блондинки застыло, она смотрела как бы сквозь меня.
   - Что это? - прошептала она.
   Похоже, ночные кошмары снова наваливаются на меня.
   - Что - это? - пробормотал я.
   - Там... - Она ткнула пальцем в закрытую  дверь  квартиры  3-Д.  -  Я
что-то слышала...
   - Всего лишь ваше воображение, - откликнулся я.
   - Да нет же, слушайте!
   Мы постояли неподвижно секунд пять,  и  тут  я  действительно  что-то
услышал - слабый стон, заставивший меня вздрогнуть.
   Выцветшие голубые глаза неряшливой блондинки внезапно остекленели.
   - Он умирает, - уверенно заявила она. - Мой муж издавал  точно  такие
же звуки. Они как будто застревают в горле, а после этого... - Она резко
сдавила пальцами собственное горло:
   - Вот так: с-с-с...
   Стон повторился, на этот раз чуть отчетливее.  Я  попятился  в  конец
холла и продемонстрировал нечто вроде прыжка с  разбега.  Что-то  должно
было не выдержать.
   Сдалось мое плечо, дверь устояла. Выцветшая блондинка  посмотрела  на
меня довольно презрительно, видимо поражаясь, какой же я  болван,  потом
спокойно нажала на ручку двери и  повернула  ее.  Дверь  стала  медленно
отворяться, и блондинка удовлетворенно вздохнула:
   - Сынок, сначала всегда нужно делать так.
   - Вы правы.
   Я остановился, растирая ушибленное плечо и разглядывая - по мере того
как открывалась дверь - разворачивающуюся передо мной панораму.
   Это была однокомнатная  квартира;  разобранная  раскладушка  у  стены
завалена постельным бельем. На трех квадратных футах вытертого линолеума
лежал побитый молью выцветший ковер, а в центре  его  находился  парень,
медленно, со стоном поднимающийся на колени.
   В данный момент он даже отдаленно не напоминал старину Ромео:  черные
блестящие волосы свисали на глаза, и даже кокетливые усики утратили свой
шарм  -  казалось,  они  прикрепились  к  его  верхней  губе  совершенно
случайно.
   - Все в порядке, этот тот самый приятель, которого  я  разыскивал,  -
сказал я глазастой блондинке; -  Иногда,  хватив  лишнего,  он  начинает
спотыкаться о собственные ноги, - пояснил я и вежливо закрыл дверь перед
ее носом.
   - Лейтенант Уилер?
   Найджел Слейтер искоса посмотрел на меня, поднялся с колен и с трудом
доковылял до кровати, потом свалился на нее и сжал голову руками.
   - Я думал, он убьет меня!
   - Кто?
   - Похож на гориллу. Даже не представлял, что бывают такие  громадины!
Я постучал в дверь, он отворил ее, схватил меня и втянул сюда. Я даже не
успел ничего сказать. Одной рукой он держал  меня  за  горло,  а  второй
избивал!
   - Когда это случилось?
   - Не знаю. - Он медленно поднял голову и поморщился от боли.  -  Один
удар, и я потерял сознание.
   - Вы помните, в котором часу пришли сюда?
   - Примерно в четверть шестого, возможно, парой минут позднее.
   - Значит, вы находились без сознания самое малое около десяти  минут.
А что вы здесь делали?
   - Искал человека по имени Мейсон. - Он принялся  осторожно  ощупывать
двумя пальцами челюсть. - Что все это значит, лейтенант?
   - Это вы мне скажите, - сурово отрезал я.
   - Ну, мне позвонил этот тип, Мейсон. Сказал, что знает  про  убийство
Элинор Брукс и что, если я не  хочу,  чтобы  то  же  самое  случилось  с
Анджелой, мне лучше его выслушать. Поэтому я сказал: "О'кей, я  слушаю",
но он отказался разговаривать по телефону. Он назвал мне  этот  адрес  и
велел немедленно приехать. Я подумал,  может,  этот  какой-нибудь  псих,
пытающийся меня напугать, но потом решил, что лучше все выяснить, и  как
можно быстрее. Вскочил в машину и  поспешил  сюда.  А  тут,  как  я  уже
говорил, Кинг-Конг отворил дверь и набросился на меня. Вот и все.
   - Видимо, покинув бар, горилла сразу же передумал или Дрери передумал
за него, - пробормотал я.
   - Как вас понять, лейтенант?
   Я взглянул на его недоумевающее лицо и пожал плечами:
   - Этот Дрери послал большую обезьяну встретиться со  мной  в  баре  и
сказать, где я могу найти Мейсона.
