спрашивают те, которые ор
     ганизуют XV съезд с вопиющими нарушениями устава партии и сопрово
     ждают подготовку съезда непрерывными репрессиями. По замыслу ста
     линской фракции, исключение многих сотен лучших партийцев, завер
     шившееся исключением тт. Зиновьева и Троцкого, является не чем
     иным, как попыткой вынудить оппозицию перейти на положение второй
     партии. Нет ли опасности, что искусственно подготовленный XV съезд
     одобрит эту политику сталинской фракции или, по крайней мере, под
     крепит ее уже одним тем, что не отменит ее? Отрицать наличие такой
     опасности невозможно. Подчинится ли оппозиция такому решению, ко
     торое будет означать дальнейший шаг в направлении раскола и двух пар
     тий? Нет, такому решению оппозиция не подчинится. Оторвать себя от
     ВКП оппозиция не позволит и к организации второй партии не присту
     пит. Она не позволит столкнуть себя на этот путь, даже если бы такой
     толчок исходил от искусственно подобранного XV съезда. Каковы бы
     ни были решения этого последнего, оппозиция будет себя рассматривать
     как составную часть ВКП и сообразно с этим действовать. Путем массо
     вых исключений из партии сталинская фракция могла бы достигнуть
     раскола, если бы оппозиция была изолированной в партии. Но этого уже
     нет. За оппозицией уже идет полуоппозиция. За полуоппозицией - со
     чувствующие, т. н. те, которые не решаются голосовать за оппозицию,
     но несогласие свое с партийным режимом выражают тем, что не участ
     вуют в голосованиях. Таких много и число их растет. Они развиваются
     в сторону оппозиции. Репрессии против оппозиции толкают этот расту
     щий слой к нам. Исключения сотен и даже тысяч оппозиционеров из
     партии не нарушит их связей с партией. Партия не даст себя расколоть.
     Оппозиция не даст себя отколоть.
     17-20 ноября 1927 г. Л. Троцкий


     К ПЯТНАДЦАТОМУ СЪЕЗДУ ВКП (б)
     XV съезд будет подводить итоги той ожесточенной внутрипартийной борьбе,
в ходе которой  ЦК, не дожидаясь съезда, уже начал раскол сотнями исключений
из партии тех, кто несогласен с его оппортунистической политикой.
     В ряде наших документов - в  платформе 15-ти, обращении  к Октябрьскому
пленуму ЦК  и  ко всем членам партии,  в контртезисах о перспективном  плане
промышленности  и  о  работе в деревне  -  мы  дали критику  политики  ЦК  и
выдвинули, в противоположность ей, свою линию и свои конкретные предложения.
Все последующие события целиком подтвердили правильность нашей критики.
     Мы говорили, что темп развертывания промышленности недостаточен, что он
отстает  от потребностей народного хозяйства. ЦК оспаривал  это.  А  на деле
оказалось, что промышленность не только  не поглощает нового притока рабочей
силы,  но  даже  по  ряду  отраслей  производит  теперь  сокращение рабочих.
Безработица угрожающе растет. Товарный голод все обостряется. Дошло  дело до
того, что  "недостаток, а местами полное  отсутствие  встречного предложения
промтоваров",  как  констатирует Госплан в конъюнктурном обзоре  за  октябрь
1927    г.   ("Экономическая   жизнь"   No   274),   привел   прямо-таки   к
катастрофическому  падению  хлебозаготовок: за октябрь они  составили только
2/3 заготовок соответствующего месяца  прошлого года,  а за первую  половину
ноября -- меньше половины прошлогодних.
     Мы указывали на нелепость той политики  цен, которую ведет ЦК и которую
он, неизвестно  на каком  основании,  называет политикой  снижения  цен.  Мы
говорим, что на деле эта политика есть политика повышения цен и ведет только
к  уменьшению  промышленного  накопления  и обострению  товарного голода,  к
разбуханию торгового  аппарата  и наживе  спекулянтов.  Теперь действительно
оказывается, что цены не падают, а растут, и что даже в Москве, при снижении
отпускных цен за  один октябрь "на частном рынке цены мануфактуры повысились
на 5,7%, ' обуви - на 10,6% и металлов - на 4,8%"  (см. тот же конъюнктурный
обзор).
