осседал мистер Фортескью.
   Не сказать чтобы мистер Фортескью полностью "тянул" на свой  кабинет,  но
все же выглядел вполне внушительно. Это  был  дородный,  слегка  одряхлевший
мужчина с блестящей лысиной. Потакая  своей  прихоти,  на  работе  он  носил
свободный твидовый пиджак, более уместный для загородных прогулок. Он  хмуро
изучал какие-то  бумаги.  Мисс  Гросвенор  приблизилась  к  нему  грациозным
лебедем, поставила поднос на стол возле его локтя, ровным негромким  голосом
объявила: "Ваш чай, мистер Фортескью" - и вышла.
   Мистер Фортескью, как того требовал ритуал, в ответ просто хмыкнул.
   Мисс Гросвенор возвратилась к делам, ждавшим  ее  внимания.  Сделала  два
звонка по телефону, проверила отпечатанные письма,  прежде  чем  отнести  их
мистеру Фортескью на подпись, ответила на звонок из города.
   - Боюсь, сейчас это невозможно, - сказала она в трубку,  и  в  ее  голосе
звучали высокомерные нотки. - Мистер Фортескью занят.
   Повесив трубку, она взглянула на часы. Было десять минут двенадцатого.
   Вдруг через дверь кабинета мистера Фортескью,  обитую  звуконепроницаемой
материей, донесся какой-то странный  звук.  Это  был  вопль  -  приглушенный
изоляцией, но сомневаться не приходилось: так вопят от боли и ужаса.  Тотчас
на столе мисс Гросвенор включился сигнал - долгие, отчаянно  зовущие  гудки.
Мисс Гросвенор на мгновение оцепенела, потом неуверенно поднялась  на  ноги.
При встрече с неожиданным она пасовала. Однако она, ни на секунду не забывая
об осанке, подошла к двери мистера Фортескью, постучала и вошла.
   Но увиденное заставило ее начисто забыть  об  осанке.  Лицо  ее  хозяина,
сидевшего за столом, исказила боль. Его трясло в  конвульсиях,  и  это  было
пугающее зрелище.
   - Боже, мистер Фортескью, вам плохо? - спросила мисс Гросвенор, в  ту  же
секунду осознав, сколь глуп ее вопрос. Мистеру Фортескью было плохо, и  даже
очень, - сомневаться не приходилось. Она увидела, подходя к  столу,  что  ее
босс буквально извивается от боли.
   Слова выскакивали из него прерывистыми всхлипами.
   - Чай.., что, черт дери.., вы  положили  в  чай..,  скорее  на  помощь..,
врача...
   Мисс  Гросвенор  вылетела  из  кабинета.  Всю  ее  надменность  роскошной
блондинки-секретарши как рукой сняло.
   Теперь это была до смерти перепуганная, потерявшая голову женщина.
   Она вбежала в комнату машинисток с криком:
   - У мистера Фортескью припадок.., он умирает.., надо  срочно  врача..,  у
него такой жуткий вид... Боже, он вот-вот умрет.
   Со всех сторон посыпались советы, весьма разнообразные.
   Мисс Белл, самая молодая машинистка, воскликнула:
   - Если это эпилепсия, ему нужно сунуть в рот пробку.  Пробки  ни  у  кого
нет? Пробки не оказалось.
   - В его возрасте.., может, это апоплексический удар, - предположила  мисс
Сомерс.
   - Надо вызвать доктора - немедленно, - распорядилась мисс Гриффит.
   Однако ее обычная деловитость дала сбой - за шестнадцать лет службы ей ни
разу не приходилось вызывать на работу врача.  Ее  лечащий  врач  далеко,  в
Стритэм-Хилле. А поблизости есть доктор, никто не знает?
