?
   Лоуренс задумался.
   - Трудно точно сказать.
   - Где вы его держали?
   - А! В куче всякого хлама у себя в гостиной. На полке книжного шкафа.
   - Вы оставляли его без присмотра, на видном месте?
   - Да. Честно говоря,  он  у  меня  вообще  из  головы  вылетел.  Просто
валялся, и все.
   - Значит, любой ваш посетитель мог его видеть?
   - Да.
   - И вы не помните, когда видели его в последний раз?
   Лоуренс нахмурился, силясь вспомнить.
   - Я почти  уверен,  что  он  был  на  месте  позавчера.  Помню,  я  его
отодвинул, когда доставал старую трубку. Думаю,  это  было  позавчера  или
днем раньше.
   - Кто в последние дни бывал у вас в доме?
   - Ох, да куча народу! Вечно кто-то забегает, убегает.  Третьего  дня  у
меня было что-то вроде званого чаепития. Летиция Протеро, Деннис и вся  их
компания. Порой и милые старушки-говорушки меня навещают.
   - Вы запираете коттедж, когда уходите?
   - Нет, с какой стати? Грабить у  меня  нечего.  Здесь  никто  двери  не
запирает.
   - А кто помогает вам по хозяйству?
   - Старушка миссис Арчер заходит по утрам "убраться", как здесь говорят.
   - Как вы думаете, может она вспомнить, когда пистолет был  на  месте  в
последний раз?
   - Понятия не имею. Возможно. Но сдается мне, в число ее  достоинств  не
входит привычка аккуратно вытирать пыль.
   - Выходит - почти любой мог взять это оружие?
   - Выходит, так.
   Дверь отворилась, и вошла Анна Протеро в сопровождении доктора Хэйдока.
   Увидев Лоуренса, она вздрогнула. А он нерешительно шагнул ей навстречу.
   - Простите меня, Анна, - сказал он. - Чудовищно, что я смел подумать...
   - Я... - Она  заколебалась,  потом  умоляюще  взглянула  на  полковника
Мельчетта. - То, что сказал мне доктор Хэйдок, - правда?
   - Что мистер Реддинг находится вне подозрения? Да.  А  что  вы  на  это
скажете, миссис Протеро? Зачем вы вводили нас в заблуждение?
   Она ответила смущенной улыбкой.
   - Наверно, вы считаете, что я вела себя ужасно?
   - Как вам сказать, очень неразумно, скорее. Но с этим покончено. Я хочу
слышать правду, миссис Протеро, чистую правду.
   Она торжественно склонила голову.
   - Я вам все скажу. Догадываюсь, что вы знаете, знаете обо всем.
   - Да.
   - Я должна была в этот вечер  встретиться  с  Лоуренсом  -  с  мистером
Реддингом - в мастерской. В  четверть  седьмого.  Мы  с  мужем  поехали  в
деревню вместе. Мне надо было кое-что купить. Когда  мы  расставались,  он
вскользь заметил, что идет повидать священника. Лоуренса предупредить я не
могла, и очень волновалась. В общем, было очень неловко встречаться с  ним
в саду, когда мой муж находится в доме.
   Щеки ее вспыхнули, когда она говорила эти слова. Это была  трудная  для
нее минута.
   - Я подумала, что мой муж там долго  не  задержится.  Решила  узнать  и
прошла аллеей к задней калитке) оттуда в сад. Я очень надеялась, что  меня
никто не заметит, но мисс Марпл, разумеется, оказалась в своем садике! Она
окликнула меня, мы немного поговорили, и я ей сказала, что хочу  зайти  за
мужем. Надо же было что-то сказать. Не знаю, поверила ли она  мне.  Вид  у
нее был какой-то странный. Когда я с ней распрощалась, то  пошла  прямо  к
дому, завернула за угол и прошла к  двери  кабинета.  Я  прокралась  очень
тихо, ожидая услышать голоса. Но, к моему  удивлению,  все  было  тихо.  Я
заглянула в окно, увидела, что в комнате  никого  нет,  и  побежала  через
лужайку к мастерской. Лоуренс пришел сразу же следом за мной.
