зал Хэйдок. - Ничего не попишешь. Когда  я  понадоблюсь
этому самовлюбленному ослу, можете прислать его ко мне в  приемную.  Всего
хорошего.
   - Хозяйка приехала, - объявила Мэри,  на  минуту  возникнув  из  кухни.
Глаза у нее были совершенно круглые и шалые. - Минут пять, как пришла.
   Я  нашел  Гризельду  в  гостиной.  Вид  у  нее   был   утомленный,   но
взволнованный.
   Она внимательно выслушала все, что я ей рассказал.
   - На записке сверху помечено "6:20", - сказал я в заключение. - А  часы
свалились и остановились в 6:22.
   - Да, - сказала Гризельда. - А ты ему разве не  сказал,  что  эти  часы
всегда поставлены на четверть часа вперед?
   - Нет, - ответил я. - Не  удалось.  Он  мне  рта  не  дал  раскрыть.  Я
старался, честное слово.
   Гризельда хмурилась, явно чем-то озадаченная.
   - Послушай, Лен, - сказала она, - тогда это все вообще уму непостижимо!
Ведь когда эти часы показывали двадцать минут седьмого, на  самом-то  деле
было всего шесть часов пять минут, а в это время полковник Протеро еще и в
дом не входил, понимаешь?



6

   Мы некоторое время ломали голову над этой загадкой, но так ни к чему  и
не пришли. Гризельда сказала,  что  я  должен  сделать  еще  одну  попытку
сообщить об этом инспектору Слаку, но я проявил  несговорчивость,  которая
заслуживает скорее названия "ослиное упрямство".
   Инспектор  Слак  вел  себя  чудовищно  грубо  без  всякого  повода.   Я
предвкушал ту минуту, когда к его вящему  посрамлению  выступлю  со  своим
важным сообщением. Пожалуй, я замечу с мягкой укоризной:
   - Если бы вы тогда соблаговолили меня выслушать, инспектор Слак...
   Я все же надеялся, что  он  хотя  бы  поговорит  со  мной,  прежде  чем
покинуть мой дом, но, к нашему удивлению, мы узнали от Мэри,  что  он  уже
ушел, закрыв на ключ двери кабинета и приказав, чтобы никто не  смел  туда
входить.
   Гризельда предложила пойти в Старую Усадьбу.
   - Какой это будет ужас для Анны Протеро  -  полиция,  и  все  такое,  -
сказала она. - Может быть, я смогу ей хоть чем-то помочь.
   Я одобрил ее намерения, и Гризельда  отправилась  в  путь,  с  наказом,
чтобы она мне непременно позвонила, если окажется, что я смогу быть чем-то
полезен или если кто-нибудь будет нуждаться в утешении, Анна или Летиция.
   Я тут же принялся звонить учителям  воскресной  школы,  которые  должны
были прийти в 7:45, - каждую неделю по средам они собирались  у  меня  для
подготовки к занятиям. При сложившихся обстоятельствах я  счел  за  лучшее
отложить встречу.
   Следующим  действующим  лицом,  появившимся  на  сцене,   был   Деннис,
возвратившийся после игры в теннис. Судя по всему, убийство, происшедшее в
нашем доме, доставило ему громадное удовольствие.
   - Вот это повезло! - радовался он. - Убийца среди нас! Всю жизнь мечтал
участвовать в расследования убийства. А почему  полиция  заперла  кабинет?
Ключи от других дверей не подойдут, а?
   Я наотрез отказался допустить подобные попытки. Деннис надулся. Вытянув
из меня все до малейших  подробностей,  он  отправился  в  сад  на  поиски
следов, заметив на прощанье, что нам еще повезло - ухлопали  всего-навсего
старика Протеро, которого и так никто терпеть не мог.
