озна и стройна, особый шарм ей придавали  чудесные  каштановые
волосы, блестевшие на солнце. Она  напоминала  холеную,  благородных  кровей
кобылицу - возможно, сыграло свою роль ее длительное общение с лошадьми.
   Да, про плутовство в мире скачек ей было хорошо известно. Теперь, значит,
предстоит встреча  с  плутовством  в  мире  финансов.  Впрочем,  ее  свекор,
которого она пока не знала лично,  был,  по  крайней  мере  с  точки  зрения
закона, столпом нравственности и морали. Все эти люди, хваставшие, как ловко
они "провернули дельце", в одном были друг на друга похожи:  юридически  они
всегда оставались в рамках закона. И все же ей казалось:  ее  любимый  Ланс,
пусть  в  прошлом  однажды  и  переступивший  черту,  был  наделен   большей
честностью, чем большинство этих удачливых ловкачей.
   - Я не хочу сказать, - продолжал Ланс, - что он мошенник, нет, такого нет
и в помине. Но как сорвать куш, он знает.
   - Иногда, - сказала Пэт, - мне кажется, что я  их  ненавижу  -  тех,  кто
знает, как сорвать куш. Ты его любишь,  -  добавила  она.  Не  спрашивая,  а
утверждая.
   Ланс задумался над ее словами, потом с легким удивлением ответил:
   - Знаешь, дорогая, наверное, ты права. Пэт рассмеялась. Повернув  голову,
он взглянул на нее. Чуть прищурился. Какая  она  все-таки  прелесть!  Он  ее
обожал. Ради нее игра стоила свеч.
   - В каком-то смысле, - сказал он, - ехать туда страшно. Городская  жизнь.
В пять часов восемнадцать минут - дома. Такая жизнь не по  мне.  Мне  как-то
уютнее среди изгнанников и банкротов. Но, наверное,  приходит  время,  когда
надо бросать якорь. А если в моей руке будет твоя, пожалуй, все это принесет
мне радость. Раз уж старик пошел на мировую, не воспользоваться этим  просто
грех. Я здорово удивился, когда получил от него  письмо...  Чтобы  Персиваль
замарал свою репутацию -  уму  непостижимо!  Персиваль  -  пай-мальчик.  Но,
доложу тебе, Перси всегда был себе на уме. Да, это точно.
   - Боюсь, - заметила Патриция Фортескью, - что  твой  брат  Персиваль  мне
вряд ли понравится.
   - Я не хочу тебя против него настраивать. Просто мы с  Перси  никогда  не
ладили - только и всего. Я свои карманные деньги проматывал, он складывал. У
меня были друзья с сомнительной репутацией, но все люди занимательные, Перси
заводил "полезные связи". Мы были с ним как две противоположности. Я  всегда
считал его недотепой, а он.., знаешь, иногда мне кажется, что он меня просто
ненавидел. Сам не знаю почему...
   - А я, кажется, понимаю...
   - Правда, дорогая? Ты у меня такая сообразительная. Знаешь,  меня  всегда
занимала одна мысль.., мысль фантастическая, но...
   - Какая? Говори.
   - А вот какая: не Персиваль ли подстроил всю эту историю с чеком -  когда
старик турнул меня из дому и рвал на себе волосы, что раньше дал мне долю  в
фирме и, стало быть, не мог лишить меня наследства. Ведь  самое  забавное  в
том, что , - тот чек я не подделывал - хотя, разумеется, никто мне не верил,
тем более что был случай, когда я выбрал из кассы все деньги и  поставил  их
на лошадку. Я тогда был уверен на все сто, что выиграю, да и деньги  эти,  в
конце концов, принадлежали мне, если на то пошло. А вот чек я не подделывал.
Сам не знаю, почему мне пришла в голову эта дурацкая мысль - будто это  дело
рук Персиваля. Но вот поди ж ты, пришла.
   - Но ему-то какая выгода? Ведь чек был выписан на твое имя.