   - Вы говорите, что в комнате никого не было, миссис Протеро?
   - Да, моего мужа там не было.
   - Поразительно.
   - Вы хотите сказать, мэм, что вы его не видели? - спросил инспектор.
   - Нет, не видела.
   Инспектор Слак что-то шепнул начальнику полиции. Тот кивнул.
   - Если вам не трудно, миссис Протеро,  покажите  нам,  как  именно  это
было?
   - Охотно.
   Она встала, инспектор Слак распахнул перед ней створки двери, она вышла
из дома и завернула налево, за угол.
   Инспектор Слак повелительным жестом приказал мне  сесть  за  письменный
стол.
   Мне стало как-то не по себе. Но я,  разумеется,  повиновался  и  сел  к
столу.
   Вскоре я услышал снаружи  шаги,  они  на  минуту  стихли,  потом  стали
удаляться. Инспектор Слак дал мне понять, что я могу вернуться  обратно  к
камину. Миссис Протеро вошла в кабинет.
   - Вы в точности повторили все, как  было  тогда?  -  спросил  полковник
Мельчетт.
   - По-моему, в точности.
   - Тогда скажите нам, миссис Протеро, где был викарий, когда  вы  сейчас
сюда заглянули?
   - Викарий? Я боюсь, что не заметила. Я его не видела.
   Инспектор Слак кивнул.
   - Вот так же вы и  мужа  своего  не  видели.  Он  был  за  выступом,  у
письменного стола.
   - О! - она смолкла. Внезапно глаза у нее расширились  от  ужаса.  -  Не
может быть! Неужели здесь - здесь...
   - Да, миссис Протеро. Это произошло, когда он сидел за столом.
   - О, Боже! - ее охватила дрожь.
   Слак продолжал допрос.
   - Миссис Протеро, было ли вам известно, что  у  мистера  Реддинга  есть
пистолет?
   - Да. Он мне сказал как-то раз.
   - Вы когда-либо брали у него этот пистолет?
   Она отрицательно покачала головой:
   - Нет.
   - Вам было известно, где он его держит?
   - Не уверена. А, да, кажется, я видела его на полке, в шкафу.  Он  ведь
там был, Лоуренс?
   - Когда вы в последний раз посещали коттедж, миссис Протеро?
   - О, недели три назад. Мы с мужем пили там чай.
   - И больше вы там не бывали?
   - Нет. Я никогда туда не ходила. Видите  ли,  по  деревне  могли  пойти
разговоры.
   - Не сомневаюсь, - сухо заметил полковник  Мельчетт.  -  А  где  же  вы
обычно виделись с мистером Реддингом, разрешите спросить?
   - Он приходил к нам, в Усадьбу. Он  писал  портрет  Летиции.  Мы  часто
после этого встречались в лесу.
   Полковник Мельчетт кивнул.
   - Может быть, хватит? - голос у нее внезапно зазвучал глухо.  -  Ужасно
говорить с вами об этом. Ведь ничего плохого  в  этом  не  было.  Не  была
ничего. Мы хотели быть друзьями. Но не любить друг друга мы не могли.
   Она бросила умоляющий взгляд на доктора Хэйдока,  и  этот  добряк,  как
истый рыцарь, пришел ей на помощь. Он шагнул вперед.
   - Я считаю, Мельчетт, - сказал он, - что на этот раз с  миссис  Протеро
вполне достаточно. Она перенесла тяжкий удар, и даже не один.
   Начальник полиции кивнул.
   - Да мне больше и нечего у вас спрашивать, миссис Протеро, - сказал он.
- Благодарю за откровенные ответы.
   - Значит, значит, мне можно идти?
   - Ваша жена дома? - спросил меня Хэйдок. - Мне кажется, миссис  Протеро
была бы рада с ней повидаться.