   Никто не знал. Мисс Белл схватила телефонный справочник и  начала  искать
докторов под буквой "Д". Но справочник оказался  алфавитным,  и  доктора  не
были сведены в  одну  колонку,  как  такси.  Кто-то  предложил  позвонить  в
больницу, но в какую? Нужна больница этого района, настаивала  мисс  Сомерс,
иначе толку не будет. Медицина-то нынче бесплатная.  А  раз  так,  в  другой
район нипочем не поедут.
   Кто-то предложил набрать 999 и вызвать неотложку, но  мисс  Гриффит  даже
замахала руками - как можно, ведь тогда придется разбираться с полицией! Для
граждан страны, где право на  медицинскую  помощь  имеет  каждый,  несколько
вполне разумных женщин проявили  поистине  исключительное  невежество.  Мисс
Белл раскрыла справочник на букву "С" и стала искать "Скорую помощь". А ведь
наверняка у него есть свой доктор, предположила мисс  Гриффит,  не  может  у
него не быть доктора. Кто-то бросился за справочником личных телефонов. Мисс
Гриффит вызвала курьера и велела ему бежать на улицу и найти доктора  -  как
угодно, где угодно. В справочнике личных телефонов мисс Гриффит  нашла  сэра
Эдвина Сэндмена, проживавшего  на  Харли-стрит.  Мисс  Гросвенор  рухнула  в
кресло и запричитала голосом, куда менее поставленным, чем обычно:
   - Я приготовила чай, как всегда.., нет, правда.., не могло в  нем  ничего
быть...
   - Не могло ничего быть? - Палец мисс Гриффит замер в  диске  телефона.  -
При чем тут чай?
   - Он.., мистер Фортескью.., сказал, что все дело в чае...
   Мисс Гриффит застыла в нерешительности. Куда же звонить:  доктору  или  в
неотложку? Мисс Белл, из молодых да ранних, заявила:
   - Надо дать ему горчицу с водой - прямо сейчас. У нас тут горчицы нет?
   Горчицы не было.
   Через некоторое время к зданию почти одновременно  подкатили  две  кареты
"скорой помощи", а в лифте встретились доктор Айзеке из клиники  Бетнал-Грин
и сэр Эдвин Сэндмен. И телефон,  и  мальчишка-курьер  свою  задачу  все-таки
выполнили.

Глава 2

1

   Инспектор Нил  сидел  в  святилище  мистера  Фортескью  за  его  огромным
платановым столом. Один из его подручных с записной книжкой  пристроился  на
стуле возле двери.
   Инспектор Нил был бравого вида мужчина с военной выправкой, чуть вьющиеся
темные волосы, зачесанные наверх, открывали довольно низкий  лоб.  Когда  он
говорил: "Так положено", те, к  кому  он  обращался,  нередко  с  презрением
думали: "А ты только на то, что положено, и способен, ни  на  йоту  больше!"
Они ошибались. Да, внешность Нила не давала особой пищи для фантазии, но сам
он был вдохновенный фантазер, и один из его методов  расследования  сводился
вот к чему: он выдвигал какую-нибудь диковинную версию и тут же примерял  ее
к человеку, которого в данный момент допрашивал.
   Он немедля и безошибочно определил - краткий и точный отчет о происшедшем
ему даст мисс Гриффит. И действительно, заведя  его  в  кабинет  босса,  она
блестяще изложила утренние события. Когда она вышла, инспектор Нил  выдвинул
четыре отдельные, весьма неординарные причины, по которым преданная  doyenne
<Старшая в корпорации (фр.).> машинисток могла бы подсыпать  яд  в  утренний
чай своего хозяина, и все их отверг как маловероятные.
   Во-первых, мисс Гриффит не похожа на отравительницу;  во-вторых,  она  не
влюблена в своего босса; в-третьих, психической неуравновешенности как будто
не наблюдается; в-четвертых, она не из тех женщин, которые держат камень  за
пазухой. Таким образом, мисс Гриффит можно использовать  лишь  как  источник
достоверной информации.
   Инспектор Нил посмотрел на телефон. В любую  минуту  могли  позвонить  из
больницы Сент-Джудс.
