мля.  Администрация словно бы нанялась таскать каштаны из огня для дяди
Джо, который получает немыслимые дивиденды  -  как  экономические,  так  и
пропагандистские. Мне кажется, что историю с так называемыми процессами по
декартелизации и денацификации задумали и осуществляют все те, с кем столь
либерально, по-отечески беседуют обходительные джентльмены из комиссии  по
расследованию.  В происходящем я вижу больше, чем доверчивое  американское
неразумение,  я  вижу  в  этом  заговор  тех  сил,  которые  организованы,
натренированы и управляемы Москвой.  Как иначе объяснить то, что мы до сих
пор не смогли - при всем желании и при всех предпринятых попытках - спасти
от позора таких надежнейших партнеров, как  мистер  Шредер,  руководителей
"Фарбениндустри", семьи Даймлера и Сименса?!  Я  рад,  что  мистер  Даллес
оказался тем, кто объединил нас всех сегодня. Думаю, мы выработаем позицию
на будущее, иначе не было смысла собираться, в конгрессе джентльмены умеют
говорить лучше нас с вами, за что они  и  получают  деньги.  Мы  же  умеем
делать дело, вот и займемся этим.
     М-р П а г и р р и ("Анаконда компани"). - Поскольку наше  предприятие
более всего тревожится по  поводу  ситуации,  складывающейся  в  Латинской
Америке, позволю себе остановиться на том  чрезвычайно  пагубном  влиянии,
которое оказывает на Чили, Бразилию, Парагвай,  Колумбию,  практически  на
весь юг континента то, что происходит  в  Германии.  Левые,  возглавляемые
большевистскими  элементами,  используют  свою  прессу  для  того,   чтобы
организовывать  форменную  травлю   "империалистов,    слуг    гитлеризма,
банковских воротил и промышленных кровососов, жиреющих  на  рабском  труде
несчастных"! Причем это дается со ссылкой не на  Москву,  а  на  "Нью-Йорк
таймс"  и  "Балтимор  сан"!  Пропаганда  левых  идентифицирует    немецких
предпринимателей с американскими.  Приводятся примеры  "грабежа,  которому
постоянно  подвергают  нас  янки".  То  и  дело  публикуются  интервью   с
профсоюзными  лидерами  типа  колумбийского  Гаэтана,  который    обвиняет
"империализм янки в эксплуатации  и  насилии",  подтверждая  свою  правоту
ссылками на то, что подобное же делали  немецкие  "фюреры  экономики",  не
ведая даже, что в Германии был только один фюрер!
     М-р Д а л л е с. - "Фюреров  военной  промышленности"  в  рейхе  было
четыреста семьдесят два, мистер Пагирри, прошу  простить,  что  я  перебил
вас, продолжайте, пожалуйста, ваше выступление чрезвычайно интересно.
     М-р П а г и р р и. - Если их было полтысячи, значит, тем  более  надо
сделать все, чтобы об этом поскорее забыли! Нельзя танцевать на  кошмарной
могильной плите,  которой  накрыли  Германию!  Ее  надо  заменить  ажурным
надгробием, плита мешает делу, она мешает нам с вами.  Если мы не повлияем
на происходящий в Германии процесс, если мы не подключим  прессу,  которой
можем управлять, к тому, чтобы звать мир к забвению ужаса, к соразмышлению
над тем, как сделать будущее  счастливым  и  мирным,  если  мы  не  начнем
немедленно же финансировать университеты, для того чтобы  они  включили  в
свои планы исследования, которые докажут людям, что человечество не  может
развиваться, когда к его ногам привязаны страшные гири зловещей  памяти  о
безвозвратно ушедшем, тогда ситуация в Латинской Америке станет совершенно
неуправляемой и мы потеряем там все  позиции,  которые  были  завоеваны  в
течение многих десятилетий ценой потерь и лишений.
     М-р О л и в е р ("Юнайтэд  Стэйтс  стил  корпорэйшн").  -  Я  посетил
Берлин два месяца назад.  Я летал,  чтобы  попробовать  помочь  расчистить
руины и начать восстанавливать заводы.  Прихожу в наш военный комиссариат:
"Что дома, как Трумэн,  где  Мешку,  правда  ли,  что  Дина  Дурбин  будет
сниматься в ленте Страйдса?" И все такое прочее.  Ладно. Ответил  им,  что
правда, а что брехня.  Потом говорю: "А как бы мне встретиться с теми, кто
намерен заняться строительством?"  "Это  устроим,  не  фокус".  Приглашают
живчика, лет двадцать пять, рубашка не свежая, шейка как у цыпленка: "Я  -
Фриц  Грове:  "Строительные  комплексы  и   производство    станков    для
металлургии"". "Ну?! Раньше этим занимался Крупп или  Геше,  их  я  знаю".
