересованы. Я как раз готовлю заявление с  просьбой  ознакомиться  с
фэбээровским досье отца. Согласно Закону о свободе информации я имею  на
это право. Надеюсь, вы не будете чинить мне препятствий, иначе мы станем
врагами.
   - В этом вы вольны вести себя, как вам того хочется, - ответил  Силк.
- Но я полагаю, что вы можете мне помочь, ознакомив меня  с  содержанием
завещания вашего отца.
   - Я не составляла завещание.
   - Но я слышал, что исполнитель завещания -  вы.  То  есть  вы  должны
знать его содержание.
   - Завтра мы направляем завещание на утверждение  в  суд  по  делам  о
наследствах. Там вы с ним сможете ознакомиться.
   - Можете вы нам чем-нибудь помочь? Сообщить что-то такое,  что  может
пролить свет на совершенное преступление?
   - Я могу сообщить вам только одно: пока  будут  силы,  на  пенсию  не
уйду.
   - Так почему вы не хотите познакомить меня с завещанием сегодня?
   - Потому что не обязана этого делать, - холодно ответила Николь.
   - Я достаточно хорошо знал вашего отца. В  подобной  ситуации  он  бы
руководствовался здравым смыслом.
   Впервые во взгляде Николь мелькнуло уважение к собеседнику.
   - Ваша правда. Хорошо. Перед смертью мой отец  раздал  очень  многое.
Нам он оставил  свои  банки.  Мои  братья  и  я  получили  сорок  девять
процентов акций, пятьдесят один процент отошел  нашему  кузену,  Асторре
Виоле.
   - Можете вы что-нибудь рассказать о нем?
   - Асторре моложе меня. Никогда не участвовал в деловой жизни отца,  и
мы все его любим, потому что он очаровательный чудик. Разумеется, сейчас
я люблю его меньше.
   Силк порылся в памяти. Вроде бы досье на Асторре Виолу он  не  видел.
Неужели в ФБР его не было? Странно...
   - Вы не могли бы дать мне его адрес и телефон? - спросил он.
   - Могу. Но вы только зря потратите время.
   Уверяю вас.
   - Я должен выяснить все  подробности,  -  в  голосе  Силка  слышались
извиняющиеся нотки.
   - А с чего вдруг такой интерес? - полюбопытствовала Николь. - Это  же
местное убийство.
   - Все десять банков,  принадлежащих  вашему  отцу,  -  международные.
Возможны незаконные операции с валютой.
   - Да, конечно, -  покивала  Николь.  -  Тогда  я  запрошу  его  досье
немедленно. В конце концов, теперь часть банков принадлежит мне, - и она
ослепительно улыбнулась.
   Силк уже понял, что с ней придется держать ухо востро.
 
*** 
 
   На следующий день Силк поехал в округ Уэстчестер на встречу с Асторре
Виолой. Лесом они проехали к огромному  особняку.  На  лугу,  окруженном
проволочным забором, паслись шесть лошадей. На стоянке  у  дома  застыли
четыре легковушки и мини-вэн. Силк запомнил номера двух автомобилей.
   Женщина лет  семидесяти  открыла  им  дверь  и  провела  в  гостиную,
заставленную звукозаписывающей аппаратурой. Четверо молодых людей играли
стоя,  пятый  сидел  за  роялем.   Классический   джаз-банд:   саксофон,
контрабас, гитара и барабаны. Асторре хриплым голосом пел в микрофон.
   Даже Силк  мог  сказать,  что  на  такую  музыку  ни  слушателей,  ни
покупателей не найдется.
   Асторре перестал петь, повернулся к гостям.
   - Вас не затруднит подождать пять минут,  пока  мы  закончим  запись?
Потом мои друзья уедут, и я буду в полном вашем распоряжении.
   - Конечно, подождем, - кивнул Силк.
   - Принеси им кофе, - бросил Асторре служанке.
   Силку это  понравилось.  Сюсюканья  со  слугами  он  не  одобрял.  Им
полагалось отдавать распоряжения.
   Но прождали Силк и Бокстон дольше, чем пять минут. Асторре  записывал
итальянскую песенку, аккомпанируя себе на банджо.  Пел  он  на  каком-то
грубом, незнакомом Силку диалекте. Но пел с чувством, так  что  Силк  не
считал, что зря теряет время.
   Наконец запись закончилась, и друзья Асторре  отбыли.  Он  подошел  к
ним, вытирая с лица пот.
   - Получилось не так уж и плохо, - он рассмеялся. - Как по-вашему?
   Силку Асторре сразу понравился. Лет тридцати, с юношеским задором, не
строящий из себя важную  птицу.  Высокий,  хорошо  сложенный,  с  легкой
грацией боксера. Смуглый, с резкими чертами лица. Вроде бы  не  из  тех,
кто выставляет напоказ свое богатство, но шею обвивала  плоская  золотая
цепь шириной в два дюйма с литым медальоном, на котором была  изображена
Дева Мария.
   - Мне понравилось, - ответил Силк. - Вы делали запи