го  в
корзину для бумаг.
   - Вы рассказывали кому-нибудь об этом, мисс Грегг?
   - Нет, я ни слова никому не сказала.
   - Марина покачала головой.
   - Понимаете, в тот самый момент мы снимали одну очень сложную  сцену,
которая к тому же не выходила. Я тогда просто не имела права отвлекаться
ни на что. И потом, как я уже сказала, я думала,  что  это  либо  глупая
шутка, либо пустая угроза какого-нибудь религиозно настроенного идиота.
   - Другие угрозы были?
   - Да. В день праздника. Кажется, записку принес кто-то из садовников.
Он сказал, что ее оставили для меня.  Я  подумала,  что  это  по  поводу
праздника, и вскрыла письмо. Там было написано: "Сегодня последний  день
твоей жизни". Я скомкала письмо и спросила садовника,  от  кого  он  его
получил. Он сказал, что от какого-то мужчины в очках  и  на  велосипеде.
Сами понимаете, мне это ничего не дало. Но я все  еще  думала,  что  это
чья-то глупая шутка. Мне и в  голову  не  приходило,  что  мне  угрожали
всерьез.
   - Где это письмо теперь, мисс Грегг?
   - Понятия не имею. На мне было зеленое платье из итальянского  шелка,
и, насколько я могу вспомнить, я сунула его в карман. Его там  уже  нет.
Должно быть, оно выпало.
   - И вы даже сейчас не знаете, кто написал эти записки.
   Марина посмотрела на него  широко  раскрытыми  глазами.  В  них  было
невинное удивление, которое его восхитило, но которому он не поверил
   - Откуда же я могу знать?
   - Я думаю, вы можете хотя бы предполагать, мисс Грегг.
   - Я? Нет, что вы. Уверяю вас, нет.
   - Вы же знаменитость, - сказал Дэрмот.
   - Вы пользуетесь громадным успехом. И как  актриса,  и  как  женщина.
Мужчины восторгаются вами, женщины завидуют вам и  ревнуют  к  вам.  Да,
собственно, и многие мужчины, после того как вы  их  отвергли,  вряд  ли
питают  к  вам  добрые  чувства.  Я  согласен,   что   все   это   очень
неопределенно,  но  все  же  вы  могли  бы  сделать  хоть   какие-нибудь
предположения относительно того, кто мог писать эти записки.
   - Господи, да кто угодно!
   - Нет, мисс Грегг, это не мог быть кто угодно! Хотя, конечно, выбор у
вас очень широкий. Это мог быть кто-либо  из  ваших  слуг,  какой-нибудь
портной, электрик, лакей. Это мог быть любой из  ваших  друзей  или  так
называемых друзей. Но вы  сами,  сами  должны  кого-нибудь  подозревать,
пусть не одного человека, но должны...
   Открылась дверь, и в комнату вошел Джейсон Радд. Марина обернулась  и
трогательным жестом протянула к нему руку.
   - Джинкс, дорогой, мистер Крэддок уверяет, что я  должна  знать,  кто
написал эти ужасные записки. Но я не знаю! И ты не знаешь. Никто из  нас
не знает.
   - Мы не имеем об этом ни малейшего понятия.
   "Как она настаивает на этом! - подумал Крэддок
   - Очень  энергично  настаивает.  Не  боится  ли,  что  ее  муж  может
проговориться?"
   Джейсон Радд, темные глаза которого на усталом и хмуром лице казались
еще глубже, чем обычно, подошел к ним. Он взял Марину за руку.
   - Я знаю, вам это покажется не правдоподобным,  инспектор,  -  сказал
он,  -  но  ни  я,  ни  Марина  действительно  не  имеем  ни   малейшего
представления об этом.
   - Значит, вы из тех счастливчиков, у которых нет  врагов?  -  спросил
Дэрмот, не скрывая иронии.
