аличие  у  них
полмиллиона долларов?
   - Хотя бы двадцать тысяч, - гнул свое Хескоу.
   - Ладно, - добродушно согласился Асторре. - Но не больше.
 
*** 
 
   Асторре счел необходимым провести еще одну встречу с доном  Кракси  и
мистером Прайором, чтобы обсудить выработанный им общий план действий.
   По  всему  чувствовалось,  что  ситуация  изменилась.  Мистер  Прайор
настоял на том, чтобы взять в Чикаго своих племянников. По  прибытии  на
окраину Чикаго они обнаружили, что скромное поместье Кракси превращено в
крепость.  Подъездную  дорожку  блокировали  зеленые  будки,  в  которых
дежурили сурового вида молодые люди.
   В яблочном саду стоял мини-вэн, набитый электронным оборудованием для
прослушивания радиоэфира. На звонки в дверь и по телефону отвечали  трое
молодых людей. Они же проверяли удостоверения личности.
   Племянники мистера Прайора, Эрик и Роберто,  подтянутые,  атлетически
сложенные парни, прекрасно владеющие всеми видами оружия, обожали своего
дядю. Они достаточно много знали о том времени, которое  Асторре  провел
на Сицилии, и всячески старались выказать  свое  уважение.  Отнесли  его
чемоданы в самолет.  За  обедом  Наливали  вино,  салфетками  стряхивали
крошки с пиджака, платили за него чаевые,  открывали  перед  ним  двери.
Короче,  показывали,  что  видят  в  нем  великого   человека.   Асторре
добродушно попытался установить с ними более простые отношения;  но  они
не допускали никакой фамильярности.
   Мужчины,  охранявшие  дона  Кракси,  вооруженные,  возрастом  лет  за
пятьдесят, встретили  их  вежливо,  но  настороженно.  На  личности  они
внимания не обращали. Их интересовало только одно: в точности  выполнить
инструкции, полученные от босса.
   Вечером, после того как дон Кракси, мистер Прайор и Асторре поужинали
и ели принесенные на десерт фрукты, Асторре спросил дона Кракси:
   - С чего такие меры безопасности?
   - Предосторожность никогда никому не вредила, - спокойно ответил дон.
- До меня дошли тревожные известия.  Мой  давний  враг,  Инсио  Тулиппа,
прибыл в Америку. Он - очень невыдержанный и  жадный  человек,  так  что
лучше "заранее подготовиться к худшему. Он приехал, чтобы встретиться  с
Тиммоной  Портеллой.  Они  попытаются  увеличить  прибыль  от   торговли
наркотиками  и  избавиться  от  общих  врагов.  Их  лучше  встретить  во
всеоружии. Но что ты хотел нам рассказать, дорогой Асторре?
   Асторре сообщил им о беседе с Хескоу, о полученных от него сведениях,
касающихся Портеллы, Силка, двух детективов.
   - Теперь пора переходить к решительным действиям, -  заключил  он.  -
Мне нужен подрывник и не меньше десяти надежных людей. Я  знаю,  что  вы
можете предоставить их мне, что вы можете  обратиться  к  другим  верным
друзьям дона. - Он тщательно  очистил  желтовато-зеленый  персик.  -  Вы
понимаете, сколь велика опасность, и не хотите, чтобы вас связали с этой
историей.
   - Ерунда, - отмахнулся мистер Прайор. - Дону Априле мы обязаны  всем,
что у нас есть. Разумеется, мы поможем. Но помни, это не месть.
   Это самооборона. Поэтому не причиняй вреда Силку.  Иначе  государство
слишком осложнит нам жизнь.
   - Но этого человека надо нейтрализовать, - высказал свое  мнение  дон
Кракси. - Он опасен.
   Однако есть и другой вариант. Продай банки, и все будут счастливы.
   - Все, кроме меня и моих кузенов, - ответил Асторре.
   - Подумать действительно есть о чем, -  согласился  с  Кракси  мистер
Прайор. - Я, как и дон Кракси, готов пожертвовать своей долей в  банках,
хотя и знаю, что с годами их  стоимость  возрастет  многократно.  Мирная
жизнь - не самый плохой исход.
   - Я не продам банки, - отрезал Асторре. - Они убили моего дядю, и  им
придется за это ответить, а не получить желаемое на блюдечке  с  голубой
каемочкой. И я не смогу жить  в  мире,  где  моя  жизнь  зависит  от  их
милосердия. Таким уж меня воспитал дон.
   Асторре удивило, что после этих слов на лицах дона Кракси  и  мистера
Прайора отразилось облегчение. Они даже попытались скрыть улыбки.
