поминать всуе.
   4 КП - командный пункт
   5 К тому же некоторые сердобольные читатели упрекают меня за это в  своих
письмах!
   6 По Берю Клио - королева историй, как Клеопатра - царица Египта
   7 Знакомые все имена
   8 Dixit (англ.) - Безопеляционное утверждение.
   9 Рюи Блаз - стихотворная драма В. Гюго в 5 актах (1838).  В  ней  слуга,
влюбленный в королеву, становится могущественным министром,  потом  жертвует
собой, чтобы спасти честь своей госпожи. Какие люди, какие высокие мотивы!
   10 Разнообразие связей, как это по-французски. Сравните - "Опасные связи"
Шодерло де Лакло.
   11 Если вы находите, что мои  каламбуры  притянуты  за  волосы,  мой  вам
совет: стригитесь а-ля Юл Брюннер (Сан-А).
   12 Этот роман в свое время потряс читающую Францию: "Мыслящий тростник"..
Но ответа на вопрос, что лучше, мыслящий тростник или сахарный. не дал
   13 Нет он не Наполеон I, которого  прозвали  Стриженый  малыш,  но  какая
аналогия!
   14 "Тобогган" означает сани или трассу спуска, что  мы  бы  перевели  как
трасса спуска в преисподнюю порока, полная различных пикантных аттракционов
   15 Сделано (англ.) - Сан-Антонио - полиглот
   16 Ночью (англ.) - См. предыдущую сноску
   17 Если вы не сообразили, помогаю: марка какого-нибудь автомобиля
   18 Могущественный министр задумался ровно на десять франков.
   19 Улица (англ.).
   20 Знаменитое аббатство.
   21 Встреча с таким человеком  всегда  приятна,  Конде  (Луи  II,  принц),
прозванный Великий Конде, родился в Париже (1621-1686). Один  из  крупнейших
генералов времен царствования Луи XIV. Великий ценитель прекрасного пола
   22 Жюль (жаргон) - сутенер. У  нас  подобным  ремеслом  может  заниматься
человек с любым именем.
   23   ЭФ-Электричество    Франции    (объединение    электроэнергетической
промышленности)
   24 Шарль V, прозванный Шарль Квинт (1500-1558) -  король  Испании  Владея
огромным государством, претендовал на роль главы вселенской монархии
   25 Французский генерал Пьер Камбронн (1770-1842) командовал при  Ватерлоо
одним из последних каре Старой Гвардии. Когда ему предложили сдаться, он как
будто ответил: "Гвардия умирает,  но  не  сдается".  По  другой  версии,  он
ответил знаменитым словом,  с  которым  теперь  навсегда  связано  его  имя.
Читатель, конечно, вспомнил, что это слово - "Дерьмо". Оно состоит  из  пяти
букв во французском языке.
   26 День взятия Бастилии. Национальный праздник.
   27 Очень (англ.).
   28 Выпьете что-нибудь? (англ.)
   29 Этой ночью (англ.).
   30 Дорогой (англ.).
   31 Жан Жионо (1895-1970)- французский писатель,  автор  книги  "Гусар  на
крыше".
   32 Театр ужасов.
   33 В душе (лат.).
   34 Гильотина.
   35 Vierge-девственный (фр.).
   36 БПГ - Без правительственной гарантии.
   37 Русский эквивалент покинул родину после 17-го года.



   Сан Антонио.
   Не мешайте девушке упасть.

   Глава 1
   Если бы нашелся умник, способный сказать мне, за каким  чертом  я  в  тот
день поперся в Париж, я бы охотно подарил ему весь  второй  этаж  универмага
"Галери Лафайетт".