   Меня покоробила его бессердечная веселость, но я рассудил, что не стоит
так строго спрашивать с мальчика. Деннис был в том возрасте,  когда  любят
детективы  больше  всего  на  свете,  так  что  он,  обнаружив   настоящую
детективную историю, да еще и мертвое тело впридачу прямо, так сказать, на
пороге своего дома, должен быть на седьмом небе от счастья, как и положено
нормальному молодому человеку.  В  шестнадцать  лет  мало  задумываются  о
смерти.
   Гризельда вернулась примерно через час. Она повидалась с Анной  Протеро
и пришла как раз когда инспектор сообщал ей о случившемся.
   Узнав, что миссис Протеро рассталась со своим мужем в деревне  примерно
без четверти шесть, и ей нечего добавить по этому поводу, он  распрощался,
но сказал, что завтра зайдет поговорить посерьезнее.
   - По-своему он был очень внимателен, -  Гризельда  была  вынуждена  это
признать.
   - А как перенесла эту весть миссис Протеро?
   - Как сказать, - она была очень спокойна, - но ведь она всегда такая.
   - Да, - сказал я. - Я не могу представить себе Анну Протеро в истерике.
   - Конечно, для нее это  страшный  удар.  Это  было  заметно.  Она  меня
поблагодарила за то, что я пришла, но сказала, что ни в  какой  помощи  не
нуждается.
   - А как Летиция?
   - Ее не было - играла где-то в теннис. До сих пор не вернулась.
   После небольшой паузы Гризельда сказала:
   - Знаешь, Лен, она вела себя странно, очень, очень странно.
   - Шок, - предположил я.
   - Да, конечно, ты прав... И все же... - Гризельда  задумчиво  нахмурила
брови. - Что-то не то, понимаешь? Она была не подавлена,  не  огорчена,  а
перепугана до смерти.
   - Перепугана?
   - Да, и изо  всех  сил  старалась  это  скрыть,  понимаешь?  Не  хотела
выдавать себя. И в глазах такое странное выражение  -  настороженность.  Я
подумала, а вдруг она знает, кто его убил? Она то и дело спрашивала,  кого
они подозревают.
   - Вот как? - задумчиво сказал я.
   - Да. Конечно, Анна умеет держать себя в руках, но видно было, что  она
ужасно встревожена. Гораздо больше, чем я от нее ожидала: в конце  концов,
она не была к нему так уж привязана. Я бы сказала,  скорее,  что  она  его
вовсе не любила, если уж на то пошло.
   - Подчас смерть меняет чувства к человеку, - заметил я.
   - Разве что так...
   Влетел Деннис, вне себя от радости - он нашел на клумбе чей-то след. Он
был в полной уверенности, что полиция  пропустила  эту  главнейшую  улику,
которая откроет тайну убийцы.
   Ночь я провел неспокойно. Деннис вскочил ни свет ни  заря  и  удрал  из
дому не дожидаясь завтрака, чтобы, как он сказал, "быть в курсе дела".
   Тем не менее не он, а Мэри принесла нам в то  утро  самую  сенсационную
новость.
   Только мы сели завтракать, как она ворвалась в комнату -  глаза  горят,
щеки пылают, и со свойственной ей бесцеремонностью обратилась к нам:
   -  Слыхали  что-нибудь  подобное?  Мне  сейчас  булочник  сказал.   Они
арестовали молодого мистера Реддинга!
   - Арестовали Лоуренса? - Гризельда не верила своим  ушам.  -  Не  может
быть! Опять какая-нибудь идиотская ошибка.
   - А вот и не ошибка, мэм, - заявила Мэри, упиваясь своим торжеством.  -
Мистер Реддинг сам туда пошел, да и признался во всем,  как  на  духу.  На
ночь глядя, в  последнюю  минуту.  Входит,  бросает  на  стол  пистолет  и
говорит: "Это сделал я", так и сказал. И все тут.
   Она  победоносно  взглянула  на  нас,  энергично  тряхнула  головой   и
удалилась, довольная произведенным впечатлением.  Мы  с  Гризельдой  молча
смотрели друг на друга.