   - Да, - ответил я. - Гризельда дома. Она, должно быть, в гостиной.
   Анна Протеро и Хэйдок вышли из комнаты, а за ними и Лоуренс Реддинг.
   Полковник Мельчетт, поджав губы, вертел  в  руках  нож  для  разрезания
книг. Слак уставился на записку. Тогда-то  я  и  изложил  им  теорию  мисс
Марпл. Слак еще пристальнее всмотрелся в записку.
   - Честное  слово,  -  сказал  он,  -  а  старушка-то,  ей-богу,  права.
Смотрите-ка, сэр, видите, цифры написаны  другими  чернилами!  Провалиться
мне на этом месте, если это не самопишущая ручка!
   Надо признаться, мы все пришли в волнение.
   - Вы, конечно,  проверили  записку  на  отпечатки  пальцев?  -  спросил
начальник полиции.
   - И  что  бы  вы  думали,  полковник?  Никаких  отпечатков,  чисто.  На
пистолете пальчики Лоуренса Реддинга. Может, там и было что  другое,  пока
он не вздумал с ним дурачиться и  таскать  с  собой  в  кармане,  вот  там
никаких следов и не осталось.
   - Поначалу улики складывались не в пользу миссис Протеро,  -  задумчиво
заговорил полковник. - Ее дело куда серьезнее, чем дело Реддинга.  Правда,
старушка  Марпл  показывает,  что  пистолета  при  ней  не  было,  но  эти
престарелые дамы частенько ошибаются.
   Я промолчал, но с ним не согласился. Я был  совершенно  уверен,  что  у
миссис Протеро револьвера не было, коль скоро мисс Марпл  это  утверждает.
Мисс Марпл не из тех "престарелых дам", которые  ошибаются.  Она  каким-то
непостижимым образом всегда оказывается права. Подчас даже оторопь берет.
   - Одно никак не могу понять - почему никто не слышал выстрела. Если там
кто-то выстрелил, хоть один человек _должен был_ услышать выстрел.  Откуда
он послышался - это другой вопрос. Слак, советую вам расспросить прислугу.
   Инспектор Слак с готовностью бросился к двери.
   - Я бы на вашем месте не стал ее спрашивать, слышала ли она  выстрел  в
доме, - сказал я. - Если вы спросите, она просто ответит  "нет".  Назовите
это  "выстрелом  в  лесу".  Это  единственная  возможность  заставить   ее
признать, что она вообще слышала выстрел.
   - Я сам  знаю,  как  с  ними  управляться,  -  бросил  инспектор  Слак,
скрываясь за дверью.
   - Мисс Марпл говорит, что слышала выстрел  позже,  -  сказал  полковник
Мельчетт задумчиво. - Надо выяснить, может ли она  назвать  точное  время.
Конечно, это мог  быть  просто  случайный  выстрел,  не  имеющий  никакого
отношения к делу.
   - Вполне возможно, - согласился я.
   Полковник несколько раз прошелся по комнате.
   - А знаете, Клемент, - неожиданно сказал он. - Я чувствую, что это куда
более запутанное и сложное дело, чем казалось всем нам  поначалу.  Пропади
оно пропадом, только мне кажется,  за  всем  этим  что-то  кроется.  -  Он
фыркнул. - Что-то, нам не известное. Мы толком еще и не  начали,  Клемент.
Верьте мне на слово, все еще впереди.  Все  эти  улики  -  часы,  записка,
пистолет - не складываются друг с другом, как ни крути.
   Я покачал головой. В этом я был с ним согласен.
   - Но я докопаюсь до смысла. И  нечего  вызывать  Скотленд-Ярд.  Слак  -
отличный сыщик. Ему палец в рот  не  клади.  Он  вроде  хорька.  Разнюхает
правду, как только возьмет след. Он уже решил несколько сложных дел, а это
будет его триумф. Кое-кто на моем месте передал бы  дело  в  Скотленд-Ярд.