   - Понятно. Вроде бы он тут ни при чем, так? Пэт резко вскинула голову.
   - Ты хочешь сказать, он тебя подставил - чтобы тебя выпихнули из фирмы?
   - Мысли такие были. Мерзко все это. Ну да ладно.  Интересно,  что  скажет
старина Перси, когда увидит, что блудный сын вернулся. Вот уж  выпучит  свои
тусклые, как вареный крыжовник, глазищи!
   - Он знает, что ты приезжаешь?
   - Не  удивлюсь,  если  и  слыхом  не  слыхивал.  У  старика,  знаешь  ли,
своеобразное чувство юмора.
   - Чем твой брат так прогневил отца?
   - Самому интересно. Чем-то он старика здорово  зацепил.  Я  по  отцовским
письмам понял.
   - Когда ты получил от него первое письмо?
   - Четыре.., нет, пять месяцев назад. Напустил туману,  но  одно  я  понял
четко: он предлагал мне раскурить трубку мира. "Твой старший брат во  многом
оказался несостоятельным". "Ты отдал дань молодости, пора  и  остепениться".
"Могу тебе обещать, что в деньгах ты не прогадаешь". "Буду рад видеть тебя и
твою жену". Знаешь, дорогая, мне кажется, тут  немалую  роль  сыграл  наш  с
тобой брак. Отцу польстило, что я женился на женщине, стоящей на  социальной
лестнице выше меня. Пэт засмеялась.
   - Это на какой же ступеньке? Аристократы, они же - подонки  общества?  Он
ухмыльнулся.
   - Вот-вот. Только у подонков общества, в отличие от аристократов, начисто
отсутствует порода. Ты еще увидишь жену Персиваля.  "Передайте,  пожалуйста,
консервы" или рассказ о том, как ей проштемпелевали письмо, -  ничего  умнее
от нее не услышишь.
   На сей раз Пэт не засмеялась, подумав о женщинах, с которыми ей  придется
общаться. Эту сторону вопроса Ланс во внимание не принимал.
   - А твоя сестра? - спросила она.
   - Элейн? Она ничего. Была  совсем  девчонкой,  когда  я  уехал  из  дому.
Восторженная  энтузиастка,  хотя,  возможно,  уже  повзрослела.   Ко   всему
относится очень серьезно.
   Характеристика была не очень обнадеживающей, Пэт спросила:
   - Она тебе совсем не писала.., после того, как ты уехал?
   - Я не оставил адреса. Да она бы  все  равно  не  стала  писать.  Дружной
семьей нас не назовешь.
   - Вижу.
   Он искоса взглянул на нее.
   - Что, не по себе стало? Из-за моей семейки?  Чепуха.  Жить  с  ними  под
одной крышей мы не будем. Купим где-нибудь уютный домик. Лошади, собаки, все
такое.
   - Но в пять восемнадцать все равно будешь дома?
   - Да. Каждый  день  в  город  и  назад,  при  полном  параде.  Но  ты  не
беспокойся, радость моя, - прелестных уголков хватает и  вокруг  Лондона.  В
последнее время во мне проснулся финансист. Сказывается наследственность - "
по обеим линиям.
   - Свою маму ты ведь совсем не помнишь?
   - Она всегда казалась мне поразительно старой.  Собственно,  она  и  была
старой.  Когда  родилась  Элейн,  ей  было  под  пятьдесят.  Обожала  носить
побрякушки, вечно лежала на диване и любила читать мне  разные  истории  про
рыцарей и их дам,  которые  нагоняли  на  меня  жуткую  скуку.  "Королевские
идиллии" <"Королевские идиллии"  -  цикл  поэм  английского  поэта  Альфреда
Тсннисона (1809 - 1892), написанный по мотивам кельтских народных сказаний о
короле Артуре и рыцарях Круглого стола.> Теннисона. Наверно, я  ее  любил...
Она была какая-то.., бесцветная, что ли. Сейчас, оглядываясь  назад,  я  это
понимаю.