   Джейсон Радд слегка покраснел:
   - Враги? Это слишком громкое слово, инспектор. Я могу  заверить  вас,
что  врагов,  в  истинном  смысле  этого  слова,   у   нас   нет.   Есть
недоброжелатели, завистники, люди, которые могли бы  интриговать  против
вас. Но отсюда до попытки отравления - дистанция огромная.
   - Только что я спросил у вашей жены, кто, по ее мнению, мог  написать
эти письма. Она заявила, что не знает. Количество подозреваемых  велико,
но оно сужается, когда мы подходим непосредственно к преступлению.
   Кто-то ведь бросил яд в стакан миссис Радд? Вы знаете, что это  могло
сделать весьма ограниченное число людей.
   - Я ничего не видел, - сказал Джейсон Радд.
   - Я - тоже, - вставила Марина.
   - Я имею в виду, что, если бы я  видела,  что  в  мой  стакан  что-то
бросили, я не стала бы из него пить, не правда ли?
   - И все же я уверен, - спокойно возразил Дэрмот  Крэддок,  -  что  вы
знаете больше, чем говорите.
   - Но это не так! - взмолилась Марина.
   - Джейсон, ну скажи ему, что это не так!
   - Заверяю вас, - сказал Джейсон Радд, - что мы  в  полном  неведении.
Все это просто невероятно. Иногда  мне  кажется,  что  это  была  только
глупая шутка, зашедшая  слишком  далеко,  что  человек,  устроивший  ее,
совершенно не предполагал, что она может оказаться опасной...
   - Он произнес эту фразу с вопросительной интонацией,  однако  тут  же
покачал головой.
   - Нет, я вижу, что такое объяснение вас не удовлетворит.
   - Я хотел вас спросить еще вот о чем, - сказал Дэрмот.
   - Вы, конечно, помните момент прибытия мистера и миссис  Бедкок.  Они
поднялись по лестнице вслед  за  викарием.  Насколько  я  понимаю,  мисс
Грегг, вы приветствовали их так же, как и всех остальных гостей, то есть
очень любезно.  Однако  один  из  очевидцев  утверждает,  что  во  время
разговора с миссис Бедкок вы увидели что-то за ее спиной, что, очевидно,
очень вас испугало. Правда ли это и если да, то что это было?
   - Конечно, это не правда, - быстро ответила Марина.
   - Что могло меня испугать?
   - Именно это мы и хотим узнать, - терпеливо произнес Дэрмот.
   - Мой свидетель упорно настаивает на этом факте.
   - А кто этот ваш свидетель? Что именно он или она говорит?
   - Вы смотрели на лестницу,  по  которой  поднимались  гости.  Местный
журналист, некие мистер Грайс с женой,  местные  жители,  мистер  Ардвик
Фенн, только что прибывший из  Штатов,  и  еще  мисс  Лола  Брустер.  Вы
расстроились, увидев одного из этих людей, так ведь, мисс Грегг?
   - Говорю, что нет, - почти выкрикнула Марина.
   - И все же ваше внимание было на некоторое время отвлечено от  миссис
Бедкок. Она что-то рассказывала вам, но вы никак не  реагировали  на  ее
слова, так как смотрели в тот момент куда-то на лестницу.
   Марине Грегг с трудом удалось овладеть собой. Она заговорила быстро и
убедительно.
