банкам дона  Априле,  чтобы,
разместив  в  них  миллиард  долларов,  без  особых   проблем   покупать
оборудование  и  материалы.  Проведенное  расследование  позволило   ему
сделать такой вывод. И что из этого следовало?
   Силк решил, что обсудит этот вопрос с директором, когда  в  следующий
раз  будет  в  Вашингтоне.  Но  он  сомневался,  что  они  смогут  найти
приемлемое  решение.  А  такие  люди,  как  Инсио  Тулиппа,  никогда  не
останавливались на полпути.
 
*** 
 
   Инсио  Тулиппа  прибыл  в  Америку,  чтобы  встретиться  с   Тиммоной
Портеллой и ускорить приобретение банков дона Априле. Одновременно с ним
в Нью-Йорк прилетел Майкл Граззелла, глава сицилийского клана  Корлеоне,
чтобы обсудить некоторые подробности  доставки  наркотиков  в  Европу  и
Северную Америку. В отличие от Тулиппы он свой приезд не афишировал.
   Тулиппа же прибыл в Нью-Йорк на собственном самолете, в сопровождении
пятидесяти сподвижников и телохранителей. Все  как  один  носили  особую
униформу: белые костюмы, синие рубашки, розовые галстуки и желтые шляпы.
Несведущий человек мог бы принять их за ансамбль  румбы.  На  таможне  и
Тулиппа,   и   сопровождающие   предъявили   костариканские    паспорта.
Дипломатическую неприкосновенность имел, правда, один Тулиппа.
   Он и  его  люди  поселились  в  маленьком  частном  отеле,  купленном
генеральным консулом от имени  перуанского  консульства.  И  Тулиппа  не
прятался по закоулкам, как какой-нибудь заштатный  наркодилер.  В  конце
концов, он был Вакцинатором,  и  представители  крупнейших  американских
корпораций прилагали все силы к тому,  чтобы  пребывание  в  Штатах  ему
понравилось.  Он  посещал  бродвейские  премьеры,  ходил  на   балет   в
Линкольновском центре, слушал оперу в "Метрополитен",  присутствовал  на
концертах знаменитых южноамериканских музыкантов. Он даже  участвовал  в
ток-шоу как президент Южноамериканской конфедерации сельскохозяйственных
рабочих  и  использовал  эти  площадки,  чтобы  защитить   использование
наркотиков. Одно из таких телеинтервью, которое он дал Чарли Роузу с ПБС
, получило широкий резонанс.
   Тулиппа заявил, что борьба Соединенных Штатов с потреблением кокаина,
героина   и   марихуаны   есть   отвратительная   форма    колониализма.
Южноамериканские крестьяне могут выжить, лишь выращивая и продавая сырье
для производства наркотиков. И кто может  винить  человека,  замученного
нищетой, за то, что он покупает наркотики, чтобы на несколько часов уйти
от реалий этого ужасного мира? Это не по-людски. А как насчет  табака  и
алкоголя? Они приносят гораздо больше вреда.
   После  этих  слов  пятьдесят  человек  в  белых  костюмах   энергично
зааплодировали.  А  когда  Чарли   Роуз   заговорил   о   разрушительном
воздействии наркотиков на организм и психику человека, Тулиппа ответил с
подкупающей  искренностью.  Возглавляемая  им   организация   вкладывает
огромные  деньги  в  модификацию  наркотиков  с  тем,  чтобы   уменьшить
наносимый  ими  вред,  и  ведет  дело  к  тому,  чтобы  новые  наркотики
прописывались как лекарство. Эти программы будут вести настоящие  врачи,
а не марионетки из Американской медицинской ассоциации , которая вопреки
всякой логике выступает за запрещение всех наркотиков  и  существует  за
счет Федерального агентства по контролю за распространением  наркотиков.
Нет, наркотики призваны осчастливить все человечество. Пятьдесят  желтых
шляп взлетели в воздух.
   Майкла Граззеллу, возглавлявшего cosca  Kopлеоне,  сопровождали  лишь
два телохранителя.
   Гразелла - невысокого росточка, со шрамом на щеке,  оставшимся  после
ножевой раны, - ходил, опираясь на трость (еще в молодости пуля перебила
ему ногу), и слыл очень хитрым и  изобретательным  человеком.  Говорили,
что  именно  он  спланировал,  подготовил  и  осуществил  убийство  двух
известных сицилийских судей, активно боровшихся с мафией.
   Граззелла  поселился  в   поместье   Портеллы.   Насчет   собственной
безопасности  он  не  беспокоился,  поскольку  поставки   наркотиков   в
контролируемую Портеллой сеть сбыта полностью зависели от него.
