де и обвиняются  в том, что
как  не  признавшие  "законное"  правительство  Советов  они  нарушили  свой
нейтралитет и экстерриториальность. Для  проверки  обстоятельств,  о которых
было сообщено, конечно же  односторонне,  сегодня ночью  спецпоездом выехали
Радек и немецкий лейтенант Гербер, в совершенстве владеющий русским языком.
     Победа по всей линии, включая Ярославль, над внутренним врагом, придаст
правительству  новые  силы.  За  последние  две  недели нашло  подтверждение
представление о том, что только поддержка извне может вызвать перелом в ходе
событий. Контрреволюция способна свергнуть  коммунистов только в том случае,
если будет единство  всех их противников. Спорят вокруг горящего дома и дают
ему разрушиться, так как не могут договориться о способах его тушения. Здесь
мог бы  помочь только диктатор,  поддерживаемый внешней силой.  Он не должен
зависеть от партии, его  девизом должно стать "установление порядка и права,
а все остальное решается конституционным собранием под защитой диктатуры, за
которой сохраняется исполнительная власть".
     Наша  позиция о необходимости отступиться  от  большевиков  не  находит
поддержки  у  министерства иностранных  дел  на Вильгельмштрассе. Нами  было
предложено перевести миссию в Петербург или Смоленск, чтобы, как нейтральные
государства  и Антанта,  иметь контакт с Россией, но в то  же время показать
ей, что  6  июля не оставлено без  последствий. О том, что  следует покинуть
Россию,  нет  и речи,  это  и  не желательно, поскольку  мы не хотим,  чтобы
создалось впечатление, будто мы пытаемся избежать какой-то опасности.
     В  качестве  нового посланника должен  прибыть государственный  министр
Гельферих71. Выбор  личности такого  ранга и такого политического
значения  говорит  о  том,  что  наше правительство  не верит  в возможность
разрыва отношений  или даже  не предполагает возможности  хотя бы ослабления
отношений, дабы не  нанести урон авторитету Германии.  Мы,  солдаты, здесь в
Москве полагаем,  что министерство иностранных дел тихонько радуется мертвым
параграфам,    появлению    Дополнительных   договоров,   составляемых   его
превосходительством Криге вместе  с  Иоффе и Красиным, и при этом совершенно
забывает, что здесь авторитет  Германской империи находится в опасности, что
все мы, находящиеся здесь,  расцениваем это как бесполезную бумажную работу.
Какое  значение  могут иметь форпосты  и патрулирование, если  находящийся в
тылу  руководитель  не считается с  их  донесениями или  если  он ценит выше
сведения вражеского  агента?  Неизгладимое  впечатление  произвела  на  меня
недавно записка министерства  иностранных дел, в  которой говорится,  что  с
мнением дипломатической миссии нельзя  согласиться, поскольку большевистский
посланник, господин Иоффе, придерживается иного мнения.
     Так   называемый  "Гамбургский  бюллетень",  в   котором  сообщается  о
реорганизации  нашей службы иностранных дел,  прав прежде всего  в  том, что
наши дипломаты  должны  набираться из различных сфер государственной службы.
Чем больше  число претендентов  на  освобождающиеся посты,  а  позднее - для
занимания более высоких постов, тем строже  отбор  и тем больше вероятность,
что,  несмотря  на  возможность  ошибок,   наверху  останутся  действительно
достойные  люди.  Само  по  себе  отношение численности атташе и  советников
миссии  к более высоким постам  министерства иностранных  дел  таково, что о
настоящем  выборе, например,  в  том  виде,  как это делается  в  армии  для
генерального штаба,  не может быть и речи.  Преобразование  политики, ее все
большая  переориентация   на  экономическое   соперничество  и  все  большая
направленность   дипломатии  на  то,   чтобы   представлять  народы   и   их
экономические  интересы, а не быть связующим звеном между  дворами,  требуют
другой и более широкой подготовительной базы.