     Мы указывали на ухудшение условий труда рабочего, на то, что заработная
плата уже два года стоит почти на одном уровне в то время,  как нагрузка  на
рабочего (интенсивность труда) все увеличивается. Теперь рабочих текстильной
промышленности  переводят  с трех станков на четыре,  а реальная  заработная
плана,  после  некоторого  повышения в период  апрель-сентябрь,  в  октябре,
согласно тому же конъюнктурному обзору Госплана, вновь падает на 2%. В то же
время  в  письме по  перезаключению  колдоговоров  ВЦСПС дает  директиву  об
"освобождении хоз-органов  от несвойственных  им расходов  без значительного
ухудшения   в  бытовых  условиях  рабочего",  т.  е.  прямо  соглашается  на
ухудшение, лишь бы оно не было "значительным".
     Мы говорили, что политика задержки  роста заработной платы  рабочего  и
неправильная жилищная политика неизбежно ведет к ухудшению


     и без того невозможно плохих условий  рабочего. Теперь,  по пятилетнему
плану   жилищного  стоительства,  составленному   Госпланом,   выходит,  что
жилплощадь на  одного человека в течение пяти лет уменьшается  с  11,31  кв.
арш.  в  1925/26 г.  до  10,71  кв.  арш.  в  1930/31 г.,  в то  время,  как
минимальной санитарной нормой считается 16 кв. арш.
     Мы  говорили,  что  введение водки  всего больше  бьет  по рабочему. Мы
требовали "немедленно начать сокращать выпуск водки,  особенно в  городе,  с
таким  расчетом,  чтобы в  течение двух лет прекратить его  совершенно",  ЦК
утверждал, что водка  только "вытесняет самогон". А на деле оказывается, что
со времени  выпуска 40° водки , с 1924-- 26 гг., число алкоголиков  в Москве
(среди которых  85-90%  составляют  рабочие  и члены  их  семейств)  выросло
вчетверо, вчетверо же увеличилось и число смертных случаев от алкоголизма, а
число задержанных в Ленинграде в пьяном виде увеличилось в 9 раз (см. статью
Дейчмана в "Большевике", NoNo 19-20). Несмотря на это, в перспективном плане
наиболее быстрый рост предусмотрен для производства водки - почти в три раза
за пять лет.
     Мы требовали  немедленного  повышения  заработной платы  сравнительно с
довоенной  на  столько же,  на сколько  интенсивность труда  рабочего сейчас
превышает довоенную интенсивность.  Мы требовали  усиления  участия  рабочих
масс  в   управлении  производством,  мы  требовали,  чтобы   был  уничтожен
знаменитый  треугольник  -  единый  фронт  директора  фабрики,  председателя
фабзавкома  и  секретаря  ячейки  против  рабочих,   чтобы  профсоюзы  стали
действительными органами защиты рабочих в соответствии с решениями XI съезда
партии,  чтобы они на деле  стали школой коммунизма. Мы требовали проведения
семичасового  рабочего  дня  на  деле  соответствующим  повышением  сдельных
расценок.
     Мы настаивали  на прекращении  той растраты  государственных средств  в
пользу  спекулянта,  которая получается  в результате проводимой ЦК политики
цен,  требовали сокращения  расходов на  бюрократический  аппарат,  усиления
налогов на нэпмана и кулака.  Мы  требовали увеличения за  счет этих средств
заработной платы, усиления  жилищного  строительства для  рабочих,  усиления
помощи бедняцким хозяйствам на основе перехода их к коллективному хозяйству,
такой политики кооперирования середняцкого хозяйства, которое так же вело бы
его по пути коллективизации.
     Мы требовали проведения внутрипартийной демократии на основе  решений X
съезда  партии, т. 'к.  только при этом  условии может  быть укреплена связь
между партией и  рабочим классом, только при этом условии пролетарская часть
партии  может  дать  отпор  враждебным   классовым  влияниям  на  партию,  в
частности,  очистить  ее  от  "бывших"   меньшевиков,   эсеров,   бундовцев,
петлюровцев, дашнаков и пр, прочно закрепившихся сейчас в партийном аппарате
и в партийной печати. Мы требовали возвращения в партию и Коминтерн тех, кто
был  исключен  из них  за борьбу против оппортунизма. Мы требовали, наконец,
прекращения вмешательства государственного аппарата и ГПУ во внутрипартийные
дела и освобождения арестованных коммунистов.