"Они были нацистами, мы их вздернем". "Да? И скоро?" "Скоро". "Значит,  вы
теперь будете иметь со мной дело?" "Конечно,  я  поддерживал  фельдмаршала
Вицлебена, прошел подполье, теперь служу новой Германии". "Это  прекрасно,
что вы служите новой Германии.  Каков ваш капитал?" "Он будет зависеть  от
вашего кредита.  Зато у меня  есть  рабочие  руки".  "Сейчас  любой  может
набрать рабочих, они за свиную тушонку по десять часов  готовы  работать".
"Мы не допустим эксплуатации, новое время!" Вот так.  Я его угостил  чаем,
подарил две  пачки  сигарет,  и  на  этом  мое  деловое  сотрудничество  с
компанией  "Строительные  комплексы"  завершилось.  Может,    нам    лучше
финансировать наших фермеров, чтобы  они  поставили  в  Германию  побольше
картошки? Хороший  бизнес,  картошка  сейчас  в  Европе  большой  дефицит,
заработаем по паре сотен тысяч, их всегда недостает  в  наших  миллиардных
оборотах... Что делать, я не знаю, но что-то делать нужно. Вот так. Только
сейчас важно не собачиться между собой.  Я в этикете слаб,  не  сердитесь.
Говорю, что думаю.
     М-р Ш в а р ц е н б е р г ("Интернэшнл бизнес машинз"). -  Я  до  сих
пор не очень-то понял, - пусть простят меня  коллеги  -  во  имя  чего  мы
собрались? Если мы решили поплакаться друг  другу,  то  это  следовало  бы
делать в ресторане, слезы надо запивать вином, не так солоно во рту.  Если
мы констатируем факты, то зачем  лишний  раз  сотрясать  воздух?  Ситуация
очевидна, контуры ее понятны, вероятности  просчитаны,  какие-то  прикидки
сделаны впрок.  Каждым  из  нас.  Говоря  откровенно,  только  чудо  может
повернуть мое ИБМ лицом к Германии.  Только чудо. Это пустыня, на  которой
растут грибковые паразиты.  Впрочем, пусть меня опровергнет мистер Лэйб из
"Дигон продакшэнз" и мистер Грюн из ИТТ: по нашим  сведениям,  коллеги  из
этих корпораций уже  з а с т о л б и л и с ь  в Германии.  И слава богу! Я
отнюдь не против конкуренции, без нее общество гниет на  корню,  но  я  за
откровенность, к которой всех нас призывал мой друг Аллеи.
     М-р Г р ю н  (ИТТ).  -  Мистер  Шварценберг,  это  натяжка...  Мы  не
поддерживали деловых контактов с наци...
     М-р Ш в а р ц е н б е р г. - Я же не против, мистер Грюн... Речь идет
о другом...
     М-р Д а л л е с. - Джентльмены, я  позволю  себе  внести  коррективу:
посещение мистером Дигоном Германии еще не  означает  начала  его  деловой
активности в Европе.  Что же касается ИТТ, то это сообщество действительно
поддерживало контакты с врагом, но я свидетельствую:  это  происходило  по
просьбе специальных служб, полковник Бэн был  награжден  за  это  медалью,
Америка зря никого не  награждает:  при  всех  наших  недостатках  давайте
согласимся с тем, что это наше достоинство - абсолютно...  Простите  меня,
мистер Шварценберг...
     М-р Ш в а р ц е н б е р г. -  Трудности,  которые  переживают  ИТТ  и
Дигон в  Германии,  кардинальным  образом  разнятся  от  тех,  с  которыми
сталкиваемся мы.  Их трудности состоят в том, что  у  них  нет  достаточно
компетентных  контрагентов,  приходится  работать  наощупь,  в    темноте,
партнеры пока что сидят в Нюрнберге.  Но и у ИТТ, и у Дигона там появились
свои активы.  Это позволяет коллегам давить на администрацию и на военных.
А у нас там нет активов. Мы сделали все, что могли, дабы убедить уважаемых
джентльменов из  наших  ВВС  не  бомбить  заводы  вычислительной  техники,
которые могут представлять для  нас  интерес  в  будущем.  Мы  спасли  эти
заводы, но они были отданы в Ялте - вместе с территорией  -  дядюшке  Джо.