23 июля.
     Занятость  и   напряженность  отношений  до  сих  пор  не   давали  мне
возможности коснуться некоторых  важных  вопросов. К ним относятся, в первую
очередь, установление торговых отношений и использование  русского  сырья  и
товаров для  находящейся  в  блокаде  Германии. По крайней мере,  отдельными
штрихами я обрисую свои впечатления. Несмотря на развал русской экономики  и
промышленности,  общую  дезорганизацию  и печальное состояние средств связи,
возможности  для торговли  все-таки  имеются,  так  как  в результате  почти
полного  прекращения  с 1914 года экспорта  в России накопились значительные
запасы. Советское правительство сознает, что, имея такие резервы на складах,
оно обладает по отношению к нам важным козырем. Ввиду национализации внешней
торговли и  угрозы  смертной казнью  за  нарушение  декрета,  товарообмен  в
сколько-нибудь   значительном   объеме    без   посредничества    советского
правительства невозможен. Проводимые в настоящее  время переговоры в Берлине
должны изменить это положение, в то время как все попытки, предпринимавшиеся
в течение четверти года, оканчивались полной неудачей.
     Но у нас здесь по  праву задаются вопросом, окажется ли  предполагаемый
через несколько недель обмен, в случае благоприятного заключения и лояльного
осуществления Дополнительных договоров, все еще своевременным, чтобы усилить
Германию  для заключения мира. Такая надежда была одной из причин заключения
Брестского  мира,  и  о   ней  говорилось  в  свое   время  от  лица  нашего
правительства. Как и в вопросе обмена военнопленными нас  не покидает мысль,
не содержит ли сам мирный договор обязательные двусторонние  обязательства в
виде дополнительных  соглашений. Здесь также следовало бы заверить  русских,
что в случае  быстрого и корректного  выполнения ими своих обязательств, они
получат заманчивые встречные  поставки  и что  им даже  пойдут на уступки  в
территориальном  вопросе; и в то же время, в случае саботирования договоров,
Германия будет иметь право  на  определенные штрафные санкции. Тогда нам  не
пришлось бы, в  этом нет сомнений, безуспешно  работать здесь в течение трех
месяцев с использованием многочисленного персонала торговых агентов.
     Представители   многих  военных   компаний   и  различные   покупатели,
постепенно собравшиеся при полномочном представителе военного министерства и
подчиненном ему  отделе  экономики, развернули усердную деятельность,  чтобы
исключить  параллельную работу  друг против друга.  Первоначальный оптимизм,
радость по случаю обнаружения запасов товаров, а также по поводу предстоящих
заключений   договоров,   вскоре   сменились    настроением   безнадежности.
Правительство  ограничивалось  общими   заверениями,  не  выдавая  при  этом
разрешения  на  вывоз. В русских  торговых  кругах,  в  которых сначала была
надежда  на  успех,  который они  связывали  с  влиянием  на  торговые  дела
победоносной Германии, прежний интерес давно пропал.  В  таких  условиях  не
смогли ничего изменить ни прибывший в дипломатическую миссию атташе по делам
торговли, ни генеральные консульства, открытые здесь и в Петербурге.

25 июля.
     Сегодня   мне   доставили  скрытно   прокламацию,   которая   еще   раз
демонстрирует   поведение   высших   правительственных    деятелей.   Нарком
железнодорожных  путей  сообщения  соответствует  нашему  министру  железных
дорог.  Этот  документ  дружественного  и  миролюбивого по  отношению к  нам
советского  правительства, с которым на Вильгельмштрассе и  после 6  июля, и
несмотря на целый ряд аналогичных проявлений действительной "благодарности",
считают   возможным   заключать   договоры,  должен   быть  включен  сюда  в
переводе72:

Всем комитетам, всем товарищам рабочим и служащим
всех железных дорог Советской федеративной республики