     За эти наши  требования, проведение  которых  только и  может направить
СССР по пути укрепления диктатуры пролетариата, вместо того пути сползания и
перерождения, по  которому  все  более  быстро  ведет  его ЦК,  нам  брошено
обвинение,  в "неоменьшевизме" и просто в меньшевизме, во фракционной работе
и  в нарушении устава партии. Эти обвинения особенно усердно поддерживали те
бывшие  меньшевики  и эсеры,  а  порой  и  кадеты,  против  которых  и  были
направлены наши требования. Их руками защищался ЦК против пролетарской части
партии.
     Мы считаем ниже своего  достоинства  отвечать  на нелепые  обвинения  в
меньшевизме  или "неоменьшевизме".  Что же  касается  обвинений  в нарушении
партийного устава и фракционной работе, то, если уж говорить об этом, не мы,
а  ЦК является  здесь виновной  стороной. Не оппозиция,  а  ЦК отложил съезд
вопреки уставу партии на год. Не оппозиция, а ЦК применял во внутрипартийной
борьбе силу государственного аппарата Не  оппозиция, а  ЦК положил под сукно
резолюции  X  и  XIII  съездов о  внутрипартийной  демократии.  Наконец,  не
оппозиция, а ЦК узурпировали волю съезда, производя во время предсъездовской
дискуссии массовое исключение  оппозиционеров и арестовывая их. Если начатый
раскол партии станет  совершившимся фактом,  то  вся  ответственность за это
перед партией и рабочим классом ложится на ЦК,
     Последние  тезисы  ЦК  -  о работе в  деревне,  о  перспективном  плане
промышленности, об основных началах землевладения и землеустойст-ва являются
попыткой показать, что ЦК делает поворот налево,  загладить  впечатление  от
откровенно правых  шагов, которые  он сделал  в последние годы.  Поэтому они
неизбежно страдают половинчатостью и внутренней противоречивостью.
     ЦК  обещает пересмотр плана развертывания промышленности  в сторону его
увеличения.  Но,  наряду  с  этим, он  целиком  сохраняет всю  ту  политику,
благодаря которой  у него  не хватает средств даже на проведение того плана,
который  намечен  теперь.  При  этих  условиях  его  директива  об  усилении
развертывания промышленности, в  которой он  тщательно обходит вопрос о том,
за  счет  каких  средств  может  быть  произведено  это  усиление,  остается
беспредметным пожеланием.
     Обещание  семичасового  рабочего дня,  которым  ЦК пытался  "перекрыть"
требования оппозиции об  улучшении  положения  рабочих,  уже  явно для  всех
превратился только в  новый предлог для  увеличения интенсивности  труда при
восьмичасовом  рабочем  дне. А  все последние  решения  по вопросам  труда и
заработной   платы   открыто   объявляют,   что   отставание   зарплаты   от
производительности  труда  является  незыблемой  основой  рабочей   политики
советского государства. Директива же  ВЦСПС  о  перезаключении  коллективных
договоров прямо предполагает, как  указано выше,  ухудшение условий  труда и
жизни рабочих.
     ЦК  обещает  "форсированное наступление  на  кулака", и  вместе с  тем,
издеваясь над марксизмом, ленинизмом и просто здравым смыслом, утверждает  в
своих  тезисах,  что  экономический  рост  кулака  идет  одновременно с  его
политическим ослаблением, что кулак растет, а беднота уменьшается. Тем самым
он протягивает руку откровенным


     сторонникам  лозунга  "обогащайтесь",  которые  давно  утверждают,  что
хозяйственный рост кулака благодетелен  для всех  слоев  деревни  и  никакой
политической опасности не представляет.
     Списывая  у  оппозиции  некоторые лозунги,  делая,  главным  образом на
словах,  кое-какие  левые  мероприятия,  ЦК в го  же  время  с  тем  большим
ожесточением  преследует  тех,  кто отстаивает левую линию  и  которые  одни
только  на  деле  могли  бы  эти  мероприятия  провести.  Это  лучше   всего
показывает, что "уступки"  налево - лишь  маневр для того, чтобы  обеспечить
закрепление   правого   курса.   Когда   сторонники   ЦК,   провозгласившего
"форсированное  наступление на кулака", в день десятой годовщины Октября, по
директиве ЦК рвали на глазах всей рабочей массы  плакаты с лозунгами "против
кулака, нэпмана и бюрократа", - это лицемерие было разоблачено до конца.