   И он понял, что эти два пожилых человека при  всем  своем  могуществе
уважают его, чувствуют, что он может покорить рубежи, недоступные им.
   - Мы помним о своем долге перед доном Априле, пусть его душа  спит  в
мире. Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы  помочь  тебе.  Но  учти,
если ты сыграешь излишне  резко,  если  что-то  случится  с  тобой,  нам
придется продать банки.
   - Да, - кивнул мистер Прайор. - Прояви предельную выдержку.
   Асторре рассмеялся.
   - Не волнуйтесь. Если меня свалят, победителей не будет.
   Какое-то время они молча ели персики и абрикосы.  Дон  Кракси  сидел,
погруженный в свои мысли, но заговорил он первым.
   - Тулиппа - крупнейший в мире торговец наркотиками.  Портелла  -  его
американский партнер  Должно  быть,  банки  им  нужны  для  того,  чтобы
отмывать деньги, полученные от продажи наркотиков.
   - Но как в эту картину вписывается Силк? - спросил Асторре.
   - Не знаю, - ответил Кракси. - Но трогать Силка нельзя.
   - Это приведет к катастрофе, - добавил мистер Прайор.
   - Я запомню ваши слова, - пообещал Асторре.
   Но что он мог сделать, если на  Силке  лежала  вина  за  смерть  дона
Априле?
 
*** 
 
   Детектив Эспинелла Вашингтон убедилась в  том,  что  ее  восьмилетняя
дочь поужинала, сделала домашнее задание и  помолилась,  перед  тем  как
лечь спать. Девочку она обожала, а ее отца  давно  выставила  за  дверь.
Приходящая няня, дочь одного из копов, пришла в восемь вечера. Эспинелла
проинструктировала ее и пообещала вернуться до полуночи.
   Вскоре зазвенел звонок домофона, и  Эспинелла  сбежала  по  лестнице.
Лифтом она никогда не пользовалась. Пол  Ди  Бенедетто  сидел  за  рулем
светло-коричневого "Шевроле".  Она  уселась  рядом,  пристегнула  ремень
безопасности. На классного водителя, особенно  ночью,  Ди  Бенедетто  не
тянул.
   Он курил длинную сигару, поэтому Эспинелла открыла окно.
   - Ехать примерно час, - предупредил Ди Бенедетто.  -  Мы  должны  все
хорошенько обдумать. - Он прекрасно понимал, на что они идут.
   Одно  дело  -  брать  взятки  и  получать  свою  долю   от   торговли
наркотиками, и совсем другое - убивать по заказу.
   - А о чем тут думать? - удивилась Эспинелла. - Нам  дают  полмиллиона
за  то,  чтобы  мы  пришибли  парня,  которому  самое  место  в   камере
смертников. Ты знаешь, что я смогу сделать с четвертью миллиона?
   - Нет, - ответил  Ди  Бенедетто,  -  но  я  знаю,  как  потрачу  свою
четверть. Куплю себе квартиру в роскошном кондоминиуме в  Майами,  когда
выйду на пенсию. Но помни, нам придется с этим жить.
   - Велика печаль. Наркоденьги - это  уже  шаг  за  грань,  -  ответила
Эспинелла. - Да пошли они все на хер.
   - Да, - вздохнул Ди Бенедетто. - Давай хотя  бы  убедимся,  что  этот
Хескоу привез бабки, что он не собирается нас кинуть.
   - Он - парень надежный. Я зову его мой Санта-Клаус. А если сегодня он
не сможет  дать  нам  большой  мешок  с  подарками,  то  станет  мертвым
Санта-Клаусом.
   Ди Бенедетто рассмеялся.
   - Такой ты мне нравишься.  Ты  приглядываешь  за  Асторре?  Нам  надо
разобраться с ним как можно быстрее.
   - Да. За ним следят. И я знаю место, где мы его  прикончим,  -  склад
его макаронной фабрики. Практически каждый  день  он  задерживается  там
допоздна.
   - А как мы попадем на склад? - спросил Ди Бенедетто.
   - Просто войдем. Для чего у нас полицейские бляхи, а?
   Десять минут они ехали молча.
   - Кто будет стрелять? - наконец спросил Ди Бенедетто.
   Эспинелла искоса глянула на него.
   - Пол, последние десять лет ты  провел  за  столом.  И  видел  больше
кетчупа, чем крови. Выстрелю я. - Она заметила облегчение,  отразившееся
на лице Ди Бенедетто. Мужчины.., никакого от них прока.