   - Похоже, особенной любовью ты не  пылал  ни  к  кому,  -  неодобрительно
отозвалась Пэт. Ланс взял Пэт за руку и стиснул ее.
   - Я люблю тебя.

Глава 7

   Инспектор Нил все еще держал в руках бланк телеграммы, когда  услышал:  к
парадному входу подкатила машина  и  остановилась,  легкомысленно  взвизгнув
тормозами.
   - Это, должно быть, миссис Фортескью, - предположила Мэри Доув.
   Инспектор Нил шагнул к двери. Краешком глаза он заметил,  что  Мари  Доув
потихоньку испарилась из комнаты. Было ясно, что  в  предстоящей  сцене  она
участвовать не желает. "Поразительные такт и скромность, равно как и  полное
отсутствие любопытства. Любая женщина на ее месте осталась  бы",  -  подумал
про себя инспектор.
   Тут он обнаружил, что сюда же из глубины  холла  идет  дворецкий,  Крамп.
Значит, подъехавшую машину услышал и он.
   Машина оказалась двухместной спортивной "роллс-бентли". Из нее вышли двое
и  направились  к  дому.  Когда  они  подошли  ко  входу,  дверь  открылась.
Удивленная Адель Фортескью воззрилась на инспектора Нила.
   Он мгновенно определил, что  перед  ним  стоит  очень  красивая  женщина,
воздал должное и шокирующей реплике Мэри Доув: "Жутко сексапильная". Что  ж,
с этим трудно не согласиться. Фигурой и осанкой она  походила  на  белокурую
мисс  Гросвенор,  но  если  мисс  Гросвенор   была   роскошной   снаружи   и
респектабельной изнутри, Адель Фортескью  прямо-таки  ослепляла  роскошью  и
была обольстительницей  и  по  своей  натуре.  Ее  сексуальность  заставляла
трепетать, поражала своей  откровенностью.  Без  обиняков  заявляла  каждому
мужчине: "Вот  я  перед  вами.  Настоящая  женщина".  Адель  Фортескью  была
женщиной до кончиков ногтей, это ощущалось  в  каждом  ее  слове,  в  каждом
движении, даже в дыхании, но при всем этом в глубине ее глаз таилось  что-то
коварное, оценивающее. "Да, - подумал инспектор, -  мужчин  Адель  Фортескью
любит, но деньги - еще больше".
   Он посмотрел мимо нее и увидел мужчину, который нес  клюшки  для  гольфа.
Что ж, типаж вполне знакомый. Такие обхаживают  молодых  женушек  богачей  и
стариков.  В  мистере  Вивиане  Дюбуа,   если   это   был   он,   впечатляло
демонстративное мужское начало, хотя на самом деле цена  этому  началу  была
грош. Он относился к тому типу мужчин,  которые  что  называется  "понимают"
женщин.
   - Миссис Фортескью?
   - Да. - Она широко распахнула голубые глаза. - Но мы с вами...
   - Я - инспектор Нил. Боюсь, у меня для вас плохие новости.
   - Вы хотите сказать.., ограбление.., что-то в этом роде?
   - Нет, совсем не в этом. Беда приключилась с вашим мужем.  Сегодня  утром
он тяжело заболел.
   - Рекс?. Заболел?
   - Мы пытались найти вас с половины одиннадцатого.
   - Где он? Здесь? В больнице?
   - Его увезли в больницу Сент-Джудс.  Боюсь,  вы  должны  подготовиться  к
худшему.
   - Вы хотите  сказать..,  не  может  быть..,  он  умер?  Она  качнулась  и
вцепилась в руку инспектора. Инспектор, посуровев - на миг  ему  показалось,
что он находится на сцене и играет роль, - помог ей пройти в  холл.  Тут  же
вертелся готовый прийти на помощь Крамп.
   - Ей бы сейчас бренди, - посоветовал он. Раздался  низкий  голос  мистера
Дюбуа:
   -  Вы  правы,  Крамп.  Принесите  бренди.  Сюда,  -  показал  он   дорогу
инспектору.
