шел в  себя  и
не стало понятно, ч то, по крайней мере, три дня выпали из его памяти.
   - А иначе они убили бы его? - спросила мисс Марпл.
   - Нет, - ответил Дед. - Не думаю. Кое-кто не допустил бы этого. Давно уже
стало ясно, что тот, кто возглавляет эти операции, не  является  сторонником
убийств.
   - Потрясающе! - сказала Бесс Седжвик. - Фантастика!
   Но я не верю, что у вас есть хоть что-то доказывающее  участие  Ладислава
Малиновского во всей этой белиберде!
   - У меня немало свидетельств против Малиновского, -  сказал  Дед.  -  Он,
знаете ли, неосторожен, вертелся вокруг отеля, чего не должен был делать.  В
первый раз он явился сюда, чтобы установить связь с вашей дочерью.  Согласно
разработанному ими коду.
   - Чепуха! Она сама вам сказала, что незнакома с ним.
   - Сказала, но это была ложь. Она в  него  влюблена.  И  хочет,  чтобы  он
женился на ней.
   - Не верю!
   - Вам не положено было это знать. Малиновский  не  тот  человек,  который
готов распахнуть душу, а свою дочь вы вообще не знаете. Сами же говорили. Вы
ведь очень рассердились на Малиновского, когда тот явился в  "Бертрам",  так
ведь?
   - Почему я должна была рассердиться?
   - А потому что вы возглавляете это предприятие! Вы  и  Генри.  Финансовой
стороной дела занимаются братья Хоффман.  Они  держат  связь  с  банками  на
континенте и все такое, но  глава  синдиката,  мозг,  который  задумывает  и
проводит операции, это ваш мозг, леди Седжвик.
   Бесс Седжвик взглянула на старшего инспектора и рассмеялась.
   - В жизни не слышала ничего более курьезного!
   - Что вы, это совсем не смешно! Вы женщина умная, смелая и отчаянная.  Вы
многое  в  жизни  перепробовали  и  решили   наконец   заняться   преступной
деятельностью. Тут и волнение, и риск. Вас не деньги  прельщали,  вам  нужна
была сама игра, острые ощущения. Но вы не допускали ни убийств, ни избиений,
лишь в случае острой необходимости соглашались на то, чтобы жертву  оглушили
- тихо и вполне профессионально. А знаете, вы  интереснейшая  женщина!  И  в
самом деле мало найдется среди преступников столь замечательных личностей!
   Несколько минут длилось молчание. Затем Бесс Седжвик поднялась с места.
   - Я думаю, вы сошли с ума! - Она протянула руку к телефону.
   - Хотите позвонить  своему  адвокату?  Самое  время,  пока  не  сболтнули
что-нибудь лишнее.
   Резким жестом она швырнула трубку на место.
   - Вообще-то я терпеть не могу адвокатов... Ладно. Будь по-вашему!  Да,  я
стояла во главе этого дела. Вы правильно поняли, что для меня это была игра.
До чего ж это  интересно!  До  чего  весело  грабить  банки,  поезда  и  так
называемые  охраняемые  фургоны!  Какое  упоение  -  все   это   обдумывать,
смаковать, решать, и я рада, что испытала его! Не следует кувшину  часто  по
воду ходить. Так вы, кажется, сказали? Видимо, это справедливо. А вот насчет
того, что Малиновский убил Майкла Гормана, - тут вы ошиблись.  Он  этого  не
делал. Это сделала я! - Она  засмеялась  коротким,  нервным  смешком.  -  Не
важно, угрожал он мне или... Я сказала ему, что убью его -  мисс  Марпл  это
слышала, - и  убила.  Сделала  то,  что,  по  вашему  предположению,  сделал
Малиновский. Спряталась в цветнике. Увидев Эльвиру, выстрелила в  воздух,  а
когда она закричала и к ней подбежал Микки, выстрелила вновь - уже в него. У
меня, конечно, есть ключи от всех входных дверей отеля. Через черный  ход  я
проскользнула в свой номер. Мне и в голову не пришло, что вы  узнаете,  кому
принадлежит пистолет и заподозрите Малиновского. Я  взяла  пистолет  из  его
машины, о чем он и понятия не имел!  И,  уверяю  вас,  без  всякого  желания
навлечь на него подозрение! - Она повернулась к мисс Марпл:
   - Помните, вы, свидетельница, вы слышали мои слова. Я убила Гормана!