     Дорогие товарищи!
     Революционный   пролетариат   Украины,   обманутый   меньшевистской   и
социал-революционной Радой, отдавшей  украинских рабочих и крестьян немецким
империалистам-кровопийцам   и   их  ставленнику  Скоропадскому73,
вступил  в  отчаянную  борьбу  с  врагами  революции.  Нарастающее  движение
крестьян, которое борется против очага черносотенной кадетской клики, сметет
с лица земли  украинских  поработителей  и  помещиков. Пролетариат  железных
дорог Украины,  этот  передовой отряд рабочего  класса, снова  сплотился под
красным знаменем борьбы за власть  рабочих и крестьян. Близок час расплаты с
немецкими бандами и их приспешниками за то, что они покушаются на революцию.
Украинские  железнодорожники   в  своей   борьбе   против  врага  революции,
ставленника Скоропадского,  прибегли  к  испытанному  средству революционной
борьбы, к всеобщей забастовке железнодорожников. В эти дни  отчаянной борьбы
украинского   пролетариата    против    контрреволюционеров   всех    мастей
железнодорожники  Украины  протягивают  к  вам  израненные  в  борьбе  руки,
становясь  по  одну  сторону  баррикад  и оставляя по их другую сторону всех
контрреволюционеров-монархистов,     кадетов,     меньшевиков    и    правых
социалистов-революционеров.
     Товарищи, помните, пока мы не снесем голову нагло поднимающейся у нас в
стране контрреволюции, пока мы  совместными  усилиями  не  разобьем наймитов
англо-французского  империализма,  а также  чехословаков,  пока мы  сами  не
свяжем  себя  революционной  классовой  дисциплиной,  до тех  пор  мы  будем
бессильны  помочь  нашим  братьям  на  Украине. Более того,  мы сами  станем
жертвой Скоропадских, Милюковых или нового Николая.
     Сплачивайтесь поэтому на ваших рабочих местах  и в мастерских! Смыкайте
ваши  ряды вокруг  рабочей партии  коммунистов! Да здравствует  партийная  и
рабочая    дисциплина!   Долой    предателей    русского   пролетариата    -
железнодорожников, которые призывают вас к забастовке!
     В  Российской советской республике, в  которой вся  власть  принадлежит
только рабочим и беднейшему крестьянству, всякий призыв к  забастовке должен
быть заклеймен как подлость и как контрреволюционное преступление, наносящее
вред классовым интересам рабочих, должен быть наказан.
     Долой подстрекателей забастовок, толкающих вас на такой гибельный шаг.
     Помните, что любое нарушение  партийной и рабочей дисциплины - это удар
Каина в спину брата.
     Близится день!
     На  горизонте   с  каждым   днем  все  отчетливее  первый  луч  мировой
социалистической революции.
     Да  здравствует федеративный  братский союз революционного пролетариата
Украины и России с товарищами всего мира!