   Он открыл дверь слева. Процессия  вошла  в  комнату:  инспектор  и  Адель
Фортескью, Вивиан Дюбуа и Крамп с графином и двумя стаканами.
   Адель Фортескью, прикрыв глаза рукой,  опустилась  в  мягкое  кресло.  Из
протянутого ей стакана сделала крохотный глоток и  тут  же  оттолкнула  руку
инспектора.
   - Не хочу, - сказала она. - Я уже пришла в себя. Скажите, что  это  было?
Удар, да? Бедный Рекс.
   - Нет, миссис Фортескью, не удар.
   - Вы, кажется, сказали, что вы - инспектор? - Вопрос задал мистер Дюбуа.
   Нил повернулся к нему и любезным тоном ответил:
   - Именно так. Инспектор Нил из Департамента уголовной полиции.
   Карие глаза наполнились тревогой. Появление инспектора уголовной  полиции
пришлось мистеру Дюбуа явно не по вкусу. Очень даже не по вкусу.
   - А в чем дело? - спросил он. - Что-то не так? И инстинктивно попятился к
двери. От инспектора это движение не укрылось.
   -  Боюсь,  -  обратился  он  к  миссис  Фортескью,  -  придется  провести
расследование.
   - Расследование? Вы хотите сказать.., что вы хотите сказать?
   -  Понимаю,  миссис  Фортескью,  для  вас  все  это   очень   тяжело,   -
сочувственно, но  твердо  произнес  он.  -  Хотелось  бы  как  можно  скорее
выяснить, что именно ел и пил мистер Фортескью сегодня утром,  перед  уходом
на работу.
   - Вы подозреваете, что он был отравлен?
   - Да, похоже на это.
   - Не может быть. О-о, вы имеете в виду пищевое отравление. - На последних
словах голос ее упал на пол-октавы.
   - Да, мадам, а вы подумали что-то другое? - сделав каменное лицо, спросил
инспектор.
   Не затрудняя себя ответом на этот вопрос, она поспешно заметила:
   - Но мы все здоровы - все до одного.
   - Вы можете говорить обо всех членах семьи?
   - Вообще-то нет.., нет, конечно.., не могу. Дюбуа демонстративно взглянул
на часы и объявил:
   - Мне пора бежать, Адель. Я  тебе  страшно  сочувствую.  Но  если  что-то
понадобится, тут найдется кому помочь, да?  Прислуга,  малышка  Доув  и  так
далее...
   - Вивиан, не уезжай. Прошу тебя, останься. Это был, можно  сказать,  крик
души, но реакция была обратная желаемой.  Мистер  Дюбуа  лишь  ускорил  темп
отступления.
   - Ты уж извини, душа моя. Важная встреча. Кстати,  инспектор,  я  живу  в
гостинице "Дорми-хаус". Если вдруг.., зачем-нибудь понадоблюсь.
   Инспектор Нил кивнул. В его планы не входило задерживать  мистера  Дюбуа.
Но его бегство он оценил по достоинству. Мистер  Дюбуа  убегал  подальше  от
неприятностей.
   Пытаясь как-то разрядить ситуацию, Адель Фортескью сказала:
   - Это такой шок - возвращаешься домой и застаешь у себя полицию.
   - Не сомневаюсь. Но, понимаете, надо действовать быстро, чтобы  взять  на
пробу продукты, кофе, чай и так далее.
   - Чай и кофе? Но они же не  бывают  ядовитыми?  Наверное,  это  кошмарная
грудинка, которую нам иногда подают. Она бывает просто несъедобной.
   - Мы все выясним, миссис Фортескью. Не тревожьтесь. Вы не  представляете,
какие  случаются  казусы.  Помню,  вел  дело  об  отравлении   наперстянкой.
Оказалось, листья наперстянки по ошибке положили в приправу вместо хрена.
   - Думаете, тут могло быть что-то подобное?
   - После вскрытия картина прояснится, миссис Фортескью.