   Троица решила провести совещание, чтобы разработать стратегию захвата
банков Априле. Эти банки  становились  ключевым  звеном  в  операции  по
отмыванию миллиардов долларов, заработанных на торговле  наркотиками.  А
для  Инсио  Тулиппы  банки  были   бы   палочкой-выручалочкой,   которая
обеспечивала постоянное финансирование его ядерной программы. Упрочивали
они и его положение как Вакцинатора.
   Встретились компаньоны в перуанском консульстве, куда не было доступа
американским спецслужбам. Генеральный консул Марриано Рубио  выступил  в
роли хозяина. Поскольку он  получал  свою  долю  от  их  доходов  и  ему
предложили представлять их интересы в Штатах, он,  естественно,  лучился
радушием.
   Собравшиеся за одним маленьким  овальным  столом  представляли  собой
любопытное зрелище.
   Граззелла напоминал владельца похоронного бюро. Черный костюм,  белая
рубашка, черный галстук - он все еще  носил  траур  по  матери,  которая
скончалась шесть месяцев тому назад.  Говорил  он  с  сильным  акцентом,
тихим,  печальным  голосом.  Кто  бы  мог  подумать,  что  этот  робкий,
застенчивый  человек  приговорил  к  смерти  добрую  сотню   сицилийских
сотрудников органов правопорядка.
   Для Тиммоны Портеллы, единственного из четверых, английский язык  был
родным. Он не говорил -  кричал,  словно  за  столом  сидели  глухие.  И
одевался он крикливо: серый костюм, светло-зеленая рубашка, яркий  синий
шелковый галстук. Сшитый по фигуре пиджак скрывал огромный живот,  если,
конечно, Портелла  не  расстегивал  пуговицы,  чтобы  продемонстрировать
синие подтяжки.
   Инсио  Тулиппа  выглядел  как  классический  латиноамериканец:  белый
костюм, шелковая рубашка,  красный  шейный  платок.  Желтую  широкополую
шляпу он держал в руке. По-английски говорил с  легким  акцентом,  голос
его  мелодичностью  мог  конкурировать  с  соловьем.  Но   сегодня   его
индейское, с резкими чертами лицо было мрачным:  его  прогневил  мир,  в
котором он жил.
   Лишь Марриано Рубио  был  решительно  всем  доволен.  Его  дружелюбие
очаровывало гостей.
   Английским он владел, как истинный англичанин, а его наряд состоял из
зеленой шелковой пижамы, темно-зеленого халата и коричневых шлепанцев из
мягкой кожи, поверху отороченных белым мехом. Уж в собственном  доме  он
мог позволить себе расслабиться.
   Тулиппа открыл дискуссию, обратившись непосредственно к  Портелле.  В
его вежливом голосе слышались железные нотки.
   - Тиммона, друг мой, я заплатил немалые деньги, чтобы убрать  дона  с
дороги, но банки до сих пор не принадлежат нам. А ведь прошел почти год.
   -  Мой  дорогой  Инсио,  -  масленым  голосом  вступил   в   разговор
генеральный консул, - я пытался купить банки.  Портелла  пытался  купить
банки. Но у нас возникло непредвиденное препятствие. Этот Асторре Виола,
племянник дона.
   Банки перешли под его контроль, и он отказывается продавать их.
   - И что? - спросил Инсио. - Почему он до сих пор жив?
   Портелла загоготал.
   - Потому что его не  так  просто  убить.  По  моему  указанию  четыре
человека следили за его домом, и все они исчезли. И теперь  я  не  знаю,
где он и чем занимается, а на  людях  он  появляется  лишь  в  окружении
телохранителей.
   - Нет  человека,  которого  нельзя  убить,  -  мелодично  проворковал
Тулиппа.
   - Мы знаем Асторре по Сицилии, - первый раз заговорил Граззелла. - Он
там провел несколько лет. Он, конечно,  везунчик,  но  он  все  знает  и
умеет. Мы подстрелили его в Сицилии и  думали,  что  он  умер.  Если  мы
ударим вновь, надо бить наверняка. Он - опасный человек.
   Тулиппа повернулся к Портелле.
   - Ты заявлял, что этот парень из ФБР у тебя  в  кармане.  Ради  бога,
используй его.
   - Он на это не пойдет.  ФБР  -  это  тебе  не  нью-йоркская  полиция.
Убийством они марать руки не будут.
   - Хорошо, - кивнул Тулиппа. - Тогда мы выкрадем одного из детей  дона
и обменяем его на Асторре. Марриано, ты  знаком  с  его  дочерью,  -  он
подмигнул Рубио. - Думаю, тут проблем не возникнет.