   - А быть может, вы это говорите, потому что влюблены  в  Малиновского?  -
предположил Дед.
   - Я в него не влюблена! - резко отозвалась она. - Он мне друг,  и  ничего
больше. Ну да, мы с ним были любовниками, это так, между прочим, но влюблена
в него я не была. За всю мою жизнь я любила лишь  одного  человека  -  Джона
Седжвика! - И вновь, когда она произнесла это имя, голос ее смягчился. -  Но
Ладислав - мой друг. Не желаю, чтобы его хватали за то, чего он не делал.  Я
убила Майкла Гормана. Я уже сказала это, и мисс Марпл  меня  слышала.  Ну  а
теперь, дорогой инспектор.,. - Бесс Седжвик повысила голос и захохотала. - А
теперь - поймайте меня, если сумеете!
   Молниеносным движением она разбила окно тяжелым телефонным  аппаратом  и,
прежде чем  Дед  успел  встать  на  ноги,  была  уже  снаружи,  стремительно
продвигаясь по узкому карнизу. С прытью, удивительной для его  телосложения,
Дед подбежал к другому окну и  распахнул  его.  Одновременно  он  извлек  из
кармана свисток и громко засвистел.
   Мисс Марпл, которой не удалось подняться со стула  с  той  же  легкостью,
присоединилась к Деду  через  секунду-другую.  Оба  они  смотрели  на  фасад
"Бертрама".
   - Но она упадет! Она карабкается по водосточной трубе! - воскликнула мисс
Марпл. - Зачем наверх?
   - На крышу. В этом ее единственный выход, и она это понимает.  Боже  мой,
посмотрите на нее! Лазает как кошка! Она похожа сейчас на муху, ползущую  по
стене! Ничего не боится!
   - Она упадет, - пробормотала мисс Марпл, прикрывая глаза от солнца. - Она
не удержится...
   Женщина, за которой они наблюдали, исчезла из их поля зрения. Дед  отошел
от окна. Мисс Марпл спросила его:
   - Разве вы не собираетесь пойти и...
   - Что я могу, с моим-то весом? - покачал головой Дед.  -  Там  внизу  мои
люди, готовые ко всяким случайностям, вроде вот этой.  Однако  не  удивлюсь,
если ей удастся их  провести!  Таких,  как  она,  встретишь  нечасто!  -  Он
вздохнул. - Сумасбродная, неуправляемая натура. Таких невозможно  приручить,
заставить жить в обществе, подчиняясь порядку и закону.  Они  сами  выбирают
свой путь. Есть среди них и святые. Те идут ухаживать  за  прокаженными  или
принимают мученическую смерть за веру. Если же берет  верх  дурная  природа,
они становятся способны на поступки такой жестокости, что и говорить об этом
не хочется. Но попадаются и просто отчаянные. Им бы родиться  в  ином  веке,
когда  каждый  отвечал  за  себя  и  сражался  за  свою  жизнь.  Случайности
подстерегали их на каждом шагу, опасности - тоже. И сами они были опасны для
других. Тот мир им был под стать. Этот - не подходит.
   - А вы знали, что она задумала?
   - Не очень-то. Никогда не знаешь, чего от нее ждать, это  -  один  из  ее
талантов. Она все обдумала заранее. Знала, что ей предстоит. Сидела, глядела
на нас, поддерживая разговор, и думала, смекала, соображала. Мне  кажется...