     Представитель народного комиссариата путей сообщения
     В. Невский74

     * * *

     Одновременно  с выпуском этой  прокламации по учреждениям начался  сбор
денег для забастовщиков  Украины,  и  большое число  агитаторов  с  крупными
суммами денег выехали на места.
     События в Ярославле полностью выяснились.  Лейтенант Гербер возвратился
назад,   пришло   также  сообщение   руководителя   комиссии   попечения   о
военнопленных  лейтенанта  резерва Валька, содержание которого  я привожу  в
разделе "Документы", так как оно представляет особый интерес (Док. No 4).
     Поведение наших офицеров в  этой чрезвычайной и сложной ситуации было и
разумным,  и тактичным.  Умело лавируя, затем в  решительный  момент  приняв
правильное  решение, они сумели  предотвратить почти  неизбежное  вовлечение
доверенных им многочисленных пленных в водоворот событий и тем самым снять с
себя  подозрение  в  том,  что  комиссия  попечения занимается  политической
деятельностью, что  могло  бы полностью парализовать  ее  дальнейшую работу.
Немецкий  лейтенант везде  на месте, и  сам при  необходимости может успешно
выступать  в  роли  дипломата  и  блюстителя  авторитета  Германии.  Русское
правительство на основании отчета Радека признало свою ошибку и было,  таким
образом, удовлетворено.
     Ярославль, ранее процветающий город,  известный  своими  постройками  и
произведениями искусства, в результате  обстрелов и возникших в связи с этим
пожаров,   которые   никто   не   тушил,    наполовину    уничтожен.   Среди
небольшевистского населения красные провели суровую расправу за стремление к
политической  свободе.  Правительство  сообщило  в  прессе,  что  по  закону
военного   времени  "по  приказу  комиссара"  расстреляно  350   человек,  в
большинстве  бывших  офицеров и служащих, в остальном - зажиточных  граждан,
много студентов.
     Изъятая  у   приговоренных   офицеров   корреспонденция,  указывает  на
соучастие  Антанты, особенно  французов и сербов. Во многих местах восстание
началось за несколько  часов,  в Ярославле - за 12 часов,  до убийства графа
Мирбаха. Это свидетельствует о  том, что оно готовилось планомерно и не было
вызвано убийством  Мирбаха  и  направленной затем  из Москвы  телеграммой  о
победе, одержанной эсерами, что якобы явилось толчком к выступлению.
     Активную  политику  наших  противников  понять  можно,  но  иначе   как
недобросовестной  ее не назовешь. Недостаточно  подготовленное восстание без
поддержки  его военными  частями  было  заранее  обречено  на  провал.  Если
побудительным моментом  для  них было не только безграничное чувство  мести,
которым руководствуются их русские приверженцы, то у них должно было хватить
политического разума,  чтобы  предотвратить эту  акцию.  Нет  сомнения,  что
победа большевиков укрепит их власть и продлит пребывание у власти.
     Мы, немцы,  испытывающие после всего пережитого только презрение и ужас
перед  диктатурой  пролетариата,  в  действительности  являющейся диктатурой
ограниченного числа людей, полных ненависти и мстительности, испытывая такое
чувство,  не  имеющее  ничего общего с  расхождением политических  взглядов,
все-таки можем приветствовать победу советского правительства. Его поражение
означало  бы победу Антанты и  новую войну на востоке. Надо  надеяться,  что
власть  коммунистов-семитов в  недалеком  будущем все-таки падет, что  ей на
смену придет правительство из тех людей, которые понимают  значение  честной
дружбы  с Германией. Очевидность такова, что  Россия  сможет перейти к  фазе
спокойного строительства и законности только после долгой  борьбы и  периода
правления     одного      или     нескольких     переходных     правительств
социал-революционного или  меньшевистского  толка.  Такое  развитие  событий
возможно только при помощи извне.

26 июля.
     Послезавтра   прибывает   новый   посланник,   которого   мы   ждем   с
беспокойством. Очевидно,  он прибудет с вполне  определенными планами, может
быть, с ясной инструкцией министерства иностранных дел.
     Последнее, однако, сомнительно.  Вряд ли там  в состоянии изменить свои
взгляды.  Первое  вполне  допустимо,  если учесть  все  то,  что  известно о
Гельферихе.
     Геннинг  надеется, что с приходом нового  посланника оживятся  торговые
переговоры, что в будущем  они будут вестись не только за зеленым столом, за
которым сидят его превосходительство  Криге, Красин  и Иоффе. Большевистская
пресса  также приветствует выбор Гельфериха в качестве посланника.  В  новом
назначении  она  видит  окончательный  отказ  Германии  от  разрыва,  от  ее
серьезных намерений получить удовлетворение  за  убийство Мирбаха,  а  также
подтверждение желания экономических сближений.
     Несмотря  на  победу  над  контрреволюцией,  критические  дни  показали
слабость правительства. Москве пришлось настолько оголить свой гарнизон, что
даже русская  охрана  дипломатической миссии порой  была  ослаблена или  для
охраны выделялись слабоподготовленные отряды.
     Сегодня вышло постановление правительства,  запрещающее ношение военной
формы  всем  иностранным военным  лицам  и распространяющее  на  них  те  же
ограничения  в  отношении ношения  оружия, которые действительны для русских
граждан.   Эта   акция  направлена  против  Антанты,  в  отношении  которой,
наконец-то, хотят принять более жесткие меры.
     Берлин отклонил идею отмежевания от Ленина и  товарищей. Таким образом,
мы  останемся здесь, о чем мы чисто  по-человечески никак не сожалеем. Жизнь
здесь  столь  же приятна, как и  интересна. Требование о  допуске батальона,
конечно же, не  поддержано, так как  русские считают, что это несовместимо с
их  суверенитетом.  В качестве компромисса Россия  разрешила  допустить  для
охраны  300  человек  в  гражданской  одежде  и  пообещала  охрану  из  1000
красногвардейцев,  которых военный атташе может выбрать из имеющихся частей.
Министерство  иностранных  дел  в  том  же  письме,  в  котором  пришли  эти
сообщения, советует для большей безопасности занять дом вне Москвы!
     На Вильгельмштрассе, таким образом,  делают вид, что нас не слышат. Еще
ни в одном сообщении отсюда мы ни  в какой форме не высказывались,  что речь
идет о нашей безопасности. Не говоря уже о том, что такую  безопасность, как
я уже упоминал, обеспечить в случае серьезных боев невозможно, мы продолжаем
придерживаться  мнения, что  требования  и  меры правительства  должны  быть
вызваны только одной идеей. Его должен беспокоить только вопрос  поддержания
престижа  Германии.  Что нужно для сохранения авторитета Германской империи?
Что   можно  потребовать  от  советского  правительства  во  искупление  его
соучастия в убийстве посланника Мирбаха?
     Дома  нас либо не  могут,  либо  не  хотят понять;  видимо,  там  живут
иллюзиями  и думают  только о спокойной работе  по заключению Дополнительных
договоров.  Это  желание  подавляет  тонкое  чувство  национальной гордости.
Большевистские  диктаторы  торжествуют,  российская буржуазия  недоумевает и
отворачивается  от  нас.  Мы  же,  пожалуй,  все  без  исключения  чувствуем
подавленность, поскольку не  в  состоянии с  гордостью представлять  великую
державу.