   - Да нет, этого не может быть! - сказала Гризельда. - Не может быть!
   Заметив, что я промолчал, она сказала:
   - Лен, неужели ты думаешь, что это _правда_?
   Я не находил слов. Сидел и молчал, а мысли вихрем  носились  у  меня  в
голове.
   - Он сошел с ума, - сказала Гризельда. - Буйное помешательство. Как  ты
думаешь, если они вместе рассматривали пистолет, а он вдруг выстрелил, а?
   - Это маловероятно.
   - Я уверена, что это несчастный случай. Ведь нет ни малейшего намека на
мотив преступления. С какой  стати  Лоуренс  стал  бы  убивать  полковника
Протеро?
   Я мог бы дать вполне определенный ответ на этот вопрос, но мне хотелось
уберечь  Анну  Протеро,  насколько  это  возможно.  Пока  оставалась   еще
возможность не впутывать ее имя в это дело.
   - Вспомни, они перед этим поссорились.
   - А, из-за Летиции и ее купальника. Да это же чистый пустяк! Даже  если
они с Петицией были тайно обручены - это,  знаешь  ли,  вовсе  не  причина
убивать ее родного отца!
   - Мы не знаем истинных обстоятельств дела, Гризельда.
   - Значит, ты этому  _веришь_,  Лен!  Как  ты  можешь!  Говорю  тебе,  я
совершенно уверена, что Лоуренс ни волоска у него на голове не тронул!
   - А ты вспомни - я встретил его у самой калитки. У него был  совершенно
безумный вид.
   - Да, знаю, но... Господи! Это невозможно!
   - Не забывай про часы, - сказал  я.  -  Тогда  все  ясно.  Лоуренс  мог
перевести их назад, на 6:20, чтобы обеспечить себе алиби.  Ты  же  знаешь,
как инспектор Слак попался на эту удочку.
   - Ты ошибаешься. Лен. Лоуренс знал, что часы переставлены.  "Чтобы  наш
падре никуда не опаздывал", - он всегда так говорил. Лоуренс никогда бы не
стал переставлять их обратно на 6:22. Он  бы  поставил  стрелки  на  более
вероятное время - без четверти семь, например.
   - Он мог и не знать, когда Протеро пришел в дом. Мог и  просто  забыть,
что часы переставлены.
   Гризельда не сдавалась.
   - Нет уж, коли дело  доходит  до  убийства,  всегда  ужасно  стараешься
помнить все мелочи.
   - Откуда тебе знать, дорогая моя, -  мягко  заметил  я.  -  Ты  никогда
никого не убивала.
   Не успела Гризельда ответить, как на скатерть легла чья-то тень,  и  мы
услышали негромкий, очень приятный голос:
   - Надеюсь, я не помешала?  Простите  меня,  ради  бога.  Но  при  столь
печальных обстоятельствах, весьма печальных обстоятельствах...
   Это была наша  соседка,  мисс  Марпл.  Мы  вежливо  ответили,  что  она
нисколько не помешала, и она, приняв наше приглашение,  переступила  через
порожек двери; я пододвинул ей стул. Она была настолько  взволнована,  что
даже слегка порозовела.
   - Ужасно, не правда ли? Бедный полковник Протеро!  Человек  он  был  не
такой уж симпатичный, и душой общества его никак не назовешь, но все равно
это очень, очень грустно. И убит прямо здесь, у вас в  кабинете,  как  мне
сказали?
   Я ответил утвердительно.
   - Но ведь нашего дорогого викария в тот час не было дома? -  продолжала
допрос мисс Марпл, обращаясь к Гризельде. Я объяснил, почему меня не было.
   - А мистер Деннис сегодня не завтракает с вами? - спросила мисс  Марпл,
оглядевшись.