Гитлер не очень-то интересовался вычислительной  техникой,  поэтому  среди
директоров нашей отрасли не было "фюреров  военной  экономики".  Никто  не
посажен, но все ждут.  Только не нас, джентльмены.  Они  ждут  ослабленной
Британии. Или же нищей победительницы Франции. Они очень ждут предложений,
но, повторяю, не наших. Мы - конкуренты, которых боятся...
     М-р П е р л ("Дженерал электрик"). - В общем, присоединяюсь к мнению,
высказанному м-ром Шварценбергом.
     М-р  Л э й б  ("Дигон   продакшэнз").   -   Отвечу    нашему    другу
Шварценбергу...  В его словах - традиционного католика -  я  с  удивлением
услышал  какой-то  плач   израилев,    более    присущий    людям    моего
вероисповедания...  Обвинять Дигона или полковника Бэна  в  том,  что  они
как-то зацепились в Германии, стараясь в потемках нащупать дорогу и понять
ситуацию в стране, где царит полнейший хаос, это, на самом-то деле, значит
обвинять свое предприятие в неумении работать.  Если у вас не вышло, зачем
же сваливать вину на тех, у кого выходит?  Это  -  дезинформация,  дорогой
Шварценберг, вы дезинформируете свой  наблюдательный  совет,  вместо  того
чтобы разработать для  него  проекты,  которые  необходимо  осуществить  в
интересах и наших пайщиков, и общего дела свободного  предпринимательства.
Простите за резкость, но, поскольку  мы  условились  говорить  друг  другу
правду, я не мог ее не сказать...  Теперь я позволю себе небольшой экскурс
в прошлое... В девятьсот четвертом году мои родители приехали в эту страну
из Одессы.  Богатых евреев там не трогали, во время погрома они отсиделись
в купеческом собрании, наблюдая за шествием черной  сотни  из  итальянских
окон  особняка  вместе  со  своими  русскими,  немецкими  и    украинскими
коллегами.  А нас громили, ох, как громили, даже сейчас помню крики и  пух
на улицах;  они  резали  подушки,  пуховые  подушки  -  главное  богатство
еврейской бедноты. Здесь нам повезло, отец работал в порту докером, а меня
пристроили в бакалею к Айзику  Айзу,  в  Одессе  он  был  Ицкой  Айзманом,
хороший человек, бездетный, поэтому и взял меня. Так вот, когда я подрос и
стал работать у кассы, -  мне  тогда  было  четырнадцать  -  я  путался  с
монетами, они же лежали в  одном  ящике,  поди  отыщи  нужную,  -  а  ведь
покупатель торопится, если я буду  копаться,  он  станет  ходить  в  лавку
напротив, где его быстрее обслужат, и он сэкономит для своего бизнеса пару
минут, а это уже деньги,  согласитесь!  И  тогда  Айзик  Айз,  вечная  ему
память,  урезал  мой  заработок,  зато  купил  новый  кассовый    аппарат,
выпускавшийся фирмой "Вестингаузен".  И в этом аппарате для монеты каждого
достоинства было свое  отделение.  Мне  стало  легко  работать,  я  быстро
доставал нужную монету, обслуживал покупателей как метеор, дела наши пошли
отменно, и вскоре  я  вошел  к  Айзику  в  пай...  Так  вот  эта  грустная
ретроспектива должна заставить нас подумать: а не напоминают  ли  нам  эту
древнюю кассу  те  службы,  которые  обязаны информировать администрацию и
бизнес о том,  что происходит в  мире,  где  все  монеты  свалены  в  одно
отделение?!  Причем  хозяин  не  очень-то  позволяет копаться в этих самых
монетах,  чтобы поскорее отыскать нужную - для сдачи.  А ведь сдача -  это
начало  нового  бизнеса!  Отданную  тобой  монету вкладывают в новое дело,
растет   конкуренция,   шевелятся   мозги,   ширится   оборот,    богатеет
государство...   Вывод:  стране  необходим  компетентный  разведывательный
орган,  который работал бы не на войну,  как это было с ОСС,  но  на  день
сегодняшний,  который  пока  что  можно  обозначить  как  день мирный.  Не
сваленная в  кучу  информация  о  положении  в  Германии,  Италии,  Китае,
Латинской Америке,  Греции, Ближнем Востоке, но именно раскассированная по
интересам и  не  под  разными  крышами  -  государственного  департамента,
Пентагона, ВВС, флота, но именно под одной, - надежной.