   Горилла ушел из бара раньше меня, и,  по-видимому,  что-то  заставило
его передумать. Поэтому он явился сюда, чтобы убрать с дороги Мейсона до
того, как я приеду, но пока они находились  тут  вдвоем,  появились  вы.
Услыхав стук в дверь, горилла, наверное, решил, что это я,  но  выяснять
ничего не стал - у него просто не было на это времени. Он  сделал  самое
простое: ударил вас, чтобы иметь возможность убрать отсюда Мейсона.
   - Вы думаете, Мейсон пошел с ним по доброй воле?  -  полюбопытствовал
Слейтер.
   - А какое это имело значение, если горилла уже решил что-то  сделать?
- ответил я вопросом на вопрос.
   - Думаю, вы правы. - Он запустил руки  в  волосы  в  тщетной  попытке
привести их в порядок. - А что же будет с Анджелой? - По его глазам было
видно, что он за нее волнуется. - Есть ли хоть доля правды  в  том,  что
говорил мне по телефону Мейсон, - будто ее жизни угрожает опасность?
   - Нет, если только она не знает чего-то такого, о чем не сказала мне,
- ответил я. - К примеру, почему Элинор Брукс была  убита  или  кто  это
сделал.
   - Уверен, что она не знает.  Сегодня  утром  после  вашего  ухода  мы
немного поговорили. Естественно, она была страшно расстроена, потому что
Элинор была ее лучшей подругой, но я уверен: если бы  ей  было  известно
что-нибудь еще, она бы мне все выложила.
   На его лице появилось  какое-то  отрешенное  выражение,  я  не  сразу
сообразил, что бы это  значило,  но  потом  до  меня  дошло:  он  просто
старается выглядеть скромным.
   - Она от меня без ума, лейтенант. И рассказывает мне решительно  все.
Так было всегда!
   - Она рассказала вам, что Элинор Брукс зарабатывает себе на жизнь как
профессиональная девушка по вызову?
   - Что? - У него отпала челюсть. - Вы надо мной смеетесь!
   - Я говорю вам правду, и я вовсе не без ума от вас, - проворчал я.
   - Элинор? Проститутка?  -  Его  -  это  было  совершенно  очевидно  -
переполошило то, что лучшей подругой Анджелы была девушка по  вызову.  -
Это невероятно, лейтенант!
   - Но тем не менее правда, - устало произнес я. -  Она  вела  дневник.
Имена, даты, суммы за каждое свидание. В дневнике упомянуто имя Мейсона.
И Дрери, владельца обезьяны. Но несколько страниц вырвано, так  что,  по
всей вероятности, одно или несколько имен пропущены. Раз Анджела никогда
не говорила вам о  профессии  своей  ближайшей  подруги,  значит,  может
существовать еще несколько вещей, о которых она вам не сказала -  как  и
мне, - они-то  и  могут  быть  опасными  секретами.  Почему  бы  вам  не
расспросить ее?
   - Я расспрошу, - сказал он осевшим голосом.  -  Проклятие!  Если  она
подвергает себя опасности из дурацкой преданности памяти Элинор...
   Он был так возбужден, что вскочил с кровати и принялся расхаживать по
комнате.
   - Теперь вы чувствуете себя нормально? - спросил я.
   - Конечно, просто великолепно! - Он сделал еще пару шагов и подмигнул
мне. - Скажем так: почти великолепно. Послушайте, лейтенант. Я собираюсь
прямо сейчас навестить ее. Если она что-то скрывает - пусть "даже  самый
пустяк, - я это выясню и свяжусь с вами.
   -  Прекрасно.  Позвоните  по  домашнему  телефону,   номер   есть   в
справочнике.
   - Я так и сделаю.  Знаете,  Анджела  настолько  наивна,  что  считает
случившееся чем-то вроде личной вендетты.
   - Дама, которая с такой  легкостью  сочиняет  белые  стихи,  способна
решительно на все, - согласился я.
   После того как Слейтер ушел, я осмотрел квартиру.
   Допотопный комод. Ни одежды, ни продуктов, никаких личных вещей.  Так
что если Мейсон въехал сюда пару дней  назад,  он  решительно  ничего  с
собой не привез.
   Иначе говоря, он не жил в этой квартире, но сбитое в кучу  постельное
белье говорило о том, что он спал в ней.