   Знайте, что для того, чтобы сунуть свой длинный нос в Париж именно в  тот
момент, надо было не иметь в чайнике ровным счетом ничего Позвольте  сказать
вам сразу, широкоэкранно и в цвете оккупация в самом разгаре,  и  столица  -
последнее место на этой поганой планете,  куда  я  мог  сунуться  Только  не
подумайте, что у меня есть дело в том или  ином  смысле  Сан-Антонио  парень
честный Я всегда горбатился только на французское правительство и никогда не
работал ни на себя, ни на другую фирму, кроме той, что имеет девиз "Свобода,
Равенство, Братство". Когда я заметил, что бедняжку Марианну* оттрахали,  то
попросил моих начальников перевести меня в резерв и удалился в мой  домик  в
Нейи Так что я провожу время за чтением детективов и рыбной  ловлей,  а  моя
славная Фелиси  изощряется  в  приготовлении  жратвы  Вот  только  детективы
попадаются один дурнее другого, а рыба  так  перепугалась  фрицев,  что  уже
несколько месяцев не видно даже ее хвоста
   В общем, жизнь пошла невеселая как для рантье,  так  и  для  плетельщиков
соломенных стульев Может быть, именно с тоски я и поехал в город Взглянув  в
то утро в зеркало, я дружески  кивнул  смотревшему  на  меня  типу,  здорово
напоминавшему кузена императора Эфиопии Мне понадобилось  не  меньше  десяти
минут, чтобы понять, что кузен императора - это я  сам  У  меня  была  такая
рожа! Вообще-то я довольно  красивый  парень  Это  подтверждается  тем,  что
девушки предпочитают мое фото эйзенхауэровскому  Но  в  то  утро  моя  физия
напоминала морду факира, которому шутник заменил в доске резиновые гвозди на
настоящие, взятые в скобяной лавке за углом. У меня были глаза больного льва
и синела борода. Когда моя борода отрастает синей, это означает, что у  меня
неполадки с карбюратором: или из-за того, что я влюблен, или потому, что моя
печенка требует независимости.
   Тогда я побрил кузена  эфиопского  императора  и  решил  сводить  его  на
прогулку.
   Улицы унылы, как романы Пьера Лоти. Таблички с готическим шрифтом вгоняют
меня в черную тоску. В этом октябре  Париж  зеленее  сосновой  рощи.  Только
сосны здесь обуты в громко стукающие  по  мостовым  сапоги...  Я  мечтаю  об
уголке, где люди ходят босыми. Это, наверное,  так  успокаивает!  Ностальгия
пробивает дыру в  моем  желудке,  а  дыры  существуют  для  того,  чтобы  их
заполнять (исключая те, что в швейцарском сыре).  Я  говорю  себе,  что  моя
быстро зарубцуется от рюмочки коньяку, который я могу  принять  в  известном
мне местечке, где подают отличные напитки в  больших  стаканах.  Вот  только
местечко это находится у площади Республики, и добираться до  него  надо  на
метро. В этот час в его переходах нет почти никого. Я иду по станции  "Ар  э
Метье" рядом с типом, спешащим, кажется, не  больше  моего.  В  тот  момент,
когда мы выходим на платформу, подъезжает поезд. Мы - тип и я  -  заходим  в
один вагон. Кажется, мы сегодня единственные пассажиры метрополитена.
   Поезд трогается, проезжает метров двести и останавливается.
   - Ну вот!- ворчит мой попутчик.- Опять воздушная тревога.
   Я начинаю метать громы и молнии. Надо же так  влипнуть:  сесть  в  метро,
чтобы поехать закинуть "лекарство" в свою фабрику по перевариванию  пищи,  а
вместо  этого  проторчать  час  или  два  в  подземной  конуре  тет-а-тет  с
совершенно незнакомым типом.
   Я смотрю на него: это высокий мужчина, одетый в темное. Его можно принять
за профессора философии. Волосы незнакомца  подстрижены  бобриком,  что  еще
больше увеличивает его рост, а утиные глаза похожи на  ботиночные  пуговицы.
Кисти руку него длинные. Лицо просто дышит интеллектом.
   - Как вы думаете, можно курить во время тревоги?- спрашивает он.