     М-р Б о л д у и н ("Фэрст Сити нэшнл  бэнк").  -  Меня  удовлетворило
выступление мистера Лэйба.  Оно конструктивно. В нем нет патетики, которая
мешает серьезному собеседованию.  Слов нет, положение в  Германии  и,  как
следствие  нашей  победы  над  гитлеризмом,  -  да  простится  мне   некая
кощунственность,  заложенная  в  этом  противопоставлении,  -  в   странах
Латинской Америки, не говоря уже о Греции, где идет гражданская  война,  и
Китае, где она вот-вот разразится,  несмотря  на  успокоительные  реляции,
которыми нас время от времени подкармливает  государственный  департамент,
чрезвычайно серьезно.  Мне хочется повертеть  проблему,  о  которой  здесь
говорилось, несколько шире тех  границ,  которые  были  очерчены.  Давайте
поставим  вопрос:  в  какой  мере  бескомпромиссная   позиция    покойного
президента Рузвельта по  отношению  к  имперским  колониям  Британии  была
угодна развитию?  Бесспорно  угодна,  потому  что  страны,  где  царствует
рабство, являя собой довольно серьезный  источник  сырья,  не  могли  быть
рынком сбыта.  А динамизм роста выпуска продукции в нашей стране неумолимо
растет.  Значит, мы должны быть благодарны покойному президенту за то, что
он загнал Черчилля в угол и утихомирил его имперские амбиции? Но готовы ли
мы к диалогу с теми лидерами в Азии, Африке, Индии и  в  тех  странах  юга
Америки, где было традиционным британское влияние? Увы, нет.  Мы оказались
к этому неподготовленными, в то время как Кремлю не надо было  готовиться:
он просто издал новым тиражом труды Ленина,  посвященные  так  называемому
колониальному вопросу  и  национально-освободительному  движению.  Давайте
признаемся: первый раунд борьбы за новое качество  послевоенного  мира  мы
проиграли. Мы проиграли его в идейном плане, у нас не было доктрины, чтобы
заполнить пустоту, вызванную предстоящим уходом из колоний Британии, да  и
Франции  тоже...  Вопрос  теперь  стоит  так:  сможем  ли  мы   наверстать
упущенное? Сможем ли мы противопоставить марксистской идее свою технику  и
деньги? Да, сможем.  Но пустят ли нас туда?  Ведь  право  пустить  или  не
пустить  принадлежит  новым  лидерам  вновь  открывшихся  стран,  а  то  и
континентов.  Наши послы мало подготовлены для такого рода работы с  этими
новыми лидерами.  Нам нужны новые кадры. Компетентные, смелые,  понимающие
с м ы с л  нового  времени,  не  утонувшие  в  трясине  довоенных  догм  и
представлений! С тем, что было до эпохи Гитлера, покончено раз и навсегда.
Нам  нужна  доктрина,  подтвержденная  немедленным,  смелым  и   мобильным
действием, - только тогда мы не дадим этим  странам  впасть  в  анархию  и
депрессию.
     М-р Д а л л е с. - Как  вы  понимаете,  я  не  имею  права  выдвигать
предложение о создании единого разведывательного  сообщества,  которое  бы
умело  работать  с  новыми  лидерами  в  новых  условиях,  не  боялось  бы
д е й с т в и я  и могло  достойно  стоять  на  страже  интересов  мира  и
демократии на планете, ибо каждый волен бросить в меня камень: "Кто о чем,
а грязный - о турецкой бане".  Я весьма рад, что именно вы, представляющие
наши  финансы  и  бизнес,  то  есть  люди,  несущие  ответственность    за
благополучие всех граждан Штатов, поставили вопрос о необходимости  свести
разведку, как удачно выразился мистер Лэйб, под одну крышу.  Полагаю,  что
те органы прессы, на которые можно оказать разумное влияние, так или иначе
поддержат  такого  рода  идею,  высказанную,  понятно,  не  в    лоб,    а
опосредованно.