   Это казалось бессмысленным, но, с другой  стороны,  не  противоречило
общей картине, которая  стала  вырисовываться  с  того  момента,  как  я
впервые увидел тело Элинор  Брукс.  Буква  "J"  на  ее  лбу,  написанная
чьей-то кровью, исчезнувшие туфли, маленький толстяк, который  дарил  ей
дорогое белье и не имел алиби, исполнительница экзотических танцев  -  в
прошлом претендентка на звание доктора литературы, и  большая  обезьяна,
которая пошла на крупный риск, чтобы  объяснить  мне,  где  можно  найти
Мейсона, а после этого пошла на еще больший  риск,  чтобы  я  с  ним  не
встретился.
   Чем  больше  я  над  этим  размышлял,  тем  сильнее  крепла  во   мне
уверенность, что мне необходимо расстаться  с  собственной  квартирой  и
перебраться на жительство в какие-нибудь башенные часы, откуда  я  смогу
ежечасно высовывать голову и вопить "ку-ку".
   Я вышел из квартиры. У двери напротив, прислонившись к косяку, стояла
обесцвеченная  блондинка.  Она  многозначительно  посмотрела  на   меня,
подмигнула и начала бормотать о том, что догадывается, кто мы такие.
   - Есть в доме привратник? - прервал я ее бормотание.
   - Смеетесь? - Она расхохоталась. - Вы знаете, как поступают  на  этой
помойке с мусорным ведром? Открывают дверь и вываливают все обратно  вам
в квартиру!
   - Но кто-то же должен собирать арендную плату? - настаивал я.
   - Свини! Он живет в подвале, там ему и  место,  проклятой  крысе.  Но
только если он привратник, то я - мисс Вселенная.
   Я действительно отыскал Свини в подвале. И воняло  там  еще  сильнее,
чем на лестнице. Он оказался тощим человечком в замызганном комбинезоне,
и вид у него был тот еще. Деятели из департамента  санитарии  и  гигиены
просто  не  поверили  бы,  что  такое  создание  может  проживать  в  их
чистеньком, красивом городе.
   Ему ничего не известно о человеке по имени  Мейсон,  сообщил  он  мне
скрипучим голосом. Джонни Ферано заплатил за квартиру за месяц вперед  и
предупредил, что на некоторое время уезжает из города, а в его  квартире
в это время поживет его приятель. Свини не стал от  меня  скрывать,  что
ему совершенно безразлично, кто живет или умирает в квартирах,  лишь  бы
за них аккуратно платили. И он не имеет понятия, куда отправился Ферано.
   Одним словом, он здорово мне помог.

Глава 4

   На  клубе  "Джаззи-шасси"  была  большая  неоновая  вывеска,  которая
подсвечивала двух мерцающих красоток  ростом  футов  в  восемь,  имеющих
статистически выверенные размеры жизненно важных частей 90 - 60 - 90.
   Внизу, если до вас еще не дошло, мигала надпись:  "Девушки,  девушки,
девушки!"
   Все это подействовало на меня так удручающе, что я  подумал:  неужели
Запад в качестве своих  даров  преподнес  цивилизации  лишь  стриптиз  и
кокосовое масло?
   Спустившись по коротенькой лесенке, я оказался  в  клубе.  Девушка  в
гардеробе была  явно  оскорблена,  убедившись,  что  я  не  ношу  шляпы.
Метрдотель бросил на меня скучающий взгляд и отвернулся,  но  вдруг  его
физиономия оживилась, то есть  она  перестала  быть  похожей  просто  на
побитый бильярдный шар и выглядела теперь как  побитый  бильярдный  шар,
который умеет улыбаться.
   - Мистер Уилер? - спросил он почтительно.
   - Верно.
   - Мисс Палмер сказала, что вы придете. Для вас оставлен самый удобный
столик впереди, мистер Уилер.
   Мисс Палмер сказала, что присоединится к вам сразу  же  после  своего
выступления.
   - Замечательно, - ответил я.
   - Для друга мисс Палмер все самое лучшее. Сюда, прошу вас.
   Я пошел следом за  ним.  Освещение  было  минимальным,  обстановка  -
претенциозной, и я порадовался, что уже поел. Метрдотель прокладывал мне
путь между столиками, пока мы не добрались до эстрады, где для меня  был
приготовлен стул.
   Я уселся, оказавшись  всего  в  каких-то  пяти  футах  от  блондинки,
которая, стоя  на  слегка  приподнятой  эстраде,  медленно  расстегивала
"молнию" на своем вечернем платье.  "Молния"  начиналась  под  мышкой  и
доходила до щиколоток; когда замочек преодолел нужное расстояние, платье
соскользнуло  вниз.  "Поясок  невинности",  украшенный   блестками,   не
прикрывал шрама, оставшегося после удаления аппендикса.
   Все говорило за то, что вечер будет сногсшибательный.