   Конечно, не исключено,  что  внезапная  болезнь  мистера  Фортескью  была
вызвана естественными причинами, но доктор  Айзеке  из  клиники  Бетнал-Грин
придерживался другого мнения, равно как и сэр Эдвин Сэндмен с Харли-стрит.
   Инспектор Нил нажал кнопку вызова,  удобно  встроенную  в  стол  с  левой
стороны, и попросил зайти к нему личную секретаршу мистера Фортескью.
   Мисс Гросвенор отчасти удалось восстановить свою  горделивую  осанку,  но
лишь отчасти. Она вошла, испуганная,  лебединого  скольжения  не  было  и  в
помине, и сразу же агрессивно заявила:
   - Я этого не делала!
   - Правда? - пробурчал инспектор Нил как бы между прочим.
   Он указал ей на кресло,  в  которое  мисс  Гросвенор  всегда  садилась  с
блокнотом в руках, когда мистер  Фортескью  вызывал  ее  для  диктовки.  Она
неохотно села и встревоженным взглядом окинула  инспектора  Нила.  Инспектор
Нил, тотчас давший волю  своей  фантазии:  соблазнение?  шантаж?  платиновая
блондинка перед судом присяжных? и так далее - вселял спокойствие и выглядел
слегка глуповатым.
   - В чае ничего не было, - с ходу вступила мисс Гросвенор.  -  И  быть  не
могло.
   - Понятно, - сказал инспектор. - Будьте любезны, ваша фамилия и адрес.
   - Гросвенор, Айрин Гросвенор.
   - Как именно пишется фамилия?
   - Как площадь <Гросвенор - площадь  в  центре  Лондона,  где  расположены
дипломатические представительства нескольких стран.>.
   - Адрес?
   -   Рашмур-роуд,   четырнадцать,   Масвелл-Хилл.    Инспектор    Нил    с
удовлетворенным видом кивнул. Соблазнение отпадает, сказал он  себе.  Как  и
наличие любовного гнездышка. Респектабельный дом, живет с родителями. Шантаж
тоже ни при чем.
   Очередной набор умозрительных версий - в корзину.
   - Значит, чай готовили вы? - любезным тоном спросил он.
   - Да, так вышло. То есть это вообще моя обязанность. Не  спеша  инспектор
Нил выудил из нее весь ритуал утреннего чая мистера Фортескью. Чашку, блюдце
и заварной чайник уже запаковали и  отправили  в  соответствующий  отдел  на
анализ. Теперь инспектор Нил  выяснил,  что  к  чашке,  блюдцу  и  заварному
чайничку прикасалась Айрин Гросвенор, и только она. Воду в  чайник,  которым
пользовались все сотрудники, из-под крана наливала опять же мисс Гросвенор.
   - А сам чай?
   - Мистер Фортескью пьет свой чай, особый, китайский. Он стоит на полке  в
моей комнате, за этой дверью.
   Инспектор Нил кивнул. Спросил насчет сахара и выяснил, что  сахар  мистер
Фортескью в чай никогда не кладет.
   Зазвонил телефон. Инспектор Нил взял трубку. Выражение  его  лица  слегка
изменилось.
   - Сент-Джудс?
   Он кивнул мисс Гросвенор, давая понять, что она свободна.
   - Пока все, мисс Гросвенор, спасибо.
   Она торопливо покинула кабинет. Инспектор Нил внимательно  вслушивался  в
звуки писклявого и бесстрастного голоса, летевшего по проводам  из  больницы
Сент-Джудс. Он сделал карандашом  несколько  загадочных  пометок  на  уголке
лежавшего перед ним блокнота.
   - Умер пять минут назад? - переспросил он. И тут же скосил глаза на часы.
- Записал: двенадцать сорок три.
   Бесстрастный голос сообщил, что с инспектором Нилом желает  говорить  сам
доктор Бернсдорф.