Только не я. Мы тут сами разберемся, в Дауншайре.
   - Нимало в этом не сомневаюсь, - поддержал его я.
   Я постарался вложить в свои  слова  как  можно  больше  энтузиазма,  но
инспектор Слак стал мне настолько антипатичен, что  его  возможная  победа
меня вовсе  не  радовала.  Слак-триумфатор,  подумалось  мне,  будет  куда
отвратительнее Слака озадаченного.
   - А кто живет по соседству? - вдруг спросил полковник.
   - Вы хотите сказать, ближе к перекрестку? Миссис Прайс Ридли.
   - Зайдем к ней, когда Слак кончит допрос вашей  прислуги.  Может  быть,
она все же что-то слышала. Она у вас, часом, не туга на ухо, с ней  все  в
порядке?
   - Я бы сказал, что слух у нее  на  редкость  острый.  Я  сужу  по  тому
количеству сплетен, которые  она  распускает,  уверяя,  что  "услышала  по
чистой случайности".
   - Это как раз то, что нам нужно. А, вот и Слак.
   У инспектора был вид жертвы уличной потасовки.
   - Фью! - выдохнул он. - Ну и дикарка она у вас, сэр.
   - Мэри обладает от природы сильным характером, - ответил я.
   - Полицию на дух не переносит, - пояснил инспектор. - Я ее предупреждал
- старался, как мог, внушить ей страх перед законом, но все впустую. Я  ей
слово - она мне десять.
   - Бойкая девушка, - сказал я, чувствуя зарождающуюся симпатию к Мэри.
   - Но я ее все же расколол. Она слышала выстрел -  один-единственный.  И
это было спустя целую вечность после прихода полковника. Точное  время  из
нее вытянуть не удалось, но мы наконец добились толку с помощью рыбы. Рыба
опоздала,  и  она  задала  перцу  парнишке-посыльному,  когда  он  наконец
появился, а он сказал в свое оправдание, что всего-то  половина  седьмого,
чуть больше, и как раз после нагоняя она и слышала  выстрел.  Само  собой,
никакой точности тут нет, но все же дает примерное представление.
   - Гм-м, - сказал Мельчетт.
   - Вряд ли миссис Протеро все-таки в это замешана, - сказал Слак с явным
сожалением в  голосе.  -  Во-первых,  у  нее  не  хватило  бы  времени,  а
во-вторых, женщины боятся связываться с огнестрельным оружием. Мышьяк  для
них - самое милое дело. А жаль! - и он вздохнул.
   Мельчетт сказал, что собирается к миссис Прайс Ридли,  и  Слак  одобрил
его решение.
   - Можно и мне пойти с вами? - спросил я. - Это становится интересным.
   Я получил разрешение, и мы пошли вместе. Не успели мы  выйти  из  наших
ворот, как услышали громкое "Эй!" - мой племянник,  Деннис,  сломя  голову
несся к нам со стороны деревни.
   - Слушьте, - сказал он инспектору, - выяснили про след, который  я  вам
разыскал?
   - Садовник, - лаконично ответил Слак.
   - А вам не кажется, что кто-то взял и надел сапоги садовника?
   - Нет, не кажется, - отрезал Слак.
   Это  могло  бы  обескуражить  любого,  только   не   Денниса.   Денниса
обескуражить не так-то просто. Он держал в  поднятой  руке  две  сгоревшие
спички.
   - Вот - нашел у самых ворот.
   - Благодарю, - сказал Слак и сунул спички в карман.
   Казалось, наш разговор зашел в тупик.
   - Вы, случайно, не арестовали дядю Лена? - ехидно спросил Деннис.
   - С чего бы это? - сказал Слак.
   - А против него уйма улик, - заявил Деннис. - Вы сами спросите, у Мэри.
За день до убийства он желал полковнику перейти  в  лучший  мир.  Помнишь,
дядя Лен?
   - Э-э... - начал я.