   - Что пьете, мистер Уилер? - спросил бывший вышибала.
   - Виски со льдом и немного содовой, -  ответил  я.  -  Принесите  три
порции.
   - Вы ждете друзей?
   - Просто нервничаю, - ответил я. - Когда выступает мисс Палмер?
   - Как только закончит комик.
   - У вас есть еще и комик? - Я содрогнулся. - И когда он начнет?
   - Как только закончит Лулу.
   Я  непроизвольно   откинулся   назад   -   довольно   увесистый   зад
исполнительницы, усыпанный блестками,  промелькнул  совсем  недалеко  от
моего носа.
   - Это Лулу?
   - Да, сэр, - с гордостью ответил вышибала. - У нее есть класс.
   - Где только она его  прячет?  -  подумал  я  вслух.  -  Нет-нет,  не
обращайте внимания! Принесите-ка выпивку, хорошо?
   - Конечно, мистер Уилер.
   Лулу  закончила  свой  номер;  потягивая  виски,  я  стойко  выдержал
выступление комика,  состоящее  из  затасканных  и  непристойных  шуток.
Продолжалось оно  минут  десять,  кто-то  из  зрителей  громко  высказал
пожелание,  чтобы  репертуар  был  немного  обновлен.  Возможно,   комик
посчитал это чем-то вроде красного сигнала, потому что вскоре  удалился.
Надеясь, что он больше не вернется, я приступил к третьей порции.
   И тут прожектор осветил центр эстрады и голос по  микрофону  объявил,
что несравненная Анджела исполнит  сейчас  свой  танец  падшего  ангела.
Послышался барабанный  бой,  почитатели  таланта  танцовщицы  замерли  в
ожидании, и в центре светового пятна появилась Анджела Палмер.
   На ней было длинное белое одеяние, черные волосы свободно  падали  на
плечи. Довольно долго она стояла совершенно неподвижно, опустив  голову,
прислушиваясь к негромкой печальной музыке.  Затем,  когда  темп  музыки
ускорился, она подняла голову и насторожилась.
   Одной ногой она  принялась  отбивать  такт,  при  этом  на  ее  губах
появилась поистине языческая улыбка. И тут она начала  танец:  медленно,
ее ноги едва двигались.
   Темп музыки снова участился, послышались хрипловатые трубные звуки, и
все тело танцовщицы ожило. Некоторое время  -  возможно,  на  протяжении
минуты - это была  смесь  традиционного  и  современного  балета,  потом
музыка взметнулась в каком-то  диком  неистовстве,  а  вместе  с  ней  и
Анджела. В момент бешеного вращения развевающееся белое одеяние внезапно
разлучилось со своей владелицей и оказалось на полу, оставив  Анджелу  в
малюсеньких белых трусиках и узенькой полосочке бюстгальтера. Теперь  от
классического  балета  уже  ничего  не   осталось,   начался   настоящий
экзотический танец. Последние пять минут были откровенно эротическими, а
когда она закончила, упав на колени и призывно протянув к зрителям  руки
- при этом ее  полные  груди  страстно  вздрагивали,  -  мужчины  просто
взбесились. Аплодисменты не смолкали  и  после  того,  как  погас  свет;
тишина  восстановилась,  только  когда  был  объявлен   тридцатиминутный
перерыв.
   В зале загорелся свет, и все одновременно заговорили.
   Я  заказал  дополнительный  стаканчик  проходящему  мимо   официанту,
закурил сигарету и стал ждать. Минут через пять падший ангел приблизился
к столику. Она стянула волосы на затылке, обнажив  при  этом  грациозную
линию шеи, и оделась  в  изящное  черное  мини-платье  на  бретельках  с
блестящими пряжками и пышной юбкой-оборкой, не достигающей  дюймов  трех
до соблазнительных колен с ямочками. Я любезно придвинул ей стул, а  сам
сел напротив. Она погладила свою  руку  медленным  ласкающим  движением,
затем улыбнулась мне:
   - Вам понравилось шоу, лейтенант?
   -  Представление  было  дерьмовое,  -  ответил  я.  -  А  вот  вы   -
великолепны.
   - Благодарю вас.  -  Она  снова  улыбнулась  и  спросила  мурлыкающим
голосом:
   - Нашли донжуана из магазина дамского белья?
   - Нашел. А Слейтер вас отыскал в начале вечера?
   Она издала приглушенный смешок.
   - Что это за странная история о звонке  Мейсона  и  о  человеке-горе,
избившем его?
   - Это чистая правда, - проворчал я. - Я нашел его, когда он уже начал
приходить в себя.