   Рубио предложение Тулиппы не приглянулось.
   Он глубоко затянулся тонкой сигарой, выпустил струю дума.
   - Нет, - резко бросил он и помолчал, прежде чем продолжить. - Девушка
мне нравится. Я не буду способствовать ее похищению. И вам не позволю.
   Брови остальных поднялись. Генеральный консул не входил  в  их  лигу.
Рубио, заметив реакцию своих гостей, обворожительно улыбнулся.
   - Я знаю за собой эту слабость. Влюбляюсь.
   Уж простите меня. Но дело не только в этом.  Инсио,  я  понимаю,  что
похищения - твой  фирменный  прием,  но  в  Америке  это  не  сработает.
Особенно если похитят женщину. У тебя есть шанс только в  одном  случае:
похитить одного из братьев и попытаться быстро договориться с Асторре.
   - Только не Валерия,  -  заявил  Портелла.  -  Он  служил  в  военной
разведке, и у него полно друзей в ЦРУ. Ненужна нам эта головная боль.
   - Значит,  остается  Маркантонио,  -  кивнул  генеральный  консул.  -
Переговоры с Асторре я могу взять на себя.
   - Предложите за банки большую сумму, -  мягко  вставил  Граззелла.  -
Избегайте насилия.
   Поверьте мне, я это уже проходил. Использовал оружие вместо денег,  и
всегда мне это обходилось дороже.
   Они в удивлении  воззрились  на  него.  Граззелла  прославился  своей
страстью к насилию.
   - Майкл, мы говорим о миллиардах  долларов,  -  напомнил  генеральный
консул. - И Асторре все равно не хочет продать банки.
   Граззелла пожал плечами.
   - Если мы  должны  действовать,  пусть  так  и  будет.  Но  он  очень
осторожен. Если мы сможем выманить его на переговоры, тогда мы  от  него
избавимся.
   Тулиппа широко улыбнулся.
   -  Вот  это  я  и  хотел  услышать.  Марриано,  -  он  повернулся   к
генеральному консулу,  -  тебе  пора  перестать  влюбляться.  Это  очень
опасный грех.
 
*** 
 
   Марриано Рубио в конце концов убедил Николь и  ее  братьев  сесть  за
стол переговоров с его синдикатом и обсудить возможность продажи банков.
Разумеется, предполагалось и присутствие Асторре, но Николь не могла это
гарантировать.
   Перед совещанием Николь и ее братья  получили  от  Асторре  подробные
инструкции. Они уяснили его  стратегию:  создать  у  синдиката  ощущение
того, что он - единственный противник продажи банков.
   Встреча прошла в конференц-зале перуанского  консульства.  Официантов
не было, но стол ломился от яств, а Рубио сам разливал  вино.  Поскольку
днем у всех хватало дел, совещание началось в десять вечера.
   Рубио  представил  собравшихся  и  взял  на  себя  функции  ведущего.
Протянул Николь папку.
   - Здесь изложены все подробности сделки.
   Если  говорить  коротко,  мы  предлагаем  рыночную   стоимость   плюс
пятьдесят процентов. Хотя банки перейдут  под  наш  полный  контроль,  в
течение следующих двадцати лет вы будете получать десять процентов нашей
прибыли. Станете очень богатыми и сможете наслаждаться жизнью, не  думая
о том, что каждый день надо ходить на работу.
   Они подождали, пока Николь просмотрит  бумаги.  Наконец  она  подняла
голову.
   - Впечатляет. Но скажите мне, с чего такая щедрость?
   Рубио нежно ей улыбнулся.
   - Синергия . Весь нынешний бизнес - синергия. Со всеми компьютерами и
самолетами, книгами и периодикой, музыкой и наркотиками, спортом  и  TV.
Все синергия. С банками Априле  мы  сможем  активнее  воздействовать  на
международные  финансы,  будем  контролировать  строительство   городов,
выборы в государствах. У синдиката глобальные интересы, нам  нужны  ваши
банки, отсюда и щедрость предложения.
   Николь обратилась к другим членам синдиката.
   Тулиппу сразила наповал красота Николь  и  решительность  ее  голоса,
поэтому, прежде чем ответить, он одарил ее ослепительной улыбкой.
   - В этой сделке мы участвуем на равных, но  позвольте  заметить,  что
для меня большая честь вести дела с семьей Априле. Никто  не  восхищался
Вашим отцом больше, чем я.