27 июля.
     Изменить  курс  политических  проволочек  будет  нелегко.  Если  даже в
Берлине изменятся взгляды, Гельферих столкнется  здесь с  почти неразрешимым
вопросом. Момент, позволяющий  нам подчинить события на  востоке нашей воле,
упущен. Ситуация на западном  фронте, о чем хорошо осведомлены не только мы,
но и русское правительство и общественность, за последние недели развивается
таким  образом,  что мы  должны  оставить  надежду  на возможность заставить
Антанту пойти  на  переговоры.  Мир, который  наверняка  для  нас  во многих
отношениях  будет  выгодным,  будет   означать   конец   всему.   Чем  менее
благоприятно положение на западе, тем важнее для нас положение на востоке.
     Напрашивается невольно вопрос, возможно ли  еще  добиться  здесь такого
положения,  которое давало бы  нам надежду  на  перспективу. Только люди  на
Вильгельмштрассе  все еще верят,  что договорами и переговорами  они  смогут
собрать урожай нашей победы на востоке.
     Если не обольщаться иллюзиями, то фактическое положение можно  выразить
следующими словами. Большевики  вовсе не думают  о том, чтобы жить в  мире с
кайзеровской  Германией.  Им нужно  было лишь  остановить наше  наступление,
затем  установить  кажущийся   мир,  чтобы  тем  самым  выиграть  время  для
укрепления своего господства. Если бы мы отказались подписать  мир 3 марта и
продолжили  военную  прогулку  на  восток,  избегая широкого  фронта  боевых
действий, то  коммунистическое правительство  наверняка немедленно бы  пало.
Если мы не хотели или не могли поступить  так  по веским  причинам,  то,  по
крайней мере,  мы  не должны  были компрометировать себя перед  большинством
российского населения, идя "рука об руку" с Лениным и товарищами всего мира.
Теперь же мы  остались без единого друга, утратив всякий авторитет в России.
Советская  власть разыгрывает спектакль и ждет мировой революции. Российская
буржуазия,   потеряв  надежду,  видит  в  нас   только  соучастников  победы
большевиков, опору их нынешней власти.
     Только так я могу оценить  ситуацию.  События развивались  неуклонно  в
этом направлении,  поскольку  мы  фактически  неделя за неделей шли  курсом,
желательным для Кремля. Когда же события начали принимать иной оборо