   Инспектор Слак медленно перевел на меня взгляд, в  котором  затеплилось
подозрение, и я почувствовал, как мне стало  вдруг  жарко.  Деннис  бывает
совершенно невыносим. Надо бы ему знать,  что  полицейские  в  подавляющем
большинстве начисто лишены чувства юмора.
   - Не болтай глупостей, Деннис, - сердито сказал я.
   Невинное дитя широко раскрыло удивленные глаза.
   - Послушайте, я же пошутил, - сказал он. - Дядя Лен просто сказал,  что
тот, кто убьет полковника Протеро, облагодетельствует мир.
   - А! - сказал инспектор  Слак.  -  Теперь  понятно,  про  что  говорила
служанка.
   У прислуги, как правило, чувство юмора - такая же  редкость,  как  и  у
полиции. Про себя я ругал Денниса на чем свет стоит - зачем было вообще об
этом вспоминать? Эти слова и история с часами - да инспектор возьмет  меня
на заметку до конца жизни!
   - Пошли, Клемент, - сказал полковник Мельчетт.
   - Куда вы идете? А мне можно с вами? - засуетился Деннис.
   - Тебе нельзя! - рявкнул я.
   Он стоял, обиженно глядя нам вслед. Мы подошли к безукоризненной  двери
дома миссис Прайс Ридли, и инспектор стал  стучать  и  трезвонить,  как  и
положено служителю закона, - это все, что я могу позволить себе  заметить.
На звонок вышла хорошенькая горничная.
   - Миссис Прайс Ридли у себя? - спросил Мельчетт.
   - Нет, сэр. - Горничная помолчала и  сказала:  -  Она  недавно  ушла  в
полицейский участок.
   Вот уж чего мы никак не ожидали! Когда мы шли  обратно,  Мельчетт  взял
меня за локоть и сказал вполголоса:
   - Если и она пошла сдаваться с повинной, я окончательно рехнусь.



13

   Мне  как-то  не  верилось,  что  миссис  Прайс  Ридли  обуревали  столь
драматические намерения, но все же я не мог не задать себе  вопрос:  зачем
она все-таки отправилась в полицейский участок? Может  быть,  у  нее  была
действительно важная информация, или, по крайней мере, что-то казалось  ей
важным? Но, как бы то ни было,  нам  предстояло  узнать  это  в  ближайшее
время.
   Мы застали  миссис  Прайс  Ридли  уже  в  участке:  она  с  неимоверной
скорострельностью вела словесную атаку на сильно растерявшегося  дежурного
констебля. Я с первого взгляда понял, что она  возмущена  до  крайности  -
бант на ее шляпке весьма красноречиво трясся. Миссис  Прайс  Ридли  носит,
насколько я понимаю,  головной  убор,  называемый  "шляпка  для  почтенной
матери семейства", - фирменный товар, выпускаемый в соседнем  городке  Мач
Бенэм. Эта  шляпка  изящно  балансирует  на  бастионе  из  волос,  хотя  и
несколько перегружена пышными шелковыми  бантами.  Когда  Гризельда  хочет
меня  напугать,  она  грозится  купить  "шляпку   для   почтенной   матери
семейства".
   Когда мы вошли, миссис Прайс Ридли прервала свою горячую речь.
   - Миссис Прайс Ридли? -  осведомился  полковник  Мельчетт,  приподнимая
шляпу.
   - Позвольте представить вам полковника Мельчетта, миссис Прайс Ридли, -
сказал я. - Полковник Мельчетт - начальник полиции нашего графства.
   Миссис Прайс Ридли окинула меня ледяным взглядом, но на долю полковника
у нее все же нашлось нечто вроде благосклонной улыбки.
   - Мы только что заходили к вам домой, миссис  Прайс  Ридли,  -  пояснил
полковник, - и узнали, что вы уже опередили нас.
   Миссис Прайс Ридли окончательно растаяла.
   - А! - Я рада, что на этот случай наконец обратили внимание, - заметила
она. - Хулиганство, вот как это называется. Форменное хулиганство.