   Валерий с каменным лицом обратился к Тулиппе:
   - Поймите меня правильно, я готов продать мою долю в банках. Но я  бы
предпочел единовременный расчет, без процентных выплат. Лично я хотел бы
раз и навсегда развязаться с этими банками.
   - То есть в принципе вы готовы продать? - спросил Тулиппа.
   - Безусловно. Продать и поставить на этом точку.
   Портелла хотел что-то сказать, но Рубио опередил его:
   - Маркантонио, а как вы относитесь  к  нашему  предложению?  Оно  вам
нравится?
   -  Я  склонен  поддержать  Вэла.  Давайте  рассчитаемся  сразу,   без
ежегодных выплат. В этом случае мы сможем распрощаться и  пожелать  друг
другу удачи.
   - Отлично, тогда мы так и поступим, - кивнул Рубио.
   - Но тогда вам придется поднять цену, - холодно  заметила  Николь.  -
Вам это по силам?
   - Нет проблем, - с очередной улыбкой ответил Тулиппа.
   - А как насчет нашего  дорогого  друга  Асторре  Виолы?  -  робко,  с
озабоченным лицом спросил Граззелла. - Он согласен?
   Асторре нервно хохотнул.
   - Знаете, я пришел к выводу, что банковское дело мне нравится. И  дон
Априле заставил меня пообещать, что банки  я  никогда  не  продам.  Мне,
конечно, очень не хочется идти против всей семьи, но я вынужден ответить
отказом. А контрольный пакет, как вам известно, у меня.
   - Но дети дона тоже владельцы банков, - напомнил генеральный  консул.
- Они могут подать в суд.
   - Мы никогда этого не сделаем, - без запинки ввернула Николь.
   Валерий помрачнел, а вот Маркантонио эта идея, похоже, позабавила.
   - Ну, хватит, - пробормотал Портелла и начал подниматься из-за стола.
   - Потерпите, - примирительно сказал Асторре. - Возможно, мне  надоест
быть банкиром.
   Через несколько месяцев мы можем встретиться вновь.
   - Разумеется, - покивал Рубио. - Но  вы  же  понимаете,  что  деньги,
которые мы собрали под  эту  сделку,  не  могут  так  долго  лежать  без
движения. Нам придется пустить их в оборот.  И  вы,  возможно,  получите
меньшую цену.
   При расставании обошлось без рукопожатий.
   - Он просто тянет время, - заявил Майкл Граззелла после ухода Асторре
и братьев и сестры Априле. - Он никогда не продаст свою долю.
   Тулиппа вздохнул.
   - Такой симпатичный человек. Мы могли бы стать друзьями. Я  пригласил
бы его на мою плантацию в Коста-Рике. Показал бы ему, как можно жить.
   Остальные рассмеялись.
   - Ему не придется наслаждаться жизнью на твоей  плантации,  Инсио,  -
пробасил Портелла. - Я разберусь с ним здесь.
   - Надеюсь, что на  этот  раз  результат  будет  лучше,  -  усмехнулся
Тулиппа.
   - Я его недооценивал, - признал Портелла. - Откуда я мог знать, с кем
мы имеем дело? Он же ничем не проявлял себя, кроме как пел на  свадьбах.
С доном-то все получилось как надо. Никто не жалуется.
   Генеральный консул одобрительно покивал.
   - Блестящая работа, Тиммона. Мы в тебе абсолютно уверены. Но его надо
убирать как можно быстрее.
 
*** 
 
   После совещания семья Априле и Асторре отправились ужинать в ресторан
"Патинико", где, кроме общего зала, были и отдельные кабинеты.
   Принадлежал ресторан давнему другу дона.
   - Думаю, вы все справились с ролью, - сказал им  Асторре.  -  Убедили
их, что ваше мнение не совпадает с моим.
   - Наше мнение не совпадает с твоим, - процедил Вэл.
   - Почему мы должны участвовать в этой игре? - спросила Николь. -  Мне
это решительно не нравится.
   - Эти люди, возможно, приложили руку к смерти вашего отца, -  ответил
Асторре. - Я не хочу, чтобы они решили, что чего-то  добьются,  причинив
вам вред.
   - И ты уверен, что нейтрализуешь их попытки разобраться  с  тобой?  -
спросил Маркантонио.
   - Нет, нет, - запротестовал Асторре. -  Просто  я  могу  безо  всяких
проблем уехать из Нью-Йорка на месяц, два, три. Спрячусь в Северной  или
Южной  Дакоте,  и  пусть  они  попробуют  меня  найти.  -  Его  широкая,
убедительная улыбка могла обмануть многих, но не детей  дона  Априле.  -
Дайте мне знать, если они выйдут на кого-то из вас.