   - Это, в общем-то, очень легко объяснить.  Если  бы  вы  были  близко
знакомы с жизнью актеров, вам было бы проще  это  понять.  Когда  знаешь
свою роль очень хорошо - а это бывает не так уж часто  -  то  ведешь  ее
машинально,  улыбаясь,  двигаясь,  разговаривая  именно  так,  как   это
требуется в данной ситуации. Но мозг в  этом  участия  не  принимает.  И
бывает, что внезапно наступает момент полной опустошенности, когда ты не
знаешь, где ты, в какой пьесе ты играешь, что сейчас следует сделать или
сказать!  Пересыхание  -  вот  это  как  у   нас   называется!   То   же
приблизительно произошло и со мной. Мой муж подтвердит, что я не слишком
сильна физически. В последние дни в связи с новым фильмом  у  меня  было
очень много волнений. Мне хотелось, чтобы праздник удался, хотелось быть
любезной и гостеприимной со всеми гостями. Но приходилось снова и  снова
говорить одно и то же, выслушивать истории, похожие друг  на  друга  как
две капли воды. Каждый считает своим долгом рассказать, как он всю жизнь
стремился встретиться с тобой. Совершенно глупые истории, но  приходится
делать вид, "что ты в восторге от них. Все это, как я говорю, происходит
почти механически.  Не  нужно  думать  о  том,  что  говоришь,  так  как
повторяется одно и то же сотни раз. И тогда, я думаю, на меня  нахлынула
волна усталости. Я была с минуту в состоянии какого-то транса.  Затем  я
вдруг обнаружила, что миссис Бедкок только что кончила рассказывать  мне
какую-то длинную историю, из которой я, кстати, ни слова ни  слышала,  и
теперь в нетерпении смотрит на меня, а я стою и молчу. Это  была  просто
усталость.
   - Просто усталость, - медленно повторил Дэрмот Крэддок.
   - Вы настаиваете на этом, мисс Грегг?
   - Да, конечно. Я не понимаю, почему вы мне не верите.
   Дэрмот повернулся к Джейсону Радду:
   - Мистер Радд, я надеюсь, вы скорее поймете меня, нежели ваша жена. Я
заинтересован, очень заинтересован в ее безопасности. Было покушение  на
ее жизнь, - были письма с угрозами. Это  означает,  не  правда  ли,  что
опасность для жизни мисс Грегг еще не устранена. Преступник, кто  бы  он
ни был, может быть слегка ненормальным.  Если  бы  речь  шла  только  об
угрозах, все было бы гораздо спокойнее. Люди,  которым  угрожают,  живут
долго, в том числе и женщины. Но, очевидно, преступник не остановится на
угрозах. Он уже пытался отравить мисс Грегг. Неужели  вы  не  понимаете,
что попытка может повториться. Есть только один  выход  для  обеспечения
безопасности мисс Грегг - сообщить мне  все,  что  вам  известно.  Я  не
утверждаю, конечно, что вам известно, кто этот человек, но я уверен, что
вы можете высказать какую-нибудь догадку по этому поводу. Вы  не  хотите
ничего сказать мне, мистер Радд? Или, если, допустим, вы сами не знаете,
может быть, вы повлияете на свою жену? Я прошу вас об этом исключительно
в интересах ее безопасности.
   Джейсон Радд медленно повернул голову к жене.
   - Ты слышишь, Марина, что говорит инспектор? Может быть, ты и в самом
деле знаешь что-нибудь, чего не знаю я. Если  так,  то,  ради  бога,  не
глупи. Если ты хотя бы чуть-чуть подозреваешь кого-нибудь, скажи нам  об
этом.
   - Но я никого не подозреваю!
   - Ее голос снова поднялся почти до крика.
   - Вы должны мне верить.
   - Кого вы испугались в тот вечер? - спросил Дэрмот.
   - Никого.
   - Послушайте, мисс Грегг, среди людей, поднимавшихся в тот момент  по
лестнице, были два ваших старых друга, которых вы не видели много лет  и
появление которых явилось для вас полной неожиданностью.  Мистер  Ардвик
Фенн и мисс Лола Брустер. Какие чувства вы испытали, когда увидели,  что
они поднимаются по лестнице? Ведь вы  не  знали,  что  они  приедут,  не
правда ли?
   - Нет, мы не подозревали даже, что они в Англии, -  вмешался  Джейсон
Радд.
   - Я была в восторге, - сказала Марина Грегг, - в полном восторге.
   - В восторге от того, что увидели мисс Брустер?