     Мы говорили,  что внутрипартийная политика ЦК есть  на  деле поли  гика
раскола  партии   и  ее  ликвидации.   История   последней   предсъездовской
"дискуссии" целиком подтверждает это. Выборы на XV съезд, созываемый вопреки
уставу  после двухлетнего промежутка, на  тот  съезд,  кото-рый будет решать
судьбу партии, были произведены до начала дискуссии и  даже до опубликования
тезисов  ЦК  к  съезду. Дискуссионный листок  был превращен  в листок против
оппозиции. Ни единой статьи  и даже тезисов оппозиции, стоящей на  платформе
15-ти, не  было напечатано Платформа 15-ти заранее, до  съезда, которому она
была  адресована, была признана  ЦК антипартийной и  сделана, таким образом,
недоступной  широким  массам   партии   Подписавших   платформу  15-ти,  тт.
Дашков-ского  и  Сапронова   исключили  из  партии,  за  распространение   и
пропаганду  платформы  рабочих исключали  из  партии и  арестовывали Взгляды
оппозиции были скрыты от партии,  а всяким клеветническим выпадам против нее
был дан  полный  простор. Эти исключения и аресты стали  будничным явлением,
составной частью "партийной дискуссии".
     Только   путем   скрывания   от   партии   взглядов   оппозиции,  путем
организованной  кампании  клеветы  против  нее,  организованной  обструкции,
организованного насилия над партией со стороны партийного и государственного
аппарата,  ЦК  удалось  получить  "подавляющее большинство голосов".  Но эта
"победа" куплена дорогой ценой, ценой дальнейшего  подрыва авторитета партии
в глазах рабочего класса. Всем  известно, что настроение  рабочих  совсем не
соответствует результатам дискуссии.
     На фабриках  Орехово-Зуевского района, на  заводах "Манометр".  "Дукс",
фабрике "Красный Октябрь", на подольском заводе "Госшвей-машина", в Харькове
на  заводе  ВЭК,  типографии им. Петровского,  открытых  собраниях  ячеек  и
заводских собраниях  рабочие, при постановке вопроса об оппозиции, требовали
докладчиков  от  оппозиции и покидали  собрания,  когда аппаратчики  в  этом
отказывали.  Перечисленные факты не единичны, они носят  массовый  характер.
Попытки ЦК  привлечь на свою сторону в  борьбе против оппозиции беспартийных
рабочих  потерпели крах. Разрыв между  партией и  рабочим классом -  к этому
результату ведет неизбежно его политика.
     Одержав "победу", ЦК хочет использовать ее до конца. Он не доволь-


     ствуется тем, чтобы  навязать партии  свою оппортунистическую линию. Он
хочет выбросить за пределы  партии всех тех, что против  этой линии борется,
хочет  лишить  оппозицию и в будущем всякой возможности отстаивать в  партии
пролетарскую линию. Более того, всех,  кто борется  против  оппортунизма, он
объявляет государственными преступниками.  ГПУ пущено в ход против оппозиции
уже  без всякого стеснения. "Кто попытается бороться с партией (оппортунисты
считают  себя теперь партией),  будет  сидеть  в тюрьме", - цинично заявляет
Томский "Если  оппозиция попробует  вызвать "катастрофу",  партия и  мокрого
места or нее  не оставит",  - грозит  и  хвастается Бухарин.  А  со  стороны
Угланова  сыплются такие же угрозы, - но  уже не  по  адресу оппозиции, а по
адресу  рабочих: "Дух  сапроновщины  мы оттуда в ближайшее  время вышибем  и
научим их работать по Ленину" (т. е. по Угланову, - Ленин здесь ни при чем),
-  грозит  он рабочим Дедовской  мануфактуры, которые единогласно отказались
проводить  углановскую "рационализацию", т. с. переходить с 12 станков на 15
без повышения зарплаты  и выбросить на улицу своих товарищей. Борьба  против
оппозиции и борьба против рабочих идет рука об руку.