   Вновь в машине воцарилось молчание. Оба задумались о том,  как  дошли
до жизни такой. Ди Бенедетто  стал  полицейским  совсем  молодым,  более
тридцати лет тому назад. Продажным копом он стал не сразу, постепенно. А
началось все с заблуждений юности: он полагал, что его будут уважать, им
будут восхищаться за то, что он рискует жизнью  ради  других.  С  годами
заблуждения эти рассеялись, как сигаретный дым. Сначала  он  стал  брать
мелкие взятки с уличных  торговцев  и  владельцев  маленьких  магазинов.
Потом дал ложные показания, позволившие одному  парню  избежать  тюрьмы.
Следующим  шагом  стали  деньги,  которые  он   получал   от   торговцев
наркотиками.
   И наконец увенчал его падение  Хескоу,  который  работал  на  Тиммону
Портеллу, единственного крупного босса мафии, оставшегося в Нью-Йорке.
   Разумеется, для всего находилось оправдание.
   Так уж устроен человек. Он видел, как  старшие  офицеры  богатеют  на
взятках, а полицейские всех рангов не упускают случая что-нибудь урвать.
   И потом, он должен был дать образование трем своим детям.  Но  больше
всего Ди Бенедетто бесила неблагодарность людей, которых он охранял.
   Группы защитников гражданских прав поднимали  вой,  если  полицейский
отвешивал оплеуху уличному воришке. Пресса  при  каждом  удобном  случае
обливала полицию  грязью.  Граждане  подавали  на  копов  в  суд.  Копов
увольняли после многих лет службы, лишали пенсии, даже сажали в  тюрьму.
Однажды он сам предстал перед дисциплинарной комиссией  по  обвинению  в
том, что он арестовывает  исключительно  черных  преступников,  хотя  он
никогда не считал себя расистом.
   Разве он был виноват в том, что львиную долю преступлений в Нью-Йорке
совершали черные?
   Или кто-то хотел, чтобы  он  выдал  им  лицензию  на  право  грабить,
насиловать, убивать? Он продвигал по  службе  черных  копов.  Эспинеллу,
например, предложил  назначить  своим  замом.  И  ее  тоже  нельзя  было
обвинить в  расизме.  Короче,  общество  отвергало  копов,  которые  его
защищали. За исключением тех случаев, когда их  убивали  при  исполнении
обязанностей. Вот тут эти лицемеры начинали превозносить полицию. И  что
из этого следовало? Не имело смысла  быть  честным  копом.  И  однако..,
однако он не думал, что дойдет до убийства. Но,  с  другой  стороны,  он
неуязвим, риска нет, деньги огромные, намеченная жертва - киллер. И  все
же...
   Эспинелла тоже перебирала в памяти свою жизнь.  Видит  бог,  она  так
безжалостно боролась  с  преступностью,  что  стала  в  Нью-Йорке  живой
легендой. Разумеется, она брала взятки, иной раз покрывала преступления.
Правда, довольно поздно стала участницей  этой  игры,  только  когда  Ди
Бенедетто убедил ее брать деньги от  торговцев  наркотиками.  Он  долгие
годы был ее  наставником,  а  несколько  месяцев  и  любовником,  причем
справлялся с этим неплохо.
   Но первый шаг на пути к коррупции она сделала в тот  день,  когда  ее
произвели в детективы.
   В комнате отдыха полицейского участка Гэнджи,  белый  коп  необъятных
габаритов, добродушно подшутил над ней. "Эй,  Эспинелла,  с  твоей  "кис
кой" и моими мышцами мы освободим от преступности  цивилизованный  мир".
Копы, в их числе и несколько черных, дружно рассмеялись.
   Эспинелла смерила его холодным взглядом:
   "Ты никогда не будешь моим напарником. Мужчина, оскорбляющий женщину,
- трус с маленьким концом".
   Гэнджи попытался обратить все в шутку: "Мой маленький конец сможет  в
любой момент остановить твою черную "киску".
   Эспинелла злобно глянула на него: "Лучше  быть  черным,  чем  желтым.
Отстань от меня, толстый кусок дерьма".
   В комнате отдыха все обмерли. Гэнджи  побагровел.  Такое  оскорбление
без драки не прощалось. Он шагнул к ней.
   Эспинелла, одетая по всей форме, мгновенно выхватила револьвер, но не
взяла Гэнджи на мушку. "Только попробуй, и  я  отстрелю  тебе  яйца",  -
прошипела она. В комнате отдыха ни у кого не возникло сомнений, что  она
нажмет на спусковой крючок.  Гэнджи  остановился,  презрительно  покачал
головой.
   О стычке, естественно, доложили начальству.