   - Что за дикость! - Ее палец прошелся по краю глубокого декольте, и я
зачарованно следил за тем,  как  он  замер  у  начала  расщепления  двух
холмов.
   - У Найджела пунктик, он считает,  что  я  в  опасности,  потому  что
скрываю какую-то ценную информацию или нечто в этом роде.
   - А вы не скрываете?
   Лицо у нее помрачнело, она медленно покачала головой:
   - Вы же знаете, как я относилась к Элинор. Неужели вы думаете,  я  не
помогла бы вам поймать этого зверя, если  бы  знала  что-то  такое,  что
могло бы вам помочь?
   - Полагаю, вы правы, - согласился я. - Где я могу отыскать Лабелла?
   - В глубине бара. Он сейчас в своем офисе, надо думать. Я покажу  вам
дорогу. - Поднимаясь с места, она снова улыбнулась. - Как я сказала  вам
утром, лейтенант, это единственное зрелище, которое бы мне  не  хотелось
пропустить!
   - А вы не боитесь рисковать? Может, ему не понравится, что вы станете
свидетельницей нашего с ним объяснения?
   - Я единственный талант, работающий в его дыре,  -  спокойно  заявила
она, - и он это знает!
   Я следил за ритмичным покачиванием оборки на ее коротенькой юбке, изо
всех сил стараясь не поднимать глаз выше, пока  она  шла  впереди  меня,
направляясь к другой стороне эстрады, туда, где находилась узкая дверь.
   Затем  мы  прошли  по  длинному  коридору,  миновали  кухню  (пожалев
собственный желудок, я предусмотрительно отвернулся) и  в  конце  концов
уперлись в дверь, на которой золотыми буквами было выведено: "Менеджер".
Анджела не стала стучать, она просто открыла дверь и вошла.
   Я последовал за ней.
   В углу офиса находился бар, потертый ковер  обрамляли  видавшие  виды
кресла. За не менее потрепанным письменным столом сидел крупный малый  с
совершенно лысой головой, но, можно сказать, без  единой  морщинки.  Под
нависшими густыми бровями прятались голубые,  очень  холодные  глаза.  В
белых зубах была зажата длинная сигара, а сильные  руки  с  поразительно
изящными пальцами пересчитывали деньги.
   - Мистер Лабелл, - заговорила брюнетка голосом маленькой  девочки,  -
это лейтенант Уилер из службы окружного шерифа, он хочет побеседовать  с
вами.
   Все это было сказано на одном дыхании. Закончив, она смиренно сложила
перед собой руки - ну просто девчушка, ожидающая  похвалы  за  примерное
поведение.
   - Лейтенант? -  Пальцы  Лабелла  перестали  считать  деньги  и  стали
складывать их в аккуратные кучки. - Чем могу быть полезен?
   У него был самый настоящий красивый  бас.  Мне  приходилось  на  ходу
вносить коррективы в свое представление об этом человеке.
   - Вы знаете девушку по имени Элинор Брукс?
   Он кивнул:
   - Несомненно.
   - Ее убили вчера ночью.
   - О?! - Он задумчиво выпустил изо рта сигарный дым.
   - Вы были ее клиентом, - заметил я.
   - Регулярным клиентом, лейтенант.  -  Он  слегка  усмехнулся.  -  Это
стоило мне кучу денег, но, как я понимаю, специалисты высокого класса  в
любом деле котируются высоко.
   Его  апломб  раздражал   меня.   Ему   следовало   вести   себя   как
подозреваемому, нервничать и колебаться.
   - Где вы были вчера вечером?
   - Вы уверены, что не хотите иначе сформулировать вопрос, лейтенант? -
спросил он ровным голосом. - "Вчера вечером" охватывает  весьма  большой
отрезок времени.
   - Между часом и двумя ночи, - уточнил я.
   - Прямо здесь. Мы не закрываемся раньше половины третьего.
   - Кто-нибудь может это подтвердить?
   - Уверен, что смогут. - Он взглянул на Анджелу.  -  Может  быть,  вы,
милочка?
   - Вчера вечером я отправилась домой сразу после своего номера, - сухо
ответила она. - Ушла отсюда еще до полуночи.
   - Ну что ж. Вы можете поговорить с метрдотелем и кое-кем  из  парней,
лейтенант. Убежден, что они видели меня в тот отрезок  времени,  который
вас интересует.
   - Непременно поговорю, - строго произнес я. - Знаете ли  вы  человека
по имени Мейсон, Джил Мейсон?
   Он снова кивнул:
   - Конечно.
   - Где я смогу его отыскать?