   Спору нет, убийство - весьма  прискорбный  случай,  но  я  бы  не  стал
называть его хулиганством.  Полковнику  Мельчетту,  насколько  я  заметил,
термин тоже показался не совсем подходящим.
   - Вы можете сообщить нам что-нибудь, относящееся к делу? - спросил он.
   - Сами должны знать. Это обязанность полиции. За что мы платим  налоги,
я вас спрашиваю?
   Каждый раз поневоле задаешь себе вопрос - сколько раз в год  мы  слышим
эту фразу?
   - Мы делаем все, что можем, миссис  Прайс  Ридли,  -  сказал  начальник
полиции.
   - Да ведь ваш дежурный ничего об этом не  знал,  пока  я  сама  ему  не
сказала! - воскликнула возмущенная дама.
   Мы все взглянули на дежурного констебля.
   - Леди сообщила о телефонном звонке. Ее оскорбили.  Как  я  понял,  это
случай оскорбления в грубых нецензурных выражениях.
   - О! Понимаю. - Хмурое лицо полковника просветлело.  -  Мы  говорили  о
совершенно разных вещах. Вы пришли сюда принести жалобу, не так ли?
   Мельчетт - человек,  умудренный  опытом.  Он  знает,  что  единственный
способ обращения с разгневанной дамой средних лет - это  выслушать  ее  до
конца. Когда она выскажет  все,  что  хотела  сказать,  появится  хотя  бы
небольшая вероятность, что она услышит и то, что вы ей скажете.
   Речь миссис Прайс Ридли снова полилась неудержимым потоком.
   - Как можно допускать подобное хулиганство? Его надо пресекать! Звонить
даме домой и оскорблять ее, да, оскорблять! Я не  привыкла  терпеть  такие
оскорбления. После войны нравственность  так  упала,  все  распустились  -
аморальность! Говорят что попало, носят что попало...
   - Согласен, - поспешно ввернул полковник Мельчетт.  -  Расскажите,  что
именно произошло?
   Миссис Прайс Ридли сделала глубокий вдох и снова заговорила:
   - Мне позвонили...
   - Когда?
   - Вчера днем - точнее, ближе  к  вечеру.  Около  половины  седьмого.  Я
подошла к телефону ни о чем не подозревая. И на  меня  тут  же  посыпались
грязные оскорбления, угрозы...
   - А в каких словах это выражалось?
   Миссис Прайс Ридли слегка порозовела.
   - Я отказываюсь их повторять.
   - В нецензурных выражениях, - сообщил констебль, слегка приглушая  свой
рокочущий бас.
   - Вы услышали площадную брань?
   - Смотря что называть площадной бранью.
   - А вы поняли, о чем идет речь? - спросил я.
   - Разумеется, поняла.
   - Значит, никакой грубой брани не было, - сказал я.
   Миссис Прайс Ридли подозрительно взглянула на меня.
   - Утонченная леди, естественно, не может быть знакома с грубой  бранью,
- пояснил я.
   - Да нет, никаких дурных слов не было, - сказала миссис Прайс Ридли.  -
Вначале я даже попалась на удочку.  Приняла  за  обычный  разговор.  Потом
это... э-э... лицо перешло к личным оскорблениям.
   - Оскорблениям?
   - Да, это были ужасные оскорбления. Я так перепугалась!
   - Угрожали вам, да?
   - Да. А я не привыкла, чтобы мне угрожали.
   - А чем они вам угрожали? Речь шла о телесных повреждениях?
   - Этого бы я не сказала.
   - Боюсь, миссис Прайс Ридли, что  вам  придется  быть  несколько  более
откровенной. Чем именно вам угрожали?
   Миссис Прайс Ридли явно не хотелось отвечать на этот вопрос.
   - Точно не могу вспомнить. Я так переволновалась. Но под конец, когда я
была уже совсем вне себя, этот _негодяй_ расхохотался.