- Дед замолчал - с улицы донесся автомобильный выхлоп, свист шин  и  рычание
могучего мотора гоночной машины. Он высунулся в окно. - Ей это удалось,  она
добралась до своей машины!
   Взвыв еще раз, машина вылетела из-за угла на двух левых  колесах,  и  вот
уже элегантное белое чудище неслось по улице.
   - Она убьет кого-нибудь! - воскликнул  Дед.  -  Если  только  не  себя...
Великолепно водит машину, великолепно... Ох, она чуть не...
   Они слышали отдаляющийся вой и гудение клаксона, а потом - крики,  вопли,
скрежет тормозов, гудки встречных машин и, наконец, скрежет шин, выхлоп и...
   - Разбилась, - констатировал Дед.
   Он терпеливо ожидал, и это спокойствие, эта несуетливость удивительно шли
к его массивной фигуре. Мисс  Марпл  молча  стояла  рядом.  И  тут  какое-то
известие стало передаваться по улице из уст в уста, как  эстафета.  Человек,
стоявший на тротуаре напротив  отеля,  взглянул  на  старшего  инспектора  и
принялся быстро жестикулировать обеими руками.
   - Добилась своего, - мрачно заметил Дед. -  Мертва.  Врезалась  в  ограду
парка на скорости девяносто миль в час.  Других  жертв  нет,  только  мелкие
повреждения. Да, она бесподобно водила машину! Мертва.  -  Он  повернулся  к
мисс Марпл:
   - Вы слышали ее признание?
   - Слышала. - Мисс Марпл помолчала и спокойно добавила:
   - Это, разумеется, не правда.
   - Вы что ж, ей не поверили?
   - А вы?
   - Нет, - сказал Дед. - Она солгала. Она все обдумала  и  решила,  что  мы
поверим, но это - ложь. Не она убила Майкла Гормана.  А  кто  его  убил,  вы
случайно не знаете?
   - Разумеется, знаю. Ее дочь.
   - А! И когда вы догадались?
   - Я давно начала подозревать...
   - Я тоже, - сказал Дед. - Уж больно она была перепугана в  тот  вечер.  И
лгала как-то неумело. Но сначала я никак не мог найти причину...
   - Это и меня смущало, - откликнулась мисс Марпл. - Она узнала,  что  брак
ее родителей был незаконным, но разве  современная  девушка  станет  убивать
из-за этого? Тут, видимо, замешаны деньги?
   - Да, деньги, - сказал старший инспектор. - Отец оставил ей  колоссальное
состояние. Когда она узнала, что ее мать  была  женой  Майкла  Гормана,  она
поняла, что второй брак Бесс незаконный. И  решила,  что  раз  так,  то  она
незаконная дочь и не имеет права на наследство. А между тем она ошибалась! У
нас было однажды дело, похожее на это. Все зависит от того,  как  составлено
завещание. Конистон оставил свои деньги именно ей,  назвав  в  завещании  ее
имя. Она бы получила наследство, но она этого не знала.
   - А зачем ей так нужны деньги? - спросила мисс Марпл.
   -  Чтобы  купить  Ладислава  Малиновского,  -  сурово  отозвался  старший
инспектор. - Без этих денег он на ней не  женится.  Девчонка  это  прекрасно
понимает, она же не дурочка. Но она хотела его получить на  любых  условиях.
Она в него страстно влюблена.
   - Знаю, - отозвалась мисс Марпл. - Я видела ее лицо в тот  день  в  парке
Бэттерси.
   - Понимая,  что  потеряет  Малиновского,  если  лишится  наследства,  она
замыслила убийство. Она, конечно, и не  думала  прятаться  в  цветнике.  Там
никого не было. Она просто встала у ограды, выстрелила в воздух,  закричала,
а когда Майкл Горман к ней кинулся, выстрелила в него и продолжала  кричать.