   - Хорошо, - согласился инспектор  Нил,  -  давайте  его  сюда,  -  слегка
шокировав обладательницу голоса такой беспардонностью,  ибо  она  произнесла
имя доктора с явным почтением.
   Послышались какие-то щелчки,  гудки,  невнятные  голоса  где-то  вдалеке.
Инспектор Нил терпеливо ждал.
   Потом безо всякого предупреждения  его  оглушил  густой  бас  -  он  даже
отодвинул трубку от уха.
   - Привет, Нил, старый стервятник. Опять со своими трупами?
   Инспектор Нил и профессор Бернсдорф познакомились примерно  год  назад  -
расследовалось дело об отравлении - и с тех пор  изредка  перезванивались  и
встречались.
   - Что, док, тот человек умер?
   - Да. Когда его привезли сюда, было уже поздно.
   - А причина смерти?
   - Само собой, будет вскрытие. Вообще случай довольно интересный.  Я  даже
рад, что мне придется им заниматься.
   Профессиональный  азарт,  зазвучавший   в   богатом   обертонами   голосе
Бернсдорфа, сказал инспектору Нилу, по крайней мере, об одном.
   - Ты считаешь, что смерть не была естественной, - сухо констатировал он.
   - Какая там, к чертям собачьим, естественная, - с сердцем рявкнул  доктор
Бернсдорф.  -  Пока  это,  сам  понимаешь,  неофициально,  -  с   запоздалой
осторожностью добавил он.
   - Понимаю. Понимаю. Само собой. Его отравили?
   - Несомненно. Мало того - только это неофициально.., строго между нами, -
готов побожиться, что знаю, чем именно.
   - В самом деле?
   - Токсином, мальчик мой. Токсином.
   - Токсин? Первый раз слышу.
   - Не сомневаюсь. Совершенно необычный яд! Восхитительно необычный! Я бы и
сам нипочем его не распознал, но с месяц назад у меня  был  похожий  случай.
Ребятишки играли в дочки-матери, так вот,  они  сорвали  с  тисового  дерева
ягоды и положили их в чай.
   - И тут то же? Ягоды тисового дерева?
   - Ягоды или листья. Очень ядовитые. Токсин -  это,  разумеется,  алкалоид
<Алкалоид   -   органическое   вещество,    преимущественно    растительного
происхождения, обладает ядовитым или наркотическим свойствами.>.  Что-то  не
помню,  чтобы  его  применяли  намеренно.  Весьма  интересный  и   необычный
случай... Ведь все травят друг друга гербицидами, эти гербициды у меня уже в
печенках сидят. А токсин - это просто для меня десерт. Я,  конечно,  могу  и
ошибаться - и ты, ради Бога, на меня пока Не ссылайся, - но сдается,  что  я
прав. Да и тебе небось такое дело интересно. Все-таки что-то новенькое!
   - Все поют и веселятся, да? Кроме жертвы.
   - Увы, несчастному не повезло, - согласился доктор Бернсдорф без  особого
огорчения в голосе. - Сыграл в ящик.
   - Он перед смертью что-нибудь сказал?
   - Один из твоих людей сидел около него с блокнотом. Он все записал, слово
в слово. Тот что-то бормотал  насчет  чая..,  будто  ему  на  работе  что-то
подсыпали в чай.., но это, конечно, бред.
   - Почему бред?  -  резко  спросил  инспектор  Нил,  чье  воображение  уже
нарисовало ему такую картину - роскошная мисс Гросвенор  подкладывает  ягоды
тисового дерева в заварной чайничек. Но тут  же  он  отмел  эту  версию  как
несостоятельную.
   - Потому что этот яд не мог сработать  так  быстро.  Симптомы  проявились
сразу, едва он выпил чай, верно?
   - Свидетели говорят, что так.
   - Ядов, которые действуют мгновенно, почти нет - за исключением цианидов,
разумеется, да, пожалуй, еще чистого никотина...
   - А цианид и никотин тут явно ни при чем?