   - Деннис вообразил себя великим сыщиком, - сказала Гризельда. - Чуть не
сошел с ума от радости, когда обнаружил какой-то след на клумбе.  Наверно,
понесся в полицию с этой потрясающей вестью.
   - Боже, боже! - воскликнула мисс Марпл. - Какой переполох, подумайте. И
мистер Деннис уверен, что знает убийцу. Впрочем, каждый  из  нас  считает,
что знает виновника преступления.
   - Вам кажется, что это настолько очевидно?
   - Нет, моя душечка, я вовсе не  думаю  этого.  Я  хотела  сказать,  что
каждый из нас думает о разных людях. Оттого-то так  важно  иметь  _улики_.
Взять хоть бы меня - я _совершенно уверена_, что знаю, кто это сделал. Но,
должна признаться, у меня нет ни одной самой ничтожной улики.  И  я  знаю,
что  в  таких  случаях  нужна  исключительная  осмотрительность  -  всякое
необдуманное слово может быть сочтено клеветой, а это ведь подсудное дело,
не так ли? Я решила вести себя как можно  более  осторожно  с  инспектором
Слаком. Он велел мне передать, что зайдет сегодня  утром,  но  только  что
звонил и сказал, что надобность в этом отпала.
   - Должно быть, после ареста надобность и вправду отпала, - заметил я.
   - После ареста? - мисс Марпл  наклонилась  вперед,  и  щеки  у  нее  от
волнения зарделись. - Про арест я ничего не знала!
   Неслыханное дело, чтобы мисс Марпл не знала того, что известно нам. Я к
этому не привык и нисколько не сомневался, что она в  курсе  самых  свежих
событий.
   - Боюсь, что мы говорили о разных вещах, - сказал я. -  Да,  они  взяли
под арест молодого Лоуренса Реддинга.
   - Лоуренса Реддинга? - казалось, мисс Марпл не может прийти в  себя  от
удивления. - Ни за что бы не подумала!..
   Гризельда живо подхватила:
   - А я и теперь не думаю! Не верю, и все, хотя он сам признался.
   - Признался?  -  повторила  мисс  Марпл.  -  Вы  сказали,  что  он  сам
признался? Ах, теперь я вижу, что ничего не понимала, вот беда...
   - Мне все кажется, что произошел какой-то несчастный случай, -  сказала
Гризельда. - А тебе, Лен? После того,  как  он  сам  пришел  в  полицию  и
признался, я это почувствовала.
   - Он сам явился в полицию, вот как?
   - Да.
   - Ох, - сказала мисс Марпл, переводя дыхание. - Как я рада, как я рада!
   Я взглянул на нее, не скрывая удивления.
   - Мне кажется, это говорит об искреннем раскаянии, - сказал я.
   - Раскаяние? - мисс Марпл была поражена. - Только не говорите,  дорогой
мой викарий, что вы верите в его виновность!
   Настала моя очередь окаменеть от удивления.
   - А как же, если он сам признался...
   - Конечно, это лучшее доказательство его невиновности, не так ли? Ясно,
что он полковника не убивал.
   - Только не мне, - сказал я. - Может быть, я туповат, но мне  абсолютно
неясно. Если человек  не  совершал  убийства,  не  вижу  никакой  причины,
которая могла бы заставить его взять вину на себя.
   - О, что  вы!  Разумеется,  причина  есть,  -  сказала  мисс  Марпл.  -
Естественно. Причина всегда есть, не правда ли? А молодые люди - это такие
горячие головы, и частенько готовы поверить в самое дурное.
   Она обратилась к Гризельде.
   - А вы согласны со мной, душечка?
   - Я... Я не знаю, - призналась  Гризельда.  -  Прямо  не  знаю,  что  и
подумать. Нет никакой причины, чтобы Лоуренс вел себя как полный идиот.
   - Если бы ты видела его лицо прошлым вечером... - начал я.
   - Расскажите мне, - попросила мисс Марпл.