   - Вскры... Понятно. - Она поежилась.
   - У вас вокруг дома много тисовых кустов, мадам. Ягоды или  листья  этого
растения едва ли могли.., с чем-то смешаться, как вы считаете?
   Он буравил ее взглядом. Она изумленно смотрела на него.
   - Тисовые ягоды? Они что -  ядовитые?  Изумление  показалось  ему  слегка
чрезмерным - эдакая воплощенная невинность с широко распахнутыми глазами.
   -  Известны  случаи,  когда  дети  ели  эти  ягоды  -  и  результат   был
трагическим.
   Адель прижала руки к вискам.
   - Я не в силах больше об этом говорить. Ради Бога, оставьте меня. Я  хочу
прилечь. Не могу больше. Мистер Персиваль Фортескью даст все распоряжения. А
я.., я.., избавьте меня от расспросов, это несправедливо.
   - Мы пытаемся связаться с мистером Персивалем Фортескью. К сожалению,  он
где-то на севере Англии.
   - Ах да, я забыла.
   - Еще один вопрос, миссис Фортескью. В кармане вашего мужа была пригоршня
зерен. Вы можете это как-нибудь объяснить?
   Она покачала головой, явно озадаченная.
   - Может, кто-то подсыпал их ради шутки?
   - Не вижу в этом ничего остроумного. Инспектор Нил был с ней согласен. Он
сказал:
   - Пока не буду вас больше беспокоить, миссис Фортескью.  Прислать  к  вам
кого-нибудь из прислуги? Или миссис Доув?
   - Что? - машинально спросила она, явно думая о чем-то другом.
   Интересно, о чем? Порывшись в сумочке, она достала носовой платок.
   - Какой ужас, - слабым голосом пробормотала она. - Только сейчас до  меня
начинает доходить, что случилось. До сих пор я была как во сне. Бедный Рекс.
Мой дорогой бедный Рекс.
   И она зарыдала, почти убедительно.
   Несколько секунд инспектор  Нил,  проявляя  уважение  к  чужому  горю,  в
почтительном молчании стоял не двигаясь.
   - Я понимаю, все это так внезапно, - сказал он. -  Сейчас  я  кого-нибудь
пришлю.
   Он направился к двери, открыл ее и вышел. Прежде  чем  закрыть  за  собой
дверь, оглянулся.
   Адель Фортескью все еще держала платок у глаз. Кончики его свисали  вниз,
но прелестные губки были скрыты лишь частично. На них играла легкая улыбка.

Глава 8

1

   - Что мог, сэр, то нашел,  -  доложил  сержант  Хей.  -  Мармелад,  кусок
ветчины. Чай, кофе и сахар - не знаю, что нам это даст. То, что  заваривали,
давно выплеснули, правда, тут есть одна тонкость. После завтрака много  кофе
осталось, и его в одиннадцать часов допила прислуга. По-моему, это важно.
   - Да, важно. Выходит, если отравлен был кофе, то что-то подсыпали  именно
в чашку Рекса Фортескью.
   - Один из присутствовавших. Именно. Я  так  это  осторожненько  поспрошал
насчет тиса - мол, не попадались ли в доме ягоды или листья  -  нет,  ничего
такого. И про крупу в кармане никто ничего вроде не знает. Это, говорят, что
еще за диковина? Да и я ума не приложу, откуда эта крупа там взялась.  Вроде
он не был из тех чудиков, которые готовы есть любую дрянь, лишь бы  в  сыром
виде. У моей сестры муж такой. Сырую морковь, горох, репу - за  милую  душу!
Но зерно в сыром виде не ест даже он. Как начнет в желудке  разбухать  -  не
поздоровится.
   Зазвонил телефон,  и  сержант  Хей  рванулся  к  нему,  подчиняясь  кивку
инспектора.  Оказалось,  звонят  из  полиции.  Мистер  Персиваль   Фортескью
уведомлен и немедленно возвращается в Лондон.