   - Ну... - она бросила на него быстрый и немного встревоженный взгляд.
   - Лола Брустер была замужем за вашим третьим мужем
   - Робертом Траскоттом?
   - Да, это так.
   - Он развелся с ней, чтобы жениться на вас?
   - О, об этом знают все, - раздраженно заметила Марина Грегг.
   - Не думайте, что вы открыли что-то новое.  Был,  конечно,  небольшой
скандал с ее стороны, но вряд ли она сохранила ко мне злые чувства.
   - Она угрожала вам?
   -  Ну...  вообще-то,  да.  Но  поймите  меня  правильно,   никто   не
воспринимает такого рода угрозы серьезно. Просто на одной вечеринке  она
слишком  много  выпила.  Будь  у  нее  тогда  револьвер,  она  могла  бы
выстрелить в меня. Но, к счастью, револьвера у нее не оказалось. И с тех
пор прошло много лет! От всех этих эмоций и чувств не осталось ни следа!
Ни малейшего следа! Ведь это правда, Джейсон?
   - Готов это подтвердить, - заявил Джейсон Радд,  -  и  могу  заверить
вас, мистер Крэддок, что в день праздника у Лолы Брустер просто не  было
возможности отравить мою жену. Я почти все время находился рядом с  ней.
И потом сама мысль о том, что внезапно, после стольких лет  дружбы,  она
прибыла в Англию и пришла в наш дом с намерением  отравить  мою  жену  -
это... это просто абсурд!
   - Согласен с вашей точкой зрения, - заметил Крэддок.
   - Я готов поклясться, что она и близко не подходила к бокалу Марины.
   - А другой ваш гость
   - Ардвик Фенн? Джейсон  Радд  ответил  после  очень  короткой  паузы,
однако не настолько, чтобы Крэддок ее не заметил:
   - Он наш очень старый друг. Мы не видели  его  уже  много  лет,  хотя
изредка  получали  письма.   Он   довольно-таки   заметная   фигура   на
американском телевидении.
   - Он ведь был и вашим старым другом, - спросил Дэрмот у Марины.
   - Да... да, - ответила она прерывисто.
   - Он... он всегда был моим другом, но в последние годы я потеряла его
из виду.
   - Затем она добавила торопливо:
   - Если вы полагаете, что я испугалась, увидев Ардвика, то вы  глубоко
ошибаетесь. Это все чепуха. С чего мне было бояться его,  какая  у  меня
могла быть причина для этого? Мы были  большими  друзьями.  И  я  очень,
очень  обрадовалась,  когда  внезапно  увидела  его.  Я  была  просто  в
восторге, я вам уже говорила об этом. Да, в восторге.
   - Она подняла голову и в упор посмотрела на него, в  ее  взгляде  был
вызов.
   - Благодарю вас, мисс Грегг, - спокойно сказал Крэддок.
   - Если вам захочется быть со мной более откровенной, чем сейчас, я бы
очень порекомендовал вам не откладывать.

Глава четырнадцатая

1

   Миссис Бантри стояла  на  коленях.  День  был  самый  подходящий  для
разрыхления земли. Хорошая сухая почва. Но разрыхление - это еще не все.
Надо было заняться прополкой, вырвать с корнем чертополохи и  одуванчики
- этот бич садоводов.
   Вскоре  миссис   Бантри   поднялась   на   ноги,   запыхавшаяся,   но
торжествующая, и кинула  взгляд  через  изгородь  на  дорогу.  К  своему
удивлению, она увидела, как из телефонной будки у  автобусной  остановки
по ту сторону дороги  вышла  темноволосая  девушка,  секретарь  Джейсона
Радда.
   "Как же ее имя? Начинается, кажется, на "Б"... нет, на "Р". Ах,  нет,
Зилински, вот как".
   - Миссис Бантри вспомнила  это  как  раз  в  ту  минуту,  когда  Элла
Зилински перешла через дорогу и проходила мимо ее садика.