   Я рассказал о своем вчерашнем возвращении домой, и она выслушала меня с
глубоким вниманием. Когда я кончил рассказ, она заговорила сама.
   - Признаюсь, я частенько  по  глупости  воспринимаю  все  не  так,  как
следовало бы, но на этот раз я вас совсем не поняла.
   Мне кажется, что если уж молодой человек задумал такое  черное  дело  -
отнять жизнь у своего ближнего, то после этого он не  станет  приходить  в
безумное  отчаяние.  Это  было  бы   заранее   обдуманное,   хладнокровное
преступление, и, хотя убийца мог бы несколько  взволноваться  и  совершить
какой-нибудь мелкий  промах,  я  не  думаю,  что  он  пришел  бы  в  такое
неистовство, как вы описали. Нелегко  вообразить  себя  на  месте  другого
человека, но я не представляю, что могла бы настолько потерять власть  над
собой.
   - Мы не знаем всех обстоятельств, - возразил я. - Если они поссорились,
и Лоуренс выстрелил под влиянием  приступа  ненависти,  то  после  он  мог
прийти в ужас от того,  что  натворил.  Признаюсь,  мне  хотелось  бы  так
думать.
   - Знаю,  дорогой  мистер  Клемент,  что  мы  хотели  бы  все  видеть  в
определенном свете. Но ведь приходится соглашаться с  фактами,  каковы  бы
они ни были, правда? А мне кажется, что факты никак нельзя  подогнать  под
ваше объяснение. Прислуга ясно показала, что мистер Реддинг пробыл в  доме
минуту-две, а этого, конечно, недостаточно для такой ссоры,  как  вы  себе
представили. Кроме того, как я поняла,  полковнику  выстрелили  в  голову,
когда он писал записку, - по крайней мере, так говорит моя служанка.
   - Совершенно верно, - сказала Гризельда. - Очевидно, он писал  записку,
чтобы сообщить, что он  больше  не  может  ждать.  Записка  была  помечена
временем "6:20", а часы упали и остановились в 6:22, это  ужасно  странно,
мы с Леном ничего не можем понять!
   Она пояснила, что часы у нас всегда поставлены на четверть часа вперед.
   - Интересно, - заметила  мисс  Марпл.  -  Очень,  очень  интересно.  Но
записка, на мой взгляд, куда интереснее. Я бы сказала...
   Она замолчала и оглянулась. За окном стояла Летиция Протеро. Она вошла,
слегка кивнув и пробормотав себе под нос: "Доброе утро".
   Потом она упала в кресло и сказала несколько более оживленно,  чем  это
было у нее в обычае:
   - Говорят, они арестовали Лоуренса.
   - Да, - сказала Гризельда. - Мы все в полном шоке.
   - А я никогда всерьез не верила,  что  кто-то  убьет  отца,  -  сказала
Летиция. Она явно гордилась тем, что  не  проявляет  ни  горя,  ни  вообще
намека на какие-то  человеческие  чувства.  -  Конечно,  руки  чесались  у
многих. Иногда я сама была готова его прикончить.
   - Хочешь чего-нибудь выпить или поесть, Летиция? - спросила Гризельда.
   - Нет, спасибо. Я забрела просто так -  поискать  свой  беретик,  такой
смешной, маленький,  желтенький.  Мне  казалось,  я  забыла  его  вчера  в
кабинете.
   - Значит, там он и лежит, - сказала Гризельда. - Мэри никогда и  ничего
не убирает.
   - Пойду поищу, - сказала Летиция, пытаясь подняться.  -  Простоте,  что
причиняю лишнее беспокойство, но мне совершенно нечего надеть на голову  -
все растеряла.
   - Боюсь, что сейчас вам туда не попасть, - сказал я. -  Инспектор  Слак
запер кабинет на ключ.
   - Вот зануда! А через окно туда пролезть нельзя?