   Я отвечаю, что  мне  плевать  на  правила  так  же,  как  на  мой  первый
слюнявчик, и, чтобы доказать это, достаю из кармана сигарету. Он  делает  то
же самое. И вот мы сидим один напротив другого с "Голуазом" в зубах и роемся
в своих карманах в поисках огня. Первым  зажигалку  нахожу  я  и,  прикурив,
придвигаю огонек соседу. Он тянет вперед  свою  голову  и  вдыхает.  В  этот
момент наши взгляды встречаются, и я испытываю  странное  ощущение,  природу
которого понять пока затрудняюсь. Кажется...  Да,  мне  кажется,  что  глаза
длинного что-то говорят. Я их знаю - не его глаза, а те предупреждения,  что
они мне посылают.
   Сигарета типа загорается.
   - Спасибо,- говорит он и распрямляется.
   И вдруг я понимаю, что было в его  взгляде.  Но  уже  поздно.  Эта  падла
начинает садить в меня из револьвера, даже не удосужившись вынуть  пушку  из
кармана своего пальто. Я получаю маслины прямо в пузо. Такое  ощущение,  что
мое брюхо взрывается. У меня перехватывает дыхание, глаза застилает  красный
туман. Последнее, что я вижу, это разорванный пулями карман типа.
   Я выдыхаю:
   - Ты за это дорого заплатишь, сволочь!
   Туман сгущается. Мои кишки загораются. Я начинаю стонать и чувствую,  что
на этот раз уж точно отвалю в место, где порхают крылатые ребятишки.
   Однажды я ехал через Мон-Сепи. Вот это туннель.  Всем  туннелям  туннель.
Если в качестве попутчицы вы имеете красивую  куколку,  вы  можете  спокойно
рассказывать ей, что говорил Адам  Еве  в  тот  день,  когда  они  играли  в
папу-маму. Но если вы один - пардон: вам остается только закрыть  моргалы  и
задать храпака. В этом чертовом туннеле собралась вся  чернота  того  уголка
Альп. Тьма непроглядная!
   Постепенно начинает светлеть.
   Я открываю глаза и изрекаю:
   - Мы выехали из туннеля.
   Моргаю. Солнце проникает во  все  мое  тело.  Чувствую  на  щеках  что-то
теплое, нежное и ласкающее. Мне требуется  чертовски  много  времени,  чтобы
понять, что это дыхание Фелиси. Мои мысли тут же встают в ряд, как послушные
девочки.
   - Ну что, я выкарабкаюсь?
   - Да, малыш,- шепчет Фелиси.  Могу  вам  сказать,  что  от  облегчения  я
выдыхаю столько воздуха, что его бы хватило, чтобы надуть дирижабль. Но  тут
в моих кишках загорается жуткая боль. Сразу же  подходит  очень  хорошенькая
малышка со шприцем в руке, снимает с меня одеяло и  втыкает  мне  в  задницу
иглу. Эффект не заставляет себя ждать: боль  исчезает,  и  я  чувствую  себя
веселым.
   - Слушай, ма,- говорю я Фелиси,- ты, наверное,  думаешь,  что  я  влез  в
какую-нибудь политическую историю... Это не так, честное слово, и я не знаю,
почему тот парень нашпиговал мое пузо свинцом.
   Фелиси вытирает с моего лба пот и говорит:
   - Не волнуйся.
   Но она быстро  понимает,  что  ее  совет  производит  на  меня  такое  же
впечатление, как стихи на корову. Она меня знает, и ей известно,  что  я  не
могу не психовать, когда меня пытается кокнуть первый встречный...
   - Что ты хотел сказать  этой  странной  фразой:  "Я  понял  его  глаза"?-
спрашивает она.- Ты повторял ее несколько дней...
   Я подскакиваю:
   - Несколько дней! Так сколько же я тут провалялся?
   - Три недели.
   Я не верю своим ушам.