Действовала она чрезвычайно хладнокровно. У нее и в мыслях не  было  бросить
тень подозрения на Малиновского. Она похитила у него пистолет, ибо не  имела
другой возможности достать оружие, но ей в голову не приходило, что он в тот
вечер был где-то рядом, и что его могут заподозрить в убийстве. Она  думала,
что все свалят на какого-нибудь  грабителя,  который  решил  воспользоваться
туманом. Да, хладнокровия ей не занимать!  Однако  потом,  позже,  она  была
чрезвычайно перепугана. А мать боялась за нее...
   - Ну а теперь что вы собираетесь делать? - Мисс Марпл взглянула на Дэви.
   - Я знаю, что убила она, - сказал Дед, - но  доказательств  у  меня  нет.
Быть может, ей и удастся вывернуться. Опытный  защитник  может  устроить  на
суде  эдакий  душещипательный  спектакль:  она  так  юна,  ее  не  правильно
воспитывали, к тому же она хороша собой, и так далее...
   - Да, - сказала мисс Марпл. - Исчадия ада часто бывают  красивы.  И,  как
известно, они нередко процветают в этой жизни.
   - Но даже до суда дело может не дойти. Нет свидетелей! Вот вас, например,
пригласят, и вам придется повторить то, что вы слышали от ее  матери,  а  ее
мать призналась в убийстве.
   - Знаю, - отозвалась мисс Марпл. - Она это повторила не  один  раз.  Ведь
так?  Ценой  жизни  она  заплатила   за   свободу   дочери.   И   признание,
свидетельницей которого я была, это ее последняя воля...
   Дверь в соседнюю комнату открылась. Вошла  Эльвира  Блейк.  На  ней  было
простенькое платье бледно-голубого цвета. Светлые волосы обрамляли лицо. Она
была похожа на одного из ангелов раннего итальянского Возрождения.
   Она взглянула сначала на старшего инспектора, потом на мисс Марпл.  Затем
сказала:
   - Я слышала шум автомобиля, какой-то грохот и крики... Авария?
   - Должен с прискорбием сообщить вам,  мисс  Блейк,  -  официальным  тоном
произнес старший инспектор Дэви, - что ваша мать скончалась.
   Эльвира тихо охнула:
   - Ой, нет!
   Это был слабый, неуверенный протест.
   - Перед тем как сбежать, - продолжал  Дэви,  -  ибо  ей  именно  пришлось
бежать, она созналась в убийстве Майкла Гормана.
   - То есть она сказала, что это она?..
   - Да, так, она сказала. Не хотите ли вы что-нибудь добавить?
   Эльвира посмотрела на него долгим взглядом, потом слабо качнула головой.
   - Нет, мне нечего добавить.
   Она повернулась и вышла из комнаты.
   - Ну и как? - произнесла мисс Марпл. - Неужели вы допустите, чтобы ей это
сошло с рук?
   Наступила пауза, потом Дед с силой грохнул кулаком по столу.
   - Нет, - прорычал он. - Нет, видит Бог, не допущу!  Мисс  Марпл  медленно
наклонила голову.
   - Господи, смилуйся над ее душой, - произнесла она.



   Агата КРИСТИ
   РАЗБИЛОСЬ ЗЕРКАЛО, ЗВЕНЯ



   ONLINE БИБЛИОТЕКА tp://www.bestlibrary.ru

   Порвалась ткань с игрой огня,
   Разбилось зеркало, звеня.
   "Беда! Проклятье ждет меня
   - Воскликнула Шалот.