   - Доброе утро, мисс Зилински, - дружески окликнула ее миссис Бантри.
   Элла вздрогнула и остановилась так  резко,  что  миссис  Бантри  была
удивлена еще больше.
   - Доброе утро, - сказала Элла и быстро добавила:
   - Я вышла позвонить. У нас в доме телефон почему-то не работает.
   Удивление миссис Бантри продолжало расти. Почему  Элла  Зилински  так
спешит объяснить свои действия?
   - О, какая неприятность, - сказала она.
   - В следующий раз, когда вам понадобится звонить, заходите  прямо  ко
мне, не стесняйтесь.
   - О, большое спасибо, я вам очень благодарна. Элла громко чихнула.
   - У вас сенная лихорадка, - немедленно определила миссис Бантри.
   - Принимайте слабый раствор соды.
   - Вы  правы.  Я  уже  пользуюсь  одним  очень  хорошим  патентованным
средством в ингаляторе. Все равно спасибо.
   Она снова чихнула и торопливо удалилась.
   Миссис Бантри посмотрела ей вслед. Затем, довольная, она взглянула на
свой сад Нигде не было видно ни одного сорняка.
   - Не  хочется,  конечно,  прослыть  слишком  любопытной  старухой,  -
смущенно пробормотала она, - но все-таки...
   Мгновение миссис Бантри колебалась, но затем поддалась искушению. Она
будет любопытной старухой, и  все  тут!  Она  вошла  в  дом,  подошла  к
телефону, сняла трубку и набрала номер. Ей ответил молодой мужской голос
с легкий американским акцентом:
   - Госсингтон-холл.
   - Здравствуйте, это миссис Бантри из Ист-Лоджа.
   - Доброе утро, миссис Бантри. Это Хейли  Престон.  Мы  встречались  с
вами в день праздника, помните? Чем могу быть полезен?
   - Я думала, что, может быть, я могу быть вам чем-нибудь полезна,  раз
уж ваш телефон не в порядке...
   - Наш телефон не в порядке? - удивленно перебил ее Хейли.
   - С чего это вы взяли? Он прекрасно работает, вы сами можете  в  этом
убедиться.
   - Я, наверное, ошиблась, - сказала миссис Бантри.
   - Извините, пожалуйста.
   Она положила трубку, подождала немного, затем набрала новый номер.
   - Джейн? Это Долли.
   - Да, Долли. Что-нибудь случилось?
   - Ну, знаете, довольно странная вещь. Секретарша из  Госсингтон-холла
звонила  сегодня  из  телефона-автомата  у  дороги.  Когда   я   с   ней
поздоровалась, она,  не  дожидаясь  никаких  вопросов  с  моей  стороны,
сказала, что телефон в Госсингтон-холле испорчен. Но я позвонила туда  и
оказалось, он и не думал портиться...
   - Она замолчала, ожидая ответа своей подруги.
   - Коне-ечно, - задумчиво протянула мисс Марпл, - это интересно.
   - Почему она так сделала, как вы думаете?
   - Очевидно, не хотела, чтобы ее подслушали...
   - Вот именно.
   - Для этого у нее могло быть множество причин.
   - Да, вы правы.
   - Интересно, - повторила мисс Марпл.

2

   Дональд Макнейл встретил Дэрмота  Крэддока  очень  любезно.  Это  был
рыжеволосый молодой человек, очень любивший поболтать.
   - Ну, как идут дела? - весело спросил он.
   - Нет ли уже каких-нибудь новостей для печати?
   - Пока еще нет. Может быть, позднее.
   - Уклончивы как всегда.  Все  вы,  сыщики,  одинаковы.  Скрытны,  как
устрицы. Я, однако,  вижу,  что  вы  еще  не  знаете,  кого  обвинить  в
убийстве.