   - Тогда он умер бы еще до приезда "скорой помощи",  дружище.  Нет,  то  и
другое исключено. Я было заподозрил стрихнин, но  тогда  откуда  конвульсии?
Короче, готов поставить на кон свою репутацию - неофициально, конечно, - это
токсин.
   - А он через сколько времени начинает действовать?
   - По-всякому. Через час. Два или даже три. Покойник, видимо, был  большой
любитель поесть. Если он плотно позавтракал, действие яда могло замедлиться.
   - Завтрак, - задумчиво произнес инспектор Нил.  -  А  что,  вполне  может
быть.
   - Завтрак с Борджиа. -  Доктор  Бернсдорф  весело  рассмеялся.  -  Ладно,
дружище, удачной охоты.
   - Спасибо, док. Соедини меня, пожалуйста, с моим сержантом.
   Опять послышались какие-то щелчки, гудки, невнятные голоса вдалеке. Потом
трубка наполнилась тяжелым прерывистым дыханием - как всегда, когда  сержант
Хей собирался заговорить.
   - Сэр, - раздался его встревоженный голос. - Сэр.
   - Нил слушает. Умерший сказал перед смертью что-нибудь важное?
   - Сказал, что все дело в чае, который он выпил в своем кабинете. Но  врач
говорит, что...
   - Это мне известно. Еще что-нибудь?
   - Нет, сэр. Правда, кое-что мне показалось странным. На нем был костюм..,
я проверил карманы. Все что у всех: платок, ключи, мелочь, бумажник.., ну  и
вот это.., очень странно... В правом кармане пиджака. Там была крупа.
   - Крупа?
   - Да, сэр.
   - Что значит "крупа"? Сухие полуфабрикаты? "Завтрак фермера"?  Кукурузные
хлопья? Или зерна пшеницы, ячменя...
   - Именно, сэр. Зерна. Мне показалось, что это рожь. Довольно много.
   - Понял... М-да, действительно странно... Может, это образцы.., в связи с
какой-нибудь торговой сделкой.
   - Совершенно верно, сэр.., но я решил, лучше вам сказать.
   - Все правильно, Хей.
   Несколько мгновений инспектор Нил, положив трубку,  смотрел  прямо  перед
собой.  Его  привыкший  к  порядку  мозг   переключался   на   вторую   фазу
расследования - до сих пор отравление лишь  подозревалось,  теперь  же  факт
отравления был налицо. Профессор Бернсдорф, конечно,  говорил  неофициально,
но в таких делах на его слова можно положиться. Рекса Фортескью отравили,  и
яд ему, скорее всего, дали за два-три часа до появления симптомов.  Выходит,
сослуживцы к смерти своего босса, судя по всему, не причастны.
   Нил поднялся и  вышел  из  кабинета.  Сотрудницы  пытались  работать,  но
пишущие машинки стрекотали далеко не с самой высокой скоростью.
   - Мисс Гриффит? Можно вас еще на минутку?
   - Конечно, мистер Нил. Ничего, если  я  отпущу  девушек  на  ленч?  Время
перерыва давно прошло. Или вам удобнее, чтобы они перекусили здесь? Тогда мы
что-нибудь закажем.
   - Нет. Пусть идут. Но потом они должны вернуться.
   - Разумеется.
   Мисс Гриффит последовала  за  Нилом  в  кабинет  босса.  Села  и  приняла
свойственный ей сосредоточенный и деловой вид.
   Инспектор Нил тут же без обиняков сообщил:
   - Мне только что звонили из больницы Сент-Джудс. В двенадцать  сорок  три
мистер Фортескью скончался.
   Мисс Триффит и бровью не повела, просто покачала головой.
   - Я подозревала, что дела его очень плохи, - сказала она.
   "Надо же, - подумал Нил, - ничуть не расстроилась".
   - Будьте любезны, расскажите о его семье, о доме.