   Альфред Теннисон. Волшебница Шалот (Перевод К. Бальмонта)

Глава первая

1

   Мисс Джейн Марпл сидела у окна. Оно выходило в  сад,  бывший  некогда
предметом  ее  гордости.  Ныне  все  изменилось.  Теперь   всякий   раз,
выглядывая  из  окна,  она  морщилась.  Активное  садоводство  ей   было
запрещено. Ни наклоняться, ни копать, ни сажать - в  крайнем  случае  ей
разрешалось лишь понемногу подрезать ветки. Старый  Лейкок,  приходивший
три раза в неделю, несомненно делал все, что мог, но и то, что он мог (а
было это совсем не много), совершенно не соответствовало намерениям  его
хозяйки Мисс Марпл точно знала, что надо делать в саду, и давала Лейкоку
наставления, после  чего  он  неизменно  обнаруживал  свой  особый  дар,
заключавшийся  в  том,  чтобы,  с  энтузиазмом  соглашаясь,  все  делать
по-своему.
   - Это верно, мисс, - говорил он.
   - Здесь мы посадим мыльнянку, а вдоль стены колокольчики. Сделаю, как
вы говорите. Именно с этого я и начну на следующей неделе.
   Когда же выяснилось, что  все  сделано  не  так,  объяснения  Лейкока
всегда были разумны и весьма напоминали извинения  капитана  Джорджа  из
романа Джерома "Трое в лодке", который свое нежелание  выходить  в  море
оправдывал тем, что ветер дул с моря или с берега, был слишком слаб  или
предательски силен. Лейкок же все валил на погоду. Она была  то  слишком
сухой, то слишком влажной,  то  слишком  жаркой,  то  слишком  холодной.
Всегда находилась какая-нибудь  веская  причина,  в  особенности,  когда
Лейкоку выдавалась возможность заняться высаживанием капусты, которую он
обожал выращивать в несметном количестве.
   Никто, как бы ни хотел, не смог бы отучить Лейкока от крайне  простых
методов ведения садоводства: долгого и обильного чаепития перед  началом
работы, тщательного сгребания опавших листьев осенью и выращивания  астр
и сальвий в летний  период.  Эти  цветы,  любил  он  повторять,  создают
прекрасный фон.  Зато  Лейкок  неохотно  опрыскивал  розы  и  под  любым
предлогом уклонялся от прополки душистого горошка.
   Справедливости ради следует,  однако,  признать  преданность  Лейкока
своим хозяевам: он всячески потакал их фантазиям в садоводстве, особенно
когда для этого не требовалось никаких усилий. Главным в своей жизни  он
считал выращивание овощей, например,  капусты,  а  разведение  цветов  -
делом женщин, которые не знают, куда деться от безделья  и  скуки.  Свою
преданность Лейкок проявлял в виде букетов астр,  сальвий,  лобелий  или
летних хризантем.
   "Вот, поработал немного в Жилмассиве, - сказал он недавно мисс Марпл.
   - Там тоже любят хорошие сады. Правда, у  них  больше  саженцев,  чем
требуется, вот я и принес немного. Думаю, их  стоит  посадить  на  месте
роз, которые сейчас не в моде. Да и вид будет, пожалуй, получше".
   Вспомнив все это, мисс Марпл  со  вздохом  отвела  глаза  от  окна  и
взялась за вязание.
   Увы, следовало признать, Сент-Мери-Мид был уже не  тот,  что  прежде.
Далеко не тот. В известном смысле, конечно. Можно было обвинять  в  этом
войну (даже обе войны), молодое поколение, эмансипацию  женщин,  атомную
бомбу, правительство наконец, но мисс Марпл  знала  истинную  причину  -
просто она постарела. И, естественно, это  особенно  остро  ощущалось  в
Сент-Мери-Мид, поселке, где она провела большую часть своей жизни.