   Эспинелла допустила серьезное нарушение. Но Ди Бенедетто хватило  ума
сообразить, что разбирательство на дисциплинарной комиссии обернется для
управления полиции обвинениями в расизме. Он  замял  дело,  а  поведение
Эспинеллы произвело на него такое впечатление, что он  взял  ее  в  свою
группу.
   Эспинеллу же более всего поразило другое:  в  комнате  отдыха  сидели
четверо черных копов, и ни один не встал на ее защиту. Более  того,  они
ржали над шутками белого копа. Мужская  солидарность  оказалась  сильнее
расовой.
   Со  временем  она  стала  лучшим  копом.  Арестовывала  и   торговцев
наркотиками, и воришек, и вооруженных грабителей. Не выказывала  жалости
ни к белым, ни к черным.  Убивала  их,  избивала,  унижала.  Против  нее
выдвигались обвинения в  превышении  полномочий,  но  до  суда  дело  не
доходило ни разу, так что ее послужной список оставался безупречным.  Но
эти обвинения разжигали ее ненависть к обществу, которое она охраняла.
   Как они смели сомневаться в той, кто  защищает  их  от  подонков?  Ди
Бенедетто во всем ее поддерживал.
   Один  раз  она  попала  в   щекотливую   ситуацию,   застрелив   двух
несовершеннолетних воришек,  которые  попытались  ограбить  ее  на  ярко
освещенной улице Гарлема, рядом с ее  домом.  Один  ударил  ее  в  лицо,
другой  вырвал  сумочку.  Эспинелла  выхватила  револьвер,  и  подростки
замерли. Она хладнокровно застрелила обоих. Не  только  потому,  что  ее
ударили по лицу, но чтобы показать всем, что около  ее  дома  грабителям
поблажки не будет.  Борцы  за  гражданские  права  заявили  протест,  но
дисциплинарная  комиссия  постановила,  что  Эспинелла   действовала   в
пределах допустимой обороны. Она, конечно, знала, что виновата.
   Именно Ди Бенедетто уговорил ее взять первую взятку и  закрыть  глаза
на крупную наркосделку. Говорил он с ней, как любящий дядюшка.
   "Эспинелла, современного копа пули особо не тревожат. Это  часть  его
работы. Кто ему  мешает  жить,  так  это  борцы  за  гражданские  права,
граждане и  преступники,  которые  подают  в  суд  в  связи  с  жестоким
обращением. И еще политические боссы управления, которые упекут  тебя  в
тюрьму, если этим удастся урвать  с  десяток  голосов.  А  с  тобой  они
проделают это с особым удовольствием. Так неужели ты хочешь оказаться на
улице среди тех, кого насилуют,  грабят,  убивают?  Или  ты  собираешься
защищаться? Присоединяйся.
   Ты получишь защиту тех больших шишек нашего управления,  которые  уже
куплены. Через пять или шесть лет сможешь выйти на пенсию, имея за душой
кругленькую сумму. И тебе больше не придется волноваться из-за того, что
попортила прическу какому-нибудь придурку".
   Эспинелла сдалась. И мало-помалу  ей  понравилось  класть  деньги  на
кодированные банковские счета. Но уличным преступникам  она  по-прежнему
не давала спуска.
   Теперь же от  нее  требовалось  другое.  Она  становилась  участником
заговора с целью убийства.
   Правда, Асторре был боссом мафии, убить  которого  она  почла  бы  за
честь. Собственно, ей предлагалось сделать свою работу,  очистить  город
от еще  одного  преступника.  А  последним  аргументом  стало  сочетание
минимального риска и очень большого  вознаграждения.  Четверть  миллиона
баксов!
   Ди Бенедетто свернул с Саутерн-стейт-паркуэй, и через несколько минут
они заехали на автостоянку у маленького двухэтажного  торгового  центра.
Все магазинчики  закрылись,  даже  пиццерия,  название  которой  красным
неоном светилось в витрине. Они вылезли из машины.
   - Первый раз вижу, чтобы  пиццерия  закрывалась  так  рано,  -  пожал
плечами Ди Бенедетто.
   Часы показывали только десять вечера.
   Он повел Эспинеллу к боковой двери пиццерии. Ее оставили открытой. По
лестнице они поднялись на второй этаж. Попали в коридор с двумя  дверьми
по левую сторону и одной - по правую.
   По знаку Ди Бенедетто она проверила комнаты слева. Он  ее  прикрывал.
Потом они вошли в правую дверь, за которой их ждал Хескоу.
   Он сидел за длинным  деревянным  столом,  у  которого  стояли  четыре
стула. На столе лежал  битком  набитый  рюкзак.  Хескоу  пожал  руку  Ди
Бенедетто, кивнул Эспинелле. Она подумала, что никогда не видела  белого
человека таким белым.