   - Пожалуйста. Я уже пыталась связаться с миссис  Фортескью,  но,  видимо,
она уехала играть в гольф". До вечера ее дома не будет.  На  какой  площадке
она играет, точно не известно. - Как бы объясняя, она добавила:
   - Они живут в Бейдон-Хит, и рядом есть три отличные площадки для гольфа.
   Инспектор Нил кивнул. В Бейдон-Хит жила  почти  сплошь  городская  знать.
Всего  в  двадцати  милях  от  Лондона,  связь  по  железной   дороге   была
бесперебойной, да и машиной добраться относительно легко, даже в часы пик.
   - Будьте любезны, точный адрес и номер телефона.
   - Бейдон-Хит, три тысячи четыреста. Дом называется "Тисовая хижина".
   - Как? - Вопрос сорвался с губ помимо воли инспектора Нила. - Вы  сказали
"Тисовая хижина"?
   - Да.
   В глазах мисс Гриффит мелькнуло легкое любопытство, но инспектор Нил  уже
взял себя в руки.
   - Пожалуйста, поподробнее о его семье, если можно.
   - Миссис Фортескью - его вторая жена. Намного моложе его. Они  поженились
два года назад. Первая миссис Фортескью давно умерла.  От  первого  брака  у
него два сына и дочь. Дочь живет с ним, как и  старший  сын"  он  совладелец
фирмы. К сожалению, сейчас его нет -  уехал  по  делам  в  Северную  Англию.
Должен вернуться завтра.
   - Когда он уехал?
   - Позавчера.
   - Вы пытались до него дозвониться?
   - Да. Как только мистера Фортескью  увезли  в  больницу,  я  позвонила  в
Манчестер в отель "Мидденд", думала, он там,  но  сегодня  утром  он  оттуда
выписался. Вообще он собирался в Шеффилд и еще в Лестер, но  это  не  точно.
Могу назвать фирмы в этих городах, с которыми он связан.
   "Да, - подумал Нил, - мисс Гриффит - женщина  деловая,  и  взбреди  ей  в
голову убить человека, она бы это  провернула  весьма  по-деловому".  Но  он
отогнал эти мысли  и  снова  сосредоточился  на  фамильном  древе  семейства
Фортескью.
   - А второй сын?
   - Он разошелся с отцом во взглядах и живет за границей.
   - Оба сына женаты?
   - Да. Мистер Персиваль женат три года. Они  с  женой  занимают  отдельное
крыло в "Тисовой хижине", хотя скоро переезжают в собственный дом там же,  в
Бейдон-Хит.
   - А до миссис Персиваль Фортескью вы утром тоже не дозвонились?
   - Она на весь день уехала в Лондон. А мистер Ланселот, - продолжала  свою
сагу мисс Гриффит, - женился меньше года назад.  На  вдове  лорда  Фредерика
Энстнса. Вы, наверное, видели ее на  фотографиях.  В  "Тетлере"  -  рядом  с
лошадьми. И в колонках ипподромной хроники.
   У мисс Гриффит слегка перехватило дыхание, щеки  чуть  запунцовели.  Нил,
чутко улавливавший настроение собеседника, понял: этот брак затронул в  душе
мисс Гриффит самые снобистские и самые романтические струны. В  глазах  мисс
Гриффит аристократ всегда был аристократом, она словно бы и знать не  знала,
что репутация покойного лорда Фредерика Энстиса  в  спортивных  кругах  была
весьма подмочена. Фредди Энстис пустил себе пулю в лоб, когда стюарды  стали
проявлять  интерес  к  некоторым  методам,  практикующимся  в  его  скаковых
конюшнях. Нилу вспомнились кое-какие обрывочные сведения о жене Энстиса. Она
была дочерью ирландского пэра и женой военного летчика, погибшего  во  время
Битвы за Англию.
   А теперь, судя по всему, она связала судьбу с  паршивой  овцой  семейства
Фортескью, потому  что  "разошелся  с  отцом