   - Пока что я пришел к вам, - усмехнулся Дэрмот Крэддок.
   - На что это вы намекаете, хотел бы я знать. Вы  что,  в  самом  деле
полагаете, что я хотел убить Марину Грегг, но  по  ошибке  отравил  Хесю
Бедкок, или что я с самого начала намеревался убить именно Хесю Бедкок?
   - Ну, до этого дело еще не дошло.
   - Нет, нет, подождите, давайте разберемся. Я был там в тот  вечер.  У
меня были возможности, но был ли у меня мотив? Вот что вы хотите знать -
каков же мой мотив?
   - Успокойтесь, я вас ни в чем не подозреваю.
   - Вы меня утешили.
   - Я просто хотел узнать, что вы видели в тот вечер.
   -  Я  уже  все  рассказывал  местной  полиции.  Вообще,   это   очень
унизительно для журналиста - почти ничего не знать! Ведь я был на  месте
преступления. Убийство совершилось практически на моих глазах. Я  просто
должен был узнать, кто сделал это, но я  до  сих  пор  ничего  не  знаю.
Стыдно сознаться, но я понял, что что-то произошло, только тогда,  когда
увидел, как эта несчастная  женщина  полулежит  в  кресле,  хватая  ртом
воздух. Конечно, я  был  очевидцем  происшествия,  написал  сенсационный
отчет в своей газете. Но все-таки я чувствую какое-то унижение от  того,
что не знаю больше. А мне следовало бы знать больше. И не уверяйте меня,
что яд предназначался Хесе Бедкок.  Она  была  милой  женщиной,  немного
болтливой, правда, но ведь за это не убивают -  если,  конечно,  она  не
выдавала чьих-то секретов. Но я не  думаю,  что  кому-нибудь  пришла  бы
мысль доверить Хесе Бедкок секрет. Она была не из тех,  кого  интересуют
чужие тайны. Она всегда говорила только о себе.
   - Так, кажется, считают все, кто ее знал, - согласился Крэддок.
   - Перейдем теперь к знаменитой  Марине  Грегг.  Уверен,  что  для  ее
убийства имеется достаточно  мотивов  Зависть,  ревность,  разного  рода
любовные истории. Но кто мог пойти на это убийство? Кто-то,  у  кого  не
все дома! Вот вам мое личное ценное мнение. Вы этого хотели?
   - Не только. Насколько я знаю, вы поднимались по лестнице примерно  в
одно время с викарием и мэром?
   - Совершенно верно, но только не в первый раз. Я был  там  и  немного
раньше.
   - Я не знал этого.
   - Да. По роду моей деятельности мне пришлось бегать туда и  сюда.  Со
мной был  фотограф.  Мы  спустились,  чтобы  сделать  несколько  снимков
прибытия мэра. Потом я вновь поднялся, уже не столько ради дела, сколько
затем, чтобы выпить. Напитки там были просто великолепны.
   - Понимаю. Не можете ли вы вспомнить, кто еще был на лестнице,  когда
вы поднимались?
   - Там стояла Марго Бенс из Лондона со своим фотоаппаратом.
   - Вы ее хорошо знаете?
   - Мне приходится довольно часто с ней сталкиваться. Она умная девушка
и хороший фотограф. Ее часто приглашают на  разные  приемы,  театральные
премьеры и тому подобные мероприятия. Она специалист  по  художественной
фотографии. Она стояла на верхней ступеньке лестницы, с краю, так что ей
было очень удобно снимать и то, как люди поднимаются по лестнице, и  то,
как хозяева дома встречают своих гостей.  Прямо  передо  мной  шла  Лола
Брустер. Я ее сначала даже не узнал. У нее новая прическа -  фиджийского
типа, рыжие волосы, самая модная в  наше  время.  Когда  я  видел  ее  в
последний раз, у нее были темные волосы,  спадавшие  на  плечи  длинными
локонами. С ней был смуглый  мужчина  крупного  те