   Кровь отлила у него не только от лица, но и от шеи.
   Освещала комнату тусклая лампочка, окон не было.  Детективы  сели  за
стол. Ди Бенедетто похлопал по рюкзаку.
   - Здесь все?
   - Конечно, - дрогнувшим голосом ответил Хескоу.
   Эспинелла подумала, что человек,  который  несет  в  рюкзаке  пятьсот
тысяч баксов, имеет право нервничать. Но тем не менее  оглядела  комнату
на предмет подслушивающих устройств.
   - Давай глянем, - бросил Ди Бенедетто.
   Хескоу  развязал  тесемки.  На  стол   высыпалось   пачек   двадцать,
перехваченных бечевками. Две пачки двадцаток, остальные - сотенных.
   Ди Бенедетто вздохнул.
   - Гребаные двадцатки. Ладно, убирай.
   Хескоу засунул пачки в рюкзак, завязал тесемки.
   - Мой клиент требует скорейшего выполнения заказа.
   - Уложимся в две недели, - ответил Ди Бенедетто.
   - Годится, - кивнул Хескоу.
   Эспинелла  закинула  рюкзак  за  плечо.   Легковат,   подумала   она.
Полмиллиона - невелика ноша.
   Увидела, как Ди Бенедетто пожимает руку Хескоу, и ей вдруг захотелось
как можно быстрее выбраться из  этой  комнатушки.  Повернулась,  открыла
дверь, двинулась вниз по лестнице, одной рукой держась за лямки рюкзака,
второй готовясь в любой момент выхватить пистолет. Услышала позади  шаги
Ди Бенедетто.
   Они вышли в холодную ночь, мокрые от пота.
   - Положи рюкзак в багажник, - прошептал Ди Бенедетто.  Сел  за  руль.
Раскурил сигару.
   Эспинелла открыла дверцу, села рядом.
   - Где будем делить бабки? - спросил Ди Бенедетто.
   - Только не у меня. Там нянька.
   - И не у меня. Дома жена. Как насчет номера в мотеле?
   Эспинелла скорчила гримаску. Ди Бенедетто улыбнулся:
   - Тогда у меня в кабинете. Дверь закроем на ключ. - Она  рассмеялась.
- Проверь еще раз багажник. Убедись, что он заперт.
   Эспинелла не стала спорить.  Вылезла  из  машины,  открыла  багажник,
достала рюкзак. В этот момент Пол повернул ключ зажигания.
   Взрывом вышибло все витрины в торговом центре. Автомобиль  взлетел  в
воздух, превратившись в груду металла.  Ди  Бенедетто  погиб  на  месте.
Эспинеллу Вашингтон отбросило футов на десять. Она сломала руку и ногу и
потеряла сознание от дикой боли в выбитом глазу.
   Хескоу, уходившего через черный ход пиццерии, взрывной волной бросило
на стену. Он запрыгнул в свой автомобиль и через двадцать  минут  был  в
Брайтуотерсе. Плеснул в стакан виски и проверил четыре  пачки  сотенных,
которые позаимствовал из рюкзака.  Сорок  штук  -  неплохая  премия.  Он
решил, что даст сыну две штуки на мелкие расходы. Нет, одну. А остальные
пригодятся на черный день.
   В ночном выпуске новостей о  взрыве  сообщили  первой  строкой.  Один
детектив погиб, второй получил тяжелые ранения.  На  месте  происшествия
найден рюкзак с огромной суммой  денег.  Какой  именно,  комментатор  не
сказал.
   Когда двумя днями позже Эспинелла Вашингтон пришла в сознание, она не
удивилась вопросам о том, откуда взялся рюкзак с деньгами и почему в нем
оказалось не полмиллиона, а на сорок тысяч меньше. Она заявила,  что  не
имеет понятия, что это  за  деньги.  Ее  спросили,  что  делали  главный
детектив и его  заместитель  в  столь  укромном  месте.  Она  отказалась
отвечать, сославшись, что встретились они там по личному  делу.  Но  она
ужасно разозлилась за то, что ей устроили допрос  с  пристрастием,  едва
она успела прийти в себя.
   Видать, управлению на нее  наплевать.  Они  не  желали  принимать  во
внимание ее послужной список.  Но  все  закончилось  хорошо.  Управление
решило не проводить дальнейшего расследования,  поскольку  происхождение
денег осталось тайной.
   За следующую неделю Эспинелла сообразила, что к чему. Их  подставили.
И сделать это мог только один человек - Хескоу.  А  исчезновение  сорока
тысяч указывало на то, что этот подонок из жадности грабил и своих.  Что
ж, п