   - Нет, к сожалению. Заперто изнутри. Однако, Летиция, мне кажется,  при
сложившихся обстоятельствах вам желтый берет не так уж и нужен.
   - Вы имеете в виду траур и все прочее? И  не  подумаю  надевать  траур.
По-моему, жутко допотопный обычай.  Какая  досада,  что  Лоуренсу  так  не
повезло. Ужасно досадно.
   Она встала и не двигалась с места, рассеянно хмурясь.
   - Наверно, это из-за меня и купального  костюма.  Такая  глупость,  сил
нет.
   Гризельда открыла было  рот,  чтобы  что-то  сказать,  но  по  какой-то
необъяснимой причине промолчала.
   Странная улыбка тронула губы Летиции.
   - Пожалуй, - сказала она как бы себе самой, очень тихо, - пойду домой и
скажу Анне, что Лоуренса арестовали.
   И она вышла. Гризельда обернулась к мисс Марпл.
   - Почему вы наступили мне на ногу?
   Старая дама улыбнулась.
   - Мне показалось, что вы собираетесь что-то сказать,  душечка.  Знаете,
подчас гораздо лучше наблюдать, как все развивается само собой. Можете мне
поверить, это дитя совсем не  так  уж  витает  в  облаках,  как  старается
показать.  У  нее  в  голове  есть  четкий  замысел,  и  ведет  она   себя
соответственно.
   Мэри громко постучала в дверь и тут же влетела в столовую.
   - Что такое? - спросила Гризельда. - И,  Мэри,  запомните,  пожалуйста,
что стучать не надо. Я вам сто раз говорила.
   - Мало ли, может, вы заняты, - отпарировала Мэри. - Полковник Мельчетт.
Хочет видеть хозяина.
   Полковник Мельчетт - начальник полиции в нашем  графстве.  Я  встал  не
мешкая.
   - Я думала, не годится оставлять его в холле, и пустила его в гостиную,
- сообщила Мэри. - Со стола убрать?
   - Нет еще, - сказала Гризельда. - Я позвоню.
   Она снова обернулась к мисс Марпл, а я вышел из комнаты.



7

   Полковник Мельчетт - живой  маленький  человечек,  и  у  него  странная
привычка внезапно и неожиданно фыркать носом.
   - Доброе утро, викарий, - сказал он. - Пренеприятное дело,  а?  Бедняга
Протеро. Не подумайте, что он мне нравился. Вовсе нет. По  правде  говоря,
никто его не любил. Да и для вас куча неприятностей, верно? Надеюсь,  ваша
хозяюшка держится молодцом?
   Я сказал, что Гризельда приняла все, как должно.
   - Вот и ладно. Когда такое случается в твоем  кабинете,  радости  мало.
Реддинг меня удивил, доложу я вам, - позволить себе такое  в  чужом  доме!
Совершенно не подумал о чувствах других людей!
   Меня вдруг охватило непреодолимое желание расхохотаться,  но  полковник
Мельчетт, как видно, не находил ничего смешного в том, что  убийца  обязан
щадить чувства окружающих, и я сдержался.
   - Честно скажу, меня порядком удивило известие, что этот  малый  просто
взял да и явился с повинной, - продолжал полковник  Мельчетт,  плюхаясь  в
кресло.
   - А как это было? Когда?
   - Вчера вечером. Часов около десяти. Влетает, бросает на стол  пистолет
и заявляет: "Вот и я. Я это сделал". Без околичностей.
   - А как он объясняет содеянное?
   - Да никак. Конечно, мы его предупредили о даче ложных показаний. А  он
смеется,  и  все  тут.  Говорит,  зашел  сюда  повидаться  с  вами.  Видит
полковника. Они повздорили, и он  его  пристрелил.  О  чем  был  спор,  не
говорит. Слушайте, Клемент, - это останется между нами - вы об  этом  хоть
что-нибудь знаете? До меня доходили слухи, что его выставили  из  дома,  и
прочее