   - Мне неоднократно звонил детектив Ди Бенедетто, - сообщил Валерий.
   На лице Асторре отразилось удивление.
   - Зачем он тебе звонил?
   Валерий усмехнулся.
   - Когда я служил в разведке, у нас такие звонки назывались "А что  ты
знаешь?". Кто-то хотел поделиться  с  тобой  информацией  или  помочь  в
каком-то деле. Но на самом деле их интересовало, как идет расследование,
которым ты занимался.
   Вот и Ди Бенедетто вроде бы звонил для того,  чтобы  держать  меня  в
курсе тех действий, которые предприняты полицией для розыска убийц отца.
Но при этом задавал  вопросы  о  тебе,  Асторре.  Почему-то  он  к  тебе
неравнодушен.
   - Мне это льстит. - Асторре улыбнулся. - Должно быть, где-то услышал,
как я пою.
   - Едва ли, - вмешался в разговор Маркантонио. - Ди Бенедетто звонил и
мне. Сказал, что у него есть идеи для полицейского сериала. Для копов на
TV всегда найдется место, поэтому я  попросил  его  поделиться  со  мной
своими идеями.
   Но  он  прислал  мне  какую-то  ерунду.  Сериал  лишь   предлог.   Он
приглядывает за нами.
   - Это хорошо, - кивнул Асторре.
   - Асторре, ты хочешь, чтобы они взяли на мушку  тебя,  а  не  нас?  -
спросила Николь. - Но это же очень опасно. От  этого  Граззеллы  у  меня
мурашки по коже бегут.
   - Я его хорошо  знаю,  -  ответил  Асторре.  -  Очень  здравомыслящий
человек. А твой генеральный консул - дипломат от бога. Он сможет держать
Тулиппу под контролем. Кто меня беспокоит,  так  это  Портелла.  Он  так
глуп, что запросто сподобится  заварить  кашу,  -  голос  его  оставался
ровным и спокойным, словно речь шла о рутинных делах.
   - И сколько это будет продолжаться? - спросила Николь.
   - Дайте мне несколько месяцев. Обещаю вам,  что  тогда  мы  придем  к
общему решению.
   Валерий холодно глянул на него.
   - Асторре, ты всегда был оптимистом. Если бы ты служил в разведке под
моим началом, я отправил бы тебя в пехоту, чтобы  спустить  с  небес  на
грешную землю.
   Обед прошел в мрачной атмосфере. Николь  то  и  дело  поглядывала  на
Асторре,  словно  пыталась  что-то  прочитать  на  его  лице.   Валерий,
несомненно, не верил, что у Асторре что-нибудь получится.
   Маркантонио не отрывал глаз от тарелки. Наконец Асторре поднял стакан
вина и радостно воскликнул:
   - Вы сегодня какие-то грустные, а напрасно!
   Нас ждут веселые времена. Выпьем за вашего отца.
   - За великого дона Априле, - с горечью бросила Николь.
   Асторре улыбнулся, кивнул:
   - Да, за великого дона.
 
*** 
 
   Во второй половине дня  Асторре  любил  проехаться  верхом.  Сбросить
усталость, нагулять аппетит перед обедом. Если с ним  была  женщина,  он
всегда уговаривал ее составить ему компанию.
   Если она не умела ездить верхом, он ее учил. Если не любила  лошадей,
прекращал с ней встречаться.
   В поместье сквозь лес для него проложили специальную тропу. Он обожал
щебетание птиц, шебуршание маленьких зверьков, редкую встречу с  оленем.
Но больше всего ему нравилось  одеваться  для  прогулки.  Яркая  красная
куртка, коричневые сапоги для верховой езды, хлыст в  руке,  которым  он
никогда не пользовался. Охотничье кепи из  черной  замши.  Он  улыбался,
глядя на свое отражение в зеркале, представляя себя английским лордом.
   Он спустился вниз, прошел в конюшню, где стояли  шесть  его  лошадей,
довольно улыбнулся, увидев, что конюх Альдо Монца уже взнуздал одного из
жеребцов. Вскочил в седло и медленным шагом пустил жеребца к тропе. Чуть
прибавив скорости, нырнул под полог желтых и красных листьев, освещенных
лучами заходящего солнца.
   Солнечный свет золотил усыпавшую тропу листву. Копыта лошади взбивали
ее, от листвы  поднимался  легкий  запах  прели.  Асторре  увидел  кучку
навоза, проскочил мимо, свернул на развилке  на  тропу,  ведущую  вокруг
дома. С опавшей листвы словно сбросили золотой покров.
   Засмотревшись, он потянул за уздечку и остановил  лошадь.  И  тут