   -  Это  правда,-  шепчет  Фелиси.-  Ах,   мой   бедный   малыш,   я   так
перепугалась...
   Я раздумываю над вопросом, который она мне задала.
   - "Я понял его глаза" означает, что, прежде чем тот тип начал стрелять, я
заметил в его взгляде огонек, который горит в  глазах  тех,  кто  собирается
прикончить  себе  подобного.  Я  не  могу  это   объяснить,   но   ошибиться
невозможно...
   Закончив говорить, я улавливаю легкий шорох в  глубине  комнаты.  Немного
поворачиваюсь и замечаю моего коллегу  Берлие,  разговаривающего  с  толстым
коротышкой в белом халате.
   Мой приятель подходит ко мне.
   - Ну что, теперь ты работаешь мишенью?
   У него торжественный вид. Лысый череп тихо поблескивает при  свете  ламп,
большой нос шевелится, в синих глазах,  спокойных  и  наблюдательных,  горит
огонек любопытства. Он явно не понимает, как это Сан-А, ас из асов, мог  так
подставиться.
   - Слушай,- шепчу я,- у меня на пузе должна быть  отличная  "молния",  так
что извини, но смеяться мне больно..
   Его аристократическое лицо оживляется.
   - Так что же с тобой произошло? Признаюсь, я  ничего  не  понимаю.  После
воздушного налета тебя нашли в вагоне метро, плавающим в собственной  крови,
как выражаются газетчики. Прости мое любопытство, но я бы хотел  знать,  как
ты дал себя подстрелить.
   Я быстро выкладываю свою историю.
   Берлие отводит глаза.
   - У тебя есть соображения о том, почему это случилось?
   Понимаю, к чему он клонит.
   - Никаких. С самого начала оккупации я сижу тихо. Если  бы  ты  мог  меня
просветить, то доставил бы мне большое удовольствие.
   Он наклоняется ко мне.
   - Не мели чушь. Ты состоишь в подпольной группе?
   Тут я начинаю злиться.
   -  Ты  совсем  чокнутый!  Я  же  тебе  говорю,  что   сидел   тихо,   как
новорожденный. Спроси Фелиси... Я не выхожу из дома. Мне даже кажется, что в
моих мозгах начали расти грибы. Слушай, ты же знаешь, что от такого  старого
друга, как ты, я бы не стал ничего скрывать! Эта стрельба в метро  оставляет
меня в полном недоумении.
   На этот раз Берлие, похоже, поверил.
   - Ничего не понимаю,-говорит он.
   В этот момент меня охватывает слабость. Ко мне приближается медсестра.
   - Его лучше оставить в покое,- говорит она.- На сегодня хватит.
   Она наклоняется надо мной, и это позволяет мне увидеть, что груди у нее -
просто пальчики оближешь. Она дает мне понюхать какую-то гадость, и я  сразу
же чувствую себя лучше.
   - Слушай, Поль,- говорю я  коллеге,-  как  только  я  смогу  держаться  в
вертикальном положении, моей первой заботой будет найти  мужика,  принявшего
мой пупок за "десятку" своей мишени. Хочу тебе сказать сразу, что,  когда  я
его найду,- изрешечу, как дуршлаг.
   Пока Берлие чешет затылок, я любуюсь своей сиделкой. Я пока еще не  знаю,
в какой больнице нахожусь, но могу  вас  уверить  -  дело  здесь  поставлено
отлично. Если эта девчоночка не является сестрой-близнецом Мисс  Европы,  то
тогда  она  уж  точно  -  модель  Жана-Габриеля  Домерга.  Люблю  платиновых
блондинок с такими формами и с такими белыми зубами. В голом виде она должна
очень радовать глаз...
   Что особо приятно - у этой  киски  совсем  не  строгий  вид.  Она  охотно
смотрит  на  меня  и  улыбается  с  выражени-ем,  которое  не  нуждается   в
комментариях.