   Центр Сент-Мери-Мид, его сердцевина, почти не изменился. Все  так  же
здесь  были  гостиница  "Голубой  кабан",  церковь  с  домом  викария  и
несколько построек времен  королевы  Анны  и  короля  Георга.  Дом  мисс
Хартнелл по-прежнему был на своем месте, а сама мисс Хартнелл все так же
стойко боролась против всяческих нововведений. Мисс Везерби умерла, и  в
ее доме теперь жил директор банка с семьей. Свой переезд он  ознаменовал
тем, что выкрасил окна и двери в  ярко-синий  цвет.  Большинство  других
домов также сменили своих хозяев за последние годы, но  внешний  вид  их
почти не изменился, так как купившие их  люди  стремились  сохранить  их
"старомодное очарование", как выразился агент по  продаже  недвижимости.
Они, как  правило,  ограничивались  тем,  что  добавляли  вторую  ванную
комнату и тратили уйм денег на водопровод, электричество и посудомоечные
машины.
   Однако, если дома выглядели почти так же, как  прежде,  этого  нельзя
было сказать о единственной улице поселка. Почти  все  магазины  на  ней
подверглись    совершенно    немыслимой    модернизации.     Неузнаваемо
преобразилась рыбная лавка, за огромными  окнами  которой  теперь  всеми
цветами  радуги  переливалась  свежемороженная  рыба.  Мясник,   правда,
оказался консерватором. "Хорошее мясо, - заявлял он, - это хорошее мясо,
были б только деньги. А если нет  денег,  покупайте  дешевые  котлеты  и
будьте довольны". Варне, зеленщик,  был  все  еще  здесь,  за  что  мисс
Хартнелл, мисс Марпл и  другие  ежедневно  благодарили  бога.  Ведь  так
приятно сидеть, беседуя о разных сортах сыра и бекона, на этих  чудесных
стульях у прилавка! И, как бы в противовес этой лавке, на  другом  конце
той же улицы, там,  где  раньше  находился  уютный  магазинчик  плетеных
изделий мистера Томса, возвышался ныне  роскошный  новый  супермаркет  -
проклятие пожилых обитательниц Сент-Мери-Мид.
   "Вы только представьте себе, - восклицала мисс Хартнелл,  -  все  эти
многочисленные пакеты с названиями, о  которых  никогда  никто  даже  не
слышал! Детям на завтрак вместо яичницы с беконом предлагается  какая-то
каша! При этом еще требуют, чтобы вы взяли корзину и сами  выбрали  все,
что вам нужно! На все  эти  поиски  уходит  не  менее  четверти  часа  и
результат, как правило,  неудачный:  упаковки  попадаются  либо  слишком
большие, либо, напротив,  слишком  маленькие!  А  потом  еще  приходится
выстаивать в длиннющей очереди в кассу. Это  так  утомительно!  Конечно,
для живущих в Жилмассиве это привычно..."
   - На этом мисс Хартнелл, как правило, замолкала.
   Район  новых  домов  на   окраине   Сент-Мери-Мид,   или,   выражаясь
по-современному, Жилмассив,  вызывал  у  старожилов  поселка  совершенно
определенные  ассоциации,  а  само  это  слово   произносилось   ими   с
достаточным почтением.

2

   Мисс Марпл от досады резко вскрикнула. Она вновь спустила петлю! Мало
того, это, очевидно, произошло несколько минут назад. Но только  сейчас,
пересчитав петли, она в этом убедилась. Мисс Марпл  поднесла  вязание  к
свету и озабоченно на него уставилась. Увы, даже в новых очках она  мало
что могла разглядеть. И это  потому,  размышляла  мисс  Марпл,  что  уже
подошло время, когда окулисты,  несмотря  на  свои  роскошные  приемные,
самые современные  инструменты,  препараты  и  очень  высокие  гонорары,
ничего не могут сделать с вашими глазами. С некоторой грустью мисс Марпл
вспомнила, какое хорошее зрение у нее  было  всего  лишь  несколько  лет
назад.  Когда  она  находилась  в  своем  саду,  ничто  происходящее   в
Сент-Мери-Мид не могло ускользнуть  от  ее  внимательного  взгляда.  При
помощи небольшого бинокля  (главное,  чтоб  все  знали,