   Не успел инспектор положить трубку, к дому подъехала машина. Дверь открыл
Крамп. На пороге стояла женщина, в руках полно свертков. Крамп забрал  их  у
нее.
   - Спасибо, Крамп. Заплатите, пожалуйста, за такси. Я  выпью  чаю.  Миссис
Фортескью или мисс Элейн дома? Дворецкий замялся, глянул через плечо.
   - У нас плохие новости, мадам, - решился он. - Насчет хозяина.
   - Мистера Фортескью?
   Нил шагнул вперед. Крамп сказал:
   - Сэр, это миссис Персиваль.
   - В чем дело? Что такое? Несчастный случай? Инспектор окинул ее изучающим
взглядом. Миссис Персиваль Фортескью была упитанной  женщиной,  рот  ее  все
время недовольно кривился. Возраст - лет тридцать. Вопросы  она  задавала  с
живейшим  интересом.  "Ей,  наверное,  очень  скучно  живется",  -  невольно
подумалось инспектору.
   - К сожалению, вынужден сообщить вам, что сегодня утром мистера Фортескью
в тяжелом состоянии доставили в больницу Сент-Джудс, и вскоре он скончался.
   - Скончался? То есть.., умер? - Новость явно произвела на нее впечатление
- на такое она явно не рассчитывала. - Боже правый, вот это сюрприз.  Муж  в
отъезде. Вам надо с ним связаться. Он где-то на севере.  У  него  в  конторе
должны знать. Всем займется он. Надо же, такие дела всегда случаются в самый
неподходящий момент.
   Она на секунду замолчала, переваривая новость.
   - Хотя, конечно, все зависит от того, - размышляла она вслух, - где решат
устраивать похороны. Здесь, наверное. Или в Лондоне?
   - Как скажет семья, так и будет.
   - Да, конечно, это я так просто спросила. -  Наконец  она  отвлеклась  от
своих мыслей и соизволила посмотреть на стоящего перед ней человека.
   - Вы из конторы? - спросила она. - На доктора вы непохожи.
   - Я из полиции. Мистер Фортескью умер так внезапно .
   Она перебила его:
   - Вы хотите сказать, что его.., убили?
   Это  слово  было  произнесено  впервые.  Нил  изучающе   оглядел   миссис
Персиваль, на лице которой отразилось тревожное ожидание.
   - С чего вам это пришло в голову, мадам?
   - Ну, людей иногда убивают. А вы сказали "внезапно". И вы из полиции. А с
ней вы говорили? Что она сказала?
   - Не совсем понимаю, о ком вы?
   - Об Адель, о ком еще. Я Валю сколько раз говорила: совсем старик спятил,
надо же взять в жены такую молодую! Известное дело - седина в бороду, бес  в
ребро. Из-за этой дряни он напрочь голову потерял. Вот вам и результат А нам
всем теперь весело придется. Начнут виться газетчики, растрезвонят  на  весь
свет, напечатают фотографии на первых страницах...
   Она смолкла, заглядывая в будущее и явно представляя чересчур кричащие  и
броские картины. "Что ж, - решил про себя инспектор Нил, - не самая страшная
перспектива". Она снова повернулась к нему.
   - И что это было? Мышьяк?
   Дабы охладить ее пыл, инспектор Нил сдержанно пояснил:
   -  Причина  смерти  пока  не  установлена.  Будет  вскрытие,  а  потом  и
расследование.
   - Но вы уже все знаете, да? Иначе вы бы сюда не приехали.
   Вдруг оказалось, что этот глуповатый взгляд может быть проницательным.
   - Вы уже расспросили прислугу, что он  ел  и  пил,  да?  Вчера  на  обед.
Сегодня на завтрак. Само собой, какие напитки.
   Он прямо-таки чувствовал, как в мозгу ее бешено прокручиваются  возможные
варианты. Осторожно произнес:
   - Есть вероятность, что причиной внезапного  недомогания  явилось  нечто,
съеденное им за завтраком.
   -  За  завтраком?  -  Она  удивилас