   - Послушай,- спрашивает вдруг мой  коллега,-  может,  кто-то  хочет  тебе
отомстить?
   Он, очевидно, шутит.
   - Если бы до войны,- отвечаю я,- мне предложили пересчитать всех  парней,
готовых молить бога о том, чтобы я попал под паровоз, пришлось бы давать мне
в помощь профессионального счетовода, но я тебе клянусь,  что  за  последние
годы все переменилось. Я потерял все контакты с уголовным миром.
   - Тогда, возможно, произошло совпадение.
   - Не очень убедительное объяснение.
   - Ты можешь предложить что-то получше?
   - Ну...
   Он пожимает плечами.
   - Тогда...
   Я уж не знаю, что подумать.
   - Во всяком случае,- говорит он,- есть очень простой способ  восстановить
контакт с тем, кто в тебя стрелял. Мы попросим  одного  нашего  приятеля  из
прессы напечатать твое фото в его газетенке, приплюсовав к  нему  сообщение,
что на доблестного комиссара Сан-Антонио было  совершено  покушение,  но  он
выжил. Если того типа заинтересует факт, что он тебя не добил...
   Фелиси вскрикивает.
   - Ну да,- возражает она,- и он поспешит выпустить  ему  в  живот  остаток
обоймы!
   Берлие жестом успокаивает ее.
   - Он только попытается это  сделать,  но  предупрежденный  человек  стоит
двух.
   -  Да,-  говорю  я,-  но  покойник,  даже  предупрежденный,  не  стоит  и
использованного билета третьего класса.
   Берлие пожимает плечами.
   - Даю тебе бесплатный совет,- заявляет он.-  Ты  же  знаешь,  что  тип  с
волосами бобриком все равно будет интересоваться твоим здоровьем. Ты  можешь
поберечь свои кости и уехать отсюда прямо сейчас...
   Он протягивает мне руку и подмигивает.
   - Поправляйся быстрее!
   - О'кей!
   Фелиси меня целует, и они оба выходят из палаты.
   Я остаюсь наедине с моей нежной сиделкой.
   - Не двигайтесь!- шепчет она.
   Тут я ей убедительно объясняю, что, когда вижу такую куколку, как она,  у
меня начинается щекотка в спинном мозге. Поскольку девчушку удивляет то, что
вчерашний кандидат в мертвецы разговаривает таким  языком,  я  считаю  своим
долгом пополнить ее образование, открыв, что парни вроде  меня  могут  иметь
брюхо, под завязку набитое свинцом, но если у них осталось хоть  три  грамма
мозгов, они продолжают любоваться формами красивой девушки.
   Она становится более красной, чем рак,  обучающийся  плавать  в  кипятке.
Сестричка явно неравнодушна к комплиментам, а я люблю девушек, неравнодушных
к тому, что я им  рассказываю.  Зато  девок,  принимающих  свою  задницу  за
Пантеон, я просто на дух не выношу!
   - Сколько веков мне тут лежать?-спрашиваю я.
   - Врач считает, что не меньше месяца. Я сдерживаю гримасу.
   - Тогда,- говорю,- у нас будет время побеседовать. Вы  не  считаете,  что
мне было бы полезно узнать ваше заглавие?
   - Мое что?..
   - Ваше имя.
   Она искренне смеется.
   - Меня зовут Жизель. Я несколько раз повторяю: "Жизель".  Меня  наполняет
радостное ощущение. Однажды ночью я встану, чтобы скушать эту малышку...