     Политика ЦК вплотную подводит партию к формальному расколу и ликвидации
с одной стороны, и разрыву с рабочим классом - с другой. Будучи вынуждены, в
угоду мелкой буржуазии, все  больше  давить  на рабочих, лишая  пролетарскую
часть  партии, путем исключения  ее из партии, всякой  возможности влиять на
политику  советского  государства, ЦК  вплотную подводит  к  перерождению  и
диктатуру пролетариата, хотя объективное соотношение классовых сил  в стране
дает  полную возможность  ее  сохранения  и  укрепления.  Недаром  линию  ЦК
одобряют   Устрялов  и  Отто  Бауэр,  недаром  они  приветствуют  исключение
оппозиции  из партии, недаром буржуазная пресса  расхваливает  руководителей
ЦК, как "реальных политиков".
     Мы отдаем себе ясный отчет в том, что на оппозицию в  ближайшем будущем
могут обрушиться жесточайшие репрессии. Мы не закрываем глаз на  то, что под
ударами  этих репрессий наименее выдержанные, наиболее связанные в прошлом с
бюрократией элементы оппозиции и даже целые группы могут отказаться от своей
линии  или  от активной борьбы за нее.  Оппозиционное движение  не  является
результатом  злой воли отдельных лиц или  групп. Оно имеет глубокие  корни в
рабочей  части партии  и  в  рабочем  классе. Оппортунистическая политика ЦК
будет  только  усиливать протест против нее  со  стороны всех  революционных
рабочих.  Никакие  репрессии, никакие шатания  в  рядах самой  оппозиции  не
смогут  уничтожить  идущего  из самых  низов, из масс пролетариата  протеста
против политики сдачи  завоеваний Октябрьской революции, не может остановить
того  движения,   которое   ставит  своей  задачей   торжество  пролетарской
диктатуры, торжество коммунизма.
     В. Оборин М. Миньков В. Смирнов
     Ф. Пилипенко М. Мино Л. Тихонов
     Т. Харченко И. Дашковский В. Емельянов (Калин)
     Т. Сапронов Н. Заварьян А. Слидовкер
     Э. Дунэ М. Смирнов С. Шрайберг


     ДВА ЗАЯВЛЕНИЯ ЛИДЕРОВ ОППОЗИЦИИ ПЯТНАДЦАТОМУ ПАРТИЙНОМУ СЪЕЗДУ*
     1
     Резолюция съезда по докладу ЦК объявляет несовместимым принадлежность к
троцкистской  оппозиции  и пропаганду  ее  взглядов  с  пребыванием  в рядах
большевистской партии. Пятнадцатый съезд, таким образом, не только отвергает
наши  взгляды, но  и запретил их пропаганду. Защищая перед лицом съезда свои
принципиальные взгляды, в правильности которых мы убеждены, мы в то же время
в своих  заявлениях съезду подчеркивали,  что  считаем для себя обязательным
подчинение решениям съезда, как бы тяжелы они для нас ни были.
     Всей обстановкой поставлен вопрос о второй партии. Путь второй партии в
условиях пролетарской диктатуры мы отвергаем  для  себя принципиально. Ввиду
этого и подчиняясь постановлениям съезда мы заявляем:
     1) что оппозиционная фракция должна  прекратить свое существование и 2)
что  решение съезда  о запрещении пропаганды ее  взглядов  принимается всеми
нами к исполнению.
     Мы призываем всех наших единомышленников сделать для  себя те же выводы
из решений съезда.
     Каждый  из нас должен стать на  то место, которое укажет ему партия,  и
проводить  ее  решения со всей энергией на повседневной практической работе,
помогая партии идти к целям, поставленным Лениным.
     Товарищи,  исключенные   из   партии   за  оппозиционную  деятельность,
обратились уже к съезду с просьбой восстановления в партии.  Мы  повторяем и
поддерживаем  их просьбу, считая  само собой разумеющимся, что  освобождение
товарищей, арестованных в связи  с их оппозиционной деятельностью, абсолютно
необходимо.
     (без Зиновьева) ** 2
     Постановление    Пятнадцатого   съезда    партии   о    несовместимости
принадлежности  к оппозиции с  пребыванием  в партии, побуждает  нас сделать
следующее заявление:
     Подчиняясь решениям съезда,  мы  прекращаем всякую  фракционную работу,
распускаем  все  фракционные  организации  и привлекаем  к  этому  же  наших
единомышленников.
     Пути  второй партии  мы отвергаем  категорически, всякую попытку в этом
направлении   считаем   решительно  противоречащей  существованию  диктатуры
пролетариата и потому обреченной на гибель.
     Из этог