     Теперь  ряд  замечаний  по  поводу  того,  что  высказал  наш    друг
Шварценберг... Во многом я согласен с вами, мистер Шварценберг, но кое-что
считаю необходимым скорректировать...  Во-первых, немецкие  картели  после
того, как они  были  раскассированы,  стали  менее  конкурентоспособны  и,
следовательно,  более  управляемы.  Во-вторых,  суды    над    нацистскими
пособниками  абсолютно  необходимы  не  только  для  того,  чтобы  осудить
гитлеризм как самое гнусное явление середины  двадцатого  века,  но,  если
хотите,  и  для  того,  чтобы  о с а д и т ь  динамическую  устремленность
немецкого капитала и бизнеса, поставив их - на ближайшее обозримое будущее
- в подчиненное по отношению к нам положение.  Вопрос, который должен быть
поставлен перед новым разведывательным сообществом, таким  образом,  может
быть сформулирован грубо и просто, что называется, без затей:  куда  можно
вкладывать средства, в каком  объеме,  на  какой  срок;  степень  гарантии
сохранности  вложенного;  кто  будет  гарантировать  вложения  в  той   же
Германии, Греции, Турции, Бразилии, Колумбии, Китае, Индии, Африке? Я имею
в виду не американцев, но как раз немцев,  греков,  африканцев,  китайцев.
Может ли дать такого рода ответы  хоть  одно  из  существующих  учреждений
администрации?     Нет,    не    может.     Государственный    департамент
п р о с т р е л и в а е т с я прессой, он - на виду. Армия, флот и авиация
не компетентны в вопросах политического планирования, их разведка является
тактической, сиюминутной. Ни в коей мере не отрицая надобность такого рода
разведки, я все же полагаю, что новое сообщество, если  оно  -  под  вашим
нажимом - будет создано,  должно  быть  построено  на  принципе  тотальной
т а й н ы.  Вам придется быть готовыми к тому, чтобы поступиться какими-то
принципами, столь всем нам дорогими.  Да,  я  убежден,  что  прекрасный  и
горячий народ Латинской Америки может направить на путь  созидания,  а  не
болтовни, лишь твердая рука, некая форма диктатуры, конечно  же,  военной,
иная там невозможна. Да, я убежден, что нам придется - в недалеком будущем
- смириться с тем, что ряд "фюреров военной экономики" вновь сядут в  свои
кресла, но уже под нашим контролем. Да, я убежден, что всем нам придется -
увы, это неизбежно - порой поддерживать совершенно непопулярные  режимы  и
жестоких политиков, но что поделаешь, ведь они в  настоящее  время  являют
собой наиболее надежный  заслон  против  международного  коммунизма.  Либо
защита нашей демократии жесткими методами, либо гибель - третьего не дано.
Мне бы хотелось послушать ваши соображения по поводу именно этих  позиций,
прежде чем мы станем обсуждать  конкретные  предложения,  которые  я,  мои
коллеги, для вас подготовил, исходя из моего опыта и как представителя ОСС
в Европе,  и  как  бывшего  директора  банка  несчастного  Курта  Шредера,
томящегося пока еще в нюрнбергской тюрьме союзников...
     (Для того, чтобы стало ясно, кого представляли эти люди, следует дать
краткий  статистический  обзор,  полученный  в  результате    исследования
великолепных справочников, издающихся на Западе, - "Кто есть кто".
     Итак, "Юнайтэд Стэйтс стил" - металлургический трест, самый крупный в
мире;  его  заводы  дают  столько  стали,  сколько   вся    промышленность
Великобритании; выпускает также суда, корпуса бронемашин,  стволы  орудий,
цемент;  контролирует  наиболее  богатые  месторождения  каменного   угля,
марганцевой и железной руды  (причем  только  в  США  и  Венесуэле  запасы
железной  руды  исчисляются  миллиардами   тонн);    корпорация    владеет
семьюдесятью заводами и  ста  сбытовыми  предприятиями  в  США,  Бразилии,
Венесуэле, Габоне, Канаде, на  Багамских  островах;  дочерние  предприятия
организованы в Испании, Венесуэле, Италии, Канаде, Англии (ныне и в  ФРГ);
на предприятиях корпорации занято  около  двухсот  тысяч  рабочих;  оборот
составлял тогда около двух миллионов; активы - около четырех миллиардов.
     "Анаконда компани" - один из крупнейших в мире  поставщиков  урановых
концентратов и алюминия.  Является монополистом  по  производству  меди  в
Чили; производит бокситы на Ямайке и  полиметаллические  руды  в  Мексике;
сбытовые организации функционируют в Индии, Италии,  Бразилии,  Аргентине,
Англии (до сорокового года - в Гамбурге и Бремене).
     ИТТ  -  крупнейшая    монополия    по    производству    слаботочного
электрооборудования,  военной    техники,    средств    связи,    бытового
электрооборудования;  контролирует  важнейшие  межконтинентальные    линии
связи; специализируется на выпуске радиолокационной аппаратуры;  приобрела
пакеты акций в фирмах по сдаче в аренду автомобилей;