   Глава 2
   За три дня до Рождества я сижу в "Мерри-баре", что  на  улице  Колизе.  У
меня ватные костыли, а щеки цветом напоминают страницы старой книги,  и  тем
не менее я чувствую себя в ударе. Выздоровление заканчивается. Неделю  назад
меня выписали из больницы,  и  я  начинаю  потихоньку  ковылять.  За  время,
проведенное параллельно потолку, я спокойно обдумал  ситуацию.  Когда  долго
лежишь, становишься философом.  Жизнь  предстает  перед  тобой  в  природном
величии, и ты начинаешь понимать, что нашими действиями  руководит  рок.  Мы
всего лишь мелкие воришки, мотающие свой срок в этой  жизни.  Посмотрите  на
Сан-Антонио с самого начала оккупации он сидел тихонько, не желая продолжать
участие в игре, но рок - тот еще сукин сын - нашел его посреди жизни рантье.
От судьбы, ребята, не уйдешь. Сходите за молотком и хорошенько вбейте себе в
голову эту истину...
   Моя работа - раздача билетов в Сантэ и в рай. Я хотел выйти  из  игры,  а
получилось так, что я чуть было сам  не  отправился  на  небеса,  где  самая
красивая девушка была бы мне не более полезна, чем гидравлический насос.  Из
всего этого следует, что самое лучшее, что я могу  сделать,-  это  запрятать
тапочки подальше и вернуться в драку. Для начала  я  должен  уладить  старые
счеты с типом, подстриженным бобриком. Каким бы хитрым этот тип ни  был,  от
меня он не уйдет. Я обещаю себе, что при нашей встрече  засажу  ему  в  пузо
столько кусочков свинца, сколько понадобится для того, чтобы он уже  никогда
больше не встал на ноги. С этого момента я всего себя посвящаю его поискам.
   Я думаю как раз об этом, когда в бар входит Жизель. Увидев ее  в  прикиде
как у принцессы, я вздрогнул. До сих пор она представала передо мной  только
в белом халате. Сегодняшний туалет идет ей, как  фата.  Она  подкрасилась  и
выглядит просто потрясно.
   - Ну,- спрашивает она, протягивая  мне  руку,-  как  себя  чувствует  мой
больной?
   - Не так уж плохо. С вашей стороны  было  очень  любезно  прийти  на  это
свидание.
   Она не отвечает и садится рядом со мной.
   - Живот зажил?
   Я беру ее за руку.
   - О моей географии не беспокойтесь.  У  меня  это  не  первая  передряга.
Видели бы вы меня голым! Мое  тело  не  отличишь  от  района,  подвергшегося
бомбардировке.
   Жизель смеется и заказывает чинзано-джин. Я смотрю,  как  она  потягивает
вино. Это зрелище мне нравится. Она напоминает мне маленькую кошечку.
   Неожиданно я спрашиваю:
   - Ну  что,  пойдем  чего-нибудь  порубать?  Мне  шепнули  адресок  одного
ресторанчика, где можно съесть эскалоп в сухарях, не рискуя вечной каторгой.
   - Вы считаете разумным начинать ночную жизнь?
   - Милая моя,  разум  и  я  давно  разошлись  по  причине  несовместимости
характеров.
   Я расплачиваюсь за выпитое, и мы выходим.
   Ночь холодна и темна. Мы направляемся к Елисейским Полям, чтобы  сесть  в
метро. К счастью, я замечаю свободный фиакр и вталкиваю в него мою спутницу.
   - Это похищение!- восклицает она.
   - Совершенно верно,- соглашаюсь я- Мой отец всегда говорил, что  прогулка
на фиакре сногсшибательная вещь, если хочешь заключить  красивую  девушку  в
свои объятия, чтобы рассказать ей сказку.
   -  Вы  собираетесь  рассказывать  мне  сказки?  А  я  думала,  что   ваша
специализация - шпионский и гангстерский романы...
   - Совершенно верно,- отвечаю я,- но  рядом  с  такой  девушкой,  как  вы,
забываешь об автомате и в голову лезут мысли только о лунном свете.
   Я беру ручку Жизель и подношу к губам. Красавица  ее  не  вырывает.  Даже
если вы тупы как  пробка,  все  равно  должны  понимать,  что  при  подобных
обстоятельствах  парень